Подземный мир
Демоническая темница
Нижний и одновременно центральный ярус демонической тюрьмы представлял собой колоссальную воронку, тянущуюся вглубь подземелья. Всё вокруг освещалась факелами, что крепились к заросшим плесенью каменным выступам на стенах, промеж череды дверных проёмов с решётками, ведущих в камеры. Здесь содержались самые мерзкие, кровожадные, и злобные отродья Подземного мира, что когда-то перешли дорогу Хозяину и лично начальнику темницы. Однако, в противовес чудовищам и монстрам, что содержались в другом тюремном отсеке, эти демоны всё же были разумны и человекоподобны... ну или почти.
В самом же низу сей многоуровневой воронки, где заканчивалась лестница, находился особой заключённый — молодой парень демонического происхождения с рыжевато-русыми волосами и проросшей за время пребывания в тюрьме бородкой. Его звали Джеред Баклер. И как уже говорилось ранее, он был одним из тех, кто лично не угодил Кроу, причём далеко ни один раз, от чего и заработал персональную камеру с исключительным наказанием. Кроу хорошо позаботился о том, чтобы этот недоносок мучался достаточно долго, перед тем как сдохнуть. Его лучший пыточник и инквизитор Ракшас вдоволь насладился процессом истязания узника, но, после того как ему пришлось присоединиться к войску повелителя и отправиться штурмовать храм Хозяина, счастливчик Джер остался не у дел. А оставшимся служителям темницы было на него откровенно наплевать, тем более после известия о кончине Кроу.
Так Джеред и оставался сидеть в своей маленький, тёмной, и провонявшейся запекшейся кровью, камере. Вместо прежней ухоженной одежды, исхудавший от голода демон, был обмотан какими-то рваными, промокшими от пота, крови и грязи лохмотьями. Слава богу, что хотя бы его руки были подвижны, в отличие от ног, всё ещё скованных магическими кандалами с тяжелой цепью, тянущейся к ним из каменной стены.
Забившись в самый тёмный уголок, что казался чуть почище остальных, Джер подобрал подбежавшего к нему серого крысёнка, взял в ладошку и стал поглаживать пальцем по мордочке.
— Дружище Микки, только ты не даёшь мне сойти с ума в этой грязной яме, — ласково проговорил он.
Крысёнок что-то пропищал, и Джер, с улыбкой, приблизил его к своему лицу. Затем, поводив глазами по сторонам, он внезапно запихнул грызуна себе в рот и проглотил целиком. Отведав долгожданной пищи, демон повесил нос, отрицательно помотал головой и досадливо посетовал:
— Вот блин, теперь у меня не осталось друзей...
И тут же, где-то снаружи камеры, послышался чей-то бубнящий голос:
— Что, Джер, никак крысами не нажрёшься?
На что Баклер, облокотившись о стену, безрадостно ответил:
— Будто у меня есть другие варианты, Клайд, — после чего поковырял пальцем в зубах.
Клайд — полноватый мужичок с густой русой бородёнкой и большой плешью на голове, одетый в длинную тёмно-коричневую тунику, скреплённую чёрным ремнём с железной пряжкой, был одним из немногочисленных оставшихся в тюрьме надсмотрщиков, избегавших участия в нападении на крепость Хозяина, ибо, как демон и воин, он был по большему счёту бесполезен, а вот за хозяйством следить умел. Да и сам Клайд был не против — оставаться и жить на территории темницы, его вполне устраивало. Даже поговорить было всегда с кем.
Подойдя поближе к прутьям решётки, и держа в руке ножку жареного мяса на кости, которую взял с громоздкого расположенного рядом деревянного стола, он откусил от неё кусок и с пренебрежением взглянул на узника.
— Это ты верно заметил! — произнеся в максимально издевательской манере, толстяк растянулся в злорадной улыбке и сделал ещё один укус.
— Слышь, жопомордый, тебе не надоело? — со вздохом поинтересовался изголодавшийся Джер, вяло переводя взгляд в сторону прутьев решётки, за которым находился единственный относительно вменяемый "сосед", живущий с ним под одной крышей. О других озверевших за годы заключения демонах, даже думать было страшно. — Перед кем ты выпендриваешься? Передо мной что ли, не зазорно?
— А чё мне ещё прикажешь делать, гы-гы? — по-дурацки гыгыкнул бородатый толстяк. — Ты единственный разумный собеседник, остальные совсем сбрендили. К слову, не рекомендую так часто налегать на крыс. Они добыча для двух других моих друзей, — добавил он и кивнул назад, на расположенную прямо за его спиной камеру, ограждённую решёткой.
— Ты про кого? — не понял Джер и тут же вздрогнул от внезапного грохочущего удара о решётку и громкого лая.
Направив взгляд на источник звука, он узрел, как через металлические прутья просунулись две чёрные, косматые, и свирепо-рычащие собачьи головы. Красные глаза этих бешеных псин были налиты кровью, а изо рта с торчащим забором острых клыков лились густые слюни.
Клайд усмехнулся и с довольным видом объяснил парню ситуацию:
— Луиз и Риг... после смерти Кроу этим милым пёсикам больше нечего жрать кроме всякой живности, что здесь ползает. А ты у них добычу отбираешь, нехорошо...
— А чем другим ты мне предлагаешь питаться? — здраво подметил Джеред, сложив руки на груди.
— Ну хотя бы нашей тюремной порцайкой, неужели не устраивает? — с сарказмом выдал надсмотрщик.
— Ты про похлёбку из давно сгнившей падали? — скривился Джер. — Спасибо, но если уж жрать дерьмо, то хотя бы ещё живущее и относительное свежее.
— Ух, какой барин! — посмеялся Клайд. — Будешь ломаться, натуральное дерьмо жрать и станешь, прямо из-под свиньи, я тебе гарантирую, — и, последним укусом, доел всё оставшееся на кости мясо. — В общем советую тебе забыть о крысах, для твоей же пользы.
Немного поразмыслив, Баклер всмотрелся на таких же, как и он изголодавшихся собак, и с иронией промолвил:
— Насчёт того, что ты когда-нибудь соблаговолишь поделиться нормальной едой со мной, мы конечно и мечтать не будем, но, может ты хотя бы отдашь её объедки собакам, а крыс оставишь мне?
— Ишь чего захотел, — жадно отрезал Клайд, задрав нос. — Хрен вам всем, а не мясо. Впрочем, так и быть, сегодня я добрый, поэтому держите по косточке, — вслед за словами, демон сломал кость надвое и меньший по величине кусочек бросил через решётку под ноги Джеру, а второй, более крупный и длинный, чёрным псам, после чего вытер замызганные в жире пальцы о свои мешковатые штаны.
Только заметив ударившуюся о пол кость, что попала к ним, пролетев сквозь прутья решётки, Луиз и Риг тотчас отпрянули от них и, жадно набросившись на долгожданную пищу, принялись её громко и ненасытно грызть.
Увидев сие зрелище, Джер перевёл взгляд на собеседника и выдвинул логичное предположение:
— А не боишься, что такая диета им когда-нибудь надоест, и они решат расширить свой рацион, добавив в него тебя?
