По усмотрению директора

      Переливчатые мотивы ирландской музыки и устойчивый гул голосов, местами перебиваемый случайными возгласами или приступами смеха, ворвался в уши, когда она добралась до последнего пролёта лестницы, ведущей в Большой зал. Гермиона опоздала. Но на этот раз специально.       Переступив порог переполненного людьми помещения, она увидела, что некоторые расселись по периметру зала за круглыми столами, но многие уже поднялись со своих мест и вовсю танцевали — бодро взявшись за руки, двигаясь вприпрыжку, притопывая и весело выписывая сложные па. Большой зал был искусно зачарован под Запретный лес, стены сменились скоплениями мрачных деревьев, переплетённые ветви которых покачивались над головой и в сочетании с иллюзией ночного неба производили удивительный эффект полного погружения. Игривые язычки пламени из десятков волшебных факелов окрашивали всех и каждого в яркие янтарные оттенки, добавляя ощущение мистического веселья и непринуждённости в праздничную атмосферу Бала.       Когда Гермиона бегло осмотрела пространство, сердце внезапно катапультировалось в горло. Он был там. С демонстративным равнодушием Снейп стоял, скрестив руки на груди, словно защищаясь от окружающих. Он потягивал из своего кубка, слушая вполуха разговор Слизнорта и Флитвика — последний стоял на стуле, несомненно, чтобы его миниатюрную фигуру было лучше видно и слышно.       Гермиона подцепила пальцами ткань и нервно оттянула воротничок мантии.       Нужно найти Гарри на случай, если он…       Внезапно музыка стихла.       — Можно минуточку внимания, пожалуйста? — несравненный акцент профессора МакГонагалл прорезался сквозь общий гам, вынуждая всех замолчать. — Я вижу, что наша староста наконец-то явилась.       Гермиона почувствовала, как пристальные взгляды всех присутствующих в зале немедленно обратились к ней.       — Так любезно с вашей стороны всё-таки присоединиться к нам, мисс Грейнджер, — линия рта Минервы неодобрительно скривилась, что было заметно даже с противоположного конца помещения.       Гермиона слегка приподняла ладонь в приветствии, и смущённая улыбка коснулась её губ. Она ещё не успела должным образом обсудить произошедшее с явно не впечатлённым её проступком деканом Гриффиндора. Без сомнения, Снейп успел поведать ей много чего, да наверняка ещё и в самых нелестных выражениях, укрепляя идею о совершенно неуместном доверии с её стороны.       — Как вы знаете, в соответствии с многовековой традицией, наша староста ответственна за начало первого официального танца. Поэтому я хотела бы пригласить вас и вашего партнёра, мисс Грейнджер, в центр зала, пожалуйста.       Проклятье.       События развивались не совсем так, как она планировала. Снова непроизвольно дотронувшись до горла, Гермиона сделала неуверенный шаг. Однако она могла не беспокоиться и перестать судорожно хвататься за воротник, поскольку собственными руками зачаровала мантию, и теперь та полностью скрывала тело от чужих взглядов. Ткань практично закрывала обзор на платье, не позволяя другим определить, во что Гермиона была на самом деле одета. Когда она направилась вперёд, толпа расходилась перед ней, позволяя пробраться в свободное пространство в центре помещения.       Бегло осмотрев толпу, она с облегчением обнаружила Гарри, стоявшего у дальней стены рядом с Джинни, Невиллом и Луной. Когда Гермиона направилась к нему, кто-то, должно быть, подал сигнал группе лепреконов, расположившихся оркестром у главного входа, чтобы те возобновили музыку. Раздались первые аккорды вальса. Гарри ободряюще улыбнулся, когда она стала приближаться. В выражении Джинни же было куда меньше энтузиазма. Очевидно, он рассказал ей. До Гермионы только сейчас дошло, что было бы намного лучше самой спросить у подруги… но момент был упущен.       Когда Гермиона была практически рядом, Гарри шагнул вперёд, но она нахмурилась и едва заметно мотнула головой с извиняющимся «нет», прежде чем обойти друга и направиться в сторону угла, где неподвижно застыл Снейп, без сомнения надеявшийся остаться незамеченным. Действительно, его высокая, тёмная фигура очень удачно сливалась с тенистыми колоннами деревьев.       