***
Карета мерно покачивалась из стороны в сторону, идя по каменистой дороге. Киоши с Вакеру сидели на вожжах, а мы с Тобирамой сидели внутри. Пейзаж за приоткрытым окном навевал уныние своей мрачностью, а письмо отца в руках эту мрачность только усиливало. Не знаю уж, что на этот раз взбрело в голову моему отцу, но если коротко, то в письме он просил не ввязываться во всякие авантюры, не пересекаться со всякими опасными личностями(вот тут я с ним согласна), хорошо есть и тепло одеваться. Куда мы сейчас едем я не знаю. В письме отец говорил, что в случае чего Киоши обязан слушаться меня, но письмо то мне отдали уже после того, как мы выехали из Страны Огня. А когда я напрямую спросила Киоши о нашем пути назначения, он сделал хмурое лицо и пробормотал что-то о долгой дороге, из чего я сделала вывод, что мы заблудились. Нет, ну отец даёт! Мог же хотя бы предположить, что Киоши плохо ориентируется на местности и ещё хуже читает карты! Он же не заядлый путешественник! Да что там заядлый, он вообще не путешественник! Поэтому вот уже второй день мы едем по туманной дороге и не можем встретить ни одного попутчика, у которого можно было бы спросить дорогу. Доподлинно точно я знаю только то, что неделю назад мы покинули порт Страны Огня и должны были направиться на запад — в Страну Рек. Но по пейзажу за окном можно уверенно сказать, что свернул Киоши не на запад, а на восток. И каким-то образом незаметно для себя преодолел мост через острова. Почему я так думаю? Потому что туман за отверстием в карете, гордо именуемом окном, как-бы намекает на Страну Воды, которая является островным государством! Поворачивать обратно Киоши категорически отказался, твердя что-то о возможной погоне, поэтому мы гордо ехали по малоизведанной и малоизученной стране. Но бандиты на нас, пока что, не нападали. Наверное это потому, что наш транспорт выглядел довольно потасканно, как и пара кляч, запряжённых в этот самый транспорт или потому, что никаких бандитов здесь не водится. Уж слишком тихо было вокруг. Когда я вышла из кареты в первую ночь, чтобы поесть и погреться у костра, я мягко говоря, офигела. Вместо респектабельной и видной кареты — какая-то развалюха(пусть она и была таковой всего лишь с виду), а вместо четырёх шикарных гнедых жеребцов — две невнятные клячи серо-болотного цвета. Даже интересно, каким образом они всё это повернули? Неужели в таком захолустье, как наше жили средневековые мастера тюнинга? Или это отец их где-то откопал и привёз? Он вроде недавно купил таверну у одного старика. Неужели там устроили тюнинговый центр? Или там просто живут люди отца, некоторые из которых, судя по внешнему виду кареты, те ещё таланты. — Мяу, — недовольно заворочался на коленях кошак. Атмосфера этих мест действовала на него наиболее сильно. Как только увидел туман сразу стал нервным. Всё время осторожно выглядывал из кареты или прижимался ко мне. — Мне тоже не по душе это место, Тобирама. Но что поделать? — Мрр... — Как только встретим кого-нибудь, то сразу постараемся узнать где ближайший порт. А после на корабле уплывём куда-нибудь... — Мряу! — Ты уж извини, но лучше постоянная качка и шумные матросы, чем постоянный туман и такая тишина. У меня такое ощущение, будто мы в логове каких-то маньяков, просто ни они, ни мы об этом ещё не знают. — Пф! Так и есть! — А? Здесь кто-то есть? — я внимательно оглянулась, но никого не нашла в карете. Послышались что ли? — Хм... Надеюсь, этот туман не галлюциногенный... Тобирама, у тебя глюков случайно не было? — Мяу, — лаконично ответили мне. — Ах, да. Кого я спрашиваю? Ты же даже говорить не можешь... Бум! Карета о что-то ударилась и резко остановилась. — Что это? — спросила я то ли саму себя, то ли Тобираму. Кошак, кстати, от страха даже повис когтями вниз головой на потолке кареты. Сначала удивившись, а потом попытавшись отцепить его некоторое время, я затем плюнула на это дело и решила выйти