Черная башня в душе

      Первым памятным эпизодом стала наша поездка в Орзаммар — гномью цитадель на западе Ферелдена, в суровых Морозных горах. Очевидно, мы выбрали не лучшее время для визита: об этом нам постоянно напоминали предупреждающие лица гномов-торговцев на поверхности, всю дорогу до ворот Орзаммара. Командир стражи на входе в город-крепость оказался еще красноречивее.       — Треклятые наземники, пошли вон! Сколько раз в ваши тыквенные головы вдалбливать, что в город нельзя? Уже седьмые за сегодня. Коли бродите кучками, так сбились бы сразу в одно большое стадо, чтоб мне тыщу раз одно и то же не повторять, камень вам на голову! — Очевидно, он был отнюдь не в лучшем расположении духа. Впрочем, Джанита веля себя довольно терпеливо и даже улыбалась.       — В Орзаммаре сейчас чрезвычайное положение. Вся торговля и прочее сообщение с внешним миром прекращено вплоть до особого распоряжения Ассамблеи. Никаких исключений. Дело государственной важности. — После нескольких нападок разгоряченный гном понял, что от нас так просто не отделаться и, выпустив пар, стал посговорчивей.       — Вы Серые стражи? Что, другого пути на Глубинные тропы не нашли? — Съязвил ворчливый командир стражи, посмотрев на наши бумаги, после чего дал команду открыть ворота.       — Что же, коль так охота поскорее с жизнью расстаться, вперед. Безумцы у нас всегда в почете. — Из его уст это звучало как комплимент: так мне показалось.       — Проходите, но не задерживайтесь. И во имя предков прошу, не приставайте ни к кому в городе. Нам сейчас и без наземников ох как тошно! Все равно с вами никто не станет говорить. — Напоследок предупредил ворчливый командир стражи.       Очевидно, нас не ждал теплый прием, в чем мы вскоре убедились -так сказать, буквально из проходной. Начать с того, что нам пришлось несколько раз подтвердить, что мы из Серых стражей, дабы заслужить право пройти дальше "предбанника". И всякий раз встречающие советовали нам поскорее отправиться к выходу на Глубинные тропы, желательно никуда не сворачивая. К слову, Джанита туда вовсе не спешила. Однако признаться в этом и рассказать о цели своего визита мы смогли только когда добрались до зала Ассамблеи. Председатель Банделор, в этот момент весьма удачно взявший перерыв, внимательно выслушал нас и выказал свое расположение: он даже позволил нам свободно перемещаться по городу под свою ответственность. Тем не менее Банделор честно предупредил нас, что наши поиски союзников в борьбе с порождениями тьмы, скорее всего, окажутся безрезультатными. И в самом деле, на что мы рассчитывали, ища помощь в борьбе с Мором, когда вся местная знать занята нешуточным спором о преступном прошлом короля?       Если говорить кратко, в Ассамблее нашелся один весьма прозорливый лорд, который представил доказательства давнего преступления владыки Эндрина Эдукана: по словам "смутьяна", нынешний король взошел на трон, буквально переступив через труп старшего брата, когда убил его отравленным оружием. То было весьма серьезное обвинение, и чтобы оправдать себя в глазах остальных членов Ассамблеи, владыка Эндрин согласился встретиться с обидчиком и его чемпионами на арене Испытаний – своего рода гладиаторском бою, которым гномы придают чрезвычайно большое значение. Вообще должна сказать, что нахожу гномью политику крайне своеобразной: пускай здесь, как и в Орлее, большую роль играют личные связи и интриги, вместо цивилизованного подхода действуют прямолинейность и прямо-таки варварская грубость. Испытания – типичный тому пример: гномы искренне верят в то, что там, на окровавленной каменной арене, победу чемпионам приносит сама воля давно ушедших Предков, чье слово для ныне живущих закон. Но вернемся к спору короля Эндрина Эдукана с его оппонентом и непростой ситуации с властью в Орзаммаре. Непростой она оказалась потому, что во время недавних Испытаний коронованный владыка потерпел несколько поражений подряд! По заявлениям Эндрина, в том были виноваты недоброжелатели со стороны его оппонента, якобы вмешавшиеся в подготовку бойцов к выступлениям. В итоге заключительные матчи Испытаний, на которых мятежный лорд оспаривал право короля на трон, были отложены на время разбирательства, а в Ассамблее тем временем сразу же начались жаркие дебаты между самыми видными представителями знати. По сути дела, они уже заранее признали Эндрина Эдукана проигравшим и сейчас без стеснения делили корону, которою он не спешил снимать. И чтобы представить, КАК именно велись эти самые дебаты, нужно вспомнить о тех прямолинейности и грубости, о которых я уже говорила...       —А вы еще удивляетесь, почему мы не пускаем наземников сейчас… Разве кто-нибудь из вас стал бы принимать гостей, когда в семье бушует скандал и швыряются грязным бельем? — С печальным видом говорил председатель Банделор. По его удрученному виду было видно, насколько он устал от безумия недальновидных «политиков» Ассамблеи, не видевших ничего дальше своего носа.       —Куда там! Они и кончик носа-то видят по-разному: у них уже глаза раскосились от постоянной колотьбы булавой по голове. — В сердцах признался в какой-то момент председатель, предварительно убедившись, что нас никто не подслушает.       — Послушайте, друзья. Я знаю, вы, Серые стражи, боретесь за правое дело, но боюсь, что ничем не смогу вам помочь. Гномье общество очень трепетно относится к нерушимости своей власти, и когда она ставится под сомнение, это воспринимается очень, эмм, тяжело.—В этот момент весьма показательно на заднем плане вслед за словесной перепалкой послышался тяжелый удар тупым предметом.       — Боюсь, я не смогу заставить Ассамблею прислушаться к вашей просьбе. Чтобы ни думал лично я о Море, большинство здесь, под землей, не считают его угрозой для себя. Скорее, наоборот…       — Не забывайте, что во время тех самых Моров, у вас на поверхности, для нас наступает передышка в борьбе порождениями тьмы. А до тех пор мы деремся с этими бестиями постоянно. — Председатель Банделор, учтивый и воспитанный человек с размеренной правильной речью, старался смягчить формулировки, однако общий смысл звучал весьма четко. Не думаю, кстати, что его собственное мнение о Море сильно отличалось от большинства. К тому же он как председатель Ассамблеи обязан был оставаться нейтральным и вообще не имел права голоса.       — А что если мы, скажем, окажем поддержку Ассамблеи в разрешении ее политического кризиса? — В какой-то момент очень осторожно, шепотом, предложила Джанита, после чего сразу же отпрянула, признав ошибочной идею.       — Даже не думайте об этом. Деширы народ очень горделивый и не допустят, чтобы наземники каким-то образом вмешивались в их дела. — Тактично, не повышая голоса, принялся объяснять Банделор, стараясь не привлекать чужого внимания.       — И не пытайтесь сами предлагать свою помощь тем, кто сейчас соперничает за власть. Такую поддержку однозначно воспримут как слабость того, кто ее принимает. Тем более если это помощь от иноземцев...       — В лучшем случае вас выпроводят из города через главные ворота. В худшем - через вход на глубинные тропы. Или же просто бросят в темницу, и тут я не смогу вам помочь. Боюсь, вы не сможете оправдаться простым незнанием наших законов и порядков: Ассамблея в ее нынешнем виде слишком сильно нервничает и относится к подобным вещам крайне щепетильно. — Честно, по-дружески предупредил Бандалор, желая оградить нас от неприятностей.       — Если вы действительно хотите найти союзника в борьбе с Мором, я знаю лишь одного гнома, который, быть может, согласится вам помочь. Ну, или хотя бы выслушает.— Обнадеживающим тоном заметил в следующий миг председатель Ассамблеи.       — Но предупреждаю: характер у него такой же тяжелый, как и его имя…       Джерик Горве. Он же "Алмазный кулак Орзаммара" - самый известный и результативный полководец гномов со времен, пожалуй, Совершенного Эдукана. Многие, кстати, сравнивали полководческий талант Горве и прославленного основателя ныне правящего дома. Очевидно, мы имели дело с настоящим народным героем, живой легендой, и, как пояснили нам Хранители-историки, свою репутацию этот чернобородый мужчина с изумрудными глазами и перекрестьем шрамов на лице заслужил не зря. Правда ли то, что шесть лет назад Джерик самолично раскрыл коварный план преступной Хартии посягнуть на