Я - вершитель своей судьбы? (идёт редактирование текста)

ㅤ — Где я? В полной беспросветной темноте наполненной духотой и жаром, раздался испуганный голос, принадлежавший тощему молодому парню с длинным носом и взлохмаченными тёмными волосами. Босые ноги, промокшая от пота майка безрукавка и семейные трусы. В общем видок не из лучших, хотя, кто бы заметил? — Здесь ещё кто-то есть? — внезапно послышался в ответ голос другого человека. — Да... Где мы? А затем и следующего, и так по нарастающей: — Почему так темно? — Как мы сюда попали? По количеству голосов в тёмном помещении, или чем бы это место ни являлось, пребывало не меньше дюжины людей, каждый из которых не имел ни малейшего представления о том, где находится. И объединял их всех страх — страх неизвестности. Порою он бывает гораздо хуже и страшнее того, что за ним последует. Хотя бывают и исключения, быть может, как сейчас? Не имея возможности что-то разглядеть, паренёк подошёл на слух к ближайшему незнакомцу, и дотронувшись до чего-то похожего на мягкий воротник ночной рубашки, пролепетал: — Скажите последнее, что вы помните? Обладающий хрипловатым голосом, мужчина, тревожно промолвил: — Я лёг спать... а потом оказался тут. И тут его юный собеседник опомнился: — Я ведь тоже лёг спать! Вслед за чем услышал другие голоса: — И я... — Мы что, все легли спать и умерли? — Чёрт возьми, что происходит?! И тут нарастающее напряжение оборвал гулкий грохот, походящий на скрип железных ворот. Догадки оказались верны. Совсем неподалёку в темноту здешнего помещения, проник свет из-за открывающегося дверного проёма. А затем показался чей-то крупный силуэт, заслонивший собой весь проём и соответственно сам свет, тем самым вогнув комнату в прежнее состояние абсолютной тьмы. — Джим Мартенно! Грубый мужской голос не суливший ничего хорошего, ещё больше напугал собранных в темноте людей, особенно молодого черноволосого парня, носящего озвученное имя. — Д-д-д-да? — промямлил он с подогнутыми от страха коленями. — На выход! — А где мы? — Я сказал на выход! — гаркнул человек у двери, и Джим мигом усвоил, что ему лучше не перечить. Он медленным шагом подошёл к силуэту, но из-за темноты так и не разглядел его, однако неторопливость в ходьбе, исправила сей нюанс. Совершенно внезапно, в затылок парня прилетел мощный удар ладонью, от чего тот шмякнулся лицом о твёрдую землю, находящуюся по ту сторону дверного проёма. Немногим спустя паренёк перевернулся и, приложив ладонь к больному месту, осмотрелся... Теперь, его по-детски напуганные глазки узрели всё. И страшную катакомбу усыпанную костями, и каменные стены заляпанные засохшей кровью, и конечно стоящего в двух шагах от него жуткого бугая высотой со шкаф, чья уродливая широкая физиономия с приплюснутым носом, была перекошена от многочисленных глубоких шрамов, вместо волос росла какая-то бурая шерсть, а из нежней челюсти выпирали два клыка, как у кабана. Одетый в плетёный кожаный доспех схожий с теми, что носили викинги, он закрывал на ключ ту самую железную дверь и сверлил паренька злобным взглядом своих маленьких тёмно-рыжих глаз, плохо различимых, из-за нависших на ними косматых бровей. Мартенно конечно не хотел усугублять своё положение, однако последующие слова вырвались будто сами по себе: — Что вам от меня надо? Сомкнув ободранные в несколько слоёв кожи губы, монстр схватил Джима за воротник майки и, оторвав от земли, поднял высоко вверх, как мягкую игрушку. — Ещё одно слово, и я вырву тебе язык! — прогремел он, хорошенько оплевав собеседника. — Говорить будешь с повелителем, а пока что иди за мной и молчи, ты понял?! — Да-да-да... я всё понял, — зябко пропищал Джим. — Всё! — закончил бугай и, поставив парня на пол, развернулся вспять и пошёл по полутёмному коридору, освещённому лишь прикреплёнными к стене факелам. Не смея ослушаться, Мартенно пошёл следом, временами посматривая, как на идущего впереди верзилу, так и на саму обстановку вокруг. Можно сказать, что лишь спустя минуту, паренёк пришёл к выводу, что клыки, рыжие глаза и прочие звериные черты, явно говорят не о принадлежности этого существа к человеческой расе. Но не об этом стоило сейчас думать. В первую очередь Джим хотел сохранить свою жизнь, и потому молчаливо шагал вперёд, стараясь не замечать творящуюся вокруг чертовщину с костями на полу и кровью на стенах. Может это ночной кошмар? Сон? Нет... Боль от удара по затылку была слишком настоящей. Это точно реальность. Разумеется постичь творящееся безумие парень не мог, однако понадеялся, что истина придёт, если конечно не будет слишком поздно. Пройдя таким образом, множество тоннелей, он вместе со своим немалого размера спутником, упёрся в ещё одну железную дверь, которую тот своевременно открыл. Тут же пред глазами обоих предстал вид просторного округлого помещения, обложенного каменной кладкой, железным декором и чёрным гранитом, напоминающим центр, или перекрёсток из многочисленных дверных проёмов за которыми скрываются другие тоннели и проходы. Но самым запоминающимся было то, что в передней части этой комнаты, среди прочих дверей, находилась одна особенная, а именно огромные десятиметровые ворота, охраняемые двумя стражниками в рогатых шлемах вооружённых алебардами. Уродливый монстр, подошёл к своим, по-видимому коллегам, сказал им что-то невнятное, после чего те кивнули, и первый, не теряя времени прикоснулся к воротам, от чего те приоткрылись. — Иди! — рыкнул он в адрес юноши, указав корявым пальцем в полуоткрытые ворота. Испугавшись неизвестности, Джим сглотнул комок в горле, и с трясущими ногами пошёл к ним... Но стоило ему подойти достаточно близко, чтобы аккуратно заглянуть по ту сторону, как стоящий вблизи него клыкастый монстрюга вновь повторил своё любимое действо, но вместо удара по затылку, сильно пнул паренька ногой по низу спины, от чего тот аж подпрыгнул, и, пролетев сквозь расщелину ворот, упал по ту сторону, ударился грудью о пол и проскользил по нему ещё метров пять-шесть. В ту же секунду ворота захлопнулись. Утыкаясь ушибленным подбородком в глянцево-чёрные плиты пола, Мартенно чуть приподнял голову и протёр ладонью место ушиба... А затем, неожиданно увидел своё отражение в чьих-то начищенных до блеска туфлях. Высоко задрав голову, он узрел совсем не того, кого ожидал, учитывая опыт с жутким верзилой. Над ним, возвышался вполне обычный высокий парень, одетый во всё черное, включая брюки, рубашку и длинный в пол кожаный плащ с широким острым воротником. Однако, чего у незнакомца было не отнять, так это его холодного лица с ледяными глазами цвета морской волны, что будто насквозь прожигали душу лежавшего на полу парнишки. В них чувствовалось куда больше угрозы, чем даже от приставленного ко лбу ствола пистолета. Зачесав упавшие на лоб тёмно-золотые прядки длинных волос назад, Вайет Холливел ухмыльнулся и, присев на корточки, установил со своим гостем точный зрительный контакт. — Ну здравствуй, Джими... — сладко пропел маг, тем самым пугая его, ничуть не меньше того клыкастого монстра, а возможно и ещё больше. Джим был