***
Новый учебный день начался с распинания прекрасного Седжуна перед всей группой о новом расписании, в которое добавились спецкурсы, которые мы выбирали индивидуально, краткой характеристики каждого нового предмета и преподавателя, в купе с невероятной сонливостью, которую я не смогла прогнать даже полулитровой чашкой моего излюбленного грушевого латте. И чем больше говорил парень, тем сильнее меня клонило в сон. Голова, абсолютно не воспринимавшая информацию, была будто свинцом налитая, а Сакура никак не помогала мне проснуться, ведь и сама девушка уже практически лежала на мне, постепенно проваливаясь в царство Морфея. Ыну же, в отличие от нас двоих, был бодр, как и всегда, посылал всем радостные улыбки, от которых каждая вторая девушка, если не каждая первая, готова была упасть перед ним штабелем. Парень же упорно делал вид, что ничего не замечает, и продолжал вести себя как и всегда. Каждый раз как он шел к нам на встречу своей модельной походкой, сопровождаемый девичьими охами за спиной, я невольно начинала улыбаться: будто смотришь рекламу прохладной газировки — такое впечатление он производил, вроде бы и милый, но прекрасно знающий о своих преимуществах, которые пускал в ход, когда чего-то сильно желал. Этим и отличался от Бэкхена, которому даже подключать какие-то свои тайные уловки не надо, достаточно просто одного его самоуверенного высокомерного взгляда — и ты сам начинаешь ждать его приказов, будто от этого зависит твоя жизнь. Оба притягивали внимание по своему: один своим бесконечным очарованием пай-мальчика, второй — чувством наступающей опасности, от которой не уйти. Заметив мой немигающий взгляд, Ыну, что сидел от меня через проход, вопросительно посмотрел, приподняв брови, на что я покачала головой из стороны в сторону, давай знак, что все в порядке. Он хотел что-то еще сказать, но меня отвлек телефон, который завибрировал из-за пришедшего сообщения. Разблокировав устройство, я выдвинула панель управления и быстро пробежалась глазами по надписи: «Новое сообщение от Бен Бэкхена». Толкнув локтем в бок сопящую Сакуру, я показала ей уведомление, на что она, уже введенная в ситуацию между мной и директором «Черного лебедя», прошептала мне, активно жестикулируя, чтобы я открыла сообщение. Кстати, если изначально Сакура мне казалась тихой девушкой, похожей на меня, то через пару недель общения я поняла, что хоть у нее действительно со мной схожие вкусы, но на деле она имела довольно курьезный характер, необъятное влечение к экстремальным видам спорта, садистские наклонности и багаж странностей, которые она упорно скрывала за милой улыбкой и розовыми платьями с ажурными рукавчиками, купленные исключительно для университета и знакомых, которые не были готовы к «необычной» версии Сакуры. И хотя мне она свою неординарную личность показала уже через пару дней после знакомства, остальным просила ничего не говорить до тех пор, пока она сама не будет готова открыться. Уставившись с девушкой на пару в экран смартфона, мы отсчитывали секунды до загрузки сообщения, так как телефон в самый нужный момент решил поделать нам нервы, нехотя открывая уведомление. «Ты завтра свободна?» Прочитав, наконец, заветный текст, мы переглянулись, после чего Сакура выхватила телефон у меня из рук и стала что-то увлеченно печатать, несмотря на мои попытки выдернуть у нее из рук устройство. А ведь при этом всём еще и нельзя было издавать лишний шум, чтобы не привлекать внимание наших наставников со старших курсов, которые уже кидали на нас косые взгляды. «Да, завтра нет пар». — В смысле нет пар? Их же целых пять!!! — кричала шепотом я на девушку, что спокойно сидела и наматывала кончики коротких прядей себе на палец. — Ты забыла? Мы же с тобой вызвались помочь с организацией мероприятия по дружбе между университетами. Нас освободили на два дня, чтобы обдумать идеи и создать проект, — стукнув себя ладонью по лбу и мысленно обругав себя за невнимательность, я стала продумывать пути отступления. Но света в конце туннеля так и не намечалось, что вводило меня в легкую апатию. Сегодня понедельник, вторник — свободен, в среду мы только начнем делать проект и посвятим