Черная башня в душе

      Вопреки опасениям Лелианы, празднование «медоносного дня» в Киркволлской церкви действительно прошло безо всяких происшествий, если не считать попытки одного виртуоза проглотить, а затем изрыгнуть обратно внушительную столовую ложку. К счастью, пострадавших не было, включая самого «фокусника», которого все-таки остановили на полпути. Что же до окончания праздничного дня, то здесь определенно было не на что жаловаться: скромный, но теплый ужин, уютная обстановка и приятная компания из тех же двух сестер, которых Лелиана уже знала по алтарчику, на втором этаже, скромница-Лави и ворчунья-Ризель. Последней определенно не терпелось поболтать с гостьей, поделиться свежими сплетнями и послушать что-нибудь любопытное о жизни за морем - любопытное для девушки, разумеется. Вообще, строптивая и своенравная Ризель принесла с собой в церковь многие из своих привычек дворянской девицы, в том числе и тягу к модным нарядам. Правда, здесь, в строгих условиях церковной жизни, у нее едва ли были шансы преуспеть в своем увлечении платьями. Другое дело - вечерние прогулки по городу в свободное от службы время. Увы, незнакомка из-за моря оказалась хоть и милой и учтивой, но неразговорчивой: очевидно, сейчас ее мучило бремя собственных тягостных мыслей, в которые она пока была не готова кого-либо посвящать. Не добившись своего, Ризель, в конце концов, решила пока оставить Лелиану в покое и вновь принялась наседать на свою неизменную подругу, Лави. Тихая и робкая, эта девушка из семьи простого счетовода была идеальным слушателем для законченной болтуньи с дворянскими корнями. По мнению Лелианы, Ризель просто пользовалась уступчивостью и слабоволием своей подруги, которая просто не могла ни остановить говорливую сплетницу, ни отказаться от беседы с ней. Так что если бы не искренность и доброта дворянки, она бы точно не понравилась незнакомке из-за моря.       Между тем, вчерашний праздничный день прошел, а его последствия смыло с церковных столов, будто морской волной с песчаного берега: послушницы под началом мадам Боа в своей прилежности и проворстве не уступали лучшим орлесианским слугам; настала пора второго утра Лелианы в Киркволле: его девушка провела в церковном саду, занимаясь рассадой роз. Прелестные, великолепно пахнущие цветы и забота о них - суть подлинное наслаждение для ценительницы красоты. Вообще говоря, владычица Эльтина и мать Меранна до сих пор ничего не требовали от своей гостьи за доброту. Однако Лелиана, во-первых, не желала быть неблагодарной, а во-вторых, ей доставляло искреннее удовольствие возиться с цветами и пачкаться в земле. Это ведь намного лучше, чем пачкаться в чужой крови… Что же касается рассады восхитительных нежно-розовых и мягко-голубых роз - они уже стали предметом спора между владычицей Эльтиной и главной кладовщицей церковного дома. Что тут скажешь, мадам Фатина возненавидела изнеженные капризные цветы, стоило ей только увидеть их. Особые удобрения, особенный уход, особенный режим полива - в мыслях скупой кладовщицы эти прекрасные цветы мелькали только цифрами расходов - обидных и напрасных. К счастью, владычица Эльтина твердо стояла на своем: эти очаровательные розы были подарком заезжего лорда Морад-Вильноса, самого известного цветочника в изысканном Камберленде, в Неварре.       Привезенная им партия разошлась на прилавках Верхнего города всего за два дня, хотя цветочный мастер планировал торговать в Киркволле по меньшей мере полторы недели! Несмотря на то, что драгоценный товар разошелся по рукам аристократов в рекордное время, запасливый цветочник из Неварры предусмотрительно сохранил несколько клубней, проросших и еще «слепых», в дар самым важным людям в Киркволлской верхушке - наместнику Думару и владычице церкви Эльтине. Возможно, лорд Морад-Вильнос хотел бы подарить небольшую рассаду и рыцарю-командору храмовников, Мередит, однако в ее суровом нраве давно не виднелось ничего женственного. Так что владычице Эльтине досталось больше - как раз столько, сколько нужно для украшения фасада, по бокам от главных ворот. Пускай речь шла всего лишь о цветах, церковным сестрам, что взялись бы за рассаду, следовало помнить о ценности прелести, оказавшейся у них в руках. Без шуток, каждый клубень из запасов лорда Морад-Вильноса стоил не меньше трех золотых! Честь высаживать драгоценные, в прямом смысле, цветы, выпала сестрам Лави и Ризель, а также их новой подруге, Лелиане.       