Надежда над горизонтом

      Привычно рокотали барабаны в ангаре. Привычно скрипели цепи в подъёмнике — и Эйс привычно отметил, что механизм давно пора подновить и смазать. Было бы неплохо... Только сейчас на это нет ни времени, ни свободных рук, ни мазута, как не было и раньше. Всегда есть проблемы посерьезнее, чем скрипящий подъёмник. Поднимает — и ладно. Так и везде: живёшь вроде бы, скрипишь как-то, пока не заглохнешь нахер. И тогда приходится всё ломать и переделывать...       Эйс стоял на самом краю настила и наблюдал, как «Гигалошадь» спускают на рыжий песок. Конечно, боевая фура подошла бы лучше — у неё броня покрепче, да и заявить о себе стоило. «Боевой рог» ещё пригодится, но когда там фуру починят? Дней сорок, а то и больше. Пришлось взять тачку Несмертного, выбор был невелик. Фуриоса и так ухитрилась собрать из оставшихся в Цитадели развалюх стальной кулак, чтобы выбить дурь из обитателей Свинцовой фермы, если те что-нибудь выкинут. Механики работали как проклятые, но сумели починить хоть что-то за такой короткий срок. Удивительно.       Фуриоса рисковала. Собрать боеспособный отряд из остатков Армады и отправиться с ним на Свинцовую ферму — сейчас эта идея отдавала безумием. Да, в Цитадели оставался гарнизон, верный Фуриосе — вроде бы верный, — но Эйсу совершенно не хотелось стоять во главе всего этого бардака. Хватка у Фуриосы была стальной, как и нервы, поэтому навести хоть какой-то порядок в Цитадели она сумела, но что случится в её отсутствие?       И всё же медлить было нельзя. Тень Несмертного всё ещё заставляла трепетать жителей Пустоши, и Фуриоса умело ей пользовалась. Убийца бога получает всё, и «Гигалошадь» с кирасой дохлого Джо напомнят об этом. Военачальница неспроста облачилась в его броню. Эйс знал, что она куда прочнее, чем кажется, сам Джо носил её не только для того, чтобы скрывать изуродованное болезнью тело. Не худшая защита от пуль и чужой забывчивости.       Фуриоса стояла на платформе рядом с бойцами, и даже в нелепой кирасе Джо она оставалась пугающе спокойной. Настолько спокойной, что не оставалось никаких сомнений: всё было абсолютно правильно. Её сверхъестественная уверенность передалась и Эйсу, на миг и старый боец поверил в успех самоубийственной затеи. Фуриоса играла, играла на публику, как когда-то играл Джо, и её игра завораживала.       Внезапно женщина подняла голову и посмотрела прямо на Эйса. Коротко кивнув, она заняла место водителя. Через секунду платформа с грохотом опустилась на песок. Гарпунщики тут же вскочили на площадку, и машина двинулась к остальному конвою. Пока что всё шло по плану.       Вокруг машин и подъёмника сбилась привычная толпа. Охранники привычно отталкивали от платформы пытавшихся просочиться наверх, в Цитадель. Все как обычно — но лишь на первый взгляд. Почти осязаемое напряжение висело в воздухе, отдавалось в каждом крике и ударе.       — ...вали отсюда! Нахрен ты наверху нужен? — доносилось снизу. Привычный возглас увяз в привычном шуме и грохоте.       Платформа с лязгом и скрипом пошла вверх, и Эйс не сомневался, что и сегодня охранники столкнут вниз не одного человека. Привычно и необходимо — вцепившиеся в платформу люди не нужны наверху. Даже для Фурии они бесполезны.       Тем временем конвой во главе с «Гигалошадью» уже дополз до недостроенных ворот — Джо так и не обнёс подножие Цитадели стеной, хотя и собирался. А жаль: сейчас дополнительная защита ой как бы пригодилась. У Джо находились более важные дела — привычная, в общем-то отговорка.       Сразу за воротами «Гигалошадь» рванула вперёд. На мгновение конвой отстал, потонул в клубах рыжей пыли, но тут же прибавил газу. Рёв движков постепенно затихал вдали, смолк и привычный рокот барабанов.       Эйс покачал головой. Только теперь, в тишине он мог признаться: ничто больше не было привычным. Мир стал непрочным и хрупким, как ржавый насквозь металл. Никто больше не толкал речей, не возносил хвалу восьмицилиндровому. Фуриоса не играла в грозного, но милосердного бога. Её не провожали восторженные вопли, ей достались лишь неясный ропот толпы, утробный грохот барабанов да выкрики с платформы. Недобрый знак.       Но Эйс не мог сдаться, его ждало ещё немало дел. Нужно было проверить ремонтные работы, приглядывать за новичками на плантации, узнать, что там с тренировкой Щенков, да не забыть бы еще пустить воду сегодня... И не думать о том, что будет, если Фуриоса не справится.       Старый боец молча развернулся и пошёл вглубь Цитадели, к механикам, которые уже должны были залатать хотя бы часть дыр в цистерне «Боевого рога».       Чуть выше ещё один обитатель Цитадели с тревогой наблюдал за конвоем. Спайк прищурился, провожая взглядом тачку Несмертного. С моста богоубийцу за рулём не разглядеть, но Спайк знал, что она недолго там просидит... Да, недолго! Даже если Фурию не пристрелят на Свинцовой ферме, ей недолго осталось. Лишь бы никто ни о чём не догадался раньше времени... Впрочем, Фурия уже убралась прочь, и лучше бы не возвращалась. Предателей в Цитадели никогда не любили.       — Ты! — боец резко кивнул топчущемуся рядом Щенку. Тот вздрогнул и поднял голову. — Дуй в арсенал! Передай Кратчу, чтоб не дрых на посту. Пусть ждёт, когда старый хрыч пустит воду. Понял?       