Let's write our story

Примечание: Ребятки, представленный в этой работе мир практически никак не связан с оригинальной вселенной и является сугубо выдуманным моей больной потрепанной фантазией! Здесь находится сумасшедший микс моего воображения и капелька (совсем чуть-чуть) оригинальной скандинавской мифологии.

— Мой господин, — обворожительно улыбается уголком губ миловидная полуобнаженная девушка, опускаясь на одно колено с подносом в руках. На подносе красивой укладкой располагались только собранные игллариаские фрукты, приподнести ему которые по всей видимости соблаговолил Вальмиран ан Хор — хозяин этого борделя и весьма сомнительной натуры иглларианец. Тор знал о нём не много, столько же, сколько и остальные приближенные к нему особи. Известно было только то, что когда-то этот сатир родился и вырос на этой прогнившей до основания планете и был тесно приближен к бывшему владельцу этого тематического заведения, пока того неожиданно не обнаружили со стилетом в горле, в собственной постели. Тор не жалел ни первого, ни второго. Хоть это заведение было достаточно облюбовано им и его ребятами, как и прочим так называемым чёрным сбродом, ему не было дела до того, чья задница занимает пост руководителя. Существеным было то, что всё осталось так как было: его здесь ждут, уважают, а главное — боятся. Страх это хорошо. Он помогает держать подле себя нужных до поры до времени людей и оставлять на расстоянии врагов. Кстати о врагах. — Брысь, — презрительно делает отрицательный жест рукой в сторону стушевавшейся девушки, которая оставив фрукты на столике, хотела начать свой танец. Отрицательная реакция элитного клиента была ей не понятна и она, забыв про свою рабочую этику «улыбаться и молчать», ушла с не скрытым видом абсолютной досады. Шармуты так делать не должны: чтобы с ними не делали и чтобы не говорили, их задача оставаться покорными и довольными любой волей господина. — Кажется, Вальмиран так и не запомнит кого тебе стоит присылать, — насмешливо заметил недалеко сидевший Хеймдалль, в руках которого вилась не менее привлекательная красотка. Тор не отреагировал на насмешку друга, единственного, кому он доверял и который готов был положить свою голову за его. Только Хеймдаллю предоставлялась возможность общаться с ним свободно, без лишних церемоний и преград. Ас отрицательно покачал головой, говоря тем самым, мол, «дело не в этом». — Смотри, — едва заметно кивнул куда-то в сторону, куда смотрел уже как минимум десять минут. Пронаблюдав за взглядом предводителя, златоглазый вдруг поменялся в лице и стал предельно серьёзен, будто-бы об его достоинство сейчас не тёрлась ладная асинья. — Иссаар, дрянная гнида, — поморщился он непроизвольно сжав бедра танцовщицы, что та томно выдохнула, напоминая о своём существовании. Всевидящий перевёл взгляд обратно на неё, но только чтобы разочарованно поджать губы и хлопнуть пару раз по мясистой ягодице, в призыве встать. В отличие от первой жрицы любви, эта только кокетливо хихикнула и с абсолютно довольным видом ушла, покачивая бёдрами. Вслед ей никто не смотрел. Два аса были целиком и полностью сосредоточены на громоздком мужчине, чей массивный силуэт вальяжно плыл по помещению в сторону бара. — Он или безумец, или кретин, раз решил заявиться туда, где ему прямая дорога в Хель, — оскалился Хеймдалль, хватаясь за рукоять меча. Тор только наклонился вперед, уперевшись локтями в колени, и с задумчивым видом переплел перед губами пальцы. — Постой, — скомандовал он, когда молодой юноша наклонился к второму по званию после принца Долины Смерти. Хеймдаль намеревался послать молодого куртизана за их товарищами, отдать им приказ, чтобы те наконец разобрались с противным к’халианцем, который так легко пришёл к ним в руки. — Подождём. Может у него здесь с кем-нибудь встреча. Если он пришёл сюда не боясь моего возмездия, значит за ним стоит более влиятельная мразь. Я хочу знать кто. Ей ты, красавица, — обратился