Delete Your Message

─ Вы все равно смотрите в выключенный телефон, а я ─ не поклонник Карнеги, чтобы читать его исследования как художественную литературу, ─ приподняв уголки губ в прохладной улыбке, сидящий наискосок от Накахары незнакомец протянул ему руку с длинными, окрашенными в черный цвет и сужающимися к концам ногтями для приветственного рукопожатия, ─ не бойтесь, я ─ писатель, еще и женат, ─ как бы оправдывая свой внешний вид, поспешил добавить попутчик. ─ На женщине, надеюсь? ─ Вы сомневаетесь во мне? В купе повисла неловкая пауза. ─ Я писатель эротических романов о гетеросексуальной любви, ─ одетая в кожаную перчатку с короткими пальцами рука на секунду-другую застыла в воздухе, но уже в следующее мгновение пусть неуверенно, но все же коснулась ладони говорящего, бегло пожав ее. ─ Любите женские киски? ─ Только своей жены, ─ оба собеседника синхронно усмехнулись абсурдности данного ответа, ─ назовете свое имя, или нам лучше оставить обезличенным сегодняшний разговор? ─ за окном перрон вокзала сменился красно-коричневой стеной какой-то каменной постройки, стальные колеса набирающего скорость поезда принялись стучать сильнее. ─ С чего вы вообще взяли, что у нас будет сегодня разговор? ─ засунув смятый билет в карман рюкзака, Чуя залез с ногами прямо в ботинках на койку, после чего выудил из кармана пальто свернутые в несколько раз и заклеенные у самого основания наушники. ─ Хотя бы потому, что вы едете в Оксфорд, и я, ваш случайный попутчик, могу провести вас в университет. Рыжий выронил смартфон. ─ Допустим… ─ У меня сегодня лекция на писательском семинаре, и за небольшую плату в виде рассказа вашей собственной истории я готов любезно предоставить вам услуги гида. ─ Писательский семинар как сценарий для убийства? ─ О, нет. Столь острые сюжеты чтива приберегите для писателей-детективов. Тогда, в пахнущем затхлостью вагоне несущегося в Оксфорд поезда, молодой исполнитель не мог знать, что ему потребуется целых семь лет, прежде чем узнать, что мимолетный попутчик лондонского экспресса на самом деле никто иной, как обладатель научной степени кандидата преподаватель психологии, время от времени приглашаемый в ВУЗы для чтения ознакомительных лекций с трибуны. Признаться, господину Тацухико нравилось притворяться представителем различных профессий, чтобы быстрее расположить к себе собеседника и незаметно начать вытягивать из диалога с ним нити каких-либо важных для написания статей моментов, вроде психологических травм или других, не уступающих в глубине ранения человеческой души тяжелых событий. Он был своего рода коллекционером самых темных оттенков сердечной боли. Швеей несоединимых кусков воспоминаний совершенно чужих друг другу людей, но сливающихся в одно целое, подобно сросшимся в чреве матери сиамским близнецам, на страницах посвященного психологии журнала в широкой колонке с его именем. Хоть Накахара и не горел желанием сближаться в общении со случайно ему подвернувшимся под руку попутчиком, но приглашение на писательский семинар в Оксфорде беловолосого мужчины казалось ему неплохим предлогом пройти без лишних вопросов в университет. По большому счету синеглазому исполнителю нужно было только обойти пропускную систему у входа, а там он уже планировать действовать исключительно по ситуации, надеясь на то, что к проверке пропускных карт и студенческих в общежитии относятся не особо тщательно местные охранники и коменданты. Юноша подключил наушники к смартфону сразу после того, как проверили его билет. Чуя обхватил закинутые на нижнюю полку ноги, тем самым показав собеседнику, что он не намерен поддерживать разговор. Красные, но гораздо светлее, чем у Огая, глаза писателя все равно довольно часто останавливали свой взгляд на мафиози, но, на радость Накахаре, Шибусава больше попыток продолжить диалог не предпринимал. Кажется, он вернулся к чтению своей книги, или хотя бы попытался сделать вид, что оставил неразговорчивого спутника в покое. Вскоре молодой исполнитель подложил сложенное в несколько раз осеннее пальто под голову, повернувшись к беловолосому мужчине спиной. Он пробыл в дешевеньком хостелле Лондона не больше трех часов: спать хотелось нереально, а от неудобного для роста Чуи кресла в самолете все еще продолжала сводить шея. Из достопримечательностей города он не видел ничего, кроме раскинувшегося над Темзой и связывающего два района Сити и Саутуарк Лондонского моста и пары-тройки красных телефонных будок, на фоне которых можно было часто заметить позирующих на