Пацан закивал и метнулся прочь, в сторону арсенала. Спайк проводил его взглядом и вновь посмотрел вслед конвою. Лишь бы ничего не сорвалось...       В закутке у гадателя было чисто и тихо. Потайной угол в пещере с машинами, что управляли насосами Цитадели, стал для Морокуна чем-то вроде мастерской или даже логова, где он хранил заготовки для своих рун и ещё какой-то таинственный хлам. Просто так Чидо бы не рискнула сунуть сюда нос, да и попросту не нашла бы сюда дорогу. Но Морокун пригласил её, пообещав вырезать ей руны — почему-то без её участия он не мог это сделать. Чидо не хотелось думать о том, что могло скрываться за его предложением, она надеялась, что близость к Воительнице защитит её. Ну хоть немного — ей хотелось верить этому странному варбою, чем-то неуловимо похожему на неё саму.       Но всё-таки зря она пошла сюда. Морокун — чужак, один из бывших бойцов Несмертного, а от них пощады не жди. Зачем она вообще согласилась? Вокруг ни души, кричи, не кричи, всё равно не услышат...       — Эй, да не смотри ты на меня так! — наконец не выдержал Морокун и обернулся к Чидо: — Если бы я хотел тебя завалить или облапать, я б не повёл тебя сюда! Придумал бы что попроще! Так, где они у меня валялись?..       Пока гадатель копался в своих свёртках, Чидо оглядела его тайник. Ничего странного или таинственного, даже мерзкого почти нет — разве что парочка жёлтых костей да среди каких-то обрывков ткани в свете факела блеснул нож.       — Нашёл! Давай сюда, — Морокун потянул Чидо за собой и чуть ли не силой усадил на свой потрёпанный коврик, — повторять представление не буду, так что следи и запоминай...       Он показал ей небольшие желтоватые кругляшки, чистые и ровные, безо всяких насечек, затем вытащил откуда-то мелкие угловатые камушки.       Приглядевшись, Чидо заметила на камнях тёмные царапины, которые складывались в угловатые знаки.       — В принципе, руны можно делать из чего угодно. Из камней, а лучше из настоящего дерева, но меня лучше всего слушаются костяные. И ты тоже начнёшь с костей, хорошо? Рун всего двадцать четыре, значит, тебе нужно двадцать четыре кусочка кости. Сперва руны режут, потом красят, одну за другой...       Морокун вытянул из свёртка с тканью тот самый нож, старый, необычно тёмный и со странными узорами на рукояти, и привычными осторожными движениями стал вырезать на кости какой-то знак.       — На первый раз я тебе все руны вырежу, а красить сама будешь, я не смогу.       — Почему? — удивилась Чидо.       — Я же не могу вместо тебя располосовать себе руку и своей кровью твои руны красить. Всё должно быть по-честному, — ухмыльнулся Морокун и показал ей ладонь, перечёркнутую старыми шрамами: — Всего пара капель крови на каждый знак, разве ж это много?       — Это... немного странно... — замялась Чидо, переводя взгляд с ножа на руку гадателя. — А тебя этому кто-то учил? Или ты сам?       — Учил, но это было очень давно, и я не хочу об этом говорить, — помрачнел варбой и тут же как ни в чём не бывало продолжил: — Всего пара капель крови, немного практики, и постепенно эти косточки начнут тебя слушаться. Хотя, честно говоря, кидать руны это не самое сложное. Самое главное правильно их толковать. А для этого нужна внимательность! Нужно знать того, кому ты гадаешь...       — А, так вот в чём секрет! — рассмеялась Чидо.       Но Морокун был убийственно серьёзен:       — Не в этом. Жульничество жульничеством, а доля правды в гадании всегда есть. Ты не случайно выбираешь руны, не случайно их бросаешь. Ты можешь этого не осознавать, но когда они пять и десять раз подряд выпадают почти одинаково, это уже не случайность. Не все могут неслучайно их кинуть, не все могут этому научиться, но мне кажется, что тебе это под силу. Времена-то тёмные, и знать, чем дело кончится, не помешает. Тем более ты из приятельниц Фуриосы...       — Ты что-то знаешь? — настороженно спросила Чидо.       — Догадываюсь, но это несложно. Странно было бы, если никто не захотел бы рискнуть. Когда Воительница вернётся, шансов уже ни у кого не будет.       Чидо подняла глаза, догадываясь, что имел в виду этот чокнутый варбой.       — Кто? — одними губами спросила она.       Морокун только усмехнулся, вычёркивая на костяной плашке странный знак — странную, скособоченную букву Н с косой перекладиной.*       — Я могу только догадываться. Змеи не всегда кусают своими зубами, а некоторые на одной попытке не останавливаются. Ну насколько мне рассказывали, я-то вживую только пустынных видел, а они вообще из засады охотятся. Не получилось с первой попытки, так всё, еда убежала и змея осталась голодной. А про змей в человеческой шкуре судить вообще не берусь... Ну так что насчёт пары капель крови, а? Руны надо по-честному красить, иначе ничего не выйдет!       — Тоска, — протянул Рик, с хрустом разминая шею.       — Радовался бы, — хмыкнул его напарник Векс. – Считай, нихрена не делаем, только стены подпираем. А вот тем, кто на Ферму покатил, я не завидую…       Рик досадливо дернул плечом. Да уж, маловат конвой для захвата Свинцовой Фермы, это к бабке не ходи. С другой стороны, Главный Оружейник заглох на Дороге Ярости, да и его банда, говорят, передохла. Но кто-то из них остался, иначе как? Но Фурия ведь поехала туда лично. А она, что и говорить, баба лютая, Император как-никак. Построит их там всех либо перебьёт, она это всё умеет. Вот только что будет с ними, пока военачальница в рейде? Рик себя дураком не считал и видел, что творится в Цитадели. Фуриоса одним своим присутствием сдерживала недовольных, да и с бунтарями разбиралась быстро — как тут не вспомнить слухи об убитом одним ударом Чете или отправившегося полетать Полоза? Да и парочка идиотов, возомнивших себя хозяевами жизни и жеребцами-ебарями, быстро лишилась мешающих им органов. Да уж, нефиг было к Молочным мамкам и кобылкам Несмертного лезть. Но теперь Фурия покинула Цитадель, а значит, жди беды.       