Ты мог бы мне сниться и реже

На три долгих дня Сторибрук погрузился в хаос: мать погибшего мальчика осаждала полицейский участок в слезах, умоляя найти чудовище, отнявшее у нее сына; люди скупали оружие и капканы, расставляя их по участкам, словно керамических гномиков. Единственный, кто пребывал в состоянии перманентной эйфории от происходящего, был Сидни Гласс, который, пожалуй, еще никогда не был так востребован в Сторибруке, как в эти тревожные дни. Его еженедельная газета с описанием вялотекущей общественной жизни провинциального городка стала выходить каждый день, освещая ход расследования в мельчайших подробностях. Специалисты из Нью-Йорка, приехавшие по просьбе шерифа на следующий день после смерти мальчика, просмотрели материалы и, в отсутствии каких-либо улик, закрыли дело, подтвердив, что убийство было совершено диким зверем, предположительно медведем. Эту же версию подтвердили вернувшиеся охотники, которые все это время прочесывали лес в поисках «чудовища». И в итоге они его нашли. Огромный гризли, чьи размеры и впрямь потрясали, был застрелен в нескольких милях от города и торжественно ввезен в Сторибрук, чтобы продемонстрировать всем жителям — опасность миновала. Всеобщий вздох облегчения мгновенно разогнал гнетущую атмосферу города и дал людям возможность вернуться к нормальной жизни. В итоге ни мэр Миллс, ни шериф Джонс не посмели поделиться с горожанами своими сомнениями на сей счет. Версия с медведем все еще казалась им обоим крайне далекой от истины, но пока им нечего было противопоставить ей, они решили не сотрясать попусту воздух и не нагонять на людей страх. Что бы ни произошло в ту ночь на площади, всеобщая паника делу не поможет. Целое утро Регина торжественно вручала грамоты с благодарностями всем, кто принимал участие в поимке «чудовища». Этот фарс изрядно утомил ее, и она решила, что вполне заслужила небольшой перерыв и отправилась домой принять душ и немного отдохнуть. После двадцати минут под горячими расслабляющими струями, она почувствовала себя намного лучше. Завернувшись в мягкий белоснежный халат, Регина с наслаждением прислушалась к тишине дома и решила спуститься на кухню побаловать себя еще и чашечкой кофе, когда внизу хлопнула входная дверь. Регина спустилась на несколько ступеней и столкнулась с Лейси. — Почему ты дома? — спросила она, глядя на дочь сверху вниз. — Могу спросить тебя о том же, — пожала она плечами в ответ, пытаясь пройти мимо, но Регина преградила ей путь рукой. — Постой, у тебя была назначена на сегодня встреча с доктором Хоппером, — Лейси послала ей мрачный раздраженный взгляд из-под отросшей челки и прикусила губу. — Я уже сказала — мне не о чем с ним говорить. Дай мне пройти, — Лейси мягко оттолкнула руку Регины и прошла к свою комнату. Не закрывая за собой дверь, она подхватила свою громоздкую сумку, в которой, бог знает, чего она только не таскала, и вновь направилась к лестнице. Регина наблюдала за дочерью с холодным и непреклонным выражением. — Ты никуда не пойдешь, Лейси. На улицах все еще опасно, я же просила тебя… — О чем? Присмотреть за Эммой? — с горечью произнесла она, глядя матери в глаза. — Она решила переночевать у подруги сегодня. Проверь свой телефон, наверняка, твоя идеальная дочь оставила тебе смс. И раз уж в моих услугах сегодня больше не нуждаются, то я проведу остаток дня так, как мне хочется… Со смесью жалости и отвращения Регина оглядела дочь с головы до ног. Черты лица Лейси казались детскими и хрупкими под толстым слоем черных теней и помады. Крашеные светлые волосы спутанными прядями свисали по бокам, придавая ей неряшливый и вызывающий вид. — Это как, например? Напиваясь где-нибудь? — подняла бровь Регина, заметив удивленный взгляд дочери. — О, не смотри на меня так, я отлично знаю, как и где ты проводишь свое время. Шериф Джонс только из уважения ко мне до сих пор не арестовал тебя и твоих дружков-наркоманов за ваши дебоши. Ты хоть понимаешь, как дорого мне может обойтись такой скандал? — Из уважения к тебе? — рассмеялась Лейси в ответ. — Ради бога, называй вещи своими именами, мы не в мэрии. Вы трахаетесь, вот он и не хочет ссориться с тобой. Тоже мне тайна… — Ах ты дрянь, — разозлилась Регина. Годами она держала под контролем абсолютно все: свой город, свою семью, свои эмоции, а сейчас все рушилось у нее на глазах, и плотину ее выдержки вдруг прорвало: — Если б я только знала, какой ты окажешься неблагодарной тварью… Если бы не Эмма, я бы посадила тебя под замок куда-нибудь в отделение Хоппера для буйных на недельку. Там бы ты быстро научилась вести себя как подобает и знать свое место… Едва эти жестокие слова сорвались с языка, как Регина тут же пожалела о них, но было поздно. Она сделала глубокий вдох и закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. Нельзя было позволять себе так забыться и разговаривать с Лейси, как с Белль. Для Лейси она была матерью, хоть и не родной, но все же семьей, а не госпожой, чьи приказы должны беспрекословно выполняться. Регина на мгновение забыла об этой разнице, и теперь ей придется иметь дело с последствиями своей вспышки. Если бы только Эмма была здесь, то Регина смогла бы сдержаться и не наговорила лишнего, просто чтобы не напугать и не расстроить дочь. Она всегда оказывалась буфером между темпераментом матери и бунтарским духом Лейси, но сейчас ее здесь не было, и некому было развести их по углам, предложив каждой свое утешение. На мгновение Регине вдруг так сильно захотелось вернуться назад в Зачарованный лес, во времена, когда она была Злой Королевой, где все можно было решить с помощью одной лишь магии. Ей так порой не хватало этого в Сторибруке, где ее единственным оружием была безукоризненная точность во всем: в словах, поступках и даже эмоциях, что это порой изматывало почище самого темного колдовства. Несколько ударов сердца между ними стояла оглушительная тишина. Лейси стояла низко опустив голову, и Регина не могла разглядеть ее лицо. Нужно попытаться исправить все это, нервно подумала Регина и сказала: — Лейси, послушай, я не хотела… — но Лейси прервала ее неловкую попытку извиниться. Она резко подняла голову и взглянула на мать: — Нет, хотела! — боль и обида так и клокотали в ее голосе, а в глазах стояли непролитые слезы, когда, перехватив свою сумку, Лейси решительно направилась к выходу. Регина кинулась за дочерью, не желая отпускать ее одну в таком состоянии. — Лейси, не уходи… — одной рукой она схватила Лейси за локоть, а другой рукой надавила на дверь, чтобы та захлопнулась. — Катись к черту! Одновременно с яростным окриком Лейси содрогнулись стены дома. С хлопком взорвались лампочки в люстре, на пол упало несколько статуэток и ваза, и Регина ощутила, как что-то толкнуло ее прямо в грудь. В воздухе разлился едва слышимый запах озона. Темная магия. Она тут же сделала несколько шагов назад, и Лейси наконец выскользнула за дверь. Регина не решилась снова звать ее или тем более догонять. Теперь у нее были проблемы посерьезнее обиженного подростка. Позвонив Эмме и убедившись, что та действительно решила остаться у подруги, Регина вздохнула с облегчением. Это давало ей время разобраться с Лейси… или просыпающейся Темной?.. Не медля ни секунды, она взбежала по ступенькам, стараясь не наступать на осколки взорвавшихся лампочек. Лейси удалось уничтожить их по всему дому, насколько могла судить Регина, и эта мысль напугала ее. Обозлившаяся Темная — это было последнее, с чем Регине хотелось иметь дело. Но это была ее проблема и ее ответственность, поэтому она быстро собралась и направила машину в сторону городского кладбища. Там, в фамильном склепе Миллс, располагалось хранилище всего, что она захватила с собой из Зачарованного леса. У Злой Королевы было много времени на подготовку к проклятию, и уж, конечно, она не собиралась отправляться в неизвестный мир без страховки. Артефакты и концентрированные зелья на все случаи жизни за семнадцать лет пригодились ей всего дважды. Первый, когда она блокировала разум Эммы от осознания того, что время вокруг нее не движется. А второй, когда Эмма серьезно заболела. Ей было всего два года, и хотя доктор Вейл уверял, что все под контролем, Регина не желала рисковать жизнью дочери, когда под рукой было простое решение проблемы — магия. Кинжал Темной также был спрятан в склепе, и именно его Регина и собиралась забрать и держать под рукой на всякий случай. Если к Темной начали возвращаться силы, значит и ее связь с кинжалом должна восстановиться. И тогда все, что от Регины потребуется — это держать Темную в узде и заставить ее служить интересам своей госпожи, как и прежде. Припарковавшись, Регина пошла вдоль ряда могил, с раздражением отмечая, что помимо нее здесь присутствовали и другие люди. Не желая привлекать их внимание, она медленно двигалась в сторону склепа, находящегося на самой окраине кладбища. Наконец она приблизилась к небольшому каменному зданию и потянула тяжелую металлическую дверь, которая оглушительно заскрипела. Регина провела рукой по каменному надгробию отца и, нащупав скрытую пружину, надавила на нее. Плита отъехала в сторону, открывая проход под землю. Регина сняла со стены фонарик и, включив его, осторожно начала спускаться по крутым ступеням. Внизу было пыльно и темно, и Регина первым делом зажгла несколько свечей, чтобы оглядеться. Хранилище было точной копией ее лаборатории в замке Зачарованного леса, поэтому ей не составляло никакого труда ориентироваться в своей коллекции. Регина вытащила из сундука увесистый ларец, инкрустированный драгоценными камнями, в котором хранился кинжал Темной, подняла крышку и уставилась на… Пустоту. Кинжала не было. — Этого не может быть, — взволнованно прошептала Регина. Ее сердце начало отбивать двойной ритм, пока она лихорадочно рылась в сундуке, словно кинжал мог просто выпасть и завалиться куда-то в уголок. Нет. Регина была педантична даже в мелочах, не в ее характере было столь небрежно относиться к таким могущественным предметам, как Темный кинжал. А значит его похитили. — Черт, черт, черт… Регина в отчаянии швырнула ларец в стену, кляня себя, что только сейчас решила проверить кинжал. Надо было сделать это еще в день убийства мальчишки. Теперь это казалось очевидным. Кто мог незаметно разорвать человека на мелкие ошметки и остаться незамеченным? Только Темная… Но нет. Регина бы сразу поняла, если бы на место Лейси вернулась Белль. Лейси была напугана в тот день не меньше Эммы. Она не могла сделать это… Но у кого тогда кинжал? Кто и как смог вспомнить Зачарованный лес? Регина опустилась на стул и, стараясь дышать ровно и глубоко, стала думать, как поступить дальше. Будь она все еще Злой Королевой, то просто послала бы стражников перевернуть каждый дом в Сторибруке и найти злосчастный кинжал, допрашивая и пытая каждого, кто может что-то об этом знать. Но здесь это был не вариант. Регина ценила свою новую жизнь, и понимала, что если она хочет сохранить ее для себя и, прежде всего, Эммы, то ей нужно действовать очень осторожно и незаметно. К сожалению, пост мэра делал ее слишком заметной фигурой, и это ограничивало ее возможности. В замешательстве Регина кусала губы. Знать бы с чего начать. Положа руку на сердце, она была вынуждена признать, что не была таким уж хорошим стратегом и манипулятором, как хотела бы о себе думать. Ее победы чаще всего одерживались с позиции чистой силы, как было с Белоснежкой, или просто удачным стечением обстоятельств, как в случае с Румпельштильцхеном. Румпельштильцхен… Вот уж кто бы точно знал, что делать в этой ситуации. Будь он сейчас здесь, то обозвал бы Регину глупой сопливой девчонкой и предложил нечто настолько простое и правильное, что ей самой и в голову бы не пришло. От этой мысли она не сдержала смешок, мысленно возвращаясь во времена, когда он обучал ее магии. Как же он издевался над каждой ее ошибкой, как же она злилась на него за это. Оглядываясь назад, Регина больше не чувствовала той обиды и желания во что бы то ни стало взять над Румпельштильцхеном верх и доказать, что она не нуждается в нем. Возможно, она просто стала