Непреодолимое желание (Tug-O-Want)

Всю дорогу до озера Джинни молчала. Она задумчиво накручивала прядь длинных рыжих волос на палец, пока они не остановились у самой кромки воды. Гарри огляделся в поисках камушка, который можно было бы блинчиком запустить в зеркальную водную гладь, но песчаный берег был опустошен поколениями студентов. Все, что осталось — это совсем крошечные камушки, которые Гарри смог бы трансфигурировать до нужного размера, будь у него чуть больше энергии. — Я думаю, что меня кто-то проклял, — признался Гарри. — То есть не думаю… Я точно знаю, что меня кто-то проклял. — Что ты имеешь в виду? — Время от времени… каждые несколько часов, точнее, мне приходится… искать Малфоя. Мне необходимо, эм… коснуться его. Просто дотронуться до его руки, например, или что-то в этом роде. До кожи, — Гарри отчаянно покраснел, стараясь выбросить из головы мысли о невероятно мягкой и холодной коже Малфоя и его губах, таких податливых и чувственных; или о его руках, которые нежно касались Гарри. — Тебе нужно прикоснуться к Малфою? Гарри вздрогнул от резкого голоса Джинни. — Еще немного громче, Джинни. Думаю, в Эдинбурге еще не все расслышали. Джинни настороженно огляделась по сторонам, но воинственное выражение лица никуда не делось. — Тебе нужно прикоснуться к Малфою? — повторила она уже тише. — Для чего? — Мы еще не поняли, для чего. Такое ощущение, что это какая-то бессмыслица. — Это все не может быть бессмыслицей, если в этом замешан Малфой. Мне кажется, что это какой-то Слизеринский заговор. — Тогда Малфой определенно не в курсе этого коварного плана, поскольку когда это все произошло в первый раз, он удивился и даже испугался не меньше меня. Джинни резко дернула накрученную на палец прядь волос. — В первый раз? Как давно это все происходит? — Хм… Четыре дня. Или пять? Я сбился со счета. — И все, что тебе нужно сделать, это просто прикоснуться к нему? — Да. Оно, — заклинание, или что бы это ни было, — просто как бы подталкивает нас друг к другу, и вынуждает… касаться, — Гарри протер о джинсы вспотевшие ладони. По какой-то непонятной причине то, что он произнес сейчас вслух, звучало одновременно и безумно, и интимно. — Кто это сделал с вами? И зачем? — Мы еще не выяснили. На самом деле это не кажется чем-то опасным, нам это заклинание не причиняет никакого вреда, — разве что, мысленно добавил Гарри, из-за их горячих поцелуев у него опасно быстро росло влечение к Малфою. — Не причиняет вреда? А что, если потом станет хуже? И что будет, когда наступят праздники, а затем каникулы? Что ты будешь делать, когда вы будете слишком далеко друг от друга и не сможете… коснуться? — Джинни странно поморщилась от этого слова. — Что тогда? — Не знаю, мы еще не думали так далеко вперед. Мы ищем информацию о похожем связующем проклятии, чтобы снять его. На самом деле Гарри не очень-то и занимался поисками заклинания и противоядия, если быть честным. А если уж совсем начистоту — в последнее время он был слишком занят… поцелуями. — Гермиона в курсе? — Да. И Рон. — Неудивительно, — горько произнесла Джинни. — Но я уверена, что Гермиона быстро придумает, что можно сделать. И спасибо, что позволил войти в этот круг избранных. Гарри неуверенно кивнул и подумал, что наверное будет не совсем разумно рассказывать еще и о поцелуях. Джинни и без того выглядела слишком расстроенной. * * * Следующий приступ случился прямо во время тренировки по квиддичу в пятницу днем. Гарри изо всех сил пытался игнорировать неприятные ощущения и пытался полностью сосредоточиться на поиске снитча в небе. К сожалению, в этом году он не входил в основной состав сборной по квиддичу, поскольку места в команде для восьмого курса не были предусмотрены правилами школы, но ему поручили обучить нового перспективного ловца с третьего курса — Бонни Шейл. У нее были короткие, почти мальчишечьи черные волосы, которые торчали в разные стороны, и