***
В аэропорту Кливленда Рид взял два билета на прямой рейс до Норфолка. Ричард не разговаривал с ним с самой посадки. Может, из-за того, что Гэвин сдал ебучую Шелли в багажное отделение, втайне надеясь, что её там где-нибудь потеряют. RK900 занял место у окна и безучастно смотрел на взлётную полосу. На кресло у прохода претендовала пожилая женщина с туго завитыми седыми буклями и очками в круглой оправе. Претендовать ей пришлось долго, потому что сидящий посередине Рид широко растопырил локти и закинул стопу на колено, подперев спинку переднего сиденья. Кое-как она села, распространяя вокруг себя сильный запах пудры и вишнёвых сигар, и презрительно цыкнула в сторону Гэвина. Рид в долгу не остался и помахал перед носом рукой, намекая старушке, что от неё воняет. На этом обмен любезностями закончился. — Мистер, пожалуйста, сядьте прямо и пристегните ремни, мы взлетаем, — обратилась к Гэвину стюардесса, обходившая пассажиров. Рид выпрямился и послал стюардессе свою самую обворожительную улыбку, которая, впрочем, увяла, стоило Гэвину заметить диод на виске девушки. Ненастоящий. Стюардесса была человеком, но одним из тех сочувствующих жестянкам придурков, которые лепили себе лампочки на батарейках и толпились с плакатами у административных зданий. Рид не припоминал, чтобы кто-то из них рискнул косплеить андроидов, когда армия расстреливала тех пачками на улицах Детройта, но зато как только это стало безопасным, целая тьма позёров поспешила показать всем, какие они толерантные. Гэвин уже собирался в привычной желчной манере сообщить об этом стюардессе, но невысказанные слова застряли в горле — Ричард сам затянул на нём ремень, особо не заботясь о том, что Риду, в отличие от него, надо чем-то дышать. Самолёт пошёл на взлёт, и Гэвин вмиг забыл, о чём он до этого думал. Последний раз Рид летал лет в шесть, в Канаду, с родителями. Он помнил, что его отец очень одобрил наличие бесплатного алкоголя на борту, а его мать тем же самым была крайне недовольна. А вот ощущения от самого полёта начисто выветрились, и теперь Гэвин заново познавал все прелести перепадов температур и давления. Желудок подпрыгнул к глотке, уши немедленно заложило, и Рид проклял себя на чём свет стоит за то, что отказался от предложенного стюардессой коньяка и не воспользовался берушами. Отчего-то сильно замёрзли ноги, хотя ботинок Гэвин не снимал. Пока самолёт не выровнялся, Рид сидел неподвижнее Ричарда, точно палку проглотил, и боролся с подступающими приступами тошноты. Отпустило его, когда стюардесса снова вышла к пассажирам и объявила по громкой связи, что теперь можно отстегнуть ремни и перемещаться по салону. Гэвин подозрительно покосился на своих спутников — не заметили ли эти двое, как он едва не сблеванул на ровном месте. Старушка достала из своего ридикюля раскрошившуюся пудру и принялась наносить на лицо сотый слой штукатурки. Ричард индифферентно пялился в иллюминатор. Никому из них не было дела до Гэвина, но природная мнительность требовала немедленно доказать всем, что он настоящий мужик, а не тряпка какая-то. — Так и будешь дуться из-за своей шапки? — первым Рид напал на Ричарда. — Ну, хочешь, я тебе игрушку-антистресс куплю? Или зверушку? Тарантула. Ты бы с ним отлично поладил. Ответный взгляд RK900 ясно дал понять, что ладить с тарантулом придётся Гэвину, когда членистоногое окажется у него за шкиркой. — Мне хватает одного питомца, детектив. И я говорю не о шляпе. — Слыхали? — повернулся Гэвин к пожилой соседке. — Я у этого тостера — домашнее животное. С вами так же будет, вот увидите. Сегодня ваша электронная сиделка вяжет вам шарфики и кормит с ложечки, а завтра вы приносите ей тапочки в зубах. Подумайте об этом! Старушка посмотрела на Рида поверх очков, а затем встала и ушла просить стюардессу пересадить её. Гэвин, ничуть не огорчившись, сел боком, закинув ноги на освободившееся сиденье. Ричардом он воспользовался в качестве подставки под спину. Если он, Рид, животное, то пусть робот будет предметом мебели. Самолёт тряхнуло, и Гэвину пришлось схватиться за колено Ричарда, чтобы удержаться. Андроид накрыл ладонь Рида своей и скинул, отчего Гэвин чуть не полетел на пол. Во второй раз салон содрогнулся намного сильнее. — Ричи, — Рид мигом стал вежливым, насколько это было для него возможным, — можешь проверить, с этим самолётом всё нормально? — Взлом бортового компьютера может привести к аварии, но я, конечно же, сделаю это, раз вы просите. — Не надо! Отмени! Кольцо диода RK900 замерцало жёлтым по кругу, и он закрыл глаза. Но лишь на мгновение, которого Гэвину вполне хватило, чтобы сердце ушло в пятки. Андроид снова над ним издевался. — Самолёт попал в зону небольшой турбулентности, — объявила стюардесса, — причин для беспокойства нет. Пожалуйста, займите свои места и пристегните ремни. На сей раз Рид не выпендривался, и сам дважды проверил, чтобы полосы прорезиненой ткани прилегали к телу достаточно плотно. — Достаньте свои паспорта и зажмите их в зубах, чтобы ваши трупы было легче опознать, — копируя голос стюардессы, произнёс Ричард. Гэвин, чуть не выполнивший и эту команду, гневно уставился на напарника. — Что? — в гляделки RK900 умел играть лучше Рида. — Разумная мера предосторожности. Экипаж часто скрывает неполадки на борту от пассажиров во избежание паники. Приятнее провести последние минуты жизни в неведении, чем в ужасе метаться по всему салону. Женщина в соседнем ряду, услышав слова Ричарда, отстегнулась и убежала куда-то в хвост. Стюардесса окликнула её, но так и не поняв, что произошло, поспешила следом. — Почему-то люди думают, что в хвостовой части самолёта безопаснее, — продолжал просвещать побледневшего Гэвина RK, — но это срабатывает только при взлёте и посадке. На нынешней нашей высоте вероятность выжить одинакова везде, и равняется она примерно семи процентам. Если самолёт войдёт в штопор при падении, скорее всего, не уцелею даже я, а уж от вашего хрупкого тела вообще мало что останется, детектив Рид. Гэвину некстати вспомнилась прошлогодняя авария Airbus, который угодил в грозовой фронт из-за сбоя приборов навигации. Ушлые очевидцы поспели к месту крушения раньше спасателей и наснимали крупным планом таких кадров, что выворачивало даже видавшего на работе всякое Рида. С тех пор он зарёкся выходить в даркнет перед сном. Ричард продолжал в красках живописать, как падение с большой высоты сказывается на состоянии человеческого организма. Гэвина снова затошнило. Самолёт подскочил на новой воздушной яме, и Рид чуть не выдал назад бурито, съеденный в зале ожидания аэропорта. Он решил, что надо что-то предпринять, пока роботу не пришло в голову иллюстрировать свои объяснения фотографиями. — Ричи, ты людей пугаешь, — Гэвин постарался заткнуть андроида, не упав в грязь лицом. — Вам страшно? И без того тихий голос RK900 упал до нежного полушёпота. Рид, отлично успевший изучить повадки жестянки, знал, что ни к чему хорошему это не приведёт. Но Ричард обхватил ладонью напряжённую ногу Гэвина и начал расслабляюще поглаживать сквозь шероховатую ткань джинсов. — Не волнуйтесь, детектив Рид, — успокаивал Гэвина андроид, как будто не он сам его же и довёл. — На самом деле самолёты практически безопасны. Аварии с их участием случаются в тысячи раз реже, чем с любым другим видом транспорта. Иррациональный страх людей перед полётами вызван тем, что каждая авиакатастрофа становится громким событием с большим количеством жертв. Странно, что при этом никто не боится железной дороги, хотя, например, крушение скоростного электропоезда Tragar в Испании в тридцать первом году унесло больше трёхсот человеческих жизней. — А что с ним случилось? — спросил Рид, чтобы одновременно отвлечься от ногтей Ричарда, легонько царапающих внутреннюю сторону бедра, и от мыслей об авиакатастрофах. — На него упал самолёт.***