Несмотря на все свои жалобы, Рик предпочёл бы оказаться в мастерских, или в казармах, или вовсе в Пустоши, среди отправившихся на Свинцовую Ферму парней. Где угодно, лишь бы подальше от арсенала — если начнётся заварушка, они с Вексом заглохнут первыми. Да и тем двоим, что дежурят за дверями, не позавидуешь.       — Скорей бы смена, —вздохнул Рик. Его напарник пробубнил себе под нос нечто невразумительное, но Рик только пожал плечами. Лучше уж на плантации…       Над головой что-то глухо заскрежетало. Рик машинально вскинул голову, но увидел только каменный потолок. Что за хрень?!       — Ты слышал? — варбой обернулся к товарищу, но Векс только махнул рукой:       — Опять Щенки по вентиляции шныряют. Ловили же их уже сегодня.       Что верно, то верно. Рик выдохнул, пытаясь заглушить недавний страх. Пацанва в Цитадели частенько развлекалась тем, что ползала по вентиляционным шахтам. Их часовые сегодня уже в арсенале ловили — двое мальчишек удрали, третьему достались подзатыльники. Может, Рик действительно зря себя накручивает?       — Вот серьезно, нехрен стоять и трястись, — словно прочитав мысли напарника, добавил Векс. — Как тебя в рейды брать, раз готов наложить в штаны от каждого шороха?       — Да пошел ты! — отмахнулся Рик.       — Куда? Смена еще не кончилась, — съязвил в ответ напарник и окликнул вторую пару часовых: – Эй, Твиг, Рэй, если опять Щенки влезут, ввалите им!       Но ответа не последовало.       — Вы там что, сдохли?       И по-прежнему ни звука. Рик медленно выдохнул сквозь зубы. Векс нахмурился. Несмотря на игру в молчанку, напарник явно не считал, что произошло что-то серьезное. А вот Рику эта тишина совершенно не нравилась. Арсенал не сказать, что очень большой, Твиг и Рэй услышали бы оклик и ответили. Или слышали разговор и теперь молчат, чтобы приколоться над нервным товарищем?       — Если это шутка, то дерьмовая, — варбой обернулся, надеясь что-то рассмотреть за кривыми стеллажами.       — Рэй, Твиг, — заорал уже и Векс, — вы там что, поссать свалили? Так, ладно, — он обернулся к напарнику: — Я пойду посмотрю, что там, а ты стой на стреме.       Судя по тому, как напарник подобрался, подозрения, видимо, просочились даже в его крошечный мозг. Векс развернулся и осторожно пошёл вглубь помещения.       — Смотри по сторонам, — предупредил его Рик, но товарищ только передернул плечом. Херой, блин... Когда массивная фигура Векса скрылась за стеллажами, Рик прислушался. Он точно что-то слышал... Померещилось… или нет? В коридоре ему почудились чьи-то шаги, это точно! Варбой интуитивно обернулся, чтобы увидеть выбежавшего из-за угла Щенка. Всего лишь Щенок! Тощий, конопатый, какой-то дерганый — пацан остановился, как вкопанный.       — Чего надо, мелочь? – Рик смерил мальчишку хмурым взглядом. Позади послышалась какая-то возня. Выходит, прав оказался Векс, Щенки развлекаются? Но почему тогда не отвечали часовые? Или…       — Меня Эйс прислал, — сбивчиво пробормотал Щенок, глядя в пол.       — Н-да? — усомнился боец. — И за каким хреном?       — Ну, он… — пацан не договорил: за спиной Рика под чьими-то шагами загудела решетка в полу. Часовой обернулся, и кто-то налетел на него. Рик вскинул руки, но поздно — в руке нападающего блеснул металл, и в следующий момент шею Рика обожгло болью. Он даже не понял, что случилось, почему ко рту подступила солоновато-железная жижа. Он не понял, почему вместо крика — кто бы его услышал? — сумел только захрипеть. Рик ещё успел понять, что он оказался прав. Вот только удовлетворения эта мысль ему уже не принесла.       Пытаясь зажать перерезанное горло, охранник с хрипом повалился к ногам своего убийцы. Вот и все. Несколько минут — и арсенал у них, а прихвостни Фурии отправились на корм ползунам.       Слай вышел из арсенала следом за своим соратником и довольно кивнул, оглядев тело на полу. Теперь нужно сообщить Райту, что арсенал захвачен. Пока все шло по плану. Главное, чтобы верных Несмертному парней было больше, чем предателей, выбравших Фуриосу. Райт уверял, что недовольных хватает — наверное, Второму у Императора Виперы и впрямь было видней.       Слай был уверен, что все получится. Не могло не получиться! Большинство из тех, кто был готов пресмыкаться перед однорукой ведьмой, укатили с ней, теперь главное, чтобы никто не оповестил ее о бунте. Победа будет за ними. На их стороне не только последний истинный Император, но и, как говорили, сам наследник Несмертного…       — Ты! — Слай ткнул пальцем почти в лицо Щенка. — Быстро чеши к Райту, скажи, что арсенал наш. Завернешь не туда или проболтаешься кому не надо — скормлю ползунам. Понял?       Щенок испуганно закивал и бросился бежать. Слай проводил его взглядом — полезный всё-таки пацан, вон как развёл часовых.       Пока что все шло по плану.       — Вы двое — в охрану, — обернувшись к отряду, скомандовал Слай, — остальные пусть разберут барахло. И живее, времени мало! Шевелитесь, ну!       Ещё одно семечко — тёмное, крупное, с шероховатой толстой кожицей — удобно легло в руку. Интересно, что могло бы из него вырасти? Дерево? Наверное, да ещё и с большими плодами, иначе зачем ему настолько большая косточка? Дэг никогда раньше подобных не видала.       В Цитадели хватит земли и на такое чудо — даже если оно окажется деревом. У них достаточно песка и пыли, достаточно чистой холодной воды из тёмных земных глубин — и много, даже слишком много жирной золы от мёртвых тел, чтобы удобрить землю. Хотя сгореть после смерти и стать деревом, возможно, не худшая судьба. По крайней мере, для себя Дэг считала её хорошей.       Дэг вздохнула, положила странное семечко к остальным и закрыла сумку. Не сейчас, но очень скоро и до них дойдёт дело. Когда плантации расширят и подготовят место даже для деревьев, когда волнения в Цитадели окончательно утихнут, можно будет попытаться.       Понемногу жизнь налаживалась, хотя все они сбивались с ног. Тост, Кэйпабл, Чидо — они и представить себе не могли, насколько тяжело окажется выжить после побега. Свобода оказалась совсем не похожа на наивные мечты девочек из гарема. Не мгновенный рывок из-под Купола в Зелёные Земли, а долгий утомительный путь к жизни, к миру, к возможности ходить без оглядки, не вздрагивая при приближении варбоя или механика. Беззащитность и страх — вот чем обернулся путь к свободе. Временами Дэг хотелось спрятаться, забиться куда-нибудь в уголок, но она должна была быть сильной. Каждый раз, когда она касалась потёртой кожи сумки, каждый раз, когда ловила хмурый взгляд Фуриосы, каждый раз, когда встречалась с измотанной Кэйпабл в лазарете, каждый раз, когда невзначай касалась своего живота, она вспоминала, ради кого она должна держаться. Фуриоса, Кэйпабл с Чидо, её ребёнок... Дэг обязана была выдержать, выстоять и победить.       Когда становилось особенно тяжело, Дэг вспоминала Ангхарад. Уж она-то точно бы не сдалась... А Хранительница Семян? Дэг так и не успела узнать её имя, но забыть старую вувалини не сумела бы никогда. Хранительница Семян уж точно не сдалась бы сейчас — она столько заботилась о семенах, она прошла через пески, через кровь и смерти товарок, но у неё хватило доброты и надежды даже для Дэг. Для неуклюжей и странной девчонки из гарема Дохлого Джо.       Дэг будет сильной — ради живых и ради тех, кого больше нет в этом мире. Она справится. Она не сдастся.       Дэг спрятала драгоценную сумку с семенами и вздохнула: она выдержит, чего бы ей это ни стоило.       — Спокуха! — выкрикнул ввалившийся в мастерскую боец. — Если вы не продались предательнице, дергаться нечего!       — Чего?! — Лейк нехотя оторвался от любимой пушки. Поднимать башку ради какого-то придурка... экипированного по-походному и размахивающего огнестрелом. И настроенного серьёзно, да... Остальные бойцы и механики тоже обернулись к бойцу и ещё тройке таких же вооружённых варбоев.       — Цитадель больше не принадлежит захватчице! — во всеуслышание объявил один из них, наверное, командир этих полоумных. Кажется, его звали Слаем или что-то вроде того. Лейк поморщился. Этот тип никогда ему не нравился.       Тем временем полудурок продолжал надрываться:       — Осталось сбросить ее марионеток! Тогда врата Вальгаллы вновь откроются перед нами!       — В смысле, мы все заглохнем? — громко уточнил кто-то.       — Выйди сюда и скажи это еще раз, — выпалил Слай, — но уже в лицо! Или ты готов предать Несмертного?       — Да сдох Несмертный! – отрезал Лейк, поудобнее перехватывая пушку. Нет уж, Несмертный в Вальгалле, а Фуриоса здесь, в Цитадели, и на неё у Лейка уже были планы. — Или ты, Слай, на его место метишь? С твоими-то вороньими мозгами только Цитаделью рулить…       — За мной последний истинный Император и наследник Несмертного! — заорал тот, и Лейк скривился. Придурок, да ещё и бешеный, того и гляди пена из пасти хлынет.       И всё же... Последний Император — это Фуриоса! Прайм и Уайлдог заглохли во время погони, Полоз казнён. Кто ещё? Випера! Чертов выродок! Мог он всё это спланировать? Мог! И некому предупредить Воительницу!       — Это Випера, что ли? — Гир, бригадир механиков, наконец оторвался от развороченного движка. — Ну и придурок ты, Слай.       — Ты за однорукую суку? — оскалился бунтовщик. В мастерской воцарилась почти гробовая тишина.       — Я за здравый смысл. — Гир опустил руку, в которой сжимал разводной ключ, а затем рявкнул бойцам и механикам: - Мочи гадов!       Мастерская превратилась в поле боя. Глухие удары, грохот выстрелов, визг и звон, крик и ругань слились в безумный шум. Сам Лейк разбил кому-то морду, чудом не словив случайную пулю. Запомните его нахрен!       — Лейк! — окровавленный неловко махнул рукой, прижимая другую к груди. — Вали отсюда! Предупреди Эйса, мы задержим этих придурков, сколько сможем!       Лейку хотелось послать Гира вместе со всеми приказами и ключами, но он только кивнул. Времени не было.       — Надерите им задницы, — кинул ему Лейк и бросился к выходу, петляя между машинами. Ох, не словить бы пулю...       — Конвой! Едут!!!       