***
Город давно потонул в сумерках; Элевен торопливо шагала по мощённой камнем дорожке, смотря себе под ноги и напевая мотив песни, которую они изучали с классом, в школе, на прошлом уроке музыки. Придорожные фонари тускло освещали дорогу, пуская неуклюжие, длинные тени вбок; девушка время от времени наблюдала за своей искажённой тенью, но когда увидела, как близ её вырисовалось ещё несколько, насторожилась, ускорив шаг. Поёжившись от холода и неприятного чувства — Майк называл это забавным словосочетанием: сосёт под ложечкой — Эл резво завернула в тёмный переулок, выходя в одну из заброшенных улиц Хоукинса, пугающую своей тишиной, безлюдностью и разрушившимися домами. «Так только быстрее доберусь домой...» — наивно подумалось ей. Посторонний шорох подошвы. Девушка ускорилась, насколько это позволяли уставшие, зудевшие и обновившиеся свежими ранками ноги — сегодня была физкультура — и вдруг, не замечая ничего вокруг себя, кроме своих же ног, из-за опушенной головы, столкнулась с кем-то, рефлекторно отступив назад и упав на землю. — Ай, — прошипела она, потирая ушибленный копчик, не удосужившись поглядеть на того, кто стал причиной её падения. — Надо же, какие люди... Задул холодный вечерний ветер, свистя в ушах. Подняв голову на голос, Эл сглотнула. Сердце пропустило удар. — Это же наша шизофреничка. Трой, подойдя почти вплотную к девушке, присел на корточки, ухмыльнувшись. Нет, Джейн его не боялась, только неприятное чувство заставляло сердце ощущать колкие удары. — Я просто иду домой. Что тебе от меня нужно, Трой? Я спешу. — Она отползла немного назад и, поднявшись на ноги, отряхнула вымазавшиеся джинсы и поправила джинсовку. — Спешишь к своему ненаглядному Уилеру? — почти выплюнул тот, выровнявшись. — Это тебя не касается, — отрезала Хоппер, закипая от злости. — Если с расспросами покончено, то, извини, я пойду. Мне давно пора быть дома. Она прошла вперёд, попытавшись обойти парня, однако он схватил её за предплечье, резким движением потянув обратно, да так сильно, что девушка чуть опять не упала. — Отпусти меня! — скомандовала она, яростно блеснув карими глазками. Задира же лишь ближе притянул к своему лицу одноклассницу, процедив сквозь зубы ответ: — Ты со мной так не разговаривай, сучка. Если я скажу, что ты должна задержаться, то ты должна задержаться. Ясно? — Не ясно, — огрызнулась та, выдернув руку из жёсткой хватки. — Ты мне никто, чтобы я тебя слушалась и боялась. — Она оттолкнула парня от себя, разворачиваясь и ускоряя шаг почти до бега. Эл не хотела ввязываться в драку. Не хотела и не могла. — А ну-ка стой! — Трой быстро нагнал её, хватая со спины. — Да что тебе от меня нужно? — выкрикнула та и болезненно ахнула, упав наземь от пинка в сторону. — У меня с тобой и Уилером, особые счёты. Вы мне оба конкретно помотали нервы. Особенно Уилер. Да и папаша твой оставил желать лучшего, — морщась с каждым словом всё больше, задира сократил расстояние между ними, вглядываясь в испуганные глаза со всей злобой. — И что? — с опаской поинтересовалась та. — Мне нужно идти домой, Трой. — Она начала подниматься. — И мне просто давно интересно. — Трой нагнулся вперёд, максимально приблизившись к лицу ставшей тяжело дышать от напряжения Джейн. — Что Уилер в тебе такого особенного нашёл, если вы до сих пор встречаетесь? Может быть, ты хороша в постели? — Неожиданно предположил тот, от чего девушка вздрогнула, пробуя вскочить на ноги и убежать прочь. Задира ударом в живот повалил её обратно, от чего она простонала. — Нет. Нет! — Хоппер опять попытались встать, придерживаясь за живот, но и в этот раз ничего не вышло: кто-то обхватил её сзади, заведя руки за спину. — Пусти-и-и! — пропищала та, выдираясь из холодных оков громадных ладоней. — Ты всё ещё не поняла причины происходящего? — с деланным удивлением спросил Трой, вглядываясь в шоколадные глаза напротив, наполненные диким страхом. — Никто никогда не смеет мне переходить дорогу. А ты, со своим Уилером, неоднократно мне мешалась. — Он