старше, научилась мириться с собственными слабостями и смотреть правде в глаза. А правда была такова, что несмотря на все свои глумливые шуточки и жестокость, Румпельштильцхен всегда помогал ей добиваться того, что она хотела. Именно благодаря ему, она сейчас здесь. И тогда ей в голову пришла шальная мысль, а почему бы нет? В хранилище достаточно волшебства, чтобы разрезать границу между мирами и попытаться найти его. Тем более, что Регина не погнушалась после отъезда Румпельштильцхена в Неверленд немного покопаться в его коллекции и присвоить несколько полезных вещичек, вроде волшебного зеркала. В Зачарованном лесу она могла использовать любую отражающую поверхность для шпионажа или связи, благодаря магии джина, но в этом мире все было иначе. Сюда магию нужно было принести из вне, чтобы она заработала, и, к счастью, у Регины ее было достаточно. Она достала волшебное зеркало и, распылив над ним один из своих порошков, усиливающих магические свойства артефактов, произнесла: «Румпельштильцхен». Несколько секунд ничего не происходило, и Регина просто смотрела на собственное отражение, затем медленно, очень медленно оно затянулось белой пеленой на добрых минут пять. — Мда, — разочарованно протянула она, откидываясь на спинку стула. — Если бы магия работала с такой же скоростью в Зачарованном лесу, пожалуй, мы бы и там изобрели интернет и автомобили… И вот когда она уже махнула рукой на наглухо «зависшее» зеркальце и устало прикрыла глаза, раздался удивленный возглас: — Регина?! — она тут же встрепенулась и, вглядевшись в зеркало, радостно воскликнула: — Румпельштильцхен! Ты… не постарел… — Ты, между прочим, тоже неплохо сохранилась, — криво улыбнулся он, рассматривая свою ученицу. — Слышал, тебе все-таки удалось наложить мое проклятие. Поздравляю. Извини, что запоздало, был в отъезде… Чем обязан? — Мне нужна твоя помощь, — обреченно выдохнула Регина, с раздражением наблюдая, как улыбка Румпельштильцхена становится шире. — Кажется, запахло отчаянием, не так ли, дорогуша? — злорадно осведомился он. — Назови мне хоть одну причину вообще тебя слушать. — Тебе ведь все еще небезразлична твоя маленькая протеже? — Выражение лица Румпельштильцхена осталось равнодушным. Даже слишком равнодушным, чтобы Регина хоть на мгновение купилась на него. — Это вообще-то и ее касается. Наша Темная каким-то образом вернула себе силу в мире без магии, но она не помнит себя, и может натворить много бед… — И при чем здесь я? — прищурился Румпель, подозрительно глядя на Регину. Она явно многое недоговаривала, и он это отлично видел. — Ты всегда можешь подчинить Темную кинжалом. Раз вернулась сила, должна восстановиться и связь с ним. — Дело в том, что… — замялась Регина перед неизбежным признанием. — Его похитили. — Ты хочешь сказать, что умудрилась потерять самый могущественный артефакт в мире, где о его существовании даже знать никто не должен был? — вкрадчиво уточнил Румпель, закатывая глаза. — Ты меня разочаровываешь, дорогуша. Просто в самое сердце… — Хватит ерничать, Румпельштильцхен! — рассердилась она, поджав губы. — Ты поможешь мне найти кинжал или нет? — И что же я могу для тебя сделать, находясь здесь? — Румпельштильцхен недоуменно развел руками, за его спиной Регина узнала очертания главного зала Темного замка. Значит он был в Зачарованном лесу, а не в Неверленде. В сердце Регины зажглась надежда. — Есть способ переправить тебя в мой мир, не используя проклятие, — с готовностью ответила она. План уже формировался в ее голове, когда она продолжила: — У меня есть пепел волшебного дуба. Он поможет ослабить границы между миров. И если использовать его с обеих сторон, то можно будет открыть портал, и ты пройдешь… Я могу перебросить тебе пузырек с пеплом с помощью шляпы Джефферсона. Мне хватит магии на такой маленький трюк, а дальше все получится. — Что ж, хороший план. И я даже не спрашиваю, где ты взяла шляпу бедняги Джефферсона… — задумчиво одобрил Румпельштильцхен. — Но есть одно но. Сына я здесь не оставлю. На еще одного человека магии хватит? — Ну, теоретически, да, должно, — кивнула Регина, мысленно делая расчеты. — Но мне потребуется пара часов, чтобы все подготовить. Как только получишь пепел, сразу отправляйся с сыном к колодцу желаний. Это будет точка разлома. — Хорошо. Вот только ты кое-что забыла, дорогуша, — перебил ее Румпель. — Я никому не помогаю просто так. Я заключаю сделки. С моей помощью ты планируешь восстановить мир и покой у себя, но у всего есть своя цена. — Цена даже за помощь твоей Белль? — презрительно уточнила она. — Ты нигде своего не упустишь, верно? — Нет-нет-нет, — усмехнулся он, игриво погрозив Регине пальцем. — Ты права, судьба Белль мне небезразлична, но речь шла о возвращении кинжала и только. Ей это ничем не поможет. Я хочу, чтобы ты освободила Белль. Когда мы найдем кинжал, ты отдашь его ей. — Я не могу этого сделать, — с досадой вздохнула Регина. — Ты не понимаешь всей ситуации. Она не помнит, кто она. А последние месяцы вообще слетела с катушек… Сейчас ей нужна помощь, Румпель, а не свобода. Приезжай в Сторибрук и сам все увидишь, и тогда мы решим, как поступить. И если тогда ты будешь все еще настаивать… То я сделаю это. — Звучит почти искренне, — усмехнулся он, внимательно глядя на нее. — Я едва не поверил, что тебе есть до нее дело… — Мне плевать, во что ты там веришь, — поморщилась Регина. — Но я действительно волнуюсь за нее. — Что ж, ладно, — задумчиво кивнул Румпельштильцхен, не желая продолжать бессмысленные препирательства. — Не будем терять время. Изображение Регины померкло, и Румпельштильцхен неверяще покачал головой. Маска равнодушие мгновенно слетела, и его лицо озарила торжествующая улыбка. Со всей скоростью, на которую он был способен, Румпель поспешил поделиться хорошей новостью с сыном. — Бей! — крикнул он, подходя к библиотеке. — Ты не поверишь! — Что случилось? — Бейлфаер заложил страницу книги пальцем и поднял глаза на вошедшего отца. — Мы все-таки спасем Белль, я нашел способ отправиться в тот мир, — ответил он. Бей тут