Turkish Delight

      Знаете, чем закончился ликбез и экспресс-курс для чайников? После двухдневных (точнее, двухночных... такого слова нет? ну, вы меня поняли, надеюсь) экспериментов? Экспресс-курсом по связыванию отдельно взятого уникума (см. начало истории), то есть меня, иначе светило мне уехать на родину девственником, а Кераму грозило стать заикой и невротиком.       Но вернемся к той ночи, когда я крайне вовремя сообщил Кераму, что мой опыт в плане секса несколько неполный, то есть теоретически я знал, что секс есть, практически мои достижения на этой увлекательной ниве человеческого общения оставались на нулевом уровне новичка, только загрузившего игру на комп, да так и застрявшего в туториалах. То есть вокруг все давно играются в эту замечательную игрушку, некоторые из твоих сверстников даже левела «Боженька» достигли, а ты все еще сидишь и читаешь «Советы» и «Подсказки».       - Даня, давай немного побеседуем... – Керам замотался в простыню и вылез из кровати, залез в мини-холодильник и достал бутылку вина. Не из бара отеля: по виду это было какое-то очень дорогое вино в элегантной бутылке. – У меня бывает так, что секс – это просто секс. Провели вместе несколько ночей, может, чуть дольше и без сожалений расстались. По правде говоря, последние пару лет я и не стремился к тому, чтобы было как-то по-другому.       - А это разве не наш случай? – прямо спросил я, сильно недовольный поворотом событий. В моем представлении мы сейчас должны были по закону жанра сливаться в экстазе страсти, а не... «беседовать» о чем-то откровенно, судя по тону и выражению лица Керама. Хотя я был не против разговоров, но вот не прям сейчас!       - То есть у тебя получится уехать домой без сожалений? – уточнил Ежик с мягкой насмешкой, чуть дернув уголком рта.       - Н-нет, - признался я и глянул на кольцо. На безымянном пальце. Керам был слишком хорош, а я слишком и впервые влюблен, чтобы не осознавать кристально ясно – по дороге в аэропорт моей главной задачей будет доехать до этого самого аэропорта, сохранив выдержку самурая, а не устроить спектакль под названием: «Я тебя никогда не забудууу.... Я тебя никогда не увижуууу». Помните, да, сцену из «Юноны и Авось»? Нет? Я тоже не должен помнить, но моя мама очень любит эту рок-оперу.       Керам ничего не сказал, хотя, наверное, я ждал, что он что-то скажет, что-то из серии: «Я тоже не смогу тебя отпустить», но он просто кивнул. И, в общем-то, правильно: любые слова превратятся в надежду и обещания, а откуда им взяться, если я – студент другой страны, которому еще год учиться, а он – наследник гостиничного бизнеса, которому вот-вот принимать дела. Если честно, я даже представить себе не могу те фантастические события, в ходе которых мы сможем... ну... типа... быть вместе? (Автор, это твой звездный час! У тебя еще есть время что-то придумать!) Факт оставался фактом: мы просто расстанемся, просто будем жить дальше, каждый своей жизнью. И всё, что мы можем сейчас сделать друг для друга: создать как можно больше ярких воспоминаний.       Видимо, над этим и собирался поработать Керам, когда вылез из кровати, оставив меня сидеть там растерянным и... голым. С гордым, никак не опадающим стояком. В ожидании ликбеза. Надеюсь, он не намерен мне читать лекцию по анатомии или еще чего в подобном роде? Тогда это действительно будет... незабываемо. Зато как раз в духе этой курортно-юмористической комедии.       Керам достал бокалы, открыл вино... Рубиновая жидкость растеклась по тонкому стеклу, в комнате повис аромат пряного винограда.       - Мой первый опыт... был не самым удачным, скажем так, - вдруг произнес Керам. – Наверное, я не должен о таком рассказывать. Да и не рассказывал никому. Мы оба были юные, дурные, без памяти влюбленные.       - Как его звали? – спросил я, не ожидая, что Керам в качестве ликбеза поделится со мной личной историей. Я натянул на себя одеяло, прикрываясь. Типа ж, это сейчас такой... эммм... момент откровений повышенной эмоциональности, да? Негоже сидеть с торчащей вверх пиписькой.       - Дениз, - Ежик поднял бокал вверх и посмотрел на вино в отблесках лампы – оно заиграло, как драгоценный камень. Он одобрительно цокнул языком. – Знаешь, мне повезло. Я влюбился в парня, который внезапно ответил мне взаимностью. Почти невероятно. Мы много времени проводили вместе - нас считали лучшими друзьями. Только... мой дядя знал, какого рода у нас дружба.       - Дядя? – удивился я, наконец отвлекшись от беспокоящего меня неудовлетворенного состояния, в связи с чем не мог внимать как следует рассказываемому.       - Не сейчас про дядю и мои сложные взаимоотношения с семьей, хорошо? – предложил Керам, взял в руку второй бокал и подошел ко мне. – Вкратце, большей частью меня воспитывал дядя Эмин. За его отношение ко мне... я ему обязан. Просто обязан, - предельно серьезно договорил он. И я окончательно включился в разговор, мысленно отхлестав себя по щекам. Важный мне человек пытается сказать мне нечто важное, а я только о своем члене думаю.       - Но ты мне расскажешь про себя? – обнаглел я, почувствовав, что могу этого попросить. Мне очень хотелось узнать как можно больше о Кераме.       - Расскажу, - просто согласился Керам, присаживаясь передо мной на корточки. – Но сделаем это завтра. У нас еще будет время пообщаться. На самом деле, мне многое надо тебе рассказать. Раз так всё... повернулось.       Я, окрыленный этим обещанием, кивнул так, что у меня шея хрустнула. Как-то пропустив значение последних фраз.       - По ощущениям... я в то время как в горячке жил, - продолжил Керам. - Поэтому неудивительно, что и наш первый раз с Денизом вышел... горячечным. Мы торопились. Остаться наедине тогда было довольно сложной задачей. И в общем... Все закончилось очень плохо. По глупости, незнанию и неосторожности я... навредил Денизу. Не буду вдаваться в подробности... Не маленький, сам представить можешь.       - Ты меня запугать хочешь? – хмыкнул я, по правде говоря смутившись. – Ну, я в курсе, как все происходит у парней. Если что, - добавил я. – И предполагаю, у тебя с того раза опыта прибавилось, - я храбрился, пряча неловкость. И неожиданное понимание: я был для Керама важен так же, как он для меня. Все, что происходило между нами, было для него важным. Важным настолько, что он просто не мог пойти на поводу желания, страсти и чего там еще. Я не представляю, каких ему усилий стоило вовремя остановиться (по себе сужу – несмотря на происходящее, на серьезность разговора, тело... аж жгло от недавних пламенных поцелуев), но сейчас понимал, почему он это сделал. И мое недовольство рассеялось, как туман на рассвете – я ощутил себя до неприличия счастливым.       - И запугать тоже, - расплылся в широкой, думаю, все-таки лукаво-хитрой улыбке Керам и протянул мне один из бокалов. – Чтобы слегка охладить твой пыл. Ты взрослый парень, и думаю, да, ты в курсе, что к чему. Сейчас дети шести лет в курсе такого, что у меня иной раз волосы дыбом встают. Недавно тут общался с племяшкой... Так, ладно, не о том.       - То есть лекцию ты мне читать не будешь? – с надеждой в голосе спросил я, принимая бокал с вином.       - А ты хочешь? – Керам прищурил один глаз и склонил голову набок, явно пытаясь не рассмеяться.       - Можно мне зачет автоматом и сразу перейти к практике? – хмыкнул я в ответ.       - Собственно, практикой я и собирался с тобой заняться. Неторопливо, вдумчиво, начиная с базовых основ, - дурманя своим волшебным голосом, произнес он. Я снова смотрел на него зачарованно, как кролик на удава... Съешь меня!       - А что там насчет угрозы ликбеза и экспресс-курса? – уточнил я на всякий случай.       - Я пошутил, - поджав губы - пряча улыбку, ответил Керам. – Послушай... Опыта у меня прибавилось, ты прав. И мой опыт научил меня: можно просто трахнуться. Вы оба понимаете, зачем вы остались наедине и не питаете никаких иллюзий по поводу происходящего. Секс и ничего более. Но я хотел бы тебя сначала прочувствовать, потому что для меня ты – не одноразовый секс, не «просто трахнуться», понимаешь? Хотел, но рядом с тобой моя выдержка не работает вообще. Никак. Извини. Я поторопился, - он с силой сжал переносицу и прикрыл на секунду глаза. - У меня в теле... в голове... в сердце снова ощущение той горячки. Как в шестнадцать лет. Не думал, что ты...       - Что я тощий лось-девственник? – улыбнулся я, подсказывая. – Ну да. Я задрот, Керами. Лузер и задрот. Поверь мне, я не хранил спецом невинность, чтобы подарить ее любви всей своей жизни.       - Значит, я буду эгоистично радоваться тому, что ты тощий лось-девственник, - пожал плечами Керам, не договорив свою фразу. Ее окончание могло прозвучать чересчур мелодраматично. Я видел по его лицу, что он растерялся, утратив смешливо-шутливый тон – как будто сам не знал, почему вдруг ударился в патетику.       - И что было? Между тобой и Денизом? Потом? – решил я ему помочь и вернуть к истории. Он же для чего-то ее захотел рассказать.       - Ничего. Мы расстались. Я не смог... смотреть ему в глаза, - Керам прокрутил в руках бокал, задумавшись на мгновение.       - Хм... Значит, я, типа, твой шанс реабилитироваться за прошлое? – разглядывая интересно играющее оттенками рубина вино, произнес я вслух то, о чем можно было молча подумать. Но как всегда в моем случае произошла рассинхронизация между мозгом и речевым аппаратом. Я даже не сразу сообразил, что сказал. И испуганно посмотрел на Керама.       - Даня, ты уж как выдашь – так припечатаешь до состояния нестояния, - неожиданно весело хмыкнул Керам. – Нет, радость чресел моих, тот гештальт давно закрыт. Несколько лет спустя мы с Денизом снова сошлись. Встречались где-то полгода и расстались тихо-мирно. Горячка прошла, а разница во взглядах и характерах дала о себе знать. Мы оба... переросли ту любовь. Так что, о Даниил, персик южных садов, я намерен вкусить плод невинности твоей аки опытный жрец любви, бесстыдно и развратно, без всяких там рефлексий, - закончил он, медово улыбнувшись.       - Так вкушай, - вновь воспламенился я свечкой и откинул одеяло, ибо... его тон... обещал мне много всего... сладкого. Меня слегка перетряхнуло от похабно-эротических картинок того, что мог бы, к примеру, сделать со мной Керам (и я готов!), табуном проскочивших в моей голове.       - Выпей со мной, - понизив голос до мурлыкающе-грудных обертонов, предложил он.       - Я не уверен, что мне стоит пить, - заметил я, вспомнив недавнее неудачное общение с алкоголем.       - Это... для настроения, - хрипло-соблазнительно промурлыкал Керам (клянусь, он опять говорил, как урчащий сытый хищник). – У дяди друг занимается вином. И часто отправляет ему в подарок лучшие образчики на пробу. Хорошее вино... всегда только для настроения. Не для «напиться», - он поднял бокал вверх. – Шерефинизэ!       - Что это значит? – я сделал маленький глоток – вино было на вкус терпким, но одновременно приятно-легким. Прокатилось по языку нежным шелком, игривой кислинкой обожгло небо. Я в винах не разбираюсь и не часто пил, а то, что пил – ни в какое сравнение не шло с этим вином. Оно было... сочным. И эфирно-хмельным.       - Твое здоровье! – перевел Керам.       - Спасибо, - чинно кивнул я. И, еще немного посмаковав вино, допил.       Ежик почти беззвучно, томно рассмеялся. Присел рядом со мной на кровать – я сидел голышом по-турецки, всем своим видом намекая, что жду продолжения. Керам наклонился и тягуче меня поцеловал. Чуть отстранился. Я смотрел на его губы – вкусные после вина. Качнулся вперед и провел по ним языком...       - Мне нравится, что ты говоришь со мной, - тихо проговорил Керам мне в губы. – Весь день сегодня ты говоришь со мной.       - Разве? – я немного удивился этой ремарке. Задумался...       - Да. Как только мы познакомились... мне все время казалось, что ты как будто разговариваешь сам с собой. Ведешь свой какой-то диалог и не считаешь нужным озвучивать то, что думаешь, вслух. И все гадал... ты сам по себе такой или... – пояснил Керам.       И тут я понял, о чем речь. Голос. Голос в моей голове. Он молчал! Тот голос, что звучит каждую секунду, непрерывно кому-то отвечая, с кем-то споря, о чем-то ворча или рассуждая. Едкий, язвительный, саркастичный, вечно всем недовольный. Сегодня он молчал. А мои мысли текли плавно и размеренно. И то, что я раньше не успевал сказать, сегодня спокойно и связно произносил вслух.       Я перестал говорить сам с собой, потому что хотел говорить с Керамом.       Поэтому мне так... легко?       - Иди ко мне, - Керам устроился позади меня, откинувшись спиной к стене, и уложил меня на свою грудь. Я завозился, стаскивая с него ненужную простыню. Мне хотелось ощущать его тело кожей к коже.       - Расслабься, - Керам отставил пустой бокал на прикроватную тумбочку и воздушными, как касание крыла бабочки, движениями принялся массировать мои плечи. – Нам некуда торопиться. Эту историю я тебе рассказал только с одной целью: нам некуда торопиться. Тебе не надо торопиться.       - Думаешь? – хмыкнул я, оплывая под его нежными, чувственными прикосновениями.       - Уверен, - прошептал он и прихватил губами мочку моего уха. По моему телу словно разряд электричества пробежал – я аж дернулся. – Приятно?       - Сам знаешь, - я подставил под его щекотные, возбуждающие поцелуи шею.       - Есть масса способов доставить друг другу удовольствие... Знаешь, чего я хочу? – он шептал и одновременно касался губами за ухом, у основания шеи, скулы, а его ладони гладили мою грудь, живот. Доходили до паховых волос, на мгновение брали в плотный обхват моментально вернувшийся стояк и тут же отпускали, возвращаясь к груди. Шершавые подушечки цепляли, обводили по кругу соски. Керам зажимал их между пальцами, ощутимо сдавливал и снова продолжал скользить вокруг, дразня.       - М? – я непроизвольно вжимался в него, потираясь, чувствуя, как твердое, влажное скользит по ложбинке позвоночника. Приподнимался и опускался, пытаясь нащупать некий ритм.       - Я хочу, чтобы ты открылся... Для меня... – его пальцы пробежались по моему закаменевшему от возбуждения животу, вычертили замысловатые рисунки на внутренней стороне бедер и нырнули вниз, под поджавшиеся яички. Он гладил меня. Ладонями раздвигая ягодицы. Массируя. Это было приятно. Это было так приятно, что я глухо застонал, откинул голову ему на плечо и прикрыл глаза. Чтобы впечатать в память его рельефные руки с вязью тату, скользящие по моему телу.       Дыхание вырывалось из легких шумно, толчками.       Керам для удобства перекинул мои ноги через свои колени – я неожиданно сполз ниже, растекшись на его груди, словно оказался полулежащим в мягком, обнимающем меня коконе.       - Так хорошо? – шепотом спросил он, ни на секунду не останавливаясь. Его руки трогали, гладили, ласкали, его губы кусали, целовали, нежили.       - Да... – вырвалось из нутра легких. Меня лихорадило, мышцы на животе сокращались, член подрагивал от нетерпения, а внутри все сжималось в предвкушении...       Керам прихватил меня за подбородок, заставляя обернуться к нему. Поймал мои губы... От таких поцелуев ебнуться можно, честное слово. Я не думал, что можно так целовать – что можно оттрахать языком.       Он оторвался от моего рта только для того, чтобы скользнуть по губам пальцами и заставить меня их облизать. Я посасывал подушечки, обводил их языком, влажно сминая губами – ласкал и заводился от необъяснимой, возбуждающей до тумана перед глазами вульгарности. Керам прошептал что-то на турецком и на русском добавил: «Умница». Убрал руку и снова впился губами. А смазанной слюной ладонью обхватил мой член.       