Ведьмочка Браун

      «Надеюсь, мы подружимся», — сказала Долорес Амбридж.       «Это вряд ли», — ответили близнецы Уизли. И, Мерлин, как они были правы! Находить общий язык с дамой из Министерства удавалось не каждому. Роптали все — кто громко, кто тише. Новый профессор Защиты от Темных Искусств не устраивала никого. Даже Слизерин признавал — год будет тяжелым.       Пожалуй, всю тяжесть в первую очередь ощутили новые старосты, которые неожиданно забыли про первокурсников, а также тройка ведьм, что про них помнила.       — А вот это наш Большой Зал, — рассказывала Лаванда, идя во главе стайки, которую замыкала Данбар, держа за руку девочку. — Сейчас стоит позавтракать, а дальше вас проводят на уроки старосты — Рон и Гермиона.       Последние слова были сказаны нарочно громко, чтобы названные персоны услышали укор в свой адрес.       — Лаванда, прости! — взмолилась Грейнджер чуть ли не плачущим голосом. — У меня совсем из головы вылетело…       — А книжку захватить не забыла значит? — прищурилась Браун, но скандал устраивать не стала. — Только попробуйте их где-нибудь забыть, и я накапаю на вас декану.       — Браун, ну что ты начинаешь? — вступил в разговор Уизли.       Смерив Рона нечитабельным взглядом, светло-русая гриффиндорка улыбнулась новичкам, подталкивая их к столу. Пожалуй, публичный втык старостам помог, и на протяжение недели они исправно таскали за собой первоклашек, которые сами были не рады такому присмотру. Но никто у них не спрашивал, а жаловаться детишки то ли не додумались, а то ли не желали. В любом случае, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер оставались старостами, а Лаванда Браун регулярно напоминала им об этой должности на протяжении всей первой недели.       Этот день ничем не отличался от другого учебного дня. Разве только близнецы Уизли были воодушевленнее прежнего. Но Веселые Лепреконы были не показателем, ведь что ни день, то у них появлялась очередная гениальная идея, которую нужно воплотить срочно, сейчас же, сию же минуту! Браун благоразумно не лезла в дела кудесников, попросив их только однажды не трогать первокурсников, которые знать не знают про концепцию забастовочных завтраков. Грейнджер же на удивление упорно пыталась изымать продукцию у будущих ремесленников, которые иногда просто не успевали прятать контрабанду от всевидящего ока старосты.       В общем, этот день был обычным. Лаванда предвкушала завтрак и последующие уроки, как к ней подлетел Сычик.       — Лаванда, привет! Ужик сказала, что Лист сказал, что сегодня… — парнишка осекся, глядя на страшные глаза Браун. — Это… Эван сказал, что сегодня Старшие собираются, — поправился Деннис.       — Криви, а Криви, — протянула Данбар, перекидывая волосы с плеча за спину. — Ты о манерах слышал? Ну или о маггловском правиле тишины за столом? Нет? — Фэй демонстративно отправила в рот ложку овсянки, оттопырив мизинец.       — Спасибо, Деннис, — поблагодарила мальчишку Браун, метнув взгляд на Фэй.       — Да не за что, — пробормотал третьекурсник и ретировался.       — Ну и зачем ты его так? — спросила Лаванда подругу.       Фэй пожала плечами и всем своим видом показала, что продолжать этот разговор не горит желанием. Браун приняла ее решение, но поставила себе на вид — присмотреться к подруге. Возможно, попозже Брокер сама расскажет, что случилось. Ну, а если эти чистокровные замашки никуда не денутся — придется думать и, наверное, разговаривать.       К слову, разговаривать ой как хотелось. И возражать, давать развернутые ответы и следовать дурным примерам, которых в поле видимости было хоть отбавляй!       А начиналось все, казалось бы, довольно безобидно — с урока ЗОТИ. Класс, в который зашли гриффиндорцы, был чистым, светлым. Интерьер внушал доверие и надежду, хоть все и побывавшие в нем ученики давно ее оставили за порогом класса. Но это сейчас, а вот когда ученики впервые зашли в аудиторию, они были полны энтузиазма. Их настрой даже не слишком сбило хоровое приветствие, которое профессор Амбридж попросила их изобразить. Ну, мало ли?       Немного напряглись студенты на требовании убрать волшебные палочки, а к концу урока не принявшие в беседе ученики мысленно поддерживали несдержанного на язык Поттера, которому на первом же уроке влепили отработку. Благо, всего лишь один вечер. Но то ли ещё будет? Как оказалось, будет и ещё как!       «Ещё и как» было неожиданным: никакой практики и довольно урезанная теория. Ну разве профессор Амбридж не в курсе про СОВ и ЖАБА? Разумеется, женщина знала, но такова была политика Министерства, и не ученикам было тягаться с таким огромным монстром.       В этот день Браун, убившую полтора часа своей жизни на бессмысленную теорию, ждало ещё большее потрясение, но уже на собрании командиров. В этот вечер старший от дома Слизерина представил кандидатуру на вступление.       — Серьезно? — спросила у семикурсника Лаванда, кинув на Паркинсон мимолетный взгляд.       — В тебе сейчас не ваша львино-змеиная вражда говорит? — спросил командир всех щитовиков Лист, он же Нортон.       — Её семья — последователи Темного Лорда, — как маленькому начала разъяснять Лаванда.       — Какие-то проблемы, Браун? — вскинулась слизеринка.       — Не считая Лорда — никаких, — примирительно сказала Лаванда.       — Ну проясни нам, — Маркер, девушка с шестого курса Когтеврана, сложила руки на груди.       — Если она принесет клятву замку и Лорду одновременно, то клятвы пересекутся. Конфликт Обетов приведет ко смерти клявшегося, — Браун вскинула голову, приводя разумные доводы.       — Факты, Кнопка, — попросил Нортон, постукивая пальцами по своему бедру.       — Я… У меня нет доказательств, — чуть растеряв свой пыл ответила русоволосая.       — Это правда, — сказала Паркинсон. — В мире происходят вещи… Сейчас важно как можно быстрее выбрать сторону! Я выбираю службу школе!       Командиры переглянулись между собой. Никто не ожидал откровений, но экспрессивный ответ и паника в глазах девушки были неподдельными — слизеринка действительно опасалась.       — Пока я ещё могу выбрать сторону, я это сделаю! — с нотками истерики объявила шатенка.       — Ты понимаешь, что не будет золотой таблички в Зале Наград? — спросил у кандидатки в ряды защитников Нортон. — Не будет почестей, а будет рутина и обязанность защитить жителей замка всеми силами?       — Я согласна, — отрывисто бросила девушка.       — А если Лорд окажется у стен замка, ты понимаешь, чем рискуешь? — Лаванда, видевшая за завтраком Снейпа, не увидела в нем разительных перемен. Но зельевар был взрослым волшебником и тертым калачом по рассказам Трелони и того же Шаффика.       — Кроме показаний вашего полоумного Поттера больше никто не подтверждает возрождение Того-Кого-Нельзя-Называть, — отрывисто бросила Маркер — вечная соперница Кнопки ещё со времен, когда главным в Ордене был Бодред.       — Он не соврал! — быстро ответила Лаванда.       — Мальчишка не лжец! — одновременно с ней сказала Паркинсон, вздохнув воздуха словно перед нырком. Все внимание в комнате сосредоточилось на ней. — Он… Действительно… Это страшно…       Девушка покачала головой, то ли в попытке выдворить лишние мысли, а то ли в попытке отогнать страх.       — Приплыли, — пробормотал Лист. — И как мы эту новость старшим скажем? — вдруг выдал он.       — Пекарь и старая гвардия в курсе, — Браун посмотрела на каждого командира. — Но активно готовившихся мало, чуть больше, чем нас…       — Значит, будем рассчитывать на себя! — твердо сказала Маркер. — Наберем молодняк, будем тренироваться, как проклятые…       — С мадам Амбридж будут проблемы, — подал голос Старший слизеринских щитовиков. — Концепцию защитников она не разделит.       — А мы должны ей докладываться? — выразительно подняла брови гриффиндорка, засунув руки в карманы мантии и подавшись вперед.       — Помяни мое слово, Кнопка: эта сука к концу года займет кресло директора, — слизеринец скривил губы. — Это же собачонка министра, а Фадж сказал ей «Фас!».       — Так, давайте насущными вопросами разберемся, потом будем планы строить, — окоротил всех Лист. — Паркинсон, мы, так и быть, примем тебя.       — Где нужно подписаться? — девушка была немного бледна, но держалась стойко, вызывая у Лаванды честную каплю восхищения.       — А вот где наша книга обитает, я не знаю, — почесал в затылке командир. — Прошлый раз ее Пекарь притаскивал.       — Я могу спросить, — вызвалась Браун.       — Отлично! — хлопнул в ладоши пуффендуец. — Тогда сейчас расходимся, а завтра вечером жду всех полным составом. Как обычно. Нокс, Пэнси тоже приводи, будем вводить в курс.       Лаванда наблюдала за деятельным парнем, который перекидывался словами с остальными командирами. Наблюдение приносило какую-то умиротворенность. А ещё девушка была уверена, что даже покинь школу она, Лист и Нокс — Орден не пропадет. Изменится, как он изменился при Вуде или Нортоне, но не пропадет.

