***
К счастью, их пункт назначения находился всего лишь в пяти минутах ходьбы от кампуса. Никаких поездов. Тодороки почувствовал облегчение, с раздражением вспоминая неприятный утренний инцидент. Как минимум его похитители благодушно позволили ему скинуть сумку с вещами в общей ванной комнате. Солнце приятно грело спину Тодороки, и Шото, наслаждаясь теплом, глубоко вздохнул. По крайней мере, этот день все еще прекрасен. Урарака, возникнув в поле его зрения, взлетела ввысь, приземляясь на пушистые облака. На ее лице играла яркая улыбка. — Тебе нравится лето, Тодороки? — Нравится, — солнце пробилось сквозь облачные ворота, и Тодороки опустил взгляд на дорогу. — Много людей жалуется на жару, но я могу поддерживать комфортное состояние с помощью причуды. — Это так восхитительно! И так несправедливо! — надула губы Ашидо. Тодороки молча пожал плечами. — Единственное, что делает жизнь несправедливой — заблуждение, что она должна быть справедливой. Ашидо закатила глаза. — Заткнись, Токоями. Внутри тебя вообще живет долбанная неуязвимая тень птицы. Несмотря на все несчастья сегодняшнего дня, Тодороки с удивлением обнаружил, что кончики его губ приподнялись в слабой улыбке.***
Золотые арки, сверкая в лучах солнца, отбрасывали внушительную тень на застывшую у входа четверку. — Ох, теперь я понял, — пробормотал Тодороки, ни к кому особо не обращаясь. — «Мак» в слове «МакФлурри» — это отсылка к Макдональдсу. Урарака с опаской кинула на него быстрый взгляд. — Ну, в смысле, да… Как кто-то столь умный вроде тебя не догадался раньше? Тодороки задумчиво хмыкнул. — Вероятно, потому что я никогда не был в Макдональдсе. — ЧТО?! Единодушный визг распугал птиц с их уютных насестов на телефонных проводах, и воздух наполнился громким хлопаньем крыльев. Причуда полёта внезапно показалась Тодороки очень даже привлекательной. — Я сказал, что никогда не был в Макдон… — Да, да, это мы поняли, — всплеснула руками Урарака. — Хотя… как это не был?! Ты рос в пещере? — Нет. Дома. Урарака изумленно уставилась на него. — Что за безумный пир мрака, — прокомментировал Токоями. — Хэй, теперь нам стоит расценивать это как новые возможности! — Ашидо компанейски закинула руки на плечи Урараки и Тодороки. — Мы станем единственными свидетелями того, как Мистер Голубая Кровь лишается своей фастфудовской девственности, — Тодороки съежился от сравнения, стряхивая руку Ашидо. — Урарака, Токоями, мы благословлены. — Ты права! — улыбнулась Урарака. — Тогда пойдемте быстрее! Мы должны заставить Тодороки съесть МакРиб. Хах, благословлены? Они приблизились к кафе, и Тодороки вздохнул, собираясь с духом. За грязной пластиковой дверью его ждала пугающая неизвестность.***
Первое, что поразило Тодороки — запах. Пикантный микс удовольствия и отвращения. Шото практически почувствовал вкус старого фритюрного масла на кончике своего языка. — Итак, Тодороки, — подтолкнула его в бок Ашидо. — Каково первое впечатление? Разноцветные глаза задумчиво просканировали представшее пред ними зрелище. — Отчасти здесь слишком тесно, но они эффективно используют свободные метры. И запах. Довольно плотный. — А-а-ах, золотой аромат их «Всемирно известной картошки фри», — Урарака обхватила себя руками. — Божественно. Определенно смелое утверждение. Тодороки сфокусировал все свое внимание на вывесках с меню. И сразу же был потрясен. — Святые угодники, все такое дешевое! — Вау, Тодороки, должно быть, это самое эмоциональное высказывание, которое я слышала от тебя за… за все время, — усмехнулась Ашидо. Урарака была довольна. — Знаю-знаю, все так и есть, Тодороки. Это идеально для нищего студента старшей школы вроде меня. Тодороки принял стратегическое решение не упоминать об огромной сумме, хранившейся на его банковском счету. — Так, и что ты думаешь взять? Тодороки еще раз просканировал меню. — Все еще решаю. — Не торопись, — одобрительно кивнула Ашидо. — Никому не стоит торопиться в их первый раз. — Я торопился, — прокомментировал Токоями, но ответом ему послужила лишь повисшая тишина. — Думаю, я готов сделать заказ, — оперативно заявил Тодороки.***
