Хорошо то, что хорошо кончается

Никогда еще Локи не был так уверен, что переживает не лучшие времена. И дело было не в провалившемся захвате Мидгарда, и даже не в том, что ему предшествовало. Определенно, дело было в Анне Лойс. Поначалу он воспринимал ее, как остальных мидгардцев, искренне считая, что она в числе остальных только выиграла бы, будучи занята поклонением его божественной персоне. Ведь когда людям есть, чем заняться, где им думать о войнах и проблемах? В принципе, про остальных он все еще так и думал. Но что касается Анны… Было ли дело в том, что с ней он вынужденно общался больше, чем с остальными, или в чем-то другом, только Локи понял, что его отношение к Анне изменилось и уже никогда не станет прежним. А ведь еще недавно он искренне недоумевал, как мог Тор, которому он с детства завидовал, совершить глупость, попав под обаяние обычной смертной. И что? Сам оказался на его месте. Принять этот факт оказалось непросто. Путь в данном направлении он начал, когда с его подачи Лойс отправилась к Бартону. Когда она отправилась к Старку, асгардец понял, что достиг цели: осознал, что Анна Лойс ему нравится. Кажется, даже больше. Иначе с чего бы он так бурно реагирует на происходящее? Разве это была не его идея? Он уже сто раз проклял себя за то, каким образом предложил Анне получить нужную информацию. И это было так не похоже на него, прежде не интересующегося судьбой тех, кто пошел у него на поводу, и частенько обвиняющего других в своих бедах, что Локи не придумал ничего умнее, как избавиться от неприятного нового чувства с помощью мидгардского алкоголя, оказавшегося, к слову, весьма недурным. Правда, результат оказался несколько иным, чем рассчитывал бог асов. Чувство вины не ушло. Зато пришла злость на Анну Лойс, сначала согласившуюся на предложенную им авантюру, а затем и начавшую получать неприкрытое удовольствие от собственных похождений. Ведь от асгардца не укрылись ни радость, с которой девушка выпорхнула из комнаты Соколиного Глаза, ни предвкушение, с которым она собиралась на встречу с Железным Человеком. Хотя бы на минуту допустить, что он ошибся в оценке чужих эмоций, Локи в голову не приходило. Когда девушка вернулась из Старк Тауэра, асгардца, действительно, не было в комнате. Он отправился на поиски очередной бутылки. Как известно, кто ищет, тот всегда найдет. В результате злость перешла в ожесточение и жуткое желание высказать Лойс все, что он о ней думает, тогда, когда она вернется со свидания. Локи был уверен, что, в отличие от Бартона, Старк найдет способ задержать даму до утра, а потому, вламываясь в ее комнату, не рассчитывал обнаружить ее хозяйку мирно спящей в собственной постели. — Анна?! — девушка проснулась от того, что кто-то с ноги открыл дверь ее комнаты, которую она забыла закрыть по возвращении, находясь под впечатлением от свидания и от усталости. — Уже вернулась? — голос с вызывающего сменился удивленным. — Золушка успела слинять с бала до полуночи, пока ее карета не превратилась в тыкву? Сонная Анна сфокусировала взгляд на застывшем в дверном проеме Локи. — Я даже не знаю, чему больше удивиться, — девушка села в кровати и недовольно поежилась. — Тому, что асгардский бог знаком с земными сказками, или тому, как бесцеремонно он вломился ко мне. Ты вообще знаешь, который час? — Просто не терпелось узнать, как все прошло, — усмехнулся Локи. — Хорошо провели время? Еще несколько часов назад Анна сама горела желанием посвятить асгардца в подробности свидания со Старком, но теперь что-то подсказало ей, что это будет не лучшей идеей. Судя по виду, голосу и стеклянной емкости в руке, наполненной явно не чаем, бог был мертвецки пьян. — Иди спать, Локи. Подробности моего свидания обсудим завтра. Точнее… — она бросила взгляд на часы, — уже сегодня. Утром. Но не раньше, чем ты протрезвеешь… Локи хмыкнул и направился прочь. Почти закрыв дверь, он вдруг обернулся: — Знаешь, вчера, увидев тебя в новом платье, я так и не набрался смелости сказать тебе, что ты красивая. Так вот сейчас ты просто неотразима. — Что неудивительно, — откликнулась Анна, мысленно представив себя заспанную, растрепанную, в старой пижаме на сбитых простынях. — После такого количества выпитого тебе и Квазимодо Афродитой покажется. Дверь закрылась. С минуту Анна смотрела вслед нежданному гостю, пытаясь ответить на вполне естественный в этом случае вопрос «Что бы это — особенно последнее — значило?», после чего выбралась из теплой постели, кутаясь в плед, и сдвинула рычажок замка. Хватит ей на сегодня впечатлений. Надо немного отдохнуть. — Значит, и Старк не при делах, — задумчиво произнес Локи, развлекающийся тем, что кидал мелкие камушки в силовое поле, куполом нависающее над крышей штаба. После