Совместное проживание

*** Я не знал, как вернуться домой, но не сидеть же всю ночь на лестнице. Я пошел. Дверь была не заперта, в коридоре горел свет, и на кухне сидел Сашка. - Я пойду спать, - сказал он, завидев меня. Пошатнувшись, поднялся с кухонного табурета. Я вжался в стену, пропуская его, стыдливо опустил голову. Не хотел видеть его сердитый или расстроенный взгляд. Не знал, что ему сказать. Спать не хотелось. Надо было, завтра на работу, но случившееся так будоражило кровь, что уснуть не представлялось возможным. От мыслей не отвлекал даже телевизор. Стоило ли раздумывать об этом, да и что я мог из этого вынести? Да, я просто сделал это, потому что хотел. Потому что он был настолько близко, и мне хотелось быть настолько ближе к нему, потому что я понимал, как мало времени ему осталось и как мне его не хватает. Как мало и редко я его вижу, как мы отдалились друг от друга из-за моей работы, из-за моего к нему отношения, из-за дурацких бытовых проблем. Так не должно было быть, но так было. Я раздраженно ворочался в постели. В постели, в которой он вчера спал бок о бок со мной, словно это было самым естественным на свете. Он не думал ни о чем таком, да и я не думал. И не должен был, наверное, я даже не должен был испытывать этого нежного удовлетворения и спокойствия рядом с ним, разве можно испытывать такое взрослому мужчине, когда он спит на одной кровати с лучшим другом? Хотя на самом деле, я вообще не знаю, что чувствуют в таких случаях, но мои ощущения... За окном светлело. Наступало раннее утро. *** Календарь показывал среду, середину рабочей недели, но моя усталость утверждала, что сегодня минимум суббота, и я собираюсь работать шестой день подряд. Сашка молчал. Я осмотрел его мешки под глазами, отдающие бледной синевой, устыдился. Он совсем не выспался и устал, наверное, ворочался, как и я, полночи в постели. И неизвестно, что надумал. Лишь бы ничего плохого. - Принимал таблетки? - спросил я нервно, минуя неловкое молчание. Спросил, а у самого голос дрогнул от волнения. Вчера я вел себя не как друг, позволил лишнее, а сегодня делаю вид, что ничего не было. Стоит ли? Не знаю. - Еще нет, - блекло ответил Сашка. Выглядел он хуже, и мне стало страшновато. Вот отведу я Ирку в садик, сам уеду на работу, а он тут один будет... Я мотнул головой, словно это помогло бы изгнать дурные мысли. Если бы это вообще спасло наши отношения, словно по взмаху волшебной палочки, но этого не могло было быть. - Ирку в садик отвези, пожалуйста, - попросил он. Поморщился, присел на табуретку. Я чуть напрягся, сдвинулся на самый краешек кухонного дивана, спросил: - Ты в норме? Сань, выглядишь не очень, если честно. - Все хорошо, - ожидаемо ответил друг. Даже если все было бы невыносимо плохо, он бы сказал, что все хорошо. Он всегда так говорил. - Ты отдохни лучше, приляг, - бестолково заметался я вокруг него, попутно продумывая, стоит ли мне идти на работу. Надо, конечно, проконтролировать работу, поставщикам позвонить, раздать долги, договориться о новых закупках материалов, эти вопросы никогда не решаются до конца, да к тому же всегда возникают новые. Замкнутый круг. Но оставить Сашку одного в таком состоянии? Он брезгливо отодвинул мою руку. Тихо сказал: - Не трогай. Я сам дойду до своей комнаты. Не трогай меня, Дэн. Покачиваясь, встал на ноги, совершил несколько неуверенных шагов. Лишь бы подальше от меня. Я горько усмехнулся. Лишь бы не рядом со мной, лишь бы... Вчера родные друг другу, а сегодня - невыносимо чужие. Никто, просто люди, живущие в одной квартире. Просто тени, скользящие мимо друг друга. - Я пойду на работу, - сказал я глухо, не глядя на него. Краем глаза я видел его, согнувшегося, словно от боли, замершего в коридоре между залом и спальнями, - Ирку отвезу. Ты ложись лучше. Прими лекарства. - Приму, - едва слышно отозвался он. Сделал еще несколько шагов по направлению к спальне, я вышел вслед за ним в коридор. Выбежала Ирка, заинтересовавшаяся, что у нас интересного происходит, притаилась у стены. - Давай надевать