Урарака заказала БигМак, который, по ее словам, был просто разоряющей тратой. Тодороки еще раз убедился, что решение не привлекать внимания к его финансовому состоянию было верным. Ашидо выбрала менее проторенную дорожку и заказала МакНаггетсы, а Токоями, оставшийся верным своим традициям, остановился на салате. Тодороки сделал шаг к кассе, чувствуя необъяснимую тревогу. Он бесчисленное количество раз сталкивался лицом к лицу со злодеями, победил печально известного Убийцу Героев и даже получил два гребаных кинжала в руку, и вот он здесь, в кафе быстрого питания, спотыкается на заказе, отрепетированном в голове уже семь раз. — А, ухм, Роял Чизбургер с сыром. А еще, можно мне без лука, горчицы и лука? Блядь, я имел в виду… ах, дерьмо, простите, я не хотел материться. И маленький газированный отпиток… Напиток! Пожалуйста. Тодороки хотел умереть. Кассир, девушка примерно его возраста с ярко-зелеными глазами, благосклонно улыбалась. — Не беспокойтесь об этом. Так, без лука и горчицы, верно? — Да, пожалуйста. И без маринованных огурцов. Пожалуйста, — на бейджике девушки красовалась надпись «Сузуки», украшенная миленькими закорючками. — Такой прихотливый, — пошутила работница, пожирая Тодороки взглядом. — Но я учту все ваши требования. Вам кто-нибудь говорил, что у вас потрясающие глаза? За спиной Тодороки Урарака прекратила чавкать своей картошкой. — Да, — ответил Шото. — Один из моих докторов сказал, что гетерохромия появляется менее чем у 0.67 процентов людей. Поэтому он назвал меня «невероятным». К недоумению Тодороки, Сузуки слишком долго хихикала. Вообще-то, он говорил серьезно. — Так ты довольно особенный, да? — девушка облокотилась на стойку кассы. — Статистически да. — М-м-м-м, — зеленые глаза вспыхнули, и Тодороки обнаружил, что наслаждается их оттенком. Старая привычка. — И что говорит статистика о моих шансах получить твой номер? Тодороки уставился на чек. №73. — Я бы сказал, что вероятность равна ста процентам. Разве мне не нужно назвать его тебе, чтобы получить свою еду? Ашидо подавилась напитком. — Ну, да, — Сузуки стойко перенесла удар. — Но на самом деле я имела в виду твой номер телефона. — Ох, — зеленые глаза опять заполучили все внимание Тодороки, но на этот раз они не принадлежали Сузуки. — Я бы сказал, ухм, нет. — Оу, черт, — вздохнула Сузуки, но ее голос все еще звучал дружелюбно. — Не могу сказать, что твой ответ меня удивил. Уже есть кто-то особенный? Тодороки не удивился бы, обнаружив, что на него направлен свет прожектора. За его спиной ни малейшего движения, и он практически чувствовал, как Урарака, Ашидо и Токоями сверлят взглядами его затылок. Тодороки, может, и не имел ни единого понятия, что за чертовщина здесь происходит, но точно понимал одно: вопросы вызывают то, что дети обычно называют «тяжелыми временами». Ну и, конечно же, в висках появилась треклятая пульсирующая боль, и Тодороки застыл. — Я, кхм, — Шото механически скомкал чек в кулаке. — Это зависит от того, что ты подразумеваешь под «уже есть». — Ах-х-х-х, — сочувственно поморщилась Сузуки. — Застрял во френдзоне? Черт. Еще один вопрос. К слову сказать, довольно болезненный. — Кажется… что-то типа того, — вымученно ответил Тодороки. — Ну ладно. Кто бы это ни был, он, черт возьми, многое теряет. Должно быть, сошел с ума упускать такого редкого — 0,67% из ста! — парня, как ты. Сузуки улыбалась, и искренняя доброта в ее зеленых глазах заставила Тодороки вздохнуть. Задевает за живое. «Сошел с ума» — не так уж и далеко от истины. Безумный оскал Мидории со времен их первого спортивного фестиваля вспыхнул в голове Тодороки, и нежность ласково растянула его губы в самом честном намеке на улыбку. — Спасибо. — Без проблем, — подмигнула Сузуки, протягивая пакет, с которого практически стекал жир. — А теперь попытайся не заработать диабет слишком быстро.***
