Совместное проживание

*** - Что сказал врач? - спросил я, когда Сашка вышел из больницы. Замерзший и усталый, с кипой очередных бумажек в руках. Рецепты на новые лекарства, очередные рекомендации врачей. Ему не становится лучше. - Все вроде так же, - улыбнулся он мягко. Подошел ко мне, натягивая на ходу джемпер, предложил: - Отвезешь меня домой? Нужно бы за продуктами заехать, а мне сумки не дотащить. Извини... - Все в порядке, - покачал я головой, кивнув в сторону машины: - Пошли? Он улыбнулся и направился к машине, худой, с растрепанными волосами, в обвисшем, чуть растянутом джемпере и узких джинсах, мелкий, словно подросток. О нем хотелось заботиться, и если бы он позволил... Все внутри меня сжалось от волнения. Что бы я сделал, если бы он позволил? Сам не знаю, наверное, просто был бы рядом. Ближе, чем могу быть сейчас. - Ты идешь? - крикнул Сашка от машины, стоя рядом с приоткрытой дверцей. Я улыбнулся, поспешил к нему. Мне нравилось чувствовать его рядом. На соседнем сидении машины, когда мы ехали в магазин, и он сидел, повернувшись лицом ко мне, прижавшись щекой к кожаной обивке. Смотрел на меня, перечисляя список покупок, иногда отводя взгляд, чтобы вспомнить очередную необходимую вещь. Мне казалось, это какие-то шаги мне навстречу, но было ли это действительно так, или это просто мои выдумки? Мне не хотелось ошибаться. Я все метался перед выбором: приблизиться к нему или нет, потому что боялся, что он меня оттолкнет. Все же он - парень и я - парень... И неужели в этом может что-нибудь быть? Разве он согласится когда-нибудь на это, и разве я решусь? Я боюсь не меньше его, если, конечно, он тоже хочет этого. Если он тоже что-то чувствует. Сашка взял с заднего сиденья пакет. - Не таскай тяжелое, - цыкнул я на него, забирая пакет из его пальцев. Еще не хватало, чтобы он где-нибудь по дороге рухнул с этим пакетом. Тащи потом на себе и его, и покупки. В два раза больше времени займет. Друг послушно отдал мне пакеты. Мы направились вверх по лестнице, с остановками, потому что Сашке было тяжело, и мы останавливались на каждом лестничном пролете. Наконец, дошли до квартиры. - Ты на работу? - спросил он тихо, топчась в коридоре, около пакетов с покупками. Я замялся. Мне не хотелось уходить, поэтому я предложил: - Хочешь, отнесу пакеты на кухню? - Отнеси, - с благодарностью кивнул он, посторонился. Я протиснулся мимо него, прошел в кухню, начал раскладывать покупки, хотя мог этого и не делать. Мне не хотелось уходить от него. В квартире было тихо и уютно, Ирка была в детском саду, и мы наконец-то могли побыть наедине. Мы практически никогда не бывали вдвоем, так, как сейчас. Сашка переминался с ноги на ногу в дверях. Словно хотел что-то сказать, но не решался. Я предложил: - Хочешь, помогу готовить ужин, а потом на работу поеду. Все равно сегодня нет особых дел. Я могу побыть дома. - Здорово было бы, - улыбнулся друг застенчиво, шагнул ко мне, к столу, помог разбирать покупки. С ним было уютно, спокойно и мне не хотелось уходить. Я вспомнил вдруг, как вчера, здесь, на этом самом месте, он позволял гладить себя по волосам и плечам, и это было явно не дружеским жестом. Он был совсем рядом. Как и сейчас. Он привычными и ловкими движениями зажег газ, поставил туда кастрюльку с водой. Мне нравилось наблюдать, как он готовит. Нравилось смотреть, как он передвигается по кухне, как режет мясо, заваривает чай. Его движения были идеально слаженными, отработанными до автоматизма. Мне бы весь день так сидеть и наблюдать за ним. - Можем пока выпить чай, - предложил Сашка, побросав в кастрюлю куски мяса. Горячая вода брызнула капельками в разные стороны. Он присел было, потом спохватился, вскочил, потянулся к полке. Пошатнулся, ухватившись за край стола. - Что? - подскочил я с табурета, придержав его за плечо. - Голова закружилась? Сань? - Да, - пробормотал он пьяно, едва ли не повиснув мертвым грузом на моих руках. Я поддерживал его под руки. Приятно было чувствовать его тяжесть. - Нужно присесть. Мне нужно присесть. - Лучше прилечь, - перестраховался я, прижимая его к себе, слабого, едва держащегося на ногах. Он тяжело дышал. С трудом передвигая ногами, дошел до спальни, улегся на кровать, уставившись невидящими глазами в потолок. Я легко потрепал его по щеке, спросил: - Сань, меня видишь? Таблетку дать? - В глазах темно, - истерично усмехнулся он, непослушной рукой попытался коснуться глаз, но слегка промахнулся, потом мотнул головой. Взглянул на меня. - Воды, - четко сказал он, приподнимаясь на локтях. Сделал два мелких глотка из поданного мною стакана с водой. Откинулся на подушку. - Полежи, - сказал я, присев на край его кровати. Мне было его жалко. У него дрожали руки, и он был бледен, с шумом втягивая воздух посеревшими губами. Мне не хотелось оставлять его одного. - Я посижу с тобой, - улыбнулся ободряюще я, гладя его по щеке, скорее машинально, а не специально, потому что специально, наверное, мне бы не хватило смелости. Он не оттолкнул меня, прикрыл устало глаза. - Короче, - бодро произнес я, устроившись рядом с ним на постели, - пока ты умираешь тут, посмотрю с тобой телик. Вдруг и правда загнешься. - Пошел на хуй, - отозвался довольно Сашка, не сдвигаясь с места. Мы лежали на постели бок о бок. От Сашки было тепло, уютом веяло. - Не забудь про мясо, - мягко пробормотал он, поворачиваясь на бок, лицом ко мне, и я тоже повернулся лицом к нему. Как когда-то в детстве, когда мы строили горы из подушек. - Не забуду, - пообещал я. Сашка позволил мне быть настолько рядом, и я позволил ему приблизиться. Нужен был следующий шаг, и хоть я и боялся, но коснулся пальцами его волос. Пробежал подушечками пальцев по щеке, шее, скользнул ладонью по плечу. Он все это позволил, и у меня у самого голова закружилась от волнения. Я коснулся губами его плеча, прижался кончиком носа к его носу, краем глаза заметив, как Сашка улыбается лишь уголками губ. Лишь на мгновение. Позволил касаться его тела, проникнув ладонью под футболку, не пошло, а ласково, словно случайно, прижав холодную ладонь к его горячему боку. Позволил целовать его, прихватывая губами его губы, касаться его тела, бледной кожи, с созвездиями родинок и отвечал на поцелуи. Мне было нечем дышать. Я касался его, худого, хрупкого, скользя пальцами по его выступающим ребрам, бедрам, и он позволил все это, эти неловкие, смущенные ласки двух взволнованных людей, находящихся ближе десяти сантиметров друг к другу. Позволил все, что не выходило за рамки. Затем хрипло позвал, когда я подмял его под себя, раскрасневшегося, в полуснятой футболке. - Дэн, - сказал он хрипло, увернувшись от моих губ. Я смутился, понимая, в каком положении мы сейчас находимся, но поздно было что-то менять. Он, покрасневший и смущенный, лежал подо мной, и нас отделяла друг от друга только одежда. Я хотел его. - Прости, - извинился я смущенно. Он остановил, потому что не хотел продолжать. С чего я взял, что он решится на что-то большее? - Я не могу, - сказал он в подтверждение моих мыслей, отводя глаза. Я отстранился, присел на постели, рядом с ним, потер лицо руками. - Я не могу, прости, - раздался его голос из-за спины. Я почувствовал, что он присел на кровати. Уткнулся лбом в мое плечо. - Я все понимаю, - покачал я головой. В груди билось, в железной клетке ребер, отчаяние. - Я не могу, Дэн, - повторил он в очередной раз, - это все так... Ну, странно. Я не знаю. Я не могу. Прости. - Все в порядке, - ответил я хрипло, хотя все внутри меня, кажется, разбивалось на кусочки, - я люблю тебя, Сань. Все в порядке. Ты не хочешь, я тебя не заставляю... - Ты не понимаешь, - прервал он. Я почувствовал, как он покачал головой. Как его лоб упирается мне в правую лопатку. Я все так же хотел его. - Не понимаешь, Дэн, - голос у него дрожал, словно он сейчас расплачется, или впадет в истерику, - я не могу. Я не могу так поступить с нами, Дэн. - Да почему? - взорвался я, потому что терпеть не мог слезы, а Сашка был уже на грани нервного срыва и ему нельзя было нервничать. Меня злило, что он переживает из-за меня. Я ненавидел такие моменты. - Почему ты не можешь? Что такого в этом? Да, я понимаю, два парня это стремно как-то, мне тоже страшно, но я не вижу причин, которые этому бы препятствовали, кроме твоего нежелания. Просто так и скажи. Просто скажи, что не хочешь. - Это не так, - сказал он глухо. Внутри у меня расползалась боль. - Тогда что? - спросил я, не сдвинувшись с места. Мы сидели на одной постели, не смея взглянуть друг на друга. Я боялся увидеть в его глазах сокрытый ложью ответ. - Что тогда тебе мешает? Что, Сашка?