***
Майкл тяжело дышал, вдыхая и выдыхая воздух через напряжённые распахнутые крылья носа. В голове громко стучал пульс, отбивая неспокойный ритм по черепной коробке. Перед глазами всё плыло. — Верни рацию! — крикнул юноша, кинувшись на кряжистого мужчину в полицейской форме с кулаками. — Верни сейчас же! — Я, кажется, говорил тебе, что ты подвергаешь нас опасности, — начал Джим, выбросив рацию прочь, в соседний угол комнаты, где она с грохотом столкнулась с тёмной дубовой стенкой и упала на деревянный паркет с образовавшейся крупной трещиной по задней стороне. Сердце пропустило один болезненный удар. — Нет! — Майк ринулся в угол комнаты, но не успел и шагу ступить, как крепкие мужские руки обхватили его за плечи, останавливая на месте. Он метнул недовольный злой взгляд на серьёзного, абсолютно беспристрастного Джима, и застыл, всхлипывая: бездонные голубые глаза отдавали холодом, они были похожи на глыбы льда, укрывающие воды Байкала, такие же кристально чистые и невероятно глубокие, но в то же время устрашающе пустые. — Сколько раз я просил тебя не делать этого? Сколько раз я объяснял тебе, насколько это опасно? — Его пальцы сильнее сжимались на худощавых широких плечах, доставляя дискомфорт — Майкл скривился, но отнюдь не от пронзившей плечи боли, а от приторности сказанных Хоппером слов, от их лживости. «Обычное присущее ему пустословие...» — горько подметил тот, поджимая губы в тонкую полоску. За грудью всё сжалось, доставляя куда больше боли и страданий, чем резкий жест со стороны мужчины. Дернувшись назад, парень высвободился из хватки рук и сглотнул плотный ком, что стал поперёк горла, с желанием высказать этому человеку всё, что накопилось за пять лет одиночества. За пять ужасных лет, проведённых здесь, подобно заточению. — Хватит повторять одно и то же. Я не идиот, всё помню, — наконец сухо ответил Уилер, сверля дырку в полу своим испепеляющим взглядом. Аккуратно выложенные друг за другом доски поплыли в лёгкой дымке слёз. — Да что ты говоришь? По-моему, я постоянно, как попугай, повторяю одно и то же, а ты меня никогда не слушаешь! — грубо выдал Джим, не прекращая глядеть на опустившего ещё ниже голову Майкла. — Друзья не лгут, а ты — лжец! — Молодой человек резко поднял голову, именно в тот момент, когда по его щекам покатились слёзы, с желанием установить зрительный контакт с ошеломлённым мужчиной. — Ты же обещал. — Он ступил шаг вперёд, сократив расстояние между ними. — Обещал, что я смогу выйти отсюда, но до сих пор ничего не происходит! Майкл крепко стиснул зубы, слегка прикусив язык. «Ну всё. Деваться некуда, я сказал всё, что хотел...» — внезапно подумалось ему. — «Ничего не происходит»? Но ты остаешься в безопасности! — Хоппер грубо стукнул по старому деревянному комоду, расположившемуся у стены возле него. Майка передёрнуло. — Ты врёшь... Врёшь! — Я не вру. Я защищаю тебя, кормлю и учу тебя! И я просто просил тебя следовать трём простым правилам. Трём! И знаешь что? — Джим не по доброму глядел на сжавшегося паренька, из карих глаз которого ручьями лились слёзы. — Ты не способен даже на это! Шмыгнув носом, Уилер отрицательно покачал головой, после чего набежал на мужчину и с остервенением оттолкнул его от себя, от чего тот отшатнулся и вперил в него недоуменный взгляд. — Я ненавижу тебя! Я просто ненавижу тебя! — Майк впечатал Хоппера в стенку близ комода, продолжая толкать его в грудь. Мужчина не сопротивлялся — на его голубые, выражающие сожаление глаза навернулись слёзы. — Будь проклят тот день, когда ты нашёл меня. Лучше бы я умер там, чем сейчас знать, что с ней всё в порядке, но не иметь возможности оказаться рядом с ней, обнять её… Ты не позволяешь мне её даже увидеть, не говоря уже о чём-то большем. Я не могу так просто