Ведьмочка Браун

      «Отряд Дамблдора. Мобилизация!» — именно эта фраза нарушила то хрупкое равновесие, в котором застыла школа. Чаши качнулись, и на условно нейтральной территории началось противостояние двух идеологий. Скидок на возраст никто не делал.       Ученички Поттера начали сбиваться в кучки и готовить неприятности Пожирателям и иже с ними. Кэрроу устраивали публичные демонстрации Темных Искусств. То ли для устрашения, а то ли просто показать всю степень заблуждений орденцев, но пропаганда давила на мозг, а заклинания отрабатывались на маглорожденных, которых «было не жалко».       ОД мелко паскудил, попадался, огрызался и невольно подставлял других студентов под раздачу. Амикус и Алекто зверели, срывались и шмалялись Круциатусами. Терпение, словно мыльные пузыри, лопалось у всех и как-то одновременно. Нагадить прихвостням Темного Лорда стало какой-то извращенной отдушиной, которая порождала новый круг наказаний, отработок и снова актов мщения.       Долгопупс и Уизли, аки ангелы, несущие месть, считали себя если не героями, то достойными преемниками Поттера.       — Пока Гарри воюет там, мы будем защищать тыл тут, — выступала Джинни.       Терпение Лаванды с треском распалось на лоскутки. Виной этому была даже не смешная со стороны речь, а то, что взрослые лбы втравили в свои игры младшекурсников. Те не могли дать достойный отпор, они попадались дежурным профессорам, а после, в лучшем случае, просто просиживали время в холодном карцере.       — Какой, к Мордреду, тыл, Уизли?! — Браун встала со своего места, обращая внимание присутствующих в гостиной. — Если ты забыла, то замок веками был нейтральной территорией, на которой прекращалась любая — ты меня понимаешь? — любая вражда! И пока ваша кучка идиотов не намалевала на стене эту идиотскую фразу — нейтралитет действительно был!       Джинни поднялась со своего места, как и Невилл.       — Ты предлагаешь молча смотреть на то, как младших сажают в подвалы? — пылко возразила рыжеволосая.       — Спешу напомнить тебе, что пока ваш ОД о себе не заявил, ни одного ученика ни разу не сажали в карцер и не было ни одного непростительного по отношению к студенту, — Браун сверкала синими глазами и злилась.       — Да что ты говоришь?!       — Разве я не права? — Лаванда оглядела гостиную факультета, которая смотрела на спор в ожидании развязки.       — Ладно, — неохотно сдавала позиции подружка героя.       — Но нас заставляли изучать темные искусства, — подал голос кто-то из толпы.       — Нас учили по программе шестидесятых годов, — терпеливо объясняла Кнопка. — По ней училась вся нынешняя верхушка Министерства. Грюм, Фадж, — в гостиной поднялся гвалт. — Глава ДМП — Амелия Боунс тоже застала ту программу, но ни у кого язык не повернется назвать ее темной колдуньей!       — Да чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы мы просто терпели всю эту ересь, что нам пытаются впихнуть в голову?! — взорвалась Уизли.       — Я хочу, чтобы вы не втравливали в свои разборки младшие курсы. Сами — творите, что хотите!       — Мы за правое дело! — возразил Невилл.       Шум в гостиной возрос.       — А ну, тихо! — рявкнула Браун, прикрепляя слова магией. — Ещё раз хотя бы один младшекурсник пострадает из-за вас, и я, клянусь, сама отфутболю вас так, что из Больничного Крыла выйдете не скоро.       Кнопка не то шипела, не то рычала на предводителей Отряда Дамблдора.       — Ну-ка, Браун, не кипятись, — к спорщикам вышел Финниган. — Кто пострадал?       — Двух второкурсников вчера задержали. У них нашли баллончики с краской. Наши бравые герои отдали их им, чтобы на них не подумал никто, — язвила Кнопка.       — Погоди, Лави, — Симус положил руку на плечо девушке и обратился к паре воителей. — Это правда?       — А ты что, в правдолюбы записался, Финниган? — с вызовом спросила Джиневра.       — Раз вопрос вынесли на всеобщее обозрение, значит, факультет должен знать это, — на удивление Браун, мистер Подрыватель был спокоен, и, что немаловажно, имел вес на факультете за свой легкий характер. И, как казалось ведьмочке, ни у кого не повернулся бы язык назвать Симуса несправедливым. Да, в прошлом было пару моментов, но к последнему курсу парень старался думать своей головой.       — Мы не думали, что их тоже будут проверять, — Невилл, словно рыцарь, взял вину на себя.       — Да вы вообще своей головой не умеете пользоваться, — вставила Лаванда.       — Браун, — поморщился Финниган. — То есть, Нев, ты подтверждаешь, что из-за вас с Джинни пострадали невиновные?       — Да, да! — взорвалась Джинни. — Но мы хоть как-то пытаемся поддержать моральный дух.       — Да вы только всех подставляете! — повысила голос и Браун.       — Брейк, дамы! — Симус встал между Уизли и Браун. — Раз так, то я настаиваю, чтобы вы не втравливали в свои дела студентов с первого по третий курс.       — Или что?       — Или я присоединюсь к Браун, и вы до Рождества пролежите у Помфри. Думаю, многие меня в этом поддержат.       Лаванда оглядела гостиную. Многие действительно смотрели с неодобрением, кто-то с недовольством. Их перепалка вскрыла проблему. Зато, за слишком ретивыми был обеспечен хотя бы минимальный пригляд, да и за младшими теперь смотрели лучше.