Заслышав крик дозорного, Алекс криво ухмыльнулся, сплюнул коричневую от насвая слюну. Вот, собственно, и всё. Калаш вернулся вместе с Несмертным и его солдатиками — какая-то крыса донесла, что Ровера грохнули и Свинцовая Ферма больше не подчиняется Главному Оружейнику. Глупо. Впрочем, Алекс и не сомневался, что этим дело и кончится. И всех перестреляют, без шуток и разбирательств. Калаш не потерпит и намёка на неповиновение. Он не станет разбираться, прикажет расстрелять всех причастных — и дело с концом.       А ведь всё из-за одного зарвавшегося, тупого мудака. Ровера прибили за дело, но эта мразь основательно подлизывала Калашу, да так, что дослужилась до наместника. После убийства настолько полезной гадины на милость Оружейника может рассчитывать только конченый кретин.       Ну что ж, придётся идти до конца. Алекс снял с плеча потрёпанный чехол с винтовкой, расстегнул его и привычно огладил приклад — они вместе вляпались в дерьмо, вляпались по уши, и теперь им обоим крышка. Алекс сдохнет и засохнет на жаре, а старушку Гвен загребёт себе какой-то полудурок с кривыми клешнями, будет лапать её ствол и жмякать по спусковому крючку со всей дури, а ведь Гвен любит понежней, плавно и осторожно...       Это будет их последний бой, да.       — Слышь, на верхотуре! Сколько их там? — кто-то из бывших охранников, таких же, как Алекс, окликнул дозорного. Голос был знакомый, но Алекс никак не мог вспомнить, кому же он принадлежит.       — Ща! — отмахнулся засевший на вышке Джой, вглядываясь в разбитый бинокль. Если бы бинокль был исправен, хер бы кто доверил его Джою, отдали бы кому-то не столь криворукому. Но раз он и так сломан, то почему бы и нет? Как раз за человека сойдёт, у них с биноклем на двоих целая рабочая пара глаз будет, вот умора-то! Может, что и высмотрят.       — Ну что там? Видно?       — Два грузовика, пять... нет, шесть гантраков и байки... Не разобрать в пыли, сколько, но не много, — одноглазый Джой всё-таки на что-то ещё годился. — И «Гигалошадь»!       Что ж, сам Несмертный приехал карать и миловать. Славно, славно...       Алекс вытащил Гвен из её чехла и повесил на плечо. Она-то не подведёт, ни в коем случае, даже если они попытаются убить Бога. Да уж, не худший способ сдохнуть.       — «Миротворца» не видать! — крик дозорного заставил Алекса поперхнуться, чуть не выронив Гвен. Прокашлявшись, он злобно посмотрел на Джоя: так даже дебилы не шутят. Не мог же Калаш заглохнуть.       Или мог?       — Старшой! — тощий Щенок вывалился из вентиляции почти под ноги охранникам и бросился к Эйсу. — Старшой, бунт! В Цитадели бунт!       Сперва Эйс собирался выставить обнаглевшего шкета, но теперь, после таких вестей... Если мелкий шутит, то ему не поздоровится.       Эйс кивнул поймавшему Щенка бойцу и спокойно приказал:       — Отпусти его. А ты, — обратился он уже к мальчишке, — говори, что произошло. И лучше бы тебе не врать.       — Я не вру! – выпалил Щенок. — Они захватили арсенал и один из гаражей, у них за главных Райт и Слай. И еще оба упоминали Виперу, я слышал. Звали его последним истинным Императором…       Щенок замолк, переводя дыхание, и тишина на миг оглушила Эйса.       — Вот ведь змея! — сплюнул охранник. — Зря его раньше не шлепнули!       Эйс жестом велел ему замолчать и обернулся к Щенку:       — Продолжай. Что еще ты знаешь?       — Часть молочных мамок и рабочих на их стороне, — сбивчиво проговорил мальчишка, то и дело проглатывая окончания. — Они вместе с несколькими бунтарями взяли заложников, держат их в пищеблоке. В мастерских сейчас свалка, меня парни послали предупредить!       — Молодец, мелкий, — Эйс изо всех сил старался сохранять спокойствие. Старый самоуверенный идиот, как он мог не заметить этих крыс раньше?! Они же окопались у него прямо под носом! И теперь в Цитадели бунт, а новой правительницы нет на месте, и едва ли кто-то даст ей вернуться и навести порядок. Дело дрянь... Хуже только то, что во всём замешан Випера. Жаль, что эта гнида не заглохла где-нибудь в песках!       Эйс лихорадочно соображал, что же теперь делать. Цитадель без боя он не сдаст, но кому здесь вообще можно верить?! Зараза... Он обязан дождаться возвращения конвоя, а в том, что отправившиеся на Свинцовую ферму вернутся, Эйс не сомневался — Фуриоса точно не станет ввязываться в заведомо проигрышную схватку. Он обязан поднять конвой в Цитадель, нужно удержать контроль над подъемником. А значит, он обязан сцепиться с этими психами и навести порядок. Стоило бы Слая, Райта и Виперу вывесить где-нибудь на видном месте в назидание прочим или хотя бы просто подстрелить. Выбить зачинщиков бунта, и как можно скорее, а потом уже заняться остальными психами.       Эйс сжал зубы и вновь обернулся к бойцу и Щенку:       — Я надеюсь, мелкий, что ты и твои товарищи всё-таки на стороне Фуриосы. Ползи обратно по трубам и предупреди охранников у подъёмника, понял? Если же увидишь что-то подозрительное, если хоть один из них связан со Слаем и их шайкой, дуй сюда. И пусть твои друзья несутся в лазарет и под Купол, только резни среди раненых нам не хватало. Ты понял меня?..       — Да, командир, — усмехнулся мальчишка, — меня, кстати, Рэт зовут...       Лейк лишь чудом выбрался из мастерских. Чудом было и то, что единственная пуля, которая его зацепила, всего лишь царапнула его по голени. Сущий пустяк!       