К собственному удивлению, до начала допроса Тодороки успел четыре раза основательно укусить бургер. За первую попытку Тодороки узнал, что столь известный Биг-Мак действительно очень аппетитный. Шото позволил себе целую долю секунды наслаждаться приятным вкусом жира, прежде чем переключиться на более насущные вопросы. Укус номер два ознаменовался светом невидимой лампочки над головой Шото. Невозможность придумать отговорку, отрицательная реакция организма на попытку уклониться от вопроса… Не было ни единого шанса, что это просто совпадение. Не могло быть. Во время третьего укуса Тодороки уже был убежден: как бы это безумно ни звучало, но он не мог врать. Он не знал, как или почему, или вообще была ли его теория верной, но кусочки пазла складывались в единую картину. Картину, в которой Тодороки был зажат между двумя болтливыми одноклассницами и хозяином демона-тени в сети быстрого питания без возможности уйти от вопроса или положиться на старое-доброе Неловкое Молчание. Четвертый кусок бургера практически застрял в его глотке. А теперь к допросу. — Ита-а-а-ак, Тодороки, — опасно ухмыльнулась Ашидо, и Шото практически слышал, как где-то совсем близко зазвенели похоронные колокольчики. — Хм, так тебе кто-то нравится? Тодороки все-таки заставил кусочек булки пройти вниз по пищеводу. — Да. Разве основной смысл всей этой затеи не получить удовольствие от моей реакции на дешевый бургер или что-то типа такого? Да, сменить тему. Легко. Он справится. — Изначально да, — Ашидо наклонилась вперед. — Но сейчас открылись более интересные обстоятельства. Черт. Он не справится. — Ты хочешь сказать, что не замечала этого? — Урарака подняла глаза к потолку. — Ты же только что видела идеальный пример социального взаимодействия Тодороки. Думаешь, он смог бы скрыть свою влюбленность? Ашидо разразилась смехом, выплевывая мелкие кусочки куриных наггетсов. — Ох, боже, твоя статистика цвета глаз. У меня от смеха уже пресс болит. — Да, согласен. Мой корпус тоже подвергся неплохой тренировке, — подлил масла в огонь Токоями. Предатель. Тодороки нахмурился. — Знаете, я вообще-то все еще здесь. — Без обид, — Урарака мягко потрепала его по руке. — Урарака правильно сказала, — Токоями промокнул клюв салфеткой, стирая капли заправки от салата. — Тодороки обычно не взаимодействует с людьми. Как, например, нефть не смешивается с морской водой. Бургер в руках Тодороки дрогнул. — Вы оба правы, — кивнула Ашидо. — И вот поэтому мы должны помочь ему! Тодороки, так кто тебе нравится? Тодороки, запаниковав, с сочным шлепком уронил бургер на стол. Да пять раз он расскажет этим фрикам про Мидорию! Зная Ашидо, она вероятно запрет их с Изуку где-нибудь в туалете и продержит их там, пока они не начнут целоваться или что-нибудь типа такого. Определенно, такой вариант не подходит. — Кое-кто из нашего класса. Отлично, боль не спешила пронзать череп Тодороки, а значит, расплывчатый ответ тоже засчитывается. — Ну еще бы! — Ашидо хлопнула ладонью по столу. — Ты вообще общался с кем-нибудь нашего возраста за пределами Юуэй? — Нет. Вау, эта причуда вызывает… — Может, друзья детства? — Нет. … депрессию. — Ох, окей! — Ашидо попыталась оправиться, скрыв недоумение за вымученным энтузиазмом. — Тогда я рада, что мы стали твоими первыми друзьями! Тебе же было весело с нами, верно? — Как только я преодолел первую неловкость, да. У меня осталось много нежных воспоминаний, — пролепетал Тодороки, застонав внутри. Слишком много откровений. Должно быть, это часть его нынешнего состояния. Урарака подняла бровь. — Неловкость? — В течение первого года я совершенно не понимал, как общаться с другими людьми. Однажды я случайно назвал Коду «Гаудой». Как сыр. Следующие четыре месяца я слишком смущался, чтобы снова заговорить с ним. И это только один пример. — О боже, — прошептала Урарака. — Кода постоянно спрашивал нас, не кажется ли нам, что ты пытаешься запугать его. Тодороки застонал. В этот раз в голос. — Я ужасен. Как я когда-либо смогу сблизиться с М…эм… моим объектом влюбленности, если я даже не могу спокойно пофлиртовать со случайной кассиршей. Тодороки не знал, почему он так активно изливает душу. Возможно, это было связано с его внезапно возникшей предрасположенностью к искренности. И, несмотря ни на что, он позволил себе продолжить: — Я просто… я никогда не понимаю, что за херню я вообще творю. А мой краш