Бестелесный

— Тони? Ничего не происходит. Почему ничего не происходит? Или все уже произошло, и он в раю? — Тони, ответь мне, — просит Питер. — Тони, у меня костюм заклинило, — одновременно с ним скрежещет с перебоями по внутренней связи Роуди. — Не могу перезапустить. — Ну наконец-то! — в то же мгновение где-то сбоку выдыхает Роджерс. Старк открывает глаза. А жизнь-то налаживается. Сквозь дичайшую головную боль и монотонный ритмичный гул в ушах начинают проступать и другие звуки, помимо ввинчивающихся в сознание голосов: автоматная очередь, крики, громкий, едва ли не звериный рык. Тони встает, шатаясь, едва не падает, когда крепкие руки Роджерса подхватывают его за локоть, помогают удержать равновесие. — Я же говорил, что у нас есть шанс, — усмехается Стив. — Пошел нахрен, — хрипит Старк, поднимая лицевой щиток, потому что изображению на дисплее он сейчас не доверяет: слишком невероятным выглядит то, что происходит на летном поле. Для начала все поле окружено толпой одинаковых на вид вакандцев. Не совсем понятно, зачем они тут нужны — то ли чтобы не дать Таносу войти в Ваканду, что нелепо, то ли чтобы не позволить оставшимся в строю Мстителям разбежаться и оставить их один на один с фиолетовым психопатом, что еще нелепее. Но они вооружены до зубов, а еще порядком разъярены, так что Тони искренне рад их видеть. Во-вторых, представление у квинджета выглядит слишком крутым, чтобы быть правдой. Напротив Таноса стоит, расставив ноги, Тор, а по земле, как какая-то причудливая собачонка, вокруг титана нарезает круги Ракета, палит из двух автоматов разом, целится прямо в лицо. Титан переступает с ноги на ногу, как заклинивший робот, машет руками. Кстати, о заклинивших роботах. Тони приподнимается над землей, мчит к Роуди. Только бы вспомнить, где в его старье волшебная кнопочка перезагрузки. — Тони, твою мать! — Все в порядке, паучок, — рапортует Старк чуть жизнерадостнее. — У нас тут в буквальном смысле deus ex machina со своим ручным головорезом. — Тор с Ракетой?! — мгновенно догадывается Питер. — Ага, — Тони опускается напротив Воителя, щелкает по панели на боку, заставляя ее открыться. — Так, Роуди, у тебя батареи в гармошку сжались. Я сейчас запущу резервную, и если тебя не убьет током, то заряда хватит еще на полчаса. — Ага. Погоди, что? Ай, блядь! Видимо, током его все же бьет, пусть и не так сильно. Тони улыбается, наблюдая, как зажигаются глазницы костюма. — Охренел совсем?! — вопит Роуди, но Старк уже взмывает в воздух. Что-то ему подсказывает, что даже Тору с енотом-мутантом пригодится подмога. — Кто еще в строю? — спрашивает он по связи, отсылая прибывшим передатчики. — Роджерс. — Воитель. — Вероника. — Что-то маловато. Ладно, пауэр рейнджеры, закончили перекличку. Давайте-ка заканчивать этот цирк. Кэп, повтори трюк с ангаром, Беннер, заходи слева. Роуди, проверь китайца, нам нужен его камень. — Жив, но в отключке, — рапортует Джеймс спустя пару секунд. — Дьявол, — ругается Тони. Стрэндж-то хоть фокусы показывал, а этот… Хотя, попробуй тут остаться в сознании, когда в тебя прилетают двести фунтов Воителя. — Ладно, сейчас надо закончить с Таносом. Они окружают титана разом со всех сторон. Танос в ярости, и от этого по спине Тони пробегает холодок плохого предчувствия. Если дать ему мгновение, он использует перчатку и всем конец. — Ракета, у тебя еще много лент? — Достаточно, чтобы превратить его в пыль, — рявкает енот, продолжая нарезать круги. — Продолжай отвлекать его. Если будешь перезаряжаться, дай знать, нельзя давать ему передышку. — Сам знаю! Вот поэтому Тони и не любит работать со всякими… енотами. Никакого уважения к командирам. Интересно, а Тор предупредил его о планах Роджерса? Со зверюшки станется расстрелять и Мстителей заодно за своего дорогого Грута. Что иронично, вакандцы стоят, выставив свои копья, как вышибалы в элитном баре, но не двигаются с места. Тони хмыкает, разглядев среди них М’Баку в костюме Черной пантеры. Тот стоит на месте, с виду готовый броситься в бой, а по сути, похоже, он просто трусливый ублюдок. Или расчетливый, что немногим лучше. Старк, убедившись, что все заняли позиции, командует: — Ну, вперед, Мстители! Ракета поднимает