Тор к тому самому молодому юноше, что на мгновенние испуганно поежился, но после горделиво выпрямил спину изобразив на лице эту до тошноты надоевшую неискреннюю улыбку, — скажи своим, чтобы глаз и уш не спускали с того высокого господина в синем. Если он покинет здание без моего ведома, ты лишишься своих ног до коленей. Я понятно объяснил? Аккуратный кадык молодого парня несколько раз подпрыгнул от страха, а улыбка спала с лица. Он еле нашёл в себе силы сдержать слёзы и кивнуть. — Отлично, — Тор расслабленно откинулся на мягком кресле, похожим больше на подушкоподобный пуф и отрешенно посмотрел куда-то сквозь пространство. — И передай хозяину после того, вернее если случиться замес, что я буду в крайне хорошем расположении духа, чтобы выслушать его объяснения касательно этого инцидента. — Я думал, ты любишь таких, — улыбнулся златоглазый другу, когда юноша ушёл на ватных ногах. — Кажется, ты был с ним слишком груб. — Тощий, — поморщился Тор и брезгливо скривился. — Тощий или просто не сумел тебя впечатлить? Тор тяжело вздохнул. — Устал я от этой фальши и кокетливых улыбок. Они мне противны, — пожалуй, больше всего в жизни Одинсон не переносил ложь. Она вызывала в нём только два чувства: тошноту и желание убить того, чьи уста её испражняли. Её он определял моментально, чуть ли не по запаху, из-за чего многие тёмные шавки старались не переходить ему дорогу — понимали, что всё равно им никак не отвертеться, когда известный принц Долины Смерти их настигнет. — Ну, может и тебе удастся насладиться сегодняшней ночью, — загадочно улыбнулся Всевидящий, после чего обвёл взглядом весь зал, казалось, в поисках чего-то или кого-то. — Просил же, не использовать на мне этот твой дар предвидения. — А я говорил, что это происходит непроизвольно и к тому же на тебе он не действует, да и он здесь не при чём, — Хеймдалль чуть наклонился к другу и зачем-то начал говорить на пол тона тише. — Я слышал Вальмиран обзавелся новым симпатичным мальцом с волшебными глазами. — Такими как у тебя? — Тор попытался сделать вид, будто его это заинтересовало. — Ну, мои глаза не заставляют многих влиятельных людей нашего мира, перегрызать друг другу глотки, чтобы заполучить себе моё тело. Слышал про кончину Армонрада? Говорят, что он настолько был покорен этим танцовщиком, что продал своё состояние конкурентам, а жену и детей сослал в рабство, лишь бы заполучить его подле себя. По слухам, бедолагу кто-то прирезал, прямо под окнами того шармуты. — Меньше бы ты верил всяким сплетням и больше бы оценивал сухие факты. А то прям как баба. Зачем было продавать состояние и отсылать семью ради шармуты, когда просто можно было приходить сюда и брать его в любое время дня и ночи? — И то верно, но запомни, друг мой, любая ложь прорастает из зерна истины. Быть может этот юноша действительно отличается чем-то особенным и сумеет тебя заинтересовать. — Пока меня интересует только нанизанная на сариссу голова Иссаара, когда мы добудем нужную информацию. Это последняя ночь, когда ублюдок имеет возможность дышать, надеюсь он воспользуется своей привилегией сполна. — И всё же тебе следует расслабиться. Мы развлекаемся здесь уже вторую ночь, а наш Господин выпил от силы две кружки ёльна и так и не отведал ничьей плоти, — Хеймдалль вдруг перешёл на более официальную форму. — Нехорошо: после таких битв следует расслаблять тело и разум. — Меня совершенно не тронула эта битва, брат. Ты же знаешь — я привык. Поле боя наоборот действует на меня расслабляюще. — Верно, напряжён ты по другому поводу. Не хочешь исполнять свой долг, когда мы вернёмся домой? Тор поморщился. Даже с Хеймдаллем всё же были определённые границы в разговоре, которые не стоило бы переходить. Громовержец ясно дал это понять своим тяжёлым, словно гора взглядом. Златоглазый тут же уловил, что задел друга за живое, поэтому тактично принёс свои извинения и попросился в отдельный шатёр. Вспомнил про ту самую девицу, которая мгновения