Гермиона пробиралась сквозь толпу, а когда добралась-таки до директора, то увидела, что выражение на его бледном лице заметно помрачнело. Она остановилась прямо напротив. И протянула руку.       Позади раздался отчётливый вздох толпы, перекрывший чарующий ритм музыки.       Снейп уставился на протянутую руку. А затем на неё. Гермионе удалось сохранить бесстрастное выражение, несмотря на бешено стучащее сердце, готовое в любой момент выпрыгнуть из груди. Тогда директор сделал именно то, на что она и рассчитывала — в конце концов, у него не оставалось выбора. Вытянув вперёд свою руку, затянутую в запредельно узкий рукав, он сжал длинными бледными пальцами её ладонь. Гермиона улыбнулась. Он не отказался.       Развернувшись, она повела своего партнёра сквозь толпу потрясённых лиц прямо в центр зала. Музыканты старались аккуратно подгадать введение, чтобы то совпало с моментом сближения танцоров для начала основной части вальса. Гермиона положила руку на неподвижное плечо Снейпа, а он, в свою очередь, невесомо коснулся её талии — гораздо более сдержанно, чем в их предыдущие встречи. Крепко сжав протянутую ей руку, Гермиона решительно встретила тяжёлый взгляд чёрных глаз. И тогда танец начался.       Не моргнув глазом, Снейп повёл партнёршу, идеально чувствуя ритм, вращаясь и кружа в темпе вальса, ловко направляя их фигуры вдоль толпы и вынуждая Гермиону мгновенно пересмотреть свои планы. Он был хорош — более виртуозен, чем предполагалось. Но, к счастью, она была лучше. Гермиона танцевала с детства — практически всю свою жизнь. А чтобы успешно выполнить задуманное, она должна была быть как минимум на шаг впереди.       По счастливой случайности директор решил надеть плотную тёмную мантию, поэтому, когда Гермиона отпустила его ладонь и повернулась спиной (вместо того, чтобы уйти в сторону, как он, возможно, планировал), то смогла незаметно от всех скользнуть рукой вниз и обхватить его промежность, нежно погладив её кончиками пальцев, прежде чем слегка повернуться в сторону, не сбиваясь с ритма.       Вновь взглянув на него, Гермиона увидела, как от внезапного замешательства расширились его глаза. Губы директора больше не прижимались друг к другу в немом неодобрении — они раскрылись, чтобы резко втянуть воздух… очевидно, она ошеломила его. Но, прежде чем он успел что-то предпринять, Гермиона снова сделала полшага назад, вращая бёдрами под своей объёмной мантией, чтобы бессовестно потереться о его пах, прежде чем отступить обратно.       Снейп стиснул зубы и отшвырнул её прочь. К счастью, он держал её за руку, иначе Гермиона влетела бы прямо в толпу. Как бы то ни было, ей удалось сохранить равновесие, несмотря на высокие каблуки, и, что не менее важно, растянуться в великолепной улыбке — навык, приобретённый ещё в начале своих танцевальных тренировок и являющийся ключом к любому убедительному выступлению.       Когда они продолжили плавно скользить по полу, Гермиона почувствовала, что Снейп старается держать её как можно дальше от своего тела, но благодаря парочке запинающихся шагов ей удалось сбить мужчину с ритма. И затем, грациозно приподняв руки, Гермиона развернулась и скрестила их на груди, встав таким образом, что её спина касалась его груди, а верхний край ягодиц прижался к тому, что она могла поклясться, было намёком на его заинтересованность. Директор энергично шагнул назад, прежде чем резко развернуть её и оттолкнуть от себя, взгляд устремился к музыкантам, намекая, что пора бы закругляться.       Вопреки вполне очевидной необходимости избавиться от нахалки, Снейп довольно неплохо справлялся. Фактически он начал весьма продуктивно пресекать попытки Гермионы ласкать его. Ей удалось ещё пару раз мимолётно коснуться директора, но теперь он, казалось, практически предвидел любые движения девушки, защитные рефлексы прерывали маршрут её атак под видом некоторых причудливых захватов и поворотов, пока оба продолжали относительно плавно скользить в ритме вальса.       