Керам умел дрочить. Да, я это уже говорил. Но когда он еще при этом до исступления доводил меня бесстыдными поцелуями, приговаривая что-то на турецком, наверное, что-то очень пошлое, судя по его мутному взгляду, это ощущалось по-другому – в разы острее. Я подавался навстречу его руке, то выгибаясь дугой, то вжимаясь в его тело, отвечал на поцелуй и бессвязно бормотал:       - Да... Да... Керами... Пожалуйста...       - О чем ты просишь? – спросил меня демон-искуситель.       - Сделай...       Я не договорил... У меня как будто перепонки лопнули, и я оглох. Оргазм был настолько сокрушительным, что я до крови прикусил Кераму нижнюю губу.       - Прости... – пробормотал я, слизывая капельки крови. Соленая. В голове шумело. Перед глазами мелькали белые мухи. - Ты... – я пересел к нему лицом. Керам не дал мне договорить – снова поцеловал.       - Я хочу... – шальная мысль вспыхнула лампочкой, как гениальная идея, озарившая ученого.       - Чего ты хочешь, счастье мое неугомонное? – ласково поинтересовался Керам и сжал мои ягодицы.       - Все-таки взять реванш и сделать тебе минет!       Керам осторожно спросил:       - Так сразу? Может... я сначала мастер-класс покажу? – он скосил глаза на отметины моих зубов возле его паха.       - Я справлюсь, - уверил я и пополз вниз... оставляя на груди Керама кровавый след... Что?! Я прижал руку к носу... У меня закружилась голова.       - Даня! – переполошившийся, сошедший с лица Керам подхватил меня в тот момент, когда я чуть не кувыркнулся в обмороке назад – не выношу вид крови. Даже если она моя и из носа. Меня правда немного оправдывало то, что кровь текла, как вода из крана.       - Ничего страшного, у меня бывает, - забормотал я, пытаясь не уплыть сознанием в астрал. Слабые сосуды. Много солнца. Через край эмоций. Я доведу Керама до инфаркта – он побелел и точно сейчас поседеет!       Керам молча уложил меня на кровать, принес смоченное водой полотенце и ворох салфеток. Бережно оттер от крови.       - Я опять все испортил, - расстроенно проговорил я, глядя в потолок и прикидывая, насколько тупо я смотрюсь с торчащими из носа ватными трубочками.       - Тебе было хорошо? – спросил меня Керам, убирая с моего лба пряди слипшихся волос.       - Да.       - Мне тоже. Будет еще лучше, - пообещал он мне. – Спи.       Наутро меня ждали пустая комната, дурманящий запах парфюма Керама на подушке, завтрак на прикроватной тумбочке и смс-ка от Дашки: «Мы уехали с Илюшей гулять в Анталию. Потом у нас катер и ресторан. Не скучай без нас!»       Не переживайте, не буду. И «Илюшей»? Я решил не думать о том, почему «Оззи» вдруг превратился в «Илюшу» буквально за одну ночь. В конце концов, я уже благословил их. Меня беспокоил другой вопрос: где Керам?       Я осторожно встал с кровати, потряс головой, попрыгал... В норме. Вот уж не ждал, что в самый неподходящий момент проявится моя старая детская проблема – в подростковом возрасте у меня постоянно носом шла кровь. А тут я как героиня аниме, у которой от счастья и восторга «носокровь» началась. Впрочем, чему удивляться? Я за эту поездку и на Кераме оторвался (у него скоро благодаря мне нервный тик разовьется), и сам разве что ногу еще не сломал (тьфу-тьфу-тьфу – три раза).       Пока отмокал под душем, детально перебирал в памяти произошедшее ночью. От обещания: «Будет еще лучше» Ежика ожидаемо возбудился... Представил себе это «лучше». Завис, прикидывая, стоит ли немного... спустить пары или все-таки дождаться Керама. И пропустил момент, когда дверь ванной приоткрылась, впустив струю прохладного воздуха от кондиционера, а за стеклянной, запотевшей дверкой душевой раздался бархатный голос:       - Тебе помочь, Да-а-аня?       Я облизнул губы. А вот коронная фишечка Керама – фокус с внезапной материализацией из ниоткуда. И ответил:       - Мне очень... нужна твоя помощь.       Керам отодвинул дверку душевой, прошелся оценивающим, плотоядным взглядом по моим телесам, словно решая, куда именно вцепиться зубами, и рывком снял с себя майку. Затем стянул шорты. Я сейчас мог видеть его во всей красе – напряженно-подтянутого, возбужденного, выделяющего килотонны тестостерона. Керам нырнул ко мне под душ – волосы облепили лицо, ресницы слиплись в острые иглы, ручейки воды шустро побежали по рельефу смуглого тела. Особенно красиво срывались и ухали вниз капельки с его прокачанной груди...       Он притер меня к стенке, подхватив за ягодицы, и жадно поцеловал. Словно мы неделю не виделись. Нежно прикусил за подбородок, губами обласкал кадык, яремную впадину, втянул в рот левый сосок и садистки долго играл с ним языком. Я нетерпеливо ерзал под его руками и уже начал жалобно поскуливать – никогда бы не подумал, что могу издавать подобные звуки. Но Керама трудно было сбить с толку – он действовал... уверенно и невозмутимо? Точно зная, как нужно? Наверное, это опыт. Или просто он такой... властный и напористый. Хз. Я тонул в ощущениях.       И захлебнулся в них, когда он опустился на колени и показал мне тот самый мастер-класс под названием: «Как заставить кончить партнера за секунду от приема: «Взять до глотки». Не уверен, что смогу повторить... Даже после интенсивных тренировок – это, видимо, врожденный талант. Меня опять почти выключило, но...       