свои автоматы повыше, стреляет поверх их голов, чтобы никого случайно не зацепить. Роджерс разбегается по остаткам крыши ангара, Брюс в Веронике громыхает слева, Роуди заходит справа. Тор перехватывает секиру и вонзает ее в землю, посылая по земле внушительную яркую молнию в сторону титана. Тони летит параллельно ей, ускоряется, чтобы совместным ударом оглушить Таноса достаточно, чтобы успеть снять перчатку. Ба-бах! В последнее мгновение Танос, наплевав на ослепляющие пули автоматной очереди, прижимает руку к груди, сжимает кулак и… исчезает в зловещих клубах черного дыма. Затормозить нет ни малейшего шанса. Герои земли на полном ходу врезаются друг в друга с такой силой, что их отшвыривает назад, молния Тора прошибает Тони, взрывает нервные окончания жгучей болью, сжигает к чертям электронику костюма. Тони летит, Тони падает, Тони катится по земле, как жестяная банка, не в силах ни поднять рук, чтобы закрыть голову, ни остановить выворачивающее наизнанку кручение. Кажется, он отключается на мгновение, а когда открывает глаза, он уже лежит на земле, не вращаясь, слава мирозданию. Костюм, убеждается он в мгновение, не функционирует совсем, и тело, похоже, тоже. Тони на ощупь находит пальцами в ладони костюма рычаг, дергает за него, нивелируя инерционные магниты, удерживающие пластины костюма после отключения электроники. Его броня, детище, над которым он корпел целый год, единственное, что за неимением суперспособностей спасает ему сейчас жизнь, с тихим звоном ссыпается на землю, как старая чешуя. Тони остается лежать посреди летного поля в джинсах и рваной майке. Он не чувствует ног — почему он не чувствует ног? — не ощущает боли, перед глазами мутная красная пелена, и он ничего не слышит, даже звона в ушах, не замолкавшего ни на мгновение с прошлого удара. Контузия. Примерно так же было тогда, в Афганистане, когда рядом разорвалась граната в те несколько мгновений, прежде чем он отрубился. Теперь у него фора побольше, надо надеяться, если Пятница успела среагировать и впрыснуть ему восстанавливающее и адреналин прежде, чем костюм отключился окончательно. До Тони вдруг доходит, Питер в голове тоже молчит. Мужчина пытался позвать паучка по имени, но не знает, удалось ли ему это. Своего голоса он тоже не слышит. Он приподнимается на локтях, пытаясь разглядеть что-нибудь через кровавую пелену. Отличный прогноз для титанов на сегодня: ни одного вертикально стоящего Мстителя. Рядом с Тони лежит все в той же позе Вонг. Будет здорово, если Старк не добил его, свалившись сверху, например. Браслет на его руке сияет уже сам по себе — солнце давно скрылось за окружающими страну горами. Не тратя время на поиски Таноса, Тони ползком добирается до колдуна и, сняв браслет с его руки, натягивает на свою. "Нет," - говорил Вонг им тогда в Башне в первую их встречу. Нет, он не может отдать Мстителям камень, даже тебе, Стивен Роджерс. Не потому что не доверяет — хотя и это, в какой-то мере, тоже. Камни Бесконечности, говорил Вонг — не игрушка. Не оружие. Мало кто во вселенной способен взять в руки Камень Бесконечности и выжить при этом. Суметь его контролировать, договориться с ним. Каждому камню есть своя цена, и иногда она неподъемна для простого смертного. Камень Силы, говорил Ракета, однажды едва не уничтожил их. Только вместе, силою пятерых, Стражам галактики удалось обуздать его силу, и за это им пришлось заплатить больше, чем они готовы были отдать. Впрочем, не то чтобы у Тони был другой выбор. Он смотрит, как браслет на его руке наливается светом, таким ярким, что режет глаза. И проваливается во тьму. ** — Тони Старк. Голос звучит во тьме, и Тони распахивает глаза, силясь увидеть хоть что-то, но не видит ничего. — Это интересно, — говорит голос. — Где я? — Нигде. Старк пытается пошевелиться, но не чувствует ни рук, ни ног. — Что происходит? Где я? — говорит он и вдруг понимает, что у него нет и рта. — Говорю же, нигде. — Кто ты? — злится Тони, не испытывая ни малейшего желания играть в угадайку. Ощущение, что неведомый обладатель голоса ждет от него верный вопрос, бесит. — Вечность, — отвечает голос, и Тони теряется. Кто-то из них явно спятил. А Тони, похоже, сломал позвоночник, иначе