же отбросил книгу в сторону и поднялся в радостном нетерпении предстоящего приключения. Он ждал этого с тех самых пор, как Румпельштильцхен рассказал ему о Белль. Бей знал, как много эта девушка значит для отца и какую жертву ей пришлось принести ради того, чтобы они вновь воссоединились. Это была их общая миссия, и Бейлфаеру было приятно видеть, что отец направляет свои магические знания в такое благородное русло. — Это же здорово! — воскликнул он. — Когда собираемся? — Да прямо сейчас вообще-то, — развел руками Румпельштильцхен и послал сыну извиняющуюся улыбку. — Нас там встретит моя старая знакомая, Регина, так что ничего лишнего не бери. Уверен, она предоставит нам все необходимое. Бейлфаер подошел к рабочему столу, стоящему в самом центре библиотеки, и поднял карандашный рисунок — единственное изображение Белль, которое у них было, и протянул его отцу: — Думаешь, она изменилась? — Не знаю, — вздохнул Румпель. Пытаясь воскресить в памяти черты Белль, он всегда вспоминал тот день, когда согласился взять ее на бал Чармингов. Она тогда призналась, что не умеет танцевать, и он учил ее, вальсируя круг за кругом и наблюдая, как блестят от удовольствия ее глаза, как краска приливает к щекам, как развеваются ее каштановые волосы, облаком опадая ему на плечи. Такая юная, невинная и прекрасная. Вздохнув, Румпельштильцхен аккуратно сложил листок и убрал его в карман сюртука. Портрет оставался с ним все эти годы. Это было его единственное напоминанием о ней, и он дорожил им больше, чем любым из своих сокровищ. — Думаешь, она сможет меня простить? — Простит, папа, — Бейлфаер крепко сжал плечо отца и добавил: — Я же простил. — Спасибо тебе, — тронутый словами сына, ответил Румпель. — Я правда надеюсь, что тот мир станет нашей последней остановкой, и мы наконец обретем что-то похожее на нормальную жизнь, дом… Все вместе… — Все нормально, пап, — закатил глаза Бей, лукаво усмехнувшись. — Все равно эту пыльную громадину домом назвать язык не поворачивается… — Чем тебе не нравится Темный замок? — обиделся Румпель за свое убежище, верой и правдой служившее ему многие годы. — На составление списка уйдет вечность, — отмахнулся Бей. — Я хочу захватить с собой несколько книг, если ты не против. — Конечно, главное не уходи никуда из замка, ладно? — дождавшись кивка, Румпель отправился в свою лабораторию. Возможно, Регина и прихватила магию с собой, но это не значит, что она решит поделиться ею с Румпельштильцхеном, даже если они заключили перемирие. В их отношениях граница между сотрудничеством и враждой была крайне зыбкой, и пересекали они ее регулярно. Прошло уже два года с тех пор, как проклятие Неверленда пало, и они смогли наконец покинуть опостылевший остров и вернуться в Зачарованный лес. С тех пор Румпельштильцхен не прекращал искать возможность попасть в мир, куда, как он выяснил, его бывшая ученица утащила с собой добрую половину западной части Зачарованного леса. И Белль, конечно же, была с ней. Использовать темное проклятие снова он не хотел и не мог — Бейлфаер бы никогда не одобрил ничего подобного, да и Румпельштильцхену не хотелось снова возвращаться во Тьму, которая когда-то и посеяла раздор между ними и разлучила на столько лет. Он не хотел повторять свои ошибки и пытаться построить свое счастье на руинах чужого. Оказалось, что пятнадцать лет — довольно солидный срок, чтобы в мире многое поменялось. Избавившись сразу от двух источников проблем в лице Темной и Злой Королевы, Зачарованный лес начал восстанавливаться. Пока они с Бейлфаером добирались до Темного замка, Румпельштильцхен успел с удивлением отметить, как сильно изменился внешний облик городов и деревень, как изменились сами люди. Конечно же, войны, бедность и другие пороки никуда не делись, все также отравляя жизнь, но в глазах людей теперь появилась и надежда. Раз однажды в один момент испарились такие средоточия зла, как Темный и Злая Королева, значит нет ничего невозможного в этом мире, и он может измениться к лучшему для каждого в любой момент. Так рассуждали теперь в этих краях. За время, пока Румпельштильцхена не было, в замке почти ничего не изменилось, разве что прибавилось несколько десятков слоев пыли, да запас золотой нити был вынесен подчистую, но Румпельштильцхену было не жаль этой потери. Прежде чем отправиться в Неверленд, он позаботился запереть самые ценные предметы коллекции с помощью магии крови. Конечно, сохранить все не удалось, но того, что он успел спрятать, было достаточно, чтобы, вернувшись, чувствовать себя в комфорте и безопасности и ни в чем не нуждаться. И вот сейчас он снова тщательно отбирал самые нужные магические зелья и амулеты, которые могут ему пригодиться, и стойкое ощущение дежавю накатывало на него с каждой секундой. Но на сей раз, одернул себя Румпельштильцхен, ему не нужно выбирать, не нужно никого терять, и даже наоборот. Он восстановит свою семью раз и навсегда, подарив Бейлфаеру и Белль всю свою любовь, которую он задолжал каждому из них. Эта мысль приободрила его, и, видимо, заразившись свободолюбивым духом обновленного Зачарованного леса, он почувствовал, что впервые за долгое время смотрит в будущее без страха и сомнений. В этот момент, словно благословение, ему в руки прямо из воздуха упала маленькая стеклянная бутылочка с пеплом внутри. * * * Переход между мирами был совсем не таким, как Румпельштильцхен себе представлял. Во-первых, он планировал оказаться рядом с колодцем желаний, зеркально отображенным из Зачарованного леса, а не внутри него. И сперва, очутившись в темном замкнутом пространстве с промокшими по колено ногами, он подумал, что Регина все-таки решила его доконать таким вот изощренным способом. Однако, прежде чем Румпель начал продумывать, какое страшное проклятие он сможет создать на основе имеющихся у него ингредиентов, чтобы наказать эту мерзавку, над головой раздался ее голос, эхом отражающийся от каменных стен колодца: — Справа от вас лестница, поднимайтесь! Бейлфаер тут же нащупал металлические прутья, но, примерившись к