прикоснулся рукой к её щеке, растянув губы в самодовольной улыбке. Эл скривилась. — Держи её крепче, чтобы не посмела вырваться, — приказал тот своему другу, схватившись руками за джинсы девушки. — Прекрати! Пусти меня! Нет! Пожалуйста! — умоляла она, на грани истерики. Сердце, словно обезумевшее, с неистовой силой ударялось о грудную клетку, вымещая в кровь немыслимую дозу адреналина, что обжигал быстрым распространением кровь. Глаза укрыла пелена слёз, и Элевен, видя перед собой лишь размытый образ обидчика, непроизвольно задёргала ногами, силясь вырваться. — Нет-нет, Хоппер, ты от меня не убежишь. Все попытки оказались тщетны: джинсы плавно соскользнули с бёдер, обнажая стройные, смуглые ножки и нежно-розового оттенка хлопковые трусики. — Умоляю, не надо! Пожалуйста! — захлебываясь слезами, кричала девушка, выгибаясь; прикосновения казались жгучими и до судороги болезненными, точно пламя. — Отпусти меня! — Да заткни ты её! Эл только протолкнула в лёгкие, сквозь сбитый ритм дыхания, немного кислорода, и широкая ладонь накрыла ей рот, обрывая умоляющие крики. — Нет! Нет! Пусти! — глухо отдавался её хриплый голос из-под ладони. — Я-то отпущу, только что же ты совсем не сопротивляешься? Используй свою силу, ты же можешь сделать со мной, что угодно! — ликовал, издеваясь над Хоппер, Трой. — Давай, сопротивляйся. Прояви убийственную силу. Сделай что-нибудь! Девушка, сотрясаясь от рыданий, лишь непрерывно дёргалась, вырываясь из последних сил. Она больше не могла использовать силу, не потому что не хотела, а потому что просто не могла. В ней больше не было ни малейшей капельки той самой силы, что несколько лет назад разливалась по её венам. Она была бессильна против своего врага, абсолютно обезоружена. — Ах, да, как я мог забыть? Ты же теперь беспомощна, как ребёнок, — с горькой иронией, правдиво уточнил задира, напоминая о случившимся и открыто смеясь. Крепкая ладонь сильнее прижалась ко рту, перекрывая поступление столь важного и нужного кислорода через нос. Джейн на какое-то время свела коленки, вырвав руки из цепких пальцев напавшего, и вцепилась ногтями в кожу, вырываясь и крича. Кислорода становилось невыносимо мало, и она только почувствовала, как единственная оставшаяся на ней одежда сползла куда-то к коленкам, а затем невыносимая боль в голове, теле, подобно ослепительной вспышке, и полное помутнение рассудка. Потеряв сознание, последним на помощь она звала именно Майка… Now that I know what I’m without You can’t just leave me...***
Спицы колёс велосипеда мелодично потрескивали с каждым оборотом педали, разрезая ночную тишину городка. Майкл допоздна засиделся с друзьями в небольшом кабинете клуба радио-любителей; наручные часы уже как полчаса пропищали одиннадцать часов, потому он сломя голову буквально летел домой, быстро крутя педали. Шина выдала жалобный протяжный свист при повороте на освещённую дорожку, ведущую к дому, под конец скользнув по асфальту. Подъехав к заднему входу дома, ведущего в подвал, Майк соскочил с двухколёсного транспорта, откинув его в сторону, на траву, и галопом помчался вниз. Поспешно преодолев ступеньки через одну, тот взял рацию со стола в руки и, плюхнувшись на диван, начал настраивать волну, подняв антенну. Рация только тихо хрипела, не находя свободного канала, иногда срываясь на высокую тесситуру, едва не теряя связь. Взволнованно сжав рацию, Уилер отчётливо проговорил в динамик: — Эл, я уже дома. Приём. Без ответа. — Ты там как? Приём. Тишина. — Ну, не сердись, на меня, пожалуйста. Приём. Рваный писк. — Я очень переживаю. Прошу, ответь мне, милая моя. Скажи, что с тобой всё в порядке. Я должен знать. Эл. Нет ответа. — Приём! — прокричал Майкл, сильнее стиснув прибор. Сердце гулко ударилось об рёбра, выбивая воздух из сжатых от переживаний лёгких. — Майки… — совсем шёпотом, почти невесомо донесся из динамика умоляюще-нежный стон, приближённый к тихому крику о помощи и спасении, и Уилер, хотевший засунуть антенну обратно, в смятении