Между тем они были отнюдь не одни на церковном крыльце: целая бригада рабочих-верхолазов, кое-как державшихся за наспех сколоченные строительные леса, обновляли обветшавшую деревянную рамку для пары многовековых деревьев, росших здесь, по бокам, в память об основательнице Киркволлской церкви. Заморский гость, осенний шторм, пришедший в Киркволл вчера вечером, меньше чем за час учинил настоящий переполох на улицах города, переломав дюжины веток и разбросав товары купцов по всей площади - те, что не были заблаговременно спрятаны в сундуки. Этот же разбойник посягнул на местную живорастущую достопримечательность церкви и нещадно исхлестал оба деревца. Деревянная рама - это единственное, что стояло между дебоширом и его жертвами. Свое предназначение защитная рамка выполнила, однако ее нынешнее состояние оставляло желать лучшего. Посему владычица Эльтина решила не дожидаться момента, когда трещины в раме расползутся, и повелела укрепить смолой, а местами и заменить доски в оправе. Эта работа требовала усилий целой бригады - сказывался рост и размер деревьев, обрамленных оградой. Так что сегодняшним утром у ворот церкви было довольно оживленно. Все бы ничего, но вот отборная брань вечно недовольных рабочих-верхолазов, что сопровождали руганью чуть ли не каждый свой шаг, утомляюще действовала на женский слух: после ТАКОГО отменного сквернословия даже «яркие» выражения ворчливой Ризель казались Лелиане сладкой песней. А ведь незнакомка из-за моря прежде думала, что это Ферелден груб и черств нравами! Определенно, она еще слишком мало знала о Киркволле.       Между тем работа продолжалась, и Лелиана, подуставшая от брани неотесанных верхолазов, решила прислушаться к болтовне Ризель. Сегодня бывшая дворянка говорила нарочито тише, словно боялась потревожить думы новой подруги, которая и вправду казалась задумчивой со стороны. Желая отвлечься, Лелиана жестом попросила Ризель говорить в привычной для нее, громкой манере. Тема сегодняшних сплетен не сильно отличалась от вчерашних: на уме у Ризель по-прежнему была намечающаяся экспедиция Хоука на Глубинные тропы, как и у всего Нижнего города. Парадокс: по мере того, как приготовления подходили к концу, и в составе экспедиции оставалось все меньше свободных мест, она привлекала к себе все больше внимания посторонних. Впрочем, Ризель интересовало еще кое-что, а именно - сам Хоук, который сегодня потревожил владычицу Эльтину своим визитом!       Надо признать, сегодня ворчливая сестра отзывалась о своем «сумасшедшем» чуть более лестно. Может, потому, что поначалу он вел себя вполне прилежно - внес щедрое пожертвование, на радость Фатины, безвозмездно помог перенести тяжеленный стол на второй этаж, попросил благословения для себя и своей матери? Все испортил его дальнейший разговор с владычицей: несмотря на попытки Эльтины, Хоук уклончиво отказался слушать ее возражения по поводу экспедиции на Глубинные тропы, равно как и о своей сомнительной деятельности наемника, пусть и под началом городской стражи. Вообще, если подумать, его «оздоровительная» деятельность на благо города выглядела неоднозначной. С одной стороны устроенные им массовые зачистки в логовищах бандитов пошли Киркволлу на пользу. Но с другой же эти карательные операции, под эгидой городской стражи, в итоге спровоцировали активный дележ сфер влияния. По сути, Хоук - Полуночный Жнец своими действиями разворошил настоящее осиное гнездо. Так что в итоге гулять по ночам стало