такой невероятный. Он настолько вне моей лиги, что это просто смешно. Я даже не знаю, как начать. Урарака сочувственно похлопала его по плечу. — Не знаю, о ком ты говоришь, Тодороки, но кассирша была права. Ты недооцениваешь себя. И я имею в виду не только внешность, — усмехнулась она. — Если захочешь набраться уверенности, то старый-добрый Твиттер всегда к твоим услугам, — глубокомысленно добавила Ашидо. — Внутренняя красота — это великолепно, но немного туши никогда не помешает. Тодороки моргнул. — Но я даже не крашусь? — Думаю, — вмешалась Урарака, — Токоями пытался сказать, что в тебе восхитительно всё, Тодороки! В ком бы ты ни был заинтересован, ты должен сказать ему о своих чувствах! — Да! — Ашидо уверенно сжала кулак. — Любовь добавляет в жизнь перчинку! Чего тебе терять! — Очень важную дружбу, огромный кусок уверенности в себе, относительно спокойное взаимодействие с объектом моей влюбленности и огромное количество сна. — Ну, ладно. С твоих слов это звучит довольно мрачно. Но только между нами, Тодороки, — наклонившись ближе, Урарака зашептала ему в ухо: — Если ты влюблен в некоего зеленоглазого чувака без чувства самосохранения, то, как мне кажется, здесь не о чем беспокоиться. Я бы так не волновалась. Если бы была тобой. Сердце Тодороки схватилось за тарзанку и нырнуло прямо в желудок, чтобы оттуда воспарить прямо в его глотку. — Что? — выдохнул он. — Ты меня услышал, — усмехнулась Урарака. — А я нет! — громко запротестовала Ашидо. — Секреты — это нечестно. Верно, Токоями? — она схватила Фумикаге за плечи и начала шептать ему всякую очевидную околесицу. — Стоп, подожди, а у тебя вообще есть уши? Тодороки рассеянно наблюдал за происходящим, пока его разум все еще переваривал закинутую наживку: Урарака, одна из ближайших подруг Мидории, высказала уверенность, что Мидория… ну… Тодороки не знал наверняка, но это определенно были хорошие новости. И не важно, насколько слова девушки были расплывчаты. Верно? — Итак, Тодороки, как ты собираешься признаваться? — спросила Ашидо, перетягивая внимание Шото обратно, прежде чем он успел слишком глубоко погрязнуть в собственных фантазиях. — Ты собираешься использовать для этого классический вариант типа крыши? Или просто внезапно поцелуешь её? И вот так Тодороки опять ушел с головой обратно в свои фантазии. — Я, я, — уши начало печь. — Нет, я не планирую ни то, ни другое. «Её», — сказала Ашидо, но Тодороки посчитал, что в его же интересах не поправлять девушку. — Оу-у-у-у, отстой, — Ашидо продемонстрировала перевернутый большой палец. — И ты так и не сказал мне, кто это, так что двойной отсто-о-о-ой. — Давайте пока не будем слишком резко давить на Тодороки, — вмешалась Урарака. Его красивый, сверкающий ангел-хранитель. — Не все любят делиться личным так, как Киришима. — Бакуууу… — тихо напела Ашидо, и Токоями улыбнулся в чашку салата. — Именно. Так что, ради конфиденциальности, давайте звать таинственный краш Тодороки кодовым именем. Например, Тойота! И именно так ангел-хранитель потерял свои крылья. — Пожалуйста, я бы не хотел говорить о… Тойоте. — У них отличные показатели краш-тестов, — прокомментировал Токоями. — Но такое нельзя сказать про Тойоту Тодороки, — пробормотала Урарака, и Шото впился в нее пристальным взглядом. — Думаю, эта Тойота — всего лишь вопрос времени, Тодороки, — Ашидо положила подбородок на свои ладони. — Я имею в виду… какой у тебя план? Ты просто собираешься жить своей жизнью, влюбленный до безумия в кого-то с обочины. Будешь глядеть на нее с тоской, словно на очень милый наряд в витрине магазина, в котором, как тебе известно, ты ничего и никогда не сможешь себе позволить, поэтому потом ты просто придешь домой и будешь плакать ночью в постели, предаваясь размышлениям в стиле «как было бы круто, если бы она посмотрела на меня?». — Какое лаконичное сравнение, — съязвил Токоями. Тодороки вздохнул. — Да. Ведь это была правда, верно? Если он продолжит вести себя так же, как сейчас, то их с Мидорией судьбы пролягут параллельными прямыми и никогда не пересекутся. Почему-то осознание этого заставило Тодороки