Ты и Я - украденный суицидальный шедевр

Год назад… Юные разгоряченные подростки плелись друг за другом, в темноте хватаясь за руки. Выпитое количество алкоголя сказалось на молодых организмах, и спустя несколько часов мелочный процент спирта въелся в кровь, разгоняя дикое желание столкнуться с приключениями. День Рождения Алека они встретили на славу, но после того, как брюнет отправился спать, Изабель и Джейс продолжили праздновать. — Куда мы идём? — смеялась младшая Лайтвуд, каждый раз, когда Джейс шикал в ответ. Друзья забрели в лодочный сарай, совсем недавно построенный за школой. Имоджен отпустила внука с просьбой не покидать стен пансиона и не напиваться до потери памяти, но Эрондейл посчитал себя взрослым, нарушая данное им обещание. Мало того, он тащил за собой младшую сестру лучшего друга, совсем не по-детски сжимая девушку в своих руках. — Тс, — приложил блондин палец к губам Иззи. Лайтвуд взглянула на него из-под ресниц, влюбляясь в золотистый оттенок глаз. Она прекрасно понимала, зачем они ушли. Осознавала эту черту, которую оба собираются переступить. И ничего, что ей пятнадцать, это её первый раз, а за тонкими дощатыми стенами декабрь. Изабель хотела Джейса, теряя себя до беспамятности в его ледяных ладонях. — Джейс, — застонала девушка, откидывая голову назад. Он для неё — запретный плод, в сейфе под неразгаданным кодом. Она дышит им, она живёт им, и всё что видит в отражение его необыкновенных глаз — себя. Изабель всё равно, что он не лучший вариант для отношений; ей всё равно, что это ненадолго. Алые губы с жадностью набрасываются на блондина; пусть и неумело, но она берёт дело в свои руки, вспоминая слова друга-любовника о том, что ничто так сильно не заводит, как руководство женщины в постели. В свои семнадцать Джейс с многообещающим опытом делится секретами с Изабель, говорит открыто о сексе, и принуждает её не стесняться своего тела. Дьяволом предстаёт перед Лайтвуд, шепча самые сладкие слова вперемешку с привычными пошлыми комплиментами, заставляя её краснеть. И в голове затвор не щелкает, он о последствиях не думает. Ему кажется, что это — любовь. Им кажется, что это — навсегда Им кажется. Сейчас… Изабель со слезами вспоминает былое, в попытках уверить не только новоиспеченную подругу, но и себя. Судьба их обманула, даруя фальшивое счастье в комплекте с фальшивыми обещаниями. Девушка до сих пор помнила каждое признание в любви, каждый поцелуй и прикосновение. Невыносимую боль, рвущую на части от взгляда янтарных глаз. Признаться самой себе, что что-то живо, — нереальная задача для Лайтвуд. Когда тебя предают, всё пройденное с человеком-предателем — рассыпается в пух и прах. Когда это чужой тебе человек — простительно, но, если обидчиком оказывается кто-то из близких, его лицо автоматически попадает в базу данных с логотипом «предавать — значит вылетать». Джейс и Иззи сохраняли дружбу; по крайней мере, пытались. Рыжая придирчиво рассматривала девушку перед собой, решая, стоит ли ей выходить на тропу войны. К миловидной брюнетке Кларисса чувствами пока не прониклась, но использовать Лайтвуд в своих целях вполне захотела. Все шестеренки — способ достичь желаемого, они являются частью механизма. К кому как относиться не знала, занимая нейтральную сторону по отношению ко всей компании. Частые предательства и подставы научили не только резать чужие глотки, но и подставлять при необходимости свою. — Почему ты мне не сказала, когда я спросила? — успокоившись, задала вопрос Клэри. Изабель взволнованно теребила край платья, опустив глаза в пол. Ей было стыдно, что она солгала тогда. Сказать прямо духу не хватило; да и не думала она, что рыжая всерьёз примет интерес Эрондейла. — Наши отношения с Джейсом — ошибка, о которой мы оба жалеем, — здравое рассуждение головы наотмашь не соответствовало тому, что чувствовала девушка. — Мы были друзьями задолго до того, как Алека