Я продолжал неподвижно стоять, удерживаемый Керамом и подпираемый стенкой, бестолково перебирал пряди его волос, не в силах оторваться от возмутительно-шикарного зрелища: Керам губами собирал капельки воды вокруг моего пупка и ритмично двигал рукой, помогая себе. Несколько рваных движений в финале, судорога, пробившая его тело, низкий хриплый стон... Он уперся лбом в мой живот, тяжело дыша.       - Это... было... вау... – наконец произнес я, притягивая Керама к себе. Он чмокнул меня за ухом, губами поводил по щеке.       - С добрым утром, Даня, - промурчал мне на ухо Керам. Он сто процентов из породы кошачьих. Зуб даю. Надо просмотреть разновидности демонов – вдруг там есть кошаки? Моему выдуманному Керами не помешает новая деталь в легенде.       - С добрым, - хмыкнул я. – Где ты был? Кстати, ты ушел и ничего мне не сказал. Как с этим быть? – вернул я ему его же ультимативное требование никуда не уходить, не предупредив.       - О султан моих дивных грез, я безуспешно пытался тебя разбудить. Не смог. Я уже много чего сделать с утра успел, пока ты бессовестно и сладко дрых, - Керам тряхнул головой и фыркнул, отплевываясь от воды. Выключил душ. Снова поцеловал. Оторвался. И опять поцеловал. Я позорно сдался, признав, что вполне мог ворчливо отмахнуться и продолжить спать.       - Здесь тесновато немного, не? – я вроде как намекал: не пора ли нам выбраться из душевой кабинки.       - Мне все равно, где тебя целовать, - бросил Керам. Потянулся за полотенцем и банными халатами. Укутал меня, просушил волосы, расчесал их. Я пытался не улыбаться, как торчок в эйфорическом приходе, но получалось плохо.       - Ты за мной ухаживаешь, - заметил я, когда Керам подал руку, утягивая за собой, в комнату. – Это странно.       - Я не ухаживаю, я проявляю заботу и внимание, - поправил он меня. – И это нормально.       - Наверное... – помолчав, согласился я. - Мне непривычно.       Керам вдруг подхватил меня на руки, донес до кровати и завалил на ее поверхность. Плюхнулся сверху и, накрыв меня свои телом, сжал в крепких объятиях.       - Непривычно... Но ты разрешишь? – спросил он, вопросительно заглядывая в мои глаза.       - Если тебе хочется, - улыбнулся я, обнимая его ногами за талию.       - Опасная поза, – пробормотал Керам. – Ты меня провоцируешь. А я хотел накормить тебя завтраком и сводить... в турецкий хамам нашего отеля.       - Это типа бани?       - Это типа еще один способ показать тебе небо в алмазах, - он подвигал бровями. – Я договорился с Ыштаром – он нам оставил несколько часов, во время которых нас никто не потревожит. Я не профи, но кое-что умею.       - Как много у тебя привилегий?       - Поверь мне... очень много, - усмехнулся Керам.       - Хороший план, - согласился я, чувствуя, что душа было мало. Подозреваю, что «мало» - это перманентное состояние рядом с Керамом.       - После хамама мы прогуляемся, вернемся сюда и немного повеселимся. Сегодня по графику пенная дискотека и отжиг от Ежика.       - М?       - Я буду обучать всех желающих искусству стриптиза, - он осклабился и выгнул красивую угольную бровь. – Как тебе продолжение плана?       - Ты будешь только обучать или сам тоже будешь раздеваться? – ревниво уточнил я.       - Буду. Но вот облом... Только до пояса, - рассмеялся Керам. – Разденусь полностью я только для тебя. Моя программа не подразумевает танцев голышом от ведущего. Это просто шоу. Для того, чтобы гости отеля получили то, за чем они сюда приехали.       - И за чем сюда приезжают?       - Позволить себе невозможное в обычной жизни, - ответил Керам. – Давай завтракать, свет очей моих.       И за неторопливым завтраком (Керам сказал, что лет сто не позволял себе подобной роскоши – валяться полдня в кровати) разговорились. То есть говорил Керам, а я слушал. И то, что услышал, меня... на приличное время вышибло из колеи.       - По отцу у меня много сводных сестер, а сейчас и куча племяшек. Это уже выработавшаяся привычка – постоянно о ком-нибудь заботиться, - Керам подал мне тарелочку с пишмание, десертом, напоминающим клубок шерстяных ниток. До этого он мне намазывал булочки маслом и джемом, сооружал сэндвичи, чистил яйца... Подносил ко рту аппетитные оладушки. В общем, мне оставалось только рот открывать. - В детстве я только и делал, что бегал, как оглашенный, за своими сестрами, пытаясь уследить за мелкими хохотушками и проказницами, - в его голосе проявились уютное тепло и нежность.       - Твои родители в разводе? – я потрогал пальцем пишмание и потянул за одну из сахарных ниточек. Прикольно.       - Да. Давно, - Керам проследил взглядом за тем, как я запихиваю в рот сладость, усмехнулся и качнул головой. Помолчал. И заговорил серьезно, с толикой грусти в голосе. - Для кого-то обычная история, для меня – сложные семейные обстоятельства, из-за которых я... Не знаю, - он запнулся. – Я жил то у отца, то у матери... Отец, женившись во второй раз, быстро овдовел, оставшись на руках с пятью девчонками. Поэтому я помогал ему как мог. Но я нужен был и маме. Она у меня... интересная женщина. В общем, болтался между двумя родителями. Я люблю свою семью, люблю своих родных – сестер, племяшек, отца, маму... Но дома я себя чувствую только у дяди Эмина. Подростком он меня часто забирал к себе.       - Ты к нему сильно привязан, да? – я подал Кераму кружку с зеленым чаем. Мне тоже хотелось о нем... позаботиться. Его завтрак навевал на меня тоску, поэтому я принялся чистить ему апельсин. Он ведь вообще не ест сладкого! Вообще! Я честно пытался соблазнить его оладушками или десертом. Он стойко отказался. Если бы вы видели оладьи, то поняли бы, что это подвиг.       - Дядя Эмин – мой самый близкий человек. Он меня... понимает, - помедлив, ответил Керам. Подул на чай. Сделал глоток, зажмурив глаза. Как выяснилось, хороший зеленый чай – его слабость. - Несмотря на влияние матери - она актриса, дядя заставил меня заочно окончить экономический университет параллельно с театральным. Трудно было, но я старался. Мне было ради кого – дядя очень много вложил сил в меня и мое воспитание. Время обучения я вспоминаю, как одно из самых безумных.       - И где ты учился? – спросил я, не зная, что от ответа Керама мой десерт окажется на полу...       - Актерское мастерство я изучал в СПбГУКИ, а гостиничному делу и менеджменту заочно обучался в Институте гуманитарных и социальных наук, тоже в Питере.       - Что?!       Немая сцена.       Керам усмехнулся.       - Не ожидал?       - Ты... Ты... Как... Почему... – я ничего не понимал и оттого не мог связно задать вопрос.       - Моя мама – русская, так что я наполовину турок, наполовину русский... Ну, такой русский, с хорошими грузинскими корнями. Моя мать – жгучая брюнетка кавказских кровей. Театральная актриса и преподаватель сценического искусства в СПбГУКИ. С отцом они познакомились приблизительно, как мы с тобой. Поспешно поженились. Развелись через четыре года. Я совсем крохой еще был. У них изначально семейная жизнь не сложилась. Мать – вся в искусстве, в Турцию переехать отказалась. А отец не смог прижиться в России. Да еще и ревновал ее дико. И так вышло, что я то с матерью жил в Питере, то с отцом в Кемере. И периодически у дяди Эмина, который души во мне не чаял, и злился, что у ребенка нет нормального дома.       - Так вот откуда ты так хорошо знаешь русский... – протянул я.       - О, я не просто хорошо знаю русский, я могу говорить на исключительно литературном русском. Благодаря маме, - Керам улыбнулся. – Она фанат своего дела. Женщина-фейерверк. Но абсолютно не домашний человек. Отец наоборот: у него все помыслы связаны с семьей, домом, семейным бизнесом. И меня как канат перетягивали: мать настаивала на том, чтобы я пошел по ее стопам, потому что у меня есть талант, отец считал, что актер – это несерьезно для мужчины. Конфликт уладил дядя, предложив мне не обижать мать и не обижать отца. Оплатил дополнительное образование. Сказал, что если я не вытяну – ничего страшного, но если получится – у меня будет разносторонняя база. У меня получилось, - просто закончил Керам. – И после университетов я с удовольствием приезжал в период с апреля по октябрь, чтобы работать у него. Выбрал отель в родном городе и... Ну, дальше ты знаешь.       - Но ты ведь не единственный наследник? – уточнил я с какой-то странной надеждой. Сам не знаю, что я хотел узнать, задав этот вопрос.       - Единственный. Мужчина. Женщинам у нас не принято руководить бизнесами. Мужчина – глава семьи. Он принимает решения и отвечает за эти решения. Женщина – хранительница домашнего очага. Дядя Эмин крепок здоровьем, но ему уже шестьдесят три года. У них с моим отцом ощутимая разница в возрасте. Дяде нужен тот, кому можно будет передать дела. Отец не справится - он... болен. Без шансов на выздоровление. Благодаря дяде я не потерял связь с отцом и сестрами, когда выяснилось, что я... позор. Мать из такой среды, где нетрадиционная ориентация – не новость, а здесь... - он мрачно хмыкнул. – Только благодаря дяде меня не оттолкнули. Потому что я бы не пережил... Не знаю. Семья для меня очень много значит, очень. И есть обязательства, которые я не могу нарушить. Потому что есть слово «должен».       - Понятно, - прошептал я.       - Я знаю, о чем ты думаешь, - вдруг проговорил Керам, подхватил мою руку, перекрутил кольцо на пальце. Грустно улыбнулся. – Я тоже об этом думаю постоянно. Но лучше не думать.       Лучше не думать...       - А в бане вашей массаж будет? Как в порнофильмах? – поинтересовался я, отметая к лешему те мысли, что могут испортить бесценные дни вдвоем.       - Ты смотришь подобное порно? – хмыкнул Керам, притискивая к себе и зарываясь носом в мои волосы. Я знал, что он мне благодарен. За то, что я завернул неприятную тему. Обрубил ее на корню.       - А ты нет?       - Я не люблю смотреть порно, предпочитаю в нем участвовать, - жарко прошептал мне на ухо Керам, пуская вскачь по моему телу боевой отряд мурашек.       На входе в хамам пахло благовониями и маслами, играла медитативная музыка, свет горел приглушенно, создавая атмосферу интимности. Улыбчивый турок на рецепции, тот самый Ыштар, выдал нам полотенца, простыни и специальные тапочки, перекинулся парой фраз на турецком с Керамом. Мне же сказал на русском:       - Отдыхай, дорогой. И потом снова приходи, покажу тебе настоящий хамам. Этот ничего не умеет, - и он махнул пренебрежительно в сторону Керама и покачал с досадой головой. Ежик в ответ поцокал языком и закатил глаза. Они оба рассмеялись.       