Let's write our story

*Shawn Mendes — Falling all in you

Мускатный запах свежесваренного кофе приятно щекотал замёрзший на морозе нос. В этом году в канун Рождества стоял поистине лютый холод. Голые щиколотки время от времени капризно сводило чем-то похожим на судороги. Махровый халат едва защищал нагое тело от зимнего холода, но Старку было приятно чувствовать, как его тело реагировало на нечастые потоки прохладного ветра. Он просто хотел убедиться, что не спит, и всё происходящее с ним реально. По-прежнему влажное местечко сзади, чуть ниже пояса, продолжало напряжённо ныть после недавнего, местами бурного, секса. Тони неуклюже качнул бёдрами, словно пытался смахнуть томящий дискомфорт, но лучше не стало. Тело не прекращало робко дрожать то ли от низкой температуры, то ли от нахлынувших чувств. Учёному было не в новинку делать вот так — стоять посреди ночи на промёрзшем балконе, разглядывая затурканных жизнью людей, с высоты птичьего полёта. Но обычно он делал так, когда Пеппер, видя, как Старк, увлечённый разработкой новой очередной побрякушки, забывал о собственном комфорте и отдыхе, выгоняла его с лаборатории, обычно приговаривая: «Иди, проветрись». Вот Тони и шёл наслаждаться красотой пропитанного технологиями города. Правда сейчас всё было иначе. Сейчас его не воспитывала любящая и верная помощница, не давала строгих материнских наставлений. Он пошёл сюда по доброй воле, собственному желанию. Потому что чувствовал в этом необходимость. Да и сама Поттс находилась сейчас далеко, чтобы поухаживать за рассеянным, но гениальным боссом. Тонкие губы изобретателя скривились в подобии улыбки, когда он ощутил затылком чьё-то присутствие. Он шёл почти бесшумно, осторожно ступая с ноги на ногу. Собственно, на то он и супер солдат. Его выдавали только глухие шлепки домашних тапочек о стопу. Пара секунд и чужие руки оплели тело Старка сзади, словно дикий виноград. Крепкие, но в тоже время нежные ладони, легли на махровый халат, медленно порхая по его поверхности, после чего проникли внутрь. Первое, с чем они сталкиваются — ледяной реактор, распластавшийся по центру груди. Но долго они там не задерживаются, сразу ползут дальше к затвердевшим на морозе соскам. — Замёрз? — с нежной хрипотцой в голосе спросил Стив, ласково поглаживая большими пальцами напряженные соски. — Идём в постель, согрею. Роджерс прижимался к Старку всем телом, чувствуя, как через холод одежды просачивалось человеческое тепло, и под эффектом этих ощущений начинал опалять своим горячим дыханием нежную кожу миллиардера. Коричневатые волосы пахнут импортным шампунем, и блондину этот запах кружит голову. Тони слегка елозит на месте, пытаясь угомонить разбушевавшихся в животе бабочек, как пятнадцатилетний мальчишка, увидевший красивую девчонку. — Ну-у, — пытался собраться с мыслями Старк и мысленно выругался на такую гадкую способность Стива — лишать его собственной креативности в диалогах в самые «нужные» моменты. — Вряд ли Капитан Сосулька поможет мне согреться. Стив укорительно, но аккуратно, прихватил зубами кожу на загривке, показывая своё мнимое недовольство, будто ему не понравился выпущенный Старком каламбур. На самом же деле, Роджерс давно перестал воспринимать его остроумные подколы, как что-то неприятное и зудящее. С тех пор, как они сблизились, многие раздражающие их друг в друге вещи, превратились больше в что-то забавное, милое, и иногда уместное, дополняющее практически любую сложившуюся ситуацию. От проделанного Стивом действия, шею Старка окатила волна обжигающих мурашек, что заставило его блаженно прикрыть глаза и глупо улыбнуться. Подобного рода укус, вызвал в его голове забавную ассоциацию между котом и кошкой — когда самец во время спаривания прикусывает самке холку, чтобы та никуда не делась и оставалась на своём месте во время главного процесса. Значит ли это, что Тони был самочкой? Определённо. И даже его самого эта мысль выводила на тихий гортанный смех, который заставил Стива нахмуриться. Сейчас Тони думал о чём-то параллельном — Стив этого не любил. Если он ласкал или контактировал с Тони, значит, все мысли миллиардера должны быть направлены исключительно на него. В противном случае у Роджерса, что представлялся многим чистым и святым образцом праведности и справедливости, вырастали невидимые рожки. — Как же мне хочется драть твою узкую и непослушную задницу, когда ты витаешь где-то в космосе, вместо того, чтобы наслаждаться вместе со мной моментом, — басисто проворчав, Капитан накрыл своей рукой начавший