реликвию Ассамблеи, за что был удостоен особой чести Эндрина Эдукана? Правда. Верно ли то, что четыре года назад он с группой лучших берсеркеров Орзаммара и при поддержке Легиона Мертвых проник в одно из логовищ порождений тьмы и выбрался оттуда живым с большей частью своего отряда, достав бесценные сведения о враге? Все верно. И, наконец, самое главное: правда ли то, что полтора года назад Горве в ходе полуторамесячного противостоянии с порождениями тьмы сумел оттеснить их и вернуть Орзаммару его историческую линию обороны, что была утрачена почти полстолетия назад? Правда. Кто-то может сказать, что в его биографии многое приукрашено. Тем не менее, могу сказать, что при встрече с ним в королевском дворце этот хмурый мрачного вида человек действительно производил сильное впечатление. Очевидно, он обладал очень сильной харизмой и не позволил бы никому давить на себя.       Очень жаль: по лицу Джаниты было видно, как она хотела использовать уникальное положение Горве и с его помощью заполучить гномьи войска для борьбы с Мором. Достаточно вспомнить, что в условиях начавшегося безвластия знаменитый «Алмазный кулак Орзаммара» мог свободно распоряжаться армией по своему усмотрению. В конце концов, кто бы его остановил? Король Эндрин Эдукан опорочил себя поражениями на Испытаниях, а остальные лидеры политической гонки так сильно потрепали свои имена, забрасывая друг друга самыми искрометными обвинениями и изощренной клеветой, что, кажется, совсем забыли о такой важной составляющей, как популярность в народе. Многие из жителей города-цитадели, кстати, прочили имя Горве в короли и буквально призывали его доказать свое право на Испытаниях, бросив вызов остальным претендентам. Увы, при всей его неординарности как полководца, это был жутко консервативный тип, превыше всего ставивший стабильность и неизменность выбранного курса в том, что касается власти. Именно поэтому Горве так и не решился взять бразды правления в свои руки и сделать свой дом правящим в Орзаммаре. Джерика с его закостенелыми взглядами было не перебудить: он твердо решил, что воин не должен занимать место правителя, и точка. И сейчас его, как хорошего генерала, заботило только благополучие Орзаммара, а также порядок в городе. И больше ничего. При том это самое благополучие он считал неотделимым от военных успехов на передовой линии обороны, которую удалось отвоевать с таким трудом. И сейчас она снова оказалась под угрозой. Несмотря на начало Мора, количество порождений тьмы в предместьях Орзаммара вовсе не уменьшилось, и сейчас темные твари были настроены весьма решительно. Несколько кровавых столкновений с передовыми отрядами чудовищ не оставляли сомнений: близится решающая битва, и сейчас у Горве был каждый солдат на счету.       —Повторяю еще раз: НЕТ. Мои воины останутся здесь и будут защищать свой родной город. Это их долг, и они обязаны исполнить его. — Низкий голос Горве звучал гулко и тяжело, подобно ударам молота по каменным плитам.       — Я понимаю вас и согласна с вами, командующий Горве. Мы, Серые стражи, также хорошо знаем, что значит исполнять свой долг. Наша миссия - бороться с порождениями тьмы. Но в то же время мы обязаны порою напоминать другим, что это бедствие не является чьей-то личной проблемой. Это общий рок.       — Эта трагедия, которую разделяют все народы НАЗЕМНИКОВ, раз в несколько столетий. Заметьте, что мы, гномы, переживаем подобное все остальные годы, причем делаем это в одиночку. Не прося никого о помощи. — Командующий Горве говорил совершенно спокойно, сохраняя невозмутимость и давая понять, что попытки Джаниты воздействовать на него бессмысленны.       То был один из первых случаев, когда некто смог так легко преодолеть ее влияние. Быть может, все дело в том, что до тех пор нам попадались собеседники попроще. Или же Горве действительно был так силен. Как бы то ни было…       — Мое решение неизменно: армия Орзаммара останется здесь и будет готовиться к решающему походу против порождений тьмы. Если вы, Серые стражи, пожелаете на деле доказать свою доблесть и подтвердить славу вашего ордена, я не стану возражать. До тех пор прошу больше не беспокоить меня пустыми просьбами.