— Этих щеночков я лично вырастил и доставил Кроу! — с гордостью заявил Клайд. — Они преданы мне куда больше, чем когда-то ему, вот, гляди... — на последнем слове, он обратил взгляд на внушительных размеров псов и протянул к ним руку через решётку. К удивлению Клайда, те, оторвавшись от кости, свирепо зарычали и грозно пролаяли, от чего демону пришлось отдёрнуть руку и отойти немного назад от клетки. — Хм-м-м, а может и действительно стоит им мясца принести... — боязливо отметил он и, с крайней неохотой, взял со столика вторую жареную ножку и целиком кинул её собакам.
Радости последних не было предела. Те бросились к мясу с ещё большей яростью и принялись уплетать угощение, громко хрустя и чавкая.
От такого поворота Джер рассмеялся, пару раз хлопнул в ладоши и оставил комментарий:
— Браво! Чёткий из тебя укротитель.
В ответ на это, Клайд подошёл к его камере и протарабанил кулаком по одному из железных прутьев, от чего сверкнула золотая вспышка силового поля, что ограждала узника от любого внешнего контакта.
— Но зато я здесь, а ты всё ещё там, ха-ха-ха! — расхохотался он, потряхивая вторым подбородком.
Позже, он молча вернулся к деревянному столу, на котором лежала последняя жареная ножка, и тут же плюхнулся на табурет, занявшись своим любимым делом.
С наступлением тишины и избавлением от бессмысленного трёпа с этим жирным идиотом, Джер подобрал ранее брошенную ему кость, сел в уголке камеры, и, ввиду дичайшего голода, принялся её потихоньку грызть, надеясь отыскать хоть кусочек мяса. Было конечно сложно, но, что-то найти да удалось.
И вот, смакуя объедки с чужого стола, Баклер самого того не ведая, погрузился в раздумья. Чаяния о побеге из этой грёбаной тюрьмы стали казаться всё более несбыточными. Только и оставалось, что рассчитывать на удачу. Пусть будет, как будет. Единственное, о чём он жалел, что вряд ли узнает, что по итогу стало с Мелиндой. О Вайете же он был прекрасно осведомлён, ибо слухи о том, что Избранный потерял силу и сбежал, довольно быстро распространились по Подземному миру, в том числе и по темнице, а вот судьба его младшей сестры, после того как Аддила вселилась в её тело, так и оставалась неизвестна. Парень очень надеялся, что несмотря на встречу с той змеюкой, эта милая и добрая девчонка осталась жива. То, как она его спасла и исцелила, полностью забив на извечную войну её семьи с подобными ему демонами, надолго засело в его памяти и сердце. Эх, вот если он всё же освободится, неважно сколько на это уйдёт времени, то первым же делом направится к ней, ибо более доброго человека, которому можно довериться, Джеред попросту не знал.
Так он сидел и сидел, безмятежно размышляя о чём-то светлом, как вдруг, недавно воцарившуюся тишину прорезало рычание собак.
Оторвавшись от поедания мяса, Клайд привстал с громоздкого табурета, и обратил внимание на то, как чёрная курчавая шерсть на обоих псах встала дыбом, красные глаза вспыхнули ещё ярче прежнего, а из их клыкастых пастей вырвался страшный лай.
— Вы чего?! — в непонимании произнёс демон, видя, как псы вглядываются в темноту дальнего пространства тюрьмы, где-то в верхних ярусах темницы, и угрожающе туда лают, словно пытаясь кого-то отпугнуть.
Джер также не остался в стороне. Отложив кость и встав с пола, он кое-как подошёл к клетке
(с кандалами на ногах ему было не очень удобно) и, сжав прутья, стал наблюдать за происходящим.
Между тем, огромные лохматые собаки, чей рост в холке достигал почти полтора метра, точно кого-то заметили, от чего взревели ещё свирепее, чем раньше, а вытекающая слюна из их пастей превратилась в пену.
Недоделанный дрессировщик не знал, что предпринять в данной ситуации, но, когда сам, сквозь лай, услышал чьи-то приближающиеся сверху шаги, доносящиеся из самой тёмной и дальней от него тюремной локации, куда взметалась ввысь спиралевидная лестница, то предпринял единственно верное решение. Взяв со стола ключ в виде железного бруска, он приложил его к круглой рунической эмблеме, что крепилась на запертой дверце камеры Луиза и Рига, и тем самым снял с неё защитные чары, заставив силовое поле вспыхнуть и испариться. Далее понадобилось лишь открыть саму решётку и даровать животным свободу.
Немедленно воспользовавшись этим, собаки пулей метнулись атаковать неведомую цель. Громко лая и рыча, они добежали до лестницы и понеслись по ступеням наверх, скрывшись в недрах темного пространства... а спустя несколько секунд их бешеный рёв сменился жалобным щенячьим скулением. Раздался отвратительный смачный звук, похожий на хруст или скрежет, и наступила тишина.
Джер стоял как вкопанный, и впервые за полторы недели, радовался тому, что он находится в клетке, а не за ней. Нутро ему подсказывало, что неизвестный гость, явно пришёл не чаи распивать.
Тем временем, бывший слуга Кроу, с тревогой вглядывался в зловещую тьму, откуда донеслось скуление.
— Что мать вашу вообще происходит? — безудержно промямлил он.
И ровно через мгновение, из темноты вылетели две окровавленные собачьи головы, упав прямо к его ногам.
Лицезревший это Джер сразу отошёл подальше от решётки, предчувствуя, что грядёт что-то ужасное.
Клайд же, видя под ногами покрытые кровью безобразные собачьи морды, тоже не смог совладать с эмоциями и, отшатнувшись, попятился назад и случайно упёрся о стол.
— Выходи тварь! — в панике прокричал он, поднимая руку и зажигая энергетический шар.
Но это оказалось плохой идеей.
Откуда-то сверху, там, где слышались спускающиеся шаги, с неуловимой скоростью выскочила длинная чёрная щупальца и, коснувшись руки демона, в которой горел энерго-шар, мигом её отсекла по самую кисть, а спустя секунду, словно в перемотке, затянулась обратно.
Пылающая синевой сфера погасла, прыснула кровь, и отрубленная пятерня шлёпнулась на пол, а Клайд, схватившись за культю, завыл от боли.
Джер, тем часом, внимательно смотря за обстановкой, очень надеялся, что клетка, в которой он находится, не пропустит их таинственного посетителя.
Клайд же, всё ещё жалобно ныл, пытаясь второй ладонью прикрыть кровотечение. Он с дрожью вглядывался во тьму подземной темнице, содрогаясь от неизвестности того, кто с ним сотворил подобное, но, гадать долго не пришлось. Вскоре загадочный гость показал себя. Из темноты верхних участков лестницы вышла тощая фигура в чёрной толстовке и капюшоне, под которым скрывалось бледное лицо подростка со светлыми волосами, что свисали жиденькими прядями ниже уровня носа. Его тонкие губы, почти идентичные цвету кожи, растягивались в широкой ухмылке, а глаза были скрыты тенью капюшона.