окончательно обескуражен. Эта ночь воистину оказалась самым страшным переживанием за всю его жизнь. — Вы кто такой? — прошептал он, содрогаясь от исходящих из уст незнакомца угрожающих ноток. — Ну-ну-ну, всему своё время, — настоял Избранный и, подобрав парнишку за плечи, поднял его на ноги, после чего заботливо стёр ладонью пыль с его майки. — А пока что ты будешь моим гостем. Вот, отведай-ка пивка! — после чего вынул из-за пазухи бутылку и протянул её собеседнику. Подобного Мартенно точно не ожидал. Глотая ртом воздух, он вроде бы и тянул руку вперёд, чтобы взять предложенное, но в то же время отстранялся, сгибая локоть и пальцы. Видя это, Холливел самостоятельно открыл крышку бутылки, используя для этого всего один большой палец, и немного отхлебнул из горлышка. — Не волнуйся, дружок, оно не отравлено, — заверил он и повторно протянул напиток. На сей раз, Джими всё же принял подачку и осторожно сделав небольшой глоток, осмотрелся. С потолка огромного помещения, возможно самого большого, что юнец когда-либо видел до этого, спускались несколько таких же громадных люстр с сотнями свечей на каждой. И именно благодаря этим свечам, в темноту исполинского зала попадал свет, даруя ему элегантный, и приятный глазу полумрак. Потолок, который к слову был практически не виден, подпирали около двадцати колонн из гладкого чёрного металла, украшенных тонким бронзовым узором, а некоторые из них, даже соединялись со стенами выкрашенными в сопутствующие тёмные оттенки. А дальше всех, за ведущими вверх высокими ступенями возвышался изящный кожаный трон с дубово-золотыми подлокотниками. Переварив увиденное, Джим конечно не нашёл никакого толкового объяснения. И в какой-то момент, у него отказал инстинкт самосохранения, посему, выдохнув, он рефлекторно сморозил: — Скажите мне наконец, зачем я вам нужен, и как я сюда попал? Где я вообще? Но Вайет не придал значению его повышенному тону и преспокойно выдал: — Если скажу, что немногим выше преисподни, это тебя устроит? Эта новость окончательно добила психику Мартенно. Вместе с замерзшим от шока дыханием, всё его тело парализовало, а из ослабевших пальцев выпала пивная бутылка, вдребезги разбившись о глянцево-чёрные плиты пола. Вайет же, поцокал ртом и укоризненно покачал головой. — Ну смотри, бардак развёл... Что ж ты так, — после чего, мимолётно пошевелил пальцами. В тот же час, стеклянные осколки, омываемые растёкшейся лужей пива, замерцали золотым светом и полностью растворились в воздухе, будто их и не было. Узрев сие чудо, Джим тотчас вышел из транса и уставился на сухой, без признаков былой влаги, пол. — Как вы это сделали?! — Очень легко. Самая простая вещь, из всего, на что я способен, — заявил ведьмак и сделал наступательный шаг навстречу собеседнику. — Ну ладно, перейдём к делу. Ты, Джими, мне нужен для того, чтобы передать послание твоему папочке Джованни Мартенно! Преисподняя... Исчезновение разбитых бутылок... Клыкасто-рыжеглазые монстры. Возможно, что пора уже окончательно отбросить скептицизм и принять тот факт, что сверхъестественные силы существуют, — именно так думал про себя темноволосый паренёк, перед тем как ответить на последний вопрос незнакомца. — Но почему именно я должен его передать? — А кто более близок к отцу, чем его родной сын? — Я имею в виду, почему вы не скажите это ему самому? — По одной единственной причине, дружок... — протянул Холливел, и в его пристальных глазах вспыхнул властный огонёк. — Я очень боюсь, что не сдержусь во время разговора и пришью его раньше времени, учитывая подвиги, которыми славится твой папашка... Я говорю про наркотики. Мартенно-младший, естественно знал о махинациях отца. Более того, он осознавал, что полученные им деньги омыты в чьей-то крови, но... Ему было всё равно. Парень не переживал за загубленные жизни, считая что наркоманы сами хотят новой дозы, а отец лишь оказывает им услугу, и все остаются довольны. Но теперь, стоя рядом с колдуном, или кем бы этот человек ни был, у Джима резко пересохло во рту, да и вообще свело желудок. Он понимал, что эти слова тот говорит не просто так... Парня охватил страх, который только усилился, когда Вайет, заметно посерьёзнев, вкрадчиво ему донёс, добавив к голосу больше металла: — Да, я всё знаю, Джим. Твой отец — главный фармацевтик нашего города, через которого проходит весь аптечный бизнес. А ещё, помимо этого, он является наркобароном и боссом мафиозного клана. В общем мразь, каких поискать. Причём ранее, он делил этот пост с депутатом Виллардом Стейтоном который и покрывал его, однако последний с недавнего времени кормит червей, так что Джованни теперь ведёт одиночную игру. — Виллард Стейтон мёртв?! — растерялся Джими, сделав пару нервных выдохов. — Но ведь я ещё вчера видел его по телев... — Ты видел замаскированного под него демона, а не его! — перебил того ведьмак, и с улыбкой разведя руками, изъяснил: — А иначе, почему, он вдруг перестал дружить с твоим папой, и вообще забросил свою закулисную от политики работу? Теперь всё сошлось. Неестественное поведение мистера Стейтона сразу получило своё объяснение... Однако, лучше на душе от этого не стало. Скорее наоборот. — Вы убили Стейтона? — спросил Мартенно-младший, зная ответ заранее. — О да, и сделал бы это ещё раз. — Выходит, вы и меня хотите убить? Приглушённо просмеявшись, Вайет сделал ещё один шаг вперёд, почти впритык подойдя к Джиму, и в присущей ему издевательской манере похлопал его ладонью по левой щеке. — Нет, нет, ты ещё не настолько опустился, чтобы заслуживать смерти, — успокоил он того, однако на этом не закончил. — Но не буду льстить: ты избалованный эгоистичный мажор, купающийся в деньгах своего папашки, тратящий их на бухло, тёлок и косяки... Ты даже был неоднократно задержан за вождения в пьяном виде, однако конечно отмазался. Но к твоему счастью ты никого не сбил, не покалечил и вообще при всём перечисленном наборе, ни разу не совершил реально тяжких преступлений, так что не ссы малыш. Состояние Джима на порядок устаканилось, ввиду безопасности от смерти. Поэтому его интерес перешёл к второстепенному: — Если вы не хотите меня убивать, зачем же я вам нужен? — Ты глухой, или память подводит? — Нет... — Ну, тогда для непонятливых напоминаю: ты должен передать послание своему отцу, чтобы тот в свою очередь, передал его остальным своим друзьям и коллегам. — Что это за послание? — А вот это, ты вскоре узнаешь, — сказал Вайет, и его лицо вновь украсила холодная усмешка. — Для этого, я предлагаю тебе посмотреть ток-шоу с моим участием в качестве ведущего, оно называется «Час суда». Не желаешь присесть? — протянул он руку чуть правее от Джима, указывая на из неоткуда возникшее за его спиной кожаное кресло. Вновь увидев чудеса, парень на сей раз не испытал такого удивления как раньше. — Спасибо, я постою. — А я всё же настаиваю, — возразил Вайет и приподняв ладонь на уровень груди, махнул ею. В одночасье, кости Джима скрутила невидимая силы и тот не успел и ойкнуть, как оторвался от пола, полетел назад и плюхнулся на сиденье вышеуказанного