Свет полярной звезды

Это утро было необычным. Впервые за очень долгое время совсем рядом кто-то пыхтел, при том тот человек, который не всадит нож в спину. По крайней мере, Хосок на такого не похож. Ничего в эти утренние часы не нарушало покоя, разве что болезненный стон. От него стало очень не по себе, резко сев, я раскрыла спальник этого чудика, тут же поразившись его бледности и взмокшему лицу. При прощупывании парень оказался горячим, раскалённым. Рука, что дёрнулась к аптечке, замерла. В голове зароились тараканы, нашёптывая не хуже змея, что уговорил Еву на грех: Без него тебе будет проще! Он только мешается и излишне куролесит. Брось его! За одну минуту сомнений стало не по себе. Когда это я успела стать такой бесчеловечной? Поэтому совесть вышла на первый план, долбанула из дробаша и ласково прикрикнула на тёмную сторону: «Цыц, Демоны!» Те с криками разбежались, рука успешна схватила аптечку. Пришлось поднять парня, положив к себе на колени, и заставить выпить антибиотик и жаропонижающее. После этой процедуры спустя минут тридцать Хосок открыл глаза и вымученно улыбнулся. Моя рука прошлась по его голове, я честно старалась быть добрее, когда спрашивала: — Тебе ставили прививку от бешенства? На это он кивнул и облизал свои пересохшие губы. — От столбняка, надеюсь, тоже? На второй вопрос мой спутник тихо прошептал: — Не успел, так что нет. На последнем слове он потерял сознание — и это сильно всколыхнуло мою панику. Столбняк ведь не шутка, а сыворотки у меня нет. В аптеках эта дрянь не продаётся, да и какие аптеки — Апокалипсис, детка! Единственный вариант попробовать получить что-то подобное на фермах, где разводят лошадей. У отца всегда такие были, на всякий случай. Вот только уйти в слепую я не могу, как и оставить больного на произвол судьбы. С такими вот мыслями я открыла карту, и нам несказанно повезло. В двадцати двух с половиной километрах находилась конеферма примерно на пятнадцать стоил. Первая проблема была почти решена. Ради второго мне пришлось тащиться в лес за большими ветвями и связать их в лежанку. Кстати, та собака бегала на расстоянии метров десяти от нас, и у меня зарождалось огромное желание её застрелить. Но тратить пули ради простого смертоубийства глупо, жрать же этого блохастика я не собираюсь. Потом уже в палатке мне удалось напоить больного бульоном от вчерашнего супа, втиснуть в спальный мешок одеяло и затащить Хосока на ветки, матерясь на весь белый свет, обложив его нашими вещами и все их закрепив. Нет, я не злилась на него, но если вылечу — будет неделю есть кошачий корм из банки, а ещё лучше — сухой. Только спустя ещё минут двадцать мы наконец-то съехали с места, направляясь к конюшням. Надеюсь, мои мечты обретут плоть, и я найду нужную сыворотку; этот парень, конечно, не конь, но если это столбняк, то симптомы мы облегчим. Мне только улыбающегося трупа не хватало. Доехали мы почти за два часа. Так как снега в этом ответвлении было больше, приходилось таранить сугробы. Ради безопасности мероприятия остановилась я не близко, а как можно дальше. Обложила всё также дрожащего Хосока ещё одним одеялом по верх, засыпав снегом. Источник наших проблем отстал, так как собака выдохлась после пяти километров. Рюкзак остался вместе с больным, я же взяла с собой пистолет и катану среднего размера. Я конечно не была мастером в этом, однако кендо занималась успешно. Мой же опыт дал мне понять, что лучше ходить с холодным оружием и уметь им пользоваться, так как звук от выстрела может привлечь к себе и других гостей. На всю дорогу пешим ходом у меня ушло минут тридцать, ступала я аккуратно, чтобы не проваливаться глубоко. Первое, что меня напрягло не на шутку, от конефермы раздавались крики — и явно крики боли. Второе — из дальних зданий шёл дым, что говорило о костре. Так что это был весьма недобрый знак. Мало ли какие маньяки могут шататься по таким уютным местечкам. Однако, когда ползком я пробиралась мимо стоил, я увидела то, от чего поползли мурашки, липкий страх, от которого появляется рвотный рефлекс. Под крышей на железных проволоках болтались ошкуренные человеческие тела. Вашу мать, каннибалы. С такими прелестными созданиями я ещё не встречалась и, несмотря на опыт общения с сумасшедшими, внутри под ложечкой засосало от отвращения. Хорошо, что мое проникновение перебивали посторонние факторы: лай местных собак, загонявшие, очевидно, жертву; дым, что отбивал мой запах, и мягкий снег, что почти не хрустел под ногами. В медленном и размеренном темпе я добралась до главного здания, похоже оно было заколочено изнутри, значит сюда эти твари не совались. Порадовавшись этому факту, я толкнула прогнившие ставни и скользнула в открытое окно. Было очень темно, действовать пришлось на ощупь. Однако найти шкаф с разными ампулами мне удалось, но уцелевших оказалось крайне мало. Однако в сумку я запихала все. Чтобы не спалится, выбралась обратно. Как хорошо, что моя куртка выцвела и теперь не так сильно выделяла меня на общем фоне. Обратный путь по уже натоптанным следам я проползла по пластунски. Уже почти у выхода позади меня раздался лай. Конечно же внутри меня сразу проснулись инстинкты, и я резко развернулась с катаной в руках. Очень не зря кстати, потому что какой-то мужик напал на меня. Но недолго думая, пока он опомнится и нанесет удар, я перерезала нелюдю горло одним быстрым рывком. Алая кровь окропила снег. Собачка же, которая лаяла только что, оказалась нашей; дышала она очень тяжело. До нашей стоянки мы добирались вместе с ней очень быстро — на перегонки. Хаски не отставала и немного подвывала. Как только мы оказались возле снегохода, то я сразу завела мотор, дабы уехать отсюда подальше, ведь труп обязательно найдут, а погони по наши души, ой, как не хочется. Нужно найти более уютный ночлег и применить лекарство, вспомнить бы как правильно называется формула. Снегоход уносил нас всё дальше к океану, яркий свет пробивал тьму ядерной зимы. Если рассуждать логикой Хосока, сейчас главное не сдаваться. Подумав об этом, я улыбнулась встречному ветру и прибавила скорости.