сандалии, - скомандовал я устало, подзывая её к себе. Сашка стоял у входа в свою спальню. Ничего не говорил, просто наблюдал, а я не стал его дергать. Ему и так хреново, того гляди - грохнется в обморок. Медленно, но вполне успешно застегнул на девочке сандалии, помог одеть курточку, подтянул колготы, как это всегда делал Сашка, поправил косичку и за руку вывел из квартиры. С Сашкой мы не попрощались. И у меня было неспокойно на душе. Грызло что-то внутри, от того, что я оставил его одного дома, в таком плохом состоянии, прекрасно видя, насколько ему плохо. Свалил, потому что побоялся оставаться с ним наедине, из-за собственного эгоизма, совершенно не заботясь о нем. Это был очень эгоистичный поступок. Кроме волнения за него меня мучила совесть, поэтому я поехал домой. Просто бросил все дела, с облегчением и поехал домой. Лучше я лишусь какого-нибудь договора, чем лишусь Сашки. Моего родного, друга, брата, близкого, любимого человека. Я виноват в его нынешнем состоянии, значит, мне нужно быть рядом. От него пахло лекарствами. - Сань, ты меня слышишь? - спросил я, присаживаясь на край его кровати. Я даже не разулся, прошел прямо так в комнату, потому что Сашка не открыл дверь после третьего звонка, я заволновался и начал суетливо искать ключи. Времени снимать обувь уже не нашлось, вдруг там с ним что-нибудь... Его знобило. Или, может, было плохо, но его потряхивало, словно от озноба. Он податливо развернулся под моей рукой, вяло пробормотал: - Колет. - Где колет? - спросил я глупо, словно это чем-то помогло бы. Ему нельзя было нервничать, а я заставил его это делать. Я просто поиздевался над ним, прекрасно зная, что ему станет от этого плохо. Мне было стыдно, но Сашке было плевать. Он хватался за меня, словно за спасательный круг. Положил свою ладонь на мою. Пробормотал: - Слева. - Сердце? - Да. Но уже лучше. Мне уже лучше. Голос его был слабым, пьяным. Я не раз наблюдал такое, когда ему становилось плохо. Сашка легко улыбнулся: - Все хорошо, не боись. Живой я. Его била дрожь, нападающая волнами, внезапными порывами, от малого к большому и так же уходила. Ему нельзя было так долго не спать, а он бодрствовал полночи, да еще и встал рано. Раньше меня, чтобы накормить сестру и приготовить завтрак. Я, поддавшись порыву, погладил его по волосам и тихо спросил: - Воды принести? - Нет, - отрицательно качнул он головой. Прикрыл глаза. Я нетерпеливо поерзал на его постели, потому что не знал, попросит он меня уйти или остаться. Он ничего не говорил, но и не прогонял меня. Я остался. Некоторое время мы молчали, он подрагивал, я ободряюще держал ладонь на его плече. Потом Сашка открыл затуманенные глаза и спросил: - Зачем ты так делаешь? - Как? - спросил я, хотя прекрасно понял, о чем идёт речь. О наших с ним отношениях, вернее, о моих поступках в отношении него. Мне нечего было на это ответить, друг ответа ждал. Я стыдливо опустил голову. - Я могу съехать, - вяло сказал он. Я отрицательно покачал головой: - Куда ты поедешь? Еще и с Иркой. У тебя даже квартиры нет. - А какой смысл оставаться здесь? В его голосе скользнуло отчаяние, словно он устал от всего этого. - Будешь под присмотром, - улыбнулся я натянуто. Убрал руку с его плеча. - Я приготовлю тебе поесть, лады? Не распускай сопли. Сейчас поешь, а вечером сходим за Иркой и в магазин забредем. Идет? - Идет, - улыбнулся он, - извини, что тебе приходится бегать вокруг меня. - Все в порядке, - покачал я головой, поднялся с его постели, намереваясь идти на кухню, чтобы приготовить для друга еду. Вряд ли он ел сегодня хоть что-то, за исключением завтрака. Это было давно. - Дэн, - позвал он тихо, когда я был уже в дверях, на выходе из комнаты. Я обернулся. - Извини за вчерашнее, - сказал друг тихо, повернулся ко мне лицом на постели. - Забей, все в порядке, - мягко улыбнулся я и поспешил в кухню. Готовить у меня никогда особо не получалось, поэтому я задержался, к тому же едва не спалил незатейливый обед. Пришлось проветривать кухню. - Ты решил нас поджечь? - спросил Сашка, медленно