Правда, царапина оказалась весьма коварной, и нога всё больше его беспокоила. С каждым шагом она болела всё больше и сил в ней оставалось всё меньше. Куда уж ему было опередить бунтовщиков и добраться до Эйса прежде, чем того окружат? А пробиваться через них в одиночку было просто самоубийством. Одна надежда, что Эйс ещё из ума не выжил и сам обо всём догадался.       — Да чтоб их песчаные дьяволы побрали! – злым шепотом выпалил Лейк, врезав кулаком по стене. Можно было бы, конечно, попытаться прорваться с боем, но Эйс едва ли кинется ему на помощь. С холодняком на огнестрел — куда там! У него-то самого патронов почти нет — только то, что при себе было, в отличие от говнюков, ограбивших арсенал. Жопа, в какую сторону ни глянь.       Да ещё и эта девка Фуриосы, стриженая как мужик. Тост — так её звали. Лейк так и не понял, зачем она попёрлась к Эйсу, но даже её мозгов хватило на то, чтоб понять глупость этой затеи.       — Похоже, они перекрыли все пути, — покачала головой Тост, осторожно высовываясь из-за угла.       — Сам вижу, — Лейк втянул девушку обратно. — Вот дерьмо, чтоб их песчаные дьяволы сожрали!..       — Что будем делать? — коротко, почти по-боевому осведомилась женщина. Бойцу это понравилось. За последний час он убедился в том, что эта девка из конюшни Несмертного на что-то вполне годится. Она даже ухитрилась достать сигнальные ракеты — невероятно, как! Удачливой оказалась, не иначе!       — Пустим сигнал сами, — после секундного раздумья решил Лейк. — Залезем на самую верхотуру и пустим. Так, — он ненадолго задумался, а затем махнул рукой: — Валим отсюда. Уровнем ниже, а потом по вентиляции. Так проще будет забраться наверх.       Похоже, Главный Оружейник заглох — «Миротворец» так и не объявился, да и в других машинах его не было. Алекс уж точно бы узнал его пулемётные ленты.       Конвой остановился неподалёку от стен фермы, достаточно близко для того, чтобы продемонстрировать свои намерения, но не слишком — странное уважение со стороны карателей. Машины сопровождения прикрывали «Гигалошадь» со всех сторон. Выдрессированные бойцы Цитадели защищали своего главаря, и даже такой стрелок, как Алекс, не сумел бы его достать. Пока что не сумел бы.       — Кажется, они ждут приглашения, — осторожно заметил Рапто, пристроившийся рядом с Алексом и Гвен. Алекс только поморщился: ждать умных мыслей от этого охотника на ящериц было глупо. Обвешивается своими трофеями, аж куртку сладил из их серых шкурок, даром что страшную, как конец света. Ещё бы клык в нос воткнул — в ушах места для них всё равно не осталось.       — Они ждут, пока им ворота откроют, — снизошёл до объяснений Алекс. — Если у нас нет идиотов, то никто их не...       Скрип петель и лязг замков заглушил его слова. Алекс мысленно выругался, помянув всех полудурков с Фермы и из Цитадели, и приготовился. Раз конвой остановился, Несмертный выйдет к ним. Сейчас он покажется и тут же попадёт под прицел...       Из-за гантраков появилась незнакомая фигура, слишком стройная для всем известной кирасы. Короткий тёмный ёжик вместо роскошной белой гривы, никакого намордника и железная рука...       Рапто грязно выругался. Да и не он один, но ругань заглушили щелчки и звон оружия.       — Не стоит, — вскинула руку Фуриоса, Император Несмертного Джо. То есть, уже бывший Император, едва ли Несмертный отдал свою кирасу ей в награду.       Куски головоломки стремительно складывались. Бывший Император, заглохший Калаш, «Гигалошадь» и кираса Джо, переговорщики... Алекс наконец понял, что произошло.       — Знаешь, Гвен, а ведь Джо теперь не Несмертный, а Дохлый, — тут же поделился он догадкой с винтовкой, поглаживая её ствол, — представляешь, до чего дожили? У нас тут ещё и перестановочка наметилась, хе-хе...       — Заткнись, придурошный, — проворчал Рапто, — лучше держи суку на мушке.       Алекс знал своё дело. Они с Гвен знали своё дело. Но сегодня они останутся без работы, это Алекс знал точно. Фуриоса не собиралась их стрелять, Фуриоса не желала воевать со Свинцовой Фермой. Наоборот, она хотела предложить им союз.       — ...Патроны в обмен на еду и чистую воду, как и раньше. Мне не нужна власть над вашим карьером, но мне нужен ваш свинец. — Спокойный голос Фуриосы, казалось, имел над Алексом почти гипнотическую власть. Если бы она приказала ему шагнуть к ней и служить, он бы исполнил любой её приказ. Ей стоило только попросить или приказать... — Мне нужна ваша верность.       Алекс готов был присягнуть ей хоть сейчас. Даже если Гвен стала бы ревновать.       — Насколько я знаю, после смерти Калашникова Свинцовая Ферма осталась без главаря. — Фуриоса медленно осмотрела собравшихся, на мгновение задержав на каждом из них взгляд. Так, как будто знала или хотя бы догадывалась, что они сделали с Ровером. — Есть ли среди вас тот, кто мог бы всех возглавить? Тот, кто смог бы управлять Свинцовой Фермой? Тот, кто держал бы за всех ответ перед Цитаделью и лично мной?       Казалось, её совсем не волнуют нестройные выкрики из толпы — куча народу предлагала себя на роль наместника, забыв о печальной судьбе Ровера. Алекс был уверен, что любой из крикунов, окажись он на месте Ровера, стал бы таким же говнюком. Однорукая это тоже понимала, поэтому проигнорировала выкрики — а может быть, просто надеялась на то, что они выдвинут кого-то одного. В таком случае она была о здешнем сброде слишком высокого мнения, Алекс-то с Гвен знали, что из себя представляют местные.       