вчерашнего загула выглядел он слегка помятым, но гораздо лучше, чем можно было ожидать. Во всяком случае, от имеющихся в наличии у Анны средств против похмелья бог отказался. И даже от вчерашней мрачности будто не осталось и следа. — Кто у нас следующий по списку? — Может быть Стив? — нерешительно предложила Анна. — Продолжаем проверять на вшивость твоих кавалеров? — хмыкнул Локи. — Что ж, я не против, если ты этого хочешь. — Да хочу, — огрызнулась Анна. — И мое желание, прежде всего, разобраться со своими друзьями, вполне естественно и объяснимо. Это не могут быть они, и я хочу получить тому подтверждение. — Как скажешь, — Локи скривился, и это не укрылось от внимания Анны, но почти сразу на его губах расцвела привычная насмешливая улыбка. — Кстати, у Роджерса перед Бартоном и Старком есть огромное преимущество… — Какое? — недоуменно посмотрела на собеседника Лойс. — У Кэпа нет девушки. Ты можешь быть уверена, что тебя никто не убьет… — невозмутимо пояснил асгардец. — Да… действительно… — согласилась Анна, но какими же пустыми были ее взгляд и голос. Над зданием штаба повисла почти фантастическая тишина, нарушаемая только звуком удаляющихся женских шагов. Вернувшись к себе в комнату, Анна поняла, что сегодня у нее нет никакого желания придумывать, где подкараулить Капитана Америку и как всучить ему порцию сыворотки правды. Ей не понравилась ремарка Локи про отсутствие у Роджерса девушки, которой Лойс следовало бы опасаться, но еще больше ей не понравилась плохо скрываемая злость, с которой он это сказал. И эта злость была тем неприятнее, что Анна не понимала, чем она вызвана. Может, она просто что-то неправильно поняла? От кого от кого, а от себя Анна не собиралась скрывать, что за последние дни серьезно поменяла мнение о бывшем заключенном взрывной лабораторной камеры. Дело дошло до того, что чем дальше, тем чаще девушка ловила себя на мысли, что при воспоминаниях о содеянном асгардцем, ей начинало казаться, что то был какой-то один Локи, а она сейчас общается с каким-то другим. Канули в небытие высокомерные, обидные высказывания. Прежде вынужденные помощь и поддержка переросли в нечто, что очень хотелось назвать «искренним взаимопониманием». Потом это содействие в поисках нового агента Таноса… Одним словом, «вражеское лицо» приобретало человеческие черты. И вот опять. Ладно еще была бы сыворотка правды ее идеей, а тут как-то нелогично: злиться на решимость Анны тогда, когда сам уговорил ее на эту авантюру. Не относись Лойс критично к ситуации в целом и к себе в частности, решила бы, что Локи ее ревнует. Неужели он решил, что девушка получает искреннее удовольствие, изображая легкомысленную красотку, на самом деле не являясь ни первой, ни второй? А к чему был вчерашний ночной демарш? Анна могла только пожать плечами: вопросов, определенно, было больше, чем ответов. Внезапно девушка осознала, как сильно она устала за последние дни со всеми этими влюбленностями, поисками и мозговыми штурмами. Неудивительно, что ей мерещится черт знает что. — Все! — находясь одна в комнате, Анна все же произнесла это вслух. — Сегодня выходной. Я его заслужила. И вместо игры в шпионку Лойс направилась в собственную туалетную комнату, где набрала полную ванну горячей воды и, сбросив прямо на пол снятую одежду, с наслаждением утонула в шапке приятно пахнущей лавандой пены. Блаженно вздохнув, она расслабилась, закрыла глаза… и сама не заметила, как заснула. Поначалу Лойс решила, что проснулась от холода: вода в ванне уже давно остыла, пена осела, приятный цветочный аромат выветрился. Но чуть позже она поняла, что разбудило ее совсем не это, а звуки, доносившиеся из ее комнаты. Такие звуки, которых уж точно оттуда раздаваться не могло. Выбравшись из ванны и обернувшись большим махровым полотенцем, девушка на цыпочках подкралась к двери и осторожно, чтобы та не заскрипела, приоткрыла ее. То, что она увидела, заслуживало первого места в топ десяти «Самых невероятных зрелищ в жизни Анны Лойс». На ее кровати, на смятом покрывале лежал обнаженный по пояс Локи. Его руки были привязаны к изголовью, а во рту красовался кляп. Первой мыслью Анны было, что пока остающийся неизвестным агент Таноса предпринял еще одну попытку допросить асгардца на предмет того, что ему известно о нынешнем местонахождении тессеракта. Но кляп как-то не вписывался в общую схему. Как и оседлавшая бедра Локи агент Мария Хилл. Что касается последней, в принципе, при некоторых допущениях в схему она вполне вписалась бы, если бы не возвышалась над богом коварства, облаченная в одно лишь кружевное белье — по тому, какое мнение у Анны сложилось о Таносе, он был тем еще маньяком-извращенцем, но почему-то девушка была уверена, что такие «пытки» не в его