Сквозь бликующее на солнце стекло окна пробивались лучи раннего солнца. Полоска света не стесняясь освещала помещения Восточной Башни замка, в которой находилась вотчина факультета Гриффиндора.
Еще не греющий, но светящий луч затапливал спальни ало-золотых студентов, заставляя неосмотрительных сонь, которые забыли задернуть полог, морщиться и накрываться одеялом с головой. Часы в общей гостиной показывали десять минут восьмого, когда в женской спальне первого курса началось вялое движение. Ранние пташки щурились, терли глаза и топали в душ.
В половину восьмого, когда старосты начали ходить по комнатам и будить факультет, Браун, Патил, Данбар и Грейнджер уже были одеты, а большая часть даже причесана. Четверка была не единственными жаворонками, занявшие в гостиной факультета сидячие места. Тут были и старшекурсники, которые лениво перекидывались фразочками, и даже другие первокурсники.
— Такая рань, — Фей Данбар, девочка, жившая вместе с Браун, Патил и Грейнджер, поджав губы, посмотрела на Гермиону. Шатенка, изучавшая учебник по чарам, совсем не заметила взгляда однокурсницы.
— Кто рано встает... — Парвати тяжело вздохнула, рассматривая гостиную. Вчера у нее было мало возможностей рассмотреть обстановку. Девочке ужасно хотелось спать, а глаза слипались против воли своей хозяйки. Сейчас же Патил компенсировала вчерашнее упущение.
— Надо родителям сову послать, — Лаванда проследила взглядом за скрывшимся за портретом-дверью старостой.
— Надо, — согласились девочки, и разговор затух. Какими бы они не были охотницами за статейками из модных журналов, они знали друг друга всего один день. Ни интересов, ни привычек и уж тем более точек соприкосновений.
По пути в Большой Зал Браун разговаривала с Гермионой, которой было до всего дело. А как будут учить зельям? А с какой попытки получаются чары? Казалось, у Грейнджер была великая миссия в жизни — найти того, до кого можно докопаться и докапываться! Мерлин, как она докапывалась!
Завтрак проходил все за тем же столом, над котором висели знамёна Гриффиндора. Овсянка, тосты, чай или горячий шоколад. Плотный завтрак Браун нарушила староста, которая раздавала расписание на ближайшие пару месяцев. Быстро пробежав глазами по клочку пергамента, Лаванда не нашла для себя ничего полезного. Ну, зелья. Ну, трансфигурация. Ну, заклинания. Чему тут удивляться? Перечень образовательных услуг был на обратной стороне каждого договора, который заключали родители юного дарования.
И все же стоит сказать, что Лаванда самую капельку лукавила. Она, конечно же, немного волновалась, но это волнение было скорее сродни нетерпению, нежели страху. Первые искры из палочки, первая непонятного цвета бурда в котле, и даже первая посеребренная спичка — всё это было настоящим чудом для маленьких волшебников, которые даже сквозь года помнили свое первое колдовство в стенах великана-Хогвартса.
День у первокурсников летел со скоростью кометы. Трансфигурации две пары, обед и две пары чар с полугоблином Флитвиком. О том, что профессор Филиус Флитвик является полугоблином многие говорили не шифруясь, и многие настолько привыкли слышать об этом, что совершенно не задавались вопросом, кем на самом деле является маленький профессор чар. Задавать же в лицо такой вопрос истинному Мастеру никто не смел, да и учиться у этого коротышки было весело.
— Желтые искры! — командовала Лаванда своей подруге, которая отрабатывала заклинания сигналов — самые легкие чары, с которых начинали все первокурсники. — Теперь синие. Фиолетовые. Красные. Красные. Желтые.
— Ох, — Парвати опустила палочку. — Ещё и превращение спички в иголку тренировать.
— И не говори, — Браун, откинулась по подушку и разглядывала балдахин. — Как тебе первый день в школе?
— Пока непонятно, — Парвати снова стала запускать искры. — Мы с сестрой редко разлучались, для меня теперь многое в новинку.
— Да уж, — вздохнула Лаванда. — А как тебе наш Герой?