***

      Браун неспешно шла по направлению к кабинету директора с журналом и другими бумагами по клубу кройки и шитья. Увы, отчеты требовалось сдавать ежемесячно. Приходилось не только расписывать план работ, но и иногда представлять реальные факты. А в конце года клуб ожидала комиссия, которой нужно было что-нибудь предоставить. Браун хоть и подозревала, что конец года принесет сюрпризы, но готовить ребят не прекращала. В конце концов, у многих улучшилась концентрация. А кому-то понравилось портняжное дело.       — Смотрите, кого сюда занесло? Это же благородный Гриффиндор! — высказался неожиданно голос, а следом из-за угла вывернул небезызвестный слизеринец.       — Ба! Да это же сам Драко Малфой! — подражая манере высказалась Лаванда, останавливаясь.       — Ты бы осторожней ходила по коридорам, — высказался блондин.       — С чего вдруг? — переспросила девушка, держась кончиками пальцев за рукоятку палочки.       — Не все адекватно воспринимают красный галстук.       Удивительно, но Принцесса змеиного факультета не спешил нападать или ещё как-то демонстрировать негатив и презрение, которое обычно доставалось Золотому Трио. Впрочем, и дружелюбием парень не дышал. Однако вооруженного нейтралитета Лаванде было более, чем достаточно. А если верить Паркинсон, то факультет зеленых сам был не слишком в восторге от нововведений и прочего.       — Учтем, — кивнула Лаванда и, краем глаза наблюдая за слизеринцем, направилась в кабинет ко Снейпу.       Что примечательно, Драко тоже не выпускал гриффиндорку из поля зрения и, кажется, так же как и она, держал в руке палочку. Что ж, вооруженный нейтралитет — он такой.       Горгулья, которая за свой век наслушалась упоминаний разной, иногда извращенной кондитерской сласти, сейчас реагировала на безвкусные пароли. Безвкусные, разумеется, после времен Альбуса Дамблдора. Ну куда «Алхимии» до «Лимонного щербета», «Арахисовой карамели» или «Тыквенного зефира»?! Нового директора можно было бы заподозрить в отсутствии фантазии. Но в большинстве своем Снейп получал не упреки в отсутствии воображения, а непонимание и, порой, ненависть.       Известие о том, что Снейп убил Дамблдора облетело школу ещё в конце прошлого года. Увы, но никто не видел, как зельевар самолично кидает Аваду в Альбуса. А показания Поттера? Так он не совершеннолетний, да и заинтересованное лицо, которое собачилось с деканом змей ежеминутно. Нет, конечно, были и ещё свидетели, но кто будет спрашивать у чокнутой мадам Лестрейндж, кто грохнул старика? А щитовики… А об их существовании формально все забыли. В Министерстве ещё можно было найти соглашение между школой и дружиной, но кто будет копаться в пыльных архивах в поисках чего-то эфемерного? Ищите таких дураков!       — Мисс Браун, — поприветствовал Снейп вошедшую, отрываясь от бумаг.       — Здравствуйте, сэр! — поприветствовала Лаванда мага, чье лицо немного осунулось, а под глазами залегли черные тени. — Я с месячным отчетом.       — Давай сюда, — Принц протянул руку. — Как успехи у ребят?       — Крис решил стать портным по окончанию школы, если в министерстве не найдется для него место. Ещё парочка присматривается к нему. Думаю, через несколько лет откроется новое ателье, — Лаванда, дождавшись кивка-приглашения, села в кресло для гостей.       — Плодишь себе конкурентов? — Принц бегло просматривал журнал.       — Поживем — увидим, — пожала плечами гриффиндорка.       — Ну, а что по нашим общим делам? — спросил мужчина.       Лаванда мельком глянула на портреты директоров, которые с интересом, но молча наблюдали за их беседой.       — Работаем, — только и сказала Браун.       Юные маги действительно работали. Они бегали, прыгали, аннигилировали манекены, сметая пепел в совок. Они ругались, мирились, тренировались и готовились к битве, про которую никто не говорил, но про которую все знали. Они слушали Поттеровский Дозор, иногда грустили по знакомым именам, иногда спорили насчет того, где сейчас находится герой и его команда. Они жили и ждали, ведь ничего другого у них не оставалось.       — Я зайду к вам как-нибудь, — сказал Принц, точно Принц, в голосе которого пропали холодные нотки и появилось что-то другое. — Можешь идти, Кнопка.       Лаванда встала, почти дошла до двери и развернулась.       — Ты бы поспал. Выглядишь паршиво, — Лави поджала губы.       — Да что-то не спится, — усмехнулся маг, губы которого дрогнули в улыбке.       Ответить на это у гриффиндорки было нечего. Она лишь поджала в неловкости губы и, едва улыбнувшись, выскочила за дверь кабинета.       — Знаешь, Северус, я до сих удивляюсь тому факту, что эта девочка стала командиром Хогвартской стражи, — подал голос с рамы директора Дамблдора.       Снейп повернул голову к говорившему.       — Ну, а кто подумает на девчонку рукодельницу? — Северус почесал подбородок, заросший щетиной.       Действительно, трудно было заподозрить в чем-то круглолицую Браун с её-то большими честными глазами. Максимум вреда, который она могла принести — разнести какую-нибудь сплетню. Не засиживайся она у Мухи и не упоминай ее Джеймс… Да он бы и сам не поверил, что эта пигалица гоняет школьников похлеще аврорских наставников.       — Я удивляюсь, Альбус, как ты решил довериться ей в плане? — все же спросил зельевар, озвучивая вопрос, который мучил его ни один день.       — Все просто, мой друг, все просто. Однажды один простак, наподобие мисс Браун, будучи лишь школьником, утер мне — тогда ещё преподавателю трансфигурации — нос. С тех пор я не слишком доверяю внешности.       — Я бы посмотрел на это утирание, — вздохнул Снейп и снова занялся бумагами, которых не становилось меньше.

