Я - вершитель своей судьбы? (идёт редактирование текста)

Школа Магии Исполнять подобного рода жестокие приказы, Малькольму было только в радость. Уж что, а это дело он любил. Родаки конечно пытались порой ему внушить свои лоховские идеи, мол, необходимо уважать старших, не обижать всяких лошпедов и быть законопослушным. П-ф-ф, да что они понимают, если сами заурядные неудачники, живущие, как пугливые крысы в своей старой допотопной норе — однокомнатной квартире, доставшейся им от предков. В этом мире всё решает сила, так всегда было и будет, и только с её помощью можно добиться высот и уважения, чего не сможет дать никакая ничтожная мораль. Пошагав к пребывающего в полудрёме мальчику, которого Ребекка не так давно лишила жизненной энергии, Малькольм схватил его за низ туловища и просунул головой вперёд в открытый портал по самые лопатки, причём так, чтобы самому случайно не лишаться рук, попав под опасные границы межпространственного окна, когда те захлопнутся. Тем часом, обведя зорким взглядом весь своей боевой отряд, Ребекка обратилась к одной из его участниц: — Бренда... — и кивнула в сторону портала. — Ты всё поняла? Как только я скажу, сразу закрывай, тебе ясно? Та, находясь в диком волнении, ещё раз взглянула на маленького ребёнка, просунутого наполовину в портал, и представила, что будет дальше... что ей придётся совершить. От этого, её язык ненадолго онемел, по спине прошёл мороз. — Бренда! — более властно повторила Ребекка, что вывело темнокожую девушку из раздумий. — Да... — тихо и покорно отозвалась она, боясь ответить иначе. — Я всё помню. — Чудно, а теперь переходим к кульминации сегодняшнего шоу! — раскинув руки в обе стороны, ведьма кинула взгляд в камеру и продолжила: — Начинается обратный отсчёт, и мы будем его зачитывать все вместе! А чтобы было не скучно, я предлагаю вам, господа конформисты, повторять за нами! Итак: десять!.. — сразу после этого, к ней подключились и остальные приспешники, синхронно скандируя оставшиеся числа: — Девять!.. Восемь!.. Семь!.. Беспомощно сидевшие в стороне Генри и Эйприл отказывались признавать реальность. Нет, такого просто не может быть. Почему? Почему мир так жесток? Почему в нём так много зла. Мрачные, как тучи, оба подростка низко опустили головы и крепко зажмурились, дабы не видеть грядущего. А меж тем отчёт продолжался: — Пять!.. Четыре!.. Три!.. Два... Один... — Сезам закройся! — увенчав его громко выкрикнутой командой, Ребекка взмахнула рукой и указала пальцем на портал, который... не закрылся. Все стояли в оторопи, переглядывались, и не понимали в чём дело. Даже Генри с Эйприл, что смирились с неизбежным, ожидали совсем другого. Но больше всех, конечно же, была поражена Ребекка, что и вылилось в её приглушённом и полном исступлённого гнева голосе, направленном точно на Бренду: — Какого хрена ты медлишь? Та, стоя на месте и дрожа от стресса, сделала шаг назад, и полушёпотом пролепетала: — Нет... я не хочу, — отрицательно помотала она головой. — Не буду, — после чего взмахнула рукой против часовой стрелке, и портал отплыл от просунутого в него Томми на безопасное расстояние, где быстро закрылся, никому не навредив. Повисло молчание — холодное и оцепеняющее, сравнимое с тишиной, предшествующей взрыву атомной бомбы. Такого явно никто не ожидал, уж точно не толпа отмороженных бандитов. Удерживая в руках щенка, который секунду назад должен был быть расчленён, Малькольм стиснул зубы и перевёл взъярённый взгляд на мягкотелую Бренду. Остальные члены банды тоже недовольно насупились и сжали кулаки, а что до их лидера, то даже через тонированные линзы очков и маску, можно было заметить, какая её пробирает неистовая злоба. — Ладно, — не стала настаивать Ребекка. — Тогда ты послужишь заменой! — и выбросила в её сторону пятерню, хищно согнув пальцы. Песчаная волна в одночасье нахлынула на девчонку, скрутила в жёсткие тиски и притянула к вытянутой руке своей хозяйки, дав ей вцепиться пальцами в горло предательницы. После, приблизив своё лицо к напуганному лицу последней, песчаная ведьма сверкнула краснотой сквозь чёрные очки, и зловеще прошипела: — Сейчас я отделю башку от твоей сраной тушки и перемещусь с ней на тот самый остров, — отведя вторую руку за плечо и, с помощью аппортации, призвав в неё небольшой кортик, что крепился на одной из стен кабинета, Ребекка приставила острие к горлу малодушной отступницы и с усмешкой пропела: — Интересно будет узнать, сдохнешь ты или нет... Бренда озябла и побелела от страха. Попав в лапы безумной психопатки, её инстинкт самосохранения будто атрофировался. Она не могла ни дать отпор, ни пошевелиться. Оставалось ждать чуда. БА-БАХ!!! И оно пришло оттуда, откуда не ждали. Как гром посреди ясного неба, ослепительная вспышка, сопровождаемая треском и грохотом, озарила бывший кабинет Гидеона и прервала всю творящуюся в нём вакханалию. Входная дверь разлетелась на части, как от попадания артиллерийского снаряда, а самый её большой отколотый кусок налетел на Ребекку и сбил с ног, так же, немного задев Бренду. Вздрогнув от испуга, связанные Генри с Эйприл обернулись к только что взорвавшемуся дверному проёму и, к своему счастью, увидели там тех, кого точно можно назвать надёжными спасителями: Эдмунда Сорба, Ричарда Терриана и самого директора — Лео Уайата, что стоял на шаг впереди остальных. Никогда до этого Генри не видел своего дядю в таком грозном состоянии. Его лицо и взгляд внушали неподдельный ужас, в котором нельзя было отыскать ни капли былой мягкости и чуткости. Примерно тоже относилось и к его спутникам: Терриан сохранял холодную и грозную невозмутимость, а Сорб, напротив, разгневанно хмурился и сжимал кулаки. Пройдясь взглядом по полуразрушенному помещению, и изучив всех пребывающих там персон, одинаково ошеломлённых от неожиданного визита гостей, Лео довольно быстро отыскал тех, кто ему нужен. Первыми были два изрядно поколоченных и связанных волшебными путами подростка, а вторым — маленький, дремлющий ребятёнок с болезненно-бледной кожей, чьё хрупкое тельце находилось в плену рослого детины, облачённой в бордовую рясу с капюшоном и маской на лице, из-за чего, узнать его личность не представлялось возможным. Один лёгкий поворот кисти, и охваченный голубым светом Томми, исчез, покинув могучие лапы пленителя, и спустя секунду, возник в куда более добрых и заботливых ладонях школьного директора. И, как только это случилось, и Лео смог получше разглядеть лицо мальчика, то к своему удивлению узнал в нём Томаса Олдриджа — племянника их школьного целителя Арьи Олдридж, что в настоящее время, не покладая рук, занималась лечением нескольких десятков других детей. "Что ж, видимо скоро к их числу добавится ещё один пациент," — подумал мужчина, прежде чем вспомнил о двух незадачливых героях, которых тоже стоило спасти. Используя всё тот же метод, Уайат переместил Генри и Эйприл за свою спину, где Эдмунд, точным росчерком ладони, разрезал их оковы. Наконец обретя свободу, оба юных волшебника принялись отдыхиваться и с лёгкостью в душе наблюдать за развитием событий, зная, что теперь они под надёжной защитой. Так же по сути думал и Лео. Выполнив все приоритетные задачи и удостоверившись, что невинным детям больше ничего не грозит, он крепче прижал в груди тельце обессиленного ребёнка, после чего направил суровый взгляд на банду выбитых из колеи малолетних преступников, и с неким вызовом, изложил: — Ваша ящерка оказалась малость бешеной, ребятки, пришлось усыплять, — его тон оставался бескомпромиссным и строгим, пусть и с долей иронии. — Надеюсь, вы не в обиде за это? — Сейчас узнаешь, старый ты козёл! — грубо выругался потерявший берега Мигель, и, выскочив из строя дружков, швырнул в директора термический шар. Лео не мог одновременно держать на руках Томми и сражаться, посему, в этом его заменил Ричард. Ощутив приближение опасности, он вышел вперёд, выставил руку навстречу тепловой сфере и поглотил в свою, засиявшую спиралевидным диском, ладонь. — Порой лучше просто помолчать, — настоятельно подчеркнул Терриан, навёл руку точно в направлении разошедшегося бунтаря, и, сведя вместе большой и средний палец, отвесил щелбан по воздуху, сопроводив это белой искрой. Дистанционный щелбан тотчас отразились на Мигеле и, в аналогичном всплеске белых искр отбросил его прямо к всполошённым корешам. Изумлённо вытаращив застращанные взгляды, те перевели их на явившийся к ним штурмовой отряд и стали пятиться, не зная, что предпринять. — Подобной демонстрации наших сил достаточно, чтобы вы все сдались? — взыскательным басом провещал Эдмунд, и его дымчато-серые глаза зажглись холодной синевой. — Или мне поговорить с вами на более доступном языке?! От былой спесивости, гонора и выставленной напоказ агрессии, у прихвостней Ребекки не осталось ни следа. Переглядываясь друг с другом, они словно бы ожидали чего-то... чего-то, что подсказало бы им выход из сложившейся ситуации. И их чаяния не прошли даром. — Хоть из кожи вон лезьте, а нас не запугаете, — проскрипел холодный девичий голос. — Вам никогда не сломить нашу волю и не подавить свободу. Выкарабкавшись из-под груды книг, вывалившихся из ранее заваленного шкафа, Ребекка поднялась, отряхнула пыль с рясы и поняла, что скрывать свою личность больше незачем. Сорвав с лица очки и маску, она сняла капюшон, обнажила всклокоченные косички, и сделала изящный взмах рукой. Обуявший её танец янтарных искр, избавил песчаную ведьму от монашеской одёжки и вернул прежний вырвиглазный имидж. А спустя секунду, это же случилось