сидеть и оставаться в неведении. Я не знаю, как она, где живёт, как выглядит, как себя чувствует, — уже совсем осевшим голосом кричал он. — Мне нужно её увидеть, скажи мне! — Майкл периодично пихал того в грудь всё слабее и слабее, роняя слёзы. — Она в порядке. — Пауза. — Ты же знаешь, что с ней ничего не случится. Её ждёт лишь светлое счастливое будущее, — тихо проговорил Джим, в упор смотря на успокоившегося парня. Скривившись, Майк с отвращением буквально выплюнул тому в лицо: — Конечно, ты же о ней заботишься. Как может быть что-то не в порядке, если это касается тебя, а? Ты же такой супер-отец! А как же моё светлое счастливое будущее? Только вот знаешь, нелегко жить на две семьи и несправедливо. Ты должен сказать… — Юноша оказался перебит уверенным заявлением Хоппера. — Я не живу на две семьи. Я ничего не должен. Я тебе жизнь спас. Кровь прилила к бледному лицу Уилера, силы взялись словно из неоткуда. Оттолкнув от себя мужчину, парень вновь крикнул ему прямо в лицо: — А я тебя просил спасать мне жизнь? Просил? В слабом освещении небольшой гостиной изредка блестящие слёзы в почерневших от злобы глазах красиво переливались. Глаза Майкла метались по выражающему сострадание лицу Джима. — То есть, ты бы предпочёл умереть, если бы у тебя была возможность вернуться назад? — Я бы предпочёл не доверять тебе и увести Эл куда-нибудь подальше, пока «плохие люди» не нашли нас. Я бы обязательно её уберёг от них. Пусть даже ценой своей жизни, — ответил Майкл, скрипя зубами. Ступив шаг назад, он быстро покачал головой и, стерев слёзы, сорвался на бег, ворвавшись в свою комнату, после чего захлопнул дверь. Хоппер дробно выдохнул скопившийся в лёгких тягучий кислород, что давил на грудь гранитной тяжестью. — Послушай, пацан… — Он потрепал седоватые волосы и, почесав бороду, направился к двери, но как только протянул руку к золотистой ручке, чтобы открыть её, замер на месте. Щелчок замка. — Майк, нам нужно поговорить. Это важно, — смягчился тот, ухватившись за хрупкую ручку двери, и навалился на её всем своим немалым весом, силясь открыть. — Мы уже поговорили, — послышался приглушенный голос Майкла за крепкой дубовой дверью. — Ты сказал мне всё, что хотел, даже больше. Его надломленный от длительного плача голос ужасно хрипел. Всхлипывая, парень привалился к двери спиной, медленно съезжая по ней. — Да ты мне даже сказать не даёшь самое важное! — вспылил Хоп, резко хлопнув ладонью по гладкой поверхности двери. Удар вибрацией прошелся по древесине и по позвоночнику Майкла. — Хватит! Я услышал всё, что ты мне сказал… — Коснувшись пола ягодицами, Майкл положил голову на согнутые колени и стал заходиться плачем. — Ты просто… просто эгоистичный подонок, которому наплевать на чужие чувства. Тебе знакомо вообще понятие эмпатии? По щекам потекла ненавистная солёная жидкость. «Что же ты ревёшь? Уже совсем как девчонка...» — Майкл стер слёзы с щек и, поднявшись на ватные ноги, медленными шагами добрался до старой двуспальной кровати – пол казался непрочным и хрупким, грозящимся разорваться в любой момент, как бумага. Джим принялся беспорядочно тарабанить в дверь, когда парень упал на кровать лицом в подушку. – Майкл, открой дверь. Открой эту чёртову дверь! Уилер обнял подушку, которая стремительно намокала, правой рукой, а левой судорожно сжал соседнюю, беззвучно рыдая. Сердце сжималось сильнее с каждой секундой. В голове назойливо шумели отрывки разговора с Джимом. – Ты хочешь выйти отсюда? Хочешь увидеться с ней? – доходил до его слуха зычный голос Хоппера. Из крепко сжатых век парня снова хлынула солёная жидкость. – Повзрослей уже наконец! Повзрослей, чёрт возьми! Гулкий удар об деревянную дверь вынудил Уилера задрожать – тело пронзили тысячи иголок, напоследок врезаясь