***

      Походы в Хогсмид стали для Лаванды обязанностью, которую та исполняла когда с охотой, а когда против своего желания. Причиной был Ричард, который был вежлив, галантен, иногда смешным или до тошноты серьезным. Ближе к Рождеству оба научились разговаривать друг с другом без плевков с ядом.       — Как дела в школе? — традиционно задавал вопрос Граф.       — Я убью Долгопупса и Уизлетту!       — И сядешь в Азкабан, моя дорогая, — утешил Дик подругу.       — Ой, без дементоров он потерял многое.       — Однако и без них он не превратился в курорт, — парировал Варенн.       — За правое дело можно и посидеть, — отмахнулась Лави. — Эти придурки мелких в свои игрульки втравливать начали.       — Дали бы по морде в темном коридоре, — согласно возрастной группы, к которой Варенн принадлежал, он должен был быть оплотом разумности. Но это не мешало ему иногда предлагать… негуманные средства против глупости.       — Сделали коллективное внушение и пригрозили отправить до конца года их в лазарет, — Лави присела на предложенный стул, который отодвинул Граф.       — Ну или так, — согласился Граф, сам садясь за стол в небезызвестном заведении «Волшебная Шляпа».       — А у тебя как на работе? — иногда было очень интересно послушать аврорские байки. Правда, ситуации зачастую были не очень смешными, но даже в такие времена стражи находили над чем погоготать.       Ричард не кичился и не важничал, он рассказывал. Пожалуй, отношения Лаванды и Дика замерли где-то в районе дружеских, но и это было прекрасно для тех, кто не воспринимал друг друга за реальных людей. Лаванда помнила Графа как старшекурсника, который подтрунивал. Естественно, что она совершенно не знала того молодого мужчину, который прошел аврорскую школу и стал мракоборцем. За полгода она успела многое о нем узнать.       Точно также и Варенн. По школьным годам он помнил упорную чуть пухловатую девочку, которая все время что-то плела из ниточек и была самой обычной маленькой девчушкой. По правде, он часто так и воспринимал ее, не заметив, как та превратилась в девушку. Новогодняя дуэль, когда та раскатала его и утопила в сугробе здорово помогла раскрыть глаза и увидеть не мелочь пузатую, а взрослую волшебницу, которая имела зону ответственности и так же, как и другие, была на линии фронта.       Хогвартс — это нейтральная территория. Но не в этой войне, где первая и последняя линия была именно в школе. Первый удар пришелся на замок. Последний будет там же. И если остальным может повезти попасть или не попасть на это мероприятие, то Браун, как командир защитников крепости, будет там стоять до последнего. На ней дружина, а на дружине клятва.       Как иногда казалось Варенну, Лави в силу возраста не слишком понимает всю серьезность ситуации, но иногда ведьма так смотрит на него… И Граф начинает размышлять о том, каким будет зов школы, когда настанет решающий момент.       — Эй, Граф, ты меня слушаешь? — Лаванда отставила от себя чай и глядела на Варенна.       — Да, — парень сосредоточился. — Я думаю, Малфой прав, и не стоит терять бдительность.       — Ну, отбитых у нас не так уж и много…       — Мало, но лучше быть осторожной, чем битой. Согласись, — Ричард улыбнулся недовольству ведьмочки, которая тонкой стружкой пилила свое мороженое.       А через неделю Варенн самолично убедится, что битой Лаванде быть не к лицу…