Держа руки в карманах брюк, парень стал приближаться, что повергло Клайда в ещё больший страх, и он решил тупо сбежать, посредством телепортации. Но, как только его тело стало расплываться, незнакомец мгновенно перенесся к нему за спину и, вытянув руку вперёд, приставил выросший из пальца длинный поблескивающий коготь к шее толстяка, помешав тому улизнуть.
— Любишь в догонялки играть, дружочек, — донёсся хриплый, но высокий голос Кайдемуса. — Я тоже... — с усладой добавил он, шепнув прямо ему в ухо.
— Что тебе надо? — в трепете побормотал Клайд, чувствуя, как острое лезвие когтя, больно впивается ему в горло.
— Я всего лишь хочу расширить круг моих новых друзей, и ты мне в этом поможешь, — с холодным спокойствием проговорил тот и, при помощи свободной левой руки, стянул с головы капюшон.
Терпя боль от потери руки, Клайд как можно дальше выкрутил шею и боковым зрением увидел безобразное лицо своего мучителя. Правая сторона его физиономии покрывалась страшными ожогами, а на голове имелась чёткая линия, отделяющая лысую обгоревшую до хрящей половину от здоровой — левой, на которую падали пшенично-светлые волосы и закрывали иссиня-белый глаз. Губы же, за которыми белели треугольные зубы пираний, как говорилось ранее, казались практически незаметными, были тонкими и бескровными, совсем не выделяющимися по цвету от остальной мертвенно-бледной кожи, но при этом, на них всё время играла мерзкая психопатичная ухмылка.
Но если бедный надсмотрщик только ужасался его внешностью, то Джер оторопел от увиденного, ибо за множеством ожогов и прочих жутких черт, смог разглядеть и узнать того самого малолетнего маньяка, что когда-то напал на Мелинду. Походу жизнь в Подземном мире сильно потрепала этого подонка, ну или же способствовала его преображению в более соответствующий вид. В любом случае это не сулило ничего хорошего. Зайдя в самую тень камеры, Баклер решил пока не светиться и продолжать скрыто следить за происходящим.
Возвращаясь к Клайду, то тот от страха уже чуть было не наложил в штаны. Ему было совершенно непонятно, чем он может помочь этому страшилищу в "расширении круга новых друзей".
— И как я должен тебе помогать? Какие ещё друзья? — в панике пробормотал он, поглядывая назад. — Оставь меня в покое!
Но рыдания этого жирдяя Кайдемуса ничуть не разжалобили, даже наоборот — разозлили.
— Давай ключи! — гаркнул он зловещим рыком и, резко убрав коготь с горла надсмотрщика, грубо повернул к себе лицом. — Не заставляй меня ждать!
Клайду было так страшно и больно одновременно, что он был готов исполнить любой приказ этого изверга, лишь бы спасти свою шкуру. Кроме того, раз тот желал получить ключ, то теперь его намерения в поисках новых друзей, становятся очевидными. Этот гад хочет освободить заключённых, и, стало быть, в этом и состоит помощь самого незадачливого надсмотрщика.
Трясущейся рукой, он залез во внутренний карман своих мешковатых штанов и вытащил оттуда плоский металлический брусок, которым недавно освободил погибших псов, после чего передал его в руки психопата.
Обхватив ключ длинными тонкими пальцами, Кайдемус удовлетворённо улыбнулся и вновь обнажил нечеловеческие острые зубы. Ну а позднее, изрядно насладившись моментом, он вложил его в передний карман своей чёрной толстовки, посмотрел на лестницу, по которой сюда спустился, и отдал команду:
— Ну что, дружки-пирожки, заходим, не стесняемся! — усмехнулся полудемон. — Надо кое о чём покумекать.
Горемыке Клайду, всё ещё с плачем убаюкивающим свою кровавую культю, пришлось наблюдать, как по каменным ступеням спускается целая процессия, состоящая из трёх пацанов, одной девчонки и взрослого мужика. Перво-наперво, ему в глаза бросилось отсутствие кисти у самого крайнего из тройки этих сопляков — прямо как и у него! Очевидно, что угрюмо выглядевший малец с красными волосами, тоже сжимающий свою обмотанную тряпкой культю, как-то накосячил перед боссом, от чего и пострадал. Однако всё это меркло на фоне того, что спустя несколько мгновений, надсмотрщик узнал в идущем за ним вслед мужчине Нортака! Того самого таинственного помощника Кроу, которого последний всё время оберегал и держал при себе. Что же он тут делает? Что забыл среди этих малолеток?
К тому времени, все пятеро сошли с лестницы и выстроились в шеренгу перед повелителем.
— Итак... — начал последний, идя мимо них. — Судя по тому, что мы увидели, большая составляющая узников здешней каталажки либо вконец одичавшие монстры, либо забитые и опущенные чмошники. Я даже не знаю, стоит ли их всех отпускать, ибо не шибко-то они заслуживают свободы, — призадумался он в конце, приложив согнутый палец к подбородку.
— Ты прав, босс! — подал голос Малькольм, говоря весьма уверенно. — Реально, половина здешних арестантов какие-то защеканцы. Сидят в своих кутузках, сжавшись в клубок, и зырят в потолок.
— А другие рычат и дёргаются, как животные, — продолжила за ним Ребекка. — В общем, не думаю, что стоит перетруждать себя ради этих чепушил.
Что до Мигеля, Эда и Нортака, то те промолчали, ведь говорить что-либо по данному поводу у них не было ни малейшего желания. Им было просто всё равно.
Впрочем, их мнения Кайдемус и не спрашивал.
— Ну и замечательно, — потёр он ладони друг о друга, не забывая улыбаться. — Мне нравится, когда у нас всё гармонично складывается. В таком случае вернёмся к старому плану и освободим только зверюшек, ради которых сюда и пришли. Проку с них никакого, но и быть вечно заточёнными они не заслуживают, в отличие от большинства здешних лузеров, у которых всегда был при себе разум и интеллект. Но раз они им не воспользовались, чтобы сбежать, значит, не очень-то и хотят, — в завершении тирады, полудемон указал когтем на сгорбившегося от боли Клайда, стоящего в сторонке, и едко вставил: — Уж кого, а этого пухляша обвести вокруг пальцы, много ума не надо.
Попавшему в беду надсмотрщику уже не было никакого дела до посланных в его адрес оскорблений. Чувствуя, как от потери крови у него темнеет в глазах, а значит необходимо срочное лечение, он жалобно пролепетал:
— Ты получил, что хотел. Я могу наконец уйти?
Повернувшись к нему, Кайдемус склонил голову вбок и, прищурившись, произнёс:
— Куда это?
— Подальше отсюда.
— А зачем? Тебя не устраивает наша компания? — наигранно поинтересовался когтистый душегубец, разведя руками и продемонстрировав стоящих позади него приспешников.