кресла. — А теперь сиди и наслаждайся, ты меня понял? — увесисто проговорил Холливел, при этом не опуская с лица холодящей кровь ухмылки. — Да... — ответил юный Мартенно, крепче вжимаясь в спинку кресла, и боясь лишний раз вздохнуть слишком громко. Ну, а Вайет, обернувшись лицом к вратам тронного зала, крикнул: — Баллор! Спустя две секунды, одна из гигантских дверц приоткрылась, и оттуда, высунулась безобразная, но уже знакомая голова с глубокими шрамами на лице и кабаньими клыками. — Да, повелитель... — Заводи остальных по одному, и пожалуйста, быстрее. Ты же не хочешь заставить нашего дорогого гостя ждать? — ехидно прошелестел он, кивая в сторону Джима. Довольно оскалившись, демон совершил лёгкий поклон, и заперев дверцу ворот, отправился выполнять задание. По прежнему стоя спиной к названному гостю, полухранитель сложил руки на груди и плавно изрёк: — Скажи мне, Джими... Проснувшись прошлым утром, знал ли ты чем закончится наступающая ночь? Съёживаясь в кресле как напуганный щенок, Джим даже представить себе не мог, что нечто подобное случится именно с ним. Посему, с трясущимися прижатыми друг к другу руками, он тихо произнёс: — Нет... На что Холливел впоследствии ответил, даже не думая поворачиваться лицом к собеседнику: — Я тоже! Но судьба — штука непредсказуемая. Сегодня ты узнал, что существует силы, не поддающиеся научному обоснованию — они называются магией. Что же ты узнаешь завтра? Мартенно ничего не ответил, и ведущий с ним беседу ведьмак, чей голос заметно помрачнел, продолжил: — А я тебе скажу: ты узнаешь, что каждое действие имеет свою цену. Что не всякая свобода может быть вседозволенностью, и что главное, не всё может быть забыто и прощено. Этот мир прогнил насквозь, и дерьмо сочится отовсюду... Но я не боюсь грязи. Я давно начал очистку, и сейчас настало время её возобновить! Стоило ему закончить, как врата тронного зала снова заскрипели и через приоткрытую щель, влетел впихнутый в помещение худой, бритоголовый мужчина тридцати лет с лёгкой неопрятной щетиной. Подобно Джиму, он был одет только в майку и трусы, однако в отличие от первого, они были настолько грязными и замызганными, что даже самые мерзкие демоны посчитали бы хозяина этого нательного белья свиньёй. — Так-так-так, Мартин Броули, я правильно понял? — поприветствовал Вайет нового гостя, и пошёл к нему навстречу. — В чём дело? Кто ты?! — отозвался тот со срывающимся от нервов голосом, и немедленно принялся подобно Джиму осматривать место, в которое попал. А Избранный, не дойдя до мужчины пяти шагов, спокойно перечислил: — Прохожий... Гражданин... Ну или сосед, выбирай любой вариант. — Что тебе надо? — гаркнул Броули, сцепив пожелтевшие зубы. Властно всмотревшись в этого типа, Вайет бескомпромиссно сцедил: — Мне нужен ты — со всеми потрохами. Броули не стал мешкать и, размахнувшись, метнул пятерню вперёд, желая нокаутировать парня одним ударом. Последний же, без особого труда поймал несущийся к своему лицу кулак, и сжал костяшки пальцев до такой степени, что послышался хруст. От страшной боли, Мартин закричал что есть сил, и постарался вытянуть сдавленную руку обратно, однако ведьмак прочно её удерживал, при этом жестоко ухмыляясь и сверля оппонента хищным взглядом. — В чём дело, тебе больно, Марти? — поиздевался Вайет и ещё раз надавил на его кулак, тем самым задев нерв, от чего Мартин завопил так громко, что наблюдающий за этой картиной Джим, чуть не свалился с кресла. В дальнейшем маг отпустил бедолагу, и видя как тот корчится на полу, поглаживая сломанные костяшки пальцами другой руки, вернулся к разговору: — Да, похоже, это действительно больно. Хотя знаешь, старушке Аманде тоже было больно, когда ты убивал её, также, как и дедуле Стэнфорду — ветерану Вьетнама, кстати. — Что? — лёжа на полу выкряхтел Броули, и в страхе выпучил глаза. А спустя секунду, выпучил он их ещё шире, ведь вместо прямого ответа, Вайет махнул рукой по воздуху, вызвав по нему рябь, подобно волнению в воде. После этого, рябь в буквальном смысле преобразовалась в нечто на подобии тонкого расплывчатого стекла, на котором, вспыхнули фрагменты видео, как по включённому телевизору. Все троим находящимся в тронном зале лицам, стало отчётливо видно, что именно там происходило. Мартин Броули собственной персоной, находился в чьём-то доме и шманал тумбочки, притом что дело происходило ночью. Но вдруг он случайно задел рукой будильник на её вершине и тот со звоном упал. Этого хватило, чтобы пожилая женщина, спящая в это время в кровати и находившаяся совсем рядом, проснулась, приоткрыла глаза и обнаружила вора. Всё что она успела сказать, это: "Кто вы?", — перед тем как Мартин схватил нож и пырнул её в шею, окропив свою руку и постель кровью. В дальнейшем, фрагменты видео стали меняться, от удара кирпичом по затылку пожилого мужчины, удушения другой старушки брючным ремнём и вплоть до избиения до смерти прикованного к креслу старого инвалида. — Как это? — опешил Мартин, чьи глаза уже полезли на лоб. — Что это?! С полной невозмутимостью на своём лице, Хозяин подземного мира выговорил: — Это ублюдок, убивший семнадцать пенсионеров и укравший их недорогое имущество. Как думаешь, много ли грабитель получил на те сбережения, что он украл, или что более важно... Что он чувствовал в тот момент, когда жестоко убивал бедных и слабых стариков. Скажи мне Марти... — приблизился он к тому, и нахмурившись, прошипел: — Что ты чувствовал, когда отнимал невинные жизни? Мартин, как впрочем и Джим уже догадывались к чему всё идёт, посему последний лишь крепче прижимался к креслу, а первый, кое-как справляясь с участившимся сердцебиением, тяжело дышал. — Ну же, Марти... ответь мне, — повторил Вайет, и жадный блеск в его глазах засиял ярче любой звезды. И то, что он услышал позднее, не сказать что удивило его, но и не оказалось слишком предсказуемым. — Ничего! — хрипнул Броули и скорчив недовольную физиономию, предъявил оправдания: — Мне, чёрт побери нужны были деньги на дозу, я хотел получить их любым доступным путём. — Значит ты ничего не чувствовал? — переспросил его Вайет, и лёгким пасом руки вырубил проекцию видеоизображения в воздухе. — Что я мать твою, должен был чувствовать?! У меня была ломка! — огрызнулся грабитель, и пошёл во все тяжкие: — Не знаю кто ты, чёртов фокусник, но побудь ты немного в моей шкуре, ты бы меня понял. — Ошибаешься! — отрезал маг и... стремительно бросил вперёд свою объятую золотым светом пятерню, которая пронзила грудную клетку врага насквозь, и в кровавом всплеске вылезла из-за спины. — Я никогда не буду в твоей шкуре! — тихо добавил он. — Твою ж!!! — вздрогнул со стороны Джим, и прикрыл ладонью рот, пытаясь сдержать рвотный рефлекс. А Мартин тем временем, глухо вздохнул от неожиданного шока, и из его глотки во всю полились струи крови, аналогичные тем, что сочились из страшной раны в груди. Видя приближающийся конец этого человека, Вайет сжал согнутые пальцы в кулак и резко вытащил всю руку из его пробитой насквозь груди, от чего золотой свет перерос в огненную вспышку. Этого хватило