в сердце, а по спине пробежались холодные мурашки. Подхватив в воздух соседнюю подушку, юноша со всей силы швырнул её в дверь: она глухо столкнулась с дверью и упала на пыльный деревянный пол. Всхлипывая, Майкл выдернул из-под своей головы подушку, накрыл ею голову и вжал с обеих сторон в уши. Сердце колотилось как ненормальное, принося со следующим ударом больше боли и страданий. Парень ощущал, как в груди неистово жгло. Жгло и болело с такой силой, что хотелось разодрать всё, пробраться во внутрь и вырвать сердце. Вырвать этот бесполезный орган, чтобы наконец-то умереть. «Лучше бы ты меня действительно не находил… тогда всего этого не было бы!» – хотел прокричать Майкл, однако из его уст вырвался лишь истошный вопль на пару с гортанным грубым дыханием, а перед глазами невольно всплыли воспоминания пятилетней давности. – Ма-а-айк! Яркая вспышка света. Недостаток кислорода. Её лицо. Майкл резко распахнул глаза и, перво-наперво, ощутив позыв, против своей воли выплюнул какую-то отвратительную буро-зелёную жидкость. В голове стоял шум. Глаза слипались, впереди всё плыло, как в тумане, потому мальчик потёр их озябшими грязными ладонями, откашливаясь остатками непонятного вещества, и принял позу полулёжа. Отдышавшись, Майк вновь зашёлся утробным кашлем, прикрывая рот ладонью. Вокруг было темно: помещение озарялось едва заметным слабо-синим светом, неуверенно пробивающимся сквозь тьму. По старым потрескавшимся стенам, укрытым плесенью и мокрой паутиной, с которой тоже стекала какая-то слизь, – где-то прозрачная, где-то зелёная или серая и буро-красная – частоколом разрослись чёрные грубые корни, закрывая стены, повреждённую гниющую мебель и уступы между побитыми плитками пола. Сердце ухнуло куда-то вниз. Изнанка. Та сторона. Тёмное отражение реального мира. Место, куда попал Уилл. Майкл резко подскочил на ноги, скинув с себя рюкзак, и брезгливо скривился, однако мгновенно пожалел о содеянном движении: голова закружилась, к горлу подскочил комок, провоцирующий рвоту, а гудящие ноги подкосились, чуть не повалив обратно, наземь. Устоять ему всё же удалось – он ухватился дрожащими пальцами за угол учительского дряхлого стола, – поэтому, пошатнувшись, с отвращением посмотрел на себя вниз. Следующим ударом стала мокрая и вязкая одежда, испачканная в грязь, местами даже в кровь, что неприятно липла к телу, прочно присыхая к коже. От неё исходил ужасный трупный запах, от чего Уилеру стало совсем дурно: голова закружилась сильнее, перед глазами заплясали чёрные пятна, а рвота грозилась вот-вот выйти наружу. Он прижал ладонь ко рту. Его сердце замерло за грудной клеткой, когда он понял, почему помещение показалось таким знакомым – это была школа, а если быть точнее, то другая её сторона, более тёмная и страшная. Сущее воплощение беспомощности и дикого страха. Логово существа, которого убила Эл. Внезапно по классу разразился оглушительный жуткий вой, что эхом отбился от хлипких стен и продолжил звучать ещё несколько минут, затихая. Майкл рывком заткнул уши, закрыл веки, сморщив нос, и, напрягшись, сохранил равновесие, прислушиваясь к громкому клокотанию, пришедшему на замену недавнему крику. Кислород отдавал противным затхлым запахом – именно это вынудило Майка в ту же секунду раскрыть глаза и, отдёрнув руки от ушных раковин, крепко зажать рот от нестерпимого желания освободить желудок. Мальчик прижмурился, сосредоточенно глядя вперёд. В воздухе плавно перемещались какие-то дивные хлопья, с виду больше напоминающие ошмётки человеческой кожи: полупрозрачные, небольшого размера, светящиеся в темноте. Они совершенно не вписывались в общую картину окружающей среды, придавая ей неприемлемого света, загадочности, заставляли насторожиться. Майкл протянул одну руку к