назад выплясывала у него на коленях. Тор не держал — отпустил. «Не хочешь исполнять свой долг»… Да, Тора воротило от одной только мысли про этот самый «долг». Тора вообще много от чего воротило. Наверное, последствия трудного детства. Как бы погано не было у Одинсона на душе, он никогда не подавал об этом виду. Принимал всё происходящее в его жизни дерьмо с угрюмым молчанием, если не мог повлиять на ситуацию ни словом, ни секирой. Вот и в этот раз, когда отец потребовал с него стать своим достойным преемником и сыном, остепениться и выбрать в жёны великосветскую асинью, Тор больше не мог противиться родительскому приказу. Сейчас ему осталось проживать последние деньки, перед возвращением в столицу Долины, в образе свободного, степного аса, чья жизнь наполнена битвами, алкоголем и где он сам волен решать с кем ему себя вести и как. Когда же они прибудут в Асгард, ему придётся взять в жёны нелюбимую, но знакомую с далёкого детства Леди Сиф, чья семья была наиболее приближенная к царской чете и пользовалась у неё доверием и покровительством. Конечно Сиф была неотразимо красива, имела аппетитные формы тела, волшебные золотые волосы, что дарили ей неуязвимость, и владела множеством боевых искусств, которые делали из неё опасного противника на поле боя. Но Тор относился к ней как к придворной своего отца, даже не как к другу, а тем более знакомой. Может она и была неплохим асом, Тор не знал, но она была женщиной. Тор не любил женщин. Все они напоминали ему его мать — лживую двуличную суку, что предала свой народ и посмела понести от царя Долины Смерти. Помнил он о ней не многое, но эти самые воспоминания приносили только боль и смуту в его изуродованную шрамами душу. И почему-то, по злому року судьбы, именно Сиф, которая была на неё похожа как никто другой, должна была стать его женой и родить ему сына. Громовержец решил откинуть подальше нежеланные и противные мысли. Идеальным сейчас было целиком и полностью сосредоточиться на своём любимом деле — выследить и задавить редкую гниду, что не так давно решила предать его семью и непосредственно его самого. Иссаар выглядел чертовски непринужденно, будто бы не сидел сейчас в месте где только вчера был здесь желанным гостем, разделял со своими товарищами ёльн и женщин, а сегодня стоял чуть ли не на первом месте в списке предателей и на чью голову была объявлена приличная сумма. На губы непроизвольно наворачивалась предвкушающая улыбка, когда Тор представлял лицо предателя в тот момент, как он занесёт над его башкой секиру. Гром ещё толком не остыла от прошлого сражения, но Одинсон не сумеет отказать себе в удовольствии оставить на ней кровь «любимого» врага. Никто ещё не уходил от него безнаказанно за предательство. Спустя какое-то время наблюдений, Тор остался доволен молодым куртизаном. Тот исполнил его поручение в полной мере, учитывая что вокруг к’хларианца то и дело вились женщины и мужчины, не давая тому заскучать и выуживая из предателя информацию. Зная его, Тор был практически уверен, что зазнавшийся и самолюбивый воитель со всем удовольствием поделиться своими подвигами с полюбившейся ему шармутой. В своё время громовержец жестоко наказывал его за то, что тот не умел держать язык за зубами. На теле Иссаара было оставлено как минимум десяток шрамов от раскаленной кочерги, которая неглубоко протыкала кожу и порой даже прокручивалась для усиления боли. Тор делал это не столько для собственного удовольствия, сколько в целях демонстративно преподать урок, как и провинившемуся, так и всей команде. Есть правила, за нарушение которых идёт ряд последствий. Едва коснувшись пальцем пухлой губы, громовержец не смог задавить улыбку. В чём-то Хеймдалль был всё же прав (хотя он был прав во всём): телу нужен отдых. Теперь же Тор даже не сомневался, с кем проведёт сегодняшнюю ночь. Тот милый юноша был весьма симпатичной внешности. И хоть он действительно выглядел невероятно худым и мелким, для такого