она, как и Гарри, носила очки. Ее даже прозвали в команде Поттером-младшей, и она была явно не против этой клички. Сперва роль ловца в команде предложили Джинни, но та отказалась и вызвалась быть защитником и капитаном команды. — Что-то случилось, Гарри? — озабоченно поинтересовалась Бонни, подлетая на метле как можно ближе к Гарри, — он схватился за живот, пытаясь сдержать нахлынувшую волну головокружения. — Съел что-то не то, — сказал он и указал большим пальцем в сторону замка. — Я, пожалуй, пойду. А ты продолжай искать снитч, и не забывай кружить по полю. И обращай внимание на ловца противников. Бонни уверенно кивнула, и Гарри развернулся, направив метлу к земле. Он спрыгнул, сминая подошвами траву, и ловко перекинул древко метлы через плечо, — со стороны это выглядело довольно небрежно и крайне эффектно, и все благодаря тому, что он отработал этот трюк не менее шести тысяч раз за лето в Норе. — Я почти впечатлен, Поттер, — раздался сухой голос из-под тени Хаффлпаффских трибун. Пульс Гарри предсказуемо подскочил, хоть он и ощущал присутствие Малфоя неподалеку. Толчки в животе становились уже болезненными. Малфой приподнял край желтого гобелена и нырнул в темноту трибуны. Гарри, убедившись, что за ними не наблюдают любопытные студенты, последовал за ним. Игроки в этот момент мчались к воротам на другом конце поля, где Рейвенкло угрожал забить квоффл. Гарри заморгал, пытаясь всмотреться в царящий мрак. Внутри, под деревянными балками, оказалось темно и душно, и только редкие солнечные лучи пробивались сквозь трещины в дереве, мягко подсвечивая кружившиеся в причудливом вальсе пылинки. Среди собравшихся зрителей не было ни одной увлеченной поцелуями парочки, которая искала бы уединения под трибунами Хаффлпаффа, вероятно потому, что тренировочная игра проходила между Гриффиндором и Рейвенкло. Несколько наблюдавших за игрой Хаффлпаффцев толпились на красно-синих трибунах вместе с другими факультетами. Малфой забрел глубже в лесной лабиринт, состоящий из балок. Остановившись, он резко схватил Гарри за край футболки, и рывком потянул на себя, привлекая в уже знакомый жадный поцелуй. Гарри выронил метлу, обнимая Малфоя, и вжимаясь в него своим телом. И это все было чистой воды безумием, ведь они в буквальном смысле слова находились в общественном месте, пожирая друг друга, и стоило лишь любому любопытному прохожему приподнять гобелен, чтобы увидеть их вместе. Приглушенные аплодисменты переплелись с рваным стоном Гарри, стоило Малфою придвинуться еще ближе, — от этого движения что-то коснулось промежности Гарри, и это что-то оказалось восхитительно твердым и чертовски многообещающим. Гарри резко остановился, прерывая такой желанный поцелуй, когда его оглушила одна мысль: сейчас могло произойти что-то непоправимое, что-то, к чему он еще не был готов. — Малфой, — задыхаясь, выдохнул он, — это… — Поттер, — Малфой выглядел серьезным. Он обхватил руками плечи Гарри. — Мне нужно, чтобы ты кое-что проверил… Вихрь мыслей в голове Гарри, что кружился в бешеном танце, неожиданно затих от нахлынувшего замешательства. — Что? Малфой, словно заметив одурманенный взгляд Гарри, грубо потряс его за плечи, приводя в чувства. — Давай, просыпайся уже. Так вот, я принимал утром душ, и Блейз заметил, что у меня… — Что ты делал в душе с Забини? — волна ярости, накрывшая Гарри с головой, была абсолютно внезапной, шокирующей, и бесконечной в своих масштабах. Кулаки непроизвольно сжались, и с сидений над их головами посыпались клубы пыли. — Мерлин, Поттер, ты что… ревнуешь? Гарри нервно закатил глаза и издал глухой смешок. — Конечно, нет, — его голос был обманчиво спокойным, хотя внутри все сжималось и буквально вопило: лжец, лжец, лжец! — Так что ты там говорил? Он говорил про то, что мылся в душе с Забини, — предательски напомнил разум, и с потолочных балок на их головы вновь посыпались хлопья грязи. — Я говорил, — продолжил