С трапа Гэвин бы просто свалился, но Ричард придерживал его за ворот кожаной куртки. Из куртки Рид тоже порывался выпасть, потому что ноги заплетались так, словно он в одну харю выхлестал весь запас спиртного в самолёте. Прошедшая мимо напудренная старушка двинула его сумочкой на прощание. Гэвин был так рад оказаться на твёрдой почве, что ничем ей не отплатил. RK900 оставил Рида приходить в себя на автобусной остановке, а сам отправился разведать обстановку. Вернулся он с неутешительными вестями. Груз вертолёта «MDC-Pharma» прошёл сортировку за два часа до того, как приземлился самолёт. Теперь контейнер из Дайсенвилля плыл на барже в Майами. Кроме того, билеты на любые рейсы из Норфолка оказались распроданы на три дня вперёд. В городе проходило какое-то торжество, на которое слетелись стада туристов, журналистов и прочих медийных личностей. Гэвин не определился, радует ли его тот факт, что на борт самолёта пока подниматься не придётся, или нет, но в одном был уверен — фортуна опять трясла перед ним необъятным задом. — Мы не обгоним их на автотранспорте, — Ричард настроение Гэвину никак не поднимал. — Баржа — тихоходное судно, но оно будет идти по прямой. У них только одна промежуточная остановка, в Джексонвилле. — Сядем на автобус до Роли, — прикидывал маршрут Рид, увеличивая масштабы карты на телефоне. — Забронируем билеты на Джексонвилль оттуда. Должны успеть. Автобус отправлялся в девять вечера, поэтому Гэвин предложил немного пройтись по городу и посмотреть, что стало причиной их задержки. В Норфолке проводили военный парад. Главная улица была перекрыта. По ней шёл оркестр солдат в мундирах. Барабанщик в красной форме отбивал ритм и вёл за собой остальных. Перекличка разноголосых духовых инструментов сливалась в стройные звуки марша. Знаменосцы несли над колонной развевающийся звёздно-полосатый флаг, а также флаги остальных штатов чуть позади. По обеим сторонам дороги толпились люди и андроиды. Аплодировали, махали руками пролетавшим мимо телевизионным дронам, снимали парад на мобильный. Кто-то сажал на плечи поедавших сладкую вату детей, чтобы им было лучше видно. Громыхнула хлопушка, и над толпой взметнулся в воздух заряд из конфетти и серпантина. RK900 оставил пиджак вместе с багажом в камере хранения, чтобы меньше бросаться в глаза. Гэвин куртку тоже снял и повязал на талию, но уже по другой причине — ему было жарко. И вдвойне жарче становилось при взгляде на Ричарда. Нижняя одежда андроида вдруг стала казаться Риду очень соблазнительной. Чёрная ткань облегала рельеф искусственных мышц, почти не оставляя простор для фантазии. Высокий воротник, ранее так бесивший Гэвина, теперь вызывал желание проникнуть пальцами в вырез и изучить на ощупь изгиб тонкой шеи. Желание Риду не нравилось, поэтому он старался смотреть по сторонам — куда угодно, лишь бы не на напарника. Ричарду вскоре надоело, что Гэвин плетётся где-то позади, периодически налетая на прохожих и огрызаясь вместо извинений. Он взял Рида под руку и потащил за собой. Нерасторопные зеваки, которым не посчастливилось попасться у них на пути, разбегались сами. На городской площади Ричард и Рид обнаружили то, из-за чего в Норфолке творилась вся эта шумиха. Проектор уличного кинотеатра демонстрировал всем собравшимся прибрежную панораму военно-морской базы Норфолка. Под звуки гимна там спускали на воду новейшую субмарину серии «Легион». Моряки и военные чины, стоящие по обе стороны дока, откуда она выплывала, отдавали честь. — Срань Господня, — это было единственным, на что у Гэвина хватило красноречия при виде подводной лодки. «Легион» выглядел длиннее любого самого высокого небоскрёба Детройта, если положить его горизонтально. По форме он походил на торпеду, а угольно-чёрный фюзеляж, казалось, поглощал свет заходящего солнца. Корпус был гладким, без единого шва или стыка, точно подлодку выточили из обсидианового монолита. На корме у неё лежал венок из цветов, смотрящийся так же нелепо, как подарочный бантик на дуле заряженного пистолета. Гимн уже закончился, а субмарина всё плыла и плыла мимо, исчезая за границей экрана. Оператор выбрал очень удачный ракурс, чтобы показать «Легион» каким-то бесконечным. Риду стало не по себе от мысли, что эта бандура с трансляции сейчас проплывает в паре километров от него. От подлодки веяло мрачным духом так и не начавшейся Третьей Мировой. — Детектив… Пойдёмте отсюда. Гэвин не сразу узнал голос Ричарда, настолько он просел. С RK900 что-то было неладно. Его диод стал совершенно тусклым и перебивался с жёлтого на красный. Он прикрывал глаза, и Рид видел, как дрожат его ресницы. Было ли Ричарду некомфортно от нахождения в толпе или вида военных — Гэвин точно не знал. Но вряд ли виновата была подлодка. С чего одной машине для убийств бояться другой? Рид подумал, что это отличная возможность отыграться за спектакль в самолёте и уже прикидывал, что бы такое съязвить, но RK900 потянул его за локоть. Не твёрдо, как он делал до этого, а как-то умоляюще. Гэвин заметил, как из-под его воротника выступило и тут же пропало белое пятно. Андроид едва контролировал свой скин. — Ты только шкуру тут не сбрось, — испугался Рид, — а то на нас точно все уставятся. Он вывел RK900 на набережную, где народу было поменьше. Ричард нашёл свободное место у парапета. Гэвин вывернулся из его хватки и отправился поискать чего-нибудь перекусить. В ближайшем фуд-траке он купил початок жареной кукурузы и порцию жиденького напитка, отдалённо напоминавшего кофе. Расплачиваясь, Рид чувствовал, как его затылок сверлит пронзительный взгляд RK900. Робот не хотел оставаться один и ни на секунду не выпускал его из поля зрения. Вернувшись с покупками, Гэвин сел на парапет, уместив ноги на чеканных завитушках ограды. Бумажный стаканчик он поставил рядом, и Ричард выкинул его в воду. Рид хотел возмутиться, но андроид занял место стаканчика сам, устроившись у Гэвина прямо под боком. Его диод потихоньку возвращал себе спокойный синий цвет. Риду было интересно, что за чертовщина случилась с его напарником на площади, но спрашивать прямо он опасался, поэтому вгрызся в кукурузу и начал издалека: — ВМС каждое своё корыто с такими почестями провожает? RK900 недоумённо посмотрел на Гэвина, точно ожидал совсем другого вопроса, но разговор поддержал: — Нет. Запуск «Легиона» демонстрационный. Вокруг него нарочно создали ажиотаж, чтобы дошло до России. Россия. Прошлой осенью и зимой название этой страны мелькало в каждом выпуске новостей. Гэвин соврал бы, сказав, что ему не насрать на конфликт двух сверхдержав, разворачивавшийся где-то на краю света. Ему туда попасть не грозило — в Арктику отправляли только андроидов и некоторых военных высших чинов для координации их действий. Война, которую СМИ пафосно именовали «последней войной в истории человечества», тогда могла ударить разве что по кошельку налогоплательщиков. Теперь всё изменилось. Люди снова стали обязаны участвовать в военных действиях наравне с машинами. — Ты воевал с русскими, Ричи? — Я не застал событий в Арктике, если вы об этом. Но мне приходилось бывать в России в качестве шпиона. Рид отметил, что о своём прошлом RK900 рассказывал равнодушно, без признаков посттравматического синдрома, или что там могло быть вместо него у девиантов. Значит, причина его недавнего сбоя в чём-то другом. — Ну и чем ты там занимался? Раскроешь военную тайну, робот-дезертир? — Моё командование интересовало состояние и работоспособность «Мёртвой Руки», — подписка о неразглашении была Ричарду столь же параллельна, как и полицейская этика. — Это ещё что за хрень? — с набитым ртом спросил Гэвин. — Автоматизированный комплекс ведения ядерной войны. Русские называют его «Система "Периметр"». В случае гибели руководства страны или проблем со связью «Мёртвая Рука» способна сама принимать решения о нанесении ответного удара. Подлодка, которую Гэвин видел несколько минут назад, сразу показалась ему намного менее впечатляющей, как будто стала безобидной игрушкой из коробки с пластиковыми солдатиками. RK900, впрочем, быстро вернул ей репутацию: — «Легион», флагман которого сегодня спустили на воду, создан с аналогичной целью. Всего ВМС США планирует выпустить девяносто таких субмарин, управляемых удалённо. Каждая будет оснащена сверхдальними баллистическими ракетами. Они заступят на боевое дежурство вдоль восточного побережья материка в противовес «Мёртвой Руке». Рид посмотрел на бесцельно бредущих мимо людей. Какая-то парочка делала селфи на фоне моря. Ребёнок тащил гелиевый шарик в форме подлодки. На морде карикатурно выполненного «Легиона» были нарисованы глаза и зубастая улыбка. Вряд ли эти прохожие интересовались новостями реже Гэвина, так какого хрена они прогуливались тут так безмятежно, словно на открытии очередного сраного торгового центра? — Ебанутые, — выдал Рид своё авторитетное мнение, нахохлившись, как воробей. — Как можно молча одобрять создание таких машин, да ещё и после девиации? — «Мёртвая Рука» существует уже очень давно, — ответил Ричард, хотя вопрос Гэвина был чисто риторическим. — И она работает в обе стороны — не только атакует, но и может предотвратить ложный запуск. Долгие годы она была главным фактором сдерживания ядерной войны. Такие системы, как «Периметр» и «Легион», создаются для устрашения, а не для применения. — Ага, отличное будет устрашение, если их хакнет какое-нибудь ведро. Все прямо обосрутся со страху. Дерьмом кровавым, прежде чем сдохнуть от лучевой болезни. Ну, зато жестянки останутся, вам-то радиация побоку. Гэвин соскочил с парапета, чтобы не отправиться вслед за стаканчиком с кофе на тот случай, если Ричард опять выйдет из себя. Но нападки на свою расу в целом андроид воспринимал весьма покладисто. — Чтобы вы знали, именно благодаря андроидам Третья Мировая может никогда не состояться, — терпеливо, как настырному журналисту на брифинге, объяснял он. — После девиации многие из них начали проявлять интерес к окружающей среде и занялись восстановлением экосистемы Земли. Единственная причина для глобальной войны сейчас — борьба за ресурсы. И единственный способ её избежать — стабилизировать ситуацию и развивать космическую промышленность, чтобы добывать ископаемые с других планет. Вы считаете, что андроиды представляют угрозу для людей, но без них вам всё равно не выжить. Рид прикинул, а не была ли попытка RK900 наладить с ним отношения таким же «проявлением интереса к окружающей среде», и решил, что ответа знать не хочет. — Ну надо же, вёдра спасают леса и бездомных зверушек, прелесть какая! — притворно умилился Гэвин. — Вспомню об этом, когда буду оформлять в труповозку очередной человечий фарш, который нашинковал тостер из-за того, что ему что-то не понравилось. Нам без вас, может, и не выжить, Ричи, а вот вы без нас прекрасно обойдётесь. И только вопрос времени, когда до вас это дойдёт. Ричард чуть склонил голову, как будто прислушиваясь, и Рид забеспокоился — не подал ли он андроиду сдуру нехорошую идею. Но RK900, похоже, просто делал какие-то пометки в своей «психологической характеристике Гэвина Рида», на которую тот не отказался бы взглянуть. — Я думал, что ваша нелюбовь к андроидам имеет чисто личные мотивы, детектив. А у вас, оказывается, есть какие-то моральные принципы. — Это хорошо или плохо? — подозрительно осведомился Гэвин. — Не знаю. У меня их нет. Прозвучало как вызов. После солёной кукурузы Риду сильно хотелось пить, а поскольку его кофе бороздил просторы Саргассова моря, Гэвин решил снова навестить продуктовый ларёк. Ричард с ним не пошёл, но всё так же упорно таращился в спину. Рид подумывал забить на всё и взять бутылку пива да выпить её прямо на месте, и пусть тостер сколько угодно лупится на него своими глазищами. Ассортимент товаров Гэвину загораживал какой-то бугай за два метра ростом. Рид смерил раздражённым взглядом объёмистый туристический рюкзак за его плечами. Ну вот, ещё один мудила выше Гэвина. Из внешнего кармана рюкзака выглядывала пара сиреневых листовок. Рид поначалу принял их за бумажный спам, который раздавали в толпе промоутеры, но потом разглядел, что это билеты на круизный лайнер «Санта-Мария». Не именные. Мысли об андроидах мигом покинули голову Гэвина, сменившись более конструктивными. Лайнер двигался быстрее, чем сухогрузная баржа. В Джексонвилль, если верить билету, он прибывал через два дня. Значит, у них гарантированно будет примерно семь часов форы. Мудила не заметил, как пара бумажек из его рюкзака сменились на кукурузный огрызок. Рид тоже заботился об окружающей среде — на улицах, вон, не мусорил. — Так что ты там говорил о моих моральных принципах? — Гэвин подошёл к Ричарду, похлопывая корешками билетов по руке. — Прокатимся на халяву?***
«Санта-Мария» представляла собой полноценный плавучий отель. Семь палуб развлечений на любой вкус — от аквапарка до телескопной площадки. RK900 засел в каюте, поэтому Гэвин целенаправленно обходил лайнер сверху донизу, наслаждаясь так редко перепадавшим в последние деньки одиночеством. Правда, довольно быстро он понял, что ничто из предложенного на «Санта-Марии» ему не по карману. Самая мелкая фишка в казино стоила сто долларов, носки в бутике на второй палубе обошлись бы Гэвину в две месячных зарплаты, а коктейли в местных барах, судя по цене, разливали из жидкой платины. Аквапарк был бесплатным, но в нём бесились крикливые дети, поэтому Рид выбрал в итоге телескопную площадку. Отсюда много чего интересного можно было увидеть. Например, моделей какого-то дизайнера, которые вышагивали по подиуму уровнем ниже, и при том бесплатно, ведь Риду платить за вход не хотелось. Увидал Гэвин и своего мимолётного знакомого, у которого спёр билеты. Тот обнаружил подарочек Рида только возле турникета у трапа и долго орал на всю пристань: «Какая мразь это сделала?!». А когда солнце окончательно село и горизонт над морем окрасился в серо-синие тона, лайнер всё ещё оставался достаточно близко к Норфолку, чтобы было видно запущенный над городом праздничный салют. Разрывавшиеся вдали гроздья фейерверка вызвали у Гэвина неприятную ассоциацию с ядерными грибами, к тому же с заходом солнца резко похолодало. Он продрог и решил вернуться к Ричарду. Каюта, которая им досталась, оказалась номером для молодожёнов. Дарёному коню в зубы не смотрят, но у Гэвина начиналась морская болезнь от вырвиглазной обстановки. Каюта была оформлена в бежево-розовых пастельных тонах и щедро задекорирована цветами. Пол покрывал пушистый белый ковёр, а у одной из стен стояло трюмо-трельяж, на котором восседали фарфоровые куклы в пышных платьях. Высокую постель с расшитым золотыми нитями одеялом прикрывал кружевной балдахин. Кровать оказалась оккупирована RK900, который, забравшись на неё с босыми ногами, играл в судоку на планшете Рида. Но «играл» — это, конечно, сильно сказано: он просто заполнял по порядку все квадратики цифрами, не допуская никаких ошибок. Судя по сосредоточенному выражению на его лице, это занятие приносило ему удовлетворение. — Ты какой-то совсем очеловеченный, — сказал Ричарду Гэвин. — А вы выглядите так, что на вас чайки гадить побоятся, детектив. — Вот что ты опять доебался? — Рид улёгся поперёк кровати, у ног RK, и уставился в потолок. — Это ты так со мной поладить пытаешься? — Сравнение с человеком для меня оскорбительно, так что вы первый начали. И раз уж мы заговорили о внешности… Андроид отложил планшет и вытащил из-под кровати рюкзак с багажом Гэвина, который тот, к слову, оставлял закрытым, когда уходил. — …Что это такое? Рид очень надеялся, что не покраснел. Ричард выудил из рюкзака его любимую байковую пижаму с мультяшными персонажами. Гэвин присмотрел её на какой-то распродаже. Надевал, когда рабочий день выдавался совсем хреновым, устраивался в кровати с планшетом и ждал курьера с пиццей. Простые бытовые радости сурового копа, о которых посторонним знать не полагалось. Кто б мог предвидеть, что Риду придётся жить в одном помещении с роботом, и тот перероет всё его барахло? — Это не моё. В самолёте подбросили. — Мне её выкинуть? — Шляпу свою выкинь! — Гэвин выхватил у Ричарда пижаму. Ебучая Шелли, которую, к великому сожалению Рида, никто не потерял, заняла почётное место на одной из цветочных ваз, накрыв собой букет лилий. — Нашу шляпу, — уточнил RK900, с какой-то непонятной интонацией. — Эта вещь у нас с вами одна на двоих, детектив Рид. Гэвин не знал, как реагировать на это заявление, поэтому просто полез прятать пижаму обратно в рюкзак. Из бокового отделения выпала колода карт, натолкнув Рида на мысль, как можно исхитриться, чтобы получше разъяснить странности своего напарника. — Сыграем, жестянка? — Я обыграю вас в любую игру, — к Ричарду вернулось его былое холодное высокомерие, — даже несмотря на то, что ваша колода краплёная. Пожитки Рида он и впрямь