из кареты одна. Но не тут то было. Прямо передо мной за мгновение ока появился Тобирама и зашипел, как-бы говоря: «Не ходи!». Но в это же время за дверью послышался удивлённый возглас Вакеру и голос Киоши: — С вами всё впорядке? О Ками, простите! Вы так неожиданно выбежали на дорогу! Буквально перепрыгнув через шипящего кота, я выбежала из кареты. Прямо на дороге стояла беловолосая женщина в грязно-сером кимоно и осторожно держалась за большой живот. Лицо её было серым и измученным, кое-где были кровоподтёки и даже синяки, но она твёрдо стояла на своих ногах. Странно. Что она тут делает, в таком виде, да ещё и в таком положении? У неё ведь похоже, чуть ли не последний месяц беременности. Я хотела было уже задать мучивший меня вопрос, как она подняла свой взгляд и посмотрела прямо на меня. Серые глаза смотрели с мольбой и грустью. — Помогите... — сказала она, прежде чем с громким стоном упасть прямо на землю. Я тут же подскочила к ней, расталкивая перед собой Киоши и Вакеру. — Эй, что с вами? Только не говорите, что это из-за того, что мы вас сбили! — кажется у Киоши начинается истерика. Вакеру ведёт себя не в пример тише, но испуганные глаза и напряжённость выдавали его. Присев рядом со стонущей женщиной, я осторожно опустила руку на живот. Тот слегка дрожал. Чёрт, ребёнок ворочается сильнее обычного. Неужели роды начались? Отдернув нижний край кимоно, я увидела намокнувшее крупное пятно. Так я и думала. Воды отошли. Вот только вот, отошли они довольно давно. С полчаса как. Столько воды за неполную минуту натечь не могло, а ткань её кимоно почти полностью мокрая. Она что, передвигалась в таком состоянии? Да что она за терминатор?! — Пожалуйста... Помогите мне! Помогите... Но это сейчас не важно. Важно то, что ребёнок внутри неё задыхается от нехватки кислорода. И у неё нужно принять роды. — Сенсей, вы раньше принимали роды? — А? Что? Нет конечно! — Тц! Плохо... У неё отошли воды. Нужно вытащить из неё ребёнка. И чем быстрее, тем лучше. Он уже задыхается. — И как я это сделаю? Я совершенно ничего не смыслю в этом! Я сидела и не знала, что делать. У меня перед ногами лежала женщина, которая могла потерять ребёнка, но никто из присутствующих не знал как его спасти. — А-а-а-а-а! — вскричала женщина, хватаясь за живот. Плохо. Схватки усилились. — Джин, что делать? — испуганно спросил Вакеру, смотря на корчащуюся женщину. — Ей больно... Никто не знает, что делать... — А-а-а-а-а! — Джин! Никто, даже я. Но... Я хотя бы кое-что читала в прошлой жизни. — Вакеру, принеси чистые простыни из мешка. Сенсей, присядьте у её изголовья и попридержите её за плечи. Присев на корточки около ног рожающей, я начала осторожно заворачивать подол, обнажая ноги. Они были в синяках и порезах. — Пожалуйста, расслабьтесь, — обратилась я к женщине. — Согните ноги в коленях и раздвиньте их, — та недоверчиво посмотрела на меня. Тяжело вздохнув, я посмотрела на неё. — Как вас зовут? — К... Кимико... — Послушайте, Кимико. Вам нужно вытолкнуть ребёнка из своего тела, иначе он задохнётся. Воды уже отошли, времени мало. Ваш ребёнок внутри вас и у него заканчивается воздух. — Тогда... Тогда просто разрежьте. Я всё равно умру, так пусть хотя бы он будет жить. Сказать, что я опешила, значит ничего не сказать. — Что значит, все равно? Вы что, совсем... — А-а-а-а-а! — хрипло закричала Кимико. — Чёрт! Вакеру приподними её и положи простынь под ноги. Киоши-сан, крепко держите её. Кимико, тужься сильней! Полчаса спустя. Я была в панике. Я была не уверена правильно ли я перерезала пуповину. К тому же на земле было много крови, из-за чего я боялась самого страшного. Тревожно взглянув на всё ещё лежащую на земле женщину, нет, даже девушку, которой на вид не было и шестнадцати, я поправила одеяло, которым мы её накрыли. Ребёнок, оказавшийся на удивление крепким мальчиком-альбиносом, лежал у её груди и пил молоко. — Его зовут Хао, — слабым голосом