чтобы источаемое пламя перебралось на Броули и полностью поглотило его плоть, заставив навсегда раствориться в огне. Брезгливо отвернувшись от рассыпавшейся по полу горстки пепла, Вайет отряхнул руку от приставшей к ней чужой крови и устремил поблескивающий взгляд к расположившемуся в кресле юноше. — Ну что, Джими, тебе нравится моё ток-шоу? Продолжим? — Боже... — в страхе пролепетал он. Видимо пробивание грудной клетки, обильное кровоизлияние и полное испепеление плоти не пришлось пареньку по вкусу. — Поздно взывать к Господу! — отсёк Повелитель демонического царства, и нахмурившись пуще прежнего, разгорячёно провещал: — Теперь, пора уповать на меня. Следующего! Долго ждать не пришлось. Уже спустя мгновение из ворот вылетела светловолосая женщина с длинной шеей, одетая в голубую ночнушку. Возраст, у неё был примерно такой же, как и у почившего Мартина, но главным отличием, от первого гостя, являлся её ярко-выраженный страх. Хоть холод в помещении в принципе отсутствовал, однако кожа женщины почти что посинела, будто вокруг царил сорокаградусный мороз. Вероятнее всего, причина тому был сильный стресс, однако жалости к этой девице Вайет нисколько не испытывал, ибо прекрасно знал, почему она здесь. — Анжелика Логман, верно? — обратился он к ней. — Д-д-д-д...да... — зябко просипела та, сжимая себя в собственных объятьях. Ну, а Вайет, как и в прошлый раз, пошёл по сценарию: — Как твоё здоровье красавица, нигде не болит? Ничего не тревожит? — Нет... — Даже совесть не мучает? — О чём вы? — Я о Тэдди Лерое, умершем сыне твоего мужа — Кевина Лероя! — заявил Холливел, после чего значительно помрачнел в лице. — О мальчике, которого ты отравила. Если ранее Анжелики было холодно, то сейчас, судя по полившимся с его лба каплям пота, ей стало невыносимо душно. — Что вы такое говорите, я не... — начала было она, но вспыхнувшее в воздухе плавучее стекло, оборвало её речь. На нём, в ярких красках отобразилась кухня, в которой завтракал маленький мальчик с пышными каштановыми волосами. Но вдруг, послышался чей-то мужской голос, зовущий мальчика, на что тот, громко отозвался: "Иду, папа!" — и покинул помещение. И пока мальчик отсутствовал, в кухню вошла та самая светловолосая женщина и быстро, словно от этого зависела её жизнь, что-то подлила из колбочки в стакан с апельсиновым соком, после чего, так же быстро, выбежала из комнаты. Следом картина сменилась, и на экране жидкого стекла появился гроб в котором лежал этот самый мальчик, а рядом с ним, стоял на коленях его отец и держа охладевшую ладошку ребёнка в своих руках, лил слёзы. На этом проекция потухла. — И что теперь скажешь, сука? — выругался Вайет, не снимая с детоубийцы порицающего взора. — Откуда это у вас? — затаив дыхание, проговорила она. — Как вы эт... — Зачем ты это сделала?! — взревел Холливел. На что та, лишь умоляюще пискнула: — Простите... — "Простите"? Это всё, что ты можешь сказать, дрянь? — Пожалуйста, не надо... — Отвечай, зачем ты убила ребёнка? — зловеще прохрипел он и плавно повёл согнутую в локте руку вверх, медленно сгибая пальцы. В миг, невидимые тиски обрушились на длинную шею блондинки и больно сжали. Рефлекторно схватившись руками за горло, она судорожно закряхтела: — Я не могла... Не могла вытерпеть его присутствие... Покуда он был с нами, Кевина всё ещё тянуло к его бывшей. Я хотела полностью стереть всё то, что напоминало ему о прошлой семье. — И ради этого, ты отняла жизнь восьмилетнего мальчика? — прорычал маг сквозь стиснутые до треска зубы. — Простите... — всхлипывая, пробормотала она. — Умоляю... — Бог простит! — отрезал Вайет и резко повернул кисть вытянутой руки по часовой стрелки. Тотчас, шея Анжелики в сопровождении громкого хруста свернулась схожим образом, и с прыснувшей изо рта кровью её бездыханное тело камнем рухнуло наземь. — Следующего, — равнодушно изрёк Вайет и блеснул лазурным светом в своих глазах, от чего труп женщины охватило пламя, не оставив от неё ничего кроме дымящегося пепла. Мартенно-младший не желал видеть всего творящегося ужаса. Совсем не желал, и потому закрыл глаза, и прикрыл уши ладонями. Что разумеется, не понравилось здешнему хозяину. — Нет-нет-нет, дружок! — отчеканил Холливел и щелчком пальцев, заставил веки Джима открыться сами собой, а руки, словно под действием сильной гравитации опуститься на подлокотники. — Я же говорил: смотрим и наслаждаемся. Не вынуждай меня прибегать к более надёжным убеждениям. — Да... Хорошо, — покорно выдохнул паренёк и в миг почувствовал, как давление на его руки, пропало, и он снова смог их оторвать от подлокотников. Вайет с каменным выражением лица отвернулся от него и обнаружил, что у ворот уже плетётся тучный мужчина сорока лет, одетый исключительно в одни семейные трусы, тем самым демонстрируя повышенную телесную волосатость. — А-а-а... Бенджамин Арлен. Заходи, заходи, — поманил он его, и сам пошёл навстречу. — Ты кто? — пробубнил жирдяй. — И что это был за свино-человек там? Он что, мутант? Вайет просмелся и перед тем как приступить к главному, внёс немного юмора: — Ты о Баллоре? Ой, он никакой не мутант, а всего-навсего представитель Швайнехов. Это такой подвид демонов, очень хороший кстати для роли тупой груды мышц. — Д-д-демоны??? — промямлил Арлен, сопровождая это тяжёлой одышкой. — Какие ещё демоны? — Пустое, Бени... — хитро протянул Вайет, нацеливая на нового собеседника свой острый взгляд. — Сейчас я хочу поговорить о тебе! — Обо мне? — Да, представь себе. Я хочу спросить... — прервавшись на мгновение, маг потянул уголок рта вверх, и выдал: — А ты пидарас или педофил? Негодование от подобного оскорбления, не заставило себя ждать. — Что?! Ты чего себе позволяешь, щенок!!! Размахнувшись своим волосатым кулачищем, он уже собрался атаковать парня, но вдруг ощутил жуткую, всепронизывающую боль внизу, между ног. Схватившись за промежность, мужчина с зажмуренными от мучений глазами, свалился на пол и заскулил что есть сил. Так продолжалось около минуты, по окончанию которой ведьмак снял с пленника телекинетический захват, и с презрением выговорил: — С маленькими ребятишками ты хорошо справляешься. Натуральный хищник, прямо. Только вот со взрослыми, что-то не выходит, я прав? После сеанса страшной боли, прошло всего несколько мгновений, и только Бенджамин успел немного отдышаться, как услышал холодный голос своего мучителя. Потупив лицо, он с опаской проронил: — Что ты пытаешься сказать? — А ты разве ещё не понял, жирная тварь? Так я напомню, — сообщил Вай и как всегда, повёл правую руку в аналогичную сторону, где вспыхнул округлый растекающийся по воздуху, сродни воде, кусок стекла. На этот раз, там отобразилась спальня с лежащими на кровати маленьким мальчиком и девочкой, лет двенадцати. Вид у них был какой-то тревожный, можно даже сказать напуганный. И судя по последующим "кадрам" не зря. Ведь, спустя минуту, в комнату ввалилась жирная волосатая туша именуемая Бенджамином Арленом. Причём в руках он держал сложенный вдвое ремень и с озабоченной ухмылкой на лице, двигался к детям легонько прихлёстывая