Боги света

— Локи Леватейн! Этот усталый голос порой снится рыжему озорнику в кошмарах. Такое впечатление, будто Рэйвен лично следит за ним целыми днями. Иначе как объяснить тот факт, что он всегда оказывается на месте преступления раньше, чем Локи успевает сделать что-то, действительно нарушающее законы Асгарда? Ну ладно, на этот раз пакость должна была случиться в доме начальника стражи, поэтому удивляться его появлению так сильно не стоило. Но как же собрание стражников? Бальдр клялся, что у отца очень много заданий для них и никто не покинет Валаскьяльв раньше, чем через час. Что за… — Убирайся из моего дома, — рычит Рэйвен, и тут ракета взрывается, озаряя небо разноцветными искрами. А за ней вторая и третья. Из окон высовываются любознательные детские рожицы — двое мальчишек-близнецов и девушка постарше. Малышня радостно вопит, наблюдая за буйством красок в скучном асгардском небе, а старшая, Рия, недовольно морщит нос: — Снова ты за своё. Дожжёшься, пиромонстр, и однажды отец посадит тебя под домашний арест! — Если в свой дом, чтобы уж точно за мной проследить, то я, пожалуй, выберу твою комнату! — хохочет Локи, и братишка Рии поддакивает: — А мы закроем сестру вместе с тобой! — Растут защитнички на мою голову, — ворчит Рия, и Локи только собирается ещё выдать какую-то остроту, как тяжелая рука Рэйвена хватает его за ухо. Впервые проказник жалеет о том, что уши его выдают каплю альвхеймской крови — кажется, сейчас они вполне способны вытянуться ещё больше. — Ещё раз услышу, что ты заигрываешь с моей дочерью, негодник, и заключение твоё будет длиться вечность в Хельхейме, — обещает стражник и выталкивает незваного гостя за пределы усадьбы под негодующие вопли мальчишек и наигранно-облегченный вздох дочери. С позором удаляясь с места преступления, Локи раздумывает над тем, почему с девчонками всё всегда так сложно. На последнем балу она ведь сама подходила — краснела, смущалась, предлагала потанцевать. Правда, после того, как ей отказал Бальдр, но что же… К этому Локи уже привык. У принца всегда было множество поклонниц при дворе — сила бога света и его красота привлекали даже тех девиц, которые не стремились заполучить выгодную партию любой ценой. И только Тор с Локи знали, как всеобщее восхищение на самом деле угнетает его. — Рэйвен, отпусти его. Слава Одину. Кажется, не только у стражника есть привычка за ним следить. — Привет, Бальдр, — слабо улыбается Локи, глядя на друга с легким упрёком. — Кажется, я снова встрял… — И на этот раз — серьёзно, — охотно подтверждает Рэйвен, даже не думая прислушиваться к словам принца. — Теперь ты ответишь перед Одином! Проникновение на чужую территорию — это уже не невинные детские шалости. Думаю, Всеотец заинтересуется тем, как ты сумел обойти все защитные амулеты и пробраться в мой сад. — Меня вела сила любви, — фыркает Локи и получает заслуженный болезненный подзатыльник. Кажется, некоторые хранители покоя в Асгарде о любви иной, кроме как к войне, в жизни ничего не слышали. И что самое печальное — слышать и не желают. — Не смей его бить! — вспыхивает Бальдр, и воздух рассекает тонкий блик молнии. Локи недоуменно оглядывается — неужели на этот раз даже Тор решил вмешаться? Раньше он не рисковал ввязываться в их с Бальдром шалости, хотя почти всё поддерживал и по мере сил заступался за шкодников перед Одином. Но Тора нигде не было видно. — Отпусти, — голос Бальдра звучит как-то необычно, и Рэйвен внезапно хватает пленника за плечи, толкает его к себе за спину. Локи ещё успевает заметить, как странно вспыхивает воздух рядом с другом, какой неведомой доныне яростью горят глаза миролюбивого бога, и пытается рвануться к нему, но Рэйвен держит крепко. — Всё хорошо, Бальдр, — страж явно старается говорить уверенно, но Локи чувствует, как его голос дрожит. — Всё хорошо. Твоему приятелю ничего не угрожает. — ОТПУСТИ! — кричит принц, и стая ворон с громким карканьем срывается с окрестных деревьев, роняя листья и перья. Одна из молний, сверкающих вокруг Бальдра, ударяет в руку Рэйвена, слегка задевая плечо пленника, и хватка ослабевает, позволяя Локи броситься к товарищу. Ещё пара молний скользнули мимо, оставляя мимолетные шрамы на щеке, но огневик этого даже не заметил. Он не понимал, что происходит. Но чувствовал, что Бальдру тяжело и плохо, и поэтому использовал единственный известный ему способ успокоить друга. К счастью, он оказался правильным и в этой нештатной ситуации. Молнии перестали сверкать, как только Локи прикоснулся к другу, а спустя несколько тревожных мгновений Бальдр обмяк в его объятиях.        