ощутить… — Слабак, — цокнула Ашидо. — Это так бесхребетно, чувак. Без обид. «Я не обижаюсь», — попытался сказать Тодороки, но слова так и не сорвались с его губ. — Но я всегда рада тебе помочь! Если хочешь, то я могу закрыть тебя и Тойоту в кладовой или раздевалке, или где угодно, пока вы неизбежно не начнете целоваться. Ну вот оно. — По моему мнению, ты должен написать этой Тойоте искреннее письмо, излить всю свою душу чернилами, а потом лично доставить его и, затаив дыхание, ждать ответа. Тодороки немного расслабился. Этот сценарий в самом деле звучал довольно приятно. — Спасибо за совет, Токоями. Токоями кивнул. — Но, конечно, после того, как ты получишь радостный ответ, вы должны начать целоваться. Взасос. — Почему вы все так настаиваете на том, что я должен целоваться с Т… Тойотой?! — ближайший посетитель кинул на Тодороки обеспокоенный взгляд, и Шото поспешил практически сползти под стол. Урарака засмеялась, а Ашидо тихо хихикнула. — Оу-у-у-у, Тодороки, ты краснеешь! Мечтаешь о лизаниях с Тойотой? — Да! — прохрипел Тодороки. В аду бы коптить его гребаный голос за этот треск! Вот честно. — И о держаниях за руки, об объятьях, о спаррингах, пока мы, как обычно, не упадем друг на друга, но в этот раз я точно пойду дальше и…ухм. Забудьте. — Так в итоге ты уже думал обо всем этом? — Ашидо ликовала. — Конечно, я думал обо всем этом, — голос Тодороки смягчился. — Я думаю об этом каждую ночь уже примерно года два. Несколько секунд единственным ответом Тодороки служили писк кассового аппарата и шум промышленных кондиционеров. — Два года? Если бы в голосе Урараки звучали скептические нотки, то Тодороки не смог бы обвинить ее. Это было действительно обескураживающе. После его признания о том, как долго он хранил чувства к Мидории, два года действительно стали казаться еще более долгими. Более реальными. — Да. Хах, довольно долго. Касса продолжала пищать. Тодороки вздохнул. Но он буквально подпрыгнул, когда Ашидо резко стукнула кулаком по пластиковому подносу. В ее голосе звучала непоколебимая уверенность: — Тогда у тебя еще больше причин, чтобы начать действовать! Ты вернешься обратно в школу и пригласишь Тойоту на свидание! А теперь… кто ты? — Тодороки Шото, — прошептал Тодороки. Чувство тревоги не спешило покидать его. — Нет, ты должен говорить это осознанно, вкладывая в свои слова смысл. Так кто ты?! — Тодороки Шото! — другой посетитель бросил на него недоуменный взгляд, и Шото попытался утонуть в недрах диванчика. — Черт, вот именно! И теперь, когда мы это выяснили, мы втроем поможем твоей мечте стать реальностью. Верно? — Верно! — хихикнула Урарака. Токоями одобрительно склонил голову. Тодороки ощутил смущение, беспомощность, а также чужое прикосновение к своему плечу. Около их столика буквально из воздуха появилась девушка с темно-голубыми волосами. Впечатляющая маскировка. — Ты сказал, что ты Тодороки Шото? — Черт, верно! — воскликнула Ашидо, все еще не теряя режим мотивации. Тодороки, чувствуя сосущее ощущение под ложечкой, кивнул. — О боже! — с громким писком темноволосая вернулась обратно к своему столу, за которым восседала толпа девочек-подростков. Она указала пальцем в их сторону, и заведение оглушил немелодичный хор визга. — Пора идти. Урарака надулась. — Но мы даже не дали тебе попробовать МакФлурри… — Сейчас же. Когда толпа девчушек подошла к столу Тодороки, их встретили только три неоткрытых пакетика с томатным соусом.***
По дороге домой желудок Тодороки бушевал, и Шото не знал, насколько сильно ему стоит винить Биг-Мак. Ашидо и Токоями развлекали себя спором о тонкой грани между готикой и драмой, и Урарака, воровато оглянувшись, повернулась к Тодороки. Коричневые волосы резко качнулись. — Приятно постоянно убегать от полчищ фанаток? — Нет. На самом деле их растущее внимание доводит меня до предела, и я начинаю нервничать. — Ох. Между ними повисла тишина, нарушаемая лишь разгоряченными дебатами Ашидо и Токоями. Тодороки глубоко выдохнул. Господи, в какую дичь превратилась их импровизированная миссия: начиная с кассира и клиентов, вероятно считавших, что у Тодороки стоит на его машину, и