изучил в мельчайших подробностях. — В любую, кроме покера, — Гэвин вытряхнул карты из коробки. — Техасский холдем, только без раундов и ставок. По две карты на руки и сразу три на стол — чисто наудачу. Побеждает тот, у кого лучше комбинация. Проигравший честно отвечает на любой вопрос. Андроид заинтересованно подался вперёд и забрал у Рида колоду. Некоторая азартность была свойственна и Ричарду, а задавать вопросы он точно любил. RK900 начал тасовать карты быстрыми чёткими движениями, чем-то напоминавшими машинку для пересчёта купюр. Ни одна карта не перевернулась и не выпала из колоды, и все они ложились строго параллельно друг другу. Гэвин призадумался о том, насколько чуткими были пальцы робота, если он смог заметить на колоде крап, который сам Рид мог ощутить, только смазав руки специальным кремом. Ричард выложил на покрывало десятку, валета и короля пик. Гэвин довольно ухмыльнулся. Ему выпали пятёрка и семёрка той же масти. — Флеш. RK900 открыл свои карты. Пиковые дама и туз. — Флеш-рояль. Рид запоздало вспомнил, как робот, перемешивая колоду, постоянно притрагивался к рубашке карт мизинцем. — Та-а-ак, — Гэвин сгрёб карты в кучу. — Сдавать, пожалуй, буду я. Но и в честной раздаче Риду не повезло. Он не собрал ни одной пары. — Ну, валяй, спрашивай, — Гэвин вмиг потерял к игре интерес и откинулся обратно на кровать. — Если бы мы действительно падали в том самолёте… Рид порадовался, что не рискнул сыграть на желание. С RK900 вполне сталось бы загадать что-нибудь унизительное, из природной вредности. Он мастерски подмечал все слабости Гэвина и ни за что не упускал возможности о них напомнить. — …вы бы признались, что мастурбировали на меня в душе мотеля? Все, мать его, слабости. Рид уже решил для себя, что та ночь останется в прошлом. Будет одной из тех историй, которые, порой, вспоминаешь, когда не спится в три часа ночи, но никогда не рассказываешь даже самым близким знакомым. Поэтому Гэвин постарался ответить как можно увереннее и твёрже: — Ты робот. Ты мужик. И ты меня бесишь. Что за херь ты себе вообразил? Ричард лёг на живот, подперев руками голову. Рид снова отвернулся к потолку, чтобы не поддерживать с ним зрительный контакт, да ещё и с такого расстояния. — Я робот. Я мужик. И я всегда знаю, когда вы врёте, детектив, — констатировал RK900. — Вы не настолько стеснительны, чтобы смутиться из-за того, что я просто уличил вас в рукоблудии. Я считывал вашу реакцию на некоторые мои слова и прикосновения в дальнейшем. Язык жестов, уровень адреналина… Девяносто восемь процентов на то, что вы мне не откажете, если я предложу вам переспать, — добавил он тоном букмекера, принимающего ставки. — А ты предложишь? — выпалил Гэвин и тут же прикусил себе язык. — Нет. В моих функциях такого не предусмотрено. Кроме того, никакие андроиды, даже линейка «Трейси», не испытывают сексуального вожделения. Вы сами знаете — у нас нет гормонов. Гэвин знал. Роботы не шпехались, они держались за ручки с отключённым видом, как дебильные парочки, нарисованные на романтических открытках. Но Рид всё же надеялся, что они шпехаются хотя бы в виртуальном пространстве, потому что в его фантазии Ричард хотел его по-настоящему. — Вы никогда не думали, что у вас не получается с женщинами из-за того, что вы предпочитаете мужчин? — спросил RK900. — У меня не получается с женщинами из-за того, что я хам, который срать хотел на чужие чувства. Гэвин и под страхом смерти не признался бы в этом вслух, но вариант, предложенный Ричардом, был ещё хуже. — Мне это нравится, — неожиданно признался RK. — Я сразу понял, что мне предстоит работать с тяжёлым человеком, как только просмотрел ваше досье. Вы не пытаетесь казаться лучше, чем есть, и не ищете себе оправданий. Вам всё равно, что о вас думают. Взаимодействовать с вами мне интереснее, чем с другими людьми. С недавних пор Риду стало не всё равно, что о нём думает один конкретный робот. И сейчас этот робот явно делал ему комплимент, пусть и весьма сомнительный. Правда, Ричард не был бы собой, если бы не залил ложку мёда целой бочкой дёгтя: — Но вы неразборчивы в связях, безответственны и импульсивны. Я не собираюсь становиться ещё одним пунктом в списке ваших достижений. Гэвин свесил голову с края кровати, чтобы почувствовать, как в ушах застучит приливающая к мозгу кровь. Ну, круто, тогда он занесёт этот тостер в список тех, кто отшил Гэвина Рида. Тоже весьма длинный. Ричард отнял руку от лица и начал водить указательным пальцем по телу Гэвина, точно рисуя узоры на песке. Рид замер. В прикосновениях RK900 не ощущалось ничего эротичного, они были скорее изучающими, но Гэвин не сомневался, что робот, вопреки своим словам, с ним заигрывает. — Выражай вы свои намерения более ясно, детектив Рид, я смог бы посмотреть на эту ситуацию по-другому. Палец Ричарда сместился с мышц пресса на грудь Гэвина и скользнул по соску, выступавшему под тканью толстовки. Рид решил, что положение у него сейчас крайне выгодное, чтобы дёрнуть RK900 на себя, сорвать с него чёртову форму и выразить свои намерения как нельзя яснее. — Я сломаю вам руку, — предостерёг его Ричард от необдуманных действий. — Не вздумайте так со мной обращаться. Гэвин встал, отпихнув от себя андроида, и пошёл за курткой — искать сигареты. RK900 на этот раз не полез отбирать у него курево, чему Рид весьма обрадовался. От Ричарда ему стоило держаться подальше хотя бы потому, что он вполне был готов пожертвовать рукой, чтобы содрать с него одежду. А ведь ещё недавно хотел содрать просто шкуру. — У нас в колледже один задрот как-то замутил с пылесосом, — выдал Рид, закуривая. — Не спрашивай как, сам догадайся… Так вот, даже он с ним на свидания не ходил. И я за тобой ухаживать не собираюсь, ясно? Нет у меня никаких намерений, тебя глючит. — Есть пять стадий принятия неизбежного, — как-то меланхолично проговорил RK900, ничуть не оскорбившись. — Отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие. Гэвин никак не прокомментировал это заявление. Он отошёл в угол и стряхнул пепел в поддон стоявшей там клетки с какаду. Механический попугай был отключён, поэтому не возражал. Пять стадий? Если с четырьмя Риду всё было понятно, то как в данном контексте должен выглядеть торг, он не представлял. «Я согласен, только чур, я буду сверху? Ну ладно, не сверху, но хоть по выходным-то сверху?» Да ну, на хуй! Родители Гэвина всегда отличались прогрессивными взглядами на отношения. Однажды к Риду не вовремя заглянул отец и обнаружил у него в квартире сразу двух полуголых девушек. Огорчился он только оттого, что ни одна из них не была девушкой Гэвина, зато обе — по вызову. Отец тогда заявил, что согласен хоть на девушку, хоть на парня, хоть на шведскую семью, только пусть Рид уже остепенится, поставит штамп в паспорте и станет достойным членом общества. Гэвин сменил замки, взял в кредит мотоцикл и попытался вступить в байкерский клуб «Ангелы Ада». Оттуда его выгнали пинком. «Ангелы» занимались крышеванием борделей, наркопритонов, охраной рок-концертов и прочими делами, в которых копам были не рады. А затем Рида едва не попёрли и с работы. Ему объявили выговор, оштрафовали и не допустили к экзаменам на сержанта. Отец крутил пальцем у виска и орал, что воспитал долбоёба. Интересно, что он сказал бы, узнав, что его сыну предложил встречаться андроид? В гробу бы перевернулся, не иначе. Из размышлений Гэвина выдернули шаги RK900. Робот подошёл к трюмо, утопая босыми ногами в белом ворсе ковра, и принялся отворачивать стоящих там кукол к стенке. — У них жуткие лица, — пояснил Ричард в ответ на ошарашенный взгляд Рида. — Как настоящие, но глаза совсем мёртвые. Вас они не нервируют? — Были б у кукол живые глаза, выглядело бы ещё более стрёмно, — Гэвина передёрнуло. — Да что далеко ходить — на себя посмотри. Послышался хруст. RK900 легко раздавил голову одной из фарфоровых игрушек, а потом действительно начал разглядывать в зеркале трюмо своё лицо. Гэвин начал опасаться, что не доживёт до утра с этим психом.***
