Дело без тела. Часть II

      Перекинув лямку от почтовой сумки с шеи на плечо, почтальон Липкин Денис Каземирович протяжно то ли всхлипнул, то ли вздохнул от жалости к самому себе.       Сегодня с самого утра он бродил по городу в поисках Штольмана: в отделение пришло письмо с пометкой «лично и срочно», где получателем прописывали начальника отдела полицейского управления. Однако почтальону фатально не везло - куда бы он ни пришел, давали одни ответ: "Яков Платонович только что заглядывал, но уже ушел. А собирался посетить то-то и то-то". Вот и сейчас из цветочного магазина, куда его послали из другого цветочного магазина, он должен был плестись в следующей.       Выйдя из прохладных стен под открытое небо, почтальон почувствовал, как пекло, установившееся еще в полдень, вновь обдало его пылом раскаленного воздуха и протекло под одежды. Тело в который раз за день покрыла липкая испарина и противно пропитала исподнее, которое, тут же намокнув, обкрутилось вокруг ног.       -И за каким лешим Штольмана носит? – буркнул Липкин, сойдя со ступеней. — Сидел бы в кабинете и копался бы в бумагах. Нет же, скачет, а ты лови его, - и утер платком, вынутым из кармана форменного сюртука, изъеденное оспинами красное лицо и лоб. — Вечер уже, а он все не уймется! Зло огляделся он по сторонам в поисках, где бы испить воды. И - о чудо! - прямо перед его носом проехала коляска, а в ней Штольман, бледный, точно призрак, с поджатыми губами и глядевший сосредоточенно прямо перед собой.       -Яков Платонович! Господин Штольман, до Вас письмецо! — стараясь нагнать экипаж и привлечь к себе внимания сыщика, кричал он, на бегу размахивая фуражкой. Но тот даже не повернул головы в его сторону, и экипаж, в конце концов, скрылся за поворотом. Лошадь бегала быстрей, чем он передвигал ногами.       -Вот же-же-шь, холера тебя разбери! – задыхаясь, бросил Денис Каземирович и, остановившись, привалился к стволу дерева. Голова кружилась, а легким не хватало воздуха, и они вот-вот грозились разорваться.       - Чего лаешься?- На ругань поднял голову мужичонка, дремавший на козлах своей пролетки, приткнутой под тень старой липы, растущей возле дороги. — Праздник сегодня.       -Да что мне твой праздник! – отдышавшись, Денис сплюнул на землю и подошел к извозчику. — Послание вручить не могу. Целый день бегаю, как собака последняя, а толку ни на грош.       -А чаво бегаешь то, караулил бы там, куды нынче господа съезжаются. Поди и твой тудыть прибудет.       -Это ж где? - Воспарил духом Липкин. — Подскажи, мил человек, коль ведаешь. Сделай доброе дело.       -Алтын не пожалеешь, тоды отвезу.       -А не дорого ли ты просишь?!       -Ну как знаешь, - не стал спорить кучер и достал из кармана штанов кисет. Развязав на нем узел, вынул небольшой листик, подготовленный для самокрутки. Любовно расправил его в пальцах и, просыпав в середину табак из мешочка, ловко свернул. — Тебе ножки бить. А так с ветерком прокачу, маленько охолынешься. А то вон какой рдяный. Кхе, кхе, - засмеялся кучер.       -Поговори, поговори у меня еще, голь перекатная, - погрозил пальцем Липкин, но все же счел нужным уточнить: — А ты точно знаешь, где Штольман будет?       -Будет, аль нет, то не ведаю, зато знаю, кудычь господа катятся.       - Ладно, черт с тобой, вези, - сдался почтальон и, с трудом забравшись в коляску, устроился на раскаленном от солнца сидении. — Пошел!       Шустро убрав за ухо самокрутку и пристроив в карман кисет, кучер дернул поводья. — Ну, мертвая! Ну, пошла!       Лошадь, переступив копытами, потрусила по улице. И Липкин, почувствовав легкий ветерок, подставил под прохладное дуновение лицо и стал наблюдать, как дома, на несколько секунд оставаясь в его поле зрения, исчезали позади.       -Эх, хорошо! – крякнул он и, закрыв глаза, вальяжно раскинулся на сидении. И мерное покачивание сделало свое нехитрое дело, он задремал.       -Приехали. Там они все за забором!       Голос кучера, прорвавшийся сквозь сон, заставил Липкина очнуться. Разлепив глаза, он непонимающе уставился на трясущего его мужика.       - Приехали, говорю, - пояснил тот, уловив ничего не понимающий взгляд седока. — Слышишь за забором му́зыка играет? - и указал в нужную сторону.       Почтальон перевел взгляд на фигурную решётку, отгораживающую улицу от парковых деревьев, за которыми слышалась игра духового оркестра, наяривающего польку.       -Ах, ты ж, - досадливо воскликнул почтальон. — Сегодня бал. Во я дурак, сам не догадался!       -Дурак не дурак, а денюшку все же гони, - забеспокоился кучер, боясь остаться без оплаты. — А то городового кликну, - пригрозил он.       -Да чтоб тебя перевернуло, да бросило! – в сердцах обронил Липкин, так как вспомнил про сие событие, прописанное в газете. — Не мог сразу про бал об сказать! Я бы сам пешочком сюда дошёл. Гад! - Но все же вынул из кошелька обещанную монету, всучил ее вымогателю и спрыгнул на землю. — Чтобы я тебя больше не видел, плут! – демонстративно сплюнув, он подошел к ограде и заглянул вглубь парка.       Среди деревьев по дорожкам гуляли нарядно одетые дамы с кавалерами, облаченными в военные мундиры. — Опять я сглупил, Штольман-то не военный, - буркнул он и, опустив голову ниже плеч, побрел на почту.       - Здравствуйте, Яков Платонович. Какими судьбами здесь?       -Добрый вечер, доктор. Я за Анной Викторовной.       Не веря своим ушам, Денис Каземирович повернул голову. За оградой на дорожке стояли Штольман и Милц. И, не помня себя от радости, Липкин заорал во всю мощь легких, примкнув к железным прутьям, - Господин Штольман! Господин Штольман, до Вас у меня письмо!       -Прошу прощения, я оставлю Вас на минуту, Александр Францевич, - раскланялся сыщик и, сойдя в траву, подошел к почтмейстеру. — Уважаемый, зачем Вы так надрываетесь? И почему не оставили конверт в управлении?       -Пометка «лично» и «срочно», нельзя-с. Не положено, - затараторил почтальон и просунул сквозь пики Якову пухлый конверт и регистрационный журнал с огрызком карандаша.       Расписавшись, Яков вернул журнал и осмотрел со всех сторон серый увесистый конверт с пятью сургучными печатями. Осторожно надорвал его и заглянул вовнутрь. Там находился еще один конверт и сложенный лист бумаги, который, по всей видимости, адресовался именно ему. Он вынул послание и, развернув, узнал каллиграфический почерк Земцова.       Милостивый государь, хоть лично мы с Вами и незнакомы, но обстоятельства вынуждают меня обратиться к Вам как к честному человеку, который может оказать бесценную услугу. Я, бывший служитель департамента полиции, находясь на заслуженной пенсии, занимаюсь частными расследованиями. Мой последний работодатель Хмелин М.И. поручил расследование щекотливого вопроса. Подробности упускаю. И в связи с тем, что меня и моих коллег вот-вот могут заключить под стражу, никто из нас не может лично прибыть в Затонск. А посему я вынужден просить Вас вручить сей пакет господину Хмелину. Он именно из-за него прибывает на бал по случаю открытия пансионата в Ваш город, где мы раньше уговорились встретиться.       -М-да, - протянул Яков. С того места, где он стоял, было видно все празднество. Оно устраивалось на открытой площадке, и все присутствующие находились, как на ладони.       Часть гостей обреталась на зеленой лужайке с торца пансионата. Там установили столы с разнообразными закусками, и гости, наполнив снедью тарелки и общаясь между собой, переходили друг от друга. А также для тех, кто не желал утруждать ноги, поставили стулья, и их оккупировали матроны, ревностно следившие за дочками на выданье, вальсирующими с кавалерами на настиле из досок, организованном под танцы. Музыку выдавал оркестр, размещённый в каменной беседке рядом с главным входом на территорию лечебно-профилактического учреждения. А другая часть господ, коим надоело танцевать или просто уставшие от палящего солнца, пользуясь тем, что рядом тенистый парк, бродили по его тропинкам. Их силуэты белыми пятнами мундиров и разноцветьем платьев мелькали сквозь зеленую листву.       По скромному наблюдению сыщика, военных на празднестве имелось около пятидесяти душ разного возраста: от молодых адъютантов до почтенных ветеранов. Плюс здесь же встречались мужчины и в гражданском платье.       -И как прикажешь среди всей этой толпы разыскать Хмелина? – пробормотал Штольман и увидел, как из-за деревьев вышел Розин. — Не иначе следил, - подумал он и убрал конверт в карман. Еще утром сыщику показалось, что за ним ведется слежка. Но все же надеялся, что это нервы.       -Господин Штольман, - Сергей Сергеевич, любезно раскланявшись, подошел к сыщику и протянул руку. — Мое послание. Я видел, Вы только что получили его.       -Прошу прощения? - Чуть наклонил голову Яков.       -Наш уговор. Вы мне - послание, а я Вам - любую из разумных услуг.       -Я не давал Вам полного согласия, - произнес сыщик, - только лишь обещал подумать.       -Так в чем же дело? Подумайте и дайте.       -Нет. Я все же, пожалуй, откажусь. Не стоит оно того.       -Господин надворный советник, - тон Розина исполнился угрожающими нотами, глаза сделались злыми, а с губ исчезла благодушная улыбка. — Вы забываете, кто перед Вами! Вы должны…       -Прошу прощения, но я Вам, - Штольман выделил интонацией обращение, - ничего не должен. Имею честь! - Яков, кивнув, щелкнул каблуками.       -Ну, смотри, не пожалей! – угрожающе прошипел Сергей Сергеевич и, развернувшись, скрылся за деревьями.       Проводив его взглядом, Штольман вернулся к доктору, и они, выйдя из-под сени деревьев, влились в толпу гостей, гулявших на зеленой лужайке.       -У Вас проблемы, Яков Платонович? – осторожно спросил доктор, наблюдая недовольное лицо сыщика.       -Все хорошо, Александр Францевич, не стоит беспокоиться, - отмахнулся Штольман. — А Вы Анну Викторовну случайно не видите? – спросил он, крутя головой и высматривая среди прекрасной половины гостей свою жену. - Мы с ней немного повздорили, хочу поговорить с ней.       -Она была… Он определенно напрашивается на скандал, - неожиданно не в тему ответил доктор, и Штольман удивленно посмотрел на Александра Францевича, ища объяснений словам. Но доктор, не замечая его любопытствующего взгляда, смотрел в сторону фуршетных столов.       Бросив туда же взгляд, Яков выделил среди стоявших мужчин полнотелого, но не рыхлого господина лет шестидесяти — шестидесяти пяти, в мундире, с пышными усами, чересчур шумного и красного от принятого спиртного. Он отпускал сальные шуточки в сторону дам и передразнивал их, когда они недовольно отходили от него. При этом ежеминутно прикладывался к горлышку бутылки, добавляя градусов своему настрою.       -Это кто? Вы его знаете? – поинтересовался сыщик.       -Хмелин Михаил Иванович, дивизионный доктор, - не отводя глаз от дебошира, произнес Милц. — Нас представили друг другу на Кавказе, когда мне довелось побывать в тех местах. Правда, был там недолго, всего полгода, и за этот период мне больше не выпал случай пообщаться с ним. А жаль: говорят, в его практике имелся очень интересный случай. А именно - пациент с генетическим заболеванием, лицо которого оставалось молодым, а тело старело согласно возрасту.       -Доктор, а Вы бы не могли свести нас? – спросил Штольман, радуясь исходу. Еще минуту и он избавится и от конверта, и от сверлившего его затылок чьего-то пристального взгляда.       -Извольте, но боюсь, в его теперешнем состоянии… Он несколько не в себе, как Вы видите.       -Мне только нужно передать ему конверт. Надеюсь, чтобы забрать его у меня, у него хватит рассудка, - и Яков посмотрел на Хмелина, дабы разгадать степень его опьянения. Но молодая особа, обхвата не менее трех аршин, с тарелкой вкусностей заслонила собой дивизионного доктора, встав к нему спиной. Она поднесла руку с зажатым в пальцах пирожным ко рту, разомкнула губы, показав белые ровные зубы, и откусила половину эклера. Весь ее вид после этого выражал наслаждение от кондитерского изделия. Однако мгновение спустя она громко взвизгнула и резко обернулась. Это повлекло за собой трагичные последствия: пирожные разлетелись по сторонам, бомбардируя при этом рядом стоявших гостей, украшая их платья, мундиры, а то и лица сладким кремом. Вокруг начался гвалт и сумятица.       -Что произошло? Почему такой шум? – спросил офицер у всех сразу, выныривая откуда-то сзади.       