и со стоящим рядом с ней здоровенным парнем, чья ряса тоже исчезла, сменившись на чёрную куртку-безрукавку, накинутую поверх серой майки. В нём учителя сразу же узнали местного хулигана Малькольма Прайса, с которым не раз проводились профилактические беседы, но, видимо, они совсем не подействовали. Сверкая исподлобья злющими зелёно-карими глазами, Ребекка облизнула губы, сверкнула голодным взглядом и сладострастно выпалила: — Ваше время прошло, старичьё, теперь наша очередь отжигать! — Прежде чем отжигать, сначала молоко на губах вытри, а то до сих пор не обсохло, — едко парировал Эдмунд. На что та, отмочила в самой козырной форме: — У меня хотя бы молоко, а вот та белая жидкость, что стекает с ваших губ, явно иного происхождения! Разъярённый артефактор чуть было не сорвался с места, дабы собственноручно проучить эту мелкую дрянь, но Лео остановил его, перегородив путь рукой, и вновь наведя на лидера банды полный осуждения взор. — Каким образом ты обманула нас? — задал он ей давно мучивший его вопрос. — Я знаю, что ты прикинулась Морганом, знаю, что намеревалась заговорить кристаллы так, чтобы те показывали неправду, всю ночь потратил, чтобы проверить их и расколдовать. Так как же ты умудрилась скрыться от нашего взора, да ещё и извлекла отслеживающий жучок, который в тебя поместил профессор Терриан? Видя, как того пробирает злоба, Ребекка улыбалась и злорадствовала. Кто бы что ни говорил, но ей действительно удалось перехитрить и облапошить руководство школы, и теперь, что может быть лучше, чем пожинать планы своего торжества. — А ты чё, старый, за дуру меня последнюю что ли принял? — отозвалась она, зафиксировав взгляд на директоре. — Ты полагал, что у меня нет мозгов? Думал, что я вас не переиграю, что я вас не уничтожу? — и, сдержав недолгую паузу, качнула головой и прибавила: — Я вас уничтожу. И если не сейчас, так позже, когда обрету достаточно могущества. — Не увиливай от ответа! — жёстко саданул Эдмунд. — Как тебе удалось это провернуть? Ребекка была совсем не против похвастаться близким знакомством с некоторыми тёмными личностями, вроде демона Грэса, что оказал ей немалую поддержку в её начинаниях, снабдив не только усиливающим магию зельем, но и вытащив из тела тот самый жучок, пересадив в серую толстовку. Тем не менее, она решила не палить контору, а то мало ли. Этот сальный чертила, чьи карманы набиты Красной Амброзией, ей ещё пригодится. — С помощью ума и смекалки! — с бодрым настроем поведала девчонка и кивнула на худого красноволосого сторонника. — Попросила дружка Эдди поместить иллюзорную проекцию нашего присутствия в одном из коридоров школы, а то место, где мы гуляли взаправду, затмить миражом невидимости, только и всего! — развела она руками. — Ваши кристаллики показали как раз то, что мне было нужно. Они отвлекли вас, заставили отправиться в северный коридор, подальше от большого зала. А дабы никто не сомневался в этом, я воспользовалась вашим же оружием — отслеживающим жучком мистера Терриана. Его чары окончательно убедили вас, что я нахожусь там, где меня на самом деле нет. Невзирая на все её поступки, Ричард не мог не оценить хитрость и коварство этой юной леди. — Как же ты извлекла из себя мой жучок и поместила в одежду? — поинтересовался сам Ричард. — Это довольно сложная магия. — Секрет фирмы, — загадочно обозначила девчонка, по-прежнему не собираясь раскрывать имя своего союзника. — Слишком много будете знать, голова разболится. Я вот, к примеру, не спрашиваю, как вы узнали о нашем тайном убежище, хотя признаться честно, меня это очень интригует. — Хватит болтать! — рявкнул артефактор, терпение которого наконец лопнуло. — Не имеет никакого значения, как ты смогла всё это совершить, и как мы тебя отыскали. Всё закончилось! Ты поймана с поличным, изобличена, и деваться тебе некуда! — Ну уж не-е-е-т... — с отрицанием протянула Ребекка, и по пожелтевшим белкам её глаз поползли красные капилляры. — Это только начало! — после чего приподняла ладони вокруг которых стали собираться рой песчинок. Увидевший это Лео, сразу понял, к чему всё идёт и, попробовал решить конфликт миром, пусть и зная, что вряд ли сработает. — Я не хочу насилия, — спокойно произнёс он, выйдя вперёд и оглядев группировку озлобленных студентов. — Даже после всего того, что вы совершили. Если вы покаетесь в содеянном, я обещаю, что сделаю всё возможное, дабы смягчить ваше наказание. Разумеется никто и не подумал выходить, все только нагло лыбились и тихо посмеивались... кроме одной — одиноко сидящей в уголке помещения темнокожей девушки Бренды. Услышав слова директора школы, она собралась с силами и зябко обронила: — Простите... Лео с двумя коллегами тотчас обратили внимание на студентку, а вместе с ними и сама Ребекка, сразу же взбеленившаяся и стиснувшая губы. Поступок соратницы, ей крайне не пришёлся по вкусу. — Пожалуйста, простите! — меж тем продолжала Бренда, явно давая понять, что не хочет иметь ничего общего с окружающей её бандой головорезов. — Я совершила ошибку, — схватилась она за голову. — Хотела стать крутой и сильной, думала, Ребекка и её друзья мне в этом помогут. Но я и представить не могла, что попаду в банду жестоких отморозков, готовых ради своей идеи убивать и мучить всех подряд, даже маленьких детей. Я не смогла этого вынести это безумие. Умоляю, простите! — стыдливо повторила она, готовая вот-вот разреветься. — Не рассказывайте моим родителям, я правда очень сожалею... — Ах ты жалкая, мягкотелая, трусливая овца! — с гадкой усмешкой прокомментировала её мольбы Ребекка. — Думаешь, что предав нас, улучшишь свою жизнь? Ошибаешься! В глазах конформистов ты уже запятнала свою репутацию и никогда от этого не отмоешься! Тебя прижмут и раздавят, хоть на коленях у них валяйся! — Нет! Не слушай её! — отвергнув ложные домыслы, Лео нацелено взглянул на дрожащую от стресса девочку, что по глупости попала в дурную компанию. — Я вижу, что ты искренне раскаиваешься, и потому прощаю! Не бойся, иди к нам, мы не позволим тебя обидеть и защитим, я обещаю, — произнеся в самом добром и доверительном тоне, мужчина протянул ей руку. Опасливо глянув на бывших приспешников, Бренда всё взвесила, немного привстала, сглотнула ком в горле, и всё же отважилась пойти осторожным шагом к директору. Ребекку это задело ещё больше. — Вы только посмотрите на неё? — пренебрежительно сцедила она, провожая отступницу гнетущим взором. — Гнусная предательница! Идёт и даже не краснеет... — Будто она может, хе-хе-хе, — отпустил Малькольм расистскую шутку и глумливо рассмеялся. — Ага, точняк! — поддержала его Ребекка и дала ему пять. — Кажись в рядах предателей настала пора расового разнообразия. Сначала был Нил, а теперь и... — и тут её осенило. — Минутку, — обратила она пронзительный взгляд на учителей. — Я кажись всё поняла, так вот откуда вы узнали о нашем тайном убежище! Ну разумеется, как же иначе... И прежде чем Лео, Ричард и Эдмунд успели как-либо на это отреагировать, особенно последний, для которого отныне всё обрело смысл, глава группировки сложила руки в боки и громогласно продолжила: — Эй, Нил, если ты где-то здесь и меня слышишь, то выходи, пообщаемся! — глазела она по сторонам. — Когда мы прощались, я думала о тебе, как о сосунке с неокрепшим духом, но я совсем не ожидала, что ты ссучишься! Прогнёшься под наших врагов и подло нас подставишь! Мы же договаривались! Ты обещал, что просто уйдёшь, и не будешь мешать нашим планам, а мы в свою очередь забудем о тебе! Что же случилось? Что вынудило тебя нарушить клятву и заложить старых друзей? Ответа не было... первые несколько секунд. Зашуганная Бренда только и успела присоединиться к Генри и Эйприл, что стояли позади учителей и наравне с ними же обдумывали услышанное, как вдруг... — Ты вынудила! — послышался знакомый отклик где-то издалека. — Ты и твоё безумие! После долгого пребывания вне кабинета, где Нил тайно следил за ситуацией через оставшуюся вместо дверей воронку, опасаясь при этом войти внутрь и дать себя обнаружить "старым дружкам", он наконец решился на это. Игнорировать слова Ребекки парень был не в силах. Он чувствовал, что обязан как-то ответить, это желание распирало его, казалось куда сильнее любого страха. Неторопливо зайдя в помещение и развеяв рукой клубы витающего вокруг дыма и пыли, Нил встретился взглядом с множеством глядящих на него людей, как со стороны учителей, так и сверстников. Но конечно, превыше остальных, он ощутил не себе пронизывающий взгляд бывшего лидера и её окружения. Выражение лица Ребекки стало ещё больше напоминать психически нездорового человека, чем на момент их последней встречи. — Если моё безумие — это рвение к свободе, то да... — прошелестела песчаная ведьма. — Я безумна, как и Грегори! — наклонила она голову и её разноцветные глаза угрожающе заблестели. — Однако я верна своим принципам, и никогда ни на кого не стучала, в отличие от некоторых... — Да, пусть так, — согласился Мёрфи. — Я нарушил своё обещание и сдал вас... и не жалею об этом, — железно утвердил он. — Один раз увидев, чем обходится борьба за твою вседозволенность, я сразу осознал, что данный путь не для меня. И я ушёл. Думал, что смогу оставить прошлое и пренебрегать настоящим, быть, так сказать, в нейтральной позиции, но не смог. Я находился в большом зале, когда ты призывала огненного монстра, и когда Мигель похищал того паренька, — указав пальцем на Томми, до сих пор лежащего на руках директора, юный маг продолжил: — Мне с трудом удалось перебороть себя, но всё же я решил