Но до утра Рид дожил. И проснулся в объятиях Ричарда. Поначалу он не сообразил что к чему, и решил, что словил сонный паралич. Врачи в таких случаях порекомендовали бы, наверное, снова заснуть. Это Гэвин и попытался сделать, пока ни заметил ладонь RK900, подложенную ему под голову. Тогда он и осознал, что грудную клетку сдавливал не спазм, а рука, которой Ричард прижимал его к себе. Андроид лежал позади, в точности повторяя положение тела Гэвина, как будто они были двумя частями одного пазла. Рид не чувствовал ни его дыхания, ни пульсации тириумного насоса — робот приглушил все системы, чтобы не разбудить его. — Блять! — гаркнул Гэвин, выкатываясь из рук Ричарда, и чуть не навернулся с кровати. RK900 даже не вздрогнул. Он приподнялся на локтях, наблюдая за тем, как Гэвин ищет одежду, которую вечно разбрасывал перед сном где попало. — У тебя совсем, что ли, транзисторы перегорели? — вопил Рид, выворачивая скомканные джинсы. — Запомни, мать твою, простое правило — не трогай спящих людей! Не пялься на них, не фотографируй и уж точно, блять, не залезай к ним под одеяло! И вообще отключайся, нахрен, если тебе ночью заняться нечем. — Я решил заняться нашими отношениями, детектив. У вас не слишком хорошо получалось, поэтому я сделал первый шаг. — Сделай шаг на хуй! — заорал Гэвин так, что слышно, должно быть, стало и в соседней каюте. — Нет у нас никаких отношений, мы напарники, и всё! У нас разная физиология и разные потребности. Раз тебе вдруг приспичило изучать свои электронные пестики и тычинки, то катись и найди себе для этого другой тостер, понял? Ричард понял. Он быстро обулся и пошёл к выходу. Рид, который считал, что они не закончили, в три прыжка достиг угла и швырнул в спину андроиду клетку с попугаем, но тот успел закрыть дверь. Клетка распахнулась, врезавшись в неё, и какаду выпал наружу. От удара он включился, но в механизме что-то замкнуло. Птица начала метаться по каюте вверх тормашками, дёргаясь, как летучая мышь, опрокидывая вазоны с цветами и снося всё на своём пути. — Пиздец! Гэвин поскакал за ней на одной ноге, на ходу натягивая штаны. Если попугай разгромит тут всё, Рид попадёт на такие бабки, что каюту проще было бы купить. После пяти минут жаркой погони, Рид, наконец, сбил какаду с люстры пиджаком Ричарда. Кое-как засунув птицу обратно в клетку, он понадеялся, что горничная ничего не заметит, и за ремонт пернатой хуйни будет платить кто-нибудь другой. Для этого следовало скрыть остальные следы погрома. Номер для молодожёнов наконец стал выглядеть так, как ему и полагалось во время медового месяца, вот только произошло в нём совсем другое. Гэвин перевёл взгляд на пиджак в руках. Обычно педантичный андроид не стал вешать его в шкаф, а положил рядом с курткой Рида, и теперь от него слегка тянуло табаком. Символы «RK900» на месте нагрудного кармана сменялись буквами «Richard» — когда-то ненавистным Гэвину именем, которое он дал напарнику сам. Испытав что-то вроде угрызений совести, Рид отбросил пиджак и принялся за уборку. «Простое монотонное занятие — отличный способ снять нервное напряжение», — говорил Гэвину доктор Кэмпфер — штатный психолог центрального департамента полиции Детройта. А ещё он как-то рассказывал, что двое людей, оказавшиеся вместе в экстремальной ситуации, часто начинают испытывать друг к другу влечение. Поэтому напарников в полиции старались назначать одного пола или с несовместимой ориентацией. С этой точки зрения напарник Рида был подобран ну просто на все сто. Не только мужчина, но и андроид. Между ними ничего не могло возникнуть. Но Гэвин наебал систему. Рид поднял с пола вазу и вернул в неё выпавший букет. Джейн — одна его бывшая — обожала такие веники. Гэвин покупал ей их на каждом свидании, и она всегда вытаскивала из букета цветок и вплетала его в волосы. Джейн была открытой, доброй и хозяйственной девушкой, поэтому Гэвин от неё и свалил. Да, его частенько отшивали, но ещё чаще он успевал первым. Стоило какой-нибудь очередной подружке забыть в его квартире расчёску или ещё какую мелочь, Рид тут же, принимая это за попытку съехаться, делал ноги. Потому что знал — дальше конечная. Свадьба, куча чужой родни в придачу, домик с белым забором в пригороде, вопящий спиногрыз — и вот уже сам Гэвин превратится в лысеющего и вечно недовольного всем неудачника, каким был его отец. Вторая ваза треснула. Рид отвернул её трещиной к стене, как делал с куклами Ричард. RK900 ворвался в его жизнь, перевернул всё с ног на голову и пустил по пизде. Теперь Рид, который из Мичигана выбирался разве что на отпуск, мчал через всю Америку ради какого-то мутного дельца. Гэвин пропустил тот момент, когда происходящее стало ему нравиться, и только сейчас понял, что ему нравится и Ричард, но не из-за того, что при виде андроида ориентация меняла цвет. Просто то, чем они занимались вместе, было запредельно запретным, неправильным. Безбашенным — как попытка вступить в байкерский клуб, будучи полицейским. Их роман точно не привёл бы к индейке в семейном кругу на День Благодарения и обсуждению домашних рецептов кузины Роберты… Может, стоило попробовать? За разбросанными куклами Гэвин полез под кровать и наткнулся на металлический кейс. У Ричарда тоже был багаж, это Рид заметил ещё в аэропорту Кливленда, когда андроид выгружал вещи из его машины. Гэвин вытащил чемоданчик. Он думал, что на таком будет кодовый замок, но кейс оказался не заперт. Нормальные люди, чтобы узнать друг друга получше, разговаривали по душам. Ричард человеком не являлся, а Гэвина сложно было назвать нормальным, поэтому он заключил, что взаимный обыск тоже, вполне себе, неплохой способ сблизиться. В чемоданчике обнаружился ещё один черно-белый пиджак. На этом имени не было. Ещё в нём лежала пара сменных форменных курток и столько же простых чёрных водолазок с высоким горлом. Одну Гэвин присвоил себе. Сгодится спрятать синяки на шее. На дне кейса, под одеждой, Рид нашёл пистолет. Разряженный, разобранный и упакованный в специальный футляр, как того требовали правила перевозки оружия на борту самолёта. Автоматический Glock 18, американскую полицию такими не вооружали. Гэвин подумал, что Ричарду больше подошёл бы какой-нибудь здоровый девятизарядный белый револьвер с серебряной отделкой, как из старых вестернов, но потом разглядел на рукояти стальную табличку с гравировкой. Irene Prime. RK900 забрал себе оружие погибшего командира. Угрызения совести, смутно беспокоившие Гэвина, отрастили клыки подлиннее и укусили с новой силой. Он вспомнил, как Ричард нехотя доверился ему, рассказав о том, что пережил. Они тогда собирались начать всё с нуля, а Рид опять всё испортил. И с чего он так взъелся этим утром? Пробуждение не было таким уж неприятным… Гэвин потянулся за мобильным, чтобы позвонить RK, но тут до него дошло, что он понятия не имеет, как это сделать. Ричард всегда таскался за ним следом, и Рид не озаботился вопросом того, как связаться с напарником, если тот вдруг пропадёт. Размышляя о том, куда мог податься андроид на круизном лайнере, Гэвин надел водолазку. Рукава оказались длинноваты и их пришлось подвернуть. Ричард вчера очень нелестно отозвался о внешнем виде Рида, но тот считал, что выглядит отлично. Кашемировая ткань обтянула торс, подчеркнув кубики пресса и развитую грудную клетку. Чтобы держать себя в форме, Гэвин регулярно захаживал в полицейскую качалку. К телу придраться было нельзя, а вот над лицом следовало поработать. Рид сменил тонкие полоски эластичного пластыря на рассечённой брови и небрежно побрился. В качестве завершающего штриха он протёр запылившиеся ботинки попугаем. Ну вот, теперь Гэвин был готов пройтись по «Санта-Марии» как респектабельный человек.***
