***
Питеру никак не спалось. Его, как и остальных членов паучей команды, напрягало поведение Валери. Ему с каждым днем становилось все нужней и нужней узнать, что же случилось в тот день, после чего она так изменилась. Отметив для себя, что лучше уж расспросить об этом Коннорса, нежели стойкую девушку, Паркер поднялся с кровати, понимая, что просто вот так он заснуть не сможет. ..У нее постоянно меняется настроение, она стала менее устойчивой, постоянно шугается на пустом месте, прислушивается непонятно к чему и постоянно вот так вот уходит, не объяснив причины. А еще она постоянно прячет свой шрам и… ох, черт, молоко! Парень кинулся к плите, убирая небольшую кастрюльку с жидкостью с разгоряченной конфорки и выключая подачу электричества. Убежало. Питер тяжело оперся о кухонный стол, поникнув и устало вздохнув. Ну что же с ней не так? Что произошло? Он молча налил кипяченое молоко в кружку и пошел в столовую, садясь за обеденный стол. Часы ритмично простукали два часа ночи. Беспокойные мысли за подругу все не выходили из его уставшей головы. И действительно, почему никто ничего не помнит? Почему он ничего не помнит?***
Луна наконец вышла из-за плотных туч, и на очередные темные переулки стал падать спокойный серебристый отблеск. Кажется, стало еще темнее, чем было до этого. — куда ты меня ведешь, малышка? — девушка попыталась взять черноволосого ребенка за запястье руки, которой она вела куда-то наемницу, но та нервно дернулась, стоило Валери совершить лишь попытку прикоснуться к ней, и продолжила молча идти вперед. — …малышка? — уже более напряженно спросила зеленоглазая, уже двумя руками пытаясь взять девочку за плечи. Она так и не успела увидеть ее лица. Ночная темень не дала девушке возможности как следует рассмотреть беднягу. — нет! Ты должна помочь! — только запутанные длинные волосы мелькнули в руках Валери, и девочка бросилась вперед, звонко шлепая босыми ножками по асфальту, удаляясь во мрак. — подожди, стой! — девушка было бросилась за ней, но сзади кто-то опять позвал ее, и она испуганно обернулась, рыща глазами окружающую тьму. Недолго думая, Валери бросилась вслед за незнакомкой, громко зовя ее и прося остановиться. Ей показалось, что она слышит звон дождя, скорее… ливня, но наемница старалась игнорировать подступающие раскаты. Под ботинками громко хлюпали нарастающие лужи, а город постепенно расплылся в тумане. — где ты? — снова закричала девушка, стараясь перекричать шум нарастающего дождя. Понимая, что, стоя на месте, она лишь упускает шанс поймать беглянку, кудрявая ринулась в густой туман, начиная ощущать под ногами густые… колосья? Валери снова резко затормозила, оглядываясь по сторонам и стараясь найти хоть один след. Где-то впереди послышался тихий скрип качели. — хей, это не смешно! Иди сюда! Пожалуйста… — на последнем слове ее голос оборвался, и она едва слышно прошептала его. Туман рассеялся, и перед девушкой предстал маленький деревянный сарайчик и железные качели, почти сгнившие и почерневшие от времени. А на качелях, сидя к ней спиной, сидела, покачиваясь… – кроха! — девушка, уже охваченная паникой, ринулась к незнакомке, но расстояние между ними не сокращалось, и наемнице осталось лишь наблюдать, как девочка встает со скрипучего сидения и, беря порванного мокрого зайчика около качелей, садится около сарая, опустив голову. Ее темные замаранные локоны свесились вперед, закрывая вместе с собой игрушку с худыми бледненькими ручками. Обувь уже почти полностью увязла в грязи, и Валери, с трудом передвигая промокшими ногами, осторожно приблизилась к ребенку, приседая перед ней на одно колено. — что случилось? Тебя кто-то напугал? — совсем позабыв о том, что она оказалась где-то совершенно далеко от города, наемница протянула к девочке руку, желая погладить ее по маленькой голове, подрагивающей от судорожных всхлипов. Но ребенок отстранился, хватая зеленоглазую за предплечье острыми… когтями? Резко вскинув голову, показав наполовину сгнившее лицо, на котором от глаз оставались лишь две зияющих дыры, она закричала: — зачем?? Зачем ты бросила нас?? Нам было так страшно!!! Я чувствовала воду! Она была везде!! Это так больно!! ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ПОМОГЛА НАМ? —нечто кричало ей прямо в лицо, заставляя вдохнуть тошнотворный трупный запах. Каштанка в ужасе отшатнулась, падая на землю, начинающей исчезать под ногами, оставляя за собой лишь белую вспышку… … « в 11 часов 24 минуты вечером 17 ноября 2016-го года было обнаружено 3 тела, предположительно отец, мать и дочь, в незарегистрированной недвижимости деревянного состава. Отец, Ульям Тодд, был задушен проволокой психически нездоровой матерью, Амандой Тодд, дочь, Софию Тодд, нашли утопленной в затопленном подвале. Возможно, потоп был устроен намеренно. После двойного убийства Аманда покончила с собой, тело нашли в кладовке.» — вы что-то знали об этом, мисс Браун? — мужчина преклонных лет в черном пиджаке пододвинул поближе рапорт полицейского отряда, написанного от руки, который он только что прочитал вслух. — я понятия не имею, о чем вы говорите, лейтенант Грейсон, — девушка сидела на неудобном металлическом стуле, отворачиваясь от стола и разглядывая стены. —расскажите нам, где вы были 17 ноября в это время, — он снова указал пальцем на листок слегка измятой бумаги. — и знали ли вы этих людей? — 17 ноября с 10 до полуночи я гостила у подруги дома, она является свидетелем этого факта, — Браун снова повернулась к лейтенанту, безразлично заглядывая ему прямо в глаза — и нет, я не знала семью Тодд. Пожилой мужчина лишь тихо вздохнул, собрав руки в замок на столе. — 18 ноября, 10 часов, — он бросил беглый взгляд на позолоченные наручные часы. — 48 минут утра, допрос гражданки Браун окончен. — Он медленно привстал, дотягиваясь рукой до камеры, выключая ее. Просидев минуты две в мертвой тишине, Грейсон тяжело посмотрел на девушку, скептично разглядывающую рапорт. — зачем тебе это, Валери? — хрипло начал он. — ты же.. ты же никогда не трогала… Послышался лишь резкий жалобный скрип неустойчивого стула, как зеленые глаза ядреного оттенка, полные ярости и какой-то спрятанной боли, впились в самую душу лейтенанта в 5 сантиметрах от его лица. Сильные женские руки крепко сжали края старенького стола, и хрупкое на вид девчачье тело угрожающе нависло над небольшим деревянным столом. — я никогда, — шипела девушка, нервы которой потихоньку начали давать сбой. — никогда не убью невинных людей, и тем более, — зеленые глаза стали еще ближе, а левая рука со стола перебралась на шиворот мужчины, и Валери произнесла еще тише и еще яростнее, словно шипя: «невинного ребенка.» Лейтенант не опешил, не испугался и не начал судорожно звать охрану. Грейсон лишь медленно положил свою руку на ее, жестом другой руки приглашая сесть на место. Девушка вдохнула поглубже воздуха и, молча извинившись, села обратно. Мужчина принимал ее извинения. В конце концов, глупо было полагать, что она действительно способна на столь подлый поступок. — я слушаю, —мягко сказал он, снова невозмутимо складывая руки на столе. — выдвинешь факты против меня? — наемница подняла взгляд, печально ухмыльнувшись. — здесь больше нет ни одной камеры, — лейтенант провел рукой по белому помещению, показывая, что это правда. Он знал, что ему и не нужно доказывать, Валери все прочла сама. — меня заказали убрать лишь Аманду, которая выбивала деньги из малоимущих жителей трущоб, выворачивая их в нелегальный бизнес наркотическими веществами. Она издевалась над людьми, понимаете? Я просчитала все, от ее аллергий до взаимодействий ее мозга со смертельными препаратами, я изучила все ее расписание на ближайшие три дня, рассчитала, когда у нее будет ближайшая встреча, куда удобнее и незаметнее всего будет подсыпать порошок и кого она под влиянием своих же наркотиков собственноручно успеет убрать за это время из ее нелегального окружения, — девушка снова взглянула на лейтенанта зелеными глазами, полными печали. — лишь в одном я просчиталась. Сделку отменили. Она поехала… домой.