оцепенел, уставившись непосредственно на рацию, и часто задышал. — Эл? Элевен? Эл! Эл! Ответь мне, прошу! Но ответа не было. — О нет, неужели что-то случилось? Майк вскочил с мягкого дивана, опрометью покинув комнату. — Майкл! — недовольно выкрикнула мать, подошедшая к его подвалу, помешивая что-то в большой, глубокой миске. Остановившись, юноша оглянулся, закусив губу. — Прости, мам, мне нужно спешить! Нахмурившись, женщина успела сделать лишь несколько шагов, и дверь оглушительно хлопнула за ушедшим Майком. — Майкл, вернись! Однако Майк ничего не слышал, оглушенный тишиной улиц и громкими мыслями и переживаниями, укрывшими туманом всё вокруг.***
Without a soul my spirit sleeping somewhere cold, Until you find it there and lead it back home. Боль с новой силой охватила её тело, и Джейн, болезненно простонав, разлепила глаза, медленно приходя в себя. Разбушевавшийся ветер окутывал холодным покрывалом, доставляя очередную порцию физической, моральной боли и страдания. Девушка, скрутившись в калачик, вновь простонала. Всё болело: низ живота, руки, ноги, полностью всё тело, от которого исходил лёгкий металлический запах крови. Гортанно прохрипев, та попыталась приподняться и принять положение сидя, но подступившая боль оборвала все попытки, обрушив обмякшее, слабое тело обратно, как будто от удара батога. Это был не сон. Её правда… изнасиловали. Всхлипнув, Эл глубоко вдохнула, дабы успокоиться, пока сердце противоестественно медленно стучало в груди. Голова походила на гудящий кабак, а окружающая её тишина — если не брать во внимание грубые завывания ветра — доводила до безумия. Безумия, что душило-давило-убивало. Что заставляло закипать кровь. Что вынуждало желать кричать-умолять-орать-рвать глотку-связки-голос от неописуемой боли. Ей хотелось заснуть и не просыпаться. Как она теперь будет целовать Майкла? Ей хотелось содрать с себя кожу, чтобы погибнуть. Смысл жизни меркнул так же быстро, как все мечты, воспоминания и желания о будущем с любимым человеком. И она медленно умирала, поедаемая своими мыслями, растерзанная своими ранами, при чём не только лишь телесными, но и душевными, захлёбываясь своими слезами, истекая кровью. Барышня перевернулась на живот, громко охнув, и разрыдалась сильнее, не в состоянии встать на ватные ноги, глотая сырую, сухую землю и сжимая руки в кулаки — до белых костяшек, кровавых полумесяцев на ладонях — которыми ударяла об землю, как будто это могло помочь провалиться ей сквозь землю. Как будто это могло её хоть как-то спасти. — Майки, спаси меня. Боже, пожалуйста, пусть он меня услышит, — молила Элевен, без сил распластавшись на земле. Когда её взгляд зацепил смазавшийся тональник, что сегодня утром был нанесён на левое запястье, чтобы перекрыть неровные, ненавистные цифры 011, она криво усмехнулась, скривившись от повторной боли, которая, казалось, наотмашь дала ей хорошую пощечину, повалив одним ударом с ног и сломав пополам. Слёзы неторопливо скатывались по её смертельно бледным щекам. Было холодно, как внутри, так и снаружи. Ветер выл свою жуткую песенку, то и дело поднимая пыль, залетая в углы разрушенных домов и разбиваясь об острые выступы развалин, столпы и деревья. До ослабленного слуха Джейн дошёл странный звук. Сложилось впечатление, словно кто-то бежал сюда, к ней. Сжавшись ещё, насколько это ей позволили почти неподвижные ноги, та затаила дыхание, стоило длинному лучу фонаря пасть по близости. Он, как пронырливый собака-следопыт, лениво ползал по земле, явно кого-то ища, и, дойдя до её тела, внезапно остановил свой путь. Девушка отчётливо расслышала чьё-то родное «Эл!», а вместе с тем топот ног. Тёмный силуэт был уже на расстоянии вытянутой руки. — О Боже! Моя родная, моя хорошая, моя любимая, — стал говорить Уилер, упав на колени перед своей девушкой и, аккуратно приподняв её, крепко, но очень трепетно, обнял её. Эл снова начала плакать. — Майки… Майки… Больно... очень больно... Девушка по привычке уткнулась пришедшему лицом в футболку, что