произнесла девушка, устало смотря в пустоту. Взгляд серых глаз делал её старше своих лет, но теперь вблизи было видно, что ей нет и двадцати. — Пожалуйста позаботьтесь о нём... — Что? Эй-эй-эй! Ты же не собираешься повторить классическую сцену из бульварных романов, пафосно отдав душу богу сразу после родов? — Я всегда мечтала о том, что он вырастет свободным. Моё время уже подошло к концу. Я и так долго скрывалась от них. Прошу вас, уходите. Скоро они учуют запах крови и ринутся в погоню. — Но... — начала было я, но меня неожиданно схватили за руку и пригнули к себе. Приподнявшись с земли и наклонившись губами к моему уху, она прошептала...***
— Ала-ла-ла-ла... — Сп-ии моё дитя-я... — Ала-ла-ла-ла... —Глазки закрыва-ай... Мда-а... Мне нет ещё и семи, а я уже мать-одиночка. Чудесное начало. — Пф! — фыркнули в углу кареты, хмуро смотря на то, как я укачиваю младенца. Не знаю почему, но Тобирама смотрел на ребёнка как на врага народа или как минимум на серийного маньяка. Его взгляд так и говорил: «Меня не обманешь, злодей!» Сам же малыш-альбинос был довольно спокойным для ребёнка. Но это, наверное, потому, что он почти всё время спит. А вот через пару месяцев заголосит, я уверена. Благо опыт в обращении с детьми есть. Именно поэтому кстати, я смогла довольно качественно спеленать новорождённого в одну из простынь, что лежали на дне мешка. Оказывается, Киоши закупился у одного торговца, встреченного по дороге ещё во время пребывания в Стране Огня. Увы, ничего больше у нас с собой не было. Даже еда у нас заканчивалась, а уж чем кормить новорождённого я вообще не представляла. Та женщина, Кимико, его мать, накормила его своим молоком перед тем, как умереть, поэтому несколько часов об этом можно не волноваться. Но что делать потом? Малыш проснётся и начнёт просить еды. Да и простыни рано или поздно менять придётся, как и обмывать ребёнка. Речек по пути было довольно много, но вода в них была холодная. Надеюсь, мы скоро доедем до какого-нибудь села, где у них будет корова или на худой конец коза. Не совсем то, что нужно младенцу, но лучше, чем ничего. Выглянув в окно, я прикрикнула: — Сенсей, можно побыстрей? Нам нужно как можно быстрей приехать в какое-нибудь село! — Я и так пинаю этих клячей! Быстрее никак! Блин. Я, конечно, понимаю, что конспирация и всё такое, но отец мог бы дать лошадей и поприличней. Чем скорей мы уедем из этой негостеприимной страны, тем лучше. Я уже сказала Киоши, что хочу уехать на корабле. Это самый быстрый способ покинуть эти туманные острова. Он, конечно, сильно протестовал, но я настояла. Слова, сказанные той женщиной, что-то всколыхнули во мне, заставляя торопиться. «Бегите... За мной идёт погоня... Они жестоки и беспощадны даже к детям. Бегите... Бегите как можно быстрей, и как можно дальше.»***
На деревню мы наткнулись за несколько часов до наступления сумерек и были этому ужасно рады. Появление странной женщины, её спонтанные роды и последующая смерть эмоционально истощили и без того нашу нервную компашку, заставляя нас шарахаться каждой тени. Вакеру всё время хватался за кинжал у себя на поясе(и где только взял?), а Киоши срывающимся голосом подгонял лошадей. Деревня была примерно на двадцать домов. Чуть в отдалении виднелся причал с одиноким кораблём и десятком маленьких рыбацких лодок. Встречали нас несколько мужчин, которые, узнав кто мы и откуда, сразу же посоветовали место для ночлега и хорошую доярку, держащую пару коров. Согласно легенде Киоши — честный семьянин, который возвращается домой из долгого путешествия с внуками. Всё это мы уже обсуждали с Киоши, как и его дальнейшие действия. Распрощавшись с встречающими, Киоши на негнущихся ногах повёл нас в некое подобие таверны. Там мы и решили провести ночь. Дождавшись, когда сенсей купит молока и подогреет его, я накормила уже начавшего хныкать ребёнка. Аккуратно уложив его спать и оставив рядом с ним Вакеру и Тобираму, которые