поступить по совести и спасти его. — А что же сам не пошёл его вызволять, как эти храбрецы? — обоснованно поинтересовалась Ребекка, кивнув в сторону Генри и Эйприл. — Зачем было на нас капать? Дабы ответить на сей вопрос, Нилу долго думать не пришлось. — Потому что я прекрасно понимал, что только опытные маги в силе противостоять целой банде отбитых психов. Не пара-тройка школьников, способных разве что выиграть время, — и, повернувшись к дуэту несостоявшихся героев, прибавил: — Без обид, ребята, но это так. — Нет проблем, — уступила Эйприл. — Мы и сами это поняли, — дополнил Генри, устало пожав плечами. Воодушевившись их поддержкой, Нил навёл на Ребекку волевой взгляд и уверенно промолвил: — Вот тебе и ответ. Хоть сто раз назови меня предателем и стукачом, это ничего не изменит. Я не мог стоять в стороне и игнорировать твои чудовищные замыслы. Дабы их предотвратить, мне пришлось рассказать учителям всё до последнего. — Так ли до последнего? — коварно пропела песчаная ведьма, склонив голову набок. — А о себе ты им тоже всё в полной мере поведал, или вырезал неудобные отрывки? Весь прежний энтузиазм парня, как ветром сдуло. Он отчётливо осознал, к чему клонит Ребекка, и сразу же прикинул, что будет дальше, когда его секрет раскроется... Что ж, назад дороги нет. Коль это неизбежно, то пусть лучше он сам в этом признается, здесь и сейчас, и тем самым лишит психованную бестию возможности чем-то его шантажировать в будущем. Оглядев всех присутствующих, Нил сделал шаг вперёд, собрался с силами, и объявил: — Я был тем, кто устроил вчерашний взрыв в коридоре! Лео и Ричард сразу напряглись, а Эдмунд сердито свёл брови. Тоже касалось и Генри с Эйприл, явно не ожидавших подобного признания. Что касается Ребекки и её прихвостней, то те неоднозначно покосились, а она сама ухмыльнулась, и навострила слух, выжидая того, что будет дальше. — Да, это был я! — а дальше, отринув последние сомнения, Нил решил быть предельно честным и выворотил душу наизнанку: — Я, будучи членом банды Освобождённых выполнял приказы нашего лидера, считая, что таким образом мы заявляем о себе, требуем чтобы с нами считались. И я не особо задумывался о последствиях, просто хотел что-то значить, не желал быть частью толпы, меня одолевало бунтарство. И только сейчас я понимаю всю глупость подобных суждений. Лишь узрев останки невинных детей, что пострадали от моих рук, я понял, что в выбранном мной пути нет ничего великого и благого. Только хаос и бессмысленная жестокость, — остановившись на этом, темноволосый юноша с прищуром взглянул на Ребекку, выдохнул носом и отплатил ей той же монетой, разболтав о её собственном секрете: — Не только максимализм брал верх над моим разумом. Для ещё большего раскрепощения и помрачения рассудка, Ребекка давала мне и другим своим соратникам какое-то странное красное зелье, что на время увеличивало нашу магическую силу, но действовала на организм опьяняюще, как алкоголь или психотропный наркотик. Я ничуть себя не оправдываю, но, не выпей я тогда это зелье, то трагедии можно было бы избежать. Однако я выпил, и в результате совершил этот ужасный поступок, — виновато опустив голову, подросток заключил: — После случившегося, я покинул банду, никогда больше не желая с ними не видеться и не встречаться. Сказать, что все были ошеломлены от рассказа Нила — это ничего не сказать: Лео, Генри и Эйприл пребывали в смятении, переглядываясь друг с другом, Ричард сохранял видимость спокойствия, хотя было очевидно, что он тоже охвачен противоречивыми эмоциями, ну а Эдмунда никакая дилемма вообще не волновала. В отношении данного студента он уже всё для себя решил, что и выдавала его холодная мрачная мина и стиснутые губы. Лео же, переборов в себе нахлынувший гнев, глубоко вздохнул и, прежде чем судить подростка, задал куда более заинтриговавший его вопрос: — Что за красное зелье? Ребекку словно прошибло током. Сцепив зубы, она ощутила, что запахло жареным и, запаниковав, направила злющий взгляд на дважды подставившегося её изменника. Игнорируя реакцию неадекватной ведьмы, Нил ничуть не испугался и дал директору прямой ответ: — Не знаю, но она его получила от какого-то демона по имени Гр... К несчастью, он не успел завершить мысль, как получил по лицу спрессованным комком раскалённого песка, молниеносно вылетевшим из выброшенной вперёд руки Ребекки. Удар выдался такой силы, что не только разбил подростку нос и обжёг кожу, но и оттолкнул его, дав упасть ничком на пол. — Нил! — испугавшись за поваленного наземь и усыпанного горячим песком юношу, Бренда сразу побежала к нему, опустилась на колени, вытащила из кармана платок и приложила к его носу, стараясь остановить кровотечение. А в это же время, лицезревшие данную картину участники конфронтации, определённо смекнули, что парень наговорил куда больше, чем следовало. В частности это усвоил Лео, наблюдая, как сумасбродка сдувает песчаную пыль со своей ладони. — Мы что-то слишком разговорились, не находите? — попала та в самую точку, уловив на себе взгляд директора. — Да, есть такое, — печально произнёс Уайат, собираясь с мыслями и готовясь приступать к по-настоящему решительным действиям. — Я в последний раз предлагаю вам сдаться и всё решить миром. Разумеется ваши родители или опекуны, будут уведомлены о ваших деяниях, но если вы окажете нам содействие, то мы сгладим часть деталей. В ответ на это, Ребекка расхохоталась так, что последние книги на паре избежавших разрушения шкафах, чуть ли не попадали с полок. — Вы так великодушны, господин директор, — смахнула выступившую с ресницы слезу. — Чесслово, я тронута, но боюсь, вынуждена вам отказать, — её насмешливое лицо огрубело и приобрело гримасу чистой злобы и ненависти, что так же отразилось в холодном и непреклонном тоне: — Я никогда не прогнусь под власть имущих! Всё что мы пытались сделать, это заявить о себе! О том, что такие как я, Грегори Грайс, и другие сторонники свободомыслия, ни за что не будут играть в ваши игры! Мы не раболепные куклы, не винтики вашей системы! Мы не желаем себя ограничивать, не хотим жить по чьей-то указке, мы стремимся получить от жизни всё, потому что наша жизнь и свобода — принадлежат только нам. — И поэтому вы всюду сеете разрушения и хаос? — судорожно исторг Лео, которому было всё труднее сохранять невозмутимость. — В таком свете вы представляете себе свободу — в насилии и смертоубийстве? — Если это необходимо, чтобы отстоять наши принципы, — цинично ответила песчаная ведьма, растянувшись в ядовитой улыбке. — А ещё, если это приносит кайф и удовольствие. Лео не мог этого слушать, не хотел. Он не понимал, откуда у детей могут возникать подобные идеи и суждения. Какие пути находит зло, чтобы совращать и отравлять их юные души. Ей-богу это было выше его сил. Готовый сделать то, на что раньше никогда бы не пошёл, он, перед этим, вспомнил о парнишке на своих руках, которому явно было необходимо найти иное место пребывания. Но куда и кому его можно было отдать? Решение нашлось буквально за спиной. Повернувшись к стоящим позади студентам в лице Генри и Эйприл, мужчина передал им мальчика и сказал: — Позаботьтесь о нём, — его тон был учтив, но требователен. — Справитесь? — На этот раз, да, — ответственно заявила Эйприл, и первой потянула руки навстречу Томми, аккуратно беря его в свою охапку. Молча кивнув в сторону выхода, Лео дал понять, чтобы дети покинули зону боевых действий, и те послушались. Обойдя директора и двух спорящих учителей, они присоединились к раненому Нилу и ухаживающей за ним Бренде. Причём в этом деле, Генри оказал ей помощь, наколдовав лёд, чтобы та вложила его в свой платок и охладила парню место ранения. Управившись с отвлекающими моментами, Лео вновь сконцентрировал всё своё внимание на Ребекке. Высоко задрав голову, расправив плечи и выпрямившись, он встал впереди Эдмунда и Ричарда, и горько, но доходчиво донёс: — Поскольку вы отказываетесь идти на любые компромиссы, у меня не остаётся выбора. Чтобы обезопасить нашу школу от вас и вашего террора, мне придётся прибегнуть к вынужденным мерам! Чего-либо другого, кроме как злорадного хихиканья, ожидать от Ребекки не стоило. — Ну так чего резину тяните? — чувственно протянула она, немного ссутулившись. — Остановите нас, пока можете! — и, оглянувшись к своему небольшому войску, вскинула руку и с ликованием прокричала: — Вперёд, освобождённые! Покажите этим зашоренным ублюдкам на что мы способны! — и этой же рукой, размашисто взмахнула, швырнув во врагов мощный поток горячего песка. Восполнившись боевым духом, её последователи отбросили робость и сомнения, и тоже атаковали учителей всем, на что были способны. Помимо обжигающей волны песка, к ним устремились огненные, термические и энергетические шары, сверкающие стрелы, световые импульсы, пылающие лучи, электрические разряды, и много чего ещё... Что же предприняли старшие маги против такого залпа орудий? По большей части ничего особенного. Ричард вместе с Лео и Эдмундом выпятили руки и окружили себя и всех находящихся позади них ребят тройным защитным полем, пробить которое не вышло ни у кого. Врезающиеся в сверкающий барьер с "прозрачно-желейной" прослойкой, магические снаряды, просто рассеивались, ибо не имели достаточной мощи, чтобы тягаться с чарами опытных мастеров. Видя, что противостоять презренным конформистам не выходит, издавшая боевой клич Ребекка прибегла к иной тактике, и вместо прямого метания струй песка, взметнула руки вверх и напустила в кабинет настоящую песчаную бурю, дабы застить