***
Седовласая женщина средних лет встретила примчавшегося запыханного парня с улыбкой. Вежливо друг с другом поздоровавшись, они перекинулись серией коротких малозначительных фраз. Общение с этой бетой было более чем интересным, и приносило Тому неземной покой и умиротворение. Особенно приятным был тот факт, что после их коротких бесед следовала радостная встреча его, Тома, и двух домашних питомцев этой невысокой тётушки. — Привет, мальчики! — восторженно воскликнул омега присаживаясь на корточки, навстречу двум в радости бегущим к нему мордахам. — Чак, Ларри… как же я скучал! Два, по виду одинаковых добермана, кинулись к высокому пареньку со всех лап, неуклюже тормозя толстыми когтями по паркету, и врезаясь в объект своего внимания туловищем. Только собаки столкнулись со своей целью, как тут же принялись преданно облизывать шею, уши и порой щёки молодого юноши. — Ну что, — продолжая улыбаться зверям и их хозяйке, выдохнул Том, — привести их как обычно? В одиннадцать? Женщина оживлённо кивнула, передавая в руки парня два длиннющих поводка и двадцать долларов заранее, оплачивая услугу за весь день. Немолодая бета проводила уходящего юношу добрым взглядом и ласковым помахиванием ладонью, прекрасно понимая, что это не последняя их встреча за сегодняшний день.***
Том любил собак. Нет, не так… он их обожал! Иногда это доходило до какого-то дико озабоченного фанатизма. Особенную любовь он питал к бойцовским породам. Возможно это послужило тем, что он стал зарабатывать на жизнь их выгулом. За последний час он успел заскочить ещё в десяток домов, тем самым организовав перед собой целую орду на поводу. — Тише, мальчики, тише, — спокойно сказал он, разбушевавшейся перед собой стае. Прохожие в парке и других общественных местах косились на Хиддлстона с какой-то уловимой долей удивления и недоумения. Всех поражал тот факт, что тонкий и хрупкий мальчик-омега был способен выдержать перед собой небольшую, но сильную стаю собак. И как они только не волокли парнишу за эти самые поводки по асфальту? Хотя, признаться честно, порой Тому и правда было трудно сдержать этот настырный поток не дешёвых и ухоженных псов. Например, когда сильно изматывался на работе в одном спа-центре, где он работал инструктором по йоге и в определённые дни массажистом. На этом не малый список его потенциальных профессий не заканчивался. Омега никогда не боялся бросать жизни вызов и пробовать себя в чем-то новом. Его несомненно можно было бы назвать эрудитом, так как он был хорош во всём к чему бы ни прикоснулся. Возможно это конечно небольшое преувеличение, ведь абсолютным профи во всём не может никто, но восхищение со стороны людей ему всегда удавалось завоевывать, каким бы человек не был по характеру. Определённо, эту черту он перенял от отца, всегда интеллигентен, всегда статен, всегда собран. От матери же ему достались более житейские качества, такие как доброта, сострадание, национализм и безграничную веру в то, что нет ничего невозможного. За всё это он был бесконечно благодарен ей, так именно последствия её науки помогли Тому в жизни вовремя выбрать свой собственный и правильный путь. Морской бриз ласково (если это можно назвать лаской) бил в лицо прохладной влагой. Том удобно уместился на песке в позе лотоса недалеко от берега, где лазурные волны настойчиво облизывали и так уже мокрый песок. Собаки, поводки которых Хиддлстон решил придавить своим весом, поначалу скулёжно запротестовали, желая продолжить беготню, но после, привыкнув к приятно пахнущему ветру, почти синхронно улеглись на живот, радостно высунув языки. Наконец, омега мог чуток расслабиться. Сегодня будний день, а потому, к счастью, пляж пустовал. Народу было не так много, как, скажем, в выходной, когда здесь даже вздохнуть свободно невозможно, но частые компании разных возрастов людей всё же мелькали перед глазами. Том улыбнулся слепящему глаза солнцу, обращая свой взор на извилистые волны. Внезапно что-то в кармане настойчиво завибрировало, и к слуху донеслась знакомая коротенькая мелодия. Омега вынул из свободных шорт небольшую мобилку, на экране которой засветилось сообщение из банка. На счёт поступили деньги, а значит — заказчик забрал картину. Не прошло и пяти секунд, как телефон снова завибрировал с характерной для звонка мелодией. — Алло, — принял вызов Хиддлстон и тут же услышал на другом конце слащавый голос друга. — Забрали твоё творение, — оповестил он его. — Такой хмурый дядька пришёл, у моего комода больше страсти, чем у того бугая. Зато на дорогой машине приехал… — Ты это к чему? — омега