как объяснить внезапный паралич… всего? И как он может говорить, если не чувствует рта? — Ты не говоришь. Ты мыслишь. Распахни свое сознание и ты увидишь. — Что я должен увидеть? — Ничто. Всмотрись в него. Это какой-то бред. Как он может всмотреться, если не в силах открыть глаза? Он что, умер? «Нигде»… Когда-то он уже слышал что-то подобное… «Я вижу Ничто, мистер Старк. Я Нигде и это, если честно, до чертиков пугает». Внезапная догадка прошибает не хуже молнии Тора. — Я в камне души? — спрашивает он у голоса. — Догадливый, — судя по тону, тот доволен. — Я думал, тут повеселее. Ну, это же вроде как мини рай, правильно? Где бассейн, где виски, девчонки в мокрых купальниках? — Тебе нет нужды прикрывать свой страх глупыми шутками, — укоряет голос. — Я вижу твои чувства, Тони Старк. — Ну прости, так уж я устроен. — Да, не все в тебе идеально. — Зато у меня бородка классная, — огрызается Тони. Была, добавляет он про себя и голос смеется. — А ты, значит… — Вечность, — снова говорит голос. Старк начинает подозревать, что он не шутит. — Вечность, — повторяет Тони тупо. Вечность. — Вечность… Ты… существо? — У меня нет физической оболочки, если ты об этом. Не пытайся понять, даже с твоим гениальным мозгом эта концепция на сотню уровней выше. Просто прими как факт. — Ага, — соглашается мужчина, чувствуя себя китайским болванчиком. Это все… немножечко слишком. Надо выбираться отсюда. — Да прекрати ты барахтаться, — вдруг чуть зло замечает Вечность. — Я понимаю, что ты ничего не понимаешь, но ты сейчас больше похож на рыбку в пакете, чем на надежду целой вселенной. Воу. Это кто его так назвал? — Мне нет нужды говорить с кем-либо, глупец. Я — Вечность. Я — все, что есть вокруг. Все, что было всегда, и все, что всегда будет. — У тебя самооценка выше, чем у Стрэнджа, — мрачно отвечает Тони. — Я бы предпочел иметь дело с ним, чем с тобой. Стрэндж достаточно повеселился с Дормаму, чтобы обрести хоть каплю уважения к тому, кто создал Камни Бесконечности. Тони мстительно думает, что знать не хочет, кто такой Дормаму и чем это Стивен лучше него. — Так это ты создал Камни? — спрашивает он. — Я и мои братья: Энтропия, Бесконечность и Смерть. — Не то чтобы мы были вам сейчас благодарны. — Правда думаешь, что мне не плевать? — Думаю, что ты не просто так появился поболтать со скуки. Переходи к делу. — Куда-то торопишься? Существовать, конечно, стало веселее с тех пор, как в моем камне завелось столько душ, но ты… Я бы запер тебя в камне навечно. С тобой было бы… занятно скоротать время. — Люблю условное наклонение. Парадоксально, Тони одновременно и хочет, чтобы голос пропал, чтобы было время оглядеться без ощущения чужого взгляда в мозгах, и не хочет, потому что оглядываться ему все равно, похоже, нечем. — Ладно-ладно, уговорил. Ты не заперт в Камне. Пока. — Что это значит? — Зачем ты взял Камень? — Если ты знаешь все, то зачем спрашиваешь? — Знать все так скучно. Иногда приятно получить хотя бы иллюзию диалога. — Я хочу освободить души из Камня, — идет ва-банк Тони. Навряд ли Вечности понравится, что ее собираются лишить приятной компании половины вселенной. — И заточить в него Таноса. Ты поможешь мне? — Кому, как ни тебе знать, что ничто в этом мире нельзя получить просто так. За право использовать Камень Танос отдал жизнь своей дочери. Ты тоже отдашь мне самое ценное, что у тебя есть. — Назови цену. — Мальчишка в твоей голове. Нет. Нет, нет, нет, нет. — Только не Питер. — Нет? А почему? — усмехается Вечность. — Пожалуйста, не делай этого. Я его не отдам. Это нелепо. Если он уже в камне, то и Питер здесь. Как вообще можно спрятать кого-то от Вечности? — А он мне и не нужен, — чуть ли не мурчит от садистского наслаждения голос. — Может быть, какое-то время назад, я бы захотел забрать его… Но не сейчас. Теперь появилось кое-что намного более дорогое для тебя. — Что? — спрашивает Тони безэмоционально. Наверное, существует некий порог ужаса, который человек способен вынести, и мужчина перешагнул его еще месяца четыре назад. — Ваше счастливое совместное будущее. Ваш Хэппи Энд, где вы красиво уходите в закат под лиричную мелодию. — Я не понимаю тебя, — медленно отвечает Тони. — С