Хоть это и было чрезвычайно досадно, Гермиона невольно восхитилась тем, как Снейп смог прочесть ситуацию, схватывая буквально на лету. Тем не менее она ещё не убедилась в главном. Смутные отблески пламени удачно скрывали её действия под покровом тьмы. И когда музыканты наконец завершили своё исполнение, она произвела контрольный выстрел.       Приподняв их объединённые руки в воздух, Гермиона убрала руку с плеча и схватилась за его бедро, прежде чем начать поворачиваться. У него просто не оставалось выхода, кроме как направиться за ней, и, когда он тоже стал поворачиваться, Гермиона нырнула рукой вниз, схватившись за то, что являлось, без сомнения, внушительной и удивительно прочной эрекцией.       Снейп отпустил её талию, вцепившись в запястье, а затем в последний раз отшвырнул Гермиону прочь. И на этот раз он разомкнул свои пальцы. Со сдавленным вскриком она закрутилась и, запутавшись в собственных ногах, рухнула в сильные, но милостиво подставленные руки. Посмотрев на своего спасителя, она вздохнула с облегчением.       — Спасибо, Хагрид.       — Э-э-э… Ты в порядке, Гермиона?       — Думаю, да, — она кивнула, оглядываясь на Снейпа.       Тот скрестил руки на груди, держа свою мантию, словно баррикаду, и прожигая её взглядом из-под спутанных прядей чёрных волос. Несомненно, в тот момент он был готов проклясть её, навсегда стерев с лица земли.       Но потом музыка резко прервалась — пришло время выбирать себе новых партнёров.       Одарив Хагрида благодарной улыбкой, Гермиона выпрямилась и расстегнула застёжку на мантии, прежде чем скинуть её с обнажённых плеч и небрежно перебросить ткань через предплечье. Прекрасно сознавая, какое количество ртов раскрылось в изумлении, когда она предстала во всей красе, демонстрируя свое трансфигурированное платье, Гермиона направилась вперёд, сохраняя относительно расслабленную походку на пути к Гарри.       На этот раз он решил не делать шаг навстречу, поэтому Гермиона была вынуждена подойти вплотную и сама взять Гарри за руку, чувствуя ещё большую неловкость от присутствия Джинни, маячившей за его спиной. Мысленно нахмурившись, она отбросила мантию в сторону, стараясь не смотреть на подругу… извинения подождут.       Когда Гермиона вернулась в центр площадки вместе с Гарри, то заметила, что Снейп неподвижно стоял и внимательно смотрел на них. Горстка испуганных девушек с четвёртого курса держалась позади директора — и было совершенно очевидно, что никто из них не хотел находиться рядом. Вдруг одна из них издала сдавленный писк, когда подружки подтолкнули её вперёд. Даже не взглянув на новоявленную партнёршу, Снейп схватил девчонку за руку и направился на площадку.       Музыка началась, Гермиона повернулась к Гарри и обнаружила, что тот соответствующим образом впечатлён и, возможно, даже растерян от вынужденной необходимости обнять её «голую» фигуру, облачённую в облегающее платье с глубоким вырезом, безусловно подчёркивающим грудь и дополненным стратегически важными разрезами, через которые проглядывали обтянутые в чулки бёдра — этого было вполне достаточно, чтобы считать её наряд неуместными для более молодой аудитории.       Тем не менее Гермиона обвила его плечи, он же, в свою очередь, обхватил её куда ниже положенного, опустив ладони буквально на ягодицы. Конечно, это был совершенно не тот тип отношений, который она хотела навязать своему лучшему другу и тем более себе. Но если он оказался так любезен и всё-таки смог ей подыграть, то меньшее, что она могла сделать, это выполнить свою часть сделки. Гермиона улыбнулась в ответ, и они принялись не столько танцевать, сколько переступать и покачиваться. Гарри вряд ли можно было назвать великим танцором, но этого и не требовалось. Он в основном просто держался за партнёршу и двигался туда, куда она вела. Довольно быстро они приняли вид слегка пьяноватой парочки, разделяющей последний танец на вечеринке.       Гермиона старалась держать Снейпа в пределах видимости, хотя это едва ли было необходимо — она осязала кожей его пристальный взгляд, буравящий её фигуру, сверлящий их обоих. Определённо, её опасения были напрасны, всё происходило именно так, как и было спланировано.       