Точка зрения

В кусочке неба над головой каждую ночь Становится все больше лжи и меньше правды. Вокруг земли вращаются две унылые луны И они всегда там, что бы я ни делал. bush — Little Things

POV Джастина — Мама, ты сможешь забрать сегодня детей? — спрашиваю с надеждой, что она согласится, не задавая слишком много вопросов. — Что-то не так, дорогой? — конечно, мне не могло настолько повезти. А когда что-то было так? В последнее время, всё, что я делаю — неправильно. — Лейтон и я возвращаемся в Чикаго во время пасхальных праздников, — твердо говорю ей, — после них начинается новая четверть. — Что? Я знаю, что она услышала меня, и я не собираюсь повторяться. — Мне нужно сегодня поговорить об этом с Брайаном. — Джастин, я не думаю, что это хорошая идея. Разве не разумно в первую очередь обсудить это с нами, прежде чем решаться на такое? — Лейтон — мой ребенок. Если я захочу забрать его с собой домой, я это сделаю. Во-первых, мне уже не с кем это обсуждать, а во-вторых, это мой выбор, — говорю я ей холодным тоном, все время пытаясь удержать свой гнев под контролем. — Я знаю это, Джастин. Но тебе не кажется, что это слишком внезапное решение? — Внезапное? — не могу удержаться от саркастического смеха над ее оценкой. — Я взял всю свою жизнь в Чикаго и перетащил её обратно в Питтс ради Гриффина. Мы должны были вернуться домой после Рождественских каникул, что бы с ним ни случилось. Я остался здесь, только потому что Гриффин попросил меня. Он хотел, чтобы я помог Брайану, и я помог. Я согласился в первую очередь ради Лейтона, чтобы не забирать его от сестер сразу после смерти их папы. — Ты не думаешь, что как раз это ты и сделаешь, когда уйдешь? — Что? Какого хрена она хочет от меня? Я не могу продолжать отказываться от своей жизни и жизни моего сына ради Брайана! — Независимо от того, насколько долго вы здесь пробудете, как только вы вернётесь в Чикаго, Лейтон лишится своих сестер и Брайана, — объясняет моя мать медленно, как будто я всё ещё ребенок. Я больше не могу сдерживать свой гнев. — Думаю, что я уже достаточно своей жизни потратил ради Брайана и его детей! Лейтон не его ребенок, так какого хрена это имеет значение, когда мы уйдем? Эвви справится с этим, а Одри недостаточно взрослая, чтобы привязаться к Лейтону! — Но она привязана к тебе, Джастин. Что будет с ней, когда ты уйдешь? Я начинаю шагать по полу в спальне. — Не смей вешать это на меня! Одри не моя ответственность. Она ребенок Брайана, и чем дольше я здесь, тем дольше Брайан будет безответственным, когда дело доходит до неё. — О чём ты говоришь, Джастин? — Ты не видишь этого, потому что ты не живешь здесь, мама! Ты не знаешь, каково это — находиться с ним под одной крышей, особенно с тех пор, как родилась Одри. Ты не знаешь, каково это — жить с Брайаном после всего, что произошло между нами в прошлом! Теперь всё это, вкупе со смертью Гриффина, просто невыносимо! Я чувствую, что схожу с ума! Он так холоден ко всем, но в основном эта холодность распространяется на меня. Он ненавидит меня. Я знаю, о чём говорю, я могу видеть это и ощущать. Как он смотрит на меня или как он говорит со мной, и я больше не могу так жить! — Джастин, — она задыхается тем особенным тоном, по которому я могу наверняка сказать, что она мне не верит, — Брайан вовсе не ненавидит тебя. — Он ненавидит! Но всё происходящее намного важнее, чем просто его ненависть. Чем дольше я остаюсь здесь, тем больше я буду любить Одри и Эвви. Настанет день, когда я уйду и оставлю их. И ты права. Несмотря ни на что, я буду любить Одри и Эвелин, и когда в конце концов Брайан вышвырнет меня из своей жизни, я не переживу этого. Я не собираюсь ждать этого момента. Я не могу так поступать с Эвелин и особенно с Одри! У нее должен быть шанс обрести отца. И самое главное, никто из детей не должен жить в доме, полном ненависти, которая исходит от Брайана, когда я рядом. — Я просто не понимаю, что между вами произошло. Я никогда бы не подумала, что ты на самом деле будешь думать, что Брайан ненавидит тебя! Это невозможно. То, что он влюбился в Гриффина, не значит, что он ненавидит тебя. Ты не можешь выбирать, кого любить. — О, я это знаю, больше чем ты можешь себе представить. Но ты не понимаешь, мама. Эта ненависть которую он испытывает ко мне, она реальна. Я знаю это. Пожалуйста, прекрати говорить иначе, — я уже умоляю её, чувствуя, как колени слабеют, и я сажусь на кровать и вытираю слезы, залившие щёки. Всё в Питтсбурге, делает меня подавленным и слабым, и я устал от этого. — Брайан не хочет, чтобы я был здесь, он больше не нуждается во мне. А мне нужно домой, ради моего здравомыслия. Я поговорил с Кэтрин в галерее, и она сказала, что я могу приступить к работе, как только вернусь домой. Я слышу, как моя мама издает протяжный вздох, а затем мы сидим в тишине, несколько минут. Я не могу объяснить ей поведение Брайана. Это невообразимо для неё, потому что когда она рядом, она так занята, помогая мне заботиться о детях, или беспокоиться о Брайане, что она не замечает ничего плохого в нашей ситуации. Она никогда не поймет, каково это на самом деле. — Хорошо, — наконец говорит мама мягким голосом. — Я могу не соглашаться с тем, что вы возвращаетесь в Чикаго, но я понимаю, почему ты считаешь это необходимым. Ты тоже мой сын, Джастин. Я люблю вас с Брайаном совершенно одинаково. Просто