расстоянию между ступеньками, обеспокоенно повернулся к отцу: — Пап, тебе с твоей ногой будет не вылезти. Я поднимусь наверх и что-нибудь придумаю… Румпельштильцхен обреченно кивнул, все еще злясь на Регину за ее промашку, а Бей сноровисто поднялся по ступенькам и, перемахнув через бортик колодца, начал что-то втолковывать Регине. Выслушав его, она потерла лоб кончиками пальцев, а затем оба куда-то ушли. Румпельштильцхен меланхолично вздохнул, прислонился к стене и принялся ждать. К счастью, прошло не больше пяти минут, как на фоне серого неба показался силуэт Бейлфаера. — Папа, обвяжи веревку вокруг пояса! Я тебя вытащу! — крикнул он и швырнул моток вниз, едва не попав Румпелю в лицо. Чувствуя себя жалким и раздраженным до невозможности, он смиренно выполнил просьбу сына, не видя иных вариантов решения своей маленькой проблемы. Несмотря на серьезные опасения Румпельштильцхена, что его вот-вот уронят, и он закончит свои дни безымянным трупом на дне колодца, все закончилось довольно быстро. Регина крепко привязала конец веревки к своей машине и вместе с подстраховкой Бея, Румпельштильцхен был выдворен наружу целым и невредимым, если, конечно, не считать раненое самолюбие травмой. Спустя еще полчаса, они уже находились в склепе Регины. Пока Румпель и Бей переодевались в одежду этого мира, она подготовила им маленькие тотемы с фальшивыми воспоминаниями. Румпельштильцхен без лишних вопросов взял свой в виде черной визитной карточки, а вот Бейлфаер подозрительно взглянул на протянутый карандаш и сделал шаг назад: — Я все еще не понимаю, каким образом я стану двумя личностями сразу? Это попахивает сумасшествием, не находите? — А я еще раз повторяю, ты не потеряешь свои воспоминания, но тебе нужны знания об этом мире, чтобы жить здесь и не выделяться, — повторила Регина, начиная терять терпение. — Твоя память просто расширится… Это как прочитать книгу и помнить историю жизни персонажа. Иначе ты здесь жить не сможешь, поверь мне. — Да что такого я не знаю, что тут знают все? — запальчиво вспылил он, скрестив руки на груди. — Ну даже не знаю… — с издевкой ответила Регина. — Как насчет интернета? Смартфона? Кетчупа? Кино? Мне продолжать список всего, что ты не знаешь, мой юный гений? — Так, все, не заводитесь оба, — встрял наконец Румпельштильцхен. Его голова немного болела от переизбытка информации, но он знал, что без этих знаний, будет бесполезен здесь. — Бей, хоть это и редко бывает, но Регина права. Если мы хотим остаться в этом мире, то должны быть к нему готовы. У нас нет времени изучать все с нуля. Как видишь, я все еще я, а значит и с тобой ничего не случится. Я бы не подверг тебя риску, если бы он был. Бейлфаер не доверял всем этим магическим штучкам, играющим с его разумом, но доверял отцу, поэтому, поколебавшись, все же неохотно принял из рук Регины простой карандаш с нацарапанными на нем инициалами «Н.Г.», которые не имели для него никакого смысла ровно до того момента, как его пальцы коснулись вещицы. Нил Голд — вот, кто он такой, и за именем в его голову хлынул целый поток образов. Бей видел эту жизнь, проносящуюся перед его мысленным взором, так, словно она была его собственной, но он чувствовал разницу между собой настоящим и Нилом, которым он должен стать для всего мира. Это успокоило его, и он закрыл глаза, ощущая, как комната начала кружится. Чьи-то руки потянули его и решительно усадили на стул. — Ничего, просто посиди, сейчас все пройдет, — успокаивающе произнес Румпельштильцхен и повернулся к Регине, которая достала из сумки увесистую папку и сказала: — Вам понадобятся документы: паспорта, медицинская страховка, банковская карта и все такое… Нил уже записан в школу с понедельника, — она выкладывала на стол стопки бумаг, самодовольно усмехаясь: — В должности мэра есть свои плюсы. Я получила все это не больше, чем за час… Вот ключи от дома — я не успела там все организовать, сами справитесь… Машина там же. Кажется, этот навык я заложила в твою память? — Да, спасибо, Регина, этого больше, чем достаточно, — искренне поблагодарил ее Румпель. — Пожалуйста, мистер Голд, — улыбнулась она, с облегчением чувствуя, что наконец-то в Сторибруке появился хоть один человек, который ее по-настоящему понимает, и к которому всегда можно прийти за советом. Она подвезла Румпельштильцхена и Бея к их новому дому — розовому особняку в паре кварталов от ее собственного, и, передав Румпелю карточку со своим номером телефона, оставила их осваиваться в новом жилище. Румпельштильцхену не терпелось приступить к делу и разыскать Белль, но ему не хотелось так сразу бросать сына одного. Хорошо, что Регина позаботилась о школе, подумал он. Там Бей сможет завести друзей и скорее привыкнуть к новому миру. А пока они вместе вошли в темный особняк и огляделись. Румпельштильцхену дом сразу приглянулся. У него был свой характер и свое настроение. Интерьер, сплошь состоящий из антиквариата из темного дерева, мог показаться мрачным, но Румпельштильцхену все здесь напоминало о Темном замке, где он всегда чувствовал себя в безопасности, и это ощущение покоя вернулось и сейчас. Желая добавить немного света в комнату, Бейлфаеру отдернул тяжелые бархатные шторы, и ему на голову тут же обрушилась целая лавина из пыли. Он брезгливо встряхнул волосами и посмотрел на отца. — Мы как будто никуда и не уезжали, — пожаловался он. — Здесь ничем не лучше Темного замка… — Ты не справедлив, Бей, — покачал Румпель головой, пробегая пальцами по резной поверхности комода. Ему нравился налет таинственности, который окружал каждый предмет. Все здесь дышало историей. — Это место просто нуждается в уходе и уборке. К тому же кухня здесь вполне современная. Почему бы тебе не подняться наверх и не посмотреть, что там? Пока Бей скрипел половицами на втором этаже, Румпельштильцхен прошел по всему первому, и уже по пути к лестнице заметил еще одну дверь, которую сперва пропустил. Она вела в чулан. На всякий случай прикрыв нос полотенцем, чтобы не вдыхать очередные клубы пыли, он зашел внутрь и, нащупав на стене