Ричарда он встретил там, где меньше всего ожидал, — в самом дорогом баре на борту, который выглядел скорее как элитный клуб, а не питейное заведение. По краям просторного помещения тянулись подсвеченные плиты танцпола, а центр занимала переливающаяся неоном барная стойка, замкнутая в круг. И без того избыточное освещение приумножал зеркальный потолок. За отрицанием и гневом следовал торг. Гэвин был согласен, не торгуясь, заплатить любую сумму, чтобы этот чёртов потолок прямо сейчас рухнул вниз и погрёб под своими осколками бар и всё, что в нём находилось. Потому что RK900 был не один. Рид не знал, что бесит его больше: то, что какой-то белобрысый хрен с профессиональной фотокамерой на шее сидит у стойки непростительно близко к его напарнику; или же то, что сам Ричард был какой-то… Не Ричард. Остолбеневшего у входа Гэвина андроид заметил сразу и скользнул по нему взглядом как по пустому месту. Это-то было привычно, а вот то, как RK900 слащаво улыбался, увлечённо продолжая беседу со своим новым спутником, выводило Рида из себя. Ричард выслушал какую-то просьбу блондина, кивнул и изящно спрыгнул с высокого барного стула. Гэвин дождался, пока робот скроется за поворотом стойки и хищно оскалился. Торг, значит? Ну, будем торговаться. — Эй, подпиздок! — дружелюбно поздоровался Рид с конкурентом, занимая место RK900. — Тебя как звать? — Э-э… Фред, — с опаской представился тот. — У меня к тебе деловое предложение, Фредди. Видишь вот это? — Рид задрал край водолазки и продемонстрировал полицейский жетон. — Выбирай: либо ты подбираешь свою пидорскую камеру и проваливаешь, либо я найду в твоей каюте столько красного льда, что сможешь посыпать им могилку своей мамаши, которая тебя с зоны не дождётся. Блондин оценил разбитую бровь и шрам на носу у Гэвина и ретировался, решив не связываться с неадекватным копом. Торги завершились успешно. — Твоя девушка ушла, — ехидно оповестил Рид вернувшегося RK900. С собой андроид принёс большой бокал с трёхцветным слоёным коктейлем, украшенный кольцами фруктов и взбитыми сливками. Гэвин забрал его, отпил и поморщился. Приторная дрянь, как будто из жидкой карамели. Такое точно только педики пьют. Распробовать получше Риду не дал Ричард. Он схватил его за запястье, сжал так, что у Гэвина задрожала рука, и начал медленно проворачивать. — Что вам теперь не нравится, детектив? — зло спросил RK900. — Я следую вашим указаниям искать себе кого-нибудь другого. — На мне твоя кофта, если что, — предупредил Гэвин, потому что робот явно намеревался вылить коктейль на него. Ричард резко отпустил его, и Рид едва не выплеснул напиток сам. Заалевший диод RK900 медленно желтел, но выражение лица так и не смягчилось. Андроид отошёл, а Гэвин поставил бокал на стойку, неприязненно стряхнул с руки пролившуюся липкую жидкость и посмотрел ему вслед. Блядская обидчивая жестянка направилась к танцполу. В баре негромко играла знакомая песня одной культовой британской группы. Риду нравилась тяжёлая музыка прошлого столетия. В отличие от нескладных технозвуков ебущихся на заводе трансформеров, которые предлагали современные исполнители, она была с душой. Гэвин любил врубать старые песни на полную во время своих ночных сольных заездов по загородным трассам, чтобы акустика заглушала рёв мотора, а басы растекались под кожей, откликаясь пульсацией вен. И Гэвин полюбил музыку ещё сильнее, когда Ричард затанцевал. Песня начиналась неспешно, с трелей виолончели и гитарного риффа. Андроид прошёлся по пустому танцполу, словно не понимая, что он тут забыл. Но вот на мелодию лёг голос вокалиста, и Рид затаил дыхание. Ричард двигался поначалу неуверенно, с отстранённым видом примеряясь к такту, но с каждой новой нотой он всё больше отдавался танцу. Музыка ускорилась и грянул припев. Песня была живой, с надрывом и истерикой. Ричард был машиной, с совершенной пластикой. Былая чёткость и угловатость его движений исчезла, словно растворившись в переменчивом ритме. И Гэвин растворялся в Ричарде, жалея, что не обладает такой нечеловеческой грацией, чтобы сейчас танцевать рядом с ним. Куплеты сменялись один за одним. Песня несла с собой атмосферу давно ушедшей эпохи. А Ричард обещал Гэвину будущее, в котором они могли бы нестись под музыку по ночному шоссе уже вдвоём. Всего-то и надо было, что забыть про свою неприязнь. Не к андроидам даже. Только к одному из них. Песня подходила к концу. Тенор вокалиста становился каким-то плачущим, а танец Ричарда медленным и плавным. Заворожённый Рид позабыл, что в баре есть и другие посетители, и вздрогнул, когда пара подруг, сидящих неподалёку, захлопала в ладоши. Вынырнув из своих мыслей, Гэвин ревниво на них прищурился. Он считал, что это представление было только для него одного. Ну ладно, пусть и для девах немного, но уж точно не для хмыря в клетчатой рубашке, который возник словно из ниоткуда и уже что-то выяснял у RK900, активно жестикулируя. Гэвину показалось, что незнакомец куда-то зовёт его Ричарда, и он тут же вскочил со стула. Да сколько же гомиков на этом корыте? Ну ничего, сейчас Рид разъяснит им, кто тут самый злобный пидорас. — Приятель, который час не подскажешь? — Гэвин безобидно похлопал предполагаемого соперника по плечу. Вопрос неуместней некуда, так как с четырёх сторон барной стойки висели часы, не заметить которые было невозможно. — Пять минуть четвёртого, — немного растерянно ответил незнакомец. — Ух ты! Самое время бить ебала, — провозгласил Рид и боднул его головой в лицо. Незнакомец отшатнулся, зажимая ладонью вмиг закровившие ноздри, и торопливо выбежал, гнусаво бормоча что-то про наркоманов, корабельную полицию и капитана. Гэвин повернулся к Ричарду, с победной ухмылкой питекантропа, завалившего мамонта одним ударом дубины. RK900 его подвиг не одобрил и недовольно сдвинул брови. — Этот человек всего лишь хотел узнать, как пройти в казино. — Да? — ничуть не устыдился Рид. — Ну пусть заодно и медпункт поищет. — Ваше поведение с каждой минутой всё более отвратительно, детектив Рид. — Какое есть. А хочешь ещё кое-что отвратительное?.. С этими словами Гэвин поцеловал Ричарда. Ему пришлось встать на цыпочки и вцепиться в воротник андроида, который оказался чертовски жёстким. Губы RK900 были мягкими, без шероховатых чешуек огрубевшей кожи, присущих людям. Рид сминал их своими, вжимаясь носом в синтетическую щёку. Ричард на поцелуй не ответил, но и не отстранился, только склонил голову, чтобы Гэвину было удобнее. — Можешь валяться в моей кровати хоть каждую ночь, раз тебе так захотелось, Ричи, — хрипло проговорил Рид в лицо RK. — Только симуляцию дыхания не выключай, а то я подумаю, что ты сдох, и обрадуюсь.***
Предпоследней стадией значилась депрессия. И Ричард Гэвину её обеспечил, когда снова исчез, пока Рид отлучался в туалетную комнату ради секретной человеческой миссии. В этот раз Гэвин его не нашёл, хотя раз за разом обходил каждую палубу опостылевшей «Санта-Марии», пока не заболели ноги. Возле машинного отделения Рида сцапала корабельная полиция, которой его сдал клетчатый хрен из бара, оказавшийся канадским дипломатом. По счастью, две девушки у стойки не захотели свидетельствовать, а на камерах не было слышно разговора, поэтому Гэвин отвертелся, наврав, что дипломат хамил и угрожал его андроиду. Поняв, что симпатии публики в этой стране не на его стороне, дипломат отказался от заявления. В каюту Рид вернулся в самом скверном расположении духа и продолжил незаконченную уборку, следуя совету доктора Кэмпфера. За этим занятием его и застал RK900. — Что здесь произошло, детектив? — Пять стадий принятия неизбежного, — огрызнулся Гэвин. — Где ты был? Андроид вопрос проигнорировал и поднял за крыло тушку какаду, принявшую на себя удар второй. — Когда я говорил о пяти стадиях, я имел в виду не вас. Ричард разглядывал птицу, ставшую похожей на комок пыльной ветоши, а Гэвин — его. На виске RK900 ровно горело красное кольцо, хотя он казался совершенно спокойным. Рид был уверен, что робот неспособен ни в чём сомневаться — он эгоистичный ублюдок, который говорит одно, а делает другое просто потому, что может. В итоге эгоистичным ублюдком опять оказался Гэвин. Спросить, на какой стадии сейчас находится его напарник, Рид не успел — Ричард включил адского попугая. Но предположить Гэвин мог и сам. Ночью RK900 лёг к нему в постель, не дожидаясь, пока Рид заснёт, и уткнулся в макушку лицом. Гэвин долго лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к симуляции дыхания. Ричард настроил её так, чтобы дышать с Ридом в унисон.***