отправили сюда. В какой-то момент нам просто захотелось… — Побыть кем-то ещё? — понимающе кивнула Клэри, осматривая пакет с раствором, который ей вводили. — Изабель, просто не ври мне больше. — Кларисса, — подвинулась ближе брюнетка. — Ты мне нравишься, и я совсем не собираюсь мешать тебе, если ты хочешь делать это с Джейсом. Мягкий тон и лёгкая улыбка внушали доверие, которым рыжая пренебрегала. Для Моргенштерн правило было одно: даже если ты мудак, просто будь настоящим. Она ценила в людях только правду, и то, как честно они способны признавать её. — Я хочу поговорить с твоим братом, — вдруг прервала её Клэри. — А ещё я хочу выйти отсюда, — заключила напоследок рыжая, покидая больничную койку. — Куда ты? — подскочила следом за ней Иззи. — Они не выпустят тебя так просто, как минимум, нужно разрешение Имоджен, потому что медсестра уже зафиксировала попытку суицида. — Что? — резко остановилась Моргенштерн, сдирая подсоединенные к телу проводки. — Какого ещё суицида? Подруга потупила взгляд, не зная, как подойти к теме ночной выходки Клариссы. Что произошло и почему никто не догадывался, а догадки, как известно, лживые черви, взявшиеся из головы. Факт того, что рыжую считали суицидницей, привёл в ярость. Трактовка «суицид» не подходила тому, с какой целью резала себя Кларисса. Она глубоко вдохнула, развязывая рубашку за спиной. «Суицид, — негодовала про себя Кларисса, не обращая внимания на шокированную Лайтвуд. — Да как они только посмели, дочь Моргенштерна выставить жалкой суицидницей!» Руки беспорядочно принялись шарить вдоль тела, срывая пластыри с повязками на местах порезов. Засохшая в разрывах ткани кровь и тонкий шов в несколько слоёв. С психами она обнажила молочную кожу, на которой среди затянувшихся полос красовалась новая. Изабель с ужасом наблюдала за Клэри, хватаясь за голову от происходящего. На теле виднелись новые и старые шрамы, незажившие раны с прошлой ночи; это заставило брюнетку задуматься о том, что действительно в себе скрывала Моргенштерн? В механизме, который Кларисса подлинно считала своей внутренней системой, сработал винт, отвечающий за активацию неконтролируемых порывов. Зелёные глаза, до этого напоминающие мох, изменили свой цвет, добавляя золотистую оболочку вокруг зрачка. Похоже, единственное, что девушка считала в себе ненормальным — отключение разума. По щелчку в ней сгорало всё, приводя состояние в неадекватность. Клэри, не прикрывая голое тело, с распахнутой рубахой, вылетела из палаты. Ей необходимо поговорить с Имоджен, но о чём именно она будет разговаривать, сама не знала. Босые ноги встретили холодный пол плитами сменившийся на камень. Удивленные взгляды сопровождали девушку до главного корпуса, а позади ещё что-то кричала медсестра с Иззи. Но ей было не до этого. — Уоу, уоу, уоу, — перехватил девушку на лестнице Джейс. Он собирался идти к бабушке, но полуголая девица с привлекательным видом со спины заинтересовала его больше. Рыжую Эрондейл, к счастью, узнал быстро. — Ты куда? — Какого чёрта, — психовала Моргенштерн, но холодные руки парня её быстро успокоили. — Куда ты собралась? Клэри, — нахмурился Джейс. Янтарные глаза опустились к рубахе, на которой выступило пятно крови. Бездумно срывать повязки — дело гиблое, особенно для свежих ран. Брови парня свелись к переносице, он поспешил застегнуть белую ткань, обнаруживая под пальцами молодую плоть. — Джейс, держи её! — в поле зрения появилась Изабель. Эрондейл усмехнулся, снимая с себя футболку и по-хозяйски натягивая её на рыжеволосую. Он расправил плечи, прижав малышку к себе. Подошедшая Иззи смутилась при виде обнаженного торса блондина; если бы это было возможно, у девушек, в прямом смысле слова, потекли бы слюни. Обтянутые кожей мышцы, идеально прочерченные кубики пресса и лёгкая поросль светлых волос на низу живота, уходящая под ткань белых джинсов. — Так куда ты собралась? — улыбался