включатель, зажег свет. У стены стояло нечто большое и накрытое тяжелой тканью. Румпельштильцхен с любопытством потянул ее на себя, и восхищенно ахнул — перед ним стояла прялка, похожая на ту, которой пользовался он сам в Зачарованном лесу. Румпель с нежностью провел рукой по гладкому дереву колеса и улыбнулся. Добрый знак, подумал он. Теперь он был совершенно уверен, что сможет по праву назвать это место своим домом. На втором этаже обнаружилось несколько спален и две ванных комнаты, а также кабинет, в котором нашелся старенький, но рабочий компьютер с выходом в интернет, которым тут же заинтересовался Бейлфаер. Его фальшивая память подсказывала, что делать, и уже спустя минуту, он увлеченно погрузился в мировую сеть, изучая и рассматривая все на свете. Он казался поглощенным этим занятием, и Румпельштильцхен решил, что и для него настало время для небольшого исследования. Сев в машину, он уверенно поехал в сторону центра города, где располагался участок шерифа. Офис казался слишком тихим для полицейского управления — издержки тихого городка, где ничего никогда не происходит. Полный, немолодой мужчина в форме лениво развалился на кресле, жуя свой бутерброд, но, заметив вошедшего Голда тут же подскочил на месте и, торопливо проглотив кусок, обратился к нему: — Здравствуйте, чем я могу вам помочь? — Меня зовут детектив Голд. Мэр Миллс должна была предупредить вас о моем приезде, — отозвался он, снимая темные очки. Румпельштильцхен, как никто, понимал, как важно производить на людей правильное впечатление с первого взгляда. Не обладая высоким ростом и могучим телосложением, он, тем не менее, умел внушать людям уважение и страх. И в том ему помогала не только магия или его острый ум, но и одежда, которую он носил. В этом мире Румпельштильцхену сразу приглянулись строгие брючные костюмы. Они, казалось, служили той же цели, что и его вызывающие драконьи одежды в Зачарованном лесу — спрятать его истинное я, создавая иллюзию уверенности и силы. — О да, конечно, — тут же засуетился человечек. Он вышел из-за стола, оказавшись на пол головы ниже Голда, и, неловко отерев руку о штанину, протянул ее для пожатия, однако Голд этот жест намеренно проигнорировал. — Я — помощник шерифа Сми. Пойдемте, я покажу вам все материалы… Он направился в соседнюю комнату, где вдоль стен с серой облупившейся краской стояло несколько высоких шкафов с папками. Сми достал одну из них и протянул Голду: — Вы немного припозднились, детектив. Наши ребята уже разобрались с этим зверем, так что расследовать тут нечего. Вы просто зря тратите время, если хотите знать мое мнение… — Не хочу, — сухо оборвал его Румпельштильцхен, раскрывая папку и поворачиваясь к Сми спиной. Мужчина неловко потоптался несколько секунд, а затем вернулся на свое рабочее место, оставив Голда рассматривать фотографии и читать рапорты обо всех опрошенных, возможных свидетелях и знакомых погибшего мальчика. Румпель пока еще медленно ориентировался в новых именах своих старых знакомых, но знал, что быстро привыкнет. Не в первый раз ему нужно найти кинжал Белль и спасти ее. Он справится. Обязательно. Спустя какое-то время, пока Румпельштильцхен пролистывал уже не только те материалы, которые ему предоставил Сми, но и уже закрытые дела, пытаясь составить представление о жителях города и происходящего в нем, в участок вернулся шериф. Комната, в которой расположился Голд, находилась в глубине помещения, и сперва он едва не подскочил на месте, услышав голос своего заклятого врага, капитана Крюка, доносящийся из-за двери. Румпельштильцхен был рад этому маленькому барьеру между ними, который дал ему отсрочку перед личной встречей, чтобы взять себя в руки. Пират стал стражем порядка — какая ирония, подумал Румпель. Потребовалось некоторое усилие воли, чтобы напомнить себе, что в этом мире между ними нет никаких разногласий, они еще даже не знакомы, и новой дуэли в ближайшее время не ожидается. Глубоко вздохнув, Голд решительно вышел из комнаты. - Шериф Джонс, - поприветствовал он Киллиана, с удивлением отмечая, что острый крюк бывшего пирата сменил протез, имитирующий настоящую кисть. - Детектив Голд, - шериф крепко пожал ему руку. В его глазах не было и тени узнавания, только вежливый интерес. - Добро пожаловать в Сторибрук. Мэр Миллс предупредила меня, что вы любезно согласились пересмотреть материалы дела о том чудовищном убийстве. Я понимаю, что дело уже закрыто, но не поймите меня не правильно... - Не стоит оправдываться, шериф, - тонко улыбнулся ему Голд. - В нашей работе инстинкты многое значат. И то, что вы не хотите их игнорировать, выдает в вас человека порядочного, относящегося к своей работе со всей ответственностью. Ребята из министерства слишком... формально подошли к этому делу, и я планирую исправить их оплошность. - С... Спасибо, - немного обескураженно ответил Джонс, внимательнее приглядываясь к Голду. - Эй, шериф, может, все-таки выпустите меня? - вдруг раздался женский голос. Голд резко повернул голову и только тогда заметил, что в участке присутствует еще один человек. В единственной камере, на стуле у стены, вытянув свои невероятно длинные ноги, затянутые в черные колготки в сеточку, сидела юная девушка. Ее светлые волосы художественным беспорядком спускались до самой талии, глаза, густо подведенные черным, смотрели на шерифа со смесью раздражения и скуки. - Нет уж, Лейси, - вздохнул Джонс, явно испытывая неловкость перед Голдом из-за ее присутствия здесь. - Я обещал твоей матери привезти тебя домой, так что ты останешься здесь, пока я не освобожусь. Лейси? Имя Белль в этом мире? Голда словно током ударило, когда он понял, кто перед ним. Ему всегда казалось, что он узнал бы Белль из тысяч. Образ его милой девочки жил в нем годами, напоминая о том луче света, который она пролила на его темное сердце в самый мрачный период его жизни. Даже став Темной, она сохранила в себе эту чистоту и невинность, но во взгляде сидящей сейчас перед ним девушки не было ничего от той Белль, которую он помнил. Лейси заметила, как пристально Голд рассматривает ее, и игриво помахала ему ручкой, ее губы искривились в легкой усмешке. Он тут же опустил глаза, пытаясь стряхнуть с себя это наваждение. Лейси снова посмотрела на Джонса: - Вы не имеете права удерживать меня здесь. Если я арестована, то предъявляйте обвинения, хотя, насколько я помню, прогуливаться с друзьями в парке — не преступление. - Ты прекрасно знаешь, что это не совсем задержание, - замялся Джонс и, не желая произвести на нью-йоркского детектива дурное впечатление, добавил, обращаясь к нему: - Это дочь мэра, Лейси. Мисс Миллс попросила меня найти ее. У девочки... некоторые...