заканчивая Ураракой, уверенно заявляющей, что ему не стоит беспокоиться о своих чувствах к Мидории. Подождите-ка. Тодороки застыл как вкопанный, а затем обратил все свое внимание на Очако, шедшую впереди с руками в карманах. — Урарака, — позвал он, переходя на бег, чтобы нагнать ее. — Помнишь, ты говорила, что мне не нужно волноваться по поводу Мидории? Урарака накрутила тонкий локон на указательный палец. — Ах, да. Помню. — Есть ли шанс, что ты объяснишь, что именно ты имела в виду? — спросил Шото, проваливаясь в попытке сдержать взволнованность — его глупые очарованные мозги уже начали предугадывать ответ одноклассницы, перепрыгивая от вводной части к заключению. «Да, конечно, Тодороки! — радостно улыбнулась Урарака из его мыслей. — Я просто хотела сказать, что Мидория по уши влюблен в тебя и хочет сразу же начать встречаться. И целоваться в раздевалке. И позволить тебе играть с его кудряшками!». Настоящая Урарака открыла рот, и Тодороки почувствовал, как в его груди затрепетало. — Нет, — с убийственной простотой заявила она. Тодороки практически слышал, как его надежды опадают прахом. Должно быть, Урарака тоже услышала это, так как на ее губах появилась сочувственная улыбка. — Прости, Тодороки, но я дала обещание и намерена его выполнить. Я уже и так слишком много выболтала. Однако ты же умный парень. Я на сто процентов уверена, что ты сможешь во всем разобраться самостоятельно, — в ее улыбке засверкал оптимизм. — Но… — Тодороки прервало жужжание, и он вытащил телефон из кармана. Мидория Изуку: ≫> как лицо??? Тодороки, поддавшись необъяснимой тревоге, прижал телефон к груди. Трубка еще раз зажужжала. ≫> надеюсь, синяк не такой большой, чтобы сдержать случайные толпы девушек от нападения ≫> или, может, это даже было бы неплохо? — Чего это ты так разулыбался, Тодоро… о боже, — Ашидо заметила телефон, убаюканный у груди, и на ее губах вспыхнула предупреждающая ухмылка. Внезапно тревога Шото перестала казаться такой уж необъяснимой. — Ты переписываешься с Тойотой, верно? Черт. У Тодороки все еще есть шанс оказаться запертым в шкафу с Мидорией. — …да. Прежде чем Тодороки успел отреагировать, из гребаного ниоткуда вырос Токоями. — Это Мидория Изуку, — отрапортовал он. Деловито, откровенно, прямо в точку. И все это нельзя было сказать про Тодороки-Лакомый-Кусочек, которого просто выставили без меча и щита перед недоверчиво моргающей Ашидо. — Не может, блядь, быть… — она бросила Урараку, чтобы присоединиться к Токоями, застывшим рядом с Шото. — Святое дерьмо, — прошептала она, не сводя глаз с телефона. — Я была такой дурой… не знаю, как я не видела этого раньше. Пожар в тренажерном зале… так вот к чему это было! — Самое важное, что никто не пострадал! — подала голос Урарака. — Давайте не будем об этом, пожалуйста. — Ты прав, Тодороки. Теперь есть куда более интересная для обсуждения тема. Например, тот факт, что сердцеед всего Твиттера играет за другую команду. Думаю, нам стоит почтить минутой тишины все разбитые сердца твоих фанаток, — торжественно заявила Ашидо. Токоями в знак уважения наклонил голову, а Урарака упустила все сказанное, загибаясь от смеха. Тодороки беспомощно застыл. Беседа выходила из-под контроля. Бело-красные волосы практически встали дыбом, когда телефон ловко выскользнул из его ладони, а Ашидо оглушила улицу победным криком. — Я напишу ему-у-у-у, — пропела она, и страх заполонил каждую клеточку Тодороки. — Не пиши, — отчаянно попросил он. — Уже пишу, — беспощадно возразила она. — Так, какой подкат мне выбрать: про аппендикс или про лейкопластырь? — Мне нравится про аппендикс, — проголосовал Токоями, и Тодороки внезапно осознал: через несколько гребаных секунд его ценнейшая дружба превратится в ветхие руины. Выплеск чистого адреналина заставил его сорваться с места. Неразбавленный инстинкт выживания заставил его схватить телефон прямо в тот момент, когда пальцы Ашидо уже начали быстро бегать по экрану. Ашидо, чтоб ее, вывернулась, спрятав телефон за спиной и громко гогоча. Тодороки ринулся еще раз, казалось бы, направо, но в последний момент резко оказался слева