пропахла гарью, перебив его запах, — точно что-то чинили с ребятами, — и закрыла глаза, тихо всхлипывая. Сердце застучало сильнее и гораздо быстрее. — Девочка моя. — Майкл погладил ту по грязной голове, одарив судорожными поцелуями где-то в области макушки. — Не надо было тебе идти одной. Не следовало мне тебя отпускать. Прости меня, прости, прости. — Его голос тонко дрожал; молодой человек еле сдерживал горькие слёзы. — Майк… забери меня… спаси меня… пожалуйста… — прерывисто лепетала Элевен, хватаясь тонкими ручками за Майка. Словно он был её якорем. Словно он мог вытащить её из непроглядной, глубокой, тёмной бездны. — Кто это сделал? — процедил сквозь плотно сжатые зубы тот. Желваки на его лице заиграли. Он догадывался, кто это мог быть. Заминка. — Майки… Я не знаю… Я не помню… — приврала девушка. — Просто забери меня, пожалуйста, — шептала она, глотая солёные слёзы. В глотке запекло. — Трой? — с особой ненавистью и отвращением, свойственной только к этому человеку, выдал Уилер. Эл хотела было возразить, но всё же согласно кивнула, вжавшись в грудь своего парня. — Слово чести, я убью его! — вспылил парень, переходя на крик. Вздох. — Сейчас мы поедем домой, любимая. Только нужно кое-что сделать… — Он одной свободной рукой стянул с себя плащ, что далось ему, откровенно говоря, нелегко, и, отстранив от себя девушку, укутал её ледяное, замызганное в кровь и грязь тело. — Тебя нужно немного согреть. Потерпи немножко, Эл, — объяснил он и, достав из кармана штанов торчащую рацию, сухо произнёс: — Джим, я нашёл её. Ответ долго не заставил себя ждать — пропищав, из динамика вышел взволнованный, искажённый голос приёмного отца девушки: — Слава Богу! Где? Где вы? От волнения они даже забыли говорить «приём». — На заброшенной улице, как я и предполагал. Джейн прильнула к своему молодому человеку ближе, дрожа от холода, и прикрыла очи, ощутив, как сердце ухнуло куда-то вниз, в самые пятки. Боль накрыла новой волной, выворачивая её тело буквально наизнанку. — Я сейчас буду. Пять минут. Никуда не уходите! Засунув рацию обратно, Майкл, горько хмыкнул, мол, куда мы денемся, притянул Джейн к себе и, опустив голову на её, стал поглаживать её по спине, раскачивая из стороны в сторону. — Всё будет хорошо, родная. Всё будет в порядке. Мы всё это переживём. Всё уже закончилось. Ты уже в безопасности. Я рядом, слышишь меня, милая? — тихо-тихо выговаривал тот, постоянно закусывая губу и глотая слёзы. — Как же я тебя люблю. Очень сильно. Эл верила, однако не была в состоянии ответить что-либо, как бы ни хотелось. Ей правда стало легче. И она предпочла окунуться в царство Морфея, на руках у возлюбленного, позабыв о всех невзгодах. «Я убью эту тварь, обещаю тебе. Убью… он будет мучиться пуще в миллион раз...» Wake me up. Wake me up inside.***
Уилер накрыл пледом скрутившуюся в бублик на кровати Эл, мягко поцеловав её в щеку. Девушка, приняв душ, долго не хотела выходить, сидя под водой и плача, боялась любых прикосновений и слов в её адрес, словно её подменили, поэтому Хопперу и Майклу пришлось дать ей лошадиную дозу успокоительного со снотворным эффектом, и девушка довольно быстро уснула, волей-неволей успокоившись. Чувствуя вину, Майкл, с наплывшими слезами, посмотрел на своё спящее чудо, вновь нагнувшись и проведя ладонью по её исцарапанному лицу. Пред глазами быстротечно всплыла та картина: он нашёл её, дрожащую, запуганную, плачущую, такую беспомощную и — что подтвердило его опасения — полураздетую, грязную, окровавленную, всю в синяках и ссадинах, с застывшим животным страхом в холодных глазах. Он не мог оставить эту ситуацию просто так. Он не мог её обойти стороной, забыть. Такое не забывается. За такое убивать надо. — Спи сладко, моя принцесса. Твой верный рыцарь отомстит за тебя, убьёт дракона. — Выдержав паузу, парень сглотнул. — Я обещаю, любовь моя. Я это так не оставлю. Я люблю тебя. Он наклонился, оставив едва ощутимый трепетный поцелуй на её губах, и, развернувшись, ушёл из комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь. Войдя в кухню, Майкл лениво опустился на стул за обеденным столом, запустив руку в взлохмаченные волосы и закрыв глаза. — Не спится, парень? — Вырисовался Хоппер в дверном проёме. Вздрогнув, парень устало поднял голову, похлопав глазами, после чего немного потерянно кивнул. Силы были на исходе. Ступив шаг через порог, мужчина достаточно быстро дошёл до стола и, приблизившись к парню своей дочери, крепко сжал его плечо. — Тебе нужно отдохнуть. Завтра нас ждёт не менее напряжённый день. Пойди к Эл в комнату и ляг там, на кресле. — Я виноват, Джим. Это всё я. Это я… — кусая губы, хрипло шептал Майк, прикрыв влажные от слёз глаза ладонями. — Не нужно было мне её отпускать. Я же как чувствовал, что что-то плохое произойдёт. Чёрт возьми, почему она? Что за несправедливость? В его глазах стояли слёзы. Сглотнув, Джим шумно выдохнул, сев напротив трясущегося от слёз паренька. — Если на то пошло, я тоже виноват. Она по моей просьбе пошла раньше домой. Я хотел… хотел сделать ей сюрприз и порадовать тем, что у меня выходной. Что мы, наконец-то, как Эл хотела, посмотрим фильм. Вместе. Какую-то дурацкую, но безумно милую комедию про любовь и дружбу, за чашечкой чая с шоколадным печеньем. Знал бы ты, пацан, как я себя паршиво чувствую. Но сейчас больнее всего только нашей девочке. Во всех смыслах слова. Для неё это такая травма. Ей нужна любовь и поддержка. Ей нужны мы оба. А самобичевание с наших сторон ничего хорошего ей не даст. Понимаешь? — Мужчина сжимал пальцы сомкнутых в замок рук. — Я убью этого урода. Обещаю, я убью его! — Вскочил с места Уилер, хлопнув рукой по деревянному столу. Зрачки карих глаз расширились, а радужка потемнела. Он чуть пар из носа и ушей от злобы не пускал. Почесав бороду, Хоппер покачал головой в разные стороны. — Майк, успокойся. Остынь. Это не поможет. — Что значит успокоиться? Что значит остыть, Хоп? Я что, должен всё это так оставить? Разве тебе самому не хочется задушить этого гада? — рычал, подобно дикому хищнику, Уилер. — Да, я с удовольствием выпустил бы все патроны в этого урода, наблюдая как этот сукин сын подыхает, захлёбываясь кровью, но это не выход, Майк. Разве ей это чем-то поможет? Не бери грех на душу, умоляю тебя. Тебя же посадят за это, а как же Джейн? Как же твоя мать? Задумайся, Майк, — проницательно вещал отец девушки. Открыв рот от желания возразить в ответ, Майкл резко рвано выдохнул, садясь обратно. — Да. Твоя правда. — Ну вот и отлично. — Мужчина поднялся. — Я позвонил Карен, она не против того, чтобы ты заночевал тут. Где тебе постелить: в комнате Джейн, или на диване? — Спасибо. — Уилер вышел из-за стола. — Я пойду в комнату Джейн. — И направился на второй этаж, обойдя шерифа. — Майк! — окликнул его тот. Поспешно обернувшись, Майк внимательно посмотрел на Джима. — Я понимаю, тебе нужно унять пыл. Но только убийство не выход. Лучше сходи в подвал и побей грушу. Но только не думай больше об этом. Майкл и рад бы не думать, однако не получалось. Выдавив из себя улыбку, юноша кивнул. — Хорошо. Поздно. В его голове уже созрел план.***
Уилер почти не спал всю оставшуюся ночь. Поворочавшись на месте, парень всё-таки проснулся,от неприятного чувства в груди. — Доброе утро, моё солнышко, — сиплым голосом пропел он, повернув голову к кровати. Пустой кровати. — Эл? — Вскочил с места тот. — Эл, ты где? Голубая атласная простынь была смята, плед — откинут в сторону. Обойдя всю комнату по периметру, Майкл отворил дверь, озираясь по сторонам.В доме стояла почти что гробовая тишина. Немного заторможено спустившись со ступенек на первый этаж, — Майк засыпал на ходу от усталости — парень зашёл на кухню. На обеденном столе лежал небольшой блокнотный лист бумаги. Взяв его в руки, он с опаской начал читать послание, как выяснилось, от Хоппера.Скоро буду. Поехал в супермаркет за продуктами, заодно на работу заскочу. P.S. Майкл, пожалуйста проследи за Эл. И ты не брал то успокоительное, что мы ей вчера давали?