врагам глазам и лишить преимущества. Поначалу так и было. Как только в помещении закружился удушающий буран, и в глаза всех присутствующих полезло бессчётное количество колючих песчинок, те рефлекторно зажмурились и прикрыли лицо руками, а Эйприл вовсе улеглась наземь вместе с Томми, и заслонила его от попадания песка собственным телом. Вот только Ребекка видимо подзабыла, что один из противников и так лишён зрения, и ему ничего не стоит вытерпеть обычное жжение кожи и, с помощью пары замысловатых жестов пальцами, преобразить защитный барьер в ударную волну. Направив её к бунтарям и протаранив их всех разом, тем самым вынудив прекратить обстрел, маг воспользовался моментом, поднял сведённые руки, словно бы рассекая бушующую вокруг него песчаную бурю, затем развёл их, и обратил песчинки в полную их противоположность — в множество прекрасных ромашек, чьи белые лепестки плавно разлетелись по кабинету и покрыли пол цветочным одеялом, а участников сражения облепили с ног до головы. Подобный видок был конечно очень милым, но точно таковым не казался для определённых лиц. Приподнявшись после падения и, бросив взгляд на лежащих пластом соратников, Ребекка пришла в неистовую ярость. Стерев с лица всю эту цветочную гадость и извергнув воистину бешеный рёв, сродни разъярённой дикой кошке, она расправила пятерню, чьи пальцы стали жадно облизывать зелёно-рыжие огоньки пламени — те самые из которых вскоре должна была возникнуть чёрная дыра. Но, давать ей время её взрасти никто не собирался, к примеру Эдмунд. С помощью вырвавшегося из ладони дымчатого луча энергии, он не позволил ведьме завершить начатое и отправил в нокаут, погасив и двухцветный огонь в её руке. Видя, как Ребекка развалилась на полу и принялась мучительно корчиться и хрипеть, Лео раздосадовано помотал головой. Насколько же низко та пала. Окончив грустить и отряхнувшись от лепестков, он перевёл взгляд к лежащему на руках Эйприл измождённо-бледному ребёнку, чьё самочувствие так и не улучшилось, хотя и оставалось стабильным. — Почему он без сознания? — после всего пройдённого, ведьмак наконец спросил о том, чем интересовался с самого начала, но в суете событий не мог найти время, чтобы это узнать. — С ним что-то сделали, не так ли? — Это всё Ребекка! — сообщил Генри, чем сразу привлёк к себе внимание. — Она коснулась его рукой и словно бы отключила. — Всё ясно, — донеслось от Терриана. Подойдя поближе к Томми, он положил ладонь на его лоб, и после краткого сканирования всё подробно истолковал: — Из него выкачали часть жизненной энергии. Я могу вернуть ему её, но до полного выздоровления нужно время. — Будь уверен, время мы ему предоставим, — засвидетельствовал Эдмунд, ещё раз обведя колющим взглядом полтора десятка валяющихся в дальнем конце кабинета бунтарей, а также заострив внимание на только что вставшим на ноги Ниле. — Передадим его родителям, и пусть дома отлёживается. А нам ещё долго придётся наводить порядок в школе, прежде чем её снова открыть. — Если конечно кто-то вообще захочет сюда вернуться, — уместно вставил Ричард. В ответ на это артефактор снисходительно хмыкнул. — Будто у них есть на выбор другие учебные учреждения, где учат магии. — Вообще-то такие есть, — резонно отметил Ричард. — Просто они маленькие и частные, и не настолько распиарены, как наше. Генри, Эйприл, Бренда и Нил изумлённо округлили глаза. Слова завуча стали для них огромной неожиданностью. Сорб сразу засёк их реакцию, и недовольно сжал губы, очевидно жалея, что те это услышали. Но, что случилось, то случилось. Вернув внимание к коллеге, он лукаво улыбнулся и выразился в своей откровенной манере: — Вот именно! О них практически никто не знает, тем более выходцы из семей простых смертных. Так что я глубоко сомневаюсь, что в скором времени наша школа опустеет. — А то, что родители могут в принципе отказаться от любых подобных услуг, ты не подумал? — парировал Ричард, говоря спокойно и твёрдо. — Или же сами станут учить своих детей на дому, а то и вовсе отрешаться от магии и будут жить, как простые люди. Такие предположения Эдмунду показались насколько недостойными, что даже не хотелось воспринимать их всерьёз. — Маловероятно, — кратко отрезал он. — Чтобы маги и ведьмы наплевали на собственную природу... — и поворотил нос. — Нет, не верю. Ричард же имел иное мнение. — Знаешь, Эд, лично для меня, магия не стоит на первом месте. Намного важнее сохранить мир и безопасность, особенно для детей. Этим признанием он ещё сильнее раззадорил оппонента, и тот немедля бросился это оспаривать. Тем временем, оставшийся в стороне от двух спорщиков Лео, заприметил, что поверженные бунтари начинают потихоньку приходить в себя. — Вам действительно мало? — крикнул он им. — Чёрт возьми, почему вы просто не угомонитесь? — Потому что Освобождённые никогда не сдадутся, — соча злобу, прошипела Ребекка, тяжело дыша, не вставая с пола и смотря в потолок. — Мы воюем за наши убеждения, за свободу и независимость... Если не Лео, но хотя бы Эдмунд должен был как-то едко откомментировать столь пафосную речь буйнопомешанной девчонки. Но это ни сделал ни первый, ни второй. Эта честь выпала кое-кому другому. — Боже, да завались уже, революционерка хренова! — саданул Нил, только что оклемавшись после ранения. — Звучишь, как дешёвая актриса! Всё что ты делаешь, это позёрствуешь и играешь на публику! Ты просто чокнутая, как и твой кумир Грегори, что тащится от страданий ни в чём неповинных людей. Злоба так переполнила Ребекку, что её глаза чуть не вылезли из орбит. — Не смей произносить его имя! — доносящийся из её рта высокий хрип начинал походить на рокот хищной рептилии. — Ты ещё заплатишь за свою измену, ублюдок. Ты и эта чёрная шлюха! — повернув голову набок, так, чтобы встретиться бешеным взглядом с обоими отщепенцами, она выплевала: — Вы оба пожалеете, что предали меня! Я устрою вам такое, что вы будете молить меня о смерти! — Молиться сейчас будешь ты! — грозно выдавил юный маг и пошагал напрямую к Ребекке, а между его ладоней замелькали янтарные искры кинетической энергии. Вот только воспользоваться ими, как и дойти до своего врага парень не смог. Проход ему заговорил Ричард Терриан. — Она уже повержена, — спокойно промолвил тот. — Не стоит ей уподобляться, особенно теперь, ежели хочешь загладить вину за то, что совершил в прошлом. Паренёк некоторое время колебался. Глядя на эту лишённую рассудка гадину, его не покидало желание расправиться с ней. Но, как ни крути, в словах завуча был смысл. — Вы правы, — уступил он, сделал шаг назад и бегающие искорки в его руках пропали. Порадовавшись, что мальчишка поступил правильно, Ричард мирно улыбнулся и положил ладонь на его плечо. — Не беспокойся, Нилан. Она своё ещё получит, — уверил он его, кивая на распластавшуюся на полу шайку анархистов. — Справедливость восторжествует над каждым. — Вы, как никогда правы, мистер Ти! — послышался чей-то звенящий голосок. — Я, пожалуй, тоже поучаствую в её наведении! Кабинет бывшего директора школы Гидеона был конечно просторен, но не настолько, чтобы свободно вмещать больше двух десяток человек, а сейчас к ним добавился ещё один. Все обернулся к взорванному дверному проёму, откуда не так давно вышел Нил, и, к своему разочарованию увидели того, кого ожидали здесь встретить меньше всего. С белоснежной улыбочкой на смазливом лице, Лиам Спанджен, до этого прячущийся в коридоре, а теперь убедившийся, что бунтари повержены, вихрем пронёсся мимо череды учащихся и коллег, и остановился в самом центре кабинета, где во всеуслышание возвестил: — А вот и я! Чё, не ждали, да? — этим, он несомненно привлёк к себе внимание. — Так, и кто это тут у нас? — не на шутку распалившись, Спанджен взглянул на вяло поднимающихся с пола подростков, которым, судя по виду, изрядно досталось. — Неужто та самая шайка малолетних дебилов, устроивших здесь беспредел? Ну как, добились вы чего? — высокомерно отчебучил он, чувствуя себя в полной безопасности. — Или жиденько обосрались? Кто бы сомневался, что его раздражающий выпендрёж не возымеет действие. Все, буквально все, от мала до велика, и учительский состав, и пара порядочных студентов, и пятнадцать рецидивистов, все до единого скорчили лица от отвращения и недоумения. В их числе была и Ребекка, держащаяся за ушибленное ребро, куда недавно угодил вражеский энерго-луч. Но, конечно, больше остальных изнывал от злости Лео, готовый удушить хвастливого засранца голыми руками. — Лиам... — выдавил он через силу. — Уйди отсюда... — Да ладно тебе, шеф, не психуй, — улыбка не покинула уст Спанджена ни на миг. — Сам же говорил, что мне стоит поучаствовать в разборке с этими мелкими обсерышами! Вот и я пришёл, дабы показать, кто тут батя! — Ты что ли, батя? — послышался ответ, не от кого-то из учителей, а от банды пособников Ребекки. — Больше смахиваешь на лощёного педрилу! Лиам тут же бросил взгляд на того, кто осмелился это вякнуть, и, увидев рослого широкоплечего верзилу Малькольма, маленько струхнул. Впрочем, позже он расслабился, считая, что предшествующая схватка сильно того вымотала. — Совсем опух что ли? — нарочито дерзко отозвался молодой преподаватель, и на этом не закончил: — Забыл с кем имеешь дело? Я — профессор боевой магии, а ты ещё школяр сопливый! Ты не стоишь и шнурка на моих брендовых кроссах! — и, подняв ногу, показал пальцем на вышеупомянутые бело-золотистые кроссовки. После всех посланных в него оскорблений, Малькольм совсем не озлобился. Напротив, они его только рассмешили. — Уверяю, профессор, через