и с громким стуком вцепился в телефон. — Отличный финт, — похвалил Токоями. Преступница пронзительно вскрикнула, но еще сильнее сжала устройство. Тодороки попытался еще раз выхватить телефон. Боже, это Урарака валяется на земле, сотрясаясь от смеха? И очередная попытка. В этот раз Тодороки дернул изо всех сил. — Я пытаюсь помочь тебе! — выдохнула Ашидо. Ее глаза слишком сильно блестели, наводя на мысль, что намерения Мины не были так уж чисты. — Я не хочу, чтобы мне помогали всякой чушью в стиле Каминари! Ашидо фыркнула, на секунду потеряв бдительность, и Тодороки сумел сосредоточить всю силу в последнем усилии. Телефон был отвоеван обратно! Тодороки облегченно выдохнул и засунул устройство в карман. Затем напряженный, приглушенный тканью бесплотный голос просочился сквозь его одежду. — Здравствуй? Ругаясь себе под нос, Тодороки вытащил треклятый телефон. Фотография улыбающегося Мидории на заставке и осознание, что его случайно набрали во время возни с Ашидо, заставили Шото пристыженно съежиться. Черт подери, почему вселенная просто не могла дать ему хотя бы одну коротенькую передышку?! — Шото? Ты здесь? — Да! — его голос пропищал так, словно Тодороки все еще переживал все неприятные последствия полового созревания, и Урарака покатилась по улице. — Шото? — одними губами произнесла Ашидо, хитро поигрывая бровями. Щеки Тодороки покраснели. Ну, конечно, они могли слышать Мидорию. — Ох, хорошо! Просто звучало так, словно ты позвонил по ошибке. — Хм, да. Потому что так и было. — Ох, ха-ха. — Ха, да. Тодороки, сделав несколько шагов вперед, неловко застыл. — Какой вдохновляющий диалог, — невозмутимо произнес Токоями. — Реально, чувак, это ужасно, — яростно зашептала Ашидо. — Скажи что-нибудь смешное. Флиртуй! Будто бы он когда-либо мог такое провернуть. Тодороки уставился на асфальт, словно советуясь с ним — в голове стало пусто. — Итак, кхм, ты предпочитаешь Фрости или МакФлурри? О, боже. Тодороки мгновенно пожалел об этом. Урарака, едва сумевшая подняться на ноги, опять рухнула на подвернувшуюся Ашидо (это было заслужено), сотрясаясь от смеха. — Вероятно, Фрости. Оно дешевле, — Урарака, все еще завалившаяся на Мину, резко вскинула кулак. — А ты? — На самом деле я никогда не пробовал ни то, ни другое. — Ох! Хах, это очень плохо. Хотя, если быть честным, не могу вспомнить, когда последний раз ел что-либо из этого. — Позови его на свидание! — шепотом прокричала Ашидо. Токоями кивнул: — Идеальный первый ход. Но вместо того, чтобы прислушаться к, пожалуй, единственному здравому совету за весь день, Тодороки пристально посмотрел на товарищей и прикрыл ладонью свободное ухо. Он уже сбегал в ад и обратно, прилюдно выставляя себя дураком. — Знаю-знаю. Такая трагедия. Должно быть, ты шокирован до потери слов, — пошутил Мидория, и Тодороки почувствовал странное ощущение. — Ах, не совсем. Мидория рассмеялся. Непонятное ощущение продолжало расти. — Как холодно. Забыв про греющих уши одноклассников, Тодороки задумчиво промычал. — К счастью, холод — это хорошо. Из трубки эхом донесся приглушенный кашель. — Конечно. Мне нравится… я имею в виду, все холодное превосходно. И горячее тоже! Типа, ухм, мне нравятся зима и лето по отдельности, а если бы они могли быть вместе, было бы просто изумительно. Да. — Ты здесь прям к месту, — хихикнула Ашидо. — Очень даже, — согласился Токоями. Урарака, усмехнувшись, ограничилась жестом «окей». Лицо Тодороки вспыхнуло еще ярче. Подходящий момент, чтобы закончить вызов, прежде чем он снова оплошает. — Хорошо, ладно, думаю, мне пора идти. Прости, что помешал. — Ты никогда не мешаешь мне, Шото, — весело протрещал Мидория, и Ашидо издала многозначительное «у-у-у-у». — Увидимся! — Пока, люблю тебя, — спокойно положил трубку Тодороки. … … Затем сразу же выронил телефон, неистово раскачиваясь на пятках. Темная тень моментально бросилась ловить сотовый, и Тодороки действительно был бы благодарен, если бы не крошечный, буквально малюсенький факт того, что весь его мир только что рухнул. — О боже, — рассеянно прошептал он. Практически сразу же его телефон снова загудел. Тодороки