Клайд довольно быстро понял, что над ним издеваются. Прижимая свой кровавый обрубок к скомканной туники, он пытался таким образом остановить кровотечение, но выходило малоэффективно. Наведя взгляд на Нортака, он хотел было получить от него хоть какое-то объяснение или немой сигнал, но тот молчал и стыдливо отводил взгляд. Судя по всему, он не шибко горел желанием служить этому умалишённому, но, выбора не оставалось, тогда всё понятно.
Зажмурившись из-за давления и стресса, надсмотрщик протёр пальцами лицо и глаза, в которые попал щиплющий пот, а затем вновь их открыл. Жуткого парня с когтями уже не было. Только его прихвостни.
Играется этот псих с ним, или нет, раненному бедолаге в данный момент было наплевать. Он хотел смыться отсюда, пока есть шанс, пусть даже и призрачный.
Ещё раз оглядев помещение на предмет присутствия мерзавца, Клайд помчался в сторону громоздкого стола с едой
(точнее уже объедками) и, похватав немного своего добра, среди которого можно было различить поблескивающее золото, стал набивать им карманы и судорожно тараторить:
— К чёрту эту каталажку! К чёрту Кроу и всю остальную срань! — и, всё так же суетясь, он обратил беглый взгляд на спрятавшегося в камере любимого узника, решив с ним в темпе попрощаться: — Не знаю кто куда, а я по съёбам! Всё, бывай, Джер!
— Вот же жадный идиот! Бросай всё это барахло, и живо выметайся отсюда! — крикнул ему Баклер, предчувствуя опасность.
Упаковав себя доверху, Клайд быстро развернулся и уже собрался совершить новую попытку перенестись... как вдруг, страшная боль пронзила его и преградила доступ в телепортации.
Грудную клетку толстяка разорвало в клочья, когда из неё, в кровавом всплеске, внезапно вылезла знакомая когтистая пятерня! Обречённый демон издал истошный предсмертный вопль, а брызги крови из его продырявленной груди разлетелись в стороны и окропили прутья клетки, за которыми скрывался Джер, от чего снова полыхнула золотая вспышка защитного барьера.
Узрев жестокую смерть единственного "приятеля", Баклера аж затошнило. Вжимаясь в стенку камеры, он чуть не блеванул, но вовремя прикрыл рот ладонью.
Тем временем, за спиной пронзённого насквозь Клайда, чья побелевшая физиономия застыла от болевого шока, стоял самодовольно-ухмыляющийся Кайдемус, что наконец повёл руку назад и вытащил клешню из плоти своей жертвы. Он с гордостью и наслаждением, смотрел на то, как тело убиенного им демона замертво падает на пол, покрывается вихрем пламени и превращается в горстку пепла.
— Ничто так не бодрит, как ежедневное потрошение свинок, не так ли... Джерри? — вкрадчиво измолвил Кайдемус, плавно переводя хищный взгляд с дымящегося на полу пепла на затаившегося в камере узника. — Думал спрячешься, и я тебя не узнаю твою смазливую мордашку?
Установив с этим маньяком точный зрительный контакт, Джеред в очередной раз поморщился от отвращения и смело отчеканил:
— Больно надо прятаться от какой-то поджаренной глисты.
Не придав значения этому оскорблению, полудемон распростёр длинные костлявые руки с когтями и с чувством провещал:
— Ребята, вы даже не представляете на кого мы только что наткнулись. Судьба и впрямь благоволит мне, ну кто бы мог подумать, хе-хе-хе... — отсмеялся он, взирая на парня за решёткой. — Позвольте представить моего старого друга — Джера!
Четвёрка подростков и Нортак взглянули на узника, но больший интерес он вызвал лишь у Ребекки.
— А как он с вами связан? — спросила та.
— Весьма банально, но от этого не менее интригующе, — сообщил Кайдемус. — Скажем так, в недалёком прошлом, я решил поквитаться с Мелиндой Холливел, что за время нашего знакомства успела целых два раза вставить мне палки в колёса. А этот доблестный рыцарь помешал мне, вступившись за свою принцесску и напав на меня исподтишка.
— Тогда чего мы ждём? — свела Ребекка брови и обрушила на Джера полный презрения и ненависти взгляд. — Давай прикончим этого грязного пса!
— Ага, подвесим его за яйца и поджарим, будет смешно! — оскалил зубы здоровяк Малькольм, тоже вписавшись в разговор.
Наблюдая за ними, у Баклера не нашлось других слов, кроме самых подходящих:
— Слыш, Грег, ты где нашёл этот ясельный клуб? Самому не зазорно с ними тусоваться?
Полудемон с задором улыбнулся и пожал плечами, а вот стоящая подле него юная ведьма отреагировала куда острее:
— Знай к кому обращаешься, ничтожество! Перед тобой никакой не Грег, а великий владыка хаоса — Кайдемус!
— Кайдемус? — округлил Джер глаза и изогнул брови. — Это типа злодейское имя по-латыни? Ха! — и нарочно усмехнулся, после чего продолжил ехидничать: — Не хватает только приставки «Дарт»! Блин, чувак, заканчивай ты уже это шутовство, мы вроде не на детском утреннике.
В ответ на это, Кайдемус со скрежетом провёл стальными когтями по стене, испустив оттуда сноп горящих искр, затем чуток пригнулся и исподлобья взглянул на собеседника.
— Это так умилительно... — гортанно прошипел он, зловеще ухмыляясь. — За этой пустой болтовнёй, ты пытаешься не выдавать страха, но, он столь очевиден, что льётся ручьём, пусть ты этого и не замечаешь.
Хоть Джер и осознавал всё бедствие своего положения, но не мог позволить себе прогнуться перед этой тварью.
— Не пугай меня, я уже давно пуганый, — самонадеянно выпалил он. — И уж поверь, выбирался я, и не из такой жопы.
Продолжая лыбиться и скалить острые клыки, Кайдемус вытащил из кармана ключ-брусок, что ранее отдал ему почивший Клайд, и приложил к рунической эмблеме на решётке.
— А если выразиться конкретней, ты "убегал", правда? — подметил полудемон, облизнув чёрным смолистым языком свои тонкие плоские губы. — Весьма занятная черта твоего скользкого характера, улизнуть от опасности, — посильнее вдавил он ключ в эмблему, от чего вырезанные на ней руны засветились. — Но не на этот раз. Мелинды здесь нет, никто не спасёт твою шкуру, и бежать тебе тоже некуда. Ты в моей власти!
Как только бледнокожий убийца закончил угрожающую речь, вокруг клетки его жертвы вспыхнуло золотое свечение, а позже мигом испарилось.
Джер прекрасно понял, что произошло. Исчезло не что иное, как силовое поле, ограждающее его от внешней угрозы. Вот теперь он действительно влип. Бороться с этим отморозком у него явно сил не хватит, тем более будучи таким измождённым. А судя по тому, что Баклер увидел, этот малолетний мясник понабрал магической мощи с их последней встрече. Глупо бросаться в драку, если итог закономерен. Но и смиренно принимать смерть, он ничуть не собирался. Что же тогда делать?.. Да то же, что и всегда — балагурить и заговаривать зубы.