лукаво ухмыльнулся. — Денег, наверное, отвалил немеряно… — ненавязчиво пробубнил Джим в телефон и на мгновение запнулся. — Вот я и подумал, не зайдёшь ли ты после работы в ту миленькую кафешку, где продают самое вкусное кофе в мире? Пожа-алуйста… — Подлиза, — парень улыбнулся ещё шире, оголяя бледно белые зубы. — Вот не мог ты, сбегая от своего парня, хотя бы кошелёк его прихватить? А то удрал в воспитательных целях, а мне тебя теперь «пои, корми, одевай». — О да, и ещё возьми, пожалуйста, тех сладких пончиков с розовой глазурью, которые ты брал пару дней назад. Сказочный вкус. — Ладно, воспитатель… Возьму я тебе кофе и пончиков. Знаю же, что не отвяжешься. — Спасибо, Томми! — радостно вскрикнул Джим и бегло попрощавшись сбросил вызов. «Вот же сладкоежка», — подумал Том прежде чем убрал телефон обратно в карман. Ближайшие полчаса можно было провести на пляже, а дальше медленно пойти в обратную сторону — возвращать псов их владельцам. Том снова обратил внимание на высокие волны и подумал, что будь он серфингистом, несомненно назвал бы их «идеальными». И действительно, наверное, непосредственно сегодня, они были идеальными, учитывая количество поклонников этого спорта в данный момент на воде. Омега насчитал минимум пять, очерчивая взглядом каждого, но почему-то остановил свой взор на последнем пойманном. Издалека его было плохо видно, но некоторые детали Том всё же уловил. Чёрные пляжные шорты, чуть выше колен, — единственный из видных предметов одежды — массивное телосложение, из чего можно сделать вывод, что этот любитель водной стихии был альфой. Он очень уверенно держался на воде, не боялся совершать разной степени манёвры, наклонялся в разные стороны, окуная руку в воду, которая и так омывала его со всех сторон. Омега испытывал смешанные чувства. Его бил восторг и восхищение, ведь нужно обладать большой смелостью, чтобы укрощать изменчивую стихию, но в тоже время он буквально ёжился всем телом: «Сейчас упадёт» — эта назойливая мысль не переставала биться в голове. Вот-вот, сейчас, волна рассердится и сбросит альфу с доски, заставит его вдоволь нахлебаться солёной воды и, как проигравшего, выбросит поверженным на берег. Но нет, мужчина твёрдо держался на воде, опыт и тело идеально гармонировали, тем самым укрощая настырные морские волны. Зрелище действительно завораживало и Том сам не заметил, как стал неотрывно и откровенно пялиться на, по всей видимости, спортсмена. А тот долго «кататься» на доске не стал, последний раз поймал одну из подходящих волн, которая подвела его ближе к берегу, и направился на выход из воды. Волны били его в спину, но с такой же уверенностью могли бить об скалу. Альфа был непоколебим и расслаблен, словно шел по абсолютно твёрдой земле, а не по проваливающемуся мокрому песку, в хлестающей во все стороны воде. И когда мужчина вышел на берег, Том схватился за нос едва не задохнувшись от изумления и дурманящего аромата. Ветер дул прямо в лицо заставляя вдыхать приятные запахи мокрого тела. Омега не сомневался — его обоняние ласкал именно этот альфа. Он пах чем-то морским (но не так, как это море) и резким, определение этому запаху Том дать не мог, но понимал, что то, как этот парень благоухал, сносило ему крышу. Его внезапно бросило в жар, тело мгновенно вспотело, везде где только можно, а под сердцем восторженно защемило. Каждая клеточка его организма возбуждено задрожала, желая прильнуть к альфе как можно ближе. «Чёрт, может у него гон?» — проскочило в голове у Тома. Другого объяснения собственным ощущениям он дать не мог. Всё испытанное им в данный момент — для него в новинку. Внезапно чёрный пёс, ранее мирно лежащий на теплом песке, вскочил на лапы, вставая в защитную позу. Его морду украсил грозный оскал, адресованный в сторону мускулистого альфы. Доберман зло зарычал, после чего не менее зло гавкнул. Собаке явно что-то не нравилось в этом парне, и Том не сомневался, что это «что-то» было его природой. К омегам почти все животные были равнодушны, скорее добродушны, а вот к альфам большинство самцов проявляли агрессию. Чисто по природному устрою — самцы сражаются с самцами за место под солнцем и самку. — Чак, прекрати, — хрипло, от растерянности, попытался успокоить собаку Том, но та не унялась, даже когда парень настырно потянул за поводок. Пёс продолжал рассерженно лаять, заслоняя собой омегу, в идее защитить. Сбитый с толку британец не знал что и делать. Если Чак не прекратит гавкать, то и другие собаки начнут дичать. Громкий собачий лай не обошел стороной тонкий слух альфы. Мужчина с