летящему мимо него кусочку, но он, словно живой, облетел её и продолжил свой путь в неизвестном направлении. «Нужно выбираться отсюда», – с такой мыслью мальчишка, пошатнувшись, переставил левую ногу вперёд, перенаправляя на неё весь вес. Следующий шаг давался сложнее предыдущего: сердце подпрыгивало настолько высоко, к самому горлу, усиливая острые ощущения рвоты; голова сильно кружилась – пульсирующая боль распространилась и на виски, – а к похолодевшим конечностям начала приливать кровь. Стоило Майку переступить порог класса, выходя в коридор, смрад усилился: застоялый сырой воздух неприятно обволакивал носоглотку, проникая во внутрь через нос, поэтому мальчик всерьёз подумывал над тем, чтобы самолично очистить внутренности чрева, ибо с каждой секундой он чувствовал себя только хуже. – Эл. Эл! Слабый голос отголосками разошёлся по холодным коридорам, медленно наполняя их и глухо растворяясь в стоящем шуме. Уилер не спеша шагал вперёд, громко дыша через рот, то и дело хватаясь за ледяные сырые стены, заросшие сорняками. Сердце, замедляясь, отбивало неспокойный темп за грудной клеткой, вызывая сильный необоснованный страх и настороженность. Майкл прислушивался буквально к каждому звуку, что отдавался откуда-то изнутри, из глубины, из эпицентра здания. Страх сковывал, почти обездвиживал, но мальчик настырно продолжал шагать вперёд, едва стоя на гудящих ногах. – Элевен… Эл, где ты? – сипло выкрикнул тот, придерживаясь за слизкую стенку. Крик снова разбился на тягучие отголоски, утихая в глуби здания. Всё тело бил сильный озноб. Уилер шел по узким устрашающим коридорам, воровато оглядываясь назад, в непроглядную тьму, и по сторонам, где находились заросшие двери в классные комнаты. Ему даже не хотелось представлять, что там внутри. Завернув налево, он чуть не упал на пол, споткнувшись об растущий вверх корень, но удержал равновесие, уцепившись дрожащими руками в стену. «Где же выход? Как отсюда выбраться? Что мне делать?» – Вопросы возникали в голове один за другим, в то время как сердце тревожно билось в груди, вытесняя столь необходимый кислород из ослабленного организма. Диссонанс звуков внезапно померк в его разуме, и мальчик застыл на месте, вглядываясь вдаль, откуда виднелась ярко-красная точка. От неё исходили странные шипящие и рычащие звуки. – Эл? – Майкл прищурился. – Элевен! – Он начал медленно срываться на бег, кряхтя, перепрыгивал все препятствия в виде ям и сорняков. Хлопья легко ударялись о его лицо. Под ногами что-то чавкало. Сердцебиение звонко застучало в висках, выбивая все посторонние мысли. Когда силы бежать подошли к концу, Майк остановился, упёр руки в ляжки, загнанно дыша. Из-за стоящей в воздухе гнили и сырости ему было не по себе, поэтому он далеко не сразу осознал, что находится возле прохода. Подняв глаза вверх, мальчик едва не задохнулся от радости – он правда это видит или же ему кажется? – подходя ещё ближе. На расстоянии вытянутой от него руки находилась небольшая дырка в стене, покрытая толстой мутной плёнкой, светящаяся красным светом изнутри. – Это… – Майкл не успел договорить – на него попал длинный ярко-жёлтый луч света с той стороны. Отшатнувшись, мальчик инстинктивно вжался в стену, громко дыша через рот. Шаги. – Группа Б, приём! – послышался искажённый мужской голос. Луч фонарика пробежался по кругу дырки и внезапно исчез. – Здесь никого нет, приём. Мы можем идти? Ожидая, пока полицейские уйдут – Майкл очень надеялся, что это действительно были полицейские, а не «плохие люди», – он обнял себя за плечи, усмиряя разросшийся внутри себя страх. Он услышал отдалённые шаги, после чего они и вовсе стихли, а силуэты пропали из поля зрения – их тени больше не отражались на соседней стенке, озарённой красным светом. Уилер