широкоплечего и налитого титановыми мышцами громовержца, последнего это всё же мало заботило. Конечно, он старался быть лояльным к своим партнёрам, заботился не только о собственном удовольствии, но и об удовлетворении своих многочисленных любовников, счёт которым он потерял после того, как его отправили в так званную космическую пустыню, где ему было положено стать мужчиной. Хотя их удовольствие было скорее следствием из его собственного, чем заранее запланированным. — Мой Господин, Вам что-нибудь нужно? — звучит хриплый, но не утративший от того своей привлекательности голос. За шёлковой портьерой нежно лилового оттенка показывается знакомый женский лик. Каиса — старшая по годам и опыту в этом доме удовольствий, но всё ещё привлекательная темнокожая амазонка. Одна из немногих женщин, не вызывающая у Тора чувство презрения. Несмотря на возраст, её движения были полны грации и молодой утонченности. Её фигура плавно проплыла через шатёр. — Да прибудет с тобой Великая, — удосужил её приветствием воитель, высказав тем своё уважение и хорошее расположение духа по отношению к ней. — И тебе славной охоты, златовласый Волк, — почтительно поклонилась она в ответ. Но все любезности и формальности вдруг сошли на нет. Женщина заговорила с ним на равных, не опасаясь чего бы то ни было плохого в ответ. — И долго ты, златогривый, собираешься играть в кошки-мышки в нашем заведении и запугивать моих мальчиков и девочек? Губы громовержца изогнулись в улыбке. Нравилась ему эта её дерзость и нежелание стелиться перед высшим тебе по рангу. По крайней мере она была честной сама с собой и с ним, и ей не приходилось корчить натуженное удовольствие от компании пропахших потом и кровью вояк. — А я думал ваши жрицы славятся на добрую часть галактики как раз таки тем, что «исполняют любой каприз и пожелания гостя», — Тор свободно раскинулся на кресле, цитируя светящуюся неоном фразу, которая левитировала при в ходе в бордель, маня к себе новых клиентов. — Конечно, — хрипловатый, наполненный живой энергией женский голос ласкает слух, впервые за эти два дня, — только не когда им угрожают расправой. Это дом удовольствий, а не организация «кто окажется лучшим шпионом». Грудь громовержца содрогнулась в баритоном смехе. — Кажется мне, Каиса, недовольна этим ты только потому, что я отдал распоряжение без твоего согласия и напутствия, — Тор неспешно и коим-то роде грациозно поднялся на ноги. Стоило сделать два шага, и он навис тяжелой горой над женщиной казавшейся на его фоне совсем уж маленькой и ничтожной. — В ином же случае, ты не отказываешь своим подручным в удовольствии подсмотреть, подслушать и выведать. Выдержал паузу и слегка поддался вперёд. Да, он намеренно давил на неё своей персоной, предвкушая… — Что всегда являлось полезным тебе фактом, — с вызовом посмотрела ему точно в глаза, хотя на губах играла нахальная улыбка. — Если собираешься меня поцеловать, только шепни. И только тогда громовержец отстранился, предварительно кисло скривившись. Теперь уже посмеялась Каиса. — Как ты могла испортить мой восторг? — нахмурившись словно грозовая туча, Тор прошел к выходу из шатра остановившись у каменной перегородки. Она предотвращала падение с ничтожной высоты. Снова нашёл глазами Иссаара. — Слишком уж много ты на себя берёшь, златоценный, забываешься, что в моём доме являешься только гостьем, а хозяйка я, — она встала возле воителя точно зная куда устремлен его взор, — а значит — мне заправлять концертом. — Будь по твойму, уступлю тебе в этот раз, но это не значит, что я забуду эту гнусную выходку, — он демонстративно зыркнул в её сторону недовольным блеском голубых глаз и вернулся обратно к своей цели. — Что удалось выведать из уст этой швали? — Как ни странно, — взгляд Каисы, направленный на Иссаара, принял испепеляющий вид, — ничего путного. Всё что удалось нишком выведать то, что ты действительно был прав. Он кого-то ждёт, скорее всего кого-то из отряда