этим ремнём себе по ладошке. На этом, изображение пропало, так как Вайет одним махом руки прервал трансляцию и с гримасой гнева на лице, откомментировал: — Обойдёмся без подробностей. Я не хочу второй раз видеть, то, что ты сделал с этими детьми. Пот потёк с лица Арлена подобно ручью. Он уже прекрасно знал, к чему всё идёт, но не предполагал как именно это произойдёт. А Вайет, всё тщательно проанализировав, и сведя руки за спину, утвердил: — Раз уж ты у нас любитель деток, что ж... Нашему, обоюдно знакомому другу тоже кое-что по нраву... — после чего, отведя взгляд к вратам тронного зала, громко прокричал: — Эй, Баллор, яви-ка сюда свой светлый лик, у меня для тебя подарочек! Говорить дважды было не надо. Ворота приоткрылись и из расщелины, высунулась покрытое бурой шерстью, искорёженное жуткими шрамами широкое лицо со зверино-рыжими глазами, сплюснутым носом и клыками. Дождавшись его, Холливел указал на Бенджамина, точнее на его заднюю часть, и лукаво изрёк: — Я знаю что запросы у тебя невысокие, так скажи же мне родной, тебе нравится наш гость? — Что??? — оторопел Арлен, предчувствуя своё самое страшное опасение, и сразу же переметнул взор к демону. Тот, с вожделением осмотрев тучную волосатую фигуру мужчины, противно провёл языком по своим пухлым ободранным губам и с жуткой улыбкой, кивнул в адрес хозяина. — Тогда с этого момента у тебя выходной. Будь добр, проведи его в компании нашего гостя, он кстати любит БДСМ! — с неописуемым наслаждением заявил Вайет и одним взмахом руки, приметил телекинез, запустив ошарашенного Арлена прямо в руки его будущего любовника. — Неееееет!!! Не надо!!! — кричал педофил, однако на его мольбы никто не отзывался. Баллор схватил орущего во всё горло мужчину к себе в охапку и под его оглушающий вопль, потащил в неизвестном направлении, закрыв за собой ворота. А Вайет, оставшись в зале, с упоением прокричал ему вдогонку: — Только не забудь предохраняться. А то как детё малое, чес слово, хи-хи-хи... Закончив с очередным ублюдком, Избранный сделал полный разворот, и подошёл поближе к побелевшему от увиденного ужаса юноше, чьи глаза уже стали похожими на осколки стекла. — Скажи мне Джим, как ты считаешь... Я правильно поступаю, уничтожая этих мразей? — Да... — слабо ответил он. — Ты говоришь от чистого сердца, или только то, что я хочу услышать? Впивая пальцы в подлокотники кресла, Джим растерянно промолвил: — Вы правы... Они заслуживают наказания. — Я рад, что наши мнения сошлись, — сказал маг и размеренной походкой пошагал в противоположную от Мартенно сторону, при этом говоря: — Раз уж Баллор сейчас отлучился по зову своей пылкой любви, то пусть его место займёт кое-кто другой, — и в завершении щёлкнул пальцем. Один миг, и около кресла, где сидел Джим, в серебристом проблеске возник высокий зеленоглазый блондин с заострёнными как у эльфа ушами, завязанными в хвост волосами, и одетый в безрукавный чёрный плащ с шарфом того же цвета, накинутым вокруг его шеи и спускающимся до самых ступней... И что интересно, появился он не один. Рядом с ним, в расслабленной позе стояла девица с мелированными по плечи волосами и хитрющей ухмылочкой. Обладая прекрасным загаром, её кожа была похожа на бронзу, аппетитные формы облегал чёрный кожаный костюм с широким декольте, ну, а область бёдер охватывал шёлковый оранжевый пояс, также тянущийся вниз до колен. Осмотрев незнакомку с ног до головы, Вайет заострил внимание на её необычных глазах, белок в которых был бежево-желтым, а радужка вокруг чёрного зрачка, являла собой три круглых слоя: рыжий, карий и зелёный, последний из которых, обводил границу меж разноцветной радужкой и белком. — И что это за дива дивная? — поинтересовался Хозяин у своего первого командира. Полуэльф, поклонился и не теряя времени представил господину свою женщину: — Извини, что не предупредил. Совсем недавно, я познакомился с Ренатой - колдуньей из Колумбии, и теперь она тоже хочет войти в твой круг вместе со мной. Сымитировав ухмылку донжуана, Вайет развалисто подкатил к девушке, и облизнув себе зубы, сказал: — Что ж, я не против, только хочу быть уверенным, что ты достаточно сильна, чтобы быть в моём приближении? Лэснер хотел было ответить за неё, однако девица быстро вскинула руку и прикрыла первому рот, после чего обратилась к Вайету: — Не изволь беспокоиться, милорд, я тебя не подведу, обещаю. — Очень на это надеюсь, золотце, — выразительно промурлыкал Холливел, и перевёл взгляд к командиру, чей рот уже был свободен от прикрытия девичьей ладони. — Ладно, пусть твоя особа остаётся. Сейчас же, если ты в курсе я занят немного другим. Сколько кусков дерьма осталось по ту сторону ворот? — Двое. — Вот и чудно... Заводи-ка первого, — отдал Вай приказ, который Лэснер непременно пошёл выполнять, скрывшись за воротами. А спустя пару мгновений, он вновь вернулся в тронный зал, но на этот раз держа за воротник желтоватой пижамы усатого мужчину с немалой плешью посреди шевелюры из пепельно-тёмных волос. — Вы не имеете права! Что вы себе позволяете? — вопил он, вырываясь из хватки полудемона, что, впрочем, у него ничуть не выходило. — Вы же тот самый Альберт Порушин, ну точно, как я мог забыть, — учтиво поприветствовал его Вайет, и отдал новый приказ: — Лэснер, где твои манеры, отпусти господина Порушина. Прекрасно понимая что Избранный играется со своей новой жертвой, Лэс ослабил хватку и мужчина тотчас отпрыгнул от него и пошёл прямиком к зачинщику сего мероприятия: — Я-то Альберт Порушин, а вот то, кто вы молодой человек, мне совершенно безразлично. В любом случае, вы скоро ответите за свои действия. Как следует отсмеявшись и, дав это же сделать стоящей около него Ренате, Вайет приблизился к предпоследнему гостю и тихо прошипел: — В срочном режиме покинуть Россию, чтобы попасть к нам в США, интересно, в чём причина? Интуитивно сделав шаг назад, Альберт протрещал: — Ещё один шаг, и я позвоню нужным людям, после встречи с которыми, от тебя не останется мокрого места. — Прямо как после их встречи с твоей бывшей женой, да? — Что ты сказал? — выдавил мужчина. — Я о твоей погибшей жене Наталье, которую ты похоронил живьём, залив её бетоном. И потому, решил быстренько эмигрировать из своей страны. Потеряв дар речи, Порушин почувствовал сухость во рту, и вмиг вспомнил всё то, о чём вероятно хотел забыть. — Откуда такая информация? — Сорока на хвосте принесла. — И где доказательства?! — выпалил мужчина, чуть не забрызгав обвинителя слюной. Прищурив взгляд, Вайет махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху, и произнёс: — Всё здесь! В тот же миг, проекция в воздухе в точности отобразила вид заброшенной стройки, где, среди серости зацементированного помещения, располагалось небольшое углубление в полу. Вокруг него, стояли четверо мужчин, один из которых и являлся Альбертом Порушиным, что прикуривая сигару, с удовлетворением смотрел на то, как один из его подручных кинул в выкопанную яму кричащую от ужаса молодую женщину с каштановыми волосами. Не обращая внимания на её крики, Альберт отдал приказ, и второй