— Странный он какой-то, — Патил перестала тренироваться. — Он же вроде чистокровный, а как будто волшебство первый раз увидел.
— А как он одет, — подхватила Браун. — Ты видела его одежду? Она же ему совершенно не подходит, он выглядит в ней, как домовик!
Ответить Парвати было не суждено. Сидевшая на соседней койке Грейнджер громко захлопнула какой-то талмуд и недовольно уставилась на девочек, которые с непониманием смотрели на пыхтящую Кудряшку.
— Как вам не стыдно сплетничать?! Это неприлично! — громко заявила шатенка, спрыгивая с немного высоковатого ложа, рассчитанного на подростка, а не на хлипкого одиннадцатилетку.
— А если мы будем как остальные шептаться при нем — это будет прилично? — Лаванда с непониманием посмотрела на соседку по комнате. Лично она ничего не видела плохого в том, чтобы обсудить прошедший день, в котором она много чего видела. В салонах, куда ее иногда брала Элеонора, женщины спокойно обсуждали за чашкой чая последние новости и слухи. И у Лаванды даже язык не поворачивался называть тех высокородных дам сплетницами. Это были леди и дамы, которые интересовались новостями. Не более!
— Гермиона, мы же не перебираем слухи, мы просто рассказываем друг другу впечатления о Гарри, — судя по реакции, Парвати тоже не считала зазорным обсудить последние новости. Лаванда снова мысленно погладила себя по голове за то, что выбрала себе отличную подругу.
— Всё равно, это неэтично! — задрав подбородок, Гермиона развернулась и направилась на выход из спальни. — Я не собираюсь выслушивать ваши мысли.
С этим Грейнджер и вышла из комнаты с книгой под подмышкой.
— Боже, храни Королеву, — пробормотала Лаванда фразу, которую часто любил повторять папа, когда не хотел говорить гадости, а сдержаться не было сил.
— Заучка, — буркнула Парвати, которую задели слова будущей отличницы.
— Не обращай внимания, — Лави обняла подушку и села, скрестив ноги, — как думаешь, что можно сделать с ее пушистыми волосами, чтобы они не так топорщились?
— Думаю, стоит...
Так быстро и ненавязчиво, тема плавно перетекла от Национального Героя к обсуждению чар гламура, которые помогали приводить внешность в порядок. Перейдя к более безопасной теме, девочки опомнились только тогда, когда Данбар позвала их на ужин. И, право слово, подружки нисколько не расстроились, что кучерявая девочка не пожелала садиться с ними рядом.
***
Дорогие мама и папа,
у меня все хорошо! В поезде я познакомилась с двумя сестренками-близнецами. Они очаровашки! И они выписывают «Ведьмополитен»! Мы столько всего обсудили и, кажется, стали подругами.
А ещё дедушку всё-таки хватит удар. Да-да! Я поступила на Гриффиндор! Шляпа выбирала между ним и Пуффендуем... Не знаю, что такого героического во мне нашла Шляпа, но факультет мне нравится.
А ещё на факультете есть Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. Кудряшка просто непроходимая зануда! То не делай, это плохо... Грубить не хочется, но она же постоянно чем-то недовольна!!! Парвати тоже со мной согласна.
А ещё нас научили пускать искры и превращать спичку в иголку. Искры у меня получаются отлично, а вот профессор МакГонагалл, кажется, моим успехам не сильно рада.
Скоро отбой, мне пора. Люблю вас, ваша ведьмочка Лави.
P.S. А можно ли представителям другого факультета наведываться в гости к другому факультету? Просто Парвати переживает, что мало видится с Падме, а мне её жалко. Да и интересно, как там на вашем факультете! Всё, теперь точно всё! До скорого!
— А я говорил, что Когтевран нашей дочурке не светит, — мужчина с озорством в глазах посмотрел на женщину.
— Отца удар хватит, — рассмеялась Элеонора, положив голову на плечо мужа.
— Мне кажется, он будет рад, — Джон приобнял жену, прикрывая глаза. — Лаванда действительно похожа на твою маму. Даже внешне.
— Посмотрим, — миссис Браун улыбнулась куда-то в пустоту, — посмотрим...