Ор становился всё громче, претенденты не жалели глоток, и дело бы кончилось поножовщиной, если бы Фуриоса не подняла бы руку и не скомандовала:       — Хватит!       И всё смолкло. Напрягшиеся было охранники однорукой расслабились и опустили оружие.       Алекс так и не понял, что случилось. То ли голос у Фуриосы был сильно выше, чем у крикунов, то ли звук отразился от железных стен и прочего хлама, то ли ещё что, но приказ услышали все. Услышали — и тут же смолкли.       Да уж, такого они с Гвен точно не видывали.       — Да уж, единства среди вас не видно, — покачала головой Фуриоса, — похоже, придётся прислать к вам своего человека. Если, конечно же, среди вас так и не отыщется достойный.       Вот так бы сразу и сказала — а то ходила вокруг да около. Алекс только усмехнулся: она-то наверняка знала, чем дело кончится. У них нет вождя типа Калаша — тот передавил конкурентов и оставил только покорный сброд. Фуриосе достаточно прислать кого-то из своих в качестве советника, и если у того будет хоть капля мозгов и совести, он подомнёт всё под себя.       Свинцовая Ферма будет сотрудничать с Цитаделью, это точно. Их судьба была предрешена с того самого момента, как Фуриоса заговорила с ними. Алекс не знал, что на него нашло, но видел, с каким вниманием слушали однорукую Джой и Рапто, как опустили оружие стрелки, как смолкли по её команде отвязные головорезы.       Похоже на коллективное безумие — хотя, быть может, они слишком давно нормальных баб не видели и уж тем более не слышали, всех нормальных девок-то на Ферме давно уже разобрали или продали тому же Дохлому в гарем. Вот и раскисли — от неожиданности, от голоса, от силы, чувствовавшейся в однорукой стерве. Интересно, если её попросить всей Фермой, она пришлёт им девиц посимпатичней?       Вентиляционные шахты были достаточно велики для взрослого человека. Несложно понять, почему: как бы тогда их смогли прорубить в скале? Щенки ползали по ним не хуже настоящих ползунов — хорошо, что эти-то твари так и не завелись в Цитадели, — однако взрослые варбои практически ими не пользовались. Никому не хотелось вываляться в пыли и оббить оружие об каменные стены, но сейчас эти тоннели были как нельзя кстати. Лейк и Тост почти без происшествий добрались до верхних ярусов.       Тут-то и выяснилось, что выходы на плантации уже под охраной. Мятежники даже за вентиляцией наблюдали — Тост с Лейком чудом не попались им на глаза, о сигналках не стоило и думать. Пробиться с боем не вышло бы — у них на двоих был всего один пистолет. Тост, конечно, умела обращаться и с ножом, но лезть с ним против вооружённых мятежников не собиралась. Нужен был другой план.       — Что будем делать? — шёпотом спросила она у Лейка.       — Сейчас ползи за мной, попробуем по-другому, — откликнулся тот, — вылезем там, где нас не ждут. Заберёмся к плантациям по стене...       Тост надеялась, что он знает, куда ведёт их, и что его идея показалась самоубийственной не только ей. Хотя есть шанс, что она слишком здраво мыслит или знает гораздо меньше, чем любой варбой. Тогда и стену будут охранять. Да, бунтовщики будут рады такой мишени.       Но выбора уже не было. Самое главное — подать сигнал Фуриосе. Любой ценой. В конце концов, за несколько часов она научилась пробираться по местным шахтам, справится и с подъёмом по стене. Она уже даже не отставала от Лейка, но тот всё ещё по привычке подгонял её.       — Ну где ты там?! — злой шепот зловещим гулом разнёсся по тоннелю. — Щас прыгать будешь, гадюшник под шахтой наконец разобрали. И решёткой не греми, она с другой стороны лежит.       Сам он как раз закончил ковыряться с кривой решёткой, закрывавшей выход, и наконец спрыгнул вниз. Тут же снизу донёсся глухой удар и шипящая ругань.       — Вот ублюдки, — Лейк, похоже, упал при приземлении. — Ничего, это просто царапина.       Тост спрыгнула рядом с сидящим на полу бойцом и помогла ему подняться. Похоже, царапина оказалась куда серьёзней, чем шипел Лейк, идти, не опираясь на её плечо, он не мог. Да и казался куда бледнее, чем при первой их встрече.       — Всё-таки подстрелили... — мрачно пробормотал Лейк. — Теперь я наверх не заберусь…       — А может, пустим сигналки из окна? — на всякий случай предложила Тост. Лейк резко мотнул головой:       — Не получится, нас заслоняет другая скала.       — Тогда пошли, — решение созрело мгновенно. — Я полезу.       — Ты сорвешься, — откликнулся Лейк.       — Я справлюсь, — ответила Тост, пытаясь говорить уверенно, как будто она всю свою жизнь забиралась на скалы, – другого выхода все равно нет.       Несколько секунд оба молчали, затем Лейк наконец кивнул:       — Ладно. Вылезешь через бойницу... не эту, а вон ту, подальше, там вверху трещина, по которой легче лезть... заберёшься наверх и запустишь ракеты. Три штуки, сначала вот эту, с полоской, затем пустую, а потом вот эту побольше, поняла? Не перепутай.       — Не перепутаю, — Тост кивнула Лейку, скользнув взглядом по тёмной от крови штанине. Просто царапина, как же... – Сам-то не заглохни тут.       — Не дождёшься, – Лейк криво усмехнулся. — Давай, лезь. Я запомню тебя.       — И я тебя, — не осталась в долгу девушка и перекинула через плечо сумку с сигналками: — Я пошла.       