***
Джейс чувствовал себя больным и смертельно уставшим. Уже неделю с небольшим он с ужасом ждал приближения ночи. Каждая ночь была кошмаром для Джейса. А виной всему Алек. Парабатай, расставшись с Магнусом совершенно слетел с катушек. Каждую ночь Джейс был вынужден переживать всё, что творит Алек в постели. Он понимал, он лишь ощущает то, что чувствует Алек, и тем не менее, по окончании еженочного кошмара даже садился с осторожностью. Он пробовал говорить с братом, только тот и слышать ничего не желал. Алек встал на путь саморазрушения и моральной деградации и не хотел оттуда сворачивать. Джейс беспокоился за него, понимал, надо что-то с этим делать, но не знал, что. Каждое утро Алек возвращался в Институт помятым, пропахший запахом одеколона очередного любовника. Джейс, не выспавшийся, разбитый морально и физически, скрежетал зубами, но тщетно надеялся, что Алек одумается. Но сегодня ночью, когда Джейс от обилия премерзких ощущений был готов бросаться на стены, терпение его иссякло. — С меня довольно, — процедил Джейс, преграждая всклокоченному парабатаю дорогу, когда тот переступил порог. — Не начинай, — отмахнулся от него Алек и хотел было пройти мимо. В следующий момент мир совершил кульбит и Алек обнаружил себя распластанным по полу Института. — Вот значит как, — невесело усмехнулся брюнет, слизывая кровь с разбитой губы. — Именно так! — зашипел на него Джейс. — Я больше не могу терпеть всё, что ты творишь по ночам. Я, мать твою, живу с ощущением, что меня поимела армия мужиков! Это, чёрти тебя раздери, мерзко! Джейсу было откровенно плевать, что эта сцена уже привлекла толпу зевак. Он слишком устал от творимого Алеком непотребства. Когда тот встречался с Магнусом, Джейс невольно кривился, так как в начале ему пришлось частично невольно стать участником их развлечений. Но потом всё прошло, когда Магнус взял это дело под свой контроль. Только сейчас Джейс понял, как был счастлив в те времена. Сейчас же, затраханный морально и отчасти физически он дошёл до точки, за которой в глазах была только алая пелена бесконечного бешенства. Он был готов от души навалять Алеку, а потом связать его и закрыть в комнате, чтобы хотя бы одна ночь не напоминала эротические фантазии извращенца. — И что, мне теперь во имя твоего покоя в монахи записаться? — издевательски протянул Алек. Он в какой-то мере понимал брата. Где-то внутри даже зашевелилась совесть. Но если уж он решил быть сволочью, то надо идти до конца. И потому, встав на ноги, Алек замахнулся на Джейса. Увы, почти бессонная ночь и остатки алкоголя в крови не лучшим образом сказались на координации Алека. Джейс ловко ушёл от удара и, заломив ему руку, прорычал: — Если тебе плевать на себя и на меня, то подумай о сестре, брате и родителях. В каком свете ты выставляешь вашу семью? — Ой, да брось, Джейс, — зло хохотнул Алек вырываясь из хватки парабатая, — не тебе мне морали читать. У самого-то сколько девиц в койке побывало? А, может, ты мне завидуешь, потому что в отличии от тебя, у меня есть сейчас хоть какая-то личная жизнь? — Причём тут это? — всплеснул Джейс руками в бессилии. Он видел, Алек в очередной раз не слушает и не слышит его. — Посмотри на себя. Что ты творишь? До чего ты докатился? Никогда не думал, что скажу это, но мне стыдно за тебя, Алек. Я люблю тебя, ты мой парабатай, брат по духу, если не по крови. Я смог принять то, что ты гей. Ни разу не упрекнул тебя этим и даже радовался тому, что ты смог найти счастье и любовь. Но сейчас… Ты словно рехнулся. Пошёл по рукам. И от осознания этого мне хочется то орать от ужаса, то удавить тебя к чертям. Мне больно смотреть на это, Алек. Хватит. Я так больше не могу. Алек, который уже успел подняться на ноги, смертельно побледнел от жестоких, но справедливых слов названного брата. Джейсу, вопреки его желанию, удалось пробиться сквозь броню пофигизма и наплевательства на всё вокруг, которой окружил себя Алек. Парабатай прав. Прав во всём. Он скатился на самое дно. Ниже падать просто некуда. И Алек лишний раз задумался, зачем вообще он живёт? Разочарование и позор для близких. Моральный урод, недостойный ни любви, ни уважения. — Ты прав, — тихо произнёс Алек, подходя к Джейсу и вынимая из ножен на бедре блондина клинок, с которым тот никогда не расставался. — Положи этому конец, Джейс. Освободи нас обоих. Джейс, услышав слова парабатая и заглянув в уставшие, полные муки и боли глаза Алека, в ужасе отшатнулся от него, осознав, что тот говорит совершенно серьёзно. Он не знал, что произошло между Алеком и Магнусом. Он лишь чувствовал отголоски эмоций брата, которые выматывали его душу. Но только сейчас Джейс осознал, насколько сломлен его парабатай. И ему стало страшно до дрожи в сердце. — Нет, — замотал головой Джейс, осторожно забирая из пальцев Алека оружие. — Никогда. Ни за что. — Тогда просто не мешай мне, — произнёс Алек. — Я не могу остановиться. Да и не хочу. После, не обращая внимания на кучу перешептывающихся охотников, опустив голову, скрылся в коридорах Института. — Не знаю, как, но я вытащу тебя, Алек, — тихо прошептал себе под нос Джейс, который только сейчас осознал масштаб беды.***