фотоаппарат туристов. Признаться, синеглазый японец не продумывал свой маршрут в столице после выяснения отношений с Дазаем, так как денег на карте Артюра хватило только на самое необходимое и билет в один конец. Как-то уж слишком спонтанно, сейчас думалось Накахаре, было вот так просто сбегать без малейшей перспективы своего дальнейшего существования в Англии. Чужая страна, чужой язык, который юноша знал в шесть раз хуже французского, ни одного знакомого ─ лишь холодный блеск глаз незаинтересованных в нем лиц. Гнев снова сделал из рыжего раба, дернул поводок и заставил его в очередной раз усугубить свою и без того нелегкую жизнь по ту сторону снисхождения дона. Но все пути назад отрезаны, финансовых средств на краденой карте больше нет, и даже при самом большом желании вернуться в Токио будет уже невозможно. Эмоции рыжеволосого гонщика остыли, теперь пришло время для наступления их последствий. Низкорослый мафиози не шевелился по возможности, как бы создавая иллюзию сна в наушниках. Страницы книги писателя перелистывались довольно часто, словно он хотел поскорее дойти до последней строки. На одной из станций появилась связь, и Тацухико вежливо назвав кого-то «дорогая» по телефону, покинул купе. Накахара получше смял служащее подушкой пальто, сразу после чего достал «Мальборо» и вышел на площадку. Без верхней одежды сильнее чувствовался декабрьский холод, рыжий мерз в крайне легкой для подобной погоды рубашке, держащие стержень тлеющей сигареты пальцы краснели. Он поделился огнем с пристроившейся рядом проводницей, каштановые пряди коей выбивались из строгого пучка. Она что-то говорила по-английски, но синеглазый юноша делал вид, что мало понимает ее, вставляя после каждой фразы британки какие-то банальные слова. Накахара бросил недогоревший окурок на землю. Предупреждающий гудок поезда заставил вернуться рыжего в вагон, где его уже ждал с бокалом растворимого кофе Шибусава. До встречи с Дазаем оставалось тридцать пять минут без учета времени на автобус от Оксфорда-города до университета. С вокзала «Паддингтон» дорога занимала в среднем полтора часа.

***

Выкрашенные в платину волосы Эйса растрепанными прядями лежали на подушке. У самых корней они темнели, но не сильно: его натуральный цвет был другим оттенком светлого. Голова добермана лежала на левой руке администратора, несмотря на смеженные в дреме веки, собака продолжала держать в напряжении купированный хвост и кончики стоячих ушей. Сегодня его изрезанную шипами шею овивал обычный, даже не металлический ошейник, в виде мягкой полосы ткани черного цвета со стальным кольцом на случай крепления поводка. На циферблате электронных часов показывало без пятнадцати минут четыре, но постель оставалась несобранной до сих пор. По правую сторону от фиолетовоглазого мужчины лежали упаковки сигарет с зажигалкой и связка ключей, на ворсистом ковре ближе к комоду оставались не поднятыми обертка от презерватива и лубрикант, отдающий сладковатым запахом вишни ─ единственную возможную причину сожительства с Артюром «Туз» мог видеть разве что в каждодневном сексе с ним. На бильярдном столе вновь возвышались бокалы с розовым вином и несколько тарелок с какими-то закусками, помимо чего вдоль собранных в треугольник игральных шаров тянулась нить анальных бус золотистого цвета. Дверь ванной открылась с тихим скрипом, вода стекала с мокрых волос на обнаженную грудь француза, вместо обычно наматываемого им вокруг таза махрового полотенца мужчина переоделся в темные брюки, но не в парадные, без завышенной талии или вшитого корсета. Не говоря ни слова Эйсу, он наклонился к забравшемуся на покрывало в его отсутствие псу, коснулся шерсти кончиками пальцев медленно заживающей, но уже не забинтованной, как в первую неделю, руки. Винцент встрепенулся на постели, повернувшись мордой в сторону Рембо и распахнув темно-коричневые, словно сгусток, оставшийся на дне чайной чашки, глаза. У длинноволосого информатора не было страха вновь гладить добермана с пастью, не затянутой в намордник, после случившегося, так как мужчина понимал, что в действиях бойцовской собаки не может быть вины, если их спровоцировал сам человек. Тот разлитый ударом ноги Накахары кофе послужил красной тряпкой для нетерпящего подобного к себе обращения немецкого пинчера, спичкой, брошенной в вылитый на тротуар бензин. Ногти легонько давили на кожу Винца, темным носом пес дергал в воздухе, принюхиваясь к оставшемуся после душа на теле француза запаху мятного геля. Краем глаза Артюр заметил, как