Я точно знаю. Не из-за чего-то, а просто чувствую. Вот сейчас, например, я с тобой иду, да? И мне нисколечки не страшно. Ничто плохое, ничто тёмное меня заманить не пытается. — Харуки Мураками
Деннис был срочно отправлен в больницу. Его состояние постоянно ухудшалось. Когда Гермиона пришла навестить Денниса в Св. Мунго, она нашла его лежащим на больничной койке. Выглядел он уставшим и беспокойным. Рядом с его кроватью на полу она обнаружила кучку детей, занятых разглядыванием карточек с пожеланиями скорейшего выздоровления. Она решила остаться с ним на целый день и забыть о работе. Мадам Дюмасс была не против, она знала. Дюмасс знала Денниса как стажера ОМИРа и высоко ценила его. Чтобы получить работу в Отделе магических исследований и разработок, вы должны были быть достаточно умными. Это было требованием. Даже положение стажёра было желанным и чрезвычайно труднодостижимым. Деннис занял его так легко лишь благодаря своему блестящему уму. Он хотел быть Неуязвимым, как и она. С тех пор, как она в последний раз видела его, ничего не изменилось в его внешности. Он всё ещё был таким же худым и таким же бледным, но почему-то казался слабее. Это, возможно, не было физически видимым, но она могла сказать, наблюдая, как он двигался или как он говорил. Его энергия была на исходе. И он отчаянно пытался скрыть это от неё. — Хорошо, продолжайте, что происходит между вами и мистером Драко? — спросил он внезапно. Она неловко пошевелилась и посмотрела куда угодно, кроме его глаз. — Что тут сказать? Это не так уж интересно. Она пыталась сменить тему их разговора, но Деннис был настойчив. Он подкупал её, используя свой взгляд милых щенячьих глаз, которые заставляли её сердце таять. Он даже надулся. В конце концов, она рассказала ему всё. Он терпеливо слушал всё время, пока она бегала, болтала и кричала: о Драко и о том, как она безумно влюбилась в него. Она рассказала ему обо всех людях, которых он убил. Она рассказала ему обо всех противоречивых эмоциях, которые она испытывала, которые она не могла интерпретировать или понять. — Я понимаю, через что вам приходится проходить, — сказал он. — Что мне делать? — спросила она, вздыхая. — Любить психопата действительно сложно. Он почесал затылок, думая. — Я согласен с Луной Лавгуд в этом вопросе, — сказал он внезапно. — Вы должны «починить» его. — И позволить всем преступлениям, что он совершил, просто сойти ему с рук? — воскликнула она недоверчиво. — Просто позволить ему уйти? — Не совсем, — он сжал губы. — Что ты имеешь в виду? — Ну… быть нелюбимым почти всю жизнь… разве этого наказания недостаточно? Она остановилась, чувствуя, как у неё перехватывает дыхание. Это действительно ужасно. Любовь была огромной частью жизни. Жить без этого… она даже не могла представить себе эту пустоту. — Это всё ещё не оправдывает тот факт, что он убивал людей. — Потому что ему промыли мозги, чтобы он думал, что это правильно, — уверенно сказал Деннис. — Ему постоянно внушали эту мысль, как бы он ни сопротивлялся. Вы не должны быть такой. Я имею в виду, он страдал в руках Тёмного Лорда, и он всё ещё помнит, как чувствовать и любить… Звучит довольно благородно, если Вам интересно моё мнение. Гермиона смотрела на свои колени, размышляя о нынешнем затруднительном положении. Она была всё ещё очень не уверена в себе. — Вы должны все исправить, целитель Грейнджер, — сказал ей Деннис. — Я не знаю, смогу ли я это сделать, — призналась она, застенчиво улыбаясь. Он слегка хлопнул её по руке и засмеялся. — Что Вы говорите? Конечно, Вы сможете! — сказал он решительно, и это было действительно заразно. — Вы Гермиона Грейнджер, помните? Разговор с Деннисом всегда помогал ей почувствовать себя лучше.***