Сказать было проще, чем сделать. Тост изо всех сил старалась не смотреть вниз и медленно карабкалась по скале к плантациям. Ничего такого ведь, правда? Она проделывала подобное, ещё до того, как она попала в лапы Джо — правда, тогда она была куда меньше и легче. И до земли было ближе. И вообще...       Порыв ветра заставил её вцепиться в трещины и замереть. Лишь бы не раскрошился камень, лишь бы не потерять опору! Стук сердца отдавался в ушах, в руках и ногах, и единственное, о чём Тост мечтала — слезть с этой грёбаной скалы! Что угодно, лишь бы не лежать на раскалённом камне, не царапаться об него, не сдирать ногти в кровь! Лишь бы на землю!       И всё же она упрямо лезла вверх. В конце концов, здесь скала не крошилась под руками и каменные пласты не разъезжались от одного прикосновения, в стене хватало углублений и выступов, Цитадель была надёжна! Да даже Щенки здесь лазают! И она сможет, всего несколько метров — ну что тут страшного?!       Под ногой качнулся камень, и на миг Тост показалось, что она уже падает. Один миг — если бы она только пошевелилась... Тост пыталась дышать размеренно и ровно — лишь бы не запаниковать. Чем больше страх, тем меньше шансов. Только бы добраться до верха, только бы хватило сил!       Хватило. Добралась. Упираясь в края трещины, она наконец подтянулась и перевалилась через край заграждения. Несколько секунд она просто пыталась отдышаться. Если бы её хоть кто-то увидел... Ей повезло, и никого из бунтовщиков не оказалось рядом. Ноги дрожали после пережитого страха. Тост очень хотелось сесть и успокоиться, но у неё не было времени.       Еще раз оглядевшись, Тост раскрыла сумку. Главное, ничего не перепутать…       Через несколько секунд в воздух взмыла ракета. За ней — другая, третья.       Наконец-то.       Тост выдохнула и опустилась на песок. Дело было сделано, и даже её смерть ничего бы уже не изменила. Однако умирать не хотелось. Да и увидел ли кто-то её сигнал? Пошатываясь, Тост подхватила сумку и пошла вдоль обрыва. Если пригнуться, то её уже и не заметят среди камней и яркой зелени. Не зря она всю грязь здесь собрала...       Через пару минут — или всё же часов? — она наконец заметила, что в песках расплылась дымная полоса. Радоваться было рано, да и от усталости и напряжения глаза слезилась, но Тост знала: у неё получилось.       Сигнал заметили.       Полная задница — вот всё, что Стир мог сказать о том, что творилось в Цитадели. Каждый пытался урвать себе кусок, и Стир был бы не против сделать то же самое. Мешала лишь одна подлая мыслишка: а что будет, когда Фурия вернётся?       Когда Фуриоса вернётся, бунтовщикам и мародёрам не жить. Все полетят вниз, как миленькие, а крыльев Стир пока не отрастил. Да и не собирался, в общем-то: для себя он всё уже решил.       Фуриоса со своими подручными побеждает врагов в открытом бою, эти же сидели, как крысы, и выжидали. Кто сильнее и смелее — даже ползуну ясно. Скорее всего, крысиный мятеж задавят. Не сразу, кроваво, но задавят. А не задавят — что ж, он без особых вопросов будет служить и новому хозяину. Главное сейчас отсидеться и не натворить лишних глупостей.       — Подожди-ка! — кто-то несильно дёрнул его за пояс с кобурой, так что Стир чуть не подпрыгнул от неожиданности. Кто вообще пойдёт за ним в машинный зал.       — Отдай его мне, он тебе всё равно не нужен, — та самая кусачая девчонка, не поддающаяся вообще никакой дрессировке, стояла сейчас перед ним. Шпионила, что ли?       Стир окинул взглядом эту мелкую дрянь с головы до ног, от выбритой макушки до потрёпанных штанов. Что, мелочь совсем спятила? Или затрещин ей мало?       — Ты всерьёз думаешь, что сможешь убить кого-то, малявка?       — Смогу... — как-то нехорошо прищурилась девчонка, да так, что по спине Стира пробежал холодок. Ну не должны дети так смотреть. Тем более — девки.       — Заткнись, мелочь, — прикрикнул на неё Стир, пытаясь подавить волнение.       — Зря орёшь, — ответила девчонка. — Лучше бы мозгами пошевелил: что сделала бы Несмертная Фурия со своими врагами?       — В Вальгаллу бы отправила, — кинул ей Стир, но девчонка никак не унималась:       — А что сделает она с тем, кто отправит их в Вальгаллу раньше?       — Ты же не желаешь служить Фурии? — попытался поддеть её Стир.       Девчонка кивнула.       — Не желаю. Я её ненавижу, но и остальных я тоже ненавижу. Мы для вас просто дохлятина, пока не протухла, жрёте, а что потом будет, вам плевать. А ещё я ненавижу Несмертного, ну и его детей. Этот придурок, Слай, кричал на всю Цитадель, что они за сынка Несмертного, поэтому пусть летит. Ты мне поможешь?       Стиру казалось, что вся эта хрень ему снится. Что эта девчонка — всего лишь часть его кошмара, и стоит ему отвернуться, как эта пакость исчезнет или превратится во что-нибудь ещё более мерзкое.       — Чем же?       — Ядом, пушкой, ножом. Чем угодно, что я смогу пронести с собой, чтобы убить хотя бы одного из них. Ну хотя бы попытаюсь, если сил хватит. Кто будет бояться Щенка? А тем более девчонки? Давай, это наш с тобой шанс.       — Ну ты и сучка, — со странной смесью неприязни и восхищения посмотрел на неё Стир.       — Захочешь жить — и не такое придумаешь, — откликнулась девчонка и совершенно не по-детски усмехнулась: — А подыхать всё равно придётся. Либо нам, либо им, уж как повезёт.