Малфой, настороженно поглядывая наверх, — что Блейз заметил странную метку на моем теле. Вот тут, — он извернулся и коснулся указательным пальцем места под левой подмышкой. — Ты тоже должен осмотреть себя, и проверить, появилось ли и у тебя что-то похожее. Наконец перестав представлять Малфоя и Забини в душе, Гарри нахмурился. — Какого рода метка? — Я думаю, что это символ сигила. Его едва видно, он очень бледный, телесного цвета, и похож на старый шрам, — Малфой недовольно сморщил нос. Гарри понимающе хмыкнул — у него тоже уже было достаточно шрамов, которых с лихвой хватило бы до конца жизни. — На самом деле его довольно сложно разглядеть. «Сложно разглядеть, если не пялиться», — с горечью подумал Гарри. — Ты думаешь, что это как-то связано с заклинанием? — Я не знаю, но выходит, что пока это единственный вариант. Со мной ничего необычного больше не происходило, кроме этой магической и немного ненормальной связи с тобой. — Хорошо, проверим тогда прямо сейчас, — пожал плечами Гарри, и ухватился за подол чужой рубашки, чтобы вытащить ее из-под края брюк. — Прекрати! — руки Малфоя накрыли запястья Гарри, останавливая. — Не здесь! Гарри оглянулся через плечо, но гобелен все еще был плотно закрыт, отрезая их от всего мира. — Но мы просто… — Целоваться — это одно, а раздеваться — совсем другое. Малфой звучал как-то совсем по-ханжески, и Гарри поймал себя на мысли, что ему это чертовски понравилось. — Тогда где? Однако вместо того, чтобы пойти поискать более укромное и уединенное место самому, Малфой странно нахмурился. — Разве у тебя нет с собой твоей шикарной мантии? — Нет, я не всегда таскаю ее с собой, — усмехнулся Гарри. — Ну, а следовало бы. Но ладно, если ты настроен сделать все прямо сейчас… — Думаю, что это действительно важно, разве нет? — Полагаю, что да. Тогда пошли. Малфой аккуратно приподнялся и, не обнаружив никого за гобеленом, вылез наружу. Гарри поднял свою метлу и последовал следом. Они покинули поле, держась друг от друга на таком расстоянии, чтобы если им кто-то и попался на пути, то ни у кого не возникло бы подозрений, что они направляются куда-то вместе. И только через несколько мгновений Гарри понял, куда его вел Малфой. После войны сильно пострадал старый сарай для метел, настолько, что легче было построить новый, чем восстановить старый, что учителя с удовольствием и сделали. Новое здание возвели около поля, на стороне, ближайшей к трибунам Гриффиндора, довольно далеко от того места, где они сейчас находились. Старый сарай оградили забором, защищая от проникновения любопытных студентов, и, видимо, рассчитывая со временем и вовсе его снести. — Сможешь провести нас внутрь? — с ноткой вызова поинтересовался Малфой. — Думаю, что да, — Гарри извлек волшебную палочку. Несколько мгновений спустя они проскользнули через щель в ограде и замерли, ожидая, не сработают ли охранные чары каким-нибудь заклинанием или оповестительным звуком. Однако все обошлось, и Гарри вздохнул с облегчением. Дверь у сарая отсутствовала, а искореженный и изуродованный косяк тяжело накренился вбок. У Гарри не было уверенности, что проникать в покосившийся сарай было хорошей затеей, однако Малфой, не колеблясь, нырнул внутрь. Гарри последовал за ним, и его оглушила волна нахлынувшей ностальгии. Место, где он изо дня в день вешал свою тренировочную метлу, исчезло под грудой мусора и толстым слоем пыли. Лучи солнца струились, пробиваясь сквозь огромные щели в разрушенной крыше, мягким светом подсвечивая обломки метлы и кусок оборванной кожи с ржавой пряжкой на ней. Малфой в отвращении поморщился, и Гарри задался вопросом — случилось ли то от воспоминаний или ему просто попала в нос пыль? — Допустим. Тебе так не терпелось раздеться, так что давай, приступай, взглянем на него. На какое-то одно ошеломляющее мгновение Гарри решил, что это многообещающее «него» означает что-то совершенно другое, пока