К тому времени, когда Гермиона вернулась в поместье, было уже темно. Всё время, проведённое в больнице, она держалась. Она не позволяла своим эмоциям проскользнуть ни разу — иначе она бы разрыдалась. Она постаралась показать Деннису только восторженное и счастливое поведение. Было слишком грустно видеть Денниса в его состоянии: такого слабого и хрупкого. Она не хотела, чтобы он знал, что из-за этого она распадается изнутри. Это была одна из многих вещей, которым она научилась от него. Деннис был тихой душой, не в буквальном смысле, но он был спокоен таким образом, что сдерживал свои эмоции глубоко внутри себя. Он не позволял другим людям видеть печальную сторону себя. Он всегда улыбался, всегда был счастлив. Но иногда те, кто всегда кажутся такими счастливыми, являются самыми печальными из всех, страдая внутри. Гермиона покачала головой и отмахнулась от несчастных мыслей. Она собиралась закончить Деноворум и спасти его. Она не должна думать иначе. Она решила исследовать Поместье и найти улики, которые могли бы помочь ей понять мотивы Драко. Она должна была доверять своим инстинктам, должна была остановить его, что бы он ни планировал. Она знала, что не должна думать о нём так предубеждённо, но каким-то образом недоверие всегда проникало в её разум, как инфекционная болезнь. Она прокручивала в голове их разговор у входа в ОМИР несколько месяцев назад в своей голове снова и снова. Драко был таким беспечным тогда, таким безразличным. Как будто он вообще не был серьёзен. — Я думаю, это совершенно очевидно, не так ли? — сказал он насмешливо. — Я пристально смотрю на эту дверь. — Да, но почему? — спросила Гермиона, приближаясь к нему, её палочка была направлена ему прямо в затылок. Он оставался неподвижным. — Ты ведь не планируешь заходить туда? Он пожал плечами. — Возможно, именно это я и делаю. Она не могла поверить, что игнорировала такой важный разговор всё это время. Драко никогда не шутил о таких вещах. Он всегда был верен своим словам. Он действительно пытался прорваться в подземные хранилища. Но почему? Сначала она решила начать расследование в Семейной библиотеке Малфоев, потому что Драко проводил там большую часть своего времени, но одна из горничных остановила её и сказала, что в гостиной её ждёт гость. Интересно, кто бы это мог быть в такое время. Гермиона подошла к гостиной и увидела мужчину, стоящего перед большим стеклянным окном. Он выглядел довольно высоким и исхудалым. Его волосы были длинными, черными, изящно связанными сзади бантом. Даже со спины было видно, что его мантия безупречно дорогая. — Ах, мисс Грейнджер, — прошептал он напряжённым голосом, заметив, что она стоит у дверей. — Мы встретились снова. Внезапно она почувствовала ужасный холод, ползущий по коже. Она дотронулась до своей палочки, спрятанной в одежде, на случай, если случится что-то неприятное. Он обернулся и позволил ей хорошо разглядеть его тёмную внешность. Глаза Гермионы расширились при виде лица гостя. На левой стороне были огромные следы ожогов — красные и пятнистые — они покрывали половину его лица. — Простите, — сказала она в замешательстве. — Я не помню, чтобы мы встречались прежде. Его улыбка расширилась, и он неторопливо шагнул к ней. — Вы имеете в виду, что не помните меня? — спросил несколько разочарованно. Но у Гермионы было чувство, что он совсем не разочарован. — Мы встречались с вами около года назад. Она внимательно рассматривала его лицо, изучая все черты и детали — от темноты его глаз до тонкости его губ. Теперь, когда он упомянул об этом, он казался знакомым. Но она не могла вспомнить, где она его видела. — Я полагаю, Драко Малфой не показал вам темноту, которую он прячет в последней комнате третьего крытого коридора печально известной усадьбы Малфоев? — насмешливо спросил он. Тем не менее, она чувствовала, что это было больше утверждением. — Такой позор. — Коридор третьего крыла? — спросила Гермиона. — Почему? Что там? — Почему бы вам не пойти посмотреть? — мужчина улыбнулся. — Разве вы не новая леди Малфой сейчас? Тревожные звонки прозвенели в её голове почти мгновенно. Кто этот человек? Как он узнал о её браке с Малфоем? — Мне жаль, что я не могу вас вспомнить. Мистер?.. — Василий. Василий Крам. Василий Крам. Без предупреждения