Один на двоих

Питер не стал стучать, он медленно, но уверенно открыл дверь и вошел в кабинет. Тони, как и положено, сидел за рабочим столом и изучал некие записи, сделанные, видимо, давно. Тонкий блокнот в кожаном переплете достался ученому по наследству от отца. Включенный ноутбук, стоявший под рукой ученого, издавал свой планомерный монотонный звук. Питер прошел прямиком к мягкому диванчику, расположенному напротив стола Старка, и немного вальяжно грохнулся на него. — Ты что-то хотел, малыш? — казалось, Тони не замечает ничего необычного в юноше. — Да, — немного самоуверенно ответил парень. — И что же? — ученый наконец соизволил оторваться от чтения, поднять глаза и взглянуть на юношу. — Тебя, — неожиданное слово вырвалось из уст Питера, словно само собой. Тони ошалело смотрел на сына. Соулмейт. Это его соулмейт. Эту мысль ему необходимо вбить себе в голову и не смотреть теперь на мальчика, как на маленького сына. — Но… Мы же вчера договорились обо всем, — Старк развел руки в стороны, не в силах больше думать о блокноте и записях в нем. — Вы договорились, не я, — Паркер раздвинул ноги пошире. Его член начинал понемногу набухать. Взгляд карих глаз Тони слишком сильно возбуждал девственного юношу. — Но я не знаю, я даже не могу… — в этот миг невинностью пахнуло от ученого, а не от Паркера, как должно было бы быть на самом деле. Настолько смущенным и покрасневшим тот выглядел. — Ты можешь встать? — Питер решил брать ситуацию под свой контроль, но как только увидел поднявшегося из-за стола Старка и его огромное достоинство, выпиравшее сквозь брюки, то всю напускную решительность как рукой сняло. Тони подошел к Паркеру вплотную и коснулся рукой его волос, поправляя опущенную на глаза челку. От этого, казалось бы, ничего не значившего прикосновения по телу юноши пробежала очередная волна желания. — Так ты хочешь начать уроки? Прямо сейчас? — голос Тони заставил колени юноши дрожать. Глаза мужчины, так проникновенно смотрели в глаза юноши, что Паркеру казалось, он сейчас задохнется. Захлебнется собственной же возбудимостью. — Да, — с привздохом ответил мальчик. — Я доверяю тебе и думаю, что сильно хочу этого. Прямо сейчас. — Думаешь начать все же свой грешный путь по просторам любви? — легкая соблазнительная улыбка едва проскользнула на губах ученого. — Сейчас проверим. И Тони резко притянул к себе сына. Да, его возбуждала именно эта мысль. Мысль о том, что он будет иметь этого мальчика, своего воспитанника, своего преемника, своего сына. Старк от этой мысли и сам чуть не кончил, но заставил свои идеи выстроиться по порядку и немного успокоиться. Влажные губы мужчины и юноши сошлись в медленном долгом, но совершенно неискушенном со стороны мальчика поцелуe. Питер безумно стеснялся, был слишком зажат и растерян. Тони, прекрасно зная о невинности юноши и ласково придерживая рукой его затылок, начал активнee внедрять в их поцелуй свой настойчивый язык, проникая в глубины рта мальчика. Затем свободной рукой мужчина начал осторожно расстегивать ширинку на его джинсах. Немного опьяневший от нахлынувшего восторга и желания Питер, все еще стесняясь, все же помог ему снять с себя одежду. Тони осторожно коснулся поднимающегося членa юноши, ненадолго прекратил поцелуй и посмотрел в почерневшие от наплыва страсти глазa. Старк все еще искал там ответ — согласен ли Питер на дальнейшие действия, но, так и не дождавшись его, продолжил свои соблазняющие ласки. Мужчина уже и сам слишком сильно хотел поиметь этого смущенного мальчишку и не мог больше сдерживать себя. Он сам начал расстегивать свои черные брюки, а затем — белую рубашку, сняв их с себя и откинув в сторону. Затем ласково уложил на спину абсолютно не сопротивляющегося Питера и стянул с него белыe трусики через идеальные юношеские ноги. Затем в сторону полетела футболка Питера, оказавшись где-то на полу рядом с одеждой Старка. Тони вновь припал к губам мальчика и продолжил его целовать, показывая истинную страсть желающего его мужчины, покa Питер по команде послушно нe перевернулся нa живот и, видимo, ужe готов был ко всему, что прикажет ему… Тони. Старк продолжал ласково целовать шею юноши и аккуратно, чтобы не испугать неискушенного мальчика, начал водить членом между его ягодиц, покa сам еле нe стерпел и нe сделал попытку нечаянного проникновения. — Ты не должен бояться, малыш, — хриплый голос Тони прозвучал над ухом парня. — Я не боюсь, я очень хочу… Тебя… — Питер схватился за свой член и сжал его, боясь кончить раньше времени. Из кабинета послышались легкиe стоны. Если бы Стив сейчас вернулся обратно, он бы застал их в довольно страстном виде. Не выдержав первого длительного раза, член юноши уже начинал кончать тонкими горячими струями, выплескивая из себя сперму прямо на пол. Тони также не заставил себя долго ждать, и после нескольких толчков оставил семя на упругой попe Питера.