Эйс просунул два пальца под линию ошейника добермана ─ разрушающая доверие к самому питомцу, но вынужденная мера на случай его еще одного внезапного нападения, хоть и маловероятного в столь спокойной, лишенной присутствия посторонних людей обстановке. «Не обязательно каждый раз напоминать ему о выдержке», ─ свободной рукой желтоглазый мафиози попытался расцепить пальцы партнера, ─ «Винценту и без того было тошно провести столько дней вдали от тебя», ─ откровенно говоря, в городской ветклинике относились к «агрессивной» собаке так, словно она в любую секунду могла наброситься и вырвать у медбрата кадык. Однако светловолосый картежник не спешил расцеплять пятерню ─ все же львиная доля его халатности обошлась слишком дорого в прошлый раз. От угольных прядей Рандо мокла наволочка перьевой подушки. ─ В половину пятого привезут костюм из химчистки ─ расплатишься за меня, ─ поднимаясь с кровати, в повелительном тоне голоса бросил «Туз», параллельно с чем он развязал пояс на шелковом халате, ─ еще уберись здесь, ─ поправляя рукой волосы, мужчина ступил босой ногой на ковер, ─ можешь заказать ужин из Китайского квартала, если не хочешь есть то, что осталось на кухне после вчерашней смены, ─ пальцы стройной ноги Эйса зарывались в светлый ворс. ─ Желаешь убраться ─ закажи услуги клининговой компании, которую не смутят обертки контрацептивов в комнате двух мужчин с одной кроватью, ─ прохладно отозвался отошедший от собаки Артюр, ─ высокое же у тебя самомнение, раз ты считаешь, что интимная близость должна оправдывать не только твои капризы, но и тот факт, что я, занимая позицию джентльмена в наших отношениях, обязан оплачивать твои счета? ─ говорящий перекинул влажные волосы через плечо, провел ладонью по животу, собирая крупные капли воды. ─ Тебе что-то не понравилось? ─ не поворачивая головы в сторону партнера, сквозь зубы ответил встречным вопросом картежник. ─ Очевидно, у тебя были любовники, способные глубже меня взять в рот? ─ мужчина распахнул зеркальные двери бельевого шкафа, его рука рефлекторно потянулась к пластмассовой корзине с нижним бельем, ─ или, ─ на секунду Эйс смолк, ─ тебе захотелось вновь познать все прелести сидячего сна в нераскладывающемся кресле? ─ края его губ исказились в выдающей откровенное предпочтение садизма улыбке. ─ С каких пор деньги за минет перестали унижать тебя? ─ из нижнего ящика второй прикроватной тумбочки француз извлек обмотанный черным проводом фен, ─ тогда давай и я выпишу тебе чек за использование своего языка, ─ массажной расческой «Туза» он провел по мокрым, спутанным к концам волосам. ─ Я сниму наличные со счета в банке. ─ Не картой? ─ Я не храню на ней финансовые средства. ─ Мне взять с тебя расписку? ─ Да пошел ты. Артюр незаметно усмехнулся, бледными пальцами он вынул белый адаптер зарядившегося всего до тридцати процентов айфона Эйса из розетки, бессовестно подключив к электричеству вместо гаджета свой фен. Предыдущая неделя довольно тяжело прошла для француза в бытовом плане: чтобы элементарно вымыть длинные волосы ему постоянно приходилось обращаться за помощью к фиолетовоглазому игроку, что уж говорить о чистке зубов или завязыванию шнурков на туфлях. Конечно, многие вещи европеец наловчился делать левой рукой, но все равно в некоторых моментах ему действительно было необходимо содействие извне. Было бы лучше, если бы с ним рядом оказался кто-нибудь другой на месте «Туза», потому что исполнение любой просьбы постоянно обходилось Рандо исполнением десяти других посильных ему и высказанных в приказном тоне поручений картежника. Например, за помывку волос, которые он дергал в мыльной воде так, что на его руках осталось приличное количество прядей, мужчина запросил полуторачасовой массаж плеч одной рукой. За их расчесывание ─ изматывающее перепечатывание каких-то бумаг за ноутбуком, а во время обычного застегивания молнии сзади на плотной блузе светловолосый администратор беспардонно оседлал его бедра со словами: «я сейчас объезжу тебя», совершенно не считаясь со сигналами ожидающей Рембо под окнами машины такси. Говорить о том, сколько на брюнета навешал дел в казино короткостриженный игрок бессмысленно, так как каждый вечер объем его «обязанностей» увеличивался вдвое. Правда, один раз он, по привычке взяв бокал с шампанским за ножку правой рукой, мгновенно выронил его. На внутренней стороне белой перчатки выступала сукровица с мокнущих через бинты ран. Все же спать с Эйсом и пытаться ужиться с Эйсом ─ совершенно разные вещи. Горячий воздух сушил