хм... проблемы... - Лично у меня никаких проблем нет, - возмущенно встряла Лейси. - А вот у вас, шериф, будут, если вы меня немедленно не отпустите! - Я закончу с бумагами и отвезу тебя домой, - твердо повторил шериф. - Подождешь как-нибудь часик здесь. Зато я буду уверен, что ты не попадешь в очередные неприятности, и мне не придется отчитываться перед твоей матерью. - Я мог бы отвезти мисс Миллс домой, - примирительно предложил Голд нейтральным тоном. - Я все равно уже закончил с документами на сегодня. - О, вы не обязаны... - смутился шериф, но было очевидно, что он с удовольствием избавится от присутствия дерзкой девчонки и обязанности присматривать за ней. - Пустяки, шериф, - отмахнулся он. - Мисс Миллс, вы позволите?... - С удовольствием, - Лейси с готовностью поднялась на ноги и послала Голду ослепительную улыбку сквозь прутья решетки, пока Сми, повинуясь кивку Джонса, поворачивал ключ в замке камеры. Лейси подошла к Голду, и он наконец смог разглядеть ее как следует. Он удивленно отметил, что она выглядела старше, чем он помнил. Ее уже вполне сформировавшуюся грудь облегал черный топ, а округлые бедра обтягивала кожаная мини-юбка. Однако, присмотревшись, Голд увидел под густым слоем косметики те же пронзительно-голубые глаза, и те же ямочки на щеках, когда она улыбалась. Она была другой, новой, незнакомой, но в глубине это все еще была его девочка, и он жаждал вновь узнать ее. Мысленно поблагодарив Джонса за такой подарок — поездку с Лейси один на один, Голд открыл дверь, галантно пропуская девушку вперед. На город уже опускались сумерки, и, несмотря на середину сентября, вечером было уже по-осеннему прохладно. Голд снял свой пиджак и протянул его Лейси, заметив, как она зябко поежилась, как только они вышли из участка. Сперва она подозрительно покосилась на предложенную вещь, словно на гремучую змею, но все же позволила накинуть пиджак себе на плечи. Он был ей велик, и Лейси не стала просовывать руки в рукава, лишь удерживая ткань от падения. Ее лицо было задумчивым и настороженным. - Знаете, вам не нужно отвозить меня, мистер... Голд, - начала она, пока они шли к машине. - Я правда не собираюсь попадать в неприятности, что бы там ни говорил Джонс, так что, может, просто отпустите меня? - Так не пойдет, мисс Миллс, - покачал он головой с улыбкой. - Я обещал доставить вас домой, а я всегда держу свое слово. - Всегда-всегда? - недоверчиво выгнула брось Лейси. - Всегда, - подтвердил он, открывая дверцу машины с пассажирской стороны. - Хотя порой на это требуется довольно много времени... - Ладно, - подозрительно легко сдалась Лейси и забралась в машину. Голд сел на водительское место и завел мотор. - А что за упорное нежелание оказаться дома? - спросил он, желая выжать из этих минут наедине максимум. - Мать из Регины не очень-то вышла, да? - Вы знаете ее? - удивленно прищурилась Лейси, разворачиваясь к нему лицом. - Да, когда-то давно мы были знакомы. И я уж знаю, какой она бывает занозой в заднице... - усмехнулся Голд, надеясь немного развеять напряжение Лейси. Как ни странно, ему это удалось, и она тихо рассмеялась его замечанию. - Надо же! Вы, наверное, единственный человек из всех, кого я знаю, кто позволяет себе так говорить о ней... Ее здесь побаиваются... - И даже вы? - Голд на мгновение бросил на Лейси испытывающий взгляд, пока она думала над ответом. Его тронуло, что она и вправду задумалась над этим и со всей серьезностью ответила: - Нет... Нет, я люблю свою семью, просто порой мне кажется, что я в ней лишняя... - Лейси оборвала себя и нахмурилась, словно сболтнула лишнего. Какое-то время Голд не решался нарушить установившуюся тишину между ними. Он не стал давить на нее, выспрашивая больше, чем она готова была сказать сама. В конце концов, для нее он был всего лишь незнакомцем. Наконец они подъехали к дому мэра Миллс — белоснежному особняку с идеально ровным газоном и небольшим садом яблоневых деревьев. Так в стиле Регины, подумал Голд, мысленно закатив глаза. Он припарковался чуть сбоку от подъездной аллеи, не желая привлекать внимание Регины и чуть продлить свое время с Лейси. Как только машина остановилась, она тут же подхватила свою сумку и дернула дверь авто, которую Голд предусмотрительно заблокировал. - Я так и думал, дорогуша, что едва мы подъедем, ты попытаешься сбежать, - неторопливо сказал он, отстегивая ремень. - Так что я, пожалуй, провожу тебя до дверей. - А вам что за дело? - раздраженно обернулась к нему Лейси. - Свое слово вы сдержали — довезли меня домой, может, на этом и хватит? Никому не станет лучше, если я вернусь туда и выслушаю очередной монолог матери о том, как ей жаль, что она вообще взяла меня к себе в дом, и какое я разочарование для нее... - Лейси, я знаю твою... маму... очень давно, еще до того, как она стала такой... стала мэром, - Голду хотелось придушить Регину за ее гадкие слова, но желание утешить Лейси прямо сейчас было намного сильнее. - Когда-то она была добрым человеком, способным на любовь и сочувствие, но потом в ее жизни произошло много зла, и она изменилась. - Вы были... вместе? - предположила Лейси, пытаясь разгадать смысл его слов. - Нет! - поспешно воскликнул Голд, и Лейси снова захихикала, увидев гримасу отвращения на мгновение исказившую его лицо. - Нет, но я хорошо знал ее семью, и мы... одно время работали вместе и много общались. - Значит это она попросила вас приехать, чтобы