повернулся обратно, смотря вперёд себя: складывалось впечатление, словно этот пролом в стене дышал, подобно человеку. Неожиданно что-то затрещало, после чего Майк заметил, как медленно сужался проход, стягиваясь. – Нет-нет-нет! «Если я не выберусь так, то не выберусь отсюда никак...» Он просунул правую руку в углубление в стене, к самой плёнке, что оказалась мокрой и скользкой, и неспешно продвинул руку вперёд, разрывая её. Треск. Как только Майкл протолкнул всю ладонь, её покрыла противная слизь, напоминающая сопли. «Фи, какая гадость!» – Мальчик вытянул руку оттуда и, поднеся её к лицу, скривился, нюхая. «Странно, ничем не пахнет, только оно такое скользкое и липкое. Фу-у-у!» – Он с отвращением обтёр руку об более сухую подкладку болоньевой расстегнутой куртки и, вздохнув, серьёзно вгляделся в пробоину в стене. «Проход нормальный, но… Была бы здесь Эл, она бы помогла.» – Майкл сглотнул и выдохнул полной грудью. Собравшись с духом, подошёл ближе, хватаясь за выступы побитых кирпичей. «Нет времени ждать. Я не хочу застрять здесь и умереть!» Он быстро подался вперёд, зажмурив глаза. Сердце громко стучало где-то в горле. Плева затрещала под натиском выходящего из неё тела и разорвалась, обмазав Майкла в слизь и выталкивая его на другую сторону. Мальчик больно приземлился на холодную плитку и глухо застонал, с трудом разлепляя глаза – их слепил яркий свет ламп. С лица и одежды ручьём лилась вязкая жидкость, а руки вымазались в кровь - он приземлился прямо на размазанные лужи, где совсем недавно лежали трупы военных, убитых Элевен. Переведя дыхание, он несмело поднялся на ватные ноги, медленно переставляя их вперёд. Мальчик успел зайти за поворот, как в коридоре послышались чьи-то тяжёлые шаги и знакомый голос: – Да понял я, понял. Я уверен, что с ним всё в порядке. Слушай, попробуй успокоить её, я попытаюсь его найти, даже если придётся пожертвовать собственной жизнью. Приём и конец связи. Майкл с грохотом притулился к стене, затем замер на месте. Его сердце загнанно билось в груди, больно ударяясь о рёбра. «Это конец...» – обречённо подумал он и затаил дыхание, прислушиваясь к шагам. Проходящий мимо мужчина остановился и, повернув голову в сторону к Майклу, ступил назад, не веря своим глазам. «Хоппер?» – Майкл потрясённо раскрыл рот от увиденного. – Пацан?.. Уилер лишь с застывшим в глазах животным страхом оглядывал шерифа местной полиции.***
Джейн лениво ковырялась вилкой в тарелке с ужином – овощной салат с гарниром, – обдумывая сегодняшнее происшествие с Майком. – Джейн, что случилось? – участливо заговорила Джойс, сидящая слева, рядом с девушкой. Джейн подняла голову, обратив изумлённый взгляд на приёмную мать, после чего мягко улыбнулась. – Я в порядке. Задумалась, вот и всё... – тихо ответила она и принялась измельчать листья салата ножом и вилкой. – Но ты ничего не ешь, детка. Точно всё хорошо? – Женщина положила свою тёплую ладонь на моментально сжавшуюся в кулак вместе вилкой руку Джейн. – Да. Просто... просто аппетита нет. Я не голодна. Девушка закусила губу и, разжав ладонь, положила оба прибора по бокам заполненной едой тарелки. Она только собралась уходить, перед этим поблагодарив за ужин, как Джойс требовательно взяла её за левое предплечье, усаживая обратно. – Я же вижу, что с тобой что-то не так. Расскажи мне, что случилось? – Женщина взяла её вторую холодную ладонь в руки и ободряюще улыбнулась дочери. – Всё так запутанно, мам... Я... – Та выдохнула. – Почему? Почему я? Почему именно со мной это всё происходит? – Джейн опустила голову ещё ниже, не желая показывать свою слабость, свои слёзы. – О чём ты говоришь, детка? Я не очень понимаю тебя... – Всё это, что происходит со мной, на протяжении стольких лет... Я же... Я не человек, я