наконец не вспомнил о диалоге про символ и, собственно, основной причине, почему они вообще решили уединиться. Он откинул метлу на пол и, потянув за края футболки, стянул ее через голову одним резким движением прежде, чем успел передумать. Глаза Малфоя, казалось, готовы были прожечь в нем дырку. — Видишь что-нибудь? — спросил Гарри, медленно крутясь вокруг своей оси. — Подними руки. Ощущая волну неловкости, Гарри поднял руки над головой, и тут же вздрогнул, когда холодные пальцы коснулись его разгоряченной кожи под левой подмышкой. — Смотри, вот он. Гарри вытянул шею и с трудом разглядел маленький, едва заметный бледный шрам в форме непонятного знака. Гарри аккуратно провел по нему пальцами, не чувствуя совершенно ничего необычного. Просто кожа. Как этот знак вообще мог попасть туда? — У тебя ведь такой же? Малфой кивнул, но Гарри с нетерпением принялся ждать, что тот тоже продемонстрирует свою метку. Малфой какое-то мгновение колебался, что-то обдумывая, а затем принялся медленно расстегивать свою рубашку. Гарри изо всех сил старался выглядеть не таким заинтригованным, но губы предательски пересохли, а жадный взгляд скользил за каждым дюймом оголяющейся бледной кожи. Казалось, что кожа Малфоя ни разу в жизни не видела солнечного света — такой фарфоровой она была; однако ему это определенно шло. Он был похож на безупречную мраморную статую. Такой же идеальной, без единого скола и изъяна. Малфой зажал рубашку под мышкой, так же, как и Гарри свою футболку, чтобы не бросать ее на грязный пол. А потом он слегка повернулся и поднял руку, точно так же, как недавно это делал и сам Гарри. Он приблизился и наклонился к Малфою, чтобы внимательнее рассмотреть знак — он был чем-то похож на кельтский узел. Гарри протянул руку и коснулся знака, выбивая из груди Малфоя испуганный вздох. Гарри тяжело сглотнул, и в то же мгновение, совершенно позабыв о метках, он буквально набросился на губы напротив, грубо целуя и подминая их владельца под себя всем разгоряченным телом. И это оказалось еще невероятнее, чем все их прошлые поцелуи — было куда более волнующим, когда ладони скользили по обнаженной коже, а нежные прикосновения его пальцев оставляли горячие следы на чужой коже, заставляя вздрагивать от возбуждения. Казалось, что они снова соревновались, пытаясь превзойти друг друга в поцелуях и прикосновениях. И Гарри должен был признать, что в этой игре Малфой определенно вел в счете, особенно после того, как он сперва отступил назад, а затем, просунув пальцы за пояс джинсов Гарри, притянул его к себе обратно. Малфой двинул бедрами так, что их члены соприкоснулись сквозь ткань штанов, воспламеняя желанием кровь и срывая жалобный вздох с губ Гарри. Он должен был признать, что это определенно было самое лучшее, что он испытывал. Гарри эксперимента ради подался бедрами навстречу, вжимаясь ответно в пах Малфоя, и кровь в венах забурлила от сотрясшего воздух чужого хриплого стона, а в спину впились тонкие пальцы. — Сделай так еще, — сипло попросил Малфой. И Гарри подался вперед снова, обхватив бедра Малфоя руками для лучшей опоры. Его член прижимался к члену Малфоя, и выпуклость в чужой ширинке ощущалась просто божественно. Он задыхался, двигаясь все быстрее и быстрее, понимая, что такими темпами его надолго не хватит, — он надеялся только на то, что Малфой кончит быстрее, чем лопнет его собственное самообладание. Что Малфой скоро кончит — он не сомневался ни на секунду, об этом ярко свидетельствовали прерывистое дыхание, и чужие пальцы, болезненно впившиеся ему в кожу. Хлипкая стена сотрясалась под силой их толчков. Ужасный треск, раздавшийся откуда-то сверху, заставил Гарри молниеносно выхватить из заднего кармана джинс палочку и в последнюю секунду произнести защитное заклинание. Как раз вовремя, чтобы защитить себя и Малфоя от обвала остатков крыши. — Черт, — пробормотал Гарри, пытаясь разглядеть Малфоя среди