Мне было немного неловко, так как думал я совсем не о бане, а о том, чем мы там можем заняться с Керамом. И тут наткнулся на прейскурант, где одним из пунктов значился «Эротический массаж», и округлил глаза. Серьезно? Здесь такое практикуют? Поймав мой взгляд, Ыштар мне подмигнул. Уровень неловкости от «немного» перескочил за отметку: «Да мы просто в баню идем!».       - Даня, - уловив мое смущение, тихо проговорил Керам, – ни о чем не думай. Нас никто не потревожит. Ыштар – мой хороший приятель. Он же меня обучал некоторым премудростям банного дела. И основам массажа.       - Эротического тоже? – нахмурился я.       - Нет. Я буду импровизировать, - произнес он таким тоном, что у меня живот поджался.       Я – медуза. Желейное аморфное существо. И рецептор рабочим остался только один – тот, что отвечает за удовольствие. Я не думал, что это такой кайф!       Я и в русской-то бане раньше не был – не довелось, а тут – сразу столько впечатлений. Меня поразила красота помещения хамама: все отделано мрамором, стены украшены мозаичным орнаментом, потолок, куда клубами поднимался пар, сделан в форме купола, через который пробивались рассеянные лучи солнца.       Керам, оставшийся в одних шортах (и его вид меня безумно заводил), в несколько этапов распарил мое тело, а затем уложил на плоский мраморный камень – гебек-таши. Долго (и мне кажется с садистским удовольствием) растирал мое тело жесткой рукавичкой из каких-то натуральных волокон, приговаривая:       - Сейчас моя Белоснежка будет чистенькой, как новорожденный младенец.       Что?! Белоснежка?! Но возмутиться я не успевал – он ловил мои губы и запечатывал их обжигающими поцелуями. Реально обжигающими – температура здесь за полтишок переваливала.       А потом он окутал меня с ног до головы пышным облаком мыльной пены... От неожиданности я расхохотался. Это было так... необычно. Я как будто лежал в мыльном сугробе – мягком, пушистом, ласкающим кожу. Приподнялся на локтях, собрал в руки воздушный ком и кинул его в Керама. Мыльная пена заскользила по его груди, животу. Он в ответ подался ко мне, ущипнул за нос и продолжил растирать рукавичкой. Но его движения изменились: из резких, жестких стали мягкими, нежными. Я издал едва слышный стон... Керам откинул мочалку и руками принялся оглаживать мое тело. Я потянулся к нему и сел, обхватил ногами за талию и вплотную притянул к себе.       Мы целовались. Утопая в мыльных облаках.       Занырнули в прохладный бассейн. Вода льдом опалила разгоряченную кожу, но не отрезвила, а еще больше задурманила голову. Керам стянул под водой шорты и откинул их на бортик, обнаженным телом прижался к моему. Подхватил под ягодицы, приподнял. Я обнимал ладонями его лицо, запоминая каждую деталь, каждый нюанс. Капли, стекающие с моих волос, ударяли по его лбу, щекам, разбегались ручейками к вискам. Он также жадно вглядывался в мое лицо, ощупывая глазами, на дне которых царила южная черная ночь...       Мы оба застыли в этом мгновении. У него не было начала и конца. Мы жили в нем. В необходимой близости. И я знал, что смогу, всегда смогу вернуться в это мгновение. Оно не сотрется и не припылится в памяти. Оно всегда будет живым, настоящим.       Я едва дотрагивался губами до его приоткрытых влажных губ – дуновением теплого ветра, собирал с них влагу, вбирал в себя его дыхание и возвращал ему свое. Попроси он меня, и я бы без раздумий вырвал из груди свое колко, больно бьющее о грудную клетку сердце. Мне оно ни к чему. Черт возьми, без него оно мне ни к чему...       Так отчаянно плохо и так мучительно хорошо.       Мы перебрались в комнату для массажа, завалились на кушетку. Целовались безотрывно – то с бешенной злостью, то с мучительной, тягучей нежностью, что слишком остро резала по венам, кружила голову и заставляла задыхаться. Губы болезненно заныли...       Керам с трудом оторвался от меня, хлопнул себя по лбу ладонью, пытаясь прийти в себя.       - Массаж, - хрипло напомнил он. – Сейчас...       Он пошарил среди многочисленных баночек, что-то выискивая. Нашел. Отвинтил крышечку, и в воздухе разлился легкий цитрусово-пряный аромат, щекочущий ноздри.       - Ложись ровно, на живот, головой вниз, - попросил меня Керам.       Я облизал губы и торопливо кивнул. Перевернулся, устроившись удобнее. И тут же почувствовал, как щедро смазанные маслом ладони Керама прошлись вдоль моей спины...       Я растворился в ощущениях. Меня мяли, гладили, ласкали – сильно, напористо, заставляя безостановочно стонать от каждого прикосновения.       Я превратился в медузу. И хотел только одного – чтобы Керам не останавливался. Я даже не сразу понял, когда, в какой момент все массажное действо поменяло тональность... Меня внезапно выгнуло дугой оттого, что Керам, навалившись сверху, крепко прихватил зубами основание моей шеи. Его пальцы, разминавшие ягодицы, размеренно и технично задвигались во мне.       Он сипло, надсадно дышал мне в ухо, то и дело кусая за загривок. Не сводя сумасшедшего, невменяемого взгляда с моего лица, отслеживая малейшую мою реакцию.       Я же потерялся в пространстве и времени, вообще перестав соображать. Подавался навстречу его руке, терся членом о шелковистую ткань простыни и незнакомым, чужим голосом о чем-то просил.       