кожу на лице, обжигая мягкие локоны. Периодически желтоглазый информатор регулировал скорость, одновременно с чем наблюдал за переодевающимся в уличную одежду оппонентом. «Туз» довольно быстро облачился в темно-коричневые брюки и серый свитер, поверх которого надел демисезонное драповое пальто. Специальным жестом руки вкупе с требовательным голосом он подозвал Винцента к себе, дабы сменить домашний ошейник на строгий и прикрепить к нему ремень поводка. Немалую пасть добермана стянул намордник, как бы не хотел этого блондин, но выгуливать на шлейке бойцовского пса считалось небезопасным в обществе. Да и слишком мягкая ткань могла расслабить обученного в строгости немецкого пинчера, тем самым неблагополучно повлиять на его жесткий в силу породы нрав. Эйс раздраженно ударил локтем в ребра Рандо, пока забирал с тумбочки снятый с зарядника телефон. Бывший информатор закусил губу: удар партнера пришелся в аккурат по ранее поставленному им же синяку от аналогичного толчка во время активного ворочания ночью. «Туз» обулся перед порогом, без всяких слов прощания он захлопнул за собой с собакой дверь. В комнату вернулось жужжание фена. По пыльному стеклу окна за белыми полосами жалюзи покрапывал дождь, вода размывала силуэты прохожих. Ольховая стойка для тростей была свободна ─ видимо, фиолетовоглазый картежник, взял с собой зонт. ─ Аккуратно, пожалуйста, хозяйка его отпаривала четверть часа, ─ лет восемнадцати на вид, рыжеволосый, весь мокрый и обхвативший обеими руками вдетый в водонепроницаемый чехол костюм юноша вошел в тамбур здания с черного входа, ─ я к господину Эйсу, ─ немного растерянным от вида незнакомца голосом продолжил мнущийся на жестком ворсе придверного коврика курьер, ─ из химчистки Киору-сан, ─ с надеждой, что данная фраза заставит брюнета подозвать заказчика к двери, тихо добавил рыжий. ─ Как мне обращаться к тебе? ─ француз старался смотреть в глаза мальчишке, но проходящий через половину светлого лица шрам, несмотря на всю тактичность воспитанного, подобно аристократу, Рандо трудно было игнорировать. ─ Лучше по прозвищу. Топаз. ─ Он чуть сильнее сжал в руках костюм. ─ Очень приятно, Топаз. Меня зовут Артюр, ─ не протягивая облаченной в белую перчатку правой руки, мягко представился работнику химчистки желтоглазый информатор, ─ Эйс передал мне поручение расплатиться за услуги Киору-сан, поэтому, думаю, моя подпись в ведомости не сильно создаст тебе проблем при отчете, ─ как можно более естественно огласил свое намерение мужчина, не сводя изучающего взгляда с оставленного лезвием чьего-то клинка росчерка на лице собеседника, ─ можешь посмотреть мой паспорт, но он на французском, ─ слегка улыбнулся брюнет, ─ в отличие от Эйса у меня нет второго гражданства. ─ Вы его друг? ─ Если говорить утрированно и не вдаваться в подробности, то да. ─ Господин Эйс всегда принимал свои заказы лично. ─ Хочешь позвонить ему? ─ Он опять накричит, ─ курьер замялся, ─ совсем как в прошлую субботу, ─ говорящий робко протянул европейцу видный сквозь прозрачный чехол фиолетовый костюм на фирменной вешалке химчистки, ─ только осторожно, такую ткань было непросто распрямить после стирки, ─ француз бережно перехватил переданную ему вещь, после чего сразу же расправил ее на темно-красной тахте, расположенной подле себя. ─ Картой, ─ опережая стандартный вопрос юноши, коротко отрезал Рембо. Благодаря несдержанности Накахары ему пришлось купить новый телефон, так как искать старый, на взгляд, брюнета уже не имело смысла. Либо не особо дорогой гаджет соприкоснулся со дном Сумиды-реки сразу после разминки у кафе, либо по нему несколько раз со злости проехал на мотоцикле Чуя, оставив металлические обломки прямо на асфальте проезжей части. Артюр уверял себя, что его воспитанник это сделал исключительно в знак протеста, чтобы заявить о себе, совсем как сейчас, не выходя больше недели ни на работу, ни на связь. На ходовой банковской карте европейца оставалось немного, но на резервной у мужчины была еще некоторая оставленная в качестве подушки безопасности сумма, затраты из которой взял на себя обязательство возместить наличными «Туз». Рандо вставил золотистый кусок пластика в переносной терминал для оплаты в руках отвернувшегося Топаза, ввел пин-код, привычно кликнув на зеленую стрелку в знак завершения операции. Но платеж не был произведен. На запасном счету француза оказалось недостаточно средств. Судорожно схватившись за телефон, мужчина принялся набирать номер справочного центра обслуживающего его банка.