Некровное родство

То, что Сидиус называл резиденцией представляло собой невысокое, но крупное строение из белых плит, стоявшее посреди асфальтированной площадки. Его фасад украшала лепнина ввиде неизвестных существ, похожих на львов и странного орнамента из вьющейся лозы, ворота изображали арку, так же увитую лепными цветами, здание могло бы быть даже красивым, если бы от него за версту не веяло Темной энергетикой. Впрочем, такие мелочи не волновали молодого человека, нажимавшего сейчас на кнопки приборной панели видеофона. — Приветствую вам, о достойнейший, моё имя Энакин Скайуокер, я джедай-Падаван. Пришёл по велению Темного Лорда — произнёс он в динамик, едва там появилось лицо слуги. Раздвижные ворота тут же распахнулись, впуская юношу в прохладный вестибюль здания, в котором его встретил этот самый слуга, немолодой мужчина в чёрной одежде и со всеми почестями проводил того в большую комнату в конце коридора, посреди которой на большом троне торжественно восседал высокий седовласый мужчина с пронзительно-голубыми глазами, никакого плаща на нем сейчас не было, его заменяла лёгкая фиолетовая мантия с такими же символами, какие были на том самом корабле, увёзшем Магистров с Илума. К слову сказать, прославленный Лорд Ситхов вовсе не производил вид грозного и неумолимого владыки Тьмы, напоминая скорее какого-нибудь политика или простого дипломата. Милый интеллигентный старичок, старавшийся выглядеть моложе. Вот только лучше не знать, сколько загубленных жизней было на счету у этого интеллигента. Но они были и Энакин это знал, и загубить ещё две он позволить никак не мог и потому смело приблизился и прямо взглянув на него, заговорил: — Приветствую вас, Владыка, я явился, как вы и просили, я готов сделаться вашим учеником, и хочу сделать это как можно скорее. — Ах! — раздался сдавленный вскрик возле дверей. Его издала Асока, которая как и ожидалось, не смогла усидеть на месте, когда её друг по собственной воле шёл в самое пекло опасности. Она считала просто преступным сидеть на месте и бездействовать, когда Энакина могли попросту убить, не дав ничего взамен. Девочка знала, что такое бывает. И потому, едва тот скрылся в воротах, Асока выскользнула из корабля и тихими, неслышными шагами направилась к резиденции. Она не знала, что ждёт её там, но знала, что должна быть рядом с другом, как ей когда-то сказали и в горе и в радости. И вот Асока пришла, и услышала...ой, лучше бы ей никогда было не слышать этих ужасных слов. Энакин, в кратчайшие сроки сумевший стать ей другом, занять в её сердце место, которое до этого занимал Лакс, теперь был готов сдаться Ситху и уподобиться ему. Ужасно. Детское сердце Асоки, столь трепетно привязавшееся к нему всеми силами протестовало подобному исходу и потому, не думая о последствиях, девочка распахнула дверь, которую не стал закрывать нерасторопный слуга и явилась пред светлые, а вернее через несколько минут ставшие янтарно-красными, очи его величества Дарта Сидиуса. Вошла как раз вовремя, когда Энакин уже стоял, опустившись перед ним на одно колено и громко произносил слова присяги. Магистры, находившиеся тут же, хором вздрогнули, но вскоре успокоились, догадавшись об истинных мотивах ученика. Они знали, что иного пути нет, ведь связаться с Храмом было нельзя, ввиду отсутствия коммуникаторов, и потому следовало уповать лишь на прозорливость Скайуокера, а вот появление Асоки стало полной неожиданностью для них. Для всех их. — ЭНАКИН! НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! ОСТАНОВИСЬ, ПОКА НЕ ПОЗДНО! ТЫ НЕ ВИДИШЬ ЭТОГО, ОН ПРОСТО ИСПОЛЬЗУЕТ ТЕБЯ! — выкрикнула Тано в отчаянии и подбежав к нему сзади, схватила за руки. Тот на мгновение замер и повернулся, в его лице явно читалось удивление и какое-то даже неодобрение. Ему очень хотелось высказаться об этом, но нельзя, это загубит весь план, который уже и так