Дело без тела. Часть II

      Бабаев, глава санатория, скакавший вокруг князя Разгуляева Аполлона Митрофановича во время всей экскурсии, вызывал у Анны раздражение. Его лепет и сюсюканье доводили ее до белого каления. Она никак не могла взять в толк, как пожилой человек, да еще военный, может так униженно вести себя перед молодым франтом и так искать у него одобрения всему, что он совершил или намерен сделать. Все те часы, которые тот водил их группу, состоящую из родителей, её самой и этого Аполлона, по санаторному корпусу, Бабаев периодически подбегал к нему, вопрошая: "Вам нравится? Вы одобряете? А, как Вы думаете, Вашему батюшке понравится?" А Разгуляев изредка кивал и тут же отсылал его от себя, хотя изначально идея насчет экскурсии по санаторию принадлежала ему.       Это случилось в момент, когда Анна собиралась покинуть празднество. Закрыв зонт, коим она укрывалась от солнца, встала со стула и повернулась к родителям, дабы озвучить свое желание ехать, но к ним подошел их сосед Кирилл Владимирович вместе с Разгуляевым, одетым во фрак, как и подобало случаю. И после чинных раскланиваний Разумовский представил им Аполлона Митрофановича. Молодой человек, не обделенный ростом, щелкнув каблуками, наклонился и припал к руке маман, а потом и ее. Сначала все выходило строго по этикету, но стоило родителям и Разумовскому увлечься разговором, как Разгуляев перевернул ее руку и, стянув перчатку, прижался влажными губами к центру ладони.       -Как я страдал, не видя Вас, - страстно прошептал он.       Анне сделалось гадко и противно, захотелось вытереть ладонь о щеку, ударив по ней самодовольного болвана, позволившего себе такую пакость. Но она сдержалась. Во-первых, чтобы это совершить, ей бы пришлось подпрыгивать. Роста в Разгуляеве имелось около трех аршин. Во-вторых, вокруг много народу, а в-третьих, затевать ссору с типом, имеющим авторитет в обществе, иначе он бы так развязано не вел себя…. Маменька бы ей этого не простила. И девушке ничего не осталось, как молча выразить возмущение. Поджав губы, она с презрением посмотрела в водянистые глаза блондина и демонстративно вытерла руку о кружевной платок.       -Прошу прощения, - после обратилась она к оживленно болтавшим родственникам и соседу, - я собралась уезжать с празднества, очень устала.       -Как, Вы хотите нас покинуть?! – воскликнул Аполлон, словно между ними ничего не произошло. — Но это же нонсенс! В самый разгар бала? Никак невозможно! Я слышал, что здесь будет представлена программа и подадут мороженое.       -Я устала.       -А экскурсию, экскурсию по санаторию не желаете? – громко спросил Разгуляев, стараясь таким образом, чтобы их разговор услышали родители девушки.       -О, конечно, желаем, - подала голос маман. — Мне кажется, это получится прелюбопытнейшее времяпрепровождение, - и, подойдя к дочери, взяла ее под руку.       -А я, пожалуй, откажусь, - отозвался Кирилл Владимирович и, поклонившись, скрылся среди гостей.       -Очень жаль, - и Разгуляев крикнул, - Эй, кто там, - приподнял он руку и щёлкнул пальцами. Аполлон привык, что все всегда следят за его желаниями и выполняют их по первому требованию. — Разыщите Бабаева. Сейчас все будет, - пообещал он. — Я же, как-никак, сын главного мецената города, и гордо выпятил грудь.       Анна до последнего не верила, что Разгуляева кто-то услышит из слуг и поспешит выполнить его приказ, но, как ни странно, глава лечебного заведения подошел к ним через пару минут.       -Чего изволите-с, Аполлон Митрофанович? – склоняясь чуть ли не до земли, спросил мужчина субтильного вида, в летах, седой как лунь.       -Экскурсию. По этому Вашему…., - нетерпеливо задергал он дланью, словно вспоминая слова, — заведению.       -Прошу, - с готовностью произнес тот и, вытянув правую руку вперед, левую прижал к груди. — Начнём-с с парка.       Кавалькада двинулась к деревьям парка. И, обойдя его весь, вышла к бювету. Это было настолько неожиданно и удивительно, что Анна, оторопев, не успела воспрепятствовать руке Разгуляева огладить ее талию.       -Что Вы себе позволяете? – прошипела Анна и посмотрела на родителей, идущих впереди. Те, слава богу, ничего не заметили. Они увлеклись беседой с Бабаевым. — Если вы еще раз подобное повторите, я пожалуюсь мужу.       -Но Вы же приняли мои цветы и подарки, которые лежали в тех же корзинах?! - И Аполлон наманикюренным ногтем мизинца дотронулся до жидких усиков над верхней губой, схожих со щетиной свиньи. Такие же редкие и белесые. — Так что мне непонятно Ваше поведение, мадам.       -Ах, это Вы?! Тогда прекрасно. Скажите, куда я могу вернуть все то, что Вы прислали. Если, конечно, их еще не выбросили. Я замужем! И еще, даже если бы не была, то такие, - Анна максимально вложила в свой убийственный взгляд все, что чувствовала по отношению к нему: гнев, презрение и отвращение, — как Вы, мне никогда, слышите, никогда не нравились!       -Норовистая лошадка, - прищелкнул он пальцами, жмурясь, словно кот при виде сметаны. Казалось, еще секунда и Разгуляев высунет язык и облизнется. — Люблю укрощать таких. Его рука потянулась к локонам Анны, специально для красоты выпущенными из прически.       -Ну все, хватит! Мое терпение лопнуло, - и девушка ударила его по пальцам кружевным зонтом, висевшим на ее запястье. — Еще?! – с вызовом бросила Анна, в эту минуту готовая врезать ему не только по руке, но и по холеному лицу. И не послушалась бы никого, кто намеревался остановить ее в этом порыве.       -Аня, ты не помнишь, как называются эти цветы? – услышала девушка голос матери. — Мне кажется, это фиалки.       Кое-как обуздав гнев, душившей ее изнутри, Анна повернулась на каблучках и подошла к матери, застывшей возле куртины. — Нет, это примулы, - ответила она, взглянув на цветы, которые по задумке оформителя клумбы в виде лепестков ромашки заполнялись яркими голубыми бутонами, высаженными рядом друг с другом, расходились в стороны от округлого белого павильона с колоннами, представлявшего его центр. А меж лепестков разбегались дорожки, обозначенные мелким алым гранитом. Из этого складывался рисунок сказочно-голубого цветка на красном фоне.       -Ты что устроила? – еле слышно прошептала мадам Миронова. — А ну быстро извинись перед ним! Ты забыла, кто это?!       -Да хоть кто бы ни был! Я замужняя женщина! - Анна понимала, что жаловаться на поведение Разгуляева бессмысленно.       - Это поправимо. Тебе надлежит подать заявление в консисторию, а Аполлону Митрофановичу - заплатить 3-5 тысяч откупа, и все устроится наилучшим образом. Сейчас с этим проще, чем было раньше, - Мария Тимофеевна никак не могла смириться с тем, что ее дочь вышла замуж за обычного человека, без титула и больших денег. Ей хотелось видеть Анну княгиней или графиней, а не той, кто она теперь стала, благодаря замужеству. — Твой Штольман по сравнению с Разгуляевым никто. Аня, подумай, Аполлон Митрофанович при титуле, притом, молод и красив…       -И хам, - перебила девушка мать. — Еще одно слово, и мы с тобой поссоримся, мама. Я люблю Якова Платоновича, и на этом точка!       -Дамы, что вы там замерли? – послышался голос отца. Они втроем, Бабаев, он сам и нагнавший их Разгуляев, подошли к бювету и собирались войти внутрь.       -Идем, - ответила Анна и, не дожидаясь мать, ушла вперед.       Оказавшись внутри, девушка увидела небольшой фонтан, в центре которого располагалась невысокая колонна с водруженной на ней чашей из белого камня, а через ее края переливалась целебная вода. Тут же на бортиках фонтана находились оловянные кружки.       Напившись, компания обогнула санаторное здание и вошла в корпус. Обследовав его снизу доверху, остановилась возле большого окна холла последнего этажа с видом на реку.       К этому времени солнце начало свой закат, и с воды пополз туман. Он непрозрачной молочной белизной растекся вокруг, заволакивая собой пространство. Уже невозможно было разглядеть берега реки с той стороны, а лестница, спускавшаяся к воде, и беседка окутались серо-перламутровой дымкой.       -Ну, кажется, вот и все, - произнес Бабаев, обращаясь сразу ко всем, останавливаясь посередине холла. — Хотя нет, - и его лицо, подобное печеному яблоку, приобрело загадочный вид, а в глазах появилась хитринка. — Архитектор. Язви его богу душу, затейник. Простите меня, дамы, - поклонился он. — Уговорил нас устроить тайный ход. Мол, в жизни всякое случается, а вдруг да пригодится.       - А куда он ведет и где располагается? – поинтересовался Аполлон. — Мне всегда было занимательно освидетельствовать нечто подобное.       - Архитектор вывел его в лес.       -Подробней, - нахмурил брови Разгуляев. В его голове так и зрел план, а услышав про потайной ход, понял, что все можно будет сделать проще. И если Анна Викторовна по доброй воле не хочет уступать, так он возьмет свое силой. Ему нет дела до того, что мадам замужем. Он так хотел! Его желание – закон, Аполлон привык к этому с детства! А от скандала, если таковой и возникнет, можно будет откупиться. Муженёк-то наверняка какой-нибудь замухрышка на маленькой должности, толстый рохля, не желающий конфликтовать. Он знавал таких: вначале тот прибежит к нему с вызовом, а когда увидит пачку денег, начнет канючить, выпрашивая больше купюр за свою поруганную честь. Хотя личность самого муженька – Штольмана - он и не видел, и не узнавал про него ничего, недосуг, но за кого ещё Анну могли выдать в такой-то глуши?       Аполлон перевел взгляд на предмет вожделения, и его одолело нетерпение. Страсть заговорила в нем громким голосом, тело Анны повлекло к себе. Ему захотелось обхватить ее талию и, двигаясь вверх, подобраться к груди, прикрытой рюшами. А потом впиться до боли в ее губы, которые она сейчас с презрением кривила, стоило ему только подойти к ней. "Ничего, лишь познакомимся поближе, по-другому споешь", - ехидно подумал он.       -Ход начинается из кладовой, расположенной на первом этаже рядом с комнатой расслабления, - меж тем продолжал вещать Бабаев. — Не желаете его осмотреть? Мне кажется, это оставит неизгладимое впечатление. Заявляю вам как эксперт, побывавший там.       -Пожалуй, нет, - поспешила отказаться Анна. — Меня ждут дома.       -Мы тоже с женой воздержимся. Это развлечение для молодежи, - рассмеялся Виктор Иванович и взял супругу под руку. — Не правда ли, Маша?       -Да, ты прав, Виктор, - Мария Тимофеевна кивнула. — К тому же, я устала, и у меня кружится голова. Из-за духоты, наверное, - и она, раскрыв веер, взмахнула им. — Пойдемте на улицу.       -Ну что же, не смею настаивать, - откликнулся Бабаев и, забежав вперед, распахнул дверь, ведущую вниз, на лестницу. — Прошу, господа.       Анна, не желая задерживаться ни секунды, немедленно пошла к выходу и пропустила момент, когда маман, побледнев, покачнулась и стала падать. Девушка не видела, как подогнулись ее ноги, а она сломанной куклой повисла на руках мужа. Лишь только услышала позади себя взволнованный голос отца: - Господи, Маша, что с тобой? Не молчи, ответь! Поговори со мной!       Обернувшись, Анна хотела кинуться за Бабаевым, метнувшимся от двери к ее родителям, но Разгуляев перегородил ей дорогу.       -Да пропустите меня! – воскликнула она и, поправ все правила этикета, толкнула Аполлона. — Разве Вы не видите, маме плохо!       -Вы ей, к большому сожалению, ничем не можете помочь, - сделав голос как можно проникновенней, произнес Разгуляев. — Лучше давайте вместе разыщем доктора и приведем сюда. От этого будет больше толку, нежели от Ваших переживаний подле нее.       -А Бабаев разве не врач?- Девушке очень не хотелось идти куда-либо с этим человеком - в его чертах и поведении обозначилось нечто настораживающее. Само лицо приобрело легкий красноватый оттенок. Глаза засверкали лихорадочным блеском. А губы закривила ухмылка.       -Сами оцените, - хмыкнул Аполлон и, чуть развернувшись, дал ей увидеть, как Бабаев, бессмысленно тряся руками, дует маман в лицо. — Убедились? Тогда пойдемте искать другого доктора.       -Нет. Все-таки разумней мне будет остаться подле маменьки, - нашлась Анна. — А Вы не сочтите за труд, разыщите доктора Милца, Александра Францевича, пожалуйста. Мы будем так благодарны, - и сложила ладони вместе возле груди.       -Ну что же, почту за честь служить, - улыбнулся Разгуляев и, щелкнув каблуками, шагнул вперед.       Анне ничего не оставалось, как выйти на лестничную площадку, дабы сократить расстояние между ними и дать возможность Аполлону отправиться на розыск. Но стоило только ей оказаться за дверью, как Разгуляев тут же вытянул руку вперед и ладонью охватил ее шею, передавив мышцы. От ужаса происходящего девушка оторопела. А он, внимательно глядя ей в лицо, усилил давление ладони. Перед глазами Анны все поплыло, и от недостатка кислорода она провалилась в черную пустоту.       Подхватив на руки обмякшее тело, Разгуляев не беспокоился, что задушил девушку. Технику придушения Аполлон освоил в совершенстве. В заграничных борделях при желании и больших деньгах можно было познать немало любопытных практик. А эта являлась его любимой, и он в совершенстве изучил ее, потому знал, когда остановится, чтоб не лишить жизни партнершу, а слегка придушить ее, лишая чувств. Он пустился вниз со своей ношей, быстро перебирая ногами по ступенькам, опасаясь, что его остановят. Оказавшись на первом этаже, он отыскал неприметную дверь и, распахнув ее, зашел в кладовую. Это была тесная каморка, и потайного входа в ней не наблюдалось.       -Черт, надо было подробней расспросить этого старого пня, - буркнул Разгуляев, нервно шаря глазами по гладким стенам. Света, льющегося от открытой двери, было вполне достаточно. — Неужели обманул? Но зачем? Нет, врешь, найду, - и, пристроив Анну в угол, Аполлон стал исследовать стены. Сначала они оставались глухи к его стараниям, но спустя пять минут счастье улыбнулось ему. В ответ на удар раздался звонкий отзвук. — Нашёл! – и провел по гладкой на вид стене, дабы определить рычаг, отпирающий потайной ход наружу. Он обнаружился быстро. Выпуклость как бы сама нашла ладонь, стоило только Разгуляеву один раз провести ею по поверхности. И немедля нажал на неё - стенка тут же отъехала в сторону, открывая путь.       Гонимый похотью, Аполлон взвалил девушку на плечо и осторожно ступил в темноту, ощущая под ногами ровный пол. Кожей чувствовал дуновение сквозняка. Дверь за ним закрылась, стены и потолок скрыл мрак. Но это не остановило его, а наоборот, подхлестнуло идти вперед.       Ощущение сырости и холода заставило Анну прийти в себя. Глубоко вздохнув, она открыла глаза. И не смогла понять, где находится: туманная пелена вокруг нее была густой, что казалось, ее можно резать ножом, словно пудинг. Обзора глазам хватало лишь только на несколько дюймов. А то, что она видела перед собой, не давало представления, куда притащил ее Разгуляев. Она все помнила и теперь поняла, зачем он лишил ее чувств. Ясным являлось только одно: она сидит на земле возле дерева посреди его узловатых корней, ощущая спиной, прикрытой легкой тканью платья, корявость ствола.       -Ну что, очухались? - из дымки вышел Аполлон.       Анна, вздрогнув от неожиданности всем телом, вскочила на ноги и, подняв подбородок, взглянула на ненавистного человека. Внутри у неё все клокотало от возмущения.       -Как Вы, собственно, решились на такое?! Это же возмутительно!!! А ну немедленно ведите меня назад, иначе я, я, я…       -Ну, ну, не напрягайтесь, придумывая кары небесные, - хмыкнул Разгуляев. — Вам все равно не удастся меня напугать. В этом подлунном мире едва ли найдется то, что способно сотворить сие. Мой Вам совет, Анна Викторовна, смиритесь со своей участью. И чем быстрей примете неизбежное, тем лучше будет для Вас же самой. Мне не придется применять силу, - леденящим душу тоном намеренно проговорил он, решив сломить ее дух к сопротивлению.       -Вы забываетесь, я не одна, у меня есть муж, - стараясь не выдать своего испуга, отозвалась Анна. — И если со мной что-то случится, - на этом месте ее голос все-таки дрогнул, но она быстро взяла себя в руки и повторила вновь, - если со мной что-то случится, вы можете распрощаться со своей жизнью. Мой муж, - Анна интонацией выделила последнее, - не оставит Вас в покое. Запомните это. Яков Платонович не думает о чинах и титулах, ему мало дела, кто перед ним.       -О, полноте, - Разгуляев беспечно махнул рукой. — Видал я мужей. Все, как один, толсты, ленивы, никчемушны, и за деньги готовы продать мать родную. Не первый день я живу на этом свете и не раз слышал угрозы "бойтесь моего супруга". А на деле выходил один лишь пшик.       -Тогда вас ждет сюрприз, когда столкнетесь с Яковом Платоновичем Штольманом. И поверьте, это вас не обрадует, - Анна улыбнулась. — Во-первых, он полная противоположность того, что ожидаете, а во-вторых, служит в полиции и с оружием обращаться умеет.       -Для начала Ваш муж еще должен нас найти, - зло буркнул Разгуляев. Аполлону очень не нравился настрой Анны, он разительно отличался от поведения остальных пленниц, попадавших к нему в руки. Девушка явно не собиралась падать в его объятья, как спелый плод с дерева, и грозила супругом, прочие же являли собой податливую натуру, и мужья у них были такими, какими он ожидал их видеть. И его маленькие шалости оставались в секрете, а сейчас все могло выйти по-другому. "Ничего, откуплюсь", - подумал Аполлон и, развязав узел на галстуке, завязанный его камердинером, стащил с шеи «пластрон» и подошел к девушке. — Давайте руки сюда, - потребовал Разгуляев. Анна инстинктивно убрала их за спину.       -Зачем?       - Чтобы Вы не сбежали, пока я ищу дорогу отсюда. И давайте не будем утомлять друг друга раньше времени. Вы же понимаете, что я сильней и возьму свое, только от этого на Вашем теле будет больше синяков и ссадин.       Девушка вытянула руки вперед и молча дала Аполлону связать запястья. -Отлично. Теперь прошу присесть. Анна на этот раз словно не услышала его слов, продолжила стоять. — Анна Викторовна, не упрямьтесь. Но она даже не шелохнулась, только Аполлон увидел, как сверкнули ее глаза.       В Анне взыграл дух упрямства. Ей вдруг стало стыдно перед самой собой за свою покладистость. И она решила воспрепятствовать насилию.       -Да боже мой! – воскликнул Разгуляев, - Не хотите по-хорошему, станет по-плохому. - Он схватил ее за связанные запястья, дернув на себя и, сделав подсечку, свалил на землю. — Говорил же, будет по-моему. И присев, придавил ее брыкающиеся ноги коленом, чтобы связать Анне ноги. Затем скинул фрак и жилет, отстегнул подтяжку, удерживающие брюки на месте. Задрал ей юбки и стянул лодыжки. — Все, лежите тихо и не заставляйте меня еще затыкать вам рот кляпом. Обратно одевшись, он скрылся в тумане.       -Чудненько, чудненько, - вдруг прокаркало где-то рядом. — При жизни мне не доводилось наблюдать таких игрищ меж господами. Анна закрутила головой, стараясь обнаружить обладателя голоса. Но тщетно: кроме молочной пелены она никого не увидела.       -Где Вы? Кто Вы? Прошу, не молчите! -А я и не молчу, - и сверху, на расстоянии вытянутой руки прямо перед ее лицом из клубов тумана вылепилась одноглазая голова. Затем обозначилось и остальное тело. Оно зависло в воздухе в горизонтальном положении, чуть поодаль от головы.       -О боже! – воскликнула Анна и резко села, такого ей еще не доводилось встречать. Сколько духов приходило за помощью или, наоборот, с острасткой, но все они были едиными со своими телами.       -Полноте пугаться, барынька, - заметила голова со вздохом и вплыла в протянутые к ней ладони. — Вот через сорок дней я бы тут обоим устроил. Силы во мне тогда будет ух, ни один живой с моей территории не ушёл бы. А сейчас я только дым.       -Прошу, помогите. Приведите сюда моего супруга или дайте ему знак, где меня можно найти, - взмолилась Анна. — А я потом помогу Вам, чем смогу.       -Не в моих это силах, привязан я к этому месту.       -Здесь тебя убили? – озвучила Анна свою догадку.       -Но, но, не выпытывай, барынька, - погрозил дух пальцем, переложив голову с одной руки на другую. — Худо будет.       Поняв, что этот одноглазый дух мужика не хочет оказать ей помощь, девушка задумалась, как самой справиться со сложившейся ситуацией. Ей на колени упала шишка.       -А ну пошел отсюда! – неожиданно воскликнул собеседник Анны, прогоняя кого-то, не видимого ей. — Нечего тебе здесь делать, - и сам смешался с туманом.