***
Расследование недавнего похищения юных охотников и неожиданной гибели всех врагов продолжалось пятый день. Как оказалось, склад, где ждали своего пробуждения Сатсы, тоже был разгромлен. Прибывший на место отряд увидел настоящее побоище. Этот склад не сгорел, но внутри было такое, что даже повидавшим многое охотникам стало дурно. Кровавое месиво из частей тел людей и демонов. Невыразимо кошмарное зрелище. Тем, кто видел Телгуса, не надо объяснять, чьих рук это дело. Да и Конклав догадывался об этом. А также все задавались вопросом: куда делась эта смертоносная тварь? Но пока никаких следов присутствия где-либо мощного демона не было. Поначалу и Клэри безумно переживала по этому поводу. Это будет целиком и полностью её вина, если демон погубит множество душ. Но пока было тихо, и девушка начала успокаиваться. Был у рыжей и иной, более личный повод для переживаний — Алек и его признание. Охотница понимала, надо поговорить с парнем и расставить точки над «i», а не избегать его, но никак не могла решиться. После того, как она скажет роковые слова, всё навсегда станет иначе. Только что-то противилось этому внутри, и Моргенштерн злилась на саму себя. Она обязана закончить этот фарс. И плевать, что тело скучает по ласкам Алека, губы по поцелуям, а душа по общению. Брюнет слишком хороший человек, чтобы так подло играть его чувствами. И пусть он разозлится и обидится сейчас, чем возненавидит в будущем. Клэри верила, пока ещё не поздно разорвать эту порочную связь. Алек же просто ничего не понимал. Уже который день рыжая избегала его общества. Использовала нелепые отговорки. Не приходила ночью к нему и к себе не звала. Охотник много раз пытался выяснить, что происходит, но каждый раз Клэри ускользала от него. Лайтвуд не был идиотом и осознавал, там дома у Пенгборна случилось что-то, что сильно повлияло на девушку, но что? Пробовал нефилим выспрашивать и у Лекса, но тот категорически отказывался давать хоть какие-то объяснения, посылал за ответами к Моргенштерн, тогда как Клэри и вовсе старалась лишний раз с ним не пересекаться. Какой-то замкнутый круг. От собственного бессилия брюнет мог только скрежетать зубами. За небольшой период времени он просто невыносимо истосковался по Клэри. Каждую ночь он мечтал хотя бы просто обнять охотницу и каждый день готов был кричать от непонимания, когда рыжая в очередной раз убегала. Алеку оставалось только надеяться, что скоро всё разрешится, или начать действовать более напористо.***
— Ты должен жениться на одной из этих девушек, — без обиняков произнёс Роберт и положил на стол листок со списком имён. От самонадеянного заявления мужчины Лекс чуть не расхохотался. Что же, теперь понятно, почему ему сказали явиться в кабинет глав Института в обязательном порядке. После сухого приветствия Роберт сходу перешёл к делу. Они что, правда думают, что он согласится? — Это с какой стати? — насмешливо поинтересовался парень. — С такой, что ты часть семьи Лайтвуд, и сейчас наше положение очень шаткое, — ровно отозвался мужчина. — Брак с подходящей девушкой поможет его укрепить. — Я — Роджерс, если вы забыли, — произнёс Лекс, скрещивая руки на груди. — По документам мира примитивных, в Сумеречном мире ты — Лайтвуд, — упорствовал Роберт. — Да без разницы, — фыркнул брюнет. — Дальше что? — А то, Алексей, что ты, как член семьи, должен помочь нам сохранить авторитет, — как ребёнку растолковывал мужчина. — Мы с пониманием относились ко всем твоим выходкам. К тому, что ты ни во что не ставишь наши традиции и законы. Ты вырос среди примитивных, и потому сейчас этот мир для тебя чужой и твоё поведение было объяснимо. Теперь прошу отплатить нам тем же. Только вот у Лекса на этот счёт были свои соображения. Семья? Да неужели. Эти люди были ему чужими, и пусть после услышанного в доме у Пенгборна обида и гнев чуть ослабли, но жениться ради них парень был не намерен. И понимания особого Роджерс не заметил. Терпели, но не понимали. К тому же не велика ли цена за такое вот «понимание»? — Я ничего вам не должен, — процедил раздражённый Роджерс. — Вы всего лишь люди, которые зачали и родили меня на свет. — Мы не виноваты! — прошептала убитым голосом Мариза, молчавшая до этого. — Ты же сам всё слышал… — Всё равно, — отрезал Лекс, — если вы думаете, что я обреку себя на брачную кабалу во имя вашего блага, то вы просто идиоты! Обстановка в кабинете стала невыносимой. Воздух от напряжения аж потрескивал. Маризе хотелось разрыдаться. Она всё бы отдала, лишь бы избежать этой ситуации и разговора. Роберт был в ярости. Он не привык, чтобы с ним так разговаривали. А Лексу хотелось поскорее