энтузиазмом посмотрел на источник звука, ловя уверенным взглядом чужой — рассеянный. Да и сам его обладатель выглядел не менее рассеянно. Глаза, цвет которых, к сожалению, было не разглядеть с этого расстояния, были прищурены, аккуратные губы чуть приоткрыты, скулы, кажется, горели алым цветом, хотя альфа был неуверен, опять же — влияло растояние. Верхняя одежда выглядела по уютному домашней: свободная футболка, то ли чёрного, то ли тёмно-зелёного цвета, такие же свободные чёрные шорты, белые спортивные кроссовки и странные, непонятные штуки на коленках, отдалённо похожие на наколенники, или эластичные бинты. Мужчина поправил выскальзывающую в мокрых руках доску для сёрфинга, после чего улыбнулся простоте миловидного омеги и его не менее миловидной растерянности. «Симпатяга», — подумал он, незамысловато подмигнув пареньку. Нет, ему не показалось — скулы омеги действительно пылали как на рождество. Том едва не задохнулся от вихря чувств, окативших его всего за эти пару пройденных секунд. «Чёрт, чёрт, чёрт» , — судорожно запаниковал он, когда альфа сделал шаг в его сторону. — «Только не сюда, прошу, только не сюда!». Том буквально подавился испугом, видя, как массивный мужчина всё ближе и ближе приближается к нему, но с каким же облегчением он выдохнул, когда тот прошел мимо. Да, оказывается альфа просто хотел свернуть на не ограждённый, с пляжной стороны, тротуар. И снова тело омеги пробила крупная дрожь. Чак продолжал лаять до тех пор, пока мужчина не отошёл на достаточное расстояние, а затем и вовсе скрылся из виду. Ещё долго Том не мог повлиять на свое коматозное состояние. Тело продолжало потеть от жары, и далеко не той, что дарило утреннее солнце, сердце то нервно, то восторженно колебалось, намереваясь пробить грудую клетку, а пальцы судорожно дрожали, стискивая, а, вернее, пытаясь, черные поводки. То что его так лихорадило от запаха того альфы, явно не было хорошо. Это чертовски пугало и вводило в недоумение. Так быть не должно. Даже если у того был гон… Этот номер с Томом не пройдёт. Определённо, стоит записаться на приём к своему гинекологу, уж она-то развеет туман недоумения.***
Том натянуто улыбнулся. Старался быть вежливым и милым, каким он был всегда. Небольшой кафетерий был наполовину пуст. Из клиентов только пять человек, включая самого омегу. Парень, принимавший заказы, с озорством и долей восхищения взирал на своего постоянного клиента. Этот молодой альфа, ещё совсем студент, работавший тут с недавнего времени, ещё с первой их встречи кидал Хиддлстону робкие комплименты и намёки, которые с каждым разом становились более уверенными и дерзкими. Из-за, впитавшегося ещё глубоко в детстве в омежью сущность чувства такта, Том никак не мог напрямую отказать молодому мальчишке, хотя не раз пытался деликатно намекнуть на свою абсолютную равнодушность к нему. Да, он смотрелся ухоженным и должен был представляться Тому весьма аппетитным и обещающим богатую, полную на острые ощущения, совместную жизнь. Но ни его запах, ни его, возможно привлекательный для других омег, внешний вид не производили на Тома того должного впечатления, который альфа так отчаянно старался вообразить на миленьком личике. Почему-то именно сегодня альфа считал, что наконец настал тот самый день, когда можно было перескочить от словесных ухаживаний сразу к свиданию. Позвони, когда примешь решение. *номер телефона* P.S. Буду ждать с нетерпением :) — гласила наскоро сделанная надпись, на только что выписанном чеке. — Если это тебя не затруднит, — молодой парень поправил и так идеально уложенные чёрные волосы, — позвони мне как можно скорее. — Хорошо, Хантер, — едва ли не обречённо выдохнул Том и аккуратно взял в руки два пакета со сладкой выпечкой и двумя разными на вид стаканами, хотя разными они были не только на вид, но и на содержимое внутри. В одной руке свежесваренный «американо» с молоком, в другой — изящнопахнущий крепкий фруктовый чай: кофе Том не любил. — Я подумаю, но ничего не обещаю. Альфа восторженно осмотрел омегу перед собой, явно довольный собственной смелостью и честностью. Он считал, что ситуация постепенно переходит в его руки, а значит, что в скором времени омега достанется ему. Том без зазрения совести рискнул посмотреть собеседнику в глаза, чтобы застать того в врасплох, за откровенным разглядыванием томиного тела. И не прогадал, это действие в который раз вызвало у неопытного мальчугана резкий прилив крови к лицу. Хиддлстон едва смог сдержать насмешливый хохот, который успел содрогнуть грудь и застрять в горле. — До встречи, — едва