Cry for Help

Чем так ужасна депрессия? Наверное, это как непроходимый уровень. Кто-то застревает на нем навсегда и начинает потихоньку сходить с ума. Многие, осознав, что игра им больше не под силу, сдаются и решают покончить с ней навечно. Но есть и герои. Те единицы, что сумели преодолеть самое сложное препятствие. Только они смогли по-настоящему прочувствовать всю сладость этой жестокой игры. Микаса справилась. Это было тяжело, но все же она сумела выбраться из этого омута отчаяния, найдя свой спасательный круг. Только тогда она смогла оценить все старания своего капрала. Сколько всего он вытерпел чтобы вернуть ее к реальности. Сколько сил было вложено, сколько раз было отвергнуто желание сдаться. Он прошел с ней весь этот путь от начала и до самого конца. Просто так. Потому что не хотел, чтобы его подчиненная страдала. Он не ждал благодарности и не распинался о своем подвиге. Он просто был рад, что Микаса снова расцвела. Каждое утро было все более добрым. Плохие мысли стремительно отходили на задний план. Запах свежей выпечки более не вызывал тошноту, а твердый мужской голос, что привычно будил девушку ровно в десять, стал ее любимым звучанием. Казалось, вот он уют и покой, о котором они так долго мечтали. Никакой войны. Никаких смертей. Только чашка чая, долгие разговоры обо всем на свете и неясные, еле уловимые, скорее ментальные, отношения. Мог ли капрал представить, что придет день, когда его единственным переживанием станет страх присвоить себе желанное? Страх испугать. Страх прикоснуться к девушке и лишиться ее. А Микаса ждала. Возможно, неосознанно, но ждала, что он обнимет ее, когда она ежится и говорит, как сильно замерзла. Как жаль, что это не стало их самой большой проблемой. . . . Микаса окликнула своего капрала, что уже несколько минут задумчиво кусал нижнюю губу. — Сэр? Леви мгновенно обернулся и, прочитав в глазах девушки немой вопрос, поспешил на него ответить: — Мне надо к Эрвину, — капрал решительно встал из-за стола, — у меня плохое предчувствие. Конечно, ему совершенно не хотелось никуда уходить. Но он знал, что интуиция никогда его не подводит. Еле оторвав от расстроенной Микасы взгляд, капрал вышел и, остановив на вид самую чистую повозку, направился в разведкорпус. . . . — Значит, у вас все хорошо? Леви, преисполненный спокойствием, сидел на излюбленном годами кресле в комнате Смита, списав недавнюю тревогу на долгое отсутствие. Эрвин наблюдал за своим другом с ухмылкой, решая, с чего лучше начать разговор. — Все еще живешь с Аккерман? Капрал бросил на Смита раздраженный взгляд. Он знал, что настанет момент поговорить о Микасе, но надеялся отсрочить эти неловкие вопросы. В любом случае, эту тему он собирался рубить на корню. — Между нами ничего нет. Лицо Эрвина расплылось в неоднозначной улыбке, дав понять Риваю, что он прокололся. — Я и не спрашивал. — Но ты собирался. — Ты влюбился? Смит одной фразой ввел Леви в ступор, остановив молниеносные дебаты. Вопрос в лоб. Чтобы ответить нужно лишь мгновение. Но почему капрал молчит? Может, он и сам не знает ответ? Вдруг раздался спасительный стук в дверь. Эрвин перевел взгляд на вошедшего, и Ривай с облегчением выдохнул. Позже, когда он будет вспоминать этот момент, он поймет, что было бы замечательно ответить на вопрос Смита сотню раз, лишь бы тогда никто не вламывался в эту чертову комнату. — Сэр…срочно, — Жан не успевал перевести дыхание и поэтому просто указывал направление рукой. Эрвин вышел, сделал несколько больших шагов по плохо освещенному коридору и замер от удивления. Позади него замер и Леви, только в нем преобладало несколько иное чувство. — Йегер? Капрал молча наблюдает, как к ним ведут скрученного под руки Эрена, затем, увидев Смита, останавливаются, чтобы получить указания, прижимая уже почти бессознательного мальчишку лицом к полу. Ривая уже не волнует, какого черта он здесь оказался. Не волнуют ни его мотивы, ни его намерения. Он просто хочет, чтобы Эрена здесь никогда не было. Он только все наладил. Наладил жизнь Микасы. Только добился, чтобы она забыла о своем брате. И тут приходит он и собирается все это испортить. Эрен, чувствуя на себе разочарованный взгляд, сквозь боль приподнимает голову и впивается в Леви полуприкрытыми глазами. Он словно твердит капралу: «Я не предатель, ты ошибался», но Риваю от этого только хуже. Как он будет смотреть в глаза Микасе, если окажется, что все это время она была права? Она точно возненавидит Леви за то, что он заставил ее предать Эрена. Но ненависть его пугала не так сильно, как страх, что теперь все будет как раньше. Что он снова лишится места, где ему хорошо. Микаса будет вновь кидаться под пушки за любимого брата и забудет, что когда-то капрал что-то для нее значил. Леви точно знал, что так оно и будет. И, к сожалению, он не был человеком, который будет эгоистично бороться за свое счастье. Он отпустит, если она того пожелает. Но не сейчас. Оставив Йегера приходить в себя, он покинул корпус и направился к Микасе, разрываясь между желанием прижать ее к себе и никогда ее больше не видеть. . . . Леви умел держать свои истинные чувства под контролем, будь то искренняя радость или тяжелые переживания. Вернувшись к Микасе, он старательно делал вид, что все хорошо, но просто сидеть дома было невыносимо. — Не хочешь прогуляться? На воздухе капралу становилось намного спокойней. Запах ночной улицы, дорожки, освещенные только непогашенным светом из окон, и холодный ветер. Вся атмосфера подталкивает поговорить по душам. Но Леви не может. Он колеблется, хочет рассказать ей всю правду, но не решается даже открыть рот. Не может надышаться мнимой идиллией перед неминуемой разлукой. — Капрал? Микаса тянет Ривая за рукав, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание. Все это время он быстрым шагом шел вперед, даже не оглядываясь на сильно отстающую девушку. Растерянный взгляд Микасы вернул его к реальности, и он легким движением пленил ее холодную ладонь в своей руке. Он должен сказать это сейчас. Прямо сейчас он признается ей, что ее брат вернулся и она будет счастлива. Кажется, этого он и добивался. Но почему-то молчание длится слишком долго. Капрал просто стоит, со своим привычно утомленным взглядом, и молча сжимает ее руку. — Сэр…с Вами все в поряд… — Ты моя? Властный голос не дает Микасе договорить, перебивая ее очень странным вопросом. Что это вообще значит? О чем он говорит? Она не понимает и тем более не знает как на это отвечать. Капрал в усмешке выдохнул. Он приложил ее руку к своим губам, словно решил помочь с ответом. Микаса невольно вздрогнула, но не стала отстраняться. Она поняла о чем говорит Леви, а он задал вопрос еще раз. — Ты моя? — Да. Капрал выдохнул и улыбнулся уголками губ. Он желал услышать такой ответ, но теперь говорить об Эрене ему хотелось еще меньше. Взяв руку Микасы в удобное положение, он повел ее за собой подальше из этого темного переулка, решив оставить плохие новости на потом.