уже поели, я решила поесть и сама. Зайдя в маленький зал и сев за стол, на котором уже были остывшая рыба и рис, я принялась за еду, время от времени прихлёбывая воды. Киоши сидел за угловым столиком и разговаривал с каким-то человеком. Видимо, договаривается насчёт корабля. Спокойно забрасывая в рис кусочки еды и запивая всё водой, я, тем не менее, автоматически улавливала всё, что говорили за соседним столиком. — Вот, например, у Узумаки Торуне шесть мужей... Я подавилась выпитой водой и чуть не выплюнула её обратно, но усилием воли заглотала и хрипло произнесла: — Сколько? Но меня, слава богу, не слышали, продолжая обсуждать одну очень колоритную личность. —...и ничего — справляется! — Ну ты сравнил! Торунэ ведь та ещё стерва, говорят, она своих мужей бьет плетьми и приковывает цепями чакры... — Доминантка, что ли? — вырвалось у меня. — И куда ей столько мужей. Нимфоманией страдает что ли? — Да, слышал. Говорят, со своим третьим мужем она всё время дерётся, а тот весь в синяках ходит после этого, но довольны-ый... — Какого хрена они вообще обсуждают это так громко? Постеснялись бы что ли! — возмущённо произнесла я. А сама подумала про то, что эти Узумаки, видимо, те ещё затейники... Опомнившись, я мотнула головой из стороны в сторону, отгоняя от себя непрошенные мысли и уже спокойно доела ужин. Краем глаза я наблюдала за разговором Киоши и капитана. Через несколько минут Киоши встал и поклонившись отошёл от столика. Проходя мимо меня, он едва заметно кивнул. Значит, нас взяли на борт. Отлично! Вот только вот, на душе всё равно кошки скребут, а интуиция орёт матом, предупреждая о чём-то. Надеюсь, мы отплываем рано. Чем раньше, тем лучше.***
Как только наступил рассвет, мы начали собираться. Накормив Хао парным коровьим молоком и прихватив хмурого Тобираму, мы пошли на пристань. Капитан, с которым вчера договорился Киоши, уже стоял у причала жевал папиросы, оглядывая пассажиров. Кроме купца с товаром было около десяти-пятнадцати людей, которые по тем или иным причинам плыли кто в Страну Молний, кто в Страну Снега. Капитану мы заплатили за поездку до Страны Молний. Как-бы не было великого искушение посетить снежную страну, откуда была родом моя биологическая мать, у меня на руках был ребёнок, который может не перенести таких резких перепадов температуры. Взобравшись на корабль и заняв место у борта, мы с Вакеру с интересом смотрели на действия моряков. Как они отцепляют тросы, как взбираются на канаты. Многие люди косились на младенца у меня в руках, но не задавали никаких вопросов. Для всех мы были семьёй из старика и трёх его внуков, которые едут к дальним родственникам. Отчалив от берега, мы поплыли по течению и вскоре раскрыли паруса. Где-то через полчаса вдруг откуда-то сверху раздался взволнованный голос: — Деревня горит! — Что? — Что? — Что у них там случилось? — спросил капитан моряка в гнезде. — Какие-то люди напали на деревню... Чёрт! Это Кагуя! — Чёрт! — Задница биджу! — Чёртовы ублюдки! — Поднять паруса! Полный вперёд! Матросы за вёсла — гребите, что есть силы. Лучники — приготовьте луки! Я не поняла смысла последнего приказа. Мы были почти в трёх километрах от берега и вряд ли бы кто-то из лучником смог бы попасть в кого-то на берегу. Но позже я всё-таки поняла в чём был смысл этого глупого, на первый взгляд, приказа. С горящего берега прямо по направлению к нам направился человек в серо-белых одеждах. Прямо по воде! Он сократил расстояние в километр меньше чем за три минуты и продолжал приближаться. Во время этого на корабле творился переполох. Люди бежали то туда, то сюда. Некоторые пассажиры в страхе забились в трюм. Сделать то же самое матросам не дал капитан, угрожая особо трусливым ударом бамбуковой палки или большим ножом в руках. За пять минут весь экипаж успел вооружиться. Кто небольшими мечами размером с локоть, кто ножами, кто просто дубинками. В это время несколько