Почесав затылок, Уилер запихнул листочек в карман и обернулся на кухонную стойку, где вчера, в чём он был уверен, оставил пузырёк с таблетками. Удостоверившись в правоте своих мыслей, подтверждением чему была непосредственно стоявшая на своём месте баночка с лекарством, юноша тот час покинул кухню, пройдя в зал. — Эл, милая, если ты задумала прятаться, то это была плохая идея. Дом слишком большой! — Крикнул, что есть духу, Майк, обойдя диван и заглянув за него. — Элевен! — мерно пропел он, подходя к телевизору. — Я сдаюсь, скажи где ты... Вспомнив о записке и нахмурившись, Майкл полез в карман и, раскрыв листок, перечитал постскриптум, прежде чем его осенило. Сердце упало куда-то вниз, попутно выбив весь кислород. — О нет... — выдохнул он оставшийся кислород, помчавшись на кухню, за пузырьком. Подняв его со стола, парень понял, что он пуст. Раскрутив крышечку, Уилер сглотнул, кинув предмет на пол и стукнув кулаком по косившему под мрамор покрытию. Ни одной таблетки. Быстрым шагом оставив комнату, тот подошёл к ванной двери, сильно дёрнув ручку. — Эл. Эл, если ты слышишь, пожалуйста открой! Не делай глупостей! Я же люблю тебя! Как я буду без тебя жить? Однако за дверью ничего не происходило, только шумела вода. Потянув ручку ещё раз — для достоверности и проверки на прочность — на себя, Майк толкнул плечом деревянную дверь. Ещё раз. Ещё. Ещё. Прорычав от недовольства, он с разбегу налетел на дверь, на этот раз сорвав её с петель, и обомлел, забежав внутрь: на зеркале красной помадой было выведено: I'm sorry, а в ванной, набранной до половины ледяной водой, лежала одетая, не дышавшая Эл с неестественно бледной кожей и слегка посиневшими губами. — Нет, нет, нет! Эл! — Закричал парень, лихорадочно щупая запястье. Пульса не было. Подхватив девушку на руки, он выскочил из ванной, моментально столкнувшись взглядом с ошарашенным Джимом, державшим в руках набитые продуктами пакеты. — Что случилось? — Он откинул пакеты в сторону, подойдя к Майку. — Она, похоже, выпила все оставшиеся таблетки. Нужно ехать в больницу, быстро! На счету каждая секунда! Судорожно закивав, Джим понесся обратно к машине, заводить мотор, а Майк пошёл за ним следом, с каждым следующим шагом прижимая девушку к себе сильнее, пока с её одежды ручьём лилась вода. Frozen inside without your touch, Without your love, darling. Only you are the life among The dead. «Ты не можешь умереть. Я не позволю! Я же не проживу без тебя. Я же люблю тебя, Эл!..»***
— Как она? — Вскочил с места Майкл вместе с Хоппером, увидев доктора, спасавшего его девушку. Сняв повязку, врач одобрительно кивнул, выдыхая. — Всё уже позади. Мы промыли ей желудок, подключили к аппаратам, поставили капельницу. Признаю, вы прибыли как раз вовремя. Ещё бы немного, от силы двадцать минут, спасти её не получилось бы, — рапортовал тот, улыбнувшись. — Можно к ней? — в один голос спросили взволнованные посетители. — Нет. Пока нет. Она без сознания, к тому же, состояние хоть и стабильное, есть риск ухудшения. Понимаете... успокоительное с снотворным эффектом, да и в таком количестве пагубно подействовало на и так ослабленный организм. Посетить вы её сможете только ближе к вечеру, а лучше вовсе завтра утром. Джим кивнул, хлопнув Уилера по плечу. — Ещё вопрос. Это её первая попытка самоубийства? Пульс ускорился. — Понимаете, доктор... — начал Майкл. — Она пережила большое потрясение. Вчера, даже сегодня ночью, её... её изнасиловали. — Он закусил губу. Мужчина снял очки. — Тогда это объясняет столь слабое состояние организма и все синяки с ссадинами. Вы в полицию заявляли? Уилер хотел опровергнуть слова, однако Хоппер его опередил: — Я — полиция. Широко распахнув глаза, доктор удивлённо уставился на мужчину. — Тогда это меняет ситуацию. Разбирайтесь сами. — Пауза. — Нам потребуется перевести её в другое отделение, если это была попытка суицида. Но всё это уже завтра. Пока идите домой, отдыхайте, набирайтесь сил, а завтра приходите. — Но Вы же сказали, что можно сегодня! — напомнил Майк, встав на ноги. Сидящий рядом мужчина попытался его успокоить, усаживая обратно. — Молодой человек, вам обоим сейчас нужен покой, потому что я не хочу спасать потерявших сознание двоих людей. Это будет уже слишком за сегодня! — возмутился врач. — Ну хотя бы краешком глаза. Пожалуйста, — стал умолять парень, сложив молитвенно руки. — Ладно. Только заходить в палату строго запрещено. Пойдёмте за мной. Доктор привёл их к широкому окну, ведущему в палату при реанимации, где на кровати покоилась спящая глубоким сном Джейн, подключённая к разным пищащим аппаратам и капельнице. — Эл, что же ты наделала, глупышка