из его головорезов подкатил к границе ямы бетономешалку, и вместе с третьим, опустил её вниз, вылив содержимое прямо на бедняжку. Та тянула руку вверх, веря, что муж её помилует, но всё оказалось тщетно. Спустя две минуты, она была похоронена под толщей жидкого бетона. На этом всё закончилось, и с погаснувшей "стеклянной" проекцией, Вайет подытожил: — Ну как, Альбертушка? Ещё нужные какие-то доказательства? Презрительно фыркнув, от чего даже вздулись его пышные чёрные усы, Альберт бесстрашно отозвался: — И что дальше? Для чего ты меня сюда привёл? Хочешь, чтобы я раскаялся? От такого вопроса, правитель подземного мира только поморщился. — Каяться ты будешь в другом месте. Такую суку как ты, я прощать не намерен, разве что, хочу спросить, зачем ты это сделал? — Она изменила мне, она предала меня! — заявил Порушин и навёл на оппонента указательный палец. — А измену я прощать не намерен. — О, я вижу ты о себе высокого мнения, — вымолвил полухранитель, резко схватив и больно сжав вытянутый к нему палец. — Прямо как твой бывший друг по бизнесу Виллард Стейтон, до того как я вышиб ему мозги. Поскулив некоторое время, Порушин таки смог вытащить покрасневший палец из жёсткой хватки ведьмака и, подув на него, отчеканил: — Виллард мёртв? Этого не может быть! Я же видел... — Да-да-да, видел его вчера по телику, забудь, это не он, — известил он того и, соединив ладони вместе, продолжил: — Сейчас мне более важно то, какими словами ты будешь оправдывать себя, раз считаешь, что имеешь право распоряжаться чужими жизнями. Что ты чувствовал, когда смотрел, как твоя жена задыхается под толщей бетона? Удовлетворение? Или это было что-то вроде самовыражения в стиле, "делаю, что хочу, и мне за это ничего не будет"? — Не читай мне нотации, мальчишка! — внезапно заявил мужчина, сведя брови вместе. — Никто из тех кто зашёл в этому комнату так и не вернулся, а это значит, что они погибли от твоей руки. Так скажи мне, чем ты лучше меня, раз сам подобно Богу, распоряжаешься кому жить, а кому умереть. Какое-то время Вайет молчал. Видимо он всерьёз задумался о своих действиях и осознал частицу истины в словах этого усатого ублюдка. На долго находиться в размышлениях он не собирался, и потому сказал: — Да, ты прав. Я не буду вершить над тобой возмездие, это сделает кое-кто другой. Тот у кого больше прав на это. — И у кого же? — заинтересовался Альберт. Переведя взгляд в самый тёмный угол тронного зала, который меньше всех освещался свечами на потолке, Вайет внезапно заговорил на русском языке: — Можете выходить, Владимир Иванович. И то, что произошло после, шокировало Порушина, не меньше всего того, что он пережил за последний полчаса своей жизни. Из темноты, вышел довольно старый седовласый мужчина с угрюмой миной на суровом потрёпанном жизнью лице. — Вы знаете этого человека? — всё также по-русски спросил Вай у того, указав на Альберта. — Да, — хмуро ответил мужчина. — Вернее, думал, что знал. Предчувствуя, что зашёл в тупик, Альберт согнулся как нашкодивший котёнок и попятился назад. — Володя, послушай... — затараторил он на своём родном. — Я не хотел, твоя дочь сама виновата! — Она виновата лишь в том, что вышла за тебя, а я дурак старый, ей это позволил! — сухо процедил тот и пошёл тараном на убийцу своей дочери. Последний уже собрался убежать, однако далеко ему уйти не удалось, когда его руки и ноги болезненно оплели из ниоткуда взявшиеся верёвки, от чего тот потерял равновесие и камнем шмякнулся о твёрдый пол. Затем, будто находясь в бреду он вновь стал кричать что-то вроде: "вы не имеете права" и "вы ничего не докажите, это видео — монтаж", но на подобные потуги, никто из присутствующих уже не обращал внимания. В особенности Вайет, который и проделал этот трюк с появившейся верёвкой, и теперь, стоя около брыкающегося как рыба на суше человека, обратился к его судье: — Скажите-ка мне, Кузнецов Владимир Иванович, считаете ли вы этого червяка, достойного той участи, которой подверг вашу дочь. — Ещё как, — согласился мужчина. — Тогда вперёд, — настоял Холливел и щелчком пальцев, заставил вырыться посреди тронного зала глубокую впадину, а рядом с ней материализоваться огромную бетономешалку. Владимир молча пошагал к извивающемуся на полу Альберту и схватив за ногу, потащил к яме, куда не мешкая его сбросил. Тот кричал, вопил что-то нечленораздельное. Но для него всё было кончено. Кузнецов склонил бетономешалку вниз, и залил могилу густой серой жидкостью, что вскоре затвердеет и навечно заточит убийцу его дочери. — Это тебе за Наташу! — плюнув на место захоронения своего врага, мужчина направился к Холливелу, который с гордым выражением лица встретил его. — Довольны? — спросил последний. — Да... — Тогда отправляйтесь домой, и никому не говорите, о том, что видели. С чувством выполненного долга, Владимир вздохнул и произнёс: — Хоть я не знаю твоего имени парень. Но спасибо. После чего, под действием чар Вайета, он исчез в лазурном свечении. А Лэснер тем временем, вместе с Ренатой подошли к "свеженькой" могиле прямо в центре тронного зала, и заглянули туда. — Я бы лучше эту тварину говном залила, а не бетоном, — прокомментировала колдунья, обмениваясь взглядом со своим блондинистым другом. Тот, однако, не поддержал её мнения: — Я думаю, именно бетон был уместен в этой ситуации. Как говориться, "око за око", ведь так? — Не совсем, — отрезал Вайет, скривив лицо и заговорив снова по английски. — Говном заливать свой тронный зал я просто не хочу. А других идей кроме бетона, у меня не нашлось, — заключительным махом руки, маг заставил исчезнуть бетономешалку, а выкопанную могилу вновь зарасти слоем земли и прикрыться поверху глянцево-чёрной плиткой, тем самым, вернув помещению былой нетронутый вид. — Заводи последнего! Пора заканчивать, а то я уже малость утомился, — признался Холливел, на что Лэснер, без лишних слов отправился за ворота. Однако на этот раз, никакой парой секунд и не пахло. За дверью послышались звуки борьбы и даже нецензурная брань, что продолжалась около полуминуты. Вайет даже заинтересовался этим и, сложив руки на груди, вгляделся вдаль тронного зала. И всё же по истечению второй половины минуты, ворота открылись, причём от удара ноги и блондинистый демон с рассечённой губой, вошёл в помещение держа заломленного в локте молодого парня двадцати пяти лет со сломанным кровоточащим носом и опухшей щекой, одетого в чёрную безрукавную майку и лёгкие спортивные штаны. — Неужто, его работа? — спросил Вайет, обратив внимание на вытекающую из губы Лэснера кровь. — Прыткий гад, так просто не даётся, — улыбнулся командир, и с силой оттолкнул парня, заставив того рухнуть на пол. Смотря уже на него вниз, а именно на его жиденькие светло-русые волосы, густую щетину и сгорбленный (возможно от перелома) нос, Избранный с ядовитой ухмылкой, проговорил: — Ну ещё бы, он ведь у нас борец с системой, ведь так? — Пошёл ты в пизду! — внезапно огрызнулся парень, устремив презрительный взгляд вверх. Этого оказалось достаточно, чтобы Рената сорвалась с места подобно кобре, и