— Месье Кайдемус... — с ироничной насмешкой изрёк Джер. — Тебе никто не говорил, что ты излишне переигрываешь? — после чего принялся въедливо прокомментировать: — Весь твой пафосный трындёж утрирован до безобразия. Смотрю вот на тебя и поражаюсь, в тебе есть хоть капля индивидуальности? Ты же натуральный суповой набор из различных злодеев! — прищурил он взгляд, изучая внешность убийцы. — В тебе намешано всё: и Фредди Крюгер, и Двуликий, и Джокер с Веномом. И даже имечко ты себе придумал в стиле какого-то ситха. Ну серьёзно, кончай подражать другим и наконец стань самим собой.
Подобная безрассудная дерзость весьма впечатлила Кайдемуса. Поначалу он, казалось бы рассердился, от чего его белый глаз даже покраснел, а затем, столь же быстро побелел обратно, а его настроение вновь стало бодрым и задорным. Приоткрыв зубастый рот, он начал громко и безумно хохотать, словно услышал что-то невероятно смешное.
Наблюдая за ним, в особенности на то, как быстро сменяется его поведение, у Джереда не осталось никаких сомнений в том, что этот тип по-настоящему сумасшедший и невменяемый.
— Ты прям могёшь, Джерри, хорошо язык подвешен, хе-хе-хе... — окончил Кайдемус смеяться, вытирая слёзы с единственного глаза. — Спасибо, повеселил. Не от каждой своей жертвы услышишь подобное, обычно только стоны и крики, пока я сдираю с них кожу.
— Сдираешь кожу? — задумчиво вторил Джеред, сохраняя смелость и силу духа. — Это типа в отместку за свою? — указал он пальцем на пострадавшую от огня правую сторону его лица. — К слову, если не секрет, это кто тебя таким прикольным загаром наградил?
Кайдемус смолчал первые две-три секунды, и лишь затем дал сухой ответ:
— Одна наша общая знакомая.
Это было как раз то, что Джер хотел услышать.
— Мелинда?.. Я так и думал, — с радостной улыбкой обмолвился он. — Отменная работа, можешь быть ей благодарен. Она, как никто другой помогла твоей истинной уродливой натуре раскрыться, как изнутри, так и снаружи.
В который раз растянувшись в кривой и психованной улыбке, полудемон провёл пальцами по подбородку и шёлковым голосом проговорил:
— Обязательно её отблагодарю, чесслово. Как только встречусь с ней, а я поверь — встречусь... — его белый глаз вновь блеснул багрецом. — То тоже многое в ней раскрою, хотя, правильнее будет сказать — вскрою, или же сорву, — и в завершении, мерзко облизнул тонкие губы своим чёрным склизким языком. — Думаю в этом деле, по отношению к ней, я буду первооткрывателем...
Это было уже слишком, даже для терпения Джера. Его брови нахмурились, зубы стиснулись, а пальцы сжались в кулаки и задрожали. Даже его некогда обыкновенные с виду серо-карие глаза слегка засветились чем-то медно-рыжим.
В то же время, услышавшая намерения наставника Ребекка, восприняла их не слишком положительно. Но вовсе не потому, что ей было жалко Мелинду, а по совсем иной причине. Ясное дело, она ничего сказать не отважилась, и вместо этого поджала губы и накуксилась, глядя на Кайдемуса. Мигель с Эдом, не говоря уже о Нортаке, вовсе не обращали внимания на подобное, у них и без того была масса переживаний, а вот Малькольм... он не смог устоять перед тем, чтобы не покуражиться:
— Целочку! — пылко воскликнул парень, начиная скалиться сродни самому Кайдемусу. — Да, босс! Сорвите ей целочку! Воткните этой Зачарованной соске по самые гланды! Ха-ха-ха-ха! — и, даже отсмеявшись подобно ему, вышел из общего строя, пошагал к камере Джера и стукнул кулаком по стене, рядом с решёткой. — Запомни, ты, петух рыжий... — направил он на узника глумливый взгляд, и, от всего своего бесстыдного и нахального нутра исполнил: — Как только мы отыщем твою подружку, то пустим её по кругу. Уж я-то оторусь по полной! Насажу эту оторву на кукан и...
— Эй, Казанова... — внезапно донёсся со спины холодный голос.
Малькольм медленно развернулся и увидел пристально глядящего на него Кайдемуса.
— Да, босс? — отозвался он.
Последний не спешил отвечать. Он держал немую, но крайне напряжённую паузу, во время которой его выставленные напоказ треугольные зубы будто отрасли, став ещё длиннее и острее, чем раньше. А ещё глаз... его белую радужку в чёрной склере полностью залило кроваво-красное пламя.
— На чужой каравай, свой рот... не разевай! — мелодично произнёс бледнолицый душегуб и резко вскинул вперёд свою когтистую пятерню.
Мгновенно вытянувшись и преобразовавшись в длинный чёрный остроконечный штырь, он молниеносно пронёсся по воздуху и вонзился в рот ошарашенного Малькольма, проткнув его голову насквозь. Паренёк не успел ничего сообразить, как уже, оторвавшись от пола, оказался пригвоздён к стене, рядом с камерой Джера, а после, сквозь вытекающую из порванного рта кровавую пену издал свой последний глухой стон и умер.
— Никогда не любил делиться, — с неизменной ухмылкой подытожил Кайдемус, выдёргивая штырь изо рта мертвеца и позволяя ему грузно упасть наземь.
Узрев смерть товарища, Мигель и Эд отшатнулись, пока что не до конца осознавая, что произошло. Пребывая в прострации, или же в неком пограничном состоянии, они некоторое время смотрели на погибшего Малькольма пустыми глазами, словно два истукана. Но, всё когда-нибудь заканчивается, даже это.
— ЧЁРТ!!! — с побелевшими от шока и ужаса лицами заорали два подростка, став пятиться назад.
— Куда же вы, верные аколиты? — в издевательском тоне обратился к ним убийца их друга.
Видя его пылающий от чистой злобы взгляд, и практически такой же, исходящий от Ребекки, ребята поняли, что им конец. Это всё. Их свободолюбивый путь прервётся прямо сейчас. Впервые за долгое время они возжелали вернуться назад, обнять родителей, или же просто оказаться в своей комнате внутри Школы Магии, где всё мирно и спокойно... было когда-то, до их дурацкого бунта.
— Будь ты проклят!!! — отчаянно закричал Эдвард и, дабы предпринять хоть что-то, создал вокруг себя и Мигеля иллюзию взрыва, дабы иметь возможность сбежать.
Перед глазами Кайдемуса и в прям что-то со вспышкой бабахнуло, и даже пошёл дым, заслонивший видимость обзора, правда, ненадолго. Полудемон знал, что это простой мираж, и потому быстро прошёл сквозь иллюзорный заслон, рассчитывая увидеть убегающих прочь жертв... но, не увидел никого. Мигель и Эд словно бы испарились, однако отдаляющийся топот чьих-то ног был ясно слышен.
— Они здесь, мой повелитель, просто под действием чар невидимости, — догадалась Ребекка, вглядываясь в мрак окружающего пространства и заостряя внимание на взмывающей вверх лестнице. — Мигель это умеет, наверняка и Эда припрятал.