моя… — пролепетал Уилер, положив ладонь на прозрачное стекло, желая прикоснуться к маленькой ручке, переплетя пальцы. — Она будет в порядке. Я посижу тут немного, а потом приду. Ты езжай домой, поспи немного. В школу я позвонил и к тебе домой тоже. — Я не могу, Джим. Я не могу её оставить, это же… Мужчина перебил Майка: — Майк, пока я здесь, она в безопасности. К тому же, она уже ничего себе не сможет сделать и никуда не убежит. Езжай и не спорь. Не хватало тебя ещё спасать. — А как же… — Я буду в порядке. Я могу не спать трое суток подряд. И я скоро вернусь. Езжай, сынок. — Ободряюще хлопнув молодого человека по спине, Хоппер натянуто улыбнулся. — Троя арестуют? — неожиданно спросил Майкл. Мужчина поник, его улыбка стушевалась с лица. — Только если она сама на него напишет заявление. Так я не могу его задержать. Даже несмотря на то, что знаю, что это сделал он с моей дочерью, — добавил он под конец, почти повторив мысли парня. — Ладно… — Уилер, шмыгнув носом, посмотрел на свою Эл и покинул больницу, оставив Джима наедине со своими мыслями. Теперь он точно не мог так просто это оставить…***
Майклу пришлось долго и нудно объясняться друзьям, говорить, что всё в порядке и что это было просто чудовищное стечение обстоятельств. Точнее выдумывать на ходу. Он впервые врал своим друзьям. Заверив товарищей, что у него всё хорошо, Уилер стал ожидать. Спустя какое-то время из здания школы вышел Трой. Один. Это правда был шанс. Последовав за ним, Майкл тихо шёл позади, однако в какой-то момент задира начал чувствовать что-то неладное и, воровато оглянувшись, сначала застыл, а затем сорвался на бег совсем в другую сторону, к обрыву. «Мне повезло. Рыбка сама поплыла в сети.» — Что же ты убегаешь? — крикнул он вслед Трою, который лишь ускорился, ничего не ответив. С каждым новым шагом они приближались к обрыву. И его вполне устраивал такой расклад. Догнав парня уже у самой скалы, Майк усмехнулся, отдышавшись, стоя напротив, на расстоянии вытянутой руки. — Чего тебе, Уилер? — с пляшущим в глазах страхом спросил запыхавшийся Трой. — А зачем ты убегал, если тебе нечего скрывать и бояться? — ответил вопросом на вопрос тот. Сердце мерно билось в груди. Вдохнув побольше кислорода, задира усмехнулся. — Значит, жива сучка осталась. Плохо я постарался, — нарочно накаляя обстановку, обронил он. Майкл в ту же секунду мгновенно изменился в лице: глаза потемнели, ошалело блеснув, лоб пронзила глубокая морщина, бледная кожа побелела более. Его сердце начало совершать сумасшедшие перевороты, вынуждая сжать руки в кулаки, до хруста в фалангах пальцев, разжигая вены и артерии кровью, с примесью адреналина. Сила разливалась по его крови. — Сука. Какая же ты всё-таки сука, Трой! — заорал он, скривившись от отвращения, и набежал на врага, ударив кулаком по лицу. Отшатнувшись немного назад, Трой сплюнул вбок слюну, смешавшуюся с кровью. — А вот это ты уже зря, Уилер. Неужели из-за какой-то очередной шлюхи ты будешь ввязываться в драку? Это на тебя не похоже. Задышав чаще через нос от ярости, Майкл схватил противника за шкирку, сдерживаясь, дабы не задушить его. — Во-первых, Джейн не шлюха и никогда ней не была, и не станет, ибо она самая прекрасная из всех девушек. Во-вторых, она не «очередная». И в-третьих, ты сам себе подписал смертный приговор. — Юноша откинул Троя в бок, ближе к обрыву, и стал избивать его ногами. Силы брались будто бы из воздуха. — Знаешь, в чём заключается твоя оплошность? — с сарказмом поинтересовался Уилер спустя какое-то время, наблюдая за удвоившимся страхом в глазах оппонента. Подняв его на ноги, за плечи, он со всей силы ударил того в живот, с колена. Закашляв от приступа боли, Трой попробовал дать сдачи, но не доставал и не мог, из-за недостатка силы, потому вполне «незаметно» достал из кармана перочинный нож, раскрывая его, и только хотел поскорее всадить острое лезвие в руку Майку, чтобы освободиться, как тот перехватил оружие, схватившись прямо за острие ножа. Ладонь прорезала лёгкая боль, и кровь каплями падала на землю. Нож перекочевал ручкой ему в раненую ладонь, и Уилер, оценив его на вес, с безразличием посмотрел сначала на запачкавшееся лезвие, затем на яро мотавшего головой Троя, лицо которого выдавало мольбу о пощаде. Резким движение руки воткнув нож в живот противника, он, насладившись от души его стоном боли, приблизившись к его уху, прошептал: — Эл тоже просила тебя остановиться. Она тоже не хотела, чтобы ей причинили боль, но ты её не пожалел. И ты смеешь надеется на пощаду с моей стороны? И вынул нож, второй рукой схватив за глотку теряющего равновесие Троя. — Не… надо… — гортанно-тихо