цепь разбитых воспоминаний вспыхнула перед её глазами, когда она услышала его имя. Она собралась с силами, обхватывая пульсирующую голову руками, плотно закрывая глаза от ужасной головной боли, вызванной немедленным возвращением её когда-то забытых воспоминаний. Она знала этого человека. Он был дядей Виктора. — Вы пережили пламя… Громкий взрыв поразил её прежде, чем она смогла сделать что-нибудь ещё. Внезапно она оказалась в ловушке гостиной; все двери и окна были надежно забаррикадированы. — Да, мисс Грейнджер, — его голос становился всё громче, а глаза горели, когда он смотрел на неё. — Я выжил. Я единственный, кто, чёрт подери, выжил. — Мне жаль, что… — Жаль? Вы думаете, что это маленькое незначительное слово может спасти вас сейчас? Вы заплатите за это дорого, Гермиона Грейнджер. Я вернулся, чтобы убедиться в этом! — громко закричал он, отбросив дружеское отношение, проявленное ранее. Его лицо выглядело почти звериным в ярости. — Ты маленькая сука! Вся моя семья… Вся моя семья умерла из-за тебя! Пламя! Помолвка! Всё по твоей вине! Гермиона уклонялась от его заклинаний, что он постоянно пускал ей в грудь. Тёмные проклятия. Её сердце бешено билось в груди, но она заставляла себя сохранять спокойствие. — Простите, — кричала она, смаргивая слёзы. — Я не знала! Зелёный свет пролетел в нескольких дюймах от неё. Она нырнула рядом с диваном в попытке защитить себя. Она хотела кричать. Голова болела так, будто ее били. Со всех сторон взрывались струи света, разрушая гостиную. Разбитые окна и мебель, разорванная на куски. В опасные времена её разум всегда помогал ей выбраться из самых страшных передряг, но сейчас она не могла мыслить ясно. — Как ты можешь жить с самой собой, зная, что ты сделала? Ты убила их! Она должна была уйти отсюда. Крам начал выкрикивать ругательства на болгарском языке. В ярости он даже не пытался ударить её. Он сходил с ума, разрушая всё в пределах досягаемости, посылая тёмные проклятия. Гермиона застонала, когда воспоминания вернулись, преследуя её. Единственное, что она могла сейчас сделать, это напасть на него сзади. Она была готова сделать это, несмотря на то что не умела защищаться от тёмных искусств. Она не позволит себе умереть, пытаясь спрятаться. Она выскочила из своего укрытия и крепко сжала палочку. — ВЫ УБИЛИ ИХ ВСЕХ, ГЕРМИОНА ГРЕЙНДЖЕР! ВЫ УБИЛИ ИХ ВСЕХ! — он взревел, когда она собиралась напасть на него. — УБИЙЦА! Гермиона съежилась от того, что услышала, теряя импульс. Жестокие слова пронзили её сердце и скрутили внутренности. Убийца. Это было единственное открытие, в котором он нуждался. Он обезоружил её, прежде чем она смогла даже бросить в него проклятием, в результате чего её палочка упала в нескольких футах от неё. Следующее, что она почувствовала, была боль… невыносимая, мучительная боль. Она никогда не была поражена проклятием Круциатуса, которое было так полно дикой ярости и злости, такой ненависти. Она чувствовала, как будто её череп ломался, а её кожа медленно отделялась от её тела. Боль была настолько всепоглощающей, что она временно забыла о том, кем она была и почему она находилась здесь. Она кричала, но голос звучал так, словно он ей не принадлежал. Как будто она была отделена от своего тела и была только посторонним, который слушал. Она хотела, чтобы крики пыток прекратились. Она хотела, чтобы боль прекратилась. Но она это заслужила. Он был прав. Это все было по её вине. И она продолжала думать, что просто заслуживает смерти. Но это был бы слишком трусливый ход, не так ли? Умереть. Исчезнуть из этого мира. Что будет потом? Все страдания исчезнут, и она, наконец, будет в покое? Просто зелёный свет… и тишина. Это было бы так просто… Но кто позаботится о Драко, если она уйдет? Он не был похож на Денниса, у которого были его мать, отец и младшая сестра, на Гарри, у которого были Луна и Уизли. У него не было никого, кроме неё. У него не было другой семьи. Она не могла… Она не могла оставить Драко одного. Она хотела