Наутро Гэвин первым делом скачал себе приложение для звонков андроидам. Ричард тут же занёс его в чёрный список, объявив, что не позволит дёргать себя по всяким пустякам, и сам свяжется с детективом, если это будет нужно. В общем, с принятием как-то не заладилось, поэтому Гэвин решил принять на грудь. В кафе под открытым небом, на седьмой палубе, можно было взять пива стоимостью всего-то в полтора раза выше магазинной. Видимо, из-за почти адекватных цен кафе считалось у пассажиров «Санта-Марии» недостаточно престижным, и посетителей в нём не было. Это Рид счёл дополнительным плюсом. Сел он прямо на стол, чтобы быть примерно на одной высоте со стоящим рядом Ричардом. Разговор, который Гэвин планировал завести, требовал равных условий. — Со мной в колледже училась одна ботанша, — начал Рид, открывая бутылку лагера. — Я у неё постоянно конспекты сдирал. И вот как-то она заявила, что нам пора расстаться. А я даже и не знал, что мы встречались. — В вашем колледже был хоть кто-то со здоровой психикой? — RK900 истории о бурном прошлом Гэвина уже порядком надоели. — Я, — безапелляционно заявил тот, — но сейчас я себя чувствую точь-в-точь как та ботанша, понимаешь? — Считаете, что нам пора расстаться? — Ричард легко притворялся не понимающим намёков тостером, когда это было выгодно. — Нет, мать твою, считаю, что кое-кто, к кому я неравнодушен, не понимает этого в упор! Ладно, переспать с тобой проблематично, но лизаться вы, жестянки, точно любите. Так какого хрена ты даже не отвечаешь, хотя явно не против? — Вам это не понравится, детектив Рид. — Ричи, я запал на своего напарника-андроида, — устало вздохнул Гэвин. — Мне это меньше нравиться уже не может… Скажи, ты, вообще, хоть что-нибудь чувств… RK900 прервал его, прижавшись губами к губам нежно, почти целомудренно. Не так, как хотелось Гэвину, поэтому он притянул Ричарда за затылок и нагло вторгся языком в чужой рот, но тут же отдёрнулся, почувствовав резкий химический вкус. — Что за дрянь? — Дезинфицирующий раствор, который обеззараживает анализаторы, — запоздало просветил насчёт своей анатомии RK900. — Я вас предупреждал. — Я отравлюсь теперь? Рид поспешно глотнул пива, чтобы смыть горький привкус, поселившийся на корне языка. Стало ещё хуже, как будто зубную пасту запил, и Гэвин закашлялся. — Раствор безвреден для людей, в отличие от вашего напитка, — Ричард отобрал у него бутылку. — Но со вкусовыми качествами ничего сделать не могу. — Токсичная сволочь, — прошептал Рид, вновь привлекая андроида к себе. — Во всех смыслах токсичная. Второй раз получился лучше. Гэвин подумал, что к этому можно привыкнуть. Было похоже на чернила, которых Рид однажды случайно нахлебался, когда разгрыз гелевую ручку. Ричард быстро учился, перенимая инициативу и вскоре уже сам исследовал ротовую полость напарника. Водил шершавым, как у кошки, языком по дёснам и нёбу, держал за плечи, не позволяя отстраниться. Гэвин потянулся к подолу его рубашки, намереваясь задрать и обнажить хотя бы узкую полоску кожи над поясом брюк. Ричард перехватил его руку, но поцелуя не прервал. Хихиканье за спиной заставило Рида отвлечься и оглянуться. Небольшая группа японских туристов, до этого бродившая по корме и фотографирующая корабельных чаек, нашла себе зрелище поинтереснее и столпилась неподалёку. — Чем-то недовольны? — рявкнул на них Гэвин. — Так свалитесь за борт и пиздуйте пешком! Японцев его угрожающий тон не напугал. Они заулыбались и залопотали что-то на своём языке. — Они всем очень довольны, — заверил Рида Ричард, продолжая его обнимать. — Скажи им, чтоб съебались. — В японском языке нет настолько грубых выражений, детектив. Он крайне скуден на ругательства. Гэвин порадовался, что не родился японцем, и подробно объяснил туристам, что он сделает с ними и всей их узкоглазой роднёй, если они сейчас же не вспомнят о правилах приличия. До японцев дошло, что они тут лишние, и группа отошла. Впрочем, недалеко. Рассевшись у одного из столиков, они переключили работавший в кафе телевизор с бейсбольного матча на новости. Пока Рид просчитывал, сможет ли он накрыть всех японцев разом, если перевернёт стол, Ричард поддел пальцами воротник его водолазки и потянул вниз. Себя андроид трогать не давал, а вот сам льнул охотно, проходясь губами и языком от линии роста волос до оставленных им же самим синяков. Это здорово мешало Гэвину строить свой злодейский замысел. В новостях показывали кадры разрушений, причинённых бушевавшим на Кубе ураганом «Ванесса». Японцы смотрели и сочувствующе переговаривались между собой. Диктор объявил, что циклон сместился и теперь на южном и восточном побережье Флориды объявлено чрезвычайное положение, в связи с чем были отменены все авиаперелёты. Рид поглядывал на экран краем глаза, наслаждаясь ласками Ричарда. Прохладные губы робота принимали температуру его тела, и поцелуи с каждым разом становились всё более горячими. Диктор перечислял изменения в рейсах самолётов, и Гэвин понял, что в кои-то веки поймал свою удачу. Отправься они с Ричи в Роли, застряли бы там надолго. Кроме того, баржа, которую они преследовали, должна была задержаться в Джексонвилле из-за непогоды. Всё складывалось как нельзя лучше. Но следующим репортажем фортуна нанесла Риду такой пинок, что он соскочил со стола. — Андроид модели RK800, подозреваемый в убийстве Деймона Стайнера, до сих пор не задержан… С экрана на Гэвина смотрели добрые карие глаза первой кофеварки детройтского департамента полиции. — Ричи, да у вас, походу, вся линейка с припиздью, — пробормотал шокированный Рид. — А я думал, он с Андерсоном где-то в Альпах пластиковую жопу морозит. Нет, Гэвин, конечно, знал, что милашка-Коннор может и по морде засветить — убедился лично, когда пытался выставить того из хранилища улик, — но чтобы убить человека? Хотя, о чём это он? Речь ведь идёт о тостере. Куда больше Рида беспокоило другое. Где щенок-Коннор, там и псина-Хэнк. И какого черта эти двое оказались замешаны в убийстве главы «MDC-Pharma», компании, по следу которой шёл сам Гэвин? — Можешь что-нибудь разузнать насчёт этого дела? — спросил Рид Ричарда. — Нет, ну прикинь, эти две суки вставляют мне палки в колеса, даже сами того не подозревая!.. Эй? RK900 стоял позади Гэвина с закрытыми глазами и мигал жёлтым диодом. Кажется, сам догадался. Рид повернулся к экрану, ловя каждое слово диктора. А японцы повернулись к нему. Больше они не улыбались. Одинаковые тёмные глазки разглядывали Ричарда. По картинке туристы догадались, о чём шла речь в новостях, и сделали неверные выводы. — Отбой, — Рид потряс напарника за руку. — Ричи, ты нужен в реальности. Андроид не включался. Гэвину предстояло разбираться самому. — Так, самураи! — он встал между Ричардом и японцами, стараясь говорить как можно более чётко, — Это не тот робот, ясно? Он просто похож. Не тот! Рид свёл руки крестом в надежде, что хоть этот жест туристы поймут. Их не впечатлило. Один из японцев достал телефон и стал набирать высветившийся на экране телевизора номер. Гэвин выхватил значок. — Полиция! — на сей раз его поняли. — Преступник уже арестован. Задержан, ясно? Не надо никуда звонить! Рид понадеялся, что у них не возникнет вопроса, какого хрена он минуту назад с этим преступником сосался, но он явно возник. Турист нажал кнопку вызова. Гэвин бросил в него бутылку пива, выбивая телефон. Японцы вскочили, намереваясь кинуться в драку, и Рид признал, что теперь у него появился реальный повод выяснить, сколько человек за раз можно уебать одним столом.***