прохрипел тот, вцепившись в сдавившую горло руку. — Твоя проблема заключается в том, что ты посмел тронуть самую что ни на есть чистую девушку в этом мире. Моего Ангела. Ты посмел распускать руки. Ты посмел думать о ней в том ключе, в котором я себе не позволяю думать. Ты причинил ей адскую боль и страдания, сломал ещё не до конца затянувшуюся после травмы психику и чуть не убил, доведя до самоубийства. Теперь ты труп. Единственное, в чём ты можешь пригодиться, так это стать кормом для рыбок. Как думаешь, тут водятся пираньи, например? — подначивал над парнем Майкл. Всадив нож с десяток раз по самую ручку в то же место, он сильнее сжал горло истекавшего кровью и едва живого задиры. — Сдохни, сука. Сдохни! Трой лишь сильнее захрипел, захлёбываясь кровью, и выпал из его рук, с широко открытыми глазами и заледеневшим ужасом на лице, абсолютно бездыханный. Всё. Скривившись, Уилер вытер вымазавшуюся в кровь руку об куртку и, поставив ногу на мертвое тело, смачно плюнул Трою в лицо, вставив нож с левой стороны груди. — Собаке собачья смерть. Запомни: никто не смеет прикасаться к моей девочке, к моей Эл. Пинок. Обмякшее тело стремительно полетело вниз. Извергся гулкий хлопок об воду, и кровь окрасила воду в центре падения в лёгкий красный цвет. Wake me up Wake me up inside. I can’t wake up. Save me Call my name and save me from the dark. Bid my blood to run Before I come undone. Save me from the nothing I’ve become. I been living a lie, there’s nothing inside. Bring me to life.***
Элевен, хрипя, сильнее сжала веки от бьющего даже в закрытые глаза яркого света. Мимолётно облизнув сухие губы, она причмокнула, поёрзав на месте, и, разлепив глаза, посмотрела по сторонам. — Майк? — сонным и усталым голосом спросила она, всматриваясь в плывущие в пелене черты лица. Сразу же окончательно проснувшись, Уилер, до это сжимавший её ладонь, встрепенулся, не веря своим ушам. — Эл… — на придыхании прошептал он и, схватив её ладошку в обе руки, начал её целовать. — Мой Ангел. Девочка моя. Как же ты меня напугала. Как же ты нас напугала, — шептал парень, не в силах говорить громче; голос дрожал, срываясь на плачь. Её тело свело судорогой. Скривившись, Эл виновато обратила свой взор на молодого человека. — Прости меня, Майки. Прости меня. Если бы я не пошла той улицей, всё было бы хорошо. Я просто… — вдохнула побольше воздуха. В легких запекло, а в горле отдал горький привкус. — Я не могла смотреть спокойно тебе с папой в глаза. Я чувствовала себя, и чувствую, виноватой. Прости меня, пожалуйста. — Она повторно облизнула сухие губы, сморгнув наступившие слёзы. — Глупышка-малышка моя. Ты же ни в чём не виновата. Тебе не за что и незачем просить прощения. Слышишь? — твердил, плача, Майкл, целуя её руку. — Ты сможешь меня простить? Тебе не будет противно что я… такая..? — с опасение задала вопросы девушка. — Нет конечно, маленькая моя. Что за глупости ты говоришь? Это я боюсь, что ты не простишь меня. Облегчённо улыбнувшись, Хоппер-младшая сглотнула, прикоснувшись той рукой к его щеке, на которой чувствовалась небольшая щетина. — Ты колючий, как ёжик, — хихикнула она, медленно поглаживая ладонью его щеку, накрутив на палец непослушную кучерявую прядь его волос. — А твои руки всё такие же нежные, несмотря на царапины. Меж ними повисла неловкая пауза. — Больше никогда меня так не пугай, слышишь? Я, кажется, поседел и постарел вчера на пару-тройку десятков лет, — отчеканил Уилер, придвинувшись ближе к больничной койке — Не буду. Прости меня, — мяукнула, словно котёнок, Эл — И ты меня прости. Как же я тебя люблю. Как бы я жил без тебя? — А я без тебя… Я люблю тебя, Майки. — А я люблю тебя, Эл. И никому больше, никогда и ни за что в этом мире не позволю обидеть тебя. Не позволю. Слышишь? Ты мне веришь? — Тот поцеловал внутреннюю сторону её руки. — Верю. И люблю. Взяв хрупкую ручку за запястье и отведя её от лица, Майк переплёл их руки, опустившись девушке лицом на живот. Она не заметила его замотанной в бинт руки. — Аккуратнее, — болезненно засмеялась та и второй рукой, в который стоял катетор от капельницы, стала перебирать его волосы, взлохматив их. Нехотя подняв кучерявую голову, юноша, дотянувшись до щечки Эл, сладко чмокнул её, вернувшись в исходное положение и сжав их переплетённые руки сильнее. — У нас теперь всё будет хорошо. — Обещаешь? — Обещаю.All this time I can’t believe I couldn’t see Kept in the dark but you were there in front of me I’ve been sleeping a thousand years it seems Got to open my eyes to everything Without a thought without a voice without a soul Don’t let me die here There must be something more Bring me to life