оставаться в сознании, плотно закрыв глаза и пытаясь забыть о боли, причиняемой ей. Она проигнорировала его жестокий смех, который пронзил комнату. Она заставила себя перевернуться, используя обе руки, чтобы подняться с земли. И затем со всей энергией, которую она оставила, она призвала свою палочку. Она заставила его влететь в каменную стену, прежде чем он смог сказать что-нибудь ещё. И тогда она рухнула на землю. Она больше не могла чувствовать какую-либо часть своего тела. В течение долгого времени всё, что она могла сделать, это тупо смотреть в потолок — или, может быть, это было не так долго — возможно, это чувствовалось только так. Она лежала там неподвижно, пока не появился расплывчатый силуэт мужчины, склонившегося над её искалеченным телом. — Чёрт, принцесса, держись. Она не могла разглядеть его черты, но его прикосновение было знакомым. Она узнает это нежное, ласковое прикосновение где угодно. — Ты здесь, — хрипло сказала она, улыбаясь ему. Его присутствия было достаточно, чтобы успокоить её нервы; она не была напугана… больше нет. — Тссс… — сказал он, ухаживая за её ранами. Она немного сжалась от его прикосновений. Боль медленно стихала. Она была почти уверена, что она не вернётся. Она могла так долго страдать, но его прикосновение всегда заставляло её чувствовать себя лучше. У него были такие нежные руки. — Что он сделал, принцесса? — тихо прошептал он, прислонив голову к её уху, нежно исцеляя её. Она сфокусировала взгляд на нём, внезапно чувствуя, как его холодная ярость теперь течёт по её венам. Она неловко переместилась в его руках. Краем глаза она видела, как Василий Крам шевелится и пытается встать на ноги, но она не обращала на него внимания. Теперь он был в опасности, а не она. — Это… это не… это не имеет значения, — начала она. Чтобы доказать свою точку зрения, она отстранилась от него и постаралась изо всех сил встать. — Я уже в порядке. Её раненая нога дрожала под ней, и она слегка пошатнулась. Но ей удалось схватиться за его одежду, прежде чем она снова упала. Он снова смотрел на неё безучастно, позволяя своим глазам бродить вокруг её растрёпанной внешности. Она посмотрела назад. Коричневый с примесью серого. Ей не понравилось то, что она увидела. Его черты были холодными… мёртвыми. — Не… Зелёный свет вспыхнул на кончике его палочки, прежде чем она смогла остановить его. — Это важно для меня.***
Всё не могло стать хуже, чем было сейчас. Ничто не могло подготовить её к такой жестокости, чтобы увидеть, как свет исчезает из чьих-то глаз. Это была тьма, которую она хотела стереть из памяти. Она бежала. Куда, она не знала… Всё, что она знала, было то, что она должна была бежать. Она чувствовала, как он тянется за ней и снова и снова выкрикивает её имя. Она хотела, чтобы он ушёл. Но она также хотела обнять его, крепко обнять и никогда не отпускать. Как жестоко было быть с кем-то, кого вы одновременно безнадежно презираете и любите. — Подожди… — она услышала его крик. — Принцесса… — Оставь меня в покое, Драко! — она кричала, её голос отскакивал от холодных стен. — Я сделал это, потому что он собирался убить тебя! — крикнул он в гневе. Она шла быстрее, но это действительно не имело значения, потому что, как бы быстро она ни шла, он мог легко догнать её. Он уже приближался к ней. — Я видел это в его глазах. То, как он смотрел на тебя… — Мне всё равно! — завопила она, сильно толкнув его и снова уходя. — Ты мог бы обездвижить его и просто отправить в Азкабан. Ты не должен… Ты не должен был… Убийца. Слова замерли у неё в горле, и она продолжала сердито мчаться прочь, топая ногами. Драко настойчиво следовал за ней. Он не был уверен, что сказать, что она хотела услышать. Он действительно не хотел говорить, что сожалеет об убийстве Крама. Это только что произошло. Он потерял контроль в тот момент, когда увидел, что она лежит полуживой на земле. Её пытали почти до безумия. Как она пережила это, он не знал. Он не сдержался, совершил ошибку и убил ублюдка перед