мне бы хотелось, чтобы вы снова стали друзьями, если не можете стать семьей, как раньше. — Я знаю, — говорю я ей, — но ничто никогда не будет таким, каким оно было раньше, мама. Я даже не думаю, что когда-нибудь захочу этого. Однако, я должен признать, что с тех пор, как всё развалилось у меня с Гриффином, я не чувствовал любви матери, как раньше. Вот это чувство я бы хотел вернуть. — Джастин, у тебя должна быть надежда, — шепчет она. Надежда? Да я уже и не уверен, что понимаю значение этого слова, во всяком случае не так как понимал десять лет назад. — Мам, у меня ужин готовится в духовке, так что, может, ты поешь с нами, где-то около шести, и потом отвезешь детей к себе? — Конечно, но завтра мне придется привезти их домой пораньше. К сожалению, я запланировала показать несколько домов клиенту в первой половине дня. Будет ли достаточно этого времени, чтобы прояснить всё между вами? — Да, этого должно хватить, — говорю я ей, но знаю наверняка, что ничего не будет «ясно». — Хорошо, увидимся, — настороженно отвечает она. — Пока, мама, — быстро закрываю сотовый телефон и выдыхаю. Я должен чувствовать себя лучше, зная, что я наконец-то принял решение уйти, однако меня страшит признаться в этом Брайану. Он любит все контролировать, это в его крови. А тут ситуация как раз выйдет из зоны его контроля, боюсь, что это заставит вылезти наружу всякое дерьмо, что у него накопилось ко мне. Он будет очень зол из-за этого. Было бы нечестно говорить, что я не чувствую себя виноватым, оставляя Одри и Эвелин, но у меня нет выбора. Это решение будет правильным для всех нас. Я уверен, что как только мы уйдем, он будет счастлив, что я наконец исчез из его повседневной жизни. А что ещё лучше, так это то, что когда я уйду, у него не будет выбора, кроме как начать двигаться дальше. Во мне сидела надежда, что тогда он поймет, что он должен жить хотя бы для своих детей, если не для себя. Сегодня днем я услышал, как в главной ванной наверху включается душ. Я думал, что, может быть, он, наконец, собирается переехать в неиспользуемое пространство. Я понимал, почему он не хотел спать в их с Гриффином спальне, что находилась на первом этаже внизу. По какой-то причине они никогда не пользовались главной спальней наверху. У меня были предположения, что когда Гриффин переехал к Брайану, дом был в середине ремонта на верхнем этаже. Их спальня внизу ранее была комнатой для гостей, и по сути, она должна была быть временной спальней. Ремонт закончился через несколько недель после рождения Эвелин. Но к тому времени Гриффин превратил комнату рядом с ними в детскую для Эвелин. Я думаю, они планировали подняться наверх, как только Эвелин станет старше, чтобы им не пришлось беспокоиться о том, что она поднимается и спускается по лестнице. Но примерно в это время у Гриффина был диагностирован рак, и химиотерапия сделала его слишком слабым и дезориентированным, чтобы часто подниматься по ступенькам. Они перенесли комнату Эвелин на второй этаж, рядом с комнатой Лейтона, превратив детскую в игровую комнату, чтобы дети могли быть близко к Гриффину, когда он застрял в постели. Всё это время главная спальня оставалась нетронутой. Я был бы так рад узнать, что Брайан решился выйти из гостевой и начать жить в роскошной главной спальне. Знаю, что со стороны это звучит как довольно незаметный поступок, но это был бы большой шаг для него. Был бы. Но на деле всё оказалось не так, как я нарисовал в своей голове. Оказывается, единственная причина, по которой Брайан использовал этот душ, была в том, что он решил отремонтировать другие ванные комнаты в доме, и у него просто был приглашен подрядчик. Он не хотел, чтобы ванные комнаты были «разрушены», как он это объяснил. Как будто, он действительно их чистил хоть раз? Да… верно! Я чистил их, и они выглядели просто прекрасно, прежде чем он облил их отбеливателем, воняющим на весь дом. Он весь день продолжал давать мне указания не использовать ванные комнаты, кроме этой, не объяснив причину. Очевидно, Брайан справляется со своей болью и потерей контроля привычным способом — делая ремонт. Когда он был маленьким, то долгое время он посещал терапевтов, после сеанса с ними он переставлял каждую вещь в наших с ним комнатах. Но теперь никто в нашей жизни не нуждался в этом дополнительном потрясении. Да, я был разочарован, что он не двигался дальше. Но это было нечто большее. Брайан полностью пренебрёг комфортом наших детей. Он не потрудился сказать мне о том, что какой-то незнакомец будет ходить по нашему дому. Ему было всё равно, что мы с детьми должны были весь день подниматься наверх, просто чтобы поссать. Бедная Эвелин попала в аварию, когда она попыталась добраться по лестнице, до туалета, не успев снять с себя верхнюю одежду. Она была так расстроена из-за этого происшествия, что мне потребовался целый час, чтобы успокоить её, пытаясь убедить, что она ни в чем не виновата. А всё это время Брайан показывал подрядчику туалеты и раздавал указания. За весь день он ни разу не пришёл в игровую комнату, чтобы проверить Эвелин. Он был слишком занят своими эгоистичными, нелепыми потребностями. Я знаю, что Брайан заботливый, любящий, внимательный отец. Но он не будет таким человеком до тех пор, пока я буду рядом, чтобы он мог позволять себе опустится и использовать меня в качестве его личной боксерской груши.