Пленник грёз

Глава 8 Дану было тяжко… очень тяжко продолжать свою обычную жизнь: вставать по утрам, завтракать, идти в университет, учиться, общаться с другими людьми так, как будто ничего не случилось, будто встреча с красавцем Акулой была всего лишь сном. Образ любимого парня постоянно был в его голове. Эта любовная тоска постоянно фонила, как смертельная радиация, в его сознании. Оридж его писался плохо: было тяжело врать. Писать о любви, имея в голове образ Акулы, которой на самом деле ведь был - ведь он ему не померещился. Он его трогал, он его ласкал, он был настоящим. Где-то там, где-то ведь он и сейчас есть. Где же он и почему не хочет больше видеть Дана – мучительные вопросы не давали покоя. Но время шло своим чередом, неумолимо, всё больше отодвигая в прошлое пережитые моменты счастья, близости и нежности. И в какой-то момент Дан уже сам не верил, что всё это было по-настоящему. Он написал последнюю главу своего ориджа. Дану хотелось счастливого конца. Пусть это было вымыслом, пусть это было фантазией, но хотя бы в его фанфике всё у него было хорошо. «Мы стали счастливой парой. У нас с Акулой была настоящая любовь. Мы почти никогда не расставались, всё время были вместе, всё делали вместе. Мы стали самыми близкими людьми. Наше взаимопонимание и приятие друг друга были такими настоящими и искренними. Нам могли позавидовать все.» Дан сменил статус рассказа на «завершен». Обновил страницу, закрыл сайт и захлопнул ноутбук. Цинично, словно защищаясь от правды, Дан сам себе в мыслях поставил точку этому роману: - «И жили они, типа, долго и счастливо, бла-бла-бла!» Но слезы грусти всё же предательски выступили на глазах. Утром следующего дня перед занятиями Дан автоматически зашёл на свою страницу фикбука, чтобы посмотреть скольким читателям концовка его романтического вымысла пришлась по вкусу. Не густо: две с половиной оценки «нравится» и ... один…отзыв! - О! А, ну-ка! Что там? Отзыв был анонимным от незарегистрированного пользователя: > «Свежо придание, да верится с трудом. А может расскажешь всем правду? О том, как ты сам подстроил аварию своему «любимому» Радису, подрезав тормозные шланги его машины. Я знаю, что это ты виноват в его смерти! А сейчас пишешь тут себе алиби. Будто любил его и всё такое!» У Дана затряслась нижняя губа, руки были как не свои. Кое-как пересилив себя, он нажал на кнопку «Ответить». "> Я не знаю кто ты, аноним, но я не понимаю о чём ты пишешь? О каком Радисе ты говоришь? Я не знаю никакого Радиса. При чём тут какой-то Радис и какая-то авария? Тебе, наверное делать нечего, что ты пишешь какую-то ерунду мне в отзывах?" Нажав на «Отправить», Дан не мог найти себе места. Его трясло. Вдруг его осенила мысль: - «А что, если Акула действительно погиб? Ведь странно же, что он просто исчез, ведь телефонный "вотсап" мессенджер не был заблокирован, он просто не выходил онлайн всё это время. Последний раз Акула был в сети как раз в тот самый день, когда он его привёз домой из Корстона. Он же был выпивший и, может, он действительно попал в аварию, когда уехал от Дана, и умер?! О, божечки!» Сердце стучало, как сумасшедшее. Как же Дану сразу не пришло в голову, что с Акулой могло что-то случиться! Он почувствовал себя очень скверно. Пока он тут полтора месяца ходил страдал по любви и жалел себя, возможно Акулы уже не было в живых. Дана словно обухом по голове ударили. Он не мог пошевелиться, сидел на кровати и считал удары сердца, отдающиеся у него в висках. Ему стало плохо. В этот момент в комнату зашла мама. - Даня, улым*, ты в университет не опоздаешь? – и тут она увидела сына в оцепенении. - Что случилось, дорогой мой, мой мальчик, что такое? - она тут же подбежала к нему, начала обнимать, гладить его голову. - Мама, я сейчас умру, – Дан повалился бочком на кровать и разрыдался в голос. - Астафирла, укрэп, жилы, бит!** Что же это такое! – мама Лиля была в ужасе. – Рашид, Рашид, скорее скорую вызывай! – отец уже тоже прибежал, услышав громкий плач своего ребёнка. Скорая приехала быстро. Дану сделали успокоительный укол. Ни в какой университет он, конечно, уже не пошёл. Медбрат оставил ещё какие-то капли на всякий случай, сказал, что вероятно у мальчика нервный срыв от напряженной учёбы или ещё из-за чего-то. Посоветовал не тревожить, давать тёплое питье. Когда оклемается и ему станет полегче, нужно будет показаться психиатру. Дан успокоился немного, но говорить всё ещё не мог. Мама сидела рядом и пыталась угадать причину этой истерики, но Дан только всхлипывал в ответ на любые вопросы. Лежал, уткнувшись носом в подушку; глаза стеклянные. К вечеру он кое-как он заснул. И ему приснился дурной сон. То ли от лекарства, то ли от горьких мыслей, но сон был очень странным, но в то же время ярким и будто со значением.