пару минут оба этих кросса будут торчать из вашей задницы, — с весёлым настроем выдал он, хрустя костяшками сомкнутых в кулак пальцев. Лиам на этот раз не сдрейфил, а только сильнее обозлился. Тряхнув блондинистой шевелюрой и зачем-то изогнувшись в бок, он, в таком вот странном положении, метнул в противника сгусток золотой энергии. Вместо того чтобы парировать атаку, Малькольм просто сделал шаг вправо, дав летящей к нему сфере, врезаться в настенное зеркало, стоящее позади него. Попав туда, энерго-шар отскочил от зеркальной поверхности и полетел назад, но под другим углом, угодив в того, кто этого совсем не ожидал... в Эдмунда. Ошарашенный артефактор чертыхнулся, схватился за обожжённый живот, и чуть ли не согнулся пополам, превозмогая болевые ощущения. — Идиот... — прошепелявил он сквозь сцепленные зубы, сверля Лиама пронизывающим взглядом. Тот, однако, не воспринял его слова, как подобает. — А сам-то чё? Надо было сохранять бдительность, а не в глаза долбиться! Сам виноват! — после чего, демонстративно пригладив свои локоны, перекинув внимание на Малькольма, вновь атаковал его. Но вместо энерго-шара, из его сведённых ладоней, вылетела полупрозрачная волна искрящейся энергии, что на сей раз достигла цели, пролетев быстрее пули, и угодив широкоплечему парню прямо в торс. Никакого видимого ущерба сия атака не нанесла, зато парализовала Малькольма, превратив в живую статую. Но это было не всё. Ещё одним жестом, Лиам соединил онемевшие руки подростка и сковал их чем-то вроде золотых наручников, просто так, в дополнение к параличу, на всякий случай. — Ага, ну что, ощутил на себе всю величину моих талантов? — нахорохорился Лиам, не забыв обернуться к стоящим позади зрителям и подмигнуть им. — И кто тут говорил, будто я недостаточно хорош для преподавания боевых чар? Вот... — указал он пальцем на застывшего врага. — Одного уже обезвредил, кто следующий? — и опять навёл взгляд на сборище бунтарей. В этот момент, чувства испанского стыда ощутили все, не только его коллеги и учащиеся, но и враги, вплоть до самого Малькольма, который, несмотря на заморозку, всё прекрасно слышал и видел... а также чувствовал, что поразившие его заклятья не так уж мощны и долговечны. Сконцентрировавшись на своих силах и твёрдом желании сбросить чары, он смог моргнуть левым глазом и чутка двинуть пальцем правой руки, но Лиам этого, разумеется не заметил, так как был слишком занят собой и своей сногсшибательностью. — Что, никто? Никто не рискнёт напасть? Хе-хе-хе! — хохотал Спанджен, позируя перед всеми и походу действительно веря в свою исключительную феноменальность. — Оно и ясно, никто из вас и близко не сможет сравниваться с моим мастерством! — в который раз задрал он нос и отвернулся от стоящего перед ним Малькольма, дабы лицом к лицу покрасоваться перед учительским составом школы. — Зря вы меня недооценили... Раздался негромкий хлопок, на который Лиам снова не обратил внимания, в отличие от всех остальных собравшихся в помещении магов и ведьм. Ребекка зловеще ухмылялась, Нил тихонько посмеивался в кулак, а Лео, Эдмунд, Ричард и остальные просто смущённо молчали. Они конечно могли кое-что прояснить для их молодого сослуживца, как-то предупредить его, но... не стали. И тогда случилось то, что случилось. Кто-то, стоящий за Спандженом, коснулся его плеча пальцем и произнёс: — Бу! Павший в ступор Лиам обернулся и узрел освобождённого от паралича и оков Малькольма, что стоял в полуметре от него. Скалясь от предвкушения и зыркая глазами, здоровяк вырубил зарвавшегося хвастуна с первого удара, влепив тому по носу своей же головой. Горе-профессор поперхнулся брызнувшей из ноздрей кровью и, оглушённый, свалился наземь, а с его лица слетели треснувшие очки с сиреневыми стёклами. Все его кореша, тут же взорвались от аплодисментов и полных радости восклицаний. А главная из них, поддержала соратника вслух: — Вот это ты исполняешь, друган! — посмеялась Ребекка. — А теперь, будь добр, выполни своё обещание! — а затем перевела акцентированный взгляд к учителям. — А то, нашим дорогим конформистам, тоже походу, не терпится это увидеть, хоть в чём-то мы с ними солидарны, — и совершила фальшиво-уважительный поклон. Все остальные её сподвижники, сразу же поддержали свою предводительницу, крича наперебой: — Да! — Сделай это! — Засади по самые гланды! Под улюлюканье толпы соратников, парень наклонился и потянул руку к Лиаму, на полном серьёзе намереваясь снять с него обувь и... осуществить задуманное ранее. И уж тогда, тройка учителей больше не имела права игнорировать происходящее. Спанджен им был крайне неприятен, и явно заслужил удара по роже, но точно не того, что задумал Малькольм. Используя телекинез, Лео одним движением отшвырнул мускулистого подростка в дальний конец кабинета, впечатав того в стену. Ребекка этого конечно же не спустила. — А вот и второй раунд! — огласила она, вытягивая руку и командуя: — В бой! Банда оклемавшихся после поражения отморозков, перевели дух и по новой понеслись на врагов, активируя весь резерв своих боевых чар. Генри с Эйприл, что оберегали Томми, спешно отступили, как им и было велено, а за ними последовали и Нил с Брендой. Что до Лео, Ричарда и Эдмунда, то выйдя вперёд, они приготовились задействовать всю мощь своей магии и повторно нейтрализовать нерадивых студентам, на сей раз окончательно. — ДОВОЛЬНО!!! Раскатистый возглас прервал их столкновение и заставил каждого из присутствующих остановиться, обернуться на звук, и остолбенеть от очередной, и теперь уже точно — самой неприятной за сегодня встречи, в сравнении с которой появление Лиама не стоило ровным счётом ничего. У взорванного проёма в кабинет, где всё ещё витали клубы пыли, находился обладатель самого скверного характера и самых жиденьких редеющих бакенбард — он же попечитель школы магии и представитель высшего Совета Старейшин. — Я смотрю веселье в самом разгаре? — сыронизировал Морган, чья бело-золотая мантия чуть ли не светилась на грязно-сером фоне вьющегося дыма и почерневших от копоти стен. — А почему без меня? — сложил он руки в боки и пристально обвёл взглядом каждого участника битвы. — Я тоже не прочь поучаствовать. Первое время все стояли на месте и негодующе кривили лица, в первую очередь Лео и совсем немного Ричард, лучше умеющий скрывать эмоции. А вот с бандой обозлённых подростков всё было совсем иначе. — А вот и более достойная персона! — исступлённо возопила Ребекка и оглянулась к своей воинственной ораве. — Чего ждёте, валим эту жирную свинью! — и помчалась прямо на Старейшину, по пути, собирая в руках песок для нового броска. Недолго думая, за ней тут же сиганули и все её приспешники, вооружаясь файерболами и прочими магическими снарядами. Вошедшие в раж, ими, как и их лидером, движила только ярость, желание драться и отстаивать свои идеи до победного конца. Словами их уже было никак не остановить, и Морган это прекрасно понимал. Посему, он сделал то, что было необходимо уже давно. Один взмах его правой руки, и по бунтарям прошлась энерго-волна в виде голубого вихря, что сдула их активированные чары и парализовала каждого, включая Ребекку. Второй взмах, уже левой, и буйных студентов оплели знакомые светящиеся нити, но на сей раз не желтые, а мерцающе-лазурные. Оторвав четырнадцать подростков от пола, они подняли их на приличную высоту, выстроив в ровную шеренгу почти у самого потолка, и оставили там висеть, словно кукол на невидимых ниточках. Беспомощно зависнув в воздухе, без возможности пошевелить ни одной частью тела кроме шеи и головы, члены банды начали суетно переглядываться, шуметь, браниться, паниковать и что-то невнятно бормотать. Особенно повезло Малькольму, сумевшему на собственном опыте сравнить нерушимость парализующего заклятья Старейшины с тем пустячком, что пару минут назад на него навёл Лиам. Разница, как говорится, на лицо. Сам небожитель, успешно справившись с задачей, устремил недовольный взгляд на директора и начал с того, что все и так ожидали: — И почему мне пришлось снизойти до вас лично, чтобы это сделать? — указал он ладонью на пойманных в магический капкан малолетних преступников. — Неужели все вы, бравые маги, не смогли самостоятельно приструнить мелких дикарей? И в первую очередь ты, уважаемый директор, — и в конце кивнул на Лео. Лео было безумно досадно принимать тычки в свой адрес, но, будучи главой школы, он, как никто другой нёс за неё ответственность. — Не хотели вас тревожить, — ответил он первым, что пришло на ум. — Рассчитывали на собственные силы. — И как я вижу, дорассчитывались, — с укором выговорил Морган. — Скольким учащимся пришлось пострадать, чтобы вы наконец исполнили свои обязанности и устранили угрозу? — Мы сделали всё, что могли, — сказал Лео, сохраняя хоть какое-то подобие стойкости. — Среди тех, кто попал в лазарет никто не погиб. Защита школы их уберегла. — Это вы должны их в первую очередь оберегать, а не защита школы! — Я знаю. Случившееся вышло за рамки любого контроля, но в конечном итоге всё разрешилось, — указал Уайат ладонью на парящих над полом обездвиженных подростков. — Бунтовщики пойманы на месте преступления и обезврежены. — Но чтобы их по-настоящему обезвредить, почему-то понадобилась моя помощь! — хмыкнул Старейшина. — Назревает закономерный вопрос, на кой чёрт вы тут нужны, если всю грязную работу вынуждено выполнять высшее начальство, то бишь я? — и ткнул себя рукой в грудь. Лео не ответил. Видимо, ему было нужно время, чтобы передохнуть от столь непростого разговора, посему, ему