покончить с этим цирком. — А у тебя выбора нет, парень, — тихим от злости голосом произнёс мужчина, подходя к брюнету. — Ты или сделаешь, как мы говорим, или можешь сегодня же идти на все четыре стороны. Только для тебя сейчас возвращение в мир примитивных равно смертному приговору. Так что решай, Алексей. Лекс смотрел в тёмные глаза Роберта и понимал — он не шутит. Он и правда вышвырнет его за порог Института, стоит ему отказаться подчиниться. Если Мариза всё время, что он провёл среди Сумеречных охотников, старалась как-то с ним сблизиться, стать матерью или хотя бы другом, то Роберт всегда относился к нему с холодным равнодушием. Он и не пытался относиться к нему как к остальным своим детям. И сейчас в глазах мужчины Роджерс видел свой приговор. Стоит ему сейчас вернуться в нормальный мир, как обнаружение врагами станет делом ближайшего времени. Человек, который ищет Лекса, церемониться не станет, а умирать парню не хотелось. Можно, конечно, было попытаться скрыться в какой-нибудь деревушке, на краю мира, без благ цивилизации, только парень знал, что через неделю подобной жизни сам вздёрнется на ближайшем суку. Он терпеть не мог провинцию и боялся её, как огня. Роберт Лайтвуд, по злой иронии судьбы оказавшийся его биологическим отцом, оказался хитрым и жестоким ублюдком, которому удалось загнать его в угол. Вне себя от злости Лекс схватил проклятый список со стола и вылетел прочь из кабинета. Хотелось крушить всё вокруг. Тварь! Сейчас парень ненавидел Лайтвуда-старшего всеми фибрами души. Лекса буквально трясло от переизбытка эмоций, и он просто не знал, как их выплеснуть. Был день, и везде уйма народу. Потому пришлось ограничиться несколькими ударами в стену, после чего брюнет направился во внутренний дворик Института. Сев на лавку, Лекс пытался взять себя в руки. Нервы сейчас ни к чему, в такой ситуации нужна холодная голова. Он не Джейс, и идти на поводу чужой воли у него желания не было, ровно как и связываться с какой-то незнакомой девицей. Конечно, он мог сделать вид, что покорился их воле, и спустя время добыть амулет подобный тому, что был у него, поле чего послать весь этот Сумеречный мир и его обитателей. Только пришлось бы неизвестно сколько времени изображать из себя покорного идиота и терпеть людей, которых он век бы не видел. Однако и как вернуться в большой мир сейчас без риска для себя, брюнет не знал. Обо всём этом нужно хорошо поразмыслить, чем и пытался сейчас заняться Роджерс.***
Желая размяться на свежем воздухе, а не в переполненном тренировочном зале, Клэри вышла во внутренний дворик Института. Тут же цепкий взгляд охотницы выловил напряжённую мужскую фигуру. Лекс сидел на лавке и что-то сжимал в руках. Его поза и энергетика распространяющаяся вокруг, буквально кричали: «Не подходи, убьёт!». Такое состояние Роджерса для рыжей было непривычным. — Эй, ты в порядке? — спросила осторожно Моргенштерн. Пребывая глубоко в своих мыслях, парень даже не отреагировал. — Лекс, — позвала Клэри и тронула брюнета за плечо, — что это? Чуть вздрогнув, Роджерс несколько мгновений недоумённо смотрел на рыжую. Потом, осознав вопрос, с ненавистью глянул на бумажный комок в своих руках. — Это список невест, — выплюнул парень. — Невест? — растерялась охотница. — Что вообще происходит? Если недавно Лекс искал уединения, то сейчас был рад обществу девушки. Неожиданно понял, ему нужно высказаться, иначе ярость, пылающая в душе, сведёт его с ума. И он поведал Моргенштерн о недавнем разговоре в кабинете Лайтвудов. Брюнет не скрывал своего отвращения к ситуации. Не хотел только показывать, в каком отчаянии пребывает. Отчаяние и беспомощность лишь распаляли злобу, которой он был переполнен в отношении так называемых родителей. Только он, идиот наивный, начал верить, что не является ненужным ребёнком, и, возможно, со временем мог бы найти подобие общего языка с родными, как ему наглядно показали, как к нему относятся и зачем он им вообще нужен. И почему-то от осознания истины что-то противно ныло внутри, не желая мириться с реальностью. — Вот чёрт, — пробормотала Клэри, выслушав парня. — И что ты собираешься делать? Тебе ведь правда нельзя сейчас во внешний мир? Роджерс глянул на неё настолько мрачно, что слов было и не нужно. Воцарилось молчание. Клэри была поражена услышанным. Ей уже рассказали, что было, пока она была с Телгусом. Про трагическую историю из прошлого родителей. После этого рыжей казалось, что у Лекса и старших Лайтвудов может быть шанс наладить отношения. Тем более, Моргенштерн не раз видела, как Мариза пытается найти к парню подход. Поэтому поступок глав Института