слышно промолвил британец, попятившись от стойки рядом с кассой на пару шагов назад, но голос дрогнул на последних звуках. Том столкнулся спиной с чем-то большим и до чёртиков твердым, по ощущениям наверняка стена, но, скорее всего, просто массивный альфа. Парень едва не пролил на руку горячую жидкость и не уронил бумажные пакеты на пол. Бегло повернув голову назад, чтобы предоставить случайному человеку свои извинения за неудобную ситуацию, омега едва приоткрыл губы, с которых так и не слетело ни одного звука. Сперва его охватила лёгкая волна удивления, которая в одно мгновение сменилась волной паники и недоумения. Он стоял вполоборота к тому самому спортсмену-серфингисту, который утром произвёл на него такое яркое впечатление. — Прошу прощения, — первым извинился белокурый мужчина, с энтузиазмом и интересом всматриваясь в лицо обескураженного парня. Его глаза воодушевлённо заблестели, узнавая в миловидном лице омегу с пляжа. «Тот самый симпатяга», — мысленно улыбнулся Крис и посмотрел случайному собеседнику в глаза. — «Значит, голубые…». Ком, ставший поперёк горла Тома, казалось, мешал выдавать не только членораздельные звуки, но и формулировать мысли. «Сделай что-нибудь, сделай что-нибудь. Реагируй!» — панически застучало в голове, и омега едва сдержался, чтобы не качнуть ею в стороны, в попытке смахнуть царящий в ней хаос. И вновь сердце застучало в хаотичном и паническом ритме. Рот Тома едва приоткрылся в попытке издать хотя бы что-то, но звука не последовало. Нижняя губа предательски задрожала, а корпус тела чуть ли не болезненно свело. Это была самая настоящая паническая атака, первая в его жизни и от того пугающая (как бы глупо и абсурдно это не звучало). По началу умиротворенного и абсолютно уверенного в себе, альфу, неожиданно для себя, тоже охватило некое подобие паники, хотя это была скорее растерянность. Да, он растерялся глядя на натянутое, словно струна, тело молодого омеги. И не только молодого, но ещё и свободного. Его сладкий, а главное чистый, аромат, который было невозможно не заметить на таком близком расстоянии, буквально вскружил Крису голову, обещая в ближайшем будущем сбить его с ног. Всё внутри буквально задрожало и ёкнуло, изумленное этим запахом и видом самого парня. Стройное, ладное, подтянутое тело, туловище которого обтягивала тонкая чёрная футболка, что весьма сексуально выража едва просматривающийся изгиб, именуемый талией, и напрягшиеся от чего-то соски. Хемсворт не был уверен, но нутро подсказывало, что такая реакция парнишкиного тела была вызвана именно присутствием его персоны. От этой гипотезы хотелось по-собачьи взвыть и заскулить, а ещё сиюсекундно прижать омегу к себе и больше никогда не выпускать. Но холодный и рассудительный разум напомнил, что любое агрессивное интимное проявление к омеге незаконно. В лучшем случае, он сможет отделаться выплатой моральной компенсации, а в худшем… Что ж, на свое же удивление, Крису впервые в жизни настолько захотелось наплевать на закон. И это пугало. Кадык судорожно дернулся. Казалось, в помещении между ними натянулась невидимая тонкая струна, что вот-вот была готова лопнуть. — Всё хорошо? — басистый голос альфы прозвучал как-то встревоженно и подавленно. Будь омега сосредоточен и собран, каким он есть всегда, определённо бы заметил в чужих глазах парусекундную битву природных инстинктов со здравым смыслом. Но Тому было не до этого, он просто хотел собраться. И к своему счастью, у него получилось. Паника отступила так же быстро, как и пришла. В одно мгновение лицо Тома нахмурилось, будто до этого на нём и не было ни грамма какого бы то ни было страха и рассеянности. — Извините, — вполголоса выдал он и теперь уже решил развернуться к выходу лицом, чтобы в этот раз исключить неловких столкновений. В это самоего мгновение нутро Криса с ужасом завопило, отчего в ушах послышался противный и протяжный писк. Ему показалось, что в этот самый момент он теряет частичку самого дорого, что у него могло бы быть. — Оу, подожди, — подскочил он на месте испугавшись собственной несдержанности. Том замер, будто к полу примерз. — Оу… А-а-м, эм… кхм… Привет? Альфа мысленно шлёпнул себя по лбу. Из всех глупейших, абсурдных, неуместных и жалких ситуаций в его жизни, эта была в списке лидеров. Он ещё никогда не чувствовал себя таким идиотом. — Здравствуй, — в пол оборота ответил ему Том, кинув на альфу беглый взгляд и немедленно ретировался с кафетерия. «Только бы не пошел следом», — испуганно зазвучало в голове, но в этот раз Хиддлстон сумел сдержать противный комок паники.