немногим безопаснее. Впрочем, по заверениям капитана стражи, Авелин, то были лишь временные трудности: бескомпромиссная и категоричная, эта женщина была готова идти до конца в борьбе с преступностью, даже если придется перевернуть весь Киркволл наизнанку, чтобы избавить его от бандитской мрази! И вот тут ей был нужен Полуночный Жнец, которого она, кажется, лишь раззадоривала очередными поручениями в кишащих хищниками бандитских логовищах, куда никто кроме полных безумцев и не сунулся бы. Авелин и Хоук… Опасная парочка. Интересно, к чему приведет Киркволл их неостановимое движение вперед и нежелание слышать никакие «но»? Решимость и фанатизм этих двоих пугали Эльтину, однако она ничего не могла поделать с ними.       Вот и сейчас нравоучительный разговор с Хоуком окончился ничем. Уклонившись от неудобных вопросов шутками, гость учтиво попрощался с владычицей церкви, после чего поспешил покинуть церковь. Лелиана и ее подруги даже с крыльца слышали гулкое бряцанье подбитых металлом бронированных сапог: несмотря на свое положение, наследник Амеллов по-прежнему одевался как простой наемник и опасался ходить по городу без доспехов, хотя бы средних. – Ужасный тип, это точно. – Принялась ворчать в своей привычной манере Ризель, дождавшись, когда Хоук спустится по лестнице на достаточное расстояние от ворот.       Ее подруга, Лави, при виде именитого гостя предусмотрительно отвела взгляд в сторону и сделала вид, что полностью сосредоточена на посадке клубней. Лелиане в свою очередь довелось на миг пересечься взглядом с этим человеком: его янтарные глаза - глаза хищного зверя, пугали и заставляли считаться с их носителем, даже когда он невинно шутил. Не обращая особого внимания на тройку миловидных сестер, головорез-Хоук поспешил вниз по лестнице, навстречу своим делам, напевая что-то непристойное себе под нос - явно из репертуара портовых крыс. – Ужасные манеры. – Недовольно фыркнула Ризель, берясь за следующий клубень. – Ужасный вкус, ужасный нрав, манеры, вид и характер. Одним словом - тьфу! – Смачно сплюнула ворчливая сестра, оглянувшись на всякий случай, нет ли поблизости матери Меранны. – Хорошо хоть он не привел с собой эту жуткую долийку, из эльфинажа. Та еще бестия: как взгляну на ее дикое разрисованное лицо, сразу мурашки по коже, брр… – Продолжала ворчать вечно недовольная Ризель. Лави, молча переглянувшись с Лелианой, пожала плечами: лично она не видела в эльфийской подруге Хоука ничего жуткого. – Нет, вы представляете, он ходит с ней за покупками в Верхний город! С ума можно сойти: долийка бродит среди нас как равная! – «Какое образцовое замечание» мысленно фыркнула Лелиана, не одобрявшая расизм. – Мало того, она еще захаживает в дом к Амеллам! Я сама видела, как Хоук пару раз пропустил ее. А садовник Мэрби, который служит у Феллданов, говорит, что долийка порой сама заглядывает к Амеллам - поливает у них цветы! Жуть какая. – Почему же жуть? – В следующий миг все же решилась возразить Лелиана. – Она ведь приносит этим пользу, разве нет? – Пусть приносит пользу в своем убогом эльфинаже! А у нас здесь заботливых рук для цветов хватает и без таких, как она. – Решительно заявила Ризель тоном, не терпящим возражений.       Пожалуй, сегодня не лучшее утро для острых дискуссий на тему равноправия рас, подумала Лелиана, а потому мило улыбнулась подруге, в знак согласия. – Кстати говоря, Лави, что там с Джеримом? Ты передала ему то, что я посоветовала? – В следующий миг с интересом спросила Ризель у своей подруги. Та молча кивнула в знак согласия. – Ну, и как, получилось? Он передумал? – Сгорала от любопытства Ризель. Увы, невеселое выражение лица Лави говорило само за себя. – Он отказался продолжать - сказал, что все уже решено, что ему это нужно, и что я не должна отговаривать его. – И еще он сказал - то, что я служу в Верхнем городе и получаю больше, еще не дает мне права его поучать. Мол, я добилась всего, а ему это еще предстоит, и что он хочет сделать это по-своему. – Голос Лави дрожал, а на глазах выступили слезы. Очевидно, вчерашний разговор прошел, мягко говоря, неблагополучно. Услышанное буквально взбесило Ризель, надувшуюся подобно вареной свекле. – Ах он… – Лави, встревоженная «взрывоопасным» состоянием подруги, взглядом попросила Лелиану помочь утихомирить ее.       