этому целый день, оставшиеся будние дни — учеба, выходные — посещение загородного отеля, за аренду которого мы с Сакурой и Седжуном должны будем договориться. Чем таким внезапным можно было бы занять вторник — понятия не имею, что такого могло бы произойти, чтобы я смогла отменить встречу? Мозг упорно продолжал искать варианты, а я, опершись локтями о парту, положила голову на ладони, позволяя отчаянию взять вверх, а себе — принять ситуацию и постараться справиться со страхом от новой встречи с Бэкхеном. Даже несмотря на прекрасный вечер, который определенно занял почетное место в романтичном отделе моего сердца, я все еще не понимала этого загадочного парня, который не хотел отвечать на большинство моих вопросов, и помимо этого я не знала, как себя вести рядом с ним. Мы вроде бы сблизились, но эта образовавшаяся практически мнимая связь, казалось, готова раствориться в воздухе при первой возможности. Я задумчиво прокручивала в голове воспоминания о незабываемом свидании, с момента которого прошел практически месяц, а Бэкхен будто растворился и не подавал никаких признаков жизни до этого момента. А я уже и не ждала ни звонков, ни сообщений, твердо решив, что я неподходящий материал для директора. Под влиянием момента и мороженого с «Дневником памяти» я рассказала Сакуре и Лисе о Бэкхене под язвительные комментарии Сонбин в сторону последнего. [4] Вспоминая события этого месяца после нашего свидания, я настолько ушла в себя, что буквально подпрыгнула на стуле, когда кто-то кинул в меня бумажным шариком, чем привлекла внимания Седжуна, который укоризненно покачал головой. Повертев головой по сторонам в поисках потенциального атакующего, я столкнулась взглядом с Ыну, который кивнул в сторону бумажки, которая, отскочив от меня, упала на парту. Тихонько развернув записку, я прочитала маленькое послание парня, выведенное таким же идеальным, как и сам Ыну, почерком. «Ты где витаешь? Не откликаешься уже минут пять. Сходишь со мной за подарком сестре после пар?» С минуту подумав, прокрутив все «за» и «против», наткнувшись пару раз на заинтересованную в моем решении насчет прогулки Сакуру, я решила согласиться. А почему бы и нет, собственно? Все равно заняться нечем, а мучать себя мыслями о Бэкхене никакого желания не было. Тем более Ыну веселый и забавный, рядом с ним настроение всегда поднимается на пару отметок. Повернувшись к одногруппнику, я покачала головой в знак согласия, ловя его довольную улыбку в ответ.***
Ыну, как хороший брат, выведал у подруги сестры, что родственница хочет на день рождения, и как все тот же хороший брат, обошел огромный торговый центр в поисках мифического шарфа, описание которого он смог заполучить. После двух часов хождения по мукам мы так ничего подобного и не обнаружили, зато Ыну натер ноги новой обувью, а я просто не чувствовала жизни в своем теле. Сдавшись, мы решили пройтись по парку, купить уличной еды и отдохнуть. И хотя начинали мы бодрячком наш маленький крестовый поход, но сейчас сил осталось разве что сесть и пожевать. Это собственно мы и сделали. Затарившись курино-картофельными шашлычками и сладким рисовым напитком, мы развалились перед главной площадью и стали смотреть на выступление танцевальной команды. Сил не было даже на разговоры. Когда я представляла нашу прогулку, в голове она выглядела совсем по-другому — более романтичной что ли. На деле же мы насмеялись, пока ходили из одного магазина в другой, ностальгировали о школьных буднях, вспомнили старых одноклассников. Разговор шел легко и непринужденно, мы успели обсудить множество тем, да и вообще я увидела Ыну с другой стороны. — Знаешь, — первым прервал наше обессиленное молчание парень, — я представлял это больше как свидание, но я рад, что все в итоге вышло так. Не хотелось бы потерять такого друга. Ыну мило улыбнулся, глядя мне в глаза, и снова повернулся к подтягивающейся, чтобы посмотреть выступление, толпе. — Я тоже представляла все по-другому, но то, что я сегодня поняла наверняка, так это то, что иначе как друга я тебя не воспринимаю. — Что ж, рад слышать, а я-то думал, что ты уже бесповоротно в меня влюбилась, — рассмеялся он, погладив меня