разобраться с тем убийством? Вас никто не присылал из Нью-Йорка. - Верно, - кивнул Голд и, решив воспользоваться ситуацией, спросил: - Кстати, что ты сама думаешь об этом? Ты знала того парня? - Майка? Нет, не особенно, - покачала она головой. - Эмма знала его немного, но она уже рассказала шерифу все, что знала. Она и так очень расстроена случившимся, так что я бы попросила вас не дергать ее лишний раз... - Что ж, буду иметь это в виду, спасибо, Лейси, - Голд помедлил, ища повод побыть с ней еще немного, но Лейси опередила его: - Слушайте, вы кажетесь... нормальным... - Голд удивился ее выбору слов, но промолчал. - Может, все-таки отпустите меня? Я очень устала и лучше бы спокойно переночевала у подруги... Ее голос был тихим, от ее бравады в участке не осталось и следа. Она все еще куталась в его пиджак, и свет приборной панели освещал ее кожу мягким голубым светом. Лейси показалась ему сейчас такой хрупкой и одинокой, что на какое-то мгновение, ему безумно захотелось просто развернуть машину и отвезти ее к себе, дать то, что она никак не могла обрести ни здесь, ни в Зачарованном лесу — дом. Место, где она бы чувствовала себя в безопасности и уюте, окруженная любовью. Но он понимал, что сейчас подобное предложение будет совершенно неуместным и даже более того... Отвезти Лейси к подруге, как она просила, Голд тоже не мог. Раз сила Темной умудрилась прорваться в мир без магии, будет намного безопаснее и для самой Лейси, и для окружающих, если она будет оставаться под присмотром кого-то, кто понимает, что с ней происходит. И в данной ситуации Регина была самой подходящей кандидатурой. Поэтому, вздохнув, Голд сказал: - Лейси, если ты переживаешь о новых скандалах с матерью, то я тебе обещаю — а я свое слово всегда держу, как ты помнишь — она тебе слова грубого больше не скажет. - Как вы можете обещать за другого человека? - разумно парировала Лейси. - Это не в вашей власти. - Ну тогда я предлагаю тебе сделку, - усмехнулся он в ответ. - Если я окажусь не прав, и Регина снова начнет тебя донимать, то с меня будет услуга. Любая, но в пределах разумного, конечно же, и моих возможностей. - А вы так уверены в собственной правоте, как я погляжу, раз согласны на такое, - удивленно восхитилась она, и Голд практически слышал, как в ее голове крутятся шестеренки, прикидывая что именно она потребует с него, когда победит. Если победит. - Но если вы все же каким-то мистическим образом окажетесь правы, что вы хотите от меня? - О, сущий пустяк, - улыбнулся он, довольный, что она включилась в его игру. - Видишь ли, Лейси, я не просто приехал сюда по работе. Мы с сыном купили здесь дом и собираемся тут остаться. Ему семнадцать, и, думаю, ты можешь представить, как трудно заводить друзей, когда ты новичок. Я бы хотел, чтобы ты помогла ему немного освоиться здесь, если тебе не трудно. - Я?! - удивлению Лейси не было границ. - Я думала, шериф уже дал вам более чем полное представление обо мне... И вы все равно хотите, чтобы я оказала на вашего сына свое тлетворное влияние? - То, что ты сама назвала свое влияние «тлетворным» говорит мне как раз об обратном, - засмеялся Голд. - Думаю, ты не так безнадежна, как хочешь казаться. Хотя я и правда буду рад, если Нил не напьется и не сделает тату в первый же день пребывания в Сторибруке... - Что ж, ладно, хотя тут не так уж и много развлечений... - она послала ему хитрый взгляд и протянула руку: - По рукам, Голд. - По рукам, Лейси, - ее пальцы скользнули в его ладонь, и он мягко сжал их, ощущая, как в лицо бросился жар. Представляя их встречу, он думал о сломленной девочке, которую нужно спасти из плена Злой Королевы, но перед ним сидела уверенная в себе, независимая юная женщина. Слишком привлекательная женщина, с внутренней дрожью признал он про себя, тут же оттеснив эту мысль вглубь сознания. Они вышли из машины и, не касаясь друг друга, подошли к дому. Регина тут же распахнула дверь, словно все это время только и ждала, когда закончится их беседа. Как только она увидела Лейси, то выражение ее лица тут же стало строгим, но прежде, чем она успела сказать хоть слово, Голд спокойно, но с нажимом, произнес: - Регина, можно тебя на пару слов? - она перевела на него взгляд и медленно кивнула. Голд перевел взгляд на Лейси и послал ей игривую улыбку: - Спокойной ночи, мисс Миллс. - Спокойной ночи, Голд, - кивнула она и скрылась за дверью, оставив его пиджак себе, но он даже не думал требовать его назад. Голду было приятно, что она намеренно или забывшись оставила у себя что-то принадлежащее ему. И потом, это всегда можно использовать как повод для новой встречи... Как только они с Региной остались наедине, она потянула его под яблочные деревья, где их нельзя было подслушать из дома и рассерженной кошкой зашипела: - О чем вы там говорили столько времени? - Тебя это не касается, дорогуша, - отрезал Голд. - Но я тебя предупреждаю, не лезь к Лейси. Вообще с ней не разговаривай, если не можешь держать свой змеиный язык за зубами, тебе понятно? - Твоя задача — найти кинжал, а не лезть со своим уставом в мой монастырь! - она высокомерно подняла подбородок и скрестила руки на груди. - А тебе пора бы придержать свои королевские замашки, Регина, и подумать головой, - угрожающе нахмурился Голд, срывая с ветки красное, спелое яблоко. - Магия Темной ведь не на ровном месте выплеснулась, как ты пыталась мне это представить. Лейси рассказала мне о вашей ссоре... Так вот, что я тебе скажу. У кого бы ни был кинжал — этот человек тебе вряд ли друг, потому что заводить их ты так и не научилась. И этот кто-то и пальцем не пошевелит, чтобы остановить Темную, если она решит тебя по стенке размазать. Так что поиграй в ласковую мамочку, раз тебе так нравится эта роль, и не буди в Лейси Темную, если хочешь жить. С громким хрустом он откусил кусок яблока и пошел мимо застывшей Регины обратно к машине. Голд надеялся, что ей хватит здравого смысла последовать его совету, а иначе... А иначе он проиграет их с Лейси пари. Усмехнувшись, Голд завел мотор и отправился домой.