Вдвоем они осторожно взяли Ризель за руки и мягким ласковым тоном попросили успокоиться. Весьма вовремя: мать Меранна в это время вышла на крыльцо, подышать утренним воздухом. – Вот ведь каков фант… Да я бы его.. Да что он о себе… Да как только…– С силой сжав кулаки, вспыльчивая Ризель прилагала все усилия, дабы остановить вспышку праведного гнева.       Правда в том, что она даже не знала, что раздражает ее больше - возмутительное поведение Джерима, младшего брата Лави, или же - ее кроткий нрав и слабый характер. – Лави, ты не должна позволять ему так распускать язык. – Поучительным тоном обратилась Ризель к подруге. – Мужчины вообще меняются к худшему, если их ничто не держит в узде. Уж я-то знаю, поверь. – Гордо стукнула себя в грудь бравая дворянка.       Что же, теперь Лелиане, кажется, не нужно было даже спрашивать, как именно Ризель попала в церковь из фамильного дома: воистину, мало кто из мужчин смог бы ужиться с такой строптивой, независимой, бойкой и склочной женой! Очевидно, замужество Ризель было весьма и весьма кратким… – Я серьезно, Лави: твой младший брат совсем распустился, а ты ничего не хочешь с этим поделать! – Продолжала поучать робкую подругу возмущенная Ризель. Та пыталась что-то возразить, но не смела, под таким давлением. – Нет, правда, Лави. При твоем характере я представляю, как прозвучало мое послание. Ты не должна робеть: ведь речь идет о его благополучии, о его будущем! Он же твой младший брат! Ты в какой-то мере в ответе за него! – Я знаю, но… – Кротко ответила Лави, стыдливо смотря в сторону. – Но в таком случае, Ризель, почему бы тебе не сходить к Джериму вместе с Лави? – В следующий миг предложила очевидное решение Лелиана. – Определенно, ты весьма преуспела в том, что называется «поставить мужчину на место»… – Комплимент новой подруги польстил бывшей дворянке. – Уверена, твоего умения убеждать как раз и не хватает для того, чтобы образумить Джерима. – Продолжала рассуждать Лелиана. – Я-то могу это сделать, НО…– Сделала акцент на последнем слове Ризель. – Я считаю, что Лави должна сама научиться справляться с такими трудностями. Я же не смогу все время быть рядом с Джеримом и наставлять его! Лави должна заставить его слушаться себя. – Само собой, и это придет - со временем. Но сейчас-то у нее его нет - экспедиция на Глубинные тропы вот-вот тронется с места. – Рассуждения Лелианы заставили Ризель насупиться, но та все-таки согласилась. Со сказанным не поспоришь. – К тому же тем самым ты подашь Лави наглядный пример - как нужно держаться при младшем брате. – Убедительные доводы Лелианы погрузили Ризель в недолгое раздумье.       Наконец, после нескольких мгновений молчания, та согласно кивнула. – Да, определено, это хорошая мысль. Спасибо, Лелиана. – Тепло поблагодарила новую подругу добродушная дворянка. – Что ж, Лави, если ты не против, я зайду к вам с Джеримом сегодня вечером, на огонек, после закатной службы. Посидим вместе, побеседуем. – На лице кроткой сестры расплылась счастливая улыбка: очевидно, она и сама была бы рада попросить подругу об этом, но боялась, зная ее крутой нрав.       Наблюдая за этими двумя со стороны и их простыми житейскими заботами, Лелиана чувствовала, что и сама улыбается. Заурядные мелочи жизни… Святая Андрасте, как же ей не хватало всего этого последние несколько месяцев!       К тому моменту, как утренняя работа на клумбах была закончена, загадочная леди из-за моря все еще хранила приподнятое возвышенное настроение. Увы, в скором времени ей предстояло расстаться с ним - впереди ждала очередная волна болезненных воспоминаний и справедливое раскаяние.