поднявшейся пыли. Он закашлялся. — Видимо, не здесь, — сухо отозвался Малфой. Гарри закашлялся сильнее, ошеломленный смыслом чужих слов. Он с широко раскрытыми глазами наблюдал за расстроенным лицом Малфоя, которое смутно проступало сквозь опадающие хлопья пыли и грязи. Ленивая улыбка исказила губы Гарри. — Тогда где? — спросил он, едва веря, что решился задать этот вопрос. — В моей спальне? Ты можешь воспользоваться своей мантией невидимкой, чтобы пробраться ко мне. Мои соседи уже привыкли к тому, что я иногда занимаю спальню со своими… целями. Волна слепой ярости, вызванная неприкрытой ревностью, накрыла Гарри с головой. — Привыкли? — прошипел Гарри сквозь стиснутые зубы. Он сжал их настолько сильно, что слова, вырвавшиеся из уст, можно было смело назвать скрежетанием. И Малфоевский уклончивый смешок явно не способствовал настроению Гарри и никак не остудил нахлынувшее чувство собственничества. Его пальцы болезненно сжали бедра Малфоя. — Эй, аккуратнее, Поттер, у меня очень нежная кожа и на ней легко остаются синяки, — он скинул с себя руки Гарри и сделал аккуратный шаг назад. Его взгляд непроизвольно опустился на все еще внушительно выпирающий бугор в ширинке Малфоя, бесстыдно выставленный напоказ. Гарри сделал шаг навстречу, и Малфой предостерегающе поднял указательный палец, останавливая его. — Знаешь, я бы не очень хотел, чтобы меня похоронило заживо во время очередного оргазма, и к тому же, здесь жутко грязно. Встретимся в моей комнате и я обещаю, что оно того будет стоить, — подмигнув, Малфой поднял с пола свою грязную рубашку и, натянув ее, направился в сторону поломанной двери в сарай. Уходя, он напоследок крикнул: — Пароль — Асфоделус. С колотящимся в грудной клетке сердцем Гарри подождал еще несколько минут, а затем поднял с пола свои футболку и метлу и направился следом за Малфоем в замок. И он даже не потрудился хотя бы натянуть футболку, когда бежал сломя голову в Гриффиндорскую башню, чтобы поскорее извлечь из-под подушки заветную мантию. Единственная пауза, которую ему пришлось сделать — это чтобы помыть руки и ополоснуть лицо, а затем предпринять тщетную попытку уложить влажными пальцами волосы. И только перед лестницей, ведущей в подземелья, Гарри резко затормозил, кажется, только тогда осознавая, куда и с какой целью он так спешил. Неужели они действительно собирались сделать это? Он замедлил шаг, когда его накрыло осознанием факта, что он добровольно бежал в логово змей. Что, если Малфой просто планировал его унизить? Он ведь мог, например, предупредить своих сокурсников, которые сидели и ждали, когда на пороге их гостиной появится Поттер, совершенно по-глупому влюбленный в одного из них. Несмотря на очевидно удовольствие, которое испытал Малфой во время их короткой встречи, он, несомненно, не испытывал к Гарри совершенно никаких чувств. Кроме, — Гарри очень надеялся, — небольшого вожделения. — Вот и все, — пробормотал себе под нос Гарри, — просто влечение. Для парней нормально желать… заниматься сексом. Это просто безобидное развлечение. Несмотря на собственные невнятные и не особо воодушевляющие размышления, его внутренности скрутило от мысли, что он стал бы заниматься чем-то настолько чувственным и интимным без каких-либо чувств. Он определенно был не тем человеком, что мог позволить себе бессмысленные интрижки, как бы ему того ни хотелось. А он, несомненно, хотел Малфоя. Гарри ускорил шаг. «Прекрасно, он действительно мне нравится. Возможно даже сильнее, чем я смогу когда-нибудь понравиться ему в ответ. И даже если я очередная зарубка на спинке его кровати, то так тому и быть», — Гарри подобрал довольно странное время для внутренних откровений, но лучше поздно, чем никогда. — Пожалуйста, — тихо умолял он, — лишь бы это не было розыгрышем. Собравшись с духом, Гарри приложил руку к каменной стене, что скрывала за собой вход в Слизеринскую гостиную, и произнес пароль.