реагировать на прикосновения, но поджатый от холода, член любовника. Старк резко дёрнулся, отчего часть кофе, по-прежнему находившегося в руках, выплеснулась из чашки куда-то за пределы балконной перегородки. — Роджерс! — возмутился гений, чувствуя, как стискивается чужая рука на паху, и как от этого мозг постепенно машет ему ручкой. — А вот если это сейчас кому-то на голову прилетит? Или я бы её вообще уронил? Совсем сдурел?! Стив, будто бы игнорируя чужое возмущение, продолжил свои незамысловатые манипуляции, красноречиво толкнувшись бедрами в ягодицы своего любовника. Сначала Тони решил, что пытаться говорить со Стивом о чем-либо не касающегося секса, было гиблым делом, но он и сам не заметил, как уже остывшая чашка в мгновение исчезла из его рук и не менее быстрым образом оказалась поставлена где-то у его ног. В этот момент он понял насколько возбуждён сам, учитывая, что вся его соображалка сошла на «нет». — Пойдём в спальню и займёмся любовью, — влажно шепчет Стив в ухо, и не глядя проделывает дорожку поцелуев от мочки до виска. — Какие у тебя красноречивые намёки… Ах-х, — теперь уже чужая шаловливая рука не дразнила, а открыто сжимала незащищенный никакой преградой член. — С тобой я понял, что слишком стар, чтобы как школьник испытывать стыд при слове «секс» или «траханье». Я хочу тебя, и если мы сейчас же не пойдем в кровать, я разложу тебя на этом чёртовом балконе. — Матерь Божья, — изумленно ахнул миллиардер то ли от большого пальца неспешно ласкающего головку его члена, то ли от слов супер-солдата. — Что же я с тобой такое сделал? Как мне теперь людям и команде в глаза смотреть? — Переживёшь, — хохотнул Капитан, разворачивая объект своей страсти лицом к себе. Руки мигом накрыли упругие ягоды, с силой надавливая на себя так, чтобы чужой пах был прижат к его собственному. Губы мигом накрывают губы гения, которые встречают его приветливо, но осторожно — Старк всё-таки ещё не отошёл от прошлого раза. — Ну пошли уже. Не хочу, чтобы ты отморозил свою драгоценную задницу на морозе. — Ага, так значит, — возмутился Тони, когда его за руку повели обратно в тепло. — А то, что у меня там скоро мозоли будут, тебя не волнует. Главное — чтоб не отморозил. — Тебя что-то не устраивает? — подняв бровь, с лукавой улыбкой спросил Стив, наблюдая, как Старк устраивается на, с недавнего времени, не заспанной и растрёпанной постели. Особенно сильно ему нравился образовавшийся бугорок под халатом ниже живота. — Нет, просто меня поражает твоя ежесекундная готовность и лошадиный объём силы, — отвечает изобретатель, после чего Стив с тигриной грацией забирается поверх его тела и настойчиво целует в губы. — Ну, это или последствия сыворотки, — говорит он, оттягивая один край пояса халата, с целью развязать, — или ты нравишься мне настолько, что у меня стоит на тебя практически всегда. Такой ответ тебя устраивает? — Вполне, вполне. Тёмную комнату осветило синеватое свечение реактора. Шершавые губы Роджерса незамедлительно накрыли раскрывшиеся ему ключицы. Что Тони усвоил за эти пару месяцев — так это то, что Стив был особенно неравнодушен к поцелуям и всякого рода отметинам, которые они частенько оставляли на телах друг друга. И дня не проходило, чтобы Наташа не замечала очередного засоса где-нибудь на нетронутом (если такие вообще были) участке кожи, особенно на теле Тони. Стив обладал безграничным и неутолимым сексуальным голодом. Порой, в моменты уединения, после бесконечной череды всяких командировок и неотложных важных дел в компании, когда они могли целиком и полностью посвятить себя друг другу, у них начинался безумный и до невозможности громкий секс-марафон, где тяжело было определить, кто был выигравшим, а кто — проигравшим. Объяснение этой дикой животной страсти и порыву Тони дать не мог — оставалось только повиноваться неконтролируемому желанию тела. Стив был тяжелый. Эту тяжесть Старк имел возможность отчётливо ощущать сейчас, и она приносила ему безграничное количество удовольствия. Чувствовать, как к твоему обнажённому телу прикасается другое, не более одетое, было восхитительно. Пальцы вполне привычно зарываются в блондинистые волосы, когда чужие губы начинают проходить по давно изведанным территориям. Сначала они наступают на шею… Рыщут, ищут, изучают, — делают всё, чтобы что-то нащупать, и нащупывают. Сонная артерия. Прикус. На губах появляется улыбка, ощущения весьма приятные, но щекотные, и в тоже время будоражащие. Это первая остановка, но надолго они там не задерживаются. Влажные губы перебираются