на смену пришёл Эдмунд. — Святейший Морган, вы знаете, как я вас уважаю, но уверяю, мы уже собирались прижать этих гадов, нас больше ничего не сдерживало. Просто... — неловко запнулся артефактор. — Вы внезапно явились и опередили нас. — А, стало быть, это я вам помешал? — изогнул небожитель бровь. — Нет, ни в коем случае! — выгородился его собеседник. — Я же сказал, вы просто нас опередили. — Ну да, ну конечно, — сомнительно выцедил Старейшина, сузив глаза. — А мне почему-то кажется, что не прибудь я сейчас, вы бы ещё долгое время вели светские беседы с этими крамольниками. Или того хуже, позволили бы им и дальше измываться над нашим новым преподавателем, — и обернулся к лежащему на полу Лиаму, очнувшемуся после временной потери сознания, из ноздрей которого стекала кровь. — Какого хрена вы все стояли на месте, как истуканы, и не помешали тому дуболому избить его? Этим вопросом он поставил старших магов в тупик. Те конечно могли в открытую сказать, что этот расфуфыренный павлин давно просит кирпича в морду, но, решили не обострять ситуацию. А вот Ричард, до этого не особо вовлекающий себя в бессмысленные споры, всё же соизволил оставить комментарий: — А разве учитель боевой магии не должен уметь самостоятельно давать отпор врагу, тем более школьнику, который по априори уступает ему в магическом мастерстве? Ощутив в этом утверждении скрытую насмешку в свой адрес, Морган надул губы и отчеканил: — Не надо мне тут полемику разводить, Ричард. Я вижу, что вы нарочно увиливаете от чёткого ответа, потому что не находите достойного оправдания. — А я и не пытался оправдываться, — спокойно вымолвил Терриан. — Я вроде как всё сказал по делу. — Это я буду решать, что по делу, а что нет! — постановил главный попечитель школы и нахмурился. — Покуда вы тут втихомолку ополчились против этого молодого парня, он, на удивление, единственный в вашей компании, кто оказался порядочным и ответственно подходящим к своим обязанностям работником. Не свяжись он со мной, вы бы так и продолжили жевать сопли на потеху бунтарям. Лео оторопел от услышанного, как и Эдмунд, и наверняка Ричард, хоть виду и не подал. — Он с вами связался? — первым озвучил сей вопрос директор. — Когда? — Буквально пять минут назад, — ответил Морган, закладывая руки за спину. — Получил от него сигнал бедствия и явился сразу, как смог, — оттянув уголок рта, обрюзгший старик навёл на своего информатора сощуренный взор и провещал: — Благодарю за бдительность, мистер Спанджен. Ваша оперативность и содействие не останется без внимания. А теперь вставайте. После полученной травмы, Лиам не спешил подниматься, но походу выбора не оставалось. Поёжившись и кое-как приподнявшись, держась при этом руками за разбитый нос, он сразу ощутил на себе тяжесть множества презренных взоров от своих коллег. Старался избежать с ними прямой встречи, парень стыдливо отвёл лицо в сторону, а после, сморкнув носом, стёр стекающую кровь. — Вы себя хорошо чувствуете? — не особо искренне поинтересовался небожитель. — Может мне исцелить ваше увечье? Спанджен немного поломался, даже поник, а потом сделал лёгкий положительный кивок. Старейшина всё понял и провёл ладонью около его лица, на секунду озарив тёплым золотистым светом. Переносица молодого человека тотчас срослась и перестала кровоточить. — Можете быть свободны, мистер Спанджен, — сказал ему Морган напоследок. — Всем этим безобразием дальше займусь я. Ничего не говоря, но чувствуя себя паршивей некуда, что для него было крайне необычно, Лиам всё же заглянул в глаза коллег и близстоящих студентов, снова надеясь отыскать у них хоть каплю сопереживания. Тщетно. Как в прошлый раз, так и сейчас. Ничего кроме отторжения и равнодушия они к нему не испытывали. Но почему так? Разве он сделал что-то такое, чтобы заслужить их презрение? Всего лишь выполнил свою обязанность — уведомил начальство о теракте, покуда ждал окончания столкновения с бунтарями. Так или иначе, спустя несколько томительных секунд, впавший в меланхолию парень исчез в облачке золотых искр и был таков. Морган же, возвратив внимание к пребывающим в смятении подчинённым, сложил руки на груди и вновь взял контроль над последующим разговором: — Всё что касается нашего нового сотрудника, мы обсудим позже, а сейчас пора перейти к главной насущной проблеме, — и, повернувшись лицом к зависшим в воздухе подросткам, охотно уточнил: — К этим смутьянам! Лео беспокойно напрягся, ибо осознавал, что теперь их ждёт. Каким бы строгим наказанием он сам не хотел подвергнусь этих мелких злоумышленников, оно всё равно бы не шло ни в какое сравнение с той карой, которую бы для них избрал Морган... вернее сейчас избирает. — Что скажете, господин директор? — чисто формально обратился тот к Лео, хотя маловероятно, что и впрямь интересовался его мнением. — Что нам делать с ними? — процедил он сквозь зубы, покуда злостно глазел на несостоявшихся мятежников. — Полагаю их всех надлежит исключить и лишить магической силы, — скрепя сердце промолвил Уайат, совершенно не желая такого исхода. В ответ на это, Морган неудовлетворённо поморщился. — Мы сейчас говорим о нарушающих дисциплину хулиганах, или же о подонках, что взорвали кучу детей? Лео оглянулся через плечо и взглянул на своих коллег. Ричард досадливо молчал, в то время как Эдмунд горделиво улыбался. Видимо всецело поддерживал инициативу глубокоуважаемого начальника. Стоящие в сторонке дети тоже предпочитали не высовываться, а просто наблюдали, в особенности Нил и Бренда, которые желали сбежать куда подальше, ибо чувствовали, что могут попасть под раздачу, если Морган о них прознает. В итоге, несмотря ни на что, Лео ответил так, как считал нужным: — Они бесспорно перешли черту, но, что ещё мы можем сделать в их отношении, если исключения и лишения магии, мало? Не в тюрьму же их посадим. — А почему нет? — с удивлением выдал Морган. — У нас с недавних пор произошла небольшая инновация в системе санкций и наказаний. Отныне каждый проступок адепта света разбирается в суде и справедливо карается наказанием, что соразмерно его преступлению, разве что за исключением высшей меры, ну и всякие поблажки в отношении несовершеннолетних. Стоящие поодаль Нил и Бренда тотчас озябли и осторожно попятились назад, ещё дальше спрятавшись за спинами Ричарда и Лео. Что до последнего, то тоже восприняв данное известие весьма неоднозначно, директор тихо кашлянул через закрытый рот и со скепсисом спросил: — Какие ещё инновация? — Инновация торжества правосудия, вот какая! — швырнул в него небожитель — Совет Старейшин принял решение создать специальное исправительное учреждение для нарушителей законов и догм магического мира. Своего рода волшебная тюрьма, сокрытая от глаз простых смертных, и построенная в самом дальнем, опасном и труднодоступном месте нашей планеты, — проведя пальцем по шеренге парализованных подростков, высокопоставленный старец добавил: — И, как ты наверное догадался, всех этих поскудных щенков ждёт великая честь, стать первыми, кто угодит туда, годков этак на шесть-семь! Услышав его слова, банда Освобождённых возопила от негодования, гнева, возмущения и протеста. Все они принялись трясти головами и вертеть шеей в напрасной попытке освободиться, но это не принесло результата. И тогда, в ход пошла отборная ругать: — Ах ты старый мудак! — Не смей! Только попробуй! — Поганая конформистская мразь! — Чтоб тебе демоны жопу разорвали! — МОЛЧАТЬ!!! — раскатисто взревел Морган и вздёрнул руку; раздался хлопок, мелькнула яркая вспышка — и всё смолкло! Да не просто смолкло, всё было гораздо хуже. Каждый из четырнадцати подростков к своему ужасу обнаружил, что онемел. С выпученными от шока глазами, они порывисто дышали и натужно старались произнести хоть слово, но всё впустую. Из их раскрытых ртов не донеслось ни единого звука, даже у Ребекки, чьи белки глаз, от перевозбуждения, окончательно заполонила кровь. — Игра окончена, ребята, вы попались, — заключил Старейшина, став с неприкрытым удовольствием расхаживать вдоль парящей над полом шеренги и рассуждать: — Или вы всерьёз рассчитывали, что ваши деяния окажутся безнаказанны? Что вы так и будете буянить и куролесить, а мы всё станем пропускать мимо глаз и ушей? Нет, голубчики... — отрицательно потряс он пальцем. — Такое вы могли бы ожидать только от своего мягкотелого директора и завуча, но точно не от меня! Я устрою вам шикарную жизнь, обещаю! — и, выждав паузу, хитро улыбнулся. — Или же, вы пойдёте на компромисс и предпочтёте другое наказание. Лео взволнованно сощурился, не представляя, что задумал этот ворчливый индюк. Ричард и Эдмунд тоже походу гадали об этом, и даже студенты, как среди защитников школы, так и членов банды, что в первую очередь были в этом заинтересованы, но откликнуться по понятным причинам не могли. Тогда, заместо них, голос снова подал директор: — Что вы задумали, какой ещё компромисс? Морган зыркнул на подчинённого волчьим взором и въедливо выдавил: — Было похоже на то, что я говорю с вами, директор? Стойко перенеся подобный неуважительный тон, Лео ответил: — Нет, но как руководитель данного учебного учреждения, я вправе знать о том, что вы собираетесь делать в отношении моих подопечных! — Неужели? — гадко улыбнулся небожитель. — Ну ладно, слушай... — и повернулся обратно к зависшим в воздухе немым подросткам. — Слушайте все! — прогорланил он, приступая к изложению: — Вас, после судебного разбирательства, в любом случае лишат магической силы и исключат, но, свою дальнейшую судьбы вы можете избрать