не шелохнулся и в целом не подавал признаков жизни, и поэтому Урарака схватила трубку сама. — О боже, — повторила она. Даже Темная тень, казалось, сжалась, испытывая смущение за поведение Тодороки. — Деку хотел… ухм, — мягко, словно фельдшер шокированной жертве, сказала Урарака, — он хочет узнать, сказал ли ты это случайно, — затем Очако пробормотала сама себе под нос: — вероятно, он на полпути к самовозгоранию. — О боже, — Тодороки опять качнулся на пятках, все еще немного зациклившийся на самом унизительном промахе за всю его жизнь. Даже пожар в спортивном зале теперь казался лишь досадной шуткой. — Я только что взял и сказал Мидории, что люблю его. А затем кинул трубку. — Ну да, сразу же класть трубку было немного жестоко. Хотя, полагаю, нам нужно ценить то, что все хоть как-то развивается. Пусть и не особо романтично. Типа… совсем не романтично. Тодороки с паникой в глазах уставился на Ашидо. — Я не собирался говорить этого! Это… это просто было у меня на уме и выскользнуло само собой, и… Подождите-ка. Склонность озвучивать свои мысли? «Блядь», — с чувством застонал Тодороки. Телефон Урараки зажужжал, словно шторм, и девушка, подняв брови, вытащила свой сотовый из кармана и уставилась на пришедшие сообщения. — Тебе действительно стоит объясниться, Тодороки. Прежде чем в игру вступит инфаркт. Черт, она была права. Тодороки оцепенело взял свой телефон обратно и открыл диалоговое окно с Мидорией. ≫> хэй, я неправильно услышал, или ты просто сказал «я люблю тебя» хахахахаха ≫> это довольно смешно, чувак. Шутка на пять с плюсом, 10/10, экстра-класс, дружище. ≫> это просто по привычке, верно? Верно???? ≫> однажды я назвал Всемогущего папой ахаххахаралопоадв, ты можешь поверить в это? На самом деле он не мой отец! 11! безумие. Дальше, к всеобщему любопытству, шло пустое сообщение, а после… ≫> Я извиняюсь о предшествующих смс, Шото! Я очень оценю, если ты проигнорируешь их:) Спасибо! — Мне нужно сменить школу, — прохрипел Тодороки, вздрагивая. Почему, ох, почему он просто не согласился на подкат про аппендикс? — Прежде чем сделаешь это, не мог бы ты, пожалуйста, ответить Деку? — Урарака уставилась на свой телефон. — Спасибо, господи, что я оплатила безлимитные смски… — Что я должен сказать?! Ох, привет, Мидория, это Тодороки. Я тут случайно признался, что влюблен в тебя, но, кстати, ты сделал домашнее задание на понедельник? — Это досадная оговорка по Фрейду, с помощью которой ты хотел открыть свои чувства? — Токоями приподнял… бровь. — Конечно, нет! — собрался с мыслями Тодороки, пытаясь подыскать правильные слова. — Мидория… Он заслуживает целый мир. Или как минимум чертов букет. Что угодно, но не это. — Тогда сошлись на случайность — как это и было в действительности — и двигайся дальше. Сконцентрируй все свои силы на подготовку признания, которое ты посчитаешь достойным Мидории. — И мое предложение запереть вас в шкафу все еще в силе, кстати, — добавила Ашидо, с легкостью развеивая напускное хладнокровие Тодороки, которое Шото по крупицам собрал, благодаря словам Токоями. Сделав глубокий вдох, Тодороки разблокировал телефон. Нет необходимости оттягивать неизбежное. ≪< Прости, что не ответил раньше. ≪< Я не собирался говорить то… то, что сказал ≪< Как ты и предположил, это была случайность и довольно смущающая ≪< Извини за путаницу. «Черт, блядь, Тодороки, ты пишешь другу, а не сочиняешь письмо деловым партнерам». Тодороки проигнорировал Ашидо и уставился на практически моментально пришедший ответ Мидории. ≫> ох, хаха так я и думал! ≫> не беспокойся об этом, чувак, ничего страшного: D Тодороки засунул телефон обратно в карман и, слегка пошатываясь, продолжил свой путь на кампус. Сотовый Урараки жужжал всю оставшуюся дорогу.***
Следующие двадцать минут промчались долгожданным душем и катастрофическим «я люблю тебя», бесконечно прокручивавшимся в голове Тодороки. Возможно, он намыливал голову с излишней настойчивостью, чем того требовала ситуация. Двадцать пять минут спустя Тодороки получил сообщение от Урараки. ≫> твоей заднице повезло, что я также обновила тариф до безлимитных минут