вбок, нежно целуют кадык, затем идут вниз, периодически громко причмокивая. Этот звук ласкал слух. Прикус за ключицу. Более грубый, чем прежде, и от того более чувствительный. Зубы, захватившие покрытую мурашками кожу, аккуратно ведут в разные стороны, в каком-то смысле имитируя массажные движения, от чего количество удовольствия от процесса зашкаливает у обоих. Пальцы сжимают волосы с силой и неосознанно оттягивают, но теперь уже от ощущений ниже. Чужая крепкая рука цепко захватила его член в свой сладкий плен, почти так же, как на балконе, только в этот раз сжатие было более сильным. С губ сорвалось первое подобие то ли стона, то ли мычания. Пока губы Стива орудовали где-то наверху, его рука неспешно надрачивала у Тони внизу. Этот коктейль ощущений давал в голову хлеще, чем самая крепкая польская водка. Старку хотелось выбросить какое-нибудь слово в его стиле, разбавить свою пассивность по умолчанию речью, в которой он и сам мог трахнуть кого хочешь по самое «не могу». Но в голову ничего не лезло. Все мысли быстренько ретировались, стоило Стиву коснуться его члена. Вот такую власть он имел над его телом. Наконец, губы доходят до изначально желаемого. Настойчиво захватывают чувствительную бусинку соска, с силой посасывают. В ход подключаются и зубы. Прикусывают, оттягивают и так — раз за разом. Влажный язык, будто бы заглаживая (ну или зализывая) вину за небольшой, но приятный дискомфорт, нежно приходится по настрадавшемуся соску. Очерчивает ореол, кончиком едва касается бусины. Затем Стив дует, и от этого Тони ведёт ещё больше. Хочется свернуться в клубок от количества испытываемого им удовольствия, но Роджерс, который это самое удовольствие создаёт, не даёт покинуть поле боя так просто. Вдоволь наигравшись с обоими сосками, губы снова отправляются в путь. Ещё ниже. «Давай!» — кричит внутренний голос Тони в предвкушении следующих ощущений. — Ах, — несдержанно стонет он и выгибается вперед, навстречу голове Кепа, которая весьма красноречиво устроилась между его ног. Покрасневшая от прилива крови головка в мгновение оказалась во влажном и горячем плену. Особенно сейчас напряжённая плоть была по-особенному чувствительной, учитывая, что с прошлого раза прошло не так много времени. — Блять! — выругивается гений, когда голова между его ног опускается ниже, а нежные и расслабленные стенки горла окутывают ствол, но тут же прикрывает рот рукой и выгибается обратно на кровать. Стив держит его так какое-то время, едва-едва ведёт головой вверх-вниз, срывая с губ Старка ещё парочку смачных ругательств, а после отпускает влажный от слюны член. — Когда… ты разучишься… ругаться? — глотая воздух, осуждающе посмотрел Стив Тони в лицо, которое он накрыл рукой. От удовольствия даже слёзы пошли. — А ты ожидал, что я буду мяукать, как котёнок? Ммм… — снова стон, когда чужие губы нежно касаются головки. — Нет, я ожидал услышать это, — он проводит губами вдоль всего ствола вниз и захватывает набухшее от возбуждения яичко, отчего ноги Тони рефлекторно сжимаются, а сам он разрывается в стоне. — Или это. Рука, до этого просто придерживающая ствол, снова сжимается. Быстро, будто бы прокручивает вверх, а затем обратно, но медленно, опускается вниз, потом ещё и ещё. Старк не знает, чего ему хочется больше, уйти от головокружительной ласки или наоборот, поддаться вверх, чтобы усилить ощущения. Природа и рефлексы делают всё за него, не проходит и пяти секунд, как он сам начинает толкаться в кулак любовника, а потом и в его рот. Стив снова вернулся губами к головке, пока рука водила по члену Старка. Язык приятно ласкал вход уретры, пока большой палец руки выводил восьмерки на уздечке. — Ах-х, ещё чуть-чуть… — хрипит Тони, понимая, что голос его подводит, — и я кончу тебе в рот. Стив останавливается словно по сигналу светофора, а Старк ругается про себя, за необдуманно брошенную фразу. Пальцы, до этого ласкающие покрасневшую плоть, касаются не менее раскрасневшегося колечка мышц. От первого прикосновения оно слегка сжимается, а сам Тони поддается вверх. Стива это веселит. — Кончай уже церемониться… Ммм… — теперь уже пальцы не просто касаются, а настойчиво надавливают, проникая во влажную дырочку. — Я и так уже растрахан. Мгх… Нет смысла… Ах!.. тратить время на… растяжку. Наперекор словам любимого, Стив несколько раз ведёт пальцами внутри, немного сгибая фаланги, от чего становится приятно. Вынув их наружу, он обнаруживает остатки собственной спермы, охотно вытекающей, из теперь приоткрытой, дырочки. — Значит, смазки