неудавшийся эксперимент. – Сердце стало плясать чечётку. – Мама Майка меня ненавидит, считает, что это я отобрала у неё сына, и что по моей вине он погиб. Нэнси пытается меня поддерживать, но... – Джейн громко вдохнула, выравниваясь. На глаза набежали слёзы. – ... но я вижу, как ей тяжело это даётся. Ребята... Лукас, Дастин и Уилл... они потеряли лучшего друга. Но не смотря ни на что они всегда были рядом со мной. Поддерживали меня, помогали мне, на первых порах заменили семью, которую я никогда прежде не имела... – Девушка всхлипнула, сморгнув слёзы. Она ощутила, что Джойс сильнее сжала её ладони в своих, нежно поглаживая их большими пальцами. – Уилл вообще отдельная история, он просто чудесный брат. Но... моя мама умерла. И вот сейчас, когда я нашла Майка, я тут же его потеряла. И... и ничего не смогла сделать. – Она подняла карие блестящие от скопившихся слёз глаза на приёмную маму и начала сотрясаться от глухих рыданий. Не поверив услышанному, Джойс часто заморгала, после чего решилась переспросить: – Постой, ты смогла найти Майкла? Майкла Уилера? Ты... – Да... сегодня днём, я снова вышла на связь и словила канал... это и оказался Майк. Но что-то произошло, и связь оборвалась. Он исчез прямо у меня на глазах, – шептала Джейн, глотая солёные жгучие слёзы. – О, Джейн... – Женщина без лишних слов отпустила дрожащие руки девушки и порывисто заключила её в объятья, раскачивая из стороны в сторону. – Всё будет хорошо, слышишь? Если ты нашла его, значит, он в порядке. Он жив, и это главное. Мы обязательно найдём его, слышишь? О-бя-за-тель-но. Джейн судорожно сжала маму в объятиях и стала плакать пуще. – Ну же, тебе не стоит плакать. Всё постепенно налаживается, солнышко. – Если бы ты знала, как я хочу его увидеть. По-настоящему. Вживую. Чтобы вот так рядом со мной... – начала девушка. – Я так по нему скучаю, мам. – Она всхлипнула, затем прижалась теснее к Джойс, вдыхая такой родной аромат дома. Аромат выпечки и вкусного ужина. Сердце отбивало неспокойный ритм, ударяясь об грудную клетку. В голове гудело. – Я знаю, детка. Я знаю... – выдохнула Джойс, погружаясь в пучину воспоминаний. Она принялась поглаживать дочь по спине, успокаивая её. Не переставая шептать на ушко добрые слова, женщина крепче обняла крупно дрожащую, подобно продрогшему и заблудившемуся котёнку, Джейн.***
– Всё, что тебе нужно, пацан, - это соблюдать три простых правила. – Хоппер черкнул что-то на листочке чёрной ручкой. Майкл нехотя поднялся с кровати. В комнате было тихо и холодно – осень всё же, как никак! – потому, открыв дверь и выйдя из комнаты, он направился на кухню, ожидая застать там Джима за очередной кружкой кофе. Паркет громко скрипел, сопровождая его звуками до самой кухни, но когда Майк переступил порог «главной комнаты в этом доме» – как говорил сам Хоп, – то обнаружил там лишь пустующий стул, выдвинутый из-под стола. На плите стояли пустая турка для кофе и старая сковорода с огромным куском омлета. – Эй, Джим, ты где? – Тишина. Сердце ухнуло вверх. – Ты дома вообще? – осторожно поинтересовался Майкл, оглядываясь по сторонам. Но в доме действительно никого не было помимо него самого. И внезапно ему в голову пришла гениально-сумасшедшая идея. «Это шанс. Нельзя его упустить. Нужно пойти, и найти Эл!» – Номер один: никогда и ни за что не открывай занавески, – строго приказал Джим, попутно записывая сказанное на бумагу. Уилер подошёл к окну и раскрыл шторы кремового оттенка с цветами, после - жалюзи. – Правило номер два: открывай дверь, только если услышишь мой секретный стук. Хоппер напомнил его мальчику, постучав по столу. Пыхтя от злобы, Уилер подбежал к двери и принялся раскрывать один за другим замки. Адреналин вымещался в кровь с невообразимой скоростью. Сердце