шокировал охотницу. Это жестоко и подло. Она не понимала их. Параллельно рыжая рассматривала список имён с краткой информацией о потенциальных невестах. Фотографий не было, но наверняка, при желании, можно получить более полное досье у того же Роберта. Несколько имён были Клэри знакомы. Их обладательниц она встречала лично, о большинстве других была наслышана. Но когда девушка увидела в списке собственное имя, её брови стремительно поползли наверх, в челюсть, если бы была способно, точно звучно стукнулась бы о землю. — Ты этот список смотрел? — поинтересовалась Клэри. — Не имею ни малейшего желания, — буркнул парень. И снова между нефилимами повисла тишина. И если мысли Лекса метались по замкнутому кругу, то в голове Моргенштерн начал формироваться безумный план. Охотнице искренне хотелось помочь другу, к тому же это было бы идеальным решением её проблемы. — Женись на мне, — огорошила рыжая Лекса и ткнула пальцем в собственное имя, и пока парень шокировано хлопал глазами, продолжила: — Когда придёт время, я помогу тебе свалить из Сумеречного мира. Ты ведь, насколько я помню, изначально не имел желания тут оставаться. Ты исчезнешь, и спустя время наш брак станет недействительным. Искать тебя, конечно, будут, но достаточно принять небольшие меры, не подходить к Институтам мира, чтобы остаться необнаруженным. Весь этот брак — временный фарс, при котором сможем оба жить, как раньше. Без претензий на верность, любовь или потомство. — Стой! — прервал поток слов Роджерс. — Сказанное тобой было бы идеальным выходом, для меня так точно, но тебе-то это зачем? И вообще, как же Алек? Ты ведь с ним, насколько я вижу, до сих пор так и не поговорила. — Родители давно достают меня, пока ещё намёками, о том, что мне давно пора задуматься о замужестве, — отозвалась охотница. — Они и слышать не хотят о том, что я в принципе не собираюсь замуж. А так они, наконец, отстанут от меня. Поймав выразительный взгляд Роджерса, Клэри тяжело вздохнула. Ей не хотелось объяснять парню ничего насчёт Алека, но она понимала, просто так он не отстанет. — А Алек… Лекс, так будет лучше. Проще, — недоумение в глазах нефилима засветилось ещё ярче. — Знаешь, что я поняла про Алека? Он готов бороться до конца за то, что любит и во что верит. И не важно, идея это или люди. И я боюсь, если он втемяшил себе в голову, что любит меня, то может не принять моих слов. Начать бессмысленную борьбу в надежде доказать, что у нас может что-то получиться. Но это всё чушь. А так… Он сразу поймёт, что всё. Это конец. Для Лекса такой план был спасением. Фиктивный брак, в котором он мог бы жить как жил, а жена — хороший друг со схожими взглядами на жизнь. Только было как-то неприятно на душе. По отношению к Лайтвуду это было подло. — Не слишком ли жестоко? Алек не дурак, и если ты всё нормально объяснишь, думаю, он поймёт, — произнёс брюнет. — Не уверена, — покачала Клэри головой. — Он ведь тебе нравится, — раздался тихий голос Лекса. — Смотри, как бы сама потом не пожалела. — Лекс, — решительно отозвалась охотница, — я знаю себя и чего хочу от жизни. Нравится и люблю — разные вещи. Я в принципе не способна на такие чувства, отмерло умение, как ненужный атавизм. Я могу с парнями дружить, могу спать. Но все эти отношения-обязательства не для меня. Думала, ты знаешь это. И даже если сейчас Лайтвуд разозлится и даже возненавидит, то со временем будет благодарен, что убралась из его жизни. Или ты боишься, что он возненавидит тебя? На последних словах Моргенштерн прищурилась, словно старалась понять, что же происходит в голове её собеседника. Увы, по лицу и глазам Лекса ничего нельзя было сказать. Парень это знал и был доволен. Умением скрывать эмоции он владел в совершенстве. — С чего вдруг? — выгнул Роджерс смоляную бровь. — Чувства братские взыграли. Мало ли, — фыркнула рыжая. — Слушай, я тебя уговаривать жениться на себе не собираюсь. И если у тебя есть иные мысли, как выкрутиться из ситуации, и тебе нужна моя помощь, сделаю всё, что смогу. И даже с Алеком как-нибудь разберусь. Хотя, так было бы намного проще и эффективнее. Решение за тобой. Лекс видел, расстаться с Лайтвудом девушка намерена так или иначе. Так почему бы тогда не сделать, как она предлагает? И хоть внутри до сих пор царапало ощущение неправильности задуманного, решение он принял. — Что же, — улыбнулся Лекс, — я всегда был эгоистом, а твоё предложение для меня, с какой стороны ни посмотри, выгодно. Обсудим условия, будущая миссис Роджерс? — Конечно, — улыбнулась в ответ Клэри, пожимая протянутую руку и тем самым скрепляя уговор, в котором осталось лишь обсудить детали.