проходя в кухню. Устало присел на кухонный табурет. Ему все еще было немного тяжело. - Ни в коем случае, - покачал я головой, пытаясь отодрать макароны от сковородки. Так увлекся, что не заметил, как Сашка подошел ко мне. Перехватил из моей руки вилку, сказал: - Выкинь это. Ты все сжег. Хуевый из тебя повар. - Видишь, еще один повод остаться тебе здесь, - улыбнулся я, не двигаясь с места. Сашка стоял рядом, это было приятно и немного пугающе, что ли. Непривычно, - иначе я умру с голоду, возле полного холодильника продуктов. Ты же не хочешь меня лишиться? - Не хочу, - усмехнулся он легко, - ты же мой лучший друг, и я тебя люблю. У меня внутри все сжалось, замерло на мгновение, словно у подростка перед первым поцелуем. Только тонкая нить непонимания, за которую ухватиться бы, чтобы наконец узнать, говорит ли он это как друг или как... такого никогда не будет. - Я тоже тебя, - мой голос дрогнул, - люблю, Сань. Я тебя люблю. У него, наверное, мелькнула та же мысль, что и у меня, та же нить непонимания, за которую ухватиться бы, да не хватает чуть-чуть, чтобы дотянуться. Он устремил на меня свой взгляд, чуть исподлобья, настороженный, замерев рядом со мной, с вилкой в сжатой ладони. Почти холодное оружие. Я улыбнулся своим мыслям. - Чему ты улыбаешься? - спросил он недоверчиво, настороженно, не отходя от меня. У него порозовели щеки. - Хочу, чтобы ты отдал мне вилку, - честно признался я, - в твоих руках она выглядит немного угрожающе. Ну, если честно. - В чем ты меня подозреваешь? - улыбнулся он, отложил вилку. Напряжение между нами вроде бы спало, но остались какие-то проблески. Мне хотелось его обнять, но было ли это правильным решением? - Лучше чаю выпьем, - покачал головой Сашка, сгреб в мусорку неудавшийся обед и поставил чайник, - и потом пойдем за Иркой, да? - Да, - кивнул я, отступая от него. В душе клубилось горькое сожаление. Не тормози я так, обними его минуту назад, мне казалось, все было бы хорошо, все бы получилось, после этого нелепого признания. Если это было признанием, а не дружеской поддержкой. Хоть бы это было не так. - Садись, - сказал Сашка приглашающе, поставил на стол чашки, я не сдвинулся с места. Мне все казалось, я упустил, упустил этот чертов момент, ничего не сделал, и у меня больше не будет шанса. Но тут друг меня обнял. Легко прижал к себе, уперся подбородком в мое плечо, я обнял его в ответ. - Спасибо, Дэн, - тихо произнес он мне в шею, щекоча кожу своим дыханием. Он подрагивал под моими руками, но не отстранялся, и я осознал, что тоже дрожу. Волнительная дрожь от присутствия любимого человека рядом. - Я тебя люблю, Сань, - прошептал я, уткнувшись ему в шею. Нечто намного большее, чем дружба, кажется, клубилось между нами. Под тонкой тканью его футболки выступали острые ключицы. Соблазнительные ямочки у шеи, кажется, хранящие его личный запах, теплый, уютный, которым хотелось дышать каждую минуту своей жизни. Запах близкого человека. Я гладил его щеки, волосы, он податливо поворачивал голову под моими ладонями, прикрыв глаза. Мне казалось, все это сон, не по-настоящему и мне было мало этих касаний, чтобы понять, что все это реальность. Кружилась голова от волнения. Он был рядом, рядом... Зашипел газ, потухающий под струйками воды, выливающейся из вскипевшего чайника. Сашка охнул, отскочил от меня, схватив прихватку, стал гасить газ, и все между нами рассеялось, как какой-то волшебный сон, один на двоих. Он снова был мне другом, и я был ему другом. Можно было уже идти за Иркой, зайти по пути в магазин, купить продукты на ближайшие пару дней. Бытовые проблемы заняли мысли, и мне уже стало казаться, что то, что происходило между нами минуту назад, не было чем-то особенным. Словно этого не было вообще, потому что Сашка больше не подошел ко мне и не посмотрел, а отвлекся на чай. Я не рискнул коснуться его снова, привлечь к себе. Побоялся, вдруг он не захочет. Я уже не понимал, хочет он идти мне навстречу, или нет. Не понимал его отношения ко мне, кажется, я вовсе запутался. И что мы делаем?