Вдохнув носом воздух и выдохнув ртом, Кайдемус, с помощью своих сенсоров, уловил две отдаляющиеся от них ауры, от чего его красный глаз возгорелся пуще прежнего, а высокий, холодный и хриплый голос преисполнился смертельной угрозой:
— Да, ты права, плюшечка... — направил он взгляд вверх на спиралевидную лестницу. — Но ничего, далеко наши поросята не убегут, — и, приподняв руку, сомкнул пальцы в кулак.
В ту же секунду, где-то на двадцатиметровой высоте, в определённой точки каменных ступеней вспыхнуло пламя, из которого выросли две огромные огненно-красные скелетоподобные ладони, и в одночасье захлопнулись.
Раздался истошный вопль!
А всему виной — бедняга Эдвард, что, несясь вверх по лестнице, вместе с Мигелем, случайно угодил в сей капкан и моментально потерял невидимость. В результате, находящимся глубоко внизу Ребекке и Кайдемусу стало прекрасно видно, как нижнюю половину туловища парня сжимают смертоносные огненные лапы скелета.
Подросток визжал от невыносимой боли и тянул единственную руку к своему другу Мигелю, но к сожалению, его участь была предрешена.
— ПОМОГИ!!! — безудержно кричал он.
— ЭД, НЕТ!!! — столь же надрывно вопил Мигель,
(так же обретя видимость) и попытался взяться за его руку, дабы вытянуть из огненных тисков, но бесполезно.
Уже в следующий момент, огонь, что до этого пожирал зажатые ноги юнца, перешёл и на всё остальное тело. Тот завизжал так громко, что наверняка пробудил ото сна всех узников темница. Из-за этого, Мигелю пришлось отдёрнуть руку, и с осознанием того факта, что он никак не может помочь другу, стал смиренно наблюдать, как красные волосы несчастного сгорают прямо на глазах, затем это же случается с его одеждой, и наконец с оплавившейся кожей и плотью. В итоге, от Эда остался лишь вытянувший руку обугленный скелет, что вскоре выпал из огненных ладоней и рассыпался в труху из чёрных костей. Ну а вслед за этим, исчезли и те самые погубившие его огненные лапы, втянувшись обратно в каменную поверхность лестницы.
Оставшись один, психически разбитый Мигель взялся за голову и исторг протестный крик. Он не мог поверить в это! Не хотел и думать о подобном. Всё, к чему он стремился пошло прахом. Все его друзья погибли... Все, кроме одной.
В последний раз взглянув на останки Эда, Мигель мысленно с ним попрощался и, развернувшись, вознамерился вновь стать невидимым и продолжить свой побег... но, было слишком поздно.
В пяти метрах от него, на устремляющейся вверх лестнице, стояла Ребекка, и сверлила парня плотоядным взором своих разноцветных глаз, белок в которых ясно отливал чем-то пурпурным, должно быть следствием очередного приёма любимого наркотика.
— Какая жалость, какое разочарование... — поцокала она языком. — Я думала мы ещё вдоволь наиграемся — всей нашей бандой! Но, раз уж вы с Эдом решили пойти на попятную и дружно прыгнуть в кусты, тогда, нам придётся расстаться навсегда.
Такой злости и ненависти Мигель ещё не испытывал никогда. Всё, чего он добивался, это так называемой свободы и полного раскрепощения. И если ради этого было необходимо кого-то устранить, он без колебаний был готов пойти на это. Однако, разъедающей душу ненависти к противникам своей идеи он не испытывал, только лёгкое презрение. А здесь... сейчас... Ребекка стала для него врагом номер один. Даже большим, чем кровожадный дикарь Грегори. Ведь тот, ещё со времён школы, никогда не был ему другом, корешем, приятелем, или хоть кем-то близким. А вот она была! Она собрала их всех, создала группу единомышленников, и после всего этого наплевала на свои же идеи, отдавшись какому-то сумасшедшему хмырю, которому и продала с потрохами всех своих друзей. Ничего ниже и отвратнее, парень и вообразить не мог.
— Пошла ты нахер, тварь! — безудержно вырвалось из его рта, после чего, включив в это дело всю свою всепоглощающую ярость и ненависть, он раскинул руки, зажёг в них ярко-пылающие янтарно-рыжим светом термические шары и со всего размаху швырнул в ведьму.
Та оперативно закрылась выросшей из ступеней песчаной оградой, и тут же, поведя руку вперёд, обрушила её на противника. Подставив горячие янтарным светом ладони под надвигающуюся к нему тараном стену, он буквально пробурил её насквозь и пустил в ответ тепловую волну. Воспользовавшись даром телепортации, Ребекка не стала обороняться, а просто исчезла в песчаном вихре, чтобы потом появиться за спиной врага, сформировать в руках кувалду из спрессованного песка, и атаковать вновь.
Учуяв её присутствие, Мигель ловко увернулся от здоровенного молотка, чей мощный удар пришёлся на одну из каменных ступеней, затем стремительно отошёл вбок, и со всей дури заехал девке светящимся магией кулаком прямо по физиономии.
От удара, та свалилась ничком на ступени и потеряла свой песчаный молот, что сразу рассыпался. Но, невзирая на увечье, она довольно быстро поднялась, облизнув разбитую в кровь губу, сплюнув ею, и с притворной обидой в голосе просюсюкав в адрес бывшего соратника:
— Хорошо же ты обращаешься с девушками...
— Какая ты к ебеням девушка? — прорычал Мигель. — Ты конченая паскуда! Чокнутая подстилка двинутого маньяка! — и снова материализовал в руке термический шар.
— Я не чокнутая, а просто влюблённая, — честно призналась песчаная ведьма. — Ничего не могу с этим поделать, уж прости. Видать, это моя чисто женская слабость, — и, подняв ладонь, так же зажгла возле лица файербол.
Еле сдерживаясь дабы сразу не кинуться в бой, юноша терпел, стискивал зубы и готовился в любой момент атаковать:
— Дура ты набитая! — бросил он в неё. — Ты влюблена в больного психопата! В чудовище! Вскоре он прикончит тебя так же, как прикончил Малькольма и Эда! А всё потому что ты ему нахуй не всосалась!
— Ошибаешься! — парировала Ребекка, водя пальцами по пылающей огнём сфере в своей руке. — В отличие от вас — немощных трусливых слабаков, я неплохо управляюсь с магией. Я ему нужна. И рано или поздно, мы будем вместе, — на её лицо упала мрачная тень, глаза вспыхнули пурпуром ещё ярче, а голос приобрёл шипящие нотки. — Жаль ты этого уже не увидишь! — и мигом запустила в парня огненный шар.
Предвидев это, последний поступил аналогично и швырнул термо-шар навстречу пламенному. Вот только он забыл о том, что колдовская мощь противницы немало возросла за счёт недавно принятого зелья, от чего, при встрече двух магических снарядов, огненный значительно оттеснил термический, и лишь потом, когда они оба оказались в опасной близости с Мигелем, произошёл мощный взрыв. Его ударная волна не только опалила парня раскалённым воздухом, но и отбросила в сторону, впечатав спиной в стену, по которой он позже сполз обратно на лестницу, чуть было вовсе не покатившись по ней вниз.