ней. Он ничего не мог с собой поделать. Он просто был так зол. — Твоё неуважение к твоему собственному благополучию поражает меня, Грейнджер, — прошипел он резким шёпотом. — Когда ты поймешь, что я не чувствую и никогда не буду чувствовать себя непринужденно, пока есть люди, которые хотят тебя убить? Почему, ты думаешь, я так непреклонно заставил тебя остаться здесь, в поместье? Грейнджер! Он грубо схватил её за руку и притянул к себе. — Это не только потому, что я хотел, чтобы ты была здесь, принцесса, но и чтобы ты была в безопасности. Пожиратели смерти презирают тебя за то, что ты магглорождённая и замужем за мной. Они думают, что ты позоришь фамилию Малфоев и имя Тёмного Лорда. Они хотят, чтобы ты ушла. Они хотят забрать тебя у меня… Она сердито прошла мимо него и продолжила свой путь. — Куда ты направляешься? — крикнул он ей вслед. Гермиона продолжала идти, пока не достигла лестницы к коридору третьего крыла. Она взбиралась по ступенькам так быстро, как только могла в своем истощённом состоянии. Наконец она подошла к последней двери, к той, которую Василий Крам упоминал некоторое время назад. Она быстро повернулась лицом к нему. — Гермиона, — сказал Драко, его голос был пронизан злобой. Он бросил на неё предупреждающий взгляд, ясно говорящий, что он собирается сделать что-то крайне неприятное, если она продолжит. — Что за этой дверью? — смело спросила она, осмеливаясь приблизиться. Его рука сердито пошевелилась, чтобы вытащить палочку, но как только Гермиона увидела это, она прижала спину к твердой поверхности и потянулась к ручке позади неё. Он замер. — Не… — Скажи мне, что здесь! — она кричала, слёзы текли по её лицу. Всё её тело снова дрожало. Сдержанный гнев, что она таила в себе, был готов выплеснуться наружу. — Отойди… — СКАЖИ МНЕ! — слова вырвались из её рта. Она повернула ручку позади себя. Раздался мягкий скрип. — Хорошо! Я скажу тебе! — он взревел внезапно. Его глаза скользили по её ребрам. Она заметила обеспокоенный взгляд, которым он смотрел на неё, беспокойство в его голосе; хотя его лицо было таким же пустым и холодным. — Просто… просто иди сюда и отойди от двери. И тогда Гермиона во второй раз за день почувствовала, как боль проникает в её разум. — Я-я… нет, ты врешь, — сказала она, отчаянно дёргая себя за волосы. Откуда всё тяжёлое дыхание? Это было из её легких? Она отступила, чувствуя, как её грудь напрягается и сжимается. Воспоминания продолжали возвращаться, вливаясь в её мозг, как раскаленная лава. Физическая боль была лучше, чем эта. — Принцесса, ты… Было слишком много шума. Шум повсюду. Но никто не издавал ни звука. Это были её собственные мысли, производящие шум. Она осмысливала так много вещей одновременно. Она хотела перестать думать. Оглушительный звук, звук безумия. — Гермиона! Гермиона? Да, это было её имя, не так ли? Она подняла взгляд и обнаружила, что он стоял в нескольких футах от неё, протягивая к ней руку. Она уставилась на его протянутую руку, а затем на него. Драко? Да, он был здесь, он будет держать её в безопасности. — Обещаю, я скажу тебе, — сказал он своего рода напряжённым способом, который звучал почти так, словно он умолял. — Просто закрой дверь и иди сюда, принцесса. — Т-ты… ты обещаешь? — прошептала она с дрожью в голосе. Тот был таким чуждым для её ушей. — Да. Да, я обещаю. Поверь мне. Она продолжала смотреть на него, глядя в его душу, пытаясь найти подобие даже крошечной лжи. Но его лицо было искренним. Он был настоящим, и он действительно пытался помочь… Она потянулась к нему, и как только она коснулась его руки, он притянул её к своей груди. Он потянул так сильно, что они упали на землю, но ему было всё равно. Его тело смягчило её падение. Он позволил ей лечь на холодный пол, положив её голову себе на грудь. Её зрение размылось, затуманилось. Только тогда она заметила, что кровавое пятно расползается с её стороны. Последнее, что она почувствовала, была его сильная рука вокруг неё и нежность его голоса. — Я здесь. Не волнуйся.***