***

      Закончив разводить разговоры на собрании, командиры расходились по своим делам. Путь же Браун лежал в башню прорицательницы, которая была плоха и вчера вечером, и сегодня за завтраком. В этом году Сивилла Трелони как никогда была похожа на сумасшедшую гадалку с ярмарки, которая входила не в Астрал, а, скорее, не выходила из запоя.       — А, моя дорогая, это вы, — наиграно пропела Сивилла, встречая Лаванду у люка. — Вам не кажется, что Марс сейчас невероятно яркий? Такой яркий, но что поделать?       Женщина несла околесицу, а гриффиндорка стояла на месте, даже не в силах ступить и шагу. И дело было не в беспорядке, творившемся на столиках, и даже не в запахе перегара, который стоял в классной комнате.       — Профессор Трелони, — тихо позвала Лаванда преподавателя, которая вздрогнула от обращения. — С вами все в порядке?       — О, моя дорогая! Все просто прекрасно! — пропела женщина, моргнув через толстые стекла очков. — А вам стоит быть осторожной. Марс такой яркий, а Венера ушла из Третьего Дома.       Мозги гриффиндорки скрипели. Через силу она припоминала, что Марс — вестник войн и конфликтов, а Венера в Третьем доме — это сопутствующий творчеству фактор. И при чем тут одно, второе и, Мордред, какого Мерлина в классе стоит перегар?!       — Муха, нам нужна помощь! — Лаванда не стала заострять внимание на запущенности аудитории и общем помятом виде женщины, чьи щеки ввалились, а глаза под стеклами окуляров казались безумнее прежнего.       Сивилла остановилась, оперлась о столешницу и повесила голову, не поворачиваясь лицом к посетительнице.       — Джеймсу писать долго, а мы набираем молодняк. Нужна книга, — Лаванда была тверда и пыталась не отвлекаться на шерсть под рукой. Талисман словно помогал и говорил, что все, что сейчас делает его хозяйка — верно, так нужно. — Мне нужна помощь!       — Не занимайтесь ерундой, — раздался надтреснутый голос. — Любите, живите, радуйтесь, пока ещё есть силы.       — Мы все давали клятвы, — Браун тоже посуровела. — И отступать никто из нас не будет!       — Идиоты, кретины малолетние, — нервно рассмеялась Трелони, закусывая губы. — Там везде война, слышишь?! Любой вариант — месиво! Какой бы и кто не сделал шаг — все заканчивается войной. А знаешь, как ты погибнешь?       — Нет, — деревянным голосом ответила гриффиндорка, которой делалось как-то не по себе.       — В тебя летит Бомбарда? Или же рухнувшая стена на восьмом этаже? А, кажется, ты станешь закуской для оборотня. Прямо в Хогвартсе тебя сожрут, — прорицательница резко развернулась на каблуках, от чего ее цветастая юбка приподнялась от пола. — Ну как, желание остаться в школе не пропало? Или может речь толкнешь? Это же так по-гриффиндорски!       Лаванда вскинула голову, сдерживая непрошеные слезы. Было до ужаса обидно. И даже не из-за слов о своем возможном будущем. Делалось горько от того, что их всех заранее приговорили и похоронили. Заживо. Точно также, как и хоронят себя, свой блестящий ум и недюжинную смекалку.       — Я клялась защищать Хогвартс, — голос у девушки был ломкий. Он дрожал и звенел от натуги, с которой Лави пыталась выдавить из себя слова. — И если я услышу Зов, я приду сюда. Как и другие защитники.       Молчание нарушалось лишь порывистым дыханием студентки, которую задели речи женщины.       — Нам нужна книга, — повторила Лаванда. — У нас начинается набор.       Трелони оперлась бедром о тумбу и провела ладонью по лицу, сбивая с носа очки. По правде, женщина устала за несколько месяцев видений, которые порой сами выскакивали перед глазами. А случалось так, что сама прорицательница заглядывала в будущее, но ничего хорошего она там не видела, вернее, хорошего было настолько мало, что невольно опускались руки. А ещё, почему-то, все дороги абсолютно всех людей вели в Хогвартс. Чью бы судьбу женщина не пыталась предугадать — дальше битвы в замке не было видно ничего.       Сивилла боялась и злилась. И на свой, казалось бы, бесполезный дар, и на ожившее Зло во плоти, и даже свою башню-темницу она проклинала, из которой ей нет хода. Она раздражалась и срывалась.       — Недели через две книга будет, — Сивилла скосила взгляд влево вниз. — А на счет предсказаний…       — Это только варианты будущего, но не оно само, — Лаванда не смотрела на коллегу по цеху. — Мы с Парвати хотели к тебе завтра до собрания зайти…       — Приходите, — сказала Муха. С горечью на лице, она глядела вслед ушедшей Лаванде. Все, что оставалось прорицательнице — это надеяться, что ее наставления не прошли в свое время мимо ушей гриффиндорки, и та не станет избегать будущего, всячески приближая его. — Мне жаль. Очень жаль.       Развернувшись, мадам в цветастой юбке продолжила свое занятие, подготавливая рабочие места к понедельнику. Ход был сделан. Дело оставалось за временем.