самостоятельно. Вас ждёт либо тюрьма с плюс-минус семилетним сроком, либо стирание памяти! — и прежде чем кто-либо успел что-то по этому поводу сказать (не считая членов банды, неспособных на это по понятным причинам), Морган продолжил: — Да, вы всё правильно расслышали! Вам предстоит сделать выбор: отправиться отбывать срок к чёрту на кулички, в надежде, что когда-нибудь потом, после долгих лет перевоспитания, вам вернут вашу магическую силу, или же прямо сейчас повиниться в содеянном и навсегда от неё отречься! В таком случае, ваши тяжкие проступки и груз невыполненных обязательств аннулируются. Магия больше никогда не будет частью вашей жизни, как в прошлом, настоящем и будущем. Мы подчистим ваши воспоминания, заменим другими и отпустим. Вы забудете о том, кем когда-то были, и станете жить жизнью простого смертного. Подумайте над этим хорошенько, и решите свою судьбу, — адресовал он напрямую к схваченным "арестантам". Очумев от такого рода предложения, Лео тут же поспешил бросить взгляд на Ричарда, который, видать, благодаря своей магии ощутил это, и ответил ему лёгким кивком. Мысленно, они сошлись во мнении, что Морган, либо как-то подслушал их недавний разговор по поводу стирания памяти всем малолетним бандитам, дабы гарантированно обезопасить будущее, либо вышло банальное совпадение. Тем временем, банда парализованных анархистов суетно переглядывались друг с другом, в том числе и Ребекка. По правую от неё сторону зависали простые ничем не примечающиеся сообщники, а вот тем, кому волей случая повезло оказаться слева — это всей её передовой гвардии в лице Малькольма, Мигеля и Эда. Но, вразрез им — томящимся от стресса и волнения, песчаная ведьма сохраняла хоть какие-то капли гордости, и за исключением неистовой ярости, других эмоций за ней не наблюдалось. Это и приметил для себя Морган. Подойдя поближе к вожаку шайки разбойников, он остановился прямо перед ним и вкрадчиво изрёк: — А тебе, моя маленькая мисс Свонсон, как лидеру данного движения, я дозволяю дать ответ первой! — и вслед за сказанным махнул рукой, вернув девчонке её речь. Та однако, не смогла этого сразу сделать и принялась откашливаться, будто чем-то подавилась. Ну а Морган, не став ждать окончания её припадка, отложил свой главный вопрос, решив затронуть куда более личную тему: — Я глубоко в тебе разочарован, Ребекка, — скривил старик губы. — Ты происходишь от благородной династии потомственных магов и ведьм, тебя ждало великое будущее, но вместо этого, ты забила себе мозги идиотскими анархическими идеями и сама вырыла себе могилу, — раздосадовано помотал он головой. — Это удручает. Твои родители не заслужили такого позора. Когда кашель прошёл, и Ребекка почувствовала, что снова может говорить, то люто оскалилась, безумно вытаращила глаза и от всей души отмочила: — Старый ты кусок дерьма! Ты чё, реально думаешь, что мне есть дело до того, что подумают обо мне мои неприхотливые родаки? — Уверен, что нет, — негодующе прыснул Морган. — Но мне всё же интересно, как так вышло, что в семье благородных и немало обеспеченных волшебников, родилось такое... — и окинул её брезгливым взором. — Чего тебе в твоей жизни недоставало, что ты решилась на подобные неподдающиеся оправданию злодеяния? Ребекка залилась противным безудержным смехом, действующим на нервы не хуже игры на расстроенной скрипке. — Какие же вы все узколобые дегенераты! — воскликнула она во всё горло. — Вам наверное очень легко и просто жить по приземлённым и примитивным концепциям. Раз богата, стало быть живи и радуйся, так? А вот и нихрена! — импульсивно рявкнула ведьма, и будь её руки свободны, наверняка бы стукнула по ближайшему столу. — Я живу не ради материальных ценностей! Не спорю, нищебродкой я тоже быть не особо жажду, но и не ставлю бабло в верховенство своих потребностей. Для меня намного важнее духовное богатство, оно же раскрепощение! Я хочу постичь всё дозволенное и запрещённое! Всё на что мне хватит силы духа! Именно эта подарит мне истинное счастье, а не жизнь в золотой клетке. И огромное спасибо Грегори Грайсу, что послужил мне примером и вдохновил начать мятеж против вашей мерзкой, раболепной, конформистской системы! На самый кратчайший миг, стоящие вдалеке Нил и Бренда снова ощутила некую близость к подобным изречениям, но вскоре, пагубное наваждение оставило их, когда те вспомнили, что из себя представляет Ребекка Свонсон. Морган же, не теряя времени, быстро ниспроверг позицию чокнутой малолетки: — Система о которой ты говоришь, существует со дня сотворения нашего мира! Есть добро, а есть зло! Есть свет, а есть тьма. Познав всё, включая то, что назвала запрещённым, то бишь зло и тьму, ты сама станешь их частью! Падёшь на дно и будешь рабом своей моральной низменности, эгоизма и непомерной алчности! Твоя возведённая в абсолют жажда вседозволенности сведёт тебя с ума и превратит в чудовище! От этого мы и оберегаем учеников нашей школы, когда учим их соблюдать правила. Мы разумно ограничиваем их в том, что им знать либо рано, либо совершенно не нужно, для их же блага. В который раз ответом Ребекки послужил её звенящий и действующий на нервы маниакальный хохот. — Ой, какая ж это всё хуйня, какой смысл, ха-ха-ха, я больше не могу! — всласть отсмеявшись, девчонка чуток подуспокоилась и озвучила мысль предельно ясно: — Ты там чё-то говорил про наш выбор? Мол, лишение магии и тюрьма со слепой надеждой, что её когда-нибудь вернут, или же полное забвение и жизнь в качестве простого смертного?.. Что ж... — переглянулась она со своими приспешниками, а потом вернула взгляд к главному идейному врагу. — Я в сортах говна не разбираюсь, выбрать не могу, так что лучше сымпровизирую! — и, не придумав ничего умнее, ведьма сморкнула носом и смачно харкнула в Моргана обильным количеством слюны. Стерев плевок с побагровевшего и вздутого от возмущения лица, Старейшина сделал шаг назад, стиснул зубы и гулко протрещал: — Тогда пеняй на себя, мелкая падаль! — ткнув в неё пальцем и обведя им остальных членов банды, старик заверещал ещё грознее: — И вы все тоже! Скажите за это спасибо своей ненаглядной вождице! Забудьте обо всём, что я предлагал вам раньше! Никакого суда и разбирательства. Отныне я беру закон в свои руки и сам решаю вашу судьбу! И никакие родители или влиятельные родственники вам не помогут. Итак, начнём! Сойдя с места и пошагав в начало парящей над полом шеренги, где зависали не особо приметные и второсортные прихвостни Ребекки, Морган задрал руку, призвал в неё хрустальный шар, приготовился, и обрушил на первого бунтовщика свою кару. — Лишён силы! — возгласил он, выбросил вперёд сжимающую ладонь сферу и испустил из неё серебристо-голубой луч энергии. Угодив в первого зависшего в воздухе бунтовщика, луч обволок его ярким сиянием и погрузился внутрь тела. В эту минуту парню было явно не позавидовать, о чём ясно говорило его полное страха и боли лицо, а так же зажмуренные глаза и открытый рот, из которого наверняка бы вырвался мучительный стон, не будь у того отнят голос. Спустя же ещё пару мгновение, светящийся луч покинул тело подростка, забрав его магию и втянувшись обратно в хрустальный шар, заполонив его стенки желтоватыми огоньками. Сразу же после этого, полный магии хрустальный шар исчез в голубых искрах, а на его месте возник новый — пустой. — Первый готов! — гаркнул Морган, и едва заметным пасом второй руки освободил обессиленного пленника от сковывающих чар, дав тому шлёпнуться о землю. После, сделав шаг в сторону, Старейшина обрушил злющий взгляд на новую цель, навёл на неё шар и стал действовать по уже отработанной схеме: — Лишён силы! — повторил он, выстреливая лучом и отбирая магию у её носителя. Став свидетелем данной картины, Лео сразу же ощутил внутренний конфликт и противостояние. С одной стороны ему было крайне тяжко переносить всё это, он чувствовал себя виновным за то, что не уберёг своих подопечных от подобной судьбы и теперь вынужден наблюдать за их наказанием. Но с другой, он помнил, что те сотворили с несколькими десятками невинных детей, и потому считал, что всё справедливо. И скорее всего нечто подобное чувствовал и Ричард, о чём предположил Уайат, когда обернулся к нему дабы проследить за реакцией. Ну а про Эдмунда можно было вовсе умолчать, так как кроме радости и удовлетворённости, что подчёркивала его небольшая улыбка и блеск в глазах, он точно ничего не испытывал. Что до Генри с Эйприл, и Нила с Брендой, то всех их разом охватила тревога и чувство подсознательного страха. Но если первые проявили сочувствие, невольно представив себя на месте беспомощных врагов, обречённых на смиренное ожидание своей бесславной участи, то вторые на полном серьёзе боялись оказаться на их месте, ведь к этому всё могло прийти в ближайшем будущем. Между тем, конфисковав магию у целых десяти подростков и побросав на пол их истощённые тела (что вместе с грубой выкачкой чар потеряли и часть жизненной энергии), Морган наконец вернулся к той, с кого всё это и началось. — Пришла твоя очередь, маленькая дрянь, — проскрипел пухлощёкий старик, смотря на Ребекку и образовывая в руке очередной хрустальный шар. — Есть что сказать напоследок? Ребекка не спешила отвечать. Она молчала и пристально глядела на Моргана. А чувствовала она какой-либо страх, или нет, сказать было трудно. С виду скорее всего нет. На её губах играла поистине холодная и бездушная улыбка, и мышцы лица казались замершими, какими-то неживыми. Определённо точно песчаная ведьма не переживала за павших соратников, которых