Как Гермиона и задумала, потребовалась принудительная близость и отсутствие путей эвакуации, что-то вроде неожиданного танца у всех на виду, чтобы понять то, что он не давал обнаружить, находясь с глазу на глаз. Снейп не был импотентом. Отнюдь нет.       Конечно, не было никаких гарантий, что всё пройдёт как по маслу… и если бы план провалился, то Гермиона никогда бы не перешла ко второй части плана, состоявшей из мелочной мести, включающей Гарри. Но в результате она оказалась в состоянии, которое можно было описать только как «глубокий выдох облегчения». Она не могла не нарадоваться за Снейпа и за то, что тот не страдал этим недугом — ради него самого, конечно же, — но, очевидно, директор не разделял её восторга и был буквально в ярости от этой выходки… Ну она, в принципе, и не надеялась на что-то другое.       Безусловно, хоть Гермиона и спланировала всё происходящее, а также надеялась достичь определённых результатов, в комбинации оставался один чрезвычайно непредсказуемый элемент — сам Снейп. И именно масштаб его гнева во многом определял то, что произойдёт дальше. Фактически никакое планирование не смягчило бы последствия её действий, поэтому Гермиона просто смирилась с мыслью, что ей придётся отработать свой проступок… когда он явится за ней.       Практически соприкасаясь носами с Гарри, Гермиона могла с лёгкостью поцеловать его. Конечно, она никогда бы так не поступила — по многим причинам, но всё равно не могла не удивиться, насколько отталкивающей была эта мысль. В то время как одной лишь фантазии о поцелуе Снейпа хватало, чтобы внутри всё замерло в предвкушении.       Это случится? Позволит ли он ей? Или эта тема была закрыта… навсегда?       Песня была короче первой, позволяя присоединиться другим танцорам, и когда мелодия стихла, Гермиона сжала руку Гарри в знак благодарности, заметив с некоторым смущением, как запотели его очки. Она и правда надеялась, что её поступок не вызовет проблем с Джинни, ведь друг сделал только то, что она просила. Если Джинни и было на кого злиться, то только на свою подругу.       Но когда Гермиона отпустила руку Гарри, то сразу бросилась к Луне — в крови кипел адреналин, заглушая здравый смысл и уверяя, что очередной слух был наименьшим из её бед.       Гарри вернулся на площадку вместе с Джинни, а Снейп под руку с потрясённой Стебль.       — Жду не дождусь рассказа о том, кто тебя вдохновил на такое, — пробормотала Луна ей в ухо, положив руку на плечо Гермионы. — Если тебе удастся выбраться отсюда живой, конечно.       Гермиона благодарно опустила голову ей на плечо, взглянув на Снейпа из-под ресниц.       — Это довольно сложно объяснить.       — Отношения — всегда сложно.       Гермиона резко вскинула голову, взглянув на неё, но было невозможно что-либо прочесть за мечтательной улыбкой Луны.       Отношения?       Едва ли. Даже близко нет. Это было больше похоже на обоюдное соглашение… некую договорённость… или что-то такое.       Тем не менее слова Луны, будто поставленные на повтор, воспроизводились в голове вновь и вновь, пока Гермиона переходила от одного партнёра к другому. Зал быстро заполнялся людьми, и она окончательно потеряла Снейпа из виду. Несколько раз она была вынуждена переместить сбившуюся с пути руку очередного поклонника, явно получившего неверное представление о ней… хотя Гермиона сама же и была ответственна за возникшую путаницу. На самом деле, в тот момент она была готова вытерпеть всё что угодно.       Когда центр зала был полностью забит, Гермиона осмотрелась и увидела Снейпа, стоявшего в дальней части помещения. Похоже, он наконец избавился от партнёров по танцам.       — Прости, я должна идти, — пробормотала она разгорячённому танцору, восторженно сжимавшему её в своих объятиях.       Лицо у него вытянулось от разочарования.       Гермиона протиснулась мимо очередной танцующей парочки на пути к двери, но когда оглянулась, то увидела, что Снейп уже в движении.       Сердце сжалось от страха, и она облокотилась о дверной проём, судорожно срывая с ног туфли.       Было ошибкой — бросить последний отчаянный взгляд через плечо. Гермиона увидела лишь глаза… и убийственную ярость в них.       С испуганным вздохом она развернулась. И побежала.