стучало в желудке. – И правило номер три: никуда никогда не выходи один. Особенно днём. Понял, пацан? – Мужчина положил перед Майком небольшой листочек, неаккуратно вырванный из блокнота. Майкл ступил один шаг через порог, вдыхая полной грудью ночной бодрящий воздух, покалывающий в лёгких. – Вот и всё. Три правила. Назовём их... Правила «Не будь глупым». Ведь мы не глупые, верно? – Хоппер улыбнулся, взъерошив волнистые волосы мальчишки, на что тот улыбнулся тоже. Майк быстро сбежал по лестнице и, выбежав на траву, переступил ловушку, сделанную из лески. – Не глупые. Он зашагал прочь, положив маршрут к дому Хоппера.***
Джейн с закрытыми глазами поворочалась на кровати, пытаясь уснуть. Мысли назойливыми мухами жужжали в голове, мешая погрузиться в сон. Недавний разговор с Джимом и Джойс не давал девушке покоя. Она перевернулась на правый бок, просунув правую руку под подушку. – Джейн, ты не обязана ехать вместе с Уиллом в Индианополис. Он может уехать учиться туда один, – вдруг выдал Хоппер, перебирая пальчики вошедшей месте с ним Джойс. – Да, детка. Если ты не хочешь... – Джейн перебила женщину: – Подождите... что? Вы разрешаете мне остаться здесь? – Она ошарашенно уставилась на приёмных родителей. Сердце совершило переворот, быстро ударяясь о рёбра. – Но ведь ещё вчера ты был против, папа. – Да, я был против, – вздохнул мужчина, уводя взгляд в сторону. Джойс ободряюще сжала его руку. – Но сегодня появились некоторые обстоятельства, которые изменили в целом ситуацию. Если не всю жизнь... – неуверенно завершил тот, смотря на дочь. – О чём... о чём ты? Что вы такое говорите? Что случилось? Вы что-то скрываете? А как же Уилл? Он же... – Она виновато закусила губу, не в состоянии подобрать нужных слов. Она была огорошена и напугана. – Точно не пропадёт без тебя, – внезапно вклинился в разговор сам Уилл. Джейн резко вскинула голову, встречаясь глазами со спокойным и даже радостным выражением лица Уильяма. – Но... – Всё хорошо, Джей-Джей. – Я ничего не понимаю... – Девушка испуганно оглядела лица самых родных на свете людей. Неужели от неё опять отказываются?.. – Ты всё поймёшь, детка, – сказала мама, отпустив руку Джима. – Подумай над тем, что мы тебе сказали. И не придумывай себе разных глупых причин. Ты ни в чём не виновата, и мы тебя не выгоняем. Просто... – Джойс мило улыбнулась и подошла к дочери, взяв её дрожащие от страха руки в свои. – Следуй зову своего сердца, дорогая. Я же говорила, что всё обязательно будет хорошо. – Она поцеловала девушку в лоб и, ступив назад, отпустила её руки. – Доброй ночи, дорогая. Я люблю тебя. Джейн и сама не заметила, как солёная жидкость неожиданно потекла по щекам. – А я вас. Джойс подошла к Джиму и, шлёпнув его по руке, тихо шикнула: – Теперь ты. После чего добавила: – Ну мы пойдём спать, а папе ещё есть, что тебе сказать. Дверь закрылась. – Пап? – Младшая Хоппер сморгнула скопившиеся слёзы. – Малыш, всё правда хорошо. Не переживай, ладно? И... – Хоппер приблизился к дочери и обнял её своими огромными ручищами. – Я люблю тебя, малышка. И прости меня. За всё. – З...за что? – приглушённо отозвалась Джейн, совершенно не понимая, что происходит. – Ты поймёшь. Со временем. – Мужчина медленно отстранился от неё и, улыбнувшись, стёр слёзы с её лица указательным пальцем. Джейн поджала губы. Вздохнув, она легла на спину и открыла глаза. – Что же вы хотели донести до меня. Я абсолютно ничего не понимаю... За окном выл ветер, насвистывая жуткую колыбельную, покачивая сухие ветки деревьев, скинувших листву. Девушка встрепенулась; опустив ноги на пол, она стянула за собой плед и поднялась с кровати. Укутавшись, она медленными шагами направилась к окну и вдруг замерла на месте от увиденного. За окном, в кромешной темноте, стоял