— Тебе его жалко? — вскинул брови Лекс, смотря на хмурую Клэри. — Я не любитель смотреть, как кто-то мучается, — буркнула она. — Может, всё дело в том, что ты спала с ним? — прищурился Лекс. — Даже случайный любовник — уже не совсем посторонний человек. — Думай, что говоришь! — огрызнулась Клэри. Да, она не стала скрывать от Лекса свою случайную связь с Алеком, когда тот, заметив задумчивый её взгляд, направленный на Алека, прямо спросил «что между ними было». Видно было, Лекс сильно удивлён ответом Клэри, но стоит отдать ему должное, ни стебаться, ни расспрашивать её на эту тему он не стал, осознав, что говорить об этом она не хочет. — Ну, а что? — парировал Лекс. — Вместо того, чтобы радоваться, что мы избавились от занозы в заднице по имени Алек Лайтвуд, ты уже не первый день ходишь хмурая, как туча. — Просто он хоть и сволочь порядочная, но лишь делал то, во что верил, что это правильно и так должно быть, — ответила Клэри со вздохом. — А мы же из-за мелочной мести сломали человеку жизнь. — Кларисса Моргенштерн, у тебя, оказывается, есть совесть?! — театрально, с нотками искреннего удивления воскликнул Лекс. — Да пошёл ты, — буркнула Клэри, запуская в него подушкой. — И вообще, мне пора. — Как пора? — уже всерьёз нахмурился Лекс. — А секс? — Не сегодня, — мстительно протянула Клэри. — Сегодня тебе придётся подружиться со своей рукой. — Стерва, — недовольно отозвался Лекс. — От мудака слышу, — вернула она «комплимент». Впрочем, это не было ссорой. И оба это понимали. Они вообще очень хорошо умели понимать настроения друг друга. Любовники и друзья в одном флаконе, без претензий на свободу друг друга. Это нравилось обоим. Возможно, именно поэтому Лекс и Клэри так хорошо ладили.***
Слова Джейса подействовали на Алека подобно ограничителю. И как бы он ни хотел снова ускользнуть в ночь, чтобы отдаться очередному любовнику и на время забыть о кошмаре, в который превратилась его жизнь, он не мог. «Пошёл по рукам… Мне стыдно за тебя, Алек… Я так больше не могу…», — слова Джейса как на повторе крутились в голове Алека, ядом стыда разъедая рваную душу. Его парабатай прав. Он пал так низко, что уже не подняться. Не отмыться от позора, коим он щедро вымазал собственное имя. Сейчас, наверное, только ленивый не обсуждает, что Александр Лайтвуд спит со всеми согласными на это мужиками без разбору. Скорее всего, в этом и кроется причина, по которой уже не первый день Магнус никак не напоминает о себе. Магнус осознал, какое он, Алек, ничтожество. Казалось бы, ещё недавно его уважали, даже несмотря на скандальную ориентацию. Сейчас же… Были те, кто жалел его. Их Алек не понимал. Он не достоин жалости. Он сам просрал всё, что имел. Только вот без Магнуса это «всё» было ему не нужно. Так же Алек видел презрение в глазах окружающих. Некоторые даже брезгливо шарахались в сторону, дабы избежать случайного прикосновения, словно боясь испачкаться. Они правы, он грязный. Невидимая глазу грязь пропитала всё его существо до самого костного мозга. И с этим уже ничего не поделаешь. Да Алек и не хотел. Зачем эта вечная борьба? К чему кому-то что-то доказывать? Но при этом он всё равно никак не мог решиться пойти на поиски очередного парня на ночь. Потому и сидел сейчас в тишине, полумраке и одиночестве, глуша какое-то ядерное пойло, стремясь залить боль и отвращение к себе, которое охотник чувствовал, наверное, даже во сне. — Хреновая идея, — женский голос, который в звенящей тишине показался Алеку громогласным, заставил его буквально подпрыгнуть на месте. — Что? — машинально произнёс Алек, разглядывая стоящую напротив Клэри. — Надираться убойной выпивкой — не лучшая идея, — спокойно повторила Клэри. — Да и спать со всеми подряд — не выход из положения. — Тебе-то что? — буркнул Алек. — Или опять хочешь «помочь» в своём фирменном стиле? — Я сделаю вид, что не слышала твоей попытки оскорбить меня, — поджала она губы. — И да, я хочу помочь тебе, но не так, как ты подумал. Обойдёшься. — Да? — мрачно произнёс Алек. — И какая тебе с этого выгода? — Никакой, — покачала Клэри головой, — просто я чувствую себя частично ответственной за бардак, который творится в твоей жизни. И если для того, чтобы твои мозги, Лайтвуд, наконец встали на место, тебе нужен твой Магнус, то он у тебя будет.