Останься со мной до конца.

- Не так быстро, Неред, - сзади подошёл парень лет двадцати, приложив дуло пистолета к голове Лизы. - Куда мы собрались? Только этого не хватало. Елизавета медленно развернулась к нему лицом, разглядев брюнета, что пропал пять лет назад. Объявления, листовки на досках у подъездов и столбах - "помогите найти мальчика" уже видела половина города. Его мама была соседкой Лизы, всегда были слышны её плачи по вечерам. Для неё он так и остался любимым сыном, но теперь он тот, кого разыскивают по всем уголкам Питера. - Съебни отсюда, иначе.. сама понимаешь. Я не хочу тебе делать больно, но приходится. Нетронутыми остались, - он взял девушку за подбородок, приблизив её лицо к своему, а в воздухе повисла тишина. - Никто. Ты так и не смогла никому толком помочь, ничтожество. Парень оттолкнул девушку прямо к стене, а та сильно ударилась об неё головой. От боли она начала тяжело дышать, а на стене остался кровавый след. Зажмурив глаза, Лиза закрыла ладонями лицо. Вот тут она и сломалась. Её ненавистным чувством было ощущение слабости, беспомощности. Когда внутри всё сжимается, а из глаз текут слёзы. Она сжала руку в кулак, сама удивляясь, почему она такая холодная? Уж лучше оставить их расслабленными. Девушка вновь открывает глаза. Картина отличалась сильно - на этот раз перед ней всё плыло, а тот самый парень уже смог скрыться.

Стало теплее. Чьи-то пальцы сплелись с пальцами Елизаветы. "Осталось чуть-чуть. Ты сильная, я это знаю".

Глаза закрыты, а девушка без сознания. Теперь мы и не узнаем, кто же сказал такие слова.

***

- Что за "К7"? - Настя посмотрела в глаза Ильи. - Нам нужно найти ребят! Кхм.. тебе, - девушка дёрнула рукой, после чего послышался звон наручников. - Я всё понимаю. Указания всё те же - сиди тут, если что-то случится... - ... кричи во всю глотку. Да, да, знаю. Иди, нам нужно закончить это всё, желательно поскорее. Кулич сделал глубокий вдох, а затем тяжко выдохнул. Теперь, вместо разговоров коллег, слышна лишь только тишина, а также скрип после каждого шага. Теперь нужно думать - куда идти? Каждую комнату он здесь уже видел. Хотя.. "К7". Какова расшифровка? - К7, комната.. точно! - парень мигом скрылся с глаз подруги. - Я всё понял! Конечно, от такой резкости, Настя лишь подняла одну бровь, изображая недоумение. Зелёные стены, капли крови. Всё уже давно стало обыденным. Илья привык к такой атмосфере. Всё это стало последней картиной в глазах тех, кто здесь умирал, испытывая немыслимые мучения. Также..

Стоп, игровые автоматы?

Звуки крутящегося колеса, колоколы, что звенят при выигрыше суммы.. Но здесь никто не играет. В комнате не было ламп, свет исходил только от самих автоматов, а на различных мониторах высвечены полуголые девушки, что зазывали азартных мужчин ещё раз нажать на рычаг и... проебать последние деньги. Но один из них не издавал ни звука, у него не работала ни одна лампочка, горел лишь рычаг. Рядом стояла банка, наполовину наполненная монетами. Кто и зачем их кидал туда? Илья внёс свою "ставку", а после запустил автомат. Только вот там не было ни колеса, ни монитора, ни "барабана". Просто пусто. "Игра началась!" - прозвучал женский голос, а после он становился ниже на тон с каждой секундой, изредка заикаясь. Лампы включились. То ли они жужжали, то ли здесь пролетало какое-то насекомое, но парень не заострял на этом внимание. Каждая стена стеклянного куба была наполовину в крови, а иногда на них была написана одна и та же фраза - "я не боюсь жить". Там лежал Руслан. Абсолютно без сознания. Весь исцарапанный, избитый. Кулич постучал ему, а после начал кричать: "Руслан, ответь! Просыпайся, мать, твою!", от чего Настя немного вздрогнула. Ей хотелось побежать, узнать, всё ли в порядке с её любимым, так его не хватало. - Блять, Рус, ты чо ебу дал? Вставай там! - но после этих слов, всё стало только хуже, ибо к Тушенцову начал идти поток воды.

***

Лиза очнулась спустя минут десять, что очень странно. Она лежала на кровати, пристёгнутая со всех сторон, а на стене была записка: "Теперь не убежишь, Неред". - Блять, хватит называть меня по фамилии! Вокруг было куча бумажек, на каждой много цифр, слов, что без труда не разобрать. Белые стены, чёрный пол и потолок. На запястье были лишь посинения от крепких и тугих веревок, что становились чуть светлее. Рядом с лежащей девушкой стоял деревянный стол, покрашенный тоже в, столь надоевший, белый. Она пыталась встать, но не смогла - ноги всё так же завязаны. Никакой свободы, хуй тебе. В глазах лишь мутная картина. - Я не перестану тебя так называть, уж больно хорошо звучит твоё "Неред", - в комнату зашёл неизвестный, держа в руках шприц. - А теперь давай будем играть по-крупному.