Гермиона открыла глаза и обнаружила, что снова оказалась в их комнате. В одиночестве. Добрых пять минут она смотрела на занавески кровати с балдахином, пытаясь вспомнить, что произошло до того, как она потеряла сознание от холода. В конце концов она всё вспомнила. Василий Крам. Как он умер. Всё. И она почти сошла с ума. Она встала с кровати и вышла из их комнаты, её мысли терялись с каждым шагом. Ей нужно было отдохнуть, подумать о чём-то другом. Хорошая книга всегда могла помочь ей с этим. Она прошла многочисленные комнаты, пока не добралась до библиотеки. Она была огромной и прекрасной. Она могла понять, почему Драко проводил здесь большую часть своего времени. Здесь царил мир. Она прошлась кончиками пальцев по корешкам старинных фолиантов, вдыхая их уникальный аромат. — Ищете что-то? — до неё донесся слишком знакомый голос. Её сердце выпрыгнуло из груди, и она быстро повернулась к источнику звука. Её глаза стали круглыми как блюдца при виде него, худого человека с желтоватой кожей и большим крючковатым носом. У него были сальные чёрные волосы до плеч, обрамляющие его лицо, словно шторы. Его холодные чёрные глаза напоминали тёмные туннели. У него был тонкий насмешливый рот. Её старый директор и учитель зелий висел на стене. — Профессор Снейп? — спросила она с недоверием. — Почему, мисс Грейнджер, — сказал он своим обычным мягким ледяным тоном. — Вы выглядите так, будто увидели призрака. Она смотрела на него немного дольше с открытой челюстью, позволяя мозгу обрабатывать причудливость ситуации. — Скажите мне, Вы всегда такая невежливая? Гермиона вынырнула из своих размышлений и закрыла рот. — Извините, что это было так долго, — сказала она смущённо. — Там, — сказал Снейп, игнорируя её предыдущее утверждение. Он указывал налево. — На левой книжной полке. Третий переплет. Выражение лица Гермионы сменилось в замешательстве. — Простите? Снейп снова посмотрел на неё. На этот раз его тёмные глаза несли в себе снисходительный оттенок, как будто он издевался над ней за то, что она сделала что-то совершенно глупое. — Это второй раз, когда Вы задаете такой глупый вопрос, мисс Грейнджер, — сказал он насмешливо. — Очевидно, я пытаюсь показать Вам кое-что — если Вы не такая идиотка, какой пытаетесь показаться сейчас. Гермиона сопротивлялась желанию сжечь портрет прямо здесь и сейчас. Она не могла поверить, что Снейп всё ещё невероятно раздражает её, даже будучи в портретной форме. Она посмотрела на объект, на который он так упрямо указывал: на чёрную книгу, зажатую между двумя толстыми фолиантами. Она вытащила ту из полки и с любопытством уставилась на то, что оказалось чем-то наподобие дневника. Когда она открыла его, она не увидела ничего, кроме инициалов Л.М. на левой нижней странице. — Страница сто двадцать четыре, — сказал ей Снейп. Это было пугающе похоже на первый раз, когда она оказалась в его кабинете. Как только она перевернула страницу, она увидела элегантный почерк Л.М., кем бы он ни был. …Мы с женой наблюдали, как Тёмный Лорд обучал его самым жестоким из возможных способов. Должен признать, было немного больно смотреть, как мой сын проходит через ад, но я напоминал себе, что это необходимо ему для достижения полной власти. Иногда он использовал проклятие Круциатус снова и снова, пока не оставался без сознания. Иногда он использовал тёмные проклятия, которые наносили физический вред его телу. Мы смотрели, как он получает сотни ударов в день и даже ломает и мучительно отращивает кости, просто чтобы он мог их снова сломать… — Милый Годрик, — прошептала она, теряя дар речи. На ум пришло множество образов: Драко, лежащий на полу холодного подземелья, полумертвый, пока Воландеморт пытает его на грани безумия. И, что ещё хуже, Люциус и Нарцисса Малфой были там. Он и его жена наблюдали, как яростный психопат пытал их единственного сына. …Он часто сливался с мыслями моего сына и заглядывал в его самые сокровенные мысли… Он говорил Драко, что важно, чтобы