грозил треснуть по швам. И потому он, тяжело вздохнув, подмигнул ей, делая сказать: «Раз уж пришла, подыгрывай», но что-то пошло не так и когда юноша, поднявшись, развернул Асоку лицом к Сидиусу, сказал: — Знакомьтесь, это моя подруга, Асока Тано, она везде со мной, даже сейчас, и потому не откажется так же принять мой удел ситха. Оцените её преданность. При этих словах у Асоки просто душа перевернулась, она не видела сейчас не того, как Энакин подмигнул ей, не услышала даже как наклонившись ей к лицу, он шепнул: «Подыграй.» Нет, всё это прошло мимо сознания девочки. Единственным, что чёрным клеймом отпечаталось там было ужасное—Энакин стал Ситхом. И это затмило остальное. Надо этому помешать, пока не поздно. — Что ж, отлично, я рад — послышался как из другой реальности голос Сидиуса — Склони и её на нашу сторону, так ты докажешь мне свою преданность! От звука этого голоса Асока словно пришла в себя и оттолкнув Энакина, решительно встала и подойдя к самому трону, дерзко и громко выдала: — Возврата к деспотии Ситхов не будет! Ты не отберёшь у меня друга, а вернёшь нам наших учителей! Иначе... — последнее слово прозвучало особенно грозно и одновременно с ним она выхватила из-за пазухи неизвестно откуда взявшийся у неё меч, Энакин же не знал, что она взяла его на корабле, и издав обычный в таких случаях боевой клич, бросилась на Сидиуса, выставив перед собой клинок. Бедная наивная дурочка, она не знала, что играет с огнём. — Вот, значит, как, а я-то надеялся обойтись миром, ну, что ж, выбор ваш, джедаи! — презрительно произнёс Сидиус и подняв руку, пустил в сторону Асоки странную фиолетовую вспышку. Девочка отскочила и та лишь краем задела её правый лекку. Было неприятно и больно, но не дав ей времени, Ситх запустил новую вспышку, нет, две, вторая летела в Энакина. Асока как могла защищалась мечом, но все знали, что это ненадолго. В какой-то момент Энакин подскочил к ней и выбросил обе руки в сторону, силовой волной отбросил её в сторону колонн, после, притянув к себе выпавший у неё меч, начал отвлекать на себя внимание Ситха. Тот уже не был похож на милого дядюшку, лицо прорезали глубокие морщины, а глаза приобрели тот самый янтарный цвет, который он так мечтал подарить и Скайуокеру тоже. Энакин сражался умело, но в битве явно проигрывал, Ситх упорно теснил его к задней стенке, где была выемка, при случае превращавшаяся в глубокую шахту, где из пола торчали металлические штыри и жил вечно голодный ранкор. Судьбу Энакину он уготовал незавидную. Можно ли допустить такое? Конечно же, нет. Но сперва нужно сделать то, зачем они собственно были тут. И едва придя в себя, Асока направилась к колоннам, и пользуясь тем, что Сидиус, занятый боем, не видит этого, притянула к себе меч Оби-Вана и начала резать им путы, сковавшие обоих наставников. Те, вместо того, чтобы свалиться, изящно спустились вниз, даже сейчас не изменив натренированным с детства искусством владения своим телом. — Спасибо тебе, малышка — тепло произнёс кел-дорец и потрепал Асоку по голове. — Асока, а как ты сюда попала? Где Энакин? — сказал Кеноби, когда схлынули первые секунды радости. Тано сбивчиво пояснила всё, что видела и все трое поспешили на выручку и вовремя. Сидиус уже почти оттеснил Энакина к логову ранкора, тот балансировал на тонком краю. Магистры устремились туда и бой принял уже иные обороты, более масштабные и можно сказать, профессиональные. Те ловко отскакивали от силовых молний и отражали их мечами. Они сумели отстранить Энакина от опасного проёма, однако, Сидиус не сдавался и даже потеряв большую часть сил продолжал упорствовать, скоро он снова подтащил его к краю, Асока увидела это и бросилась туда, Скайуокер заметил приближение юной подруги, не понимавшей всей опасности, ей грозящей и присекая попытку подойти, он снова хотел откинуть её Силой, но вопреки всему, толчок пришёлся