характере. Возмущению Анны не было границ. Ей нет никакого дела, как бог коварства использует неожиданно влюбившихся в него девушек, но делать это в ее комнате и тем более на ее кровати… Это уж слишком! И Анна, распахнув дверь ванной пошире, проскользнула в комнату. Заметивший это Локи отчаянно дернулся и замычал. — Терпение, мой дорогой! — по-своему поняла его трепыхания Мария. — Сейчас все будет… Лойс не стала ждать, что, по мнению Марии, входит в понятие «все». Тем более, что-то в поведении агента Хилл подсказало Анне, что действовать надо быстро и решительно, иначе достанется всем: и лишенному возможности постоять за себя «объекту страсти», и потенциальной «сопернице», в чьих апартаментах он был захвачен врасплох. И «домашний наряд» Лойс явно не зачтется в ее пользу. Прихватив стоящую на расположенном поблизости столике статуэтку, память о некогда полученной первой премии за «Исследование обратимости химических реакций, характерных для органических веществ», она обрушила мощное основание на голову агента Хилл, мысленно попросив у той прощения. Оборвав свою пылкую речь на полуслове, Мария обмякла и рухнула на связанного асгардца. Тот снова что-то промычал. — Тебе же сказали: имей терпение, — Лойс получше закрепила прикрывающее ее полотенце и подобрала с пола одежду подруги. Сейчас Анне было все равно, что та действовала под воздействием ее сыворотки, а потому, особо не церемонясь, Лойс распахнула дверь, вышвырнула туда одежду Марии, а затем с куда большими усилиями вытащила в коридор бесчувственное тело. Дальнейшая судьба агента Хилл Анну не беспокоила: придет ли она в себя сама или кто ей поможет — это Лойс волновало куда меньше, чем привязанный к кровати мужчина, настороженно наблюдающий за приближающейся к нему ее рассерженной хозяйкой. Тем временем Анна вполне спокойно вытащила у него изо рта кляп и отвязала руки, стараясь не зацикливаться на том, из чего сделаны путы. — А теперь рассказывай, почему тебе не понравилось быть богом пьянства, и ты решил переключиться на разврат, — голос девушки тоже прозвучал вполне спокойно, что, собственно, и доказывало, как она на самом деле рассержена. — И почему реализовать свои намерения ты решил именно в моей комнате. До соседней двери не дотерпел? — Ничего я не решал, — голос Локи дрогнул, он сел, отыскивая глазами вещи, снятые с него Марией. — Наш разговор на крыше как-то не задался. Ты ушла. Некоторое время спустя я пошел следом. Хотел извиниться. В комнате никого не было. Я решил подождать, но тут скрипнула дверь и раздались шаги. Я подумал, что это ты, обернулся… и получил прямой в челюсть… Видишь, насколько тяжелее мне приходится? Ни один из твоих «поклонников» не опустился до рукоприкладства… Очнувшись, я обнаружил себя в том положении, в каком ты меня застала. А девочка заявила, что пора бы рассчитаться за оказанную услугу, ведь она нашла в базе то, что было мне нужно… — И, кажется, ты не был сильно против, — Анна отвела взгляд от глаз собеседника и посмотрела несколько ниже. — Между прочим, на мне еще недавно в одном белье сидела не самая страшненькая женщина. Ни одного здорового мужчину это не оставило бы равнодушным, — голос Локи прозвучал несколько смущенно, но почти сразу приобрел привычные насмешливые интонации. — А то, в чем сейчас щеголяешь передо мной ты, только усугубляет ситуацию. — Да ну? — ехидно поинтересовалась Анна, но щеки ее все же вспыхнули. За увиденным она совсем забыла, что из одежды на ней одно полотенце. — Ну да, — не менее ехидно подтвердил Локи, вставая и подбирая рубашку и камзол. — Вот и смотри тогда в другую сторону, — Анна вцепилась в полотенце и сделала несколько шагов спиной вперед обратно к ванной. — А еще лучше иди-ка к себе. Можешь по пути прихватить Марию, если она еще не очнулась. Пусть девочка получит причитающееся. — Считаешь, она еще не получила? — насмешливо хмыкнул Локи, подтолкнув ногой сиротливо лежащий на полу приз. — Это поистине была ударная доза благодарности. То, что произошло дальше с ее стороны, Анна могла объяснить только нервами, основательно расшатанными событиями последних дней. Вполне обычная для асгардца шутка вдруг привела девушку в состояние необъяснимой ярости, и она в один шаг подскочила к Локи и замахнулась, собираясь влепить наглецу пощечину. Асгардец легко перехватил ее руку. — Ах, ты!.. — вскрикнула Лойс и замахнулась второй рукой, которую бог коварства, вновь отшвырнувший на пол свою одежду, тоже перехватил. Оставленное без присмотра полотенце соскользнуло и махровой горкой застыло у девичьих ног, открывая мужским глазам все женские тайны. — Все, Анна… Ты доигралась… — глухо прошептал Локи и впился в ее губы решительным поцелуем. Спустя секунду Анна поняла, что отвечает на поцелуй.