материализовав длинный кинжал "саи", вонзила его прямо в ладонь истошно завопившего от боли грубияна, пригвоздив того к полу. — Господин, разреши я его прикончу прямо сейчас? — сладко попросила колдунья и, создав второй "саи" навела его остриё к вражескому горлу. Довольный таким рвением к службе, Хозяин сказал: — Не спеши, Рената, убери своё оружие. Для начала, я хочу с ним немного поболтать. Девушка не стала спорить. Отведя кинжал от горла парня, и выдернув второй из его окровавленной ладони, она отошла назад. Отдыхиваясь после нанесённый травмы, и не отводя от Вайета ненавистного взора, парень прожевал сквозь сомкнутые губы: — И о чём же? — О тебе, Саймон Хилл, и о том, как ты пришёл к жизни такой, раз, ради своих ультралевых убеждений, несёшь смерть, так ещё и подталкиваешь других людей, на свой грешный путь. Услышав столь подробный анализ собственной жизни от незнакомца, Саймон не обращая внимания на боль, поднялся на ноги и сказал: — А ты кто такой, чтобы судить меня за мои политические взгляды? Правый капиталист, что ли до хера... — Нет дружок, политика меня не интересует, — отрезал маг и расставил всё по полочкам: — Молись ты хоть Гитлеру или Сталину, мне всё-равно... Однако, то, каким образом ты отстаиваешь эти свои взгляды — это уже иной вопрос. — Ты ничего мне не предъявишь без доказательств! — непредусмотрительно заявил Хилл. — И не собираюсь. Это за меня сделает Джонни, — с лихвой ответил ведьмак и повёл пальцами по кругу. В тот же миг, пред глазами Саймона в последний раз открылась расплывчатая проекция стрелянного экрана, на которой отобразился сидящий за столом и зачитывающий речь, молодой аккуратно причёсанный мужчина в синем пиджаке — он же ведущий новостей. — С вами Джон Такер, и я вновь вынужден сообщить о печальных известиях. Прогремело сразу несколько взрывов в разных участках города, в которых пострадало множество людей и в том числе детей. Первый взрыв случился в одной из частных школ района Ноб Хилла, в котором погибло девять детей и два учителя, а также ещё тринадцать учеников и пять преподавателей получили ранения. Все взрывы произошли почти одновременно, и такой же взрыв в частой больнице неподалёку от школы, в которой погибли сразу десять больных и один врач. Это же случилось, и в кафедральном соборе «Грейс» в котором, во время Богослужения, погибли одиннадцать человек, включая священника, а остальные двадцать прихожан получили ранения. Всё это очень печально, однако, несмотря на это, службы безопасности предотвратили ещё один возможный теракт в мэрии Сан-Франциско, задержав человека, внутри одежды которого нашли множество взрывчатого вещества. Задержанный оказался Далтон Стотч, безработный и неоднократно судимый. В его доме сотрудники полиции нашли множество радикальной литературы относящейся к левым политическим взглядам. Но судя по всему, он был только исполнителем, а поиском организатора этих терактов, займётся напрямую ФБР. На этом, проекция исчезла, и Вайет, пристально глядя на террориста, тихо произнёс: — Зачем? — Это было необходимо! — чётко ответил Саймон. — Ради общего блага я почистил наш город, устранив символы неравенства. — Неравенства?! — завёлся ведьмак и скрипя зубами, отчеканил: — Скотина, ты просто взял и убил кучу ни в чём не повинного народа, включая детей и больных... Как ты можешь себя в чём-то оправдывать? — Я ничуть об этом не жалею и не оправдываюсь! — уверил Хилл и, утерев кровь с разбитого носа, вернулся к речи: — Я служу бедным и обездоленным людям, попавшим в сети империалистов, бюрократов и прочим власть имущим ничтожествам. Дети из этой бл@дской школы — отпрыски капиталистических свиней. Они выросли бы в марожистых самовлюблённых ушлёпков, но я разорвал эту цепочку, также как когда уничтожил ублюдскую больницу, которая словно смеётся над другими обычными муниципальными клиниками, где ни один простой и небогатый пациент не получит должного лечения. А мне ничуть не жалко тупых идиотов, в той церкви... Они просто зомбированные мракобесы, как и их пастырь, отвлекающих людей от настоящей жизни и запудривающий им мозги сказками про прибитого к кресту еврея. Эти люди бесполезны для общества и не несут ничего кроме лжи и суеверий. И единственное, о чём я жалею, что не смог нанести удар по гнезду порока — в нашу мэрию... Там только и думают, как разобщить и ещё больше обокрасть народ. Но ничего, их час ещё придёт. Вайет молчал. Чего уж он мог сказать после всего услышанного... Разве что пожелания немедленной смерти этому сукиному сыну. И походу, именно осознание того, что стоящий перед ним гад вскоре умрёт, и устаканивало его нервы. — Может и придёт, да только ты к этому точно не приложишь руку, — выговорил маг и угрожающе сжал приподнятый кулак. — Не пытайся меня запугать! — непредусмотрительно отмахнулся Хилл. — Я знал, что моя война с продажной лживой системой будет опасна, но не спасовал. Можешь меня убить, но это ничего не изменит. У меня много соратников и друзей, которые обязательно продолжат моё дело и выведут нашу организацию в массы. Скептично хмыкнув, Вайет улыбнулся и каверзно проговорил: — Ты о шестёрке пидорков, что помогали тебе организовывать теракты и занимались вербовкой и пропагандой? Я говорю об уже пойманном властями Далтоне, а также о Захаре, Иссаке, Киране, Сефтоне и Уорике, не так ли? И тут, впервые за весь диалог, зрачки в серо-карих глазах Саймона, в испуге сократились, а лицо как-то странно осунулось. — Да... — отстранёно пробормотал он. — Тогда боюсь тебя разочаровать. Они уже не продолжат твоё дело, — известил его ведьмак, и всунув руку во внутренний карман своего плаща, достал оттуда стопочку фотографий, которую немедля бросил в оппонента. От удара по лицу, фотографии рассыпались и упали на пол, ввиду чего, Хиллу пришлось присесть и подобрать каждую... Чтобы потом, к своему ужасу, увидеть на них мёртвые, измазанные кровью лица своих названных друзей и сподвижников. У каждого, были или расплющены носы, или выдавлены глаза или просто перерезаны горла. Жуткое зрелище. — Не может быть... — трепетно прошептал Саймон, сидя на корточках и перебирая одну фотку за другой. Вайет же, с удовольствием наблюдая за внутренними страданиями этого мерзавца, добавил к своему голосу больше услады, и разжевал тому всё до конца: — Я ведь заранее подготовился к встрече с каждым, кто сегодня заглянул ко мне в гости, включая тебя. Разузнал буквально всё, от места проживания до часа приёма пищи. И уж тем более, узнал с кем вы дружите и ведёте общение. И судя по последней информации, эти твои друзья, настолько же больные фанатичные твари, как и ты сам, и потому я решил, что они заранее разделят твою судьбу. А касаемо мелкой гопотни и прочих озлобленных школьников, что крутятся у тебя под ногами и разделяют такие же чокнутые левацкие взгляды — то они мне не интересны. Как говорится, не мой уровень. Сами разбегутся, когда узнают, что стало с их лидерами. Так что считай свою политическую карьеру оконченной... Как и саму жизнь, — триумфально выговорив последнюю фразу, маг занёс руку за плечо, в