добавлять не нужно? — Стив ложится обратно на Тони, кидая на него дразнящий взгляд. — Роджерс, — Старк обхватывает его руками и ногами и прижимает ещё сильнее к себе, так, что всё ещё скрытый за тканью штанов член Стива упирается ему прямо в ягодицы, — если ты сейчас же не прикончишь это дело, я сам тебя прикончу. Лицо блондина озаряет улыбка, а грудь сотрясается от тихого смеха. Губы нежно касаются чужих губ, пока собственные руки оттягивают впереди кромку штанов вниз и освобождают зудящий от желания, член. Отвлеченный поцелуем Старк, даже случайно кусает Роджерса за язык, когда на вход надавливает упругая головка. — Ау, — шипит Стив от острой боли, и чувствует во рту привкус крови. — Про-ости, — глотает воздух виновник небольшого ранения и сжимает пальцами влажную от пота спину. Стив всегда входил медленно, и в каком-то смысле его осторожность была очаровательна, но в данной ситуации неуместна. Старку самому пришлось с силой надавить ногами на ягодицы Стива, чтобы тот вошёл до конца и более быстро, от чего сам же вскрикнул, а у уха послышался едва приглушенный стон. От этого звука всё внутри сжалось, а в животе приятно защекотало. — Господи, — прохрипел Роджерс, когда его член оказался зажатый между упругими мышцами. Ему было настолько хорошо, что перед глазами засияли яркие звездочки. Теперь настала очередь Старка дразнить. Он слегка качнул бедрами, насколько ему позволяло положение, вызывая у Стива пошлый стон, затем в другую сторону, а после и вовсе стал надавливать на плечи любимого таким образом, чтобы Стив понял, что он хочет оказаться сверху. Формально. И ведь понял же, учитывая, что он быстро подхватил его под ягодицы, и опрокинул на себя. Теперь уже Стив находился под ним, а сам Тони, до неприличия соблазнительно закусив губу и, поудобнее примостившись, насаживался на, выскользнувший при смене позы, член. Его руки для удобства упирались в ярко выраженный рельефный торс супер-солдата, слегка стискивали и впивались в него ногтями, в то время как тот то сжимался, то разжимался. Тони в темпе качал своими бёдрами вперед-назад, вперёд-назад… Чуть-чуть приподнимался, наклонялся в стороны, менял угол, и обратно возвращался вниз. Чередовал медленный и быстрый темп, после полностью приподымался так, чтобы внутри оставалась только головка, и быстро опускался вниз. Голос уже осип, от бесконечной череды стонов, вдохов, мычания и чего-то граничащего с выкриком. Никогда прежде Старк не испытывал ничего подобного ни с одной женщиной мира, а ведь у него был достаточно длинный список самых разнообразных девушек на любой вкус, цвет и язык. Но, почему-то, только невинный мальчишка девственник из Бруклина, мальчишка, превышающий его собственный вес, рост и возраст, мог вызвать в нём подобную необузданную страсть. Ну, невинным девственником он был разумеется до поры, до времени. Сильные руки блуждали под, так до конца и не снятым, халатом. В какой-то момент Стив не выдержал и приподнялся навстречу Тони, потому что его до безумия хотелось поцеловать. Губы накрыли губы. Он без колебаний отдавал ему свои стоны и забирал его. Он не знал точно сколько времени продолжалась эта безумная скачка, но понимал: удовольствия было настолько много, что оно грозились разорвать их обоих изнутри, если бы он наконец не позволил ему выйти наружу. Тони не успел толком сообразить, когда его обратно опрокинули на влажные от пота простыни и с сумасшедшей скоростью начали буквально втрахивать в матрас. — Сти-и-в, — сорвано прокричал Тони, чувствуя как в его тело мощно вдалбливаются, и насколько нещадно собственный член зажат между их телами. Они заставили скрипеть почти новую кровать. — Тони, — не менее хрипло отвечает ему в ухо Роджерс и шипит, когда чужие ногти предпринимают попытку оставить на его плечах кровавые царапины. Это стало последней каплей. Старк не выдерживает и спускает между их животов с громким и протяжным стоном в шею любимого, крепко к нему прижавшись. Стив толкается до конца последний раз и, оказываясь в до исступления тесном плену, замирает. Сам стонет от того, как сильно Тони сжимает его внутри и кончает следом. — Блядь, блядь, блядь… — неконтролируемо шепчет куда-то в шею Тони, не осознавая, что его бьёт крупная дрожь. Сейчас оргазм казался ещё более ярким и острым, вызвавшим целый фейерверк перед глазами. — Ну что, может в душ? — с энтузиазмом спросил Роджерс, когда дыхание восстановилось, сердце перестало бить ритм чечётки, а вязкая сперма, считай, что приклеила их друг к другу. — Только если по-отдельности!