прямо на её глазах лишили магии, то бишь всей сути их прежней жизни. А вот находящиеся левее её Малькольм, Эд и Мигель, как уже говорилось ранее, пребывали в панике, но никак не могли выразить эмоции в словах, будучи подвергнутыми заклятью онемения. И вот, достаточно налюбовавшись на разодетого в белую хламиду хряка, Ребекка плутовато улыбнулась и проговорила: — Да, определённо есть. Я тут поразмыслила, почему расплата настигла только нас, когда есть ещё гаврики, имеющие далеко не косвенное отношение к моей организации. И коль она пошла ко дну, так пусть и они покатятся вслед за нами! Во, секи туда, пузан, позырь на двух этих милашек! — кивнула она в сторону Нила и Бренды, от чего тех чуть было не схватил удар. — Та ссыкливая макака помогала нам в наших планах почти с самого начала, а сегодня даже учувствовала в попытке разрубить пополам похищенного мальца, но в последний момент ловко так переобулась. А тот лохматый чмырь возле неё, и вовсе, был тем самым подрывником, кто вчера взорвал коридор с множеством невинных детишек. Ну что, как тебе такая информация? Морган обернулся и его острый взгляд неминуемо засёк двух спрятавшихся за спинами учителей переполошённых ребят. — Очень продуктивная, — выцедил Старейшина, уже начиная размышлять о будущем сих персон, а после, возвращая внимание к девчонке. — Я обязательно это учту, убрав недельку с твоего пожизненного срока! — Подумать только, какая щедрость, — приторно распелась Ребекка. — И как же мне тебя отблагодарить за это? Может орально ублажить? — и, ехидно усмехнувшись, добавила: — Если конечно ещё есть что ублажать. А то за несколько столетий твой маленький сморчок наверняка давно иссох или отпал. От такого-то ты и ведёшь себя, как конченый мудак. Всё из-за комплексов. Тот предел за которым таился истинный гнев Моргана был практически прорван. Его глаза вспыхнули ярким светом, лицо налилось кровью, сжавшиеся в кулаки руки замерцали голубыми искрами, а старые сморщенные губы сжались добела. Увидев это, Лео сразу же напрягся и приготовился к чему-то непредвиденно ужасному, как и стоящий рядом Ричард. — Дерзкая тварь! — пролаял охваченный неистовой злостью небожитель. — Чего ты добиваешься? Зачем прокладываешь себе дорогу на эшафот?! — Не загоняй, толстун! — проёрничала ведьма, ничуть того не боясь. — Хочешь закрыть меня в какой-то говённой тюрячке?.. Валяй! Поверю на слово, что она существует. Но прежде чем угрожать мне смертью, предъяви-ка доказательства, что это одобрили твои светлоликие кореша! — Ты смеешь от меня что-то требовать, мерзавка?! — выругался Морган, становясь всё более похожим на неуправляемого зверя. — Я член высшего Совета Старейшин и... — Да нет, ты просто член! — перебила его Ребекка, смело добавляя: — Только маленький, дряблый и скукожившийся, я уже это говорила. Это стало последней каплей для Моргана. Встряхнув наэлектризовавшейся рукой и выбросив пустой хрустальный шар, он отмёл любые моральные преграды и, в слепящей вспышке, запустил в гадину поток ярко-голубых молний. Угодив в центр её груди, они опутали девчонку искрящейся паутиной разрядов, начали сжигать одежду вместе с кожей, и наносить страшную боль, от чего из её рта вырвался мучительный стон. Узрев эту экзекуцию, все разом опешили. Такого они явно не ожидали. Даже Эдмунд, что всегда поддерживал неумолимую строгость и придирчивость Моргана. Что до выпавшего в осадок Лео, то, видя каким страданием Старейшина подвергает его подопечную, пусть даже такую злобную, но всё равно остающуюся несовершеннолетним ребёнком, он тотчас ринулся к начальнику и схватил его за белую хламиду в области плеч. — Прекратите! Хватит! — прокричал он и начал его трясти, в попытке остановить. — Это недопустимо! Незаконно!!! Обуреваемый слепой яростью Морган и не подумал остывать. Испуская из пальцев поток пылающих разрядов, и смотря на то, как они ползают по телу девчонки и просвечивают её скелет сквозь обожжённую плоть, он плавно обернулся к терзающему его Уайату, и, ощутив ещё больший прилив злости, грозно фыркнул: — Я здесь закон! — и, воспользовавшись свободной рукой, наслал на того ударную волну, что отшвырнула ошарашенного мужчину к дальней стене, больно впечатав в неё спиной. Все пребывали в шоке от увиденного. А ведь это было только начало. Сверля свирепым взглядом встрявшего не в своё дело горе-директора, Морган направил на него всю ту же руку и, без всяких раздумий, испустил второй губительный шквал молний, что поразили Лео прямо в сердце, заставив взвыть от всеобъемлющей боли. — Мне осточертела ваша непокорность и своеволие! — буйно возопил небожитель, изливая из пальцев смертоносные разряды сразу на двух презираемых им человечишек. — Пора навести здесь порядок раз и навсегда! Никто не уйдёт от возмездия! Я спуску не дам ником... Но его разгорячённая тирада была прервана. Ничуть не сомневаясь в своих действиях, Ричард пришёл на помощь, как другу, так и павшей во тьму девице. Отточенным движением рук, он напустил на слетевшего с катушек Моргана мощный порыв серебристо-белой энергии, что протаранил Старейшину, сбил его с ног и откинул вдаль помещения, оставляя витать в воздухе только голубые искры от его затухающих разрядов и затяжной крик чистой злобы и ненависти. Но к сожалению, у этого поступка тоже была своя цена. Узрев сквозь щелочки полузакрытых век, как тучное тело небожителя шмякается о пол, а шеренга немых сподвижников туда же опускается, Ребекка вдруг осознала, что тоже снижается, ведь сковавшие её чары ослабли. Гадать, что произошло даже не пришлось, всё было очевидно. Из-за оглушения наложителя всех этих чар, те потеряли свою силу и стали увядать, подарив песчаной ведьме второй шанс. Радость и чувство свободы притупили ей боль от ожогов и вернули боевой азарт. Пошевелив ранее замороженной рукой, она улыбнулась, быстро обвела взглядом всех своих врагов и подручных, к последним из которых начали потихоньку возвращаться голоса, и смекнула, что надо делать. Проведя языком по обожжённым губам, Ребекка приподняла руку и, в пучке малинового дыма, вернула в пальцы тот самый красный леденец на палочке, что некоторое время назад убрала восвояси. — Я вам весьма благодарна, господин директор, — шёлковым голосом изрекла ведьма. — А теперь мой ход! — неуловимо быстро запихнув леденец себе в рот, она одним укусом раскусила его надвое и проглотила. Никто не предвидел, что за этим последует. Никто не мог даже вообразить, что жалкая конфета является своеобразным тузом в рукаве, что спасёт свою хозяйку от поражения. Насытившись красным зельем, что находился в самой сердцевине леденца, Ребекка выплюнула палочку и в одночасье воспряла; её зелено-карие глаза вспыхнули алью, ожоги на коже немного поредели, а в ладонях засверкали огни пурпурной энергии. И прежде чем кто-либо смог что-то сообразить, Ребекка успела полностью освободиться от паралича, разорвать голубые энерго-путы и совершить несколько замысловатых пасов руками, будто пытаясь нарисовать в воздухе какой-то знак... что по сути так и было. Увенчав жестикуляцию хлёстким хлопком ладоней, она исполнила задуманное: в потолке кабинета, над головами всех присутствующих образовался округлый символ из светящихся пурпурным светом завитков и треугольников, чьи узоры разъехались в стороны, словно створки дверей, и высвободили всю хранимую за ними мощь. Из самого центра этого начертания, как из открывшегося портала, хлынула настоящая лавина из песка, что обрушилась на двух оставшихся на ногах учителей многотонным грузом. Дабы защитить себя и находящихся позади учеников от погребения заживо, Ричарду и Эдмунду пришлось снова объединить усилия и закрыться совместно созданным защитным барьером. Лавина ударила о преграду с такой мощью, что от столкновения сотрясся не только барьер, но и пол под ногами. Но что самое худшее, наплыв песка не прерывался! Он безудержным порывом сыпался из вычерченного в потолке знака прямо на двух опытных магов, и не собирался останавливаться. Более того, ни один из них не мог уразуметь, откуда у раненной и обессиленной девчонки вдруг нашлось столько сил и мастерства, чтобы вытворить подобный трюк, на который способны далеко не все взрослые волшебники. Это явно выше её школьного уровня. А меж тем, скалящаяся от экзальтации Ребекка воспользовалась моментом, повернулась опалённым лицом вправо, где, на ватных ногах, еле стояли её лишённые чар соратники и состроила мнимую печаль. — Ничего личного, ребят, но теперь вы для меня бесполезны, бывайте, — после чего оглянулась назад, к своей любимой свите, в лице Мигеля, Малькольма и Эда, которым несказанно повезло оказаться по левую сторону от предводительницы и избежать изъятия магии. — А вот вы мне ещё пригодитесь! — обнадёжила она их и вздёрнула руку. В сей же час, вокруг неё и трёх незаменимых помощников, закружился песчаный смерч. Но уйти, не оставив за собой последнего слова, ведьма не могла, и потому, устремив победоносный взгляд на борющихся с её песчаной лавиной недругов, прокричала: — Сайонара, конформисты! Ещё свидимся! После чего, ни секунды не медля, растворилась в песчаном вихре, забрав с собой и трёх приспешников. Вслед за этим, вычерченный в потолке пурпурный знак погас, окончив засыпать помещение грудами песка и давить на двух магов своей непомерной массой. И хоть его количества уже хватило бы, чтобы наполовину затопить весь кабинет, с внезапным исчезновением источника, он так же испарился, не оставив после себя ничего кроме духоты, иссушённого воздуха и плавающих по нему завитков пыли.