вами, смертными, так тяжело общаться. Вы, замкнутые в вашей трехмерной реальности, совершенно не способны увидеть и десятой части того, что каждое мгновение вижу я. Неужели так трудно просто… подумать, использовать свой… — Долго репетировал? — перебивает Тони голос, обмирая от страха. — Ладно, я понял, я тупой. Сделай на это скидку. Голос вздыхает. — Я помогу тебе подчинить камень, но взамен ты отдашь мне свое будущее с мальчишкой. Все, о чем ты так мечтал — вечера в мастерской, вино перед телевизором, все эти ваши сопливые поцелуи под луной и прочее. — Он будет жить? — Вы оба будете жить, да. Но я заберу его, если сочту, что ты сблизился с ним слишком сильно. — Это не слишком высокая цена. Ты должен знать, что я никогда всерьез не рассчитывал на хэппи энд. — Ты просто еще не знаешь всего веса этой потери. Тони медлит лишь одно мгновение. — Я согласен. ** На этот раз его не отрубает, но Тони думает, что предпочел бы провести эти мгновения в отключке, а не… вот так. — Что это? — спрашивает он, когда вокруг него то тут, то там начинают вспыхивать разноцветные огоньки. — Начало, — отвечает Голос. В нем больше нет насмешки или злости. Вечность звучит… благоговейно, и тут-то Старка пробирает до костей. Которых у него все еще нет. Он молчит, хотя, наверное, заорал бы от ужаса, если бы смог контролировать свои мечущиеся туда-сюда мысли. Огоньки вспыхивают и гаснут, сначала мелкие, крохотные, потом все крупнее, крупнее, пока одна огромная вспышка не полыхает так ярко, что Тони думает, что ослеп. Привыкнув ко тьме, он видит, что вокруг него уже не Ничто. Космический мусор — обломки взорвавшегося Ничего, кружат вокруг него, как лошадки на карусели, сталкиваются между собой, переплетаются лентами, пылевыми хвостами, размытыми пятнами. Рождается солнце. — Зачем ты показываешь мне это? — спрашивает Тони. — Это же не по-настоящему, да? — Это — мой тебе прощальный подарок, — отвечает Вечность. — Это — твое утешение. Из танцующей пыли скатываются, как комочки, шарики, мчатся по кругу вокруг солнца навстречу друг другу. Двое из них встречаются, взрываются, снова превращаясь в пыль. — Я не знаю прошлого, — говорит Вечность, — не знаю и будущего. Я есть прошлое, настоящее и будущее. Я знаю всех существ этой вселенной, существующих во всех точках пространства и времени. — Наверное, я — песчинка для тебя, — шепчет Тони, глядя, как планеты выстраиваются в ряд так, что тень от Меркурия затмевает Венеру, Землю и Марс разом. — Другие — да. Но не ты. И не твой мальчишка. — Что в нас есть? Что есть в них такого, что может выделить их из… этого? Тони наблюдает, как на проплывающей мимо Земле стремительно меняют форму океаны и материки. Его вышвыривает в реальность так неожиданно, что Тони задыхается от испуга. Просто в один момент вращение планеты замедляется, и Старка притягивает на нее, вниз, тянет, как арканом, как магнитом, все ниже, ниже, пока не проступают очертания высоких африканских гор, пока не становятся различимы кроны причудливых деревьев. Тони на мгновение видит летное поле с высоты птичьего полета — Таноса, замершего в центре, Мстителей и вакандцев, разбросанных вокруг. Самого себя, застывшего в причудливой позе рядом с Вонгом. Он влетает в свое тело так быстро, что ему кажется, что его должно швырнуть на землю, и он пытается сопротивляться, но инерция не срабатывает, и он откидывается назад, на спину, подскакивает на ноги. У него… ничего не болит? Звуки врываются в привыкшее к тишине сознание взрывной волной, заставляя сжаться. Хотя в целом тут тихо: лишь редкие стоны тех, кто еще в сознании, да вой внезапно поднявшегося ветра. Танос оборачивается к Старку. Мужчина смотрит ему в глаза и щелкает пальцами, сосредоточившись на одной единственной мысли: освободи тех, кого он забрал. Возьми его взамен. Танос поднимает руку, но не успевает даже донести ее до груди: сияющая перчатка с грохотом валится на землю. Тони не отводит взгляда, впитывает в себя то, как изумленно расширяются глаза титана, как он неверяще смотрит туда, где мгновение назад была его рука. Ветер подхватывает пепел, вскидывает его серой волной над их головами, швыряет песком на землю. Отныне Таноса больше не существует.