Я кончил с громким вскриком, взмокнув от напряжения. Руки и ноги дрожали, а лоб покрыла испарина. Я ткнулся лицом в кушетку, ощущая, как остаточные всполохи оргазма пробегают по телу. И пролежал так... сколько? Пару секунд или минут? Почти отдышался, когда Керам потянул меня за волосы, заставляя приподняться. Я вскинул голову, чтобы в следующее мгновение поймать губами соленые, с мускусным привкусом брызги белой и вязкой жидкости. Он спустил мне на лицо. И с непередаваемым выражением удовлетворения размазал сперму по моим щекам.       Блять.       Это было круто.       Все порнофильмы – на помойку.       Я пошло усмехнулся. Керам выгнул бровь, подкусил губу, разглядывая меня. И наконец произнес:       - Продолжим?       О да!       Но в следующий заход уже отрывался я, наконец получив возможность губами, языком, зубами и трясущимися от желания ручонками изучить тело Керама. Он полулежал на массажной кушетке, откинувшись на локти, и из-под полуприкрытых век расслабленно наблюдал за мной, терпеливо позволяя делать все, что моей дурной фантазии захочется. И лишь чуть морщился, пряча улыбку, когда я неумело и немного бестолково пытался сделать ему мой первый в жизни минет.       Офигенно! Когда он вдруг вздрогнул, закинул голову назад, глубоко толкнулся и с протяжным стоном выдохнул:       - Да-а-аня...       А я смог всеми нервными окончаниями прочувствовать, как же ему сейчас хорошо. В этом был смысл. Именно в этом: когда чужое удовольствие воспринимается объемнее, чем свое собственное.       Из хамама я вышел на негнущихся ногах, с опухшими губами и совершенно обалдевшим видом пионера, которому открылся целый новый дивный мир. Ничего и никого не замечая вокруг. В голове было пусто и тихо. Вселенная схлопнулась. Я видел только Керама.       Мы прогулялись, поужинали в ресторанчике. И я все время видел только Керама. Остальное оставалось смазанным фоном. Ни разу не вспомнил про Дашку с Оззи, эгоцентрично замкнувшись на одном человеке.       Про них я вспомнил, когда они появились на вечернем шоу. Бурно поделились впечатлениями о проведенном дне... Что-то рассказывали про Анталью и какой крышесносной была поездка на катере. Мимо кассы. Я смотрел на сияющего в свете софитов Керама.       - Тебя можно поздравить? – вдруг спросил меня с ехидной улыбочкой Оззи, наклонившись к моему уху.       - А? – я растерянно обернулся к нему.       - Ничего, - Илюха вдруг стер улыбку, вглядываясь в меня. – Ничего, - задумчиво добавил он и перевел взгляд на Керама. Наверное, что-то понял. Что я тоже понимал, но... лучше об этом не думать. О том, что будет со мной, когда придет день отъезда.       Я с трудом вытерпел вечернюю шоу-программу. Смотреть на Керама, флиртующего с гостями, распространяющего ауру своей потрясающей сексуальной энергетики, и при этом знать, каким он может быть наедине... Когда он обучал стриптизу, демонстрируя, как правильно нужно раздеваться, я встал и ушел. Иначе могло произойти нечто скандальное – я бы выскочил на сцену и утащил его за собой.       За мной рванул Оззи, оставив ничего не заметившую Дашку болтать с подружкой Леной из Минска. Поймал за руку и предложил закинуться по одной в баре.       - Я хочу забрать Дашу, - заявил мне Илюха после залпом выпитой стопки с раки. – В Москву.       - Это правильно, - согласился я.       - Поехали с нами, - предложил вдруг Оззи.       - Как ты себе это представляешь? – хмыкнул я. – Бросить учебу? Год до вышки, к слову.       - Доучивайся и приезжай, - ничуть не смутился Илья. – Я серьезно. Просто приезжай и все.       - Посмотрим, - неопределенно пробормотал я. Но в душе был благодарен другу. Я уже понятия не имел, чего хочу в будущем – мой прошлый план (инфантильный и ребяческий, по правде говоря) развалился, как карточный домик. Я изменился. За эти дни я очень сильно изменился. И знал: стать прежним не получится. Но что делать дальше со своим новым «я» - понятия не имел. Угадал ли это мое состояние друг – возможно, но его предложение – спасительная соломинка, рука помощи. Другой у меня не будет. И мне стоило зацепиться за нее, чтобы по приезде домой не расклеиться.       - Пойдем. ДискотЭка началась, - Оззи толкнул меня в плечо, подвигал бровями. – Танцы в мыле.       Я потер щеку – у меня теперь мыльная пена немного с другим ассоциировалась.       По возвращении меня поймала Дашка, втащила на танцпол, где гудели басы и клубами взлетала ввысь мыльная пена. Я пытался отбиться от нее, не настроенный на танцы, но тут сзади меня обхватили на пару мгновений знакомые руки, а знакомый же бархатный голос проговорил:       - Ревнивая Белоснежка. Я так старался, а ты... ушел.       - Извини.       Я обернулся – Керам улыбался. Он стоял обнаженный по пояс, в одних белых брюках.       - Как обещал – остальное тебе снимать, - усмехнулся он.       - Ладно, - сдался я, улыбнувшись. – И не называй меня Белоснежкой.       - Буду, - пожал плечами Керам. – Мне нравится. Давай, Даня! Покажи мне эротические танцы. Как в первый вечер.       И я показал.       Во время пенной дискотеки я... нет, не сломал ногу. Растянул лодыжку. Но поначалу казалось, что сломал!       Ночь удалась, ага. И закончилась она в четыре утра, когда мы вчетвером покидали больничку в Анталье, задумчивой фразой Керама:       - Я бы тебя стреножил, как козлика, и запер в своем номере. До отъезда.