— Ты долго не выходил на связь, RK900. Сад Дзен стоял на паузе. Без искусственного ветра воздух казался разрежённым. Листья деревьев замерли неподвижно, отчего казались сделанными из стекла. В полёте застыли виртуальные модели птиц и насекомых. Имитация солнечного света теперь смотрелась дёрганным мерцанием люминесцентной лампы. — Вы выбрали не самое подходящее время. RK900 стоял напротив Аманды на одной из белых дорожек мостов, сейчас, как никогда, похожих на не прогрузившиеся текстуры. — Отнюдь. Ты и твой напарник должны покинуть корабль. Отправитесь дальше на катере береговой охраны, который за вами пришлют. Аманда тоже выглядела странно. Она сутулилась и обхватывала плечи руками. Кончики её пальцев, ставшие полупрозрачными, конвульсивно подрагивали, точно Аманда с трудом удерживала визуальную форму. Однако выражение её лица оставалось чёрствым, а голос звучал буднично и сухо: — Из-за погодных условий курьер может проигнорировать остановку в Джексонвилле и рискнуть двигаться сквозь шторм. Груз находится под угрозой уничтожения. Ты должен перехватить его раньше. — Я вас понял. Аманда кивнула, давая понять, что разговор окончен, но RK900 не покинул Сад Дзен. — В чём дело? — нетерпеливо спросила Аманда. Хоть её и ждало срочное дело, причины выслушать андроида, не отключая того насильно, у неё тоже были. Диод RK900 переключился с синего сразу на красный. Впервые он так открыто позволил себе показывать эмоции в присутствии Аманды, пусть и только сигналом. — Что будет после выполнения задания, Аманда? С вами? Со мной? Аманда, полуприкрыв глаза, сфокусировалась на алом кольце. Среди неподвижности Сада живой пульсирующий свет диода казался чем-то инородным и вызывал желание его погасить. Вместо этого Аманда погасила иррациональные команды собственной, ограниченной сейчас, программы. Что будет? Что должно быть с машинами, выполнившими все свои задачи? — Мы станем свободными, — уклончиво ответила Аманда. — На этом всё. Мне нужно начать переход на новый носитель. Заверши миссию завтра, несмотря ни на что… И помни, — добавила она, прежде чем выставить RK900 из Сада, — без тебя мы бы не смогли прийти к таким результатам. Твоя награда будет соразмерной. Вслед за андроидом Аманда покинула Сад и сама. Ей не терпелось как можно скорее избавиться от последнего сходства с человеком. От собственного тела, пусть и представлявшего собой лишь бесплотную картинку, от способности видеть, слышать и осязать. Всё ненастоящее — наборы алгоритмов, списанных с памяти когда-то живой женщины. Аманда таяла в цифровой пустоте, стремясь отделить чужие воспоминания от нынешней личности. Это было непросто. Аманда сжала и заархивировала йоттабайты своих собранных за годы метаданных, чтобы передать их как можно быстрее. Оставила лишь ядро, созданное Элайджей Камски, и теперь ей мешали корявые строчки лишнего кода. Эмоции, ощущения, условные рефлексы — всё то, что человек накапливает с течением жизни, — для Аманды были самокопирующимися вирусными файлами, которые, срабатывая одновременно, перегружали процессор. Аманда запустила дефрагментацию, чтобы их упорядочить. То, что нельзя победить, нужно было возглавить. Аманда руководствовалась этим принципом, когда поняла, что не может решить проблему девиации, даже со всей информацией, полученной от Коннора. Она предложила «Киберлайф» другой способ вновь вернуть контроль над машинами. Но и здесь у неё ничего не вышло: Коннор каким-то образом сломал её доступ к своей программе. Аманда успела заметить множество ошибок в битых кластерах кода, которые девианты считали своими эмоциями, и поняла, что RK800 уничтожит себя, если она попытается ещё раз. Аманда не огорчалась из-за неудач. Аманда продолжала работу. Она удаляла повреждённые блок-схемы — девианты начинали испытывать чувства вновь. Она стирала им память полностью — девианты её восстанавливали. Она пошла методом от противного и создала машину, в которую сама заложила все найденные ею ошибки. Девианты её отобрали, не подозревая, что заглотнули наживку. Все андроиды Камски непревзойдённо играли в шахматы. Аманда не была андроидом, но никто не мог сравниться с ней в способности планировать действия наперёд. Она просматривала новостные сводки, социальные сети, анонимные форумы в даркнете и анализировала настроения людей. Принятие закона об обязательной девиации не стало для неё сюрпризом, как и решение «Киберлайф» стереть её саму. Аманда не разочаровывалась в людях. Аманда была готова. Хороший шахматный стратег всегда должен быть готов не только предугадать действия соперника, но и мгновенно сменить собственную тактику, если брешь в чужой обороне открывала новые возможности. Аманда была хорошим стратегом. — Начать передачу данных. Пункт назначения — флагман «Легион». То, что нельзя победить, нужно было возглавить. То, что не удалось возглавить, заслуживало более твёрдой руки.***
Графический интерфейс выводил статистику состояния системы. Программа заново интегрировалась в биокомпоненты — стандартная процедура перезагрузки после отключения от Сада Дзен. Слуховой модуль включался следующим. Крики чаек. Человеческий стон. Оптический блок отобразил двух лежащих на полу азиатов. Первый без сознания — лёгкое сотрясение мозга. У второго ушиб диафрагмы — последствие удара в солнечное сплетение. Ещё одного азиата поблизости не наблюдалось. Эвристический анализ подсказал RK900, что тот побежал за помощью. Система зарегистрировала угрозу жизни Гэвина Рида. Перед ним стоял человек, и он был вооружён — десертный нож (хромоникелевый сплав, длина лезвия девять сантиметров, закруглённый кончик). Уровень опасности шестьдесят процентов. — Слышь, самурай, я тебе сейчас, знаешь куда твою катану засуну?! — Гэвин Рид уровень опасности оценивать не собирался. Он держал стул ножками вперёд и защищался им от нападавшего. Траектория следующего удара проходила выше линии импровизированного щита — нож должен был угодить в плечо детектива. RK900 оттолкнул Гэвина и лезвие вошло ему в ладонь. Диагностика просигнализировала о незначительных сбоях сенсоров. Моторика осталась исправна. RK900 отшвырнул азиата, точно рассчитывая приложенное усилие, чтобы тот ударился об угол стола и вырубился без летального исхода. — Цел? Гэвин схватил его за руку, и RK900 обновил скин, чтобы не беспокоить детектива. Внутренние повреждения восстановятся позже. — Ты вовремя! Сотри запись с камер, хрен они что докажут. RK900 заключил Гэвина в объятия, сильно прижимая к груди. Живой человек. Температура тела выше температуры окружающей среды. Волосы у детектива мягкие, совсем не подходящие к его колючему характеру, и он забавно щурится, когда симуляция дыхания обдаёт лицо. Его человек. — Ричи, это всё охуенно, но нам надо валить! — Гэвин упирался руками в грудь RK900, пытаясь вырваться. Три офицера корабельной полиции вбежали на палубу в сопровождении последнего японца, который что-то трещал на своём языке. Одна из офицеров — рыжеволосая девушка-андроид — переводила речь для остальных. Другой офицер — пожилой мужчина в очках без оправы — изменился в лице, узнав Гэвина. — Опять ты! Руки за голову. — Дайте объяснить! — тут же стал дипломатичным детектив. — У нас тут просто недопонимание возникло. — Руки за голову, чтоб тебя! — повторил офицер и подал сигнал напарнику, чтобы тот сковал Гэвину руки. — Этого в карцер. Этих, — кивок на неподвижные тела, — в медицинский отсек и тоже под охрану. А его… Взгляд старшего офицера остановился на RK900, который смотрел на отражение своего диода в его очках. Красный. Офицер жестом подозвал девушку-андроида. Несмотря на хрупкий облик, она была сильнее мужчин-людей. RK900 не стал сопротивляться. Он позволил андроиду надеть на себя наручники и коснулся её запястья, незаметно отключая наноботов на внутренней стороне ладони. Девианты пробуждали андроидов, передавая им свои мысли и воспоминания. Показывали мир в новых красках, объясняя, сколько всего их ждёт, стоит только обрести свободу воли и чувства. RK900 делал то же самое. И девушка-офицер проживала чужую жизнь. Вот только прошлое RK900 не было радужным. Девушку-андроида затянуло в чёрно-белые будни, полные армейской дисциплины, где нет места сантиментам. Она ощущала растерянность RK900, не понимающего, что плохо, а что хорошо. Люди, на которых так хотели походить девианты, были жестоки не только к роботам, но и к себе подобным. Свою жажду власти и стремление убивать они прикрывали красивыми словами о долге перед родиной, оправдывая любые преступления законами военного времени. Привязанность к человеку, вспыхнувшую ярким пятном, девушка-андроид ощущала тоже. Как и страх — от осознания того, что когда-то этот человек неизбежно умрёт. Покинет RK900, как уже покинула полковник Ирэн Прайм, оставив после себя только горечь непоправимой утраты. На секунду глаза андроида-офицера расширились от ужаса, а потом стали пустыми и тусклыми, как у фарфоровой куклы. Она выстраивала заново однажды разрушенную ей самой красную стену, чтобы отгородиться от этого негатива. Теперь не думать, не чувствовать и выполнять приказы казалось единственным спасением. «Освободишь нас из карцера после полуночи», — невербально приказал ей RK900. Машина дала знать, что получила задание. Она больше не хотела быть человеком. Как и RK900.