Но этого Ребекка допустить явно не хотела, ибо, лелеяла умысел исполнить недавно данное обещание. Вытянув руку и скрючив пальцы, она вызвала из воздуха песчаный вихрь, что подхватил лежащего на ступенях подростка и поднял его ввысь, сжимая в своих удушающих объятьях.
— Ну вот и всё, дружище, нам пора прощаться, — гаденько изрекла ведьма, заставляя вращающийся вокруг парня смерч набирать скорость и нагреваться.
Тот был ранен, зажат со всех сторон вражескими чарами, и в придачу полу-оглушён после взрыва, посему, не мог более сражаться и дать хоть как-то маломальский отпор. Он знал, что обречён.
Всё, на что у него хватило сил, это окинуть Ребекку помутившимся от давления взором и тихо процедить:
— До встречи в аду, сука...
Не опуская вытянутой руки, песчаная ведьма гнусно улыбнулась и кощунственно прошлась по их былой дружбе:
— И тебе всего хорошего, Мигель. Мы клёво в своё время отрывались, правда, я этого не забуду, — в довершении, она сменила развесёлый тон на холодный и мстительный: — А теперь умри, бесхребетный ушлепок, — и финальным актом, сомкнула пальцы в кулак.
Чары подействовали, и пленивший юношу песчаный вихрь закружился с такой немыслимой скоростью, что нагрелся до вулканической температуры. Разумеется это привело к самому печальному исходу. Издав предсмертный стон, Мигель Раминос был заживо запечён в кружащейся толще раскалённого песка, а после гибели, когда смерч развеялся, его багрово-красный, обезображенный страшными ожогами и волдырями труп, рухнул на ступени лестницы, оставив витать за собой в воздухе дорожку дыма и зловонный запах гари.
Устранив последнего из былых товарищей, и вместе с ним, чуть ли не буквально убив своё прошлое, с которым она более не хотела иметь ничего общего, Ребекка самодовольно задрала нос, выдохнула ртом, и исчезла в очередном песчаном вихре, переместившись на двадцать метров вниз, к своему любимому кумиру.
***
Возникнув прямо перед последним
(и конечно проигнорировав стоящего где-то поодаль Нортака), Ребекка поклонилась и охотно доложила:
— Дело сделано, учитель.
— Ч-у-у-дно, — с чувством протянул полудемон, приставив когтистые пальцы рук друг к другу. — Ты славно потрудилась, конфетка, зачёт сдан на отлично.
Не вставая с колен, ведьма расплылась в блаженной улыбке и произнесла:
— Я предана лишь тебе и твоим идеалам!
Сощурив свой светящийся в темноте глаз, Кайдемус легкомысленно выложил:
— Признаться честно, я хотел самостоятельно избавиться от всей этой тупой шушеры, что последние сутки путалась у меня под ногами. Но, раз уж ты сама, по доброй воле решила помочь мне вершить естественный отбор, забив на всё что тебя раньше с ними связывало, то тогда, я могу с уверенностью сказать, что не ошибся в тебе, — нахвалил он главную приспешницу и отдал новую команду: — А теперь вставай, у нас ещё много работы.
Выпрямившись и расправив плечи, девушка гордо объявила:
— Жду с нетерпением!
— А чтобы работалось ещё лучше, вот, держи, — неожиданно дополнил полудемон, сунул руку за пазуху толстовки и вынул небольшую книжонку в чёрной обложке, на которой имелась надпись:
«Ритуалы и обряды».
— Что это? — поинтересовалась Ребекка, взяв протянутую ей книгу.
— Небольшая брошюрка, которая помогла мне стать тем, кто я есть, — ответил Кайдемус. — Вызубри её от корки до корки, и тогда, будь уверена, твои скилы нехило апгрейднутся.
Сразу же раскрыв книгу и начав активно её листать, девушка задала ещё один вопрос:
— А откуда она у тебя?
Кайдемус на мгновение вспомнил давние времена, когда ещё носил имя Грегори Грайс, учился в Школе Магии и однажды повстречал таинственного незнакомца в чёрном плаще и капюшоне. Пожалуй единственное воспоминание о своём прошлом, к которому он относился положительно.
— Презент от одного моего тайного благодетеля, — кратко объяснился полудемон. — Понятия не имею кто он, да и как-то всё равно. Ты главное читай книженцию и набирайся мастерства, — постучал он пальцем по её чёрной обложке и вновь зловеще оскалился. — И тогда, мы дуэтом нагнём весь этот сраный мир.
— Подземный или человеческий? — с предвкушением уточнила Ребекка.
— И тот и тот, — ответил ей Кайдемус и подмигнул.
Больше не в силах бороться с чувствами, Ребекка возликовала:
— Отлично! — и, закрыв подаренную книгу, кинулась к своему драгоценному кумиру, дабы крепко сжать в объятьях... Но, не вышло.
Тот быстрым движением выпятил ладонь и оттащил от себя прилипалу, к её большущему сожалению.
— А вот этого, пожалуйста, не надо, крошка, — елейно выцедил Кайдемус, заведя руки за спину. — Сохраняй дистанцию, мы пока ещё на брудершафт не пили. Да и в целом... — подался он к ней лицом чуть поближе и насмешливо обозначил: — Не для тебя моя роза цвела.
Более тяжким ударом по сердцу, чем это, Ребекка и представить себе не могла. Внутри неё закипела горькая обида и тоска, чуть позже, смешавшаяся с ревностью, гневом и желчью.
— А для кого? — чуть ли не потребовала она ответа.
Уловив её настойчивый тон, Кайдемус отнёсся к нему снисходительно, однако, довольно ясно дал понять, что не намерен ни перед кем отчитываться:
— Тебя это совершенно не касается, подружка, вот вообще ни разу, — качнул он головой и указал когтистым пальцем в сторону подъёма на спиралевидную лестницу. — Возьми с собой Нортака и иди-ка с ним немного погуляй, поизучай мой полезный подгончик, а потом жди меня. Я тут малёха задержусь, у меня ещё осталось небольшое дельце со старым другом.
Закончив на этом, полудемон развернулся и неторопливо пошёл к запертому в клетке Джеру. Ребекка же, смотря ему вслед, ещё некоторое время стояла на месте и выдыхала из ноздрей горячие струи воздуха, состоящего из злобы и чистой ненависти. Но это относилось вовсе не к любимому, а к той суке, что украла его у неё. К той, что встала между ними! Песчаная ведьма догадывалась о ком идёт речь, но в настоящее время не решалась что-либо по этому поводу предпринимать.
Взяв с собой Нортака, она, как и велел Кайдемус, пошла вместе с ним в лестницы, по пути раскрывая книгу и начиная подробно исследовать её содержимое.