Опустив потерявшего сознание Бала на траву, Локи обернулся к Рэйвену. Тот уже перевязывал рану на руке, что-то бормоча себе под нос — казалось, он даже не очень шокирован произошедшим. Недоволен, что придётся рану залечивать, не более. — Что это было вообще? — Лучше забудь о том, что видел, мальчишка. Для твоего же блага. И постарайся держаться от принцев подальше — для блага всего Асгарда, — буркнул Рэйвен в ответ, пытаясь подняться на ноги. — Хотя для блага всего Асгарда тебе лучше вообще перебраться жить в другой мир… — Не тебе решать, что благо для меня и нашего мира, — Локи рыжим вихрем метнулся к стражнику и присел рядом, помогая закрепить повязку. — Бальдр мой друг, нравится тебе это или нет. И если с ним такое происходит, я обязан знать об этом. Стражник смерил Локи долгим изучающим взглядом и неохотно кивнул. — Может, ты и прав. Но я не могу раскрыть государственную тайну отъявленному преступнику. Если хочешь — задай этот вопрос Всеотцу после того, как он вынесет тебе приговор. Но Один вполне может решить, что ты знаешь слишком много, и это не лучшим образом скажется на твоей дальнейшей судьбе. Не то, чтобы я против, но… Возможно, ты сейчас спас мне жизнь, а отблагодарить я могу разве что советом. Локи кивнул, закусывая губу. Пожалуй, Рэйвен прав. Один и так готов воспользоваться любым поводом его наказать — даже заступничество принцев в последнее время помогает всё меньше. За годы, прошедшие с того момента, когда они с Бальдром и Тором заключили союз, их проделки уже успели довести до белого каления половину асов, а вторая с нетерпением ожидала новой «горячей новости»: так в Асгарде прозвали развлечения юного бога огня. Царь же с самого начала затесался в первую категорию и прочно закрепил там свои позиции. Обиднее всего было то, что сами друзья до сих пор ничего ему не говорили о таких эффектных вспышках гнева. Недостаточно ему доверяют? Или решили, что эта информация совершенно не важна, а если он сам однажды попадет под горячую руку — что ж, плевать, найдем нового друга? Хороши «братья», ничего не скажешь. Впрочем, лучших он, наверное, и не заслуживает. Бальдр за спиной тихо застонал, и Локи уже поднялся было на ноги, чтобы направиться к другу, но Рэйвен его остановил. — Я не должен был говорить тебе и это, но… Принц не помнит о том, что происходит с ним в таком состоянии. И лучше бы ему и не узнать никогда об этом.        Локи осторожно поглаживает Бальдра по голове, поправляет длинные светлые волосы, растрепавшиеся от падения, вплетая в свои движения самую малость целительной магии. Он пока что владел лишь основами — очевидно было, что принцу необходима куда более серьёзная помощь. Но Бальдр улыбается на грани между сознанием и бредом, пока ещё не открывая глаза, и Локи не может оторваться от белых локонов, не может прекратить дарить другу ощущение уюта и покоя по мере собственных сил. Ведь кроме него — больше некому. Ведь только он может делать это совершенно искренне. Ведь только на него почему-то не действует пресловутое обаяние Бальдра. Сам бог света считает это лишь ещё одним доказательством того, что всеобщая любовь насквозь лжива, и поэтому только бог обмана обладает иммунитетом к этой любви, которая, словно зараза, распространяется по Асгарду. Локи же уверен, что «брата» невозможно не любить. Просто он, несмотря на юные годы, отлично чувствует разницу между любовью и слепым обожанием. И пусть эта любовь не имеет ничего общего со страстными поцелуями, о которых восторженно рассказывает Тор, возвращаясь со свидания с очередной претенденткой на роль царицы Асгарда, Локи уверен, что она куда искреннее, истиннее и важнее.        — Откуда эти шрамы, Локи? — встревоженно спрашивает Бальдр первым делом, открыв глаза. — И… почему я лежу у тебя на коленях? Сердце мага пропускает один удар. Он и правда ничего не помнит. В этих невинных голубых глазах нет ни намёка на ту злобу, которая искрилась там какие-то минуты назад. Но неужели о том, что происходит с братом, не знает даже Тор? Он обязан выяснить, что творится с другом, и как ему помочь, раз уж все остальные предпочитают замалчивать проблему, а не решать её. Если он ещё раз увидит его таким… Проклятье. Локи растягивает губы в улыбке и подмигивает Бальдру, надеясь, что тот ещё не до конца пришел в себя и не заметит неискренности. — Не обращай внимания, Бал. Просто шалость немного не удалась, — с максимально возможной безмятежностью в голосе отвечает он. — Но ты бы видел этот фейерверк!