высокий парень. Джейн напрягла зрение и всё же сумела присмотреться: брюнет, с тёмно-карими глазами, сверкающими в темноте, и пухлыми изогнутыми в счастливой улыбке губами. Осознание накрыло её с головой настолько внезапно, что сердце, словно живущее отдельной жизнью, готово было выскочить из груди. Теперь всё стало понятно. – Майк... – шокировано выдохнула она, чувствуя наступившую на глаза влагу. – Майк это... ты? Как будто услышав её голос, Майкл радостно помахал левой рукой, затем махнул на себя, мол, выходи, я тебя жду. Джейн быстро вытерла слёзы и, скинув с себя плед, схватила рюкзак, в котором лежали деньги, а так же несколько тёплых вещей с прикроватной тумбочки и вытянула из-под кровати балетки. Накинув рюкзак на плечи, девушка обулась, подбежала к окну и рывком вверх открыла его. Сердце стучало слишком громко и быстро, не позволяя нормально мыслить и анализировать. Сначала высунула из окна ноги, после чего спрыгнула, приземлившись прямиком в объятия Майкла. – Поймал, – прошептал Майк над головой у Джейн – воздух мягко защекотал макушку. – И теперь я тебя никуда не отпущу. – Майк... – Девушка сжала его в объятиях настолько сильно, от чего тот сдавленно охнул, ослабляя собственную хватку. – Эл, задушишь, ей Богу, – посмеялся юноша, устанавливая руки на узкой девичьей талии. Эл содрогнулась. Впервые за пять лет её кто-то назвал ненавистным ей именем, причём так, как мог только один человек. Только Майк Уилер. – Как же я скучала по тебе. Она стала пускать слёзы, ухватившись за серую растянутую футболку спереди, обеими руками. – А я по тебе. Ты не представляешь, как одиноко и неполноценно я чувствовал себя без тебя. Но теперь... – Майкл мягко отстранился, взял её ладошку в свою, после чего приставил её с левой стороны груди. Джейн резко выдохнула; по щеке скатилась слеза. Под подрагивающей наливающейся теплом ладонью быстро-быстро стучало сердце. – Ты не замёрзла? – взволнованно спросил Уилер. Хоппер шмыгнула носиком. – Нет. – Тогда чего ты так дрожишь? – Парень спрятал её в своих согревающих объятиях. – Потому что не могу поверить, что это ты. Что это ты меня обнимаешь. Ко мне прикасаешься. Я успела забыть, каково это, – тихо ответила она, прижимаясь щекой к его груди. Майкл улыбнулся, смаргивая слёзы. – Слушай, чего мы стоим, а? Джейн неожиданно отпрянула от парня и, вглядевшись в его обворожительно блестящие в темноте глаза, часто заморгала. – Пойдём ко мне домой. Маму обрадуем и наконец-то всё проясним. Уймём эту бессмысленную вражду. Майкл протянул ей раскрытую ладонь, широко улыбаясь. Сердцебиение замедлилось, холодом обдавая область груди. Джейн уверенно вложила в неё свою ладонь, с изумлением замечая разницу: её маленькая ручка к его большой; её смуглая кожа к его бледной. А ведь когда-то их руки были одинаковых размеров. – Побежали! – Майк крепко, но так трепетно стиснул её ладошку и повлёк за собой, срываясь на бег. Пустая спящая улица вмиг наполнилась радостным заливистым смехом.And if you take my hand Please pull me from the dark And show me hope again.
Джойс подошла к окну, приобняв вздохнувшего Хоппера со спины. Заскрипела дверь. – Они ушли? – сонным голосом спросил Уилл. Женщина повернулась в сторону приоткрытой двери и улыбнулась. – Да. Но они ещё вернутся, правда? – Она со всей присущей ей нежностью глянула на любимого, повернувшись обратно. – Да... Уильям подошёл к маме и тут же оказался в крепких родительских объятьях. – Просто замечательный конец, да? – грустно улыбнулся парень, обнимая одной рукой отца, а второй – мать. – О нет, милый, – начала Джойс, счастливо улыбаясь. – Это только замечательное начало, – закончил за неё Джим и потрепал волосы сыну.We'll run side by side No secrets left to hide Sheltered from the pain.