***
Вернувшись к камере, за которой по-прежнему чахнул от голода исхудавший парень с рыжевато-русыми волосами, Кайдемус бросил на него колючий взгляд и заговорил:
— Так на чём мы остановились, перед тем как нас бессовестно прервали мои усопшие аколиты, земля им стекловатой... — поднёс полудемон палец к своему рту и состроил задумчивый вид. — Ах да, ну конечно, Мелинда! — и поднял этот палец вверх. — Интересно, как там поживает моя ласточка? — свёл он губы и звучно изобразил поцелуй. — Надо бы её навестить.
Тут уже было не до шуток. Нахмурившись и став мрачнее тучи, Джер выкрикнул единственное, что крутилось в его голове:
— Не смей к ней приближаться, ублюдок!
— Интересно, кто мне помешает, неужели ты? — продолжил Кайдемус паясничать, придумывая самые болезненные и язвительные способы. — Хотя, меня больше интригует, кто поможет тебе? — тихо просмеялся полудемон, через прикрытый рот. — Вот скажи мне, Джерри, ты так усердно впрягаешься за эту деваху, а что она? Разве
она пришла за тобой, чтобы спасти? Ну... — обвёл он взглядом его самого и его казематы. — Судя по тому, что я вижу, нет. Стало быть, она о тебе позабыла, ну или посчитала недостойным помощи. Ты для этой маленькой ведьмы самый обыкновенный демон, коих её известная мамочка с сёстрами валили в своё время целыми пачками.
Баклер и впрямь на секунду задумался о том, почему Мелинда не пришла за ним? Они вроде бы подружились, прониклись друг к другу, а потом... потом явилась Аддила. Да, как уже было сказано, Джер не знал, что приключилось с Мелиндой в дальнейшем, он даже не мог быть уверен в том, жива ли она. Но, если этот псих заинтересован с ней встретиться, стало быть жива. Впрочем, даже если так, с чего бы вдруг ей рисковать жизнью ради какого-то очередного демона. Тем более она уже выплатила свой долг, когда исцелила его, после того как он, в свою очередь, спас её. Наверняка в этом и весь смысл, а рассчитывать на большее, это слишком себя переоценивать.
— Один раз она уже спасла меня, исцелив рану, которую ты же мне и нанёс, — припомнил ему Джеред, говоря смело и чётко. — Я не знаю, почему она не спустилась в Подземный мир ради моих поисков, но видимо на то есть причины. Так или иначе, Мелинда мне ничем не обязана.
Услышав достаточно, Кайдемус хмыкнул и дал свой искромётный комментарий:
— Какая наивная и напускная самоотверженность... меня от тебя тошнит!
И в ту же секунду повёл руку вперёд, выпустив из ладони длинный чёрный штырь, что пролетел мимо прутьев решётки и вонзился Джеру чуть ниже левого плеча, пригвоздив к стене.
Вскрикнув от острой боли и, ощущая, как кровь вытекает из раны, Джер оказался в подвешенном положении. Его ноги болтались над полом, при этом всё ещё скованные магическими кандалами, а проклятый штырь, так глубоко вошёл ему в плечо, что вылез из спины и воткнулся в каменную стену. Вытащить его из тела было крайне трудно, если не сказать, что нереально. Особенно с теми жалкими физическими данными, коими обладал Баклер из-за долгого голода, стресса и пережитых мучений.
— Удобненько? — хрипящим тоном донеслось от бледнолицего убийцы, что с удовлетворением взирал на мучения своей жертвы.
Стискивая зубы и превозмогая страдания, Джер тяжело дышал. В его глазах всё помутнело и расплылось, голова закружилась, со лба потёк пот, а выплёскивающая кровь из левого плеча, перешла на всё тело, окрасив его тюремные лохмотья и кожу под ними в насыщенный красный цвет. Всё, что оставалось это держаться — держаться изо всех сил!
— Пошёл ты... — выдавил он сквозь сжатые зубы.
Но это всего лишь потешило его смертельного врага.
— Я мог бы прикончить тебя прямо сейчас, — спокойно произнёс Кайдемус, вытянув руку и заставив коготь на указательном пальце вырасти аж до трёх метров в длину, после чего коснуться шеи узника. — Например, расчленив надвое, почему бы и нет, — повёл он коготь вниз и надрезал им его грудь.
Джер буквально чувствовал, как разошлась его кожа и полилась тёплая кровь. Новая рана ужасно щипала и покалывала, от чего парню приходилось сдавленно шипеть и с новыми усилиями терпеть боль.
А Кайдемус, меж тем, продолжал свою экзекуцию:
— Хотя, наверное это слишком быстро и просто, хе-хе-хе... — злорадно отсмеявшись, он убрал длинный коготь от плоти жертвы и уменьшил его до нормальных размеров. — Может мне вернуться к классике и зажарить тебя живьём? А, что предпочитаешь? — приподняв вторую руку, жестокий садист образовал особый файербол в виде пылающего чёрно-оранжевым огнём черепа с раскрытой пастью, усеянной множеством острых зубов, прям как у своего хозяина.
Повинуясь приказу, жуткий череп сорвался с его ладони, и поплыл по воздуху, пока не замер в десяти сантиметрах от лица Джера, обдав того невыносимым жаром, от которого последний мгновенно отвернулся и зажмурился, дабы не ослепнуть. Он не собирался отвечать, в принципе не желал вести разговор с сумасшедшим. А если уж умирать, так здесь и сейчас, но без унижений и всяких дурацких игр в кота и мышку.
А вот Кайдемусу этого как раз хотелось. Наслаждение процессом истязания над жертвой, он всегда ставил на первое место. Ведь, что может быть более приятным и ласкающим душу чувством, чем осознание, что чья-то хрупкая жизнь всецело находится в твоей власти. А уж неотвратимость её угасания, несмотря на любую борьбу и сопротивление, и подавно.
И только благодаря этим выводам, Кайдемус по итогу решил, как поступить с убогим недомерком.
— Нет, пожалуй, прямо сейчас я тебя не убью, — сказал он, потушив горящий у лица Джера демонический череп. — Я хочу, чтобы ты страдал, и твоя неизбежная смерть приближалась медленно, постепенно, с каждой каплей пролитой крови, — его тон становился всё глубже и экспрессивней. — Я хочу, чтобы ты мучился от того, что бессилен помешать мне, что останешься здесь и сдохнешь, как собака, коей ты и являешься!
Вынув из кармана плоский ключ-брусок, Кайдемус приложил его к круглой эмблеме и посильнее вдавил. Золотая вспышка опять воссияла вокруг прутьев, а затем исчезла, давая понять, что невидимое силовое поле вновь активировалось.
— Твои раны не смертельны, но потеря крови это возместит, будь уверен, — напутствовал полудемон, отходя от клетки и вновь оттягивая уголок рта. — Я передам от тебя привет нашей общей подружке. Может хоть тогда о тебе вспомнит.
Свирепый гнев так сильно захлестнул Баклера, что окрасил видимый им мир в багрово-красные тона.
— Будь ты проклят, мразь... Ты... кхр-кхр... — натужно прохрипел демон, ясно понимая, о ком