парень, ловко вытягивая больничную одежду девушки из-под футболки. От заданного вопроса рыжая растерялась, забывая о причине внезапной надобности разговора. Вести деловые переговоры — а именно с такой позицией шла девушка, — нужно на чистую голову, это Клэри понимала. Продуманные ходы и запасные тактики остались в палате, если же и вовсе не в её комнате. Слабость дала о себе знать, когда перед глазами всё поплыло. — Мне нужно поговорить с Имоджен, — рванулась вперёд девушка, но еле стоя на ногах, ухватилась за плечо Джейса. От одного прикосновения с её стороны, девушку словно прошибло током. Она подняла свои зеленые глаза, впиваясь беспощадно в два янтарных камня. — Ты поэтому пришёл извиняться? Думал, что я хотела покончить с собой? Парень тут же растерялся, не сообразив, что ответить. Отчасти она была права. До их поцелуя на больничной койке, наполненного эмоциями и порывом страсти, Джейс не задумывался о Клариссе в контексте интересуемого предмета. Но каждая его последующая мысль о рыжеволосой бестии в корню меняла ситуацию. Вместо ожидаемого «Да» блондин решительно промолчал, смиряя Моргенштерн прямым взглядом в глаза. Его попытка сгладить вину — предлог, не более. На самом деле парень сам не знал, чего хочет. Несколько месяцев в разрыве с Изабель он не был готов к чему-то новому, а когда в его привычную и до тошноты скучную жизнь ворвался маленький огонёк, то Эрондейл поселился в смятении, как в защитной оболочке. Манерность изрекать остроумные реплики, очаровательно улыбаться и одаривать противоположный пол харизмой — растворились. Зеленоглазый ангел перед ним был дьяволом в сущности, и мог манипулировать, обманывать, использовать. С первых дней стало ясно, что Клэри не та, кто участвует. Клэри та, кто создаёт. И на данный момент она создавала узлы совести, тревожно разрастающейся по всем нервным каналам. Шум главного холла постепенно сходил на нет. Лёгкий шелест листвы на деревьях музыкой доносился до ушей, создавая малейшие намёки на живое. За эти секунды Клариссе показалось, что мир потерял краски, окрашиваясь в чёрно-белую гамму. Она медленно, так робко и пораженно отвела взгляд от Джейса, кусая внутреннюю сторону щеки. — Мне нужно поговорить с Имоджен, — выдавила девушка, бросая взгляд на подругу. — Джейс меня проводит, Изабель. А ты, пожалуйста, организуй мне встречу с Александром. Лайтвуд только хотела возразить, что не станет подходить к брату, но друзья, демонстративно отлепившись друг от друга, побрели по лестнице к кабинету директрисы. Ничего не оставалось, как сменить направление и отправиться выполнять просьбу, больше похожую на приказ. Иззи никогда не была на коротком поводке, не была на побегушках, но стоило ей вспомнить о том, какой тонкий лёд на озере их с Клариссой взаимоотношений, что лесть и опущение шершавых ситуаций — дело хорошее. Джейс за талию вёл Клэри по коридору. Каждый из них смотрел прямо перед собой, сохраняя невозмутимое лицо, когда, как минимум, одному хотелось взорваться и устроить скандал. И этим одним, конечно же, была сама Клэри. Она нервно улыбалась, складывая мысленно голову Эрондейла в мешочек. Сначала его глупый поцелуй, теперь эта фальшивая забота и глупая улыбка. И, о боже, ещё один глупый — страстный и прекрасный — поцелуй, о котором девушке даже забывать было тяжело. — Нет, и всё-таки давай проясним, — резко остановилась рыжая, дёргая парня к себе за шлёвки на джинсах. Она ловко подхватила их пальцами, потянув на себя. Самодовольная ухмылка на лице. Он прильнул к губам девушки без спроса, притягивая её к себе за затылок. Без высоких каблуков на модных туфлях Моргенштерн была на голову ниже парня. Поцелуй был нежным и почти невесомым, что явно привело Клариссу в восторг, потому что в следующую минуту она растерянно моргала и отвечала взаимностью. — Достаточно прояснили? — улыбнулся Джейс, отпуская Клэри и с невозмутимым лицом продолжая идти.