он потерял все чувства и эмоции. Люциус был здесь не прав. Прочитав это, она почувствовала некоторое облегчение, зная, что Волдеморту не удалось отнять у Драко все эмоции. Он крепко держался за них. Несмотря на всё остальное, он всё ещё оставался человеком. Он не позволил Волдеморту полностью уничтожить его. В такие моменты пыток и боли я был горд, как никогда… Гермионе вдруг стало трудно дышать, как будто её легкие сжались, отказываясь впускать воздух. У неё перехватило дыхание. Тошнотворное чувство мучило её живот, и она почувствовала растущую потребность в рвоте. Комната внезапно начала вращаться вокруг неё. Она почувствовала, как дневник выскользнул из её пальцев. А потом она позволила себе рухнуть на холодный пол, крепко обняв колени. Горький смешок покинул её горло. — Драко, ты, чёрт возьми, идиот, — прошептала она никому конкретно. Только тогда она заметила горячие слёзы, стекающие по её щекам. Она грубо вытерла их руками. — Ты глупый, глупый… — Ты отвратительно похожа на Поттера, — сказал Снейп, глядя на её приглушённую фигуру в отвращении. — Дураки, которые гордо носят свои сердца на рукавах, которые не могут контролировать свои эмоции, которые впадают в грустные воспоминания и позволяют себя легко спровоцировать… — Я даже не представляю, как он… — ещё один всхлип соскользнул с её губ. Она ничего не могла поделать, зная, через что прошёл Драко… — Я не ожидаю, что Вы действительно поймете, как Драко пережил месяцы физических, психических и эмоциональных пыток, не превратившись в чудовище, которым его хотел сделать Тёмный Лорд. Волдеморту не удалось полностью превратить Драко в монстра, но, тем не менее, ущерб был нанесён. Эффектом стала беспощадная личность Драко. Хладнокровный убийца. Гермиона уставилась на своего старого профессора. Теперь она чувствовала себя так ужасно. Она не должна была позволять этому волновать её. Это должно было случиться. Она должна была исправить это, исправить его. Не убегать от него. Она хотела проклясть себя, что так легко отказалась от него. Луна рассчитывала на неё. Драко тоже рассчитывал на неё, хотя и неосознанно. Она почти подвела их. — Драко такой сильный, — тихо сказала она, снова вытирая заплаканное лицо. — Я почти забыла, на что он способен. Я знаю, что он не монстр. Я верю в него. Во всяком случае, он должен был быть в Гриффинд… — Очевидно, ты ошибаешься, — пренебрежительно сказал Снейп. Гермиона громко застонала; её щёки покраснели от ярости. — Вы не думаете, что он храбрый? — Это было из-за тебя, ты, невыносимая всезнайка, — сказал он, прежде чем она смогла даже выпалить более недружелюбные слова. — Храбрость не имеет к этому никакого отношения, мисс Грейнджер. Он пережил пытку Тёмного Лорда просто из-за вас. Его слова ошеломили её. Она почувствовала, как её дыхание внезапно замерло в её груди. — Я… я не думаю… — Я знаю своего крестника и его отвратительные заблуждения. Да, он не монстр. Но он им станет, если вы не измените его. Весь мир рассчитывает на вас, мисс Грейнджер. Вы единственная, кто может сделать это. Если вы не справитесь с поставленной задачей, вам действительно будет очень жаль.***
— Могу ли я войти? Гермиона с тревогой стояла за холодными дверьми его кабинета, ожидая, пока он ответит. Она не видела его с тех пор, как проснулась. Она действительно не знала, что сказать ему сейчас. Она не знала, как убедить его прекратить уносить жизни. Но она должна была попытаться как-то его поколебать. Наконец двери его кабинета тихо открылись. Гермиона вздохнула с облегчением. Чувствуя собственное сердцебиение, она глубоко вздохнула и сосчитала до десяти. Она вошла в кабинет и увидела его за письменным столом, читающим кучу бумажных работ. Он не поднял глаза, когда она вошла. Она ерзала и беспокойно смотрела на пол. Это было смешно. Почему она не могла просто сказать это? — Драко, я… Он оторвал взгляд от бумаг, положил локти на стол и оперся подбородком на переплетённые пальцы. Он ждал, пока она придёт, чтобы