Гулльвига. — Гулльвиг? — губы Тора дрогнули в злом оскале. — Да, не так давно этих шакалов засекли за попыткой проникновения в первое Золотое кольцо. Имперские стражи гнали их вплоть до границ Свартальвхейма. Подозреваю, что без его помощи они не проникли бы так далеко. — Этот ублюдок наивно предполагает, что слух о его дезертирстве ещё не распросранился до самой столицы, — Тор был взбешён, но не позволял гневу брать вверх над разумом. Время расплаты придёт, совсем скоро, а когда они возьмут в плен члена отряда Гулльвига только Великим Всеотцам известно через какие мучения придется пережить к’хларианцу перед дорогой в Хель. — Благодарю, Каиса, за помощь. Не прекращайте следить за этим ублюдком. Мне нужно знать всё. Женщина развернулась корпусом к громовержцу и сделала элегантный почтительный поклон. Тор было уже хотел отпустить её руководить своими девушками, но обстановка в заведении неожиданно изменилась. Послышалась завораживающая мелодия одиноко играющей флейты. Будто она подогревала обстановку перед началом чего-то… Чего? Свет притух. Единственным освещенным участком в пространстве стала высокая сцена прикрытая белым полотном. Вернее было бы сказать, что источник данного освещения находился за этим самым полотном. Какую-то долю секунды оно оставалось девственно пустым, пока там не появился маленький едва различимый силуэт чьей-то тени. Громовержец заинтересовано устремил свой взгляд именно туда. Тень становилась больше, словно её хозяин шёл по какому-то длинному коридору, с каждым шагом приближаясь к зрителям. И когда он, по всей видимости, достиг своего естественного роста, силуэт плавно выгнулся под мелодию флейты назад. Его руки волнообразными движениями потянулись в след наклону. Всё было настолько плавно и нежно, что можно было ошибочно подумать, что это не руки сейчас вырисовывают своими движениями символы бесконечности, а атласные ленты. Совершенно неожиданно в мелодию ворвался барабанный бой и таз танцовщика задвигался в такт ритму. С каждой секундой мелодия увеличивала свой темп, заставляя силуэт виться змеёй на сцене. Барабанные удары стали громче и грубее, за полотном словно что-то вспыхнуло. Один раз, второй. Наконец, к общему музыкальному шуму присоединился гортанное пение мужских голосов. Танцовщик огненным сальтом прорвал полотно, от чего то моментально воспламенилось не оставив за собой даже пепла. Скорее всего волшебное. Тор смотрел свысока на украшенное золотыми монетками и цепочками тело. Те меняще дребезжали под гнётом резких и частых движений подавшемуся ритму тела. — Кто этот танцовщик? — бровь громовержца выразительно изогнулась. — Это, — то ли уточнив, то ли собираясь дать ответ, Каиса чуть вздёрнула нос посмотрев на объект всеобщего внимания. В этом жесте читалось недовольство и пренебрежение, которые в следующую секунду отчётливо услышалось в интонации, — новый любимчик Вальмирана. Красивый, правда? Она испытывающе поглядела на воителя. Тор не собирался давать ответ на вполне очевидный вопрос. — Правда, — твердо, но попрежнему недовольно ответила женщина сама себе. — Прямо как ядовитый цветок, манящий одинокого путника пёстрыми огненными лепестками. На щетинистом лице отразилась лёгкая улыбка от столь точного замечания. Со стороны юноша и впрямь смотрелся точно как огненный цветок. Каждое его движение сопровождалось красивыми и аккуратными огненными вспышками. Оранжевый огонёк будто бежал по его телу, не причиняя никакого вреда. Тору почему-то стало интересно, как он это делает. Просто фокусник или всё же маг? — Кто он? — не став держать интерес за зубами, спросил принц. — Зря ты это, — Каиса нахмурилась. — Зря что? — нахмурился в ответ мужчина. — Думаешь почему Вальмиран его так ценит? — её губы поджались в недовольном, строгом выражении. — Все, кто попадает под его чары, сходят с ума! У него нет имени, только прозвище… Грайи. — Значит, Искуситель, — голубые глаза вновь нашли всё ещё танцующего парня. На этот