***

Стив весь день чувствовал некоторую слабость. Или это была не слабость вовсе? Ему было неуютно находиться на привычном рабочем месте, некомфортно работать в принципе, в душе, где-то глубоко, что-то терзало и не давало покоя. Роджерс никогда прежде не испытывал в совокупе эти эмоции, все всегда шло гладко. Так что же случилось теперь? Переступив порог дома, он словно почувствовал некоторое напряжение. В воздухе сквозила атмосфера непонятного, чего-то нового. Стив скинул куртку и повесил ее на вешалку у входа. В доме стояла полнейшая тишина. Роджерс прошел в гостиную, затем заглянул в кухню и, никого не обнаружив, направился наверх. Мысли судорожно забегали в голове: «Вдруг что-то стряслось с Питером?» Переступая через две ступени, Стив быстро поднялся по лестнице. Тишина начинала раздражать и в том же время напрягать. — Тони? — решил поинтересоваться, есть ли кто в доме вообще, Стив. В это время суток вся семья, по обыкновению, уже находилась в сборе. — Питер? Из-за двери комнаты Паркера послышались голоса. Значит, они оба там. Так подумал Стив и устремился в спальню мальчика. Его широкую улыбку от радости встречи встретили два немного испуганных взгляда. Один из них принадлежал сыну. Юноша был смущен, выглядел сконфуженно и сильно покраснел при виде вошедшего. В глазах Питера Стив заметил некую вину, но за что? Что случилось, пока он отсутствовал? Роджерс оставил дверь комнаты открытой и приблизился к двум до этого беседующим людям. Сейчас оба молчали. Тишина резала уши, будто в комнате стояло высокое напряжение. Роджерс остановился у кровати Паркера. Тот сидел на ней, облокотившись на приподнятую подушку и прижимал вторую к себе. Старк сидел на краю постели, словно стеснялся подвинуться чуть дальше. — Что случилось, Питер? Ты заболел? — Стив все еще терялся в догадках. — Присядь, Стив, — ответил вместо сына Старк и похлопал рукой по покрывалу. — Нам надо поговорить. И разговор окажется для тебя, возможно, неприятным. — Да что случилось-то? — в сердцах вспыхнул Роджерс. Его изводило незнание и непонимание происходящего. — Все в порядке? Вы оба странные слишком. — Стив, — Тони повторно похлопал ладонью по кровати, — присядь. Не надо стоять. Ты устал, да и новость будет необычной. Роджерс, наконец, согласился присесть, тем более он и впрямь вымотался на работе. Он скрестил руки на груди, усевшись по другую сторону постели сына и тем самым оказавшись напротив Старка. Их взгляды встретились, и в этот миг Роджерса будто пронзило током. В его голове, словно перед глазами, показались будто бы некоторые воспоминания. Но это были вовсе не его воспоминания! Вселенная делала свое дело. Она передавала эмоции соулмейтов. Это происходило на самом деле. Это была реальность! Вот Тони ласкает их сына. Следующий момент — он сам раздет. Еще миг — и он что-то хрипло шепчет мальчику на ухо… Наконец, Тони имеет его, имеет со всей полнотой наслаждения, имеет их невинного Питера… Стив распрямил руки и подскочил, как ужаленный. Он яростно смотрел на мужа. Смотрел с удивлением, смотрел с непониманием и злобой. — Не может быть, Тони! — воскликнул Роджерс. — Ты это сделал! Но ведь мы договаривались подождать еще два года. Ведь Питер еще совсем малыш… — Я не малыш, Стив, — перебил кричащего на весь дом отца юноша. — Это я сам виноват. Я пришел к Тони. Он лишь пошел мне навстречу. Он преподал мне первый урок любви. — Стиви, — поднялся Старк и, обойдя кровать, приблизился к мужу. — Не ревнуй, пожалуйста. Ну не будь таким. Это же наш мальчик. Наш. Он принадлежит нам обоим. Роджерс взглянул на сына, сидящего на кровати, пока Тони, искренне прося прощения, обнимал Стива. Глаза Питера горели озорным огоньком, а его стеснительность, которую буквально минуту назад видел Роджерс, как рукой сняло. Питер заигрывал со Стивом карими шаловливыми глазами.