вовсе не по ней. Раздался громкий почти болезный крик и прославленный Лорд Ситхов исчез в собственном люке с ужасающим чавканьем насадившись на штыри. Ранкор был на подходе и принялся с удовольствием насыщаться ещё трепетавшей плотью хозяина. Скоро и эти звуки затихли. — Какая жизнь, таков и конец — сказал Кеноби, подходя к ученику. Но что же он увидел? Вместо того, чтобы получать заслуженные повести, Энакин сидел возле стены, закрыв лицо руками, он не плакал, но плечи дрожали и ему не хотелось поднимать глаза. Ему было больно и стыдно. А ещё очень горько. Убийство человека, пусть даже и такого, как Лорд Ситхов, совершенное впервые в жизни отозвалось глухим толчком в сердце Скайуокера. Толкнулось и распространило вокруг себя болезненную пустоту. Хотелось куда-то убежать и спрятаться от этого ощущения, чтобы никогда и ни на кого не смотреть, ведь все эти люди были в любом случае лучше и достойнее его, ничтожного убийцы. Но как спрячешься от того, что сидит у тебя внутри и никуда не до конца жизни. Когда ты навсегда обречён жить с этим и почему? Из-за того, что кто-то, что одна особа, маленькая и неуемная, влезла невовремя, вместо того, чтобы спокойно сидеть в корабле, как ей и сказали. Из-за неё он мучается теперь. Из-за неё стал убийцей. Как же это больно. К нему подошёл учитель и положив руку на плечо пытался что-то сказать. Энакин не мог выдавить из себя ни слова, ни даже тогда, когда Оби-Ван помог ему подняться и провёл на корабль. Чуть позади них шёл Магистр Пло, держа Асоку за руку. Она тоже дрожала и прижималась к нему, тот говорил ей что-то ободряющее и обнимал за плечи. И лишь только когда они сели, Энакин словно отмер и взглянув на севшую подле него Асоку, буквально пронзил её негодующим взглядом. — Что случилось, Эни? Ты за что-то сердит на меня? Этот невинный вопрос окончательно снес плотину и встав со своего кресла, хоть это и было строжайше запрещено во время полёта, подскочил к ней и схватив ха руку, яростно произнёс: — Что случилось? Это ты меня спрашиваешь, что случилось? Ты, из-за которой всё и произошло? — Но, Энакин, я хотела помочь тебе — пискнула она, поражённая его грубым тоном. — Помочь чем? Тем, что всё испортила? Да ты хоть понимаешь, что произошло? Или ты совсем дура! Да я человека убил! Стал убийцей! И всё это только ИЗ-ЗА ТЕБЯ! ПОНИМАЕШЬ ТЫ ЭТО ИЛИ НЕТ? ТЫ ЗНАЕШЬ КАК ЭТО БОЛЬНО! ЗНАЕШЬ КАК ТЯЖЕЛО? НИЧЕГО ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ! А МНЕ ТЕПЕРЬ ЖИТЬ С ЭТИМ! И МУЧАТСЯ! И ЗА ВСЁ ЗА ЭТО Я ДОЛЖЕН СКАЗАТЬ ОГРОМНОЕ СПАСИБО ТЕБЕ! ЗАЧЕМ ТЫ ПРИШЛА? ЗАЧЕМ ВЛЕЗЛА? КТО ТЕБЯ ПРОСИЛ? — продолжал он кричать, тряся её за руку. — Энакин...я пойду сейчас к Магистрам...и всё объясню...они поймут, что ты это ненарочно — произнесла она тихо с полными слез глазами, не веря, что услышанное только, что не бред, выданный болезненным подсознанием. — Этого ещё недоставало! Не подходи ко мне больше! Видеть тебя не желаю! — ответил он холодно и отвернулся к окну, не удостоив девочку больше не взглядом. Асока горько вздохнула, она чувствовала, что сердце её разбилось на сотни осколков, которые, разлетелись внутри неё и больно царапали душу. По прилету в храм она долго и неутешно плакала на плече учителя. Тот как мог успокаивал её: — Не плачь, милая, он не со зла, это его горе кричит, после он пожалеет о сказанном и придёт к тебе сам, поверь, так и будет, я знаю. Энакин не злой, шаловливый только, он ещё и сам не всегда понимает куда попал, а в нашей работе смерть, увы, не редкость, мы стараемся, чтобы убийств было меньше, но не можем избежать их совсем, как бы нам не хотелось. Дай ему время остатыть, родная, и ты убедишься, что я прав. Асока лишь прижималась к его груди и вытирала слезы о плащ наставника, она очень хотела бы, чтобы он оказался прав, но всегда ли сбываются прогнозы даже таких опытных Мастеров, коим являлся Пло?