которой зажёгся небольшой синий огонёк. Но тут случилось то, чего маг совсем не ожидал. Выпрямившись и выставив руки вперёд, Саймон Хилл, что некогда хвалился своим бесстрашием, вдруг боязливо заверещал: — Подожди... Я ведь могу быть полезен? — Чего? — не понял Вайет, и то, что он услышал в дальнейшем, окончательно привело его в ступор. — Я соберу новое сообщество, которые будет восхвалять тебя и бороться с преступлениями в городе. Я стану твоим помощником, обещаю. Столь слащавые умоляния, наигранно-плаксивые глазки и жалобные просьбы о помиловании в сочетании с фальшивой улыбкой, что исходили от этого грёбанного террориста, окончательно разрушили то, что Вайет мог назвать самоконтролем. С побагровевшим от ярости лицом, и вспыхнувшими синим огнём глазами, он почти впритык подошёл к Саймону и в тяжелейшем грозном тоне отчитал: — Первое: мне не нужна помощь, тем более твоя. Второе: помощь от смертного не обладающего магией человека для меня в принципе бесполезна, учитывая, что всё, что я наворотил, было создано магией. И наконец, третье: ты вонючая трусливая вошь, открестился от всех своих идеалов и убеждений, только лишь почуяв опасность для своей шкуры, хотя я тебя даже пытать не начал. Как же ты жалок... Ты хуже, чем все кого я отправил на тот свет до тебя. Все они действовали в одиночку, а ты вовлекал в свои сети других людей и принуждал их убивать во имя своих шизанутых идеалов, а сейчас запросто всё это отринул, испугавшись смерти?.. Ну что ж, значит её ты и получишь. Понимая, что попытка спасения безвозвратно утеряна, побелевший от страха Саймон, в один миг развернулся, и сломя голову побежал прочь из тронного зала, направляясь к воротам. Но стоило парню пробежать половину маршрута, как его ноги замерли, и он застыл на месте в одном положении. Ничто уже не могло его спасти. С яростью взирая на будущий труп, Вайет вытянул к нему руки и с холодом объявил приговор: — За массовое убийство людей, в том числе детей и больных, за терроризм в чистом виде, ты будешь уничтожен! Это были последние слова, что услышал Саймон Хилл, не считая своего последующего душераздирающего вопля, когда из выставленных пальцев Избранного, с высоким гулом, полыхнул целый шквал сияюще-синих молний, и попав ему в спину, пронзили её насквозь, после чего, опутав остальное тело мощнейшими разрядами, изжарили, став отдирать обезображенную обугленную плоть от почерневших костей. Наблюдавшие за казнью, Рената и Лэснер довольно улыбались, а вот сидящий в сторонке, болезненно бледный Джим Мартенно, уже не в силах вытерпеть творящееся безумие, судорожно закричал, и от испуга свалился наземь повалив за собой и само кресло. Когда же, спустя некоторые время, он выглянул из-за упавшего кресла, то к своему удивлению нигде не обнаружил мечащего молнии психопата-колдуна, а только одиноко лежавшие, посреди тронного зала смертные остатки Саймона Хилла в виде дымящейся горстки пепла и осколков тлеющих костей. На какое-то мгновение, паренёк даже подумал, что колдун справился с затеянным, и потому ушёл, но он ошибся. Стоило ему повернуться в другую сторону, как из неоткуда возникший Вайет, резко схватил Джима за горло и высоко поднял над полом оставив ноги последнего болтаться в воздухе. А затем, совершенно не поменявшись в лице, он использовал вторую руку, которую всунул прямо в грудь Джима, войдя в неё насквозь, как через границу воды. Находясь в глубокой панике, парнишка не понимал, чего хочет этот псих, но стоило ему ощутить, как чьи-то ледяные пальцы, больно сжимают его сердце, то всё сразу прояснилось. — Ты чувствуешь это, Джим? — угнетающе проговаривал ведьмак сжимая тому сердце. — Ты ощущаешь, какого это, когда жизнь висит на волоске? Да, я могу стереть твоё существование в один миг, и это же я могу сделать с твоим отцом и с любым других человеком на свете. От происходящего кошмара, психологического и физического давления в купе с болью, Джим не выдержал и залился слезами. — Зачем... Зачем ты это делаешь? — вскрикнул он, впадая в истерику. Подобное, ничуть не растрогало повелителя подземного мира, и он хладнокровно промолвил: — Чтобы создать лучший мир, дружок, вот зачем. И показательное уничтожение пятерых подонков, казни которых ты лицезрел, должны послужить тебе уроком. Я не остановлюсь, пока не очищу нашу планету, от всех подобных им. И твой отец, имеет большие шансы стать следующим. — Не надо... — проронил он, прихлюпывая носом. — Прошу вас... — Просишь? — растянулся Вайет в дьявольском оскале, и продолжил диктовать свой наказ: — Ну ладно, так и быть. Но чтобы этого не случилось, тебе придётся приложить усилия. Как только ты окажешься дома, то немедленно беги к папе. Расскажи ему обо всём, что увидел. Убеди его свернуть со своего пути, разорвать контакты с другими преступниками и уничтожить все запасы наркотиков. Иначе я достану и его, и тебя, и вы дружно отправитесь в ад. Я ясно выразился? — Да... Но... Я-я-я...я не уверен, что он мне поверит, — проблеял Джим. — А ты постарайся, — язвительно хрипнул ведьмак. — В конце концов, от этого зависят ваши жизни. Так что иди Джими, и уповай на своего Господа, пока можешь! — в завершении, Вайет отпустил тому сердце, вынимая руку из его ничуть не поврежденной груди, и плавным движением пальца, покрыл его тело голубым мерцанием, тем самым переместив Джима из подземного мира, обратно домой. Судя по улыбке, Ренате, это очень понравилось, в то время как Лэснер, подойдя к своему господину, не побоялся прокомментировать: — Не слишком ли сурово с парнем? Он ведь не такой козлина, как его отец. — Пусть боится, — безжалостно ответил маг, и нахмурил брови. — Страх подтолкнёт его к послушанию. Разумеется Джима я убивать не буду, даже если он не сможет убедить папашку отказаться от наркоты… Однако пусть думает об обратном. Лэснер не мог понять столь резкую смену настроения своего повелителя, отчего последовал следующий вопрос: — Вайет, это конечно не моё дело, но почему на ночь глядя, ты вот так резко решил повеселиться? Прокрутив в памяти сегодняшнюю встречу со Старейшинами, Вайет ещё мрачнее свёл брови и проговорил: — Скажем так, кое-кто днём приказал мне, что я должен отыскать тайного линчевателя и остановить его... Меня это малость задело. — Приказал? — ошарашено процитировал полуэльф. На что Холливел, помимо хмурого взгляда, вновь явил свою внушающую страх ухмылку и во всём сознался: — Вот именно это, Лэси, и послужило зарождению моего ночного ток-шоу... — и, отвернувшись от подчинённого, маг прищурил глаза, начав тихо причитать, будто бы самому себе, хотя оба близ стоящих демона, его прекрасно слышали: — Остановить меня они вздумали, ну-ну... Скоро им придётся искать другого, кто смог бы меня остановить, вот только... получится ли? Хе-хе-хе... И на этом, приглушённый смех Хозяина оборвался, когда покрывшись синим свечением, он покинул тронный зал, даже не попрощавшись со слугами. Те переглянулись, и пытаясь совместно сообразить, что имел ввиду Вайет, также последовали его примеру и покинули помещение, правда, используя для этого ворота. ㅤ