лучников пытались подстрелить приближающегося Кагую. Но шиноби играючи уклонялся от летящих в него стрел и я почувствовала нарастающий внутри меня страх. Что, если это конец? Шиноби просто перережет всех на корабле как скот. Неужели я умру вот так? Так глупо. Хао в моих руках захныкал, проснувшись от шума в трюме, в который мы спустились с ещё десятком пассажиров. Я начала укачивать его, напевая что-то под нос. Сердце стучало как бешеное, руки дрожали, но я старалась успокоить ребёнка. Рядом сидели Вакеру и молящийся Ками Киоши. Тобирама куда-то исчез ещё с того момента, как Кагуя начал преследование. Близость собственной смерти вгоняла в отчаянье. Даже если экипаж и сможет ранить его, то убить точно нет. Это же шиноби, а не обычный человек. Он на порядок сильнее и проворней обычного человека. Внезапно я вспомнила слова отца, сказанные несколько месяцев назад. « — Джин — ты шиноби. Как-бы это не было странно, это так. В тебе течёт чакра. Именно из-за неё ты вообще смогла убежать от собак. Таких бесклановых шиноби, как ты — один на сотню, а то и тысячу...» Если я шиноби, то я намного сильней и выносливей обычного человека. Я могу помочь! Резко вскочив и отдав всё ещё хныкающего Хао удивлённо смотрящему на меня Вакеру, я наказала: — Сиди тут и пригляди за ребёнком. Из трюма не выходить! — Но!.. — Слушайся меня! Не. Выходи. Из трюма. Понял? — Да, но... — Обо мне не беспокойся. Позаботься о Хао. Если Киоши решит искать меня, не пускай его. Это приказ. Резко развернувшись, я выбежала из трюма, доставая из-за пазухи подаренный когда-то отцом нож. Лезвие было хорошо заточено. Я всегда поддерживала его в хорошем состоянии, хотя до этого резала им только корни деревьев и верёвки. Возможно, со стороны моё поведение казалось безрассудным, но я чётко понимала, что шансов выстоять против шиноби у экипажа корабля мало. Пусть даже это и один шиноби. А после того, как он расправиться с ними, придёт и очередь пассажиров. Что лучше? Спокойно ждать собственной смерти и смерти ещё двух десятков людей или попытаться спастись, пусть и рискуя собственной жизнью? Для меня, живущей в этом мире не первый год, ответ очевиден. Раздался резкий вскрик и я сразу же спряталась в закоулке между бочками. Раздался ещё один вскрик, а за ним и крик капитана: — Окружите его! Не давайте ему встать между вами! — Он на мачте! — Лучники! — А-а-а!... — раздался вскрик, а следом и хлюпающий звук совсем близко. Скрипнули доски и в паре шагов от меня послышался безумный смех. Похолодев от ужаса, я тем не менее постаралась по максимуму скрыть свою чакру, приглушая очаг. В том свитке говорилось, что некоторые шиноби могут находить людей по чакре. Раздались тихие шаги. Шиноби продолжал безумно хохотать и медленно, играючи приближался к почему-то застывшей команде, с ужасом смотрящей на длинноволосого человека с до ужаса бледной кожей. Только бы не заметил, только бы не заметил, только бы не заметил... Шаги раздались совсем близко от меня и я даже разглядела сандалии необычной формы с открытыми пятками и носками, а после удалились. Он прошёл мимо. Это мой шанс! — Жалкие людишки. Вы грязь под ногами нашего кла... Кха-кха-кха — нож точно вошёл ему под рёбра. Кагуя удивлённо застыл, а я, пока тот не успел опомниться, с силой дёрнула за нож, вытаскивая его. Кагуя быстро оборачивается, но его движения несколько ломанны из-за боли в теле. Снова замахнувшись окровавленным ножом всаживаю его под острым углом в живот, надеясь, что остриё достигло лёгких.. Изо рта мужчины вырывается сгусток крови, который омывает моё лицо и пачкает одежду. Сам же Кагуя удивлённо смотрит на меня сверху вниз, будто не веря своим глазам. Я же смотрю в неожиданно знакомые красные глаза, наблюдая за тем как медленно заваливается окровавленное тело шиноби и понимаю, что убила человека. Пусть и шиноби. И не просто шиноби. Кажется, я только что прибила возможного биологического отца Хао...