раз громовержец подметил зеленую повязку, закрывающую глаза. Должно быть, это именно тот шармута про которого говорил ему Хеймдалль. — И тебе, я гляжу он не нравится. Каиса сильнее стиснула губы. — Сказала же, любимец Вальмирана, — мышцы на её лице чуть дрогнули от распирающего её возмущения. — Лучшая еда, лучшая опочивальня, лучшие условия. — Так ты просто завидуешь его успеху? — Не просто! — она уставила вполне серьёзный взгляд на своего собеседника. — Он захватил приоритет у Вальмирана за слишком короткий срок, будто тот сам попал под его чары. Этот малец здесь не больше месяца, а успел заиметь такую власть, которая большему количеству девушек только во снах мерещилась. Не нравится он мне. Не зря его прозвали Змеёй. Он вынюхивает здесь что-то, и очевидно только для себя. Достигнув особо высокой ноты музыка неожиданно стихла. Бордель что называется буквально взорвался в жарких аплодисментах, криках и насвистывании. Поглощенный информативной беседой с Каисой Тор успел пропустить мимо глаз таинственное исчезновение танцовщика. «Сомнительно, что это были обычные фокусы», — мысленно отметил громовержец про себя. — «И эти непонятные случаи с потерей рассудка… явно это какие-то чары или колдовство». Сосредоточенное движение шестерёнок разума неожиданно нарушило чьё-то тихое, едва заметное появление. Одна из танцовщиц быстренько подпорхнула к своей наставнице и неслышно зашептала ей что-то на ухо. На лице Каисы не отразилась какая-либо яркая эмоция, чтобы иметь представление о характере вестей, что принесла эта жрица. Громовержец терпеливо ждал. — Иссаар закал себе уединенный шатёр для танца, — с холодной отрешённостью озвучила женщина новость. — А исполнять его будет… Грайи. Брови Тора гневно нахмурились. Под смуглой кожей с множественными рубцами от колющих, режущих и рассекающих ран напряглись сплетенные титановыми волокнами мышцы. — Ты сказала он здесь что-то вынюхивал? — в голубых глазах мужчины пылал холодный гневный огонёк. — Думаю, ты правильно подумал. Возможно Вальмиран по собственному слабоумию пригрел у себя под плащом предателя и шпиона. Он всё это время мог выведывать и докладывать информацию Гулльвигу через таких посредников как Иссаар. Дурная моя голова, если бы не этот сатир, давно бы выкинула эту шавку за порог. — Поднимай моих людей, в первую очередь Хеймдалля. Пусть твои девушки выведут ублюдка через чёрный ход, а дальше им займутся ребята. Думаю у них хватит фантазии выбить из Иссаара всё что только можно, а потом порешать скотину как последнего прокаженного. Где шатер танцовщика? На мгновение в глазах Каисы промелькнула тревога, но та быстро подавила внутри себя вспышку паники. — При всём уважении, это плохая идея, — сохранив прежний холод в голосе ответила она. При всём её желании избавиться от этого назойливого мальца, она не хотела допустить, чтобы Великий Принц отправился один-одинёшенький прямо в логово к искусителю. Мало ли колдовство предателя распространица и на него. — Каиса, где шатёр танцовщика? — более настойчивее повторил громовержец убийственно низким голосом. От такой интонации у женщины прошли по телу мурашки и ей понадобилось всего пару секунд времени на размышления: дать ли ему ответ на этот вопрос? Она сдалась. Поняла, что если сама не скажет, он принудит к этому кого-то из девушек или парней. — Высокая круглая башня, самая верхняя комната. Путь к ней лежит за сценой. Да хранит тебя Великая и прояснит твой ум, чтобы ни один Нечистый не осквернил его тьмой. Тор не стал отвечать на эти пустые суеверия. Только напряжённо вытянул руку навстречу своему орудию. Временно забытая секира мгновенно прыгнула в руки владельцу с расстояния в общей сложности трёх метров. Воитель чувствовал нетерпеливую дрожь рукояти, передающуюся от блестящего из-за полировки лезвия очевидно соскучившегося по свежей крови. Гром получит свою долгожданную жертву. Это будет не Иссаар, а фигура, как Тору казалось, наиболее значимая.