поговорить и извиниться. Она впилась в него взглядом за то, что он был таким высокомерным ублюдком. — Спасибо, что спас меня. — Дважды, — добавил Драко, чтобы выбесить ее. Она застонала. — Спасибо, что спас меня дважды. Она чувствовала, что он всё время ухмыляется. Она сопротивлялась желанию заколдовать его до забвения. Затем он откинулся на спинку кресла и похлопал по коленям. Этот маленький жест сказал ей, что он хочет, чтобы она сидела там. — Иди сюда. Гермиона громко сглотнула и осталась на месте, подозрительно глядя на него. — Принцесса… — предупредил он, заставляя её подпрыгнуть. Что ты делаешь, Гермиона? Ты должна его исцелить! Не будь такой трусливой! Она с трудом подошла к нему, на мгновение замешкавшись. И затем, очень осторожно, она села ему на колени. Она была с ним так долго, но, находясь так близко к нему, она всё ещё чувствовала электрические заряды по всему телу. Внезапно он грубо схватил её за воротник, притянув очень близко к себе. Всё, что она могла сделать, это вырваться из его крепкой хватки, но он держал её в покое. — Ты почти открыла чёрную дыру, — прошептал он в негодовании. — Что? — она уставилась на него в полном шоке. — Чёрная дыра, принцесса. В той комнате, в которую ты почти вошла, была чёрная дыра, — прошипел он. — Ты напугала меня до смерти. Так, значит, это правда. Гермиона где-то читала, что в стенах Мэнора скрывается чёрная дыра. Однако в книге, которую она прочитала, говорилось, что это всего лишь миф и ничего более. Черные дыры — это тёмные порталы в ничто. Она могла быть мгновенно убита. — Милый Годрик. — Если ты когда-нибудь сделаешь это снова, если ты даже подумаешь о том, чтобы войти в эту чёртову дверь или убить себя, ты пожалеешь, — сказал Драко в чистой ярости. Она никогда не видела его таким злым. Она сухо кивнула. Убедившись, он отпустил её ворот и уставился в пространство. Неловкость между ними вернулась. Она не знала, что делать. — Слушай, извини. Я запаниковала. Я больше не буду этого делать, но я просто хочу, чтобы ты пообещал, что прекратишь убивать людей. Мгновение он молчал, погруженный в свои мысли, поглаживая её спину кончиками пальцев. Её кожу снова покалывало. На этот раз она не могла прочитать его лицо. — Это оно? — тихо сказал он. — Ты хочешь, чтобы я прекратил убивать? Гермиона нервно смотрела на свои колени, боясь того, каким может быть его ответ. — Да, — пробормотала она себе под нос. — Навсегда. Гермиона была готова к нему, к тупому отказу, который он собирался ей дать. Она приготовилась задолго до того, как он успел ответить. — Хорошо. Она чуть не упала с его колен от удивления. — Ч-что? Ты уверен? — она была полностью поражена. — Для тебя, да. Она позволила себе посмотреть в его красивые серые глаза. Она не была полностью уверена, должна ли она ему верить. В конце концов, он был лжецом, хитрым во всех отношениях. Но она не могла остановить себя. Это было странное ощущение, которое она чувствовала внутри себя. Она чувствовала, что на этот раз ей следует полностью ему доверять. Она крепко обняла его, прежде чем было сказано больше слов. Драко всегда был верен своим словам. — Вот что я должна была сделать, чтобы ты выслушал меня, — пошутила она. — Мне нужна была только попытка самоубийства… Выражение его лица стало мрачным в мгновение ока. Гермиона отпрянула, не привыкшая к виду чистой тоски, отразившейся на его лице. Она никогда не видела его таким; его защита снизилась настолько, что она поняла, насколько ему грустно. — Это не… — он сделал паузу, раздражённо вздыхая. — Это не смешно. Она могла видеть его сейчас. Драко. Не чудовище, которое создал Волдеморт, а человека, которого она научила любить. Она хотела обнять его и никогда не отпускать, поэтому она и сделала это. Она снова обняла его, давая понять, что она никуда не денется. — Извини. Я не хотела тебя расстраивать. — Я не хочу, чтобы ты умерла, — сказал он так удручённо, что это разбило ей сердце. — Если ты умрешь, я не смогу сделать это, принцесса.