по волосам. От неожиданного подкола с его стороны, я практически поперхнулась напитком. Что я там говорила про милого парня? Так вот бред это все, он просто шифруется, чтобы другие не раскусили его план по завоеванию мира этой милой мордашкой. — Если бы у меня были силы, я бы тебе врезала, — а почему бы собственно и не подпортить такое личико. Надеюсь, оно не застраховано, да и вообще, потом выплачивать компенсацию… Иметь с ним дело — себе дороже. — Что ж, если бы это произошло, то я бы потянул тебя в еще один торговый центр — продолжать поиски, — меня аж передернуло от такого расклада событий, что конечно заметил Ыну и громко рассмеялся, привлекая внимание случайных прохожих. Еще чего, меня отсюда в ближайший час разве что на носилках унесут, и пока я не набью желудок до отвала и не начну чувствовать ноги, я свою пятую точку от поверхности не оторву.***
Домой я попала только к восьми вечера, и хватило меня лишь на то, чтобы доползти до кровати. Ыну поехал к себе, на прощание не забыв загрести меня в медвежьи объятия и всучить пакет с желейными конфетами, которыми мы закупились недалеко от площади. Приложив невероятные усилия, я дотянулась до телефона и набрала Сакуру, которая наверняка ждала моего звонка. — Ну что, подруга как прошло? — громкий звонкий голос девушки буквально оглушил меня через динамик. — Я только пришла домой, сил нет, ничего не хочу, подарок мы не купили, зато мне, кажется, пора садиться на диету, — перевернувшись с живота на спину, я раскинулась на кровати в форме звездочки, поставив телефон на громкую связь и надеясь не вырубиться. — Да не это меня интересует, а подробности. Много пикантных подробностей. — Ты же вроде как была настроена продать меня в рабство Бэкхену, — усмехнулась я, мысленно рисуя себе картинку идущей себя с ошейником на шее, а поводок держит этот невыносимый парень. От разгулявшегося воображения меня аж в дрожь кинуло, и я поспешила выкинуть эту сцену из своей головы. — Боюсь, он не примет багаж в виде Ыну. — Да ну тебя, я все еще за директора, но ведь вдруг у тебя там сердечко совсем по другому поводу забилось, а ты не рассказываешь, — по чавкающим звукам на том конце линии, я поняла, что Сакура скорее всего поедала крекеры, на что мгновенно среагировал мой желудок, издав звуки погибающих китов. Я же вроде собиралась не есть больше ничего сегодня. Но раз организм требует — значит надо. Потянувшись за пакетом с конфетами, я засунула в него руку, вытянула оттуда наугад желейку и закинула в рот, чувствуя, как сладость прилипает к зубам, не давай нормально говорить. Да уж, надо бы записаться в спортзал, а то под конец года мои джинсы скажут мне «до свидания». — Ыну — просто друг, и в этом вопросе он со мной солидарен. — Рада это слышать, ибо тебе надо встряхнуться, а я уверена, что непредсказуемый Бэкхен тебе в этом поможет. Что ж, возможно, Сакура права. Но я хотя бы вылезла из раковины, как того и хотела Сонбин. Душа желала перемен, а сердце… А что сердце? Оно по необъяснимой причине уже месяц бьется быстрее при одной только мысли об абсолютно невыносимом директоре «Черного лебедя», а воображение сразу же пускается в пляс, подкидывая мне сумасшедшие идеи. И я стала замечать, что я не так уж и против воплотить их в жизнь. Слушая перечисление плюсов и минусов обоих парней в исполнении Сакуры, я, наконец, осознала, насколько изменилась за этот месяц. Или это всегда было во мне? Первый шаг помог мне сделать черноглазый дьявол, а дальше я начала сама открывать незнакомые мне раньше стороны в себе. Больше не было той девочки-домоседки, мне хотелось намного большего, чем просто чтение книг, и мне больше не нужны отмазки, чтобы оставаться дома и игнорировать окружающих, пропуская совместные посиделки и дружеские походы в кино. Я стала более уверенной, открытой, изменилась как внутренне, так внешне. И как только я поняла это, мне перехотелось придумывать несуществующую причину для отказа в завтрашней встрече, которую я и так ждала практически месяц. Теперь я буду получать от жизни все, что хочу. И первое, чего желает моя душа — сердце неприступного и скрытного бабника, высокомерного и невыносимого Бен Бэкхена.