— «Алмазный кулак» говорил нарочито спокойно и вежливо, однако то была холодная вежливость. Фактически, предупреждение.       — Председатель Банделор разрешил вам спокойно гулять по Орзаммару и это ваше право. Тем не менее, я не допущу, чтобы вы мешали подготовке к наступательной операции против порождений тьмы. В остальном вы вольны делать все, что вам заблагорассудиться.       — А теперь прошу меня извинить, мне нужно заняться другими делами. На этом все. — Джанита хотела было еще что-то сказать, однако Джерик Горве демонстративно поднялся со своего кресла главнокомандующего и с тяжелой поступью обитых металлом сапог направился к выходу.       Его телохранители в следующий миг дружно обступили нас непробиваемой стальной стеной, оттесняя прочь. Они ведь даже не предложили нам самим выйти наружу! Очевидно, их нисколько не смущал наш статус Серых стражей, как и самого Горве. Довольно грубое обращение. Я бы даже сказала, в чем-то унизительное.       — Просто возмутительно! До чего же упрямый самонадеянный тип. — Шумно негодовал один из наших спутников, юный маг-отступник с забавной кличкой Тлик: настоящего имени этого низкорослого ухоженного чистоплюя так никто и не узнал.       — Надо сказать, чем дольше мы здесь, тем сильнее меня раздражает происходящее. Это просто невыносимо! Эти гномы. Этот жар. Эта пыль. Апчхи! — В сердцах нарочито громко чихнул Тлик, словно желая, чтобы его услышал столь ненавистный ему пыльный Орзаммар.       — Надо сказать, этот Горве вел себя очень, эмм… по-гномьи.— Нелепо смешно пошутил Алистер, комментируя услышанное.       — Согласна с нашим рыцарем. По-моему, Джерик перенял слишком многое от Камня. Неудивительно, что его здесь так почитают. — То были уже мои слова.       — Честно говоря, я думала, будет лучше. — Наш лидер говорила с напряженной невозмутимостью, скрывая раздражение. Было видно, ее уязвила неприступность Горве, не поддавшегося на уговоры и довольно грубо выставившего нас вон, будто нашкодивших детей.       — И? Что будем делать дальше? — Брезгливо морщась и старательно вытирая ладони платком, дабы спастись от вездесущей пыли, спросил Тлик.       — Искать подступы к Горве. Ничего другого не остается. — Тоном натянутой струны ответила Джанита, не оборачиваясь и на ходу обдумывая какой-то план.       — Что же, все правильно, вполне логично. Думаю, это будет все равно, что попытаться сдвинуть с места гранитную гномью телегу - наподобие тех, что стоят у ворот. Только без колес и смазки.— В следующий миг пошутил Алистер, желая чуть разрядить обстановку.       — Нужно заглянуть в «Черный пятак». Потом еще к Корре «У кабатчиков»: проверим кое-что. — На ходу рассуждала Джанита. — Возможно…       — Подождите! — В следующий миг тонкий мужской голос окликнул нас. Некто взъерошенный с неопрятным видом бежал нам наперерез из-за поворота.       — Извините за беспокойство. Вы Серые стражи, правда?— Джанита при этих словах молча прошла мимо, даже не обернувшись.       — Простите, сегодня автографов не даем.— Довольно резко осадил незнакомца раздраженный Тлик.       — Он хотел сказать, сегодня не получится: бумага кончилась. Вот если бы вы обратились к нам завтра, с утра. — Шутливо поправил спутника Алистер, после чего собрался посерьезнеть.       — О, но я не это имел в ви… А, шутка. Понимаю.— Неловко почесал затылок незнакомец, поправляя мятый воротник и застегивая пуговицы на кафтане.       — Я только хотел сказать, что хочу помочь вам. С Горве. С армией.       Так и состоялась наша первая встреча с одним из самых примечательных и необычных жителей Алмазных залов Орзаммара. Конечно, тогда он не произвел на нас должного впечатления: со стороны этот гном казался самим воплощением нелепости и неопрятности. Однако то было ложное впечатление: на самом же деле мы говорили с одним из самых видных и выдающихся умов Орзаммара того времени, а, может, и всего Тедаса. Вместе с тем то был настоящий образец цинизма и безжалостности, как мне довелось узнать позже. С тех пор мое мнение о нем не изменилось: для меня этот безобидного вида гном так и остался бездушным беспринципным чудовищем. И звали его Бервис.