Дело без тела. Часть II

      Покрутив затекшей шеей и помассировав ее рукой, Яков вернулся к тетради, исписанной округлыми завитушками, ровно легшими на чуть желтые листы дешевой бумаги. Буквы шли друг за другом, не выбиваясь ни вверх, ни вниз, четко придерживались невидимой строчки. Каждое слово также строго шло через промежуток, определенный автором. Не всякий мог похвастаться таким стилем письма. И внезапно текст поплыл перед глазами Штольмана. Каллиграфические буквы постепенно стали исчезать за туманным пятном, которое однородной массой застилало страницу, делая дальнейшее чтение невозможным. Глаза отказывались видеть. Так проявился симптом крайней усталости, намекая, пора бы бросить все и отправляться домой, спать. Но Яков, поморгав глазами и приведя зрение в порядок, продолжил изучение.       В изложении Земцова П.К., главы детективного агентства, о самом покойнике из купе говорилось следующее: Илья Максимович Крейс, лицо дворянского сословия, младший сын полуразорившегося семейства, от роду сорока пяти лет. Служил в армии в чине штабс-капитана. Покинул ее ряды из-за неприглядных обстоятельств. Каких именно - Земцов в тексте не указывал. В отставке Илья Максимович сделался коммерсантом. Прогорел. Далее шло описание купе как места преступления и московской квартиры, где он проживал. Про купе и квартиру Штольман прочитал вскользь, оставив это на потом для глубокого изучения, и вплотную перешел к обрисовке предполагаемого убийцы, составленным детективом на основании показаний приходящей домработницы Аглаи Бобиковой. Это был молодой человек лет двадцати-двадцати пяти, с военной выправкой, средней полноты, небольшого роста, с проседью в волосах. Так же с ее слов: Илья Максимович после разорения, опасаясь кредиторов, прятался в квартире. Никого к себе не пускал и не выходил на улицу. Однако, когда на пороге появился данный молодой человек с подношением, Крейс немедленно принял его. У женщины сложилось впечатление, что хозяин ждал именно его. Проговорив в кабинете несколько часов кряду, гость уехал, а Илья Максимович затеялся готовиться к отъезду. Спустя три часа Крейс почувствовал себя плохо, но на ее предложение послать за доктором ответил отказом. Исчез из апартаментов на продолжительное время, а следующим вечером, почти в обессиленном состоянии отправился на вокзал к восьмичасовому поезду, имея багажом большой дорожный чемодан. На вопрос о грибах домработница показала: ее хозяин не ел их. Он не терпел грибы ни в каком виде, и поэтому она не имела надобности держать оных в доме, даже для личного употребления.        В свое дознание Земцов также включил исследования патологоанатома городской больницы,и вердикт следователя, подробно переписав их: "Отравление аматоксином. Источник яда - бледная и белая поганка. Судебно-медицинский диагноз. Отравление аматоксином. Заключение. Причиной смерти явилась интоксикация организма, множественным кровоизлиянием в слизистых и серозных оболочках внутренних органов, жировой дистрофии почек, печени. Несчастный случай. В возбуждении дела отказать в связи отсутствия состава преступления".       - Я подумала, что будет все-таки нечестно по отношению к тебе, если уеду не предупредив, - в тиши кабинета прошелестел голос Анны.       Штольман оторвался от чтения и взглянул вглубь, но жену не увидел. Ночь, еще не до конца утратившая свои права, вместе со спутницей темнотой царствовала в комнате, скрывая все, что находилось за гранью его стола, где горел огарок свечи.       - И сразу тебя предупреждаю, - Анна обошла стол и, подойдя к мужу, положила руки ему на плечи. — Не трать слова на переубеждение. Я все решила! – повысила она голос. — С первым же поездом еду в Петербург!       И тут из темноты раздалось бормотание Коробейникова: - Анастасия Сергеевна… Ммм….Для Вас, да хоть луну с неба. Милая. Ммм, - почмокал он губами.       -Мы не одни?       -Нет. Как ни гнал я Антон Андреевича домой, как ни уговаривал, он ни в какую не соглашался уходить. Вот, - Яков кивнул в сторону стола помощника. — Сидит, доказывает свою полезность изучением фотографий с места преступления. Хм.       -Ладно, я пошла. Не сердись, пожалуйста, я должна помочь нуждающемуся, - и, быстро поцеловав Якова в щеку, хотела отойти, но муж задержал ее за руку.       -Своевольная, непослушная, - констатировал Штольман и провел кончиками ее пальцев по своему лицу. — И как я только мог проглядеть такие вопиющие недостатки? Где находились мои глаза, когда я очаровывался тобой? - И наперекор себе же нежно снял перчатку и поцеловал в середину ладошки. — Ммм, какая сладкая, - зажмурился он. -Яков, ты решил не мытьем, так катаньем отговорить меня от поездки? – грустно улыбнулась она. — Извини. У тебя ничего не получится, я все решила, - и Анна попыталась забрать руку.       -Не спеши. Лучше посмотри, что у меня есть для тебя, - Штольман отпустил запястье жены и перевернул листы в тетради с середины в самое начало. — Это расследование смерти твоего духа. Читай.       -Ух ты!       И только она склонилась над ней, свеча погасла и сизый дымок взвился кверху от кончика фитиля. — Яков! – протестующее воскликнула Анна. Ей было не до проказ, в какие муж хотел втянуть ее, потушив свечу. Но задохнулась, увидев, как тетрадь поднялась над столом в лунной дорожке, внезапно заструившейся сверху. В гробовой тишине зашелестели страницы. Они мелькая сменяли одну другой. И дойдя до искомой, тетрадь плавно, подобно опадающему листу, опустилась на стол. А в желтом свете прямо на ее глазах стежок за стежком, словно на гобелене, а не в пустоте, из ниток, сходных дыму, соткался дух. Сначала голова, потом туловище по пояс, ног не было видно. Все это выглядывало из середины стола.       Покрутив головой, дух нетерпеливо задергал руками, по локоть скрытых столом. Анна догадалась, что он роется в карманах, желая найти в них какой-то предмет. Обнаружив его, сдвинулся в ее сторону, протянул к ней раскрытую ладонь, а затем сложил пальцы в знак победы.       -Друуу… - прозрачные губы духа шевельнулись, и протяжный то ли шепот, то ли шелест заполнил стены кабинета. — У… - И тут пелена заклубилась между ними. Она росла и росла, отгораживая собой Анну от духа. Вглядываясь в туман, девушка увидела образ молодого человека в странной одежде. Он, словно паук, испускал из себя паутину и окутывал ею духа из купе. А когда тот полностью потонул в ней, все исчезло, и кабинет окрасился серыми тонами хмурого утра.       -Яков, зажги свечу, пожалуйста, - попросила Анна и взяла тетрадь, преодолев дрожание пальцев. Штольман поставил запасную свечу в шандал и запалил ее. Яркий огонек вновь осветил комнату.       -Дух, - не спрашивая, а утверждая, проговорил он и, поежившись, потер руками предплечья, дабы согреться. Обычно визиты потусторонних существ к жене лично для него проходили без последствий. Он не чувствовал их присутствие, не видел образов и не слышал речи, лишь только наблюдал Анну, общающуюся с ними. Ее отстраненность и безжизненный голос. А сейчас он остро ощутил могильный холод и уловил шорох, будто от развертываемых конфетных фантиков, но решил молчать о случившемся. — И какие известия?       -Подсказка, - и девушка бухнула перед мужем тетрадь и указала на еле заметные сделанные простым карандашом короткие пометки. Если бы не дух, то они едва ли сами обнаружили их. - Возможно, он друг – покопаться в армейском прошлом, - озвучила Анна запись. - Сабля? Куда она делась? Продал? Не за что! -Знак ордена святой Анны четвертой степени? Надо думать. -Отпечаток ключа. Похоже, покойный сильно сжимал его в ладони, поэтому оттиск остался на коже. Где то, что он открывает, и куда сам делся? В купе только пустой чемодан. -Знаешь, а я видела тот след на ладони, - протянула девушка, задумчиво наматывая локон на палец. — Сейчас дух показал мне его вместе со знаком победы. В прошлые разы нам мешали, а сейчас он успел. И могу сказать: он похож на обычный ключ, которым отпирают замки саквояжей.       -Земцов в своих записях не упоминает никаких саквояжей, - возразил Штольман.       -Ну и что. Это же не отменяет его наличия вовсе. Может…       -Крейс, - подсказал Яков, догадавшись, из-за чего жена запнулась.       -Крейс, - повторила она. — Спрятал его от посторонних глаз в чемодане. А убийца, зная о тайнике, забрал его оттуда. Вот детектив и не обнаружил ничего и поэтому не упоминал. Но о каком знаке он тут пишет, загадка для меня? - Анна отпустила локон, и он, раскрутившись волнообразной змейкой, упал ей на плечо. — Я видела только пуговицу.       -Можешь описать ее?       Девушка наклонила голову и чуть нахмурилась, вспоминая кругляшек. Это было настолько мимолетно, что, кроме золотого блеска, сверкнувшего при падении, она сейчас ничего конкретного не могла припомнить. И хотела уже признаться в этом, но ее взгляд упал на бумагу, лежавшую на столе мужа, на которой стояла печать с гербом. И в тот же миг она будто воочию увидела пуговицу.       -Круг, увенчанный имперской короной, а внутри крест, - произнесла она.       -Тогда Платон Константинович прав, это не пуговица, а знак. Его прикрепляют наверх эфеса сабли и на рукоятку кортика. И оно носит неофициально название «Аннинское наградное оружие». Подожди, - оборвал сыщик сам себя. — К сабле…! - и, придвинув тетрадь, перевернул несколько страниц и зачитал, - стену спальни украшал турецкий ковер, завешанный оружием. В самом центре оного находилась пустота. Допросив Аглаю, я узнал, что у Крейса висела сабля и ножны, инкрустированные золотом.       -И что? – не поняла Анна мужа.       - Сдается мне, убийство Ильи Максимовича и кривого произвела одна и та же рука, - Штольман пожевал губами и перевел взгляд на жену, которая, устремив взор в окно, теребила волосы. — А тебя что смущает?       -Духи, - произнесла Анна и привычно села на стул для посетителей.       -Духи? Крейс был не один?       - Да сначала один, но позже появлялось нечто и выталкивало меня из видений, мешая до конца понять, что тот хочет мне показать. Теперь я разглядела этого парня. Он не похож на всех ранее встреченных мною призраков. У него была странная до неприличия одежда. Обтягивающая тело рубашка с короткими рукавами…       -И необычные штаны, - подхватил Яков.       -Именно. А ты где виделся с этим человеком?       -Хм, - Штольману хотелось оставить дело Глафиры в разделе снов. Забыть и не вспоминать, опираться только на факты, но не вышло: сновидение столкнулось с действительностью. — Аня, как бы это невероятно ни прозвучало, парень, убийцу, которого я искал по вызову Глафиры, и есть дух, описанный тобой. Он является хранителем клада. И не делай таких удивленных глаз, я сам не до конца верю в то, что сказал, - невесело хмыкнул Яков, наблюдая, как от каждого произнесенного им слова очи жены делаются круглее. — Существуют, - на этом он откровенно поморщился. — Тайные клады, зарытые с человеческой жертвой, которая становится хранителем и отпугивает тех, кто посягает на зарытые деньги. Вот он и стал вторым стражем. Первым был Сенька Кривой, сообщник ограбления Крейса. Но его время вышло, и он отыскал себе заместителя.       -А Сенька Кривой это кто и отчего он тебе известен?       - Антон Андреевич занимается прояснением его личности. А знаком в связи с расследованием смерти данного субъекта. Его вещи найдены в роще.       - Это о них в газете написал Рябушинский? Боже, - всплеснула Анна руками. — Почему ты не даешь информацию об этом, а то Рябушинский такого страху нагнал? Люди теперь боятся в лес ступить.       -Пока идет дознание, вся информация засекречена. Тайна следствия, и я не намерен ее разглашать, - сыщик выдернул из стакана для письменных принадлежностей перо и, покрутив его в руках, воткнул обратно. — Признаюсь, о том, что это Сенька, я понял только после посещения Глафиры. Она показала мне фото с места преступления, и я отметил там похожие следы, что и здесь, в роще. А потом снимок призрака с головой подмышкой. Он отлично подходил под кличку "кривой". У духа не хватало одного глаза. Ну и наконец, я узрел сами сапоги, они свисали с шеи призрака, и их подошвы тютелька в тютельку соответствовали отпечаткам следов.       -Значит, если мы найдем убийцу Сеньки, то откроем имя виновного в смерти Крейса и узнаем тайну саквояжа?       -Ну, где-то так, - согласился Яков и тихо рассмеялся. Зажегшийся огонек в глазах Анны и нетерпеливое ерзанье на стуле сказало ему, что она готова немедленно ринуться на поиски разгадки.       -А ты уже что-нибудь нашел? – не обратив внимания на смех мужа, спросила девушка и задула ставшую бесполезной свечу. Солнечное утро уже главенствовало в городе. - Как тебе сказать. Мне не дают покоя следы, оставленные не Сенькой, а вторым человеком, - признался сыщик.       Грохот падения огласил кабинет. Яков и Анна вскочили с места и увидели лежащего на полу и озиравшегося по сторонам Коробейникова. Он недоуменно таращился, стараясь понять произошедшее.       -Доброе утро, Антон Андреевич, - поприветствовал помощника Штольман. — Как спалось?       -Я не спал, - возразил Коробейников. — Я дремал, - поправился он от веселого взгляда Анны Викторовны. — Я думал и кое-что понял. Не зря, Яков Платонович, Вам не нравятся эти отпечатки сапог, - Антон Андреевич встал и, подобрав с пола фотографии, приблизился к столу начальника. — Они неравномерные.       -То есть? – Яков взял фото и пригляделся к снимку.       -Сами смотрите, - Коробейников указал пальцем . — Нажим при ходьбе, он везде разный, то идет на пятку, то на мысок. Нога будто перемещается в обуви.       -Вы хотите сказать, что размер сапог намного больше, чем нога человека, надевавшего их?       -Да.       -Интересный поворот. Хвалю за наблюдательность, Антон Андреевич, - и Яков, забрав у помощника все фото, заинтересованно стал рассматривать их. — Аня, иди домой, я, похоже, нескоро еще уйду отсюда, - оторвавшись от снимков, проговорил он. — Сама понимаешь, надо подумать.       -Хорошо, - с сожалением вздохнув, Анна покинула кабинет. — Жду тебя дома и надеюсь на твой полный рассказ.       -Всенепременно, дорогая, - и сыщик вновь углубился в изучение.       Совершив несколько взмахов руками и приседания, Антон Андреевич приблизился к столику с чайником, дабы побаловать себя чайком, пока начальник не призвал его к обсуждению, как вдруг тонкий звук, похожий на скрипку, проник в кабинет. Он тихо и жалобно доносился с улицы.       -Странно, скрипка. Зачем она здесь в такое время? – удивился он и, дернув занавеску, откинул ее в сторону и охнул. Площадь перед управлением была завалена цветами. Розы, ландыши, тюльпаны и прочие, названия которых он не знал, стояли в корзинах и лежали просто на мостовой, по всему периметру. Они, как море, на котором он никогда не был, но представлял по иллюстрациям из книг, раскинулись перед управлением. И среди него стояла Анна Викторовна, а рядом с ней вились здоровущий цыган, игравший на скрипке, и молодая цыганка. — Яков Платонович, можно Вас на минутку, - заикаясь, позвал начальника Коробейников.       -Да, что у Вас там? – недовольно, что его отвлекают, буркнул Штольман. Силы его уже были на исходе, и на ногах он держался только из чистого упрямства.       -Посмотрите в окно, пожалуйста, - и распахнул створки, дабы начальник услышал разыгравшуюся на тот момент скрипку.       -Антон Андреевич, я не сержусь, Вы молодец, обнаружив несоответствие, но я тоже выспаться хочу, а меня отв…, - Штольман замолк. Дар речи оставил его лишь только он глянул в указанном направлении. Анну, его Анну, не стыдясь ничего, обольщали средь белого дня, прямо на площади. Мужик с физиономией цыгана смычком водил по струнам инструмента и извлекал из него мелодию романса, а молодка того же племени сильным голосом тянула «Не уходи, побудь со мной». — Ну, все, это - за рамками дозволенного! - грохнув кулаком по подоконнику, Яков сорвался с места и вылетел на улицу, забыв надеть котелок. — Эй, Вы! – громко крикнул он, расшвыривая на своем пути ни в чём неповинные розы. Музыка и романс стихли. — Передайте вашему нанимателю, - прошипел Штольман на ухо цыгану, подтягивая его к себе за грудки, когда добрался до парочки. — Я найду его, и от дуэли ему не уйти. Кто бы он ни был! Так и передайте ему! Аня, а ты живо домой!