Сыщик хотел ответить, однако его опередили. Седовласый капитан, стоявший неподалеку, с издевкой в голосе произнес: - Полковничиха Потапкина получила…., - и он искоса поглядел на молоденьких неангажированных барышень. Они явно тоже не видели всей сцены и желали узнать, что произошло, жадно ловили каждое слово из разговора. — Скажем так, по турнюру.       -Яков Платонович, - Милц наклонился к уху сыщика. — Я боюсь, сейчас разразится сандал, и бог весть, чем он может закончиться. И поэтому я прошу Вас, помогите мне увести его.       Штольман кивнул и доктор, заработав локтями, проложил им путь сквозь толпу.       -Господа, - громко воскликнул Александр Францевич, оказавшись рядом со смутьяном. — Нина Федоровна, - повернул он голову к пострадавшей. — Будьте снисходительны к герою войны. Он контужен, и поэтому не всегда бывает адекватен в своих поступках. Простите его. Простите его, господа! – обратился он ко всем.       -Ты что мелешь?! – возмутился Хмелин, вскидывая голову. — Я не кон…. Но сыщик, сильно стиснув его запястье, заставил замолчать, а затем насильно вывел его из окружения недовольных господ. Никто не препятствовал им, все внимание толпы Милц перетянул на себя.       Решив, что уходить далеко ни к чему, Штольман усадил Хмелина на каменную лавочку возле указателя, с которого смотрели в разные стороны деревянные стрелки. Одна, приподняв нос вверх, с подписью «Бювет», указывала на север. Вторая, красуясь надписью «Санаторий», упиралась в серо-жемчужное строение с большими окнами примерно в пяти локтях от нее. Третья целилась на деревья, и лаконичная подпись «Парк» украшала дощечку, указывая на юг. А четвертая тянулась к востоку и гласила: «Высокий берег».       -Вам пришло письмо от Земцова, - Яков полез в карман.       -Ай, бросьте! Лучше выпьем, - развязано предложил Хмелин и, отстранив от себя конверт, припал к бутылке. И, сделав несколько глотков, протянул ее сыщику. — Мне Ваши послания до одного места.       - Спасибо, нет, - отказался тот. - Но и мне Ваша корреспонденция не нужна. И если Вы желаете, я немедленно избавлюсь от нее, - Штольман показал на урну.       -До чего же Вы скучны! Не выпить с Вами по-настоящему, не повеселиться от души, - скривился дивизионный доктор и вновь припал к бутылке. Он долго не отлипал от горлышка, но, когда поставил ее рядом с собой на лавку, Яков вдруг отметил, что в ней осталось столько же вина, сколько и было, то есть, под завязку. И его осенило: перед ним разыгрывают спектакль. Хмелин тянет время с передачей конверта и притворяется пьяным в большей степени, чем есть на самом деле.       -О, смотрите!       Чересчур радостно возгласил Михаил Иванович, тем самым подтвердив мысли Якова.       -Какое прекрасное создание явилось к нам! – и Хмелин махнул рукой. — Эх, хороша чертовка, - цокнул он языком. — Будь я помоложе… Ух бы я!       -Шестьдесят для мужчины не возраст, так что не стесняйтесь, - Яков усмехнулся про себя. Эта мадам явно не стала неожиданностью для дивизионного доктора, он, похоже, ожидал ее. Только вопрос, за кем она пришла. Обернулся.       Из-за угла санатория выглядывала женщина в платье изумрудного цвета. Не очень молодая, чуть за тридцать, но необычайно привлекательная. С волосами цвета вороного крыла, собранными в высокую прическу, длинной шеей, вытянутым овалом лица и точенным прямым носом. Она обеспокоенно смотрела в их сторону и подавала странные знаки. Подносила указательный палец к губам и тут же отстраняла его от себя. Опускала руку вниз, шевеля двумя пальцами, показывая движения ног.       -Что Вам угодно, мадам? – спросил Штольман, не удосужившись приблизиться к ней. Незнакомка испуганно отклонилась назад и выпала из поля зрения сыщика. Но спустя десяток секунд вновь появилась и, укоризненно покачав головой, махнула рукой в сторону берега.       -Да идите уже, - Хмелин зашвырнул бутылку в цветник позади лавки. — Или я пойду, раз она Вам не глянулась, - и он, расправив усы, поднялся. — У любви, как у пташки, - фальшиво вывел Михаил Иванович и пошел, раскачиваясь из стороны в сторону, к незнакомке. Но, не пройдя и пару шагов, запутавшись в ногах, завалился в цветы.       -Ну-ну, - хмыкнул Яков, понимая, что идти за дамой нужно именно ему. И, не став сопротивляться созданным обстоятельствам, поднял Хмелина с земли и вернул на лавку. — Сидите здесь и ждите Милца. А я узнаю, что ей нужно, и вернусь.       -Прекрасная мысль, - услышал сыщик в спину и поспешил за мадам.       Настигнуть её он смог только возле беседки, увитой диким виноградом, широкие листья которого плотно оплетали ее со всех сторон, делая происходящее внутри не видимым для лиц, идущих к крутой лестнице, спускающейся к реке.       Шагнув за ней внутрь, Штольман замер: ему в грудь уперлось дуло пистолета.       -Что, не ожидал? – надменно спросил Розин, взводя курок. — Ты думал, я отступлюсь?       -Я пытаюсь понять, зачем все это понадобилось Вашему тестю, Сергей Сергеевич, - спокойно проговорил Яков. — Почему он не взял у меня бумаги на лавочке, а предпочел, чтобы они оказались рядом с Вами. Но мучиться неведением мне предстоит недолго: Михаил Иванович, я думаю, вскорости будет здесь. Так что давайте подождем его, - и Штольман, отклонившись в сторону, резким рубящим ударом ребра ладони по руке Розина выбил из его пальцев пистолет. Ему очень не нравилось чувствовать сталь в районе груди. — Полагаю, это лишнее, - и отбросил оружие ногой под лавку. — А Вы, мадам, не делайте необдуманных поступков, - покачал сыщик головой, когда мамзель вскочила на ноги и, скрючив пальцы, как кошка, хотела наброситься на него. — Лучше оставайтесь в своем углу.       -Штольман, а Вы, малый, не дурак, - трезвый голос Хмелина прервал недовольное пыхтение Сергей Сергеевича, и медвежья фигура заполнила всё оставшееся свободное пространство беседки. — Когда Вы меня раскусили? Хотя, давайте об этом позднее, сейчас я хочу поговорить с этим прохвостом, - и дивизионный доктор повернулся к зятю, потиравшему ушибленное Штольманом запястье. — Будешь каяться?       -Не в чем! – сложив руки на груди и выпятив подбородок, откликнулся Розин. — Это все ложь и наветы Земцова. Я чист перед Вами и памятью Катеньки.       -Не трогай мою дочь, выродок! - Лицо Хмелина потемнело от гнева. — Яков Платонович, будьте любезны, отдайте мне мой конверт.       Штольман достал послание и передал его в руки Михаила Ивановича. Тот, не церемонясь, разорвал его и показал начинку конверта, блокнот и бумажный лист, который тут же озвучил: - Выписка из метрической книги города Тутуевска. Сергей Сергеевич Розин 18… года рождения, уроженец города Тутуевска. Дворянского сословия. Православный, сочетается первым браком. Ирина Павловна Ардынцева 18… года рождения уроженка города Тутуевска. Мещанка. Православная, сочетается первым браком. Священник Степан Крылов. Дьякон Феоксис Дрозд. Пятое сентября 18… года. Она твоя жена и была ею до твоей женитьбы на моей Катеньке, - Хмелин ткнул пальцем в сторону притихшей мамзель.       -Дворянчик из глухой провинции не мог ни на что хорошее рассчитывать в столице. Вот мы и решили с моей женой, - Розин подошел к женщине и прижал ее к себе, — после долгих мытарств найти и воспользоваться всеми возможными способами, чтобы выбраться из нищеты.       -И тебе подвернулась моя Катенька, - глухим голосом проговорил Хмелин.       -Да. Все-таки титул имеет свой вес. Мне дозволялось бывать на городских благотворительных балах. Ваша дочь там блистала. Милое, доброе существо с открытой душой и сердцем полюбить…       -Заткнись!!!       Но Сергея Сергеевича понесло. Его речь уже было не остановить, он решил выговориться.       -Я воспользовался ее доверчивостью, и это способствовало через Ваши старания, Михаил Иванович, моему карьерному росту и жизненным благам. Вы расстарались для зятя, благодарю, - Розин шутовски поклонился. — И все было хорошо, если бы не письмишко с малой родины, найденное Екатериной. Эх, как же я сожалею, что оно попалось ей в руки. Штольман повис на спине Хмелина, ринувшегося к Розину, готового переломить его шею своими медвежьими лапами.       -Ты знаешь, что оно просто-напросто убило мою дочь?!! Я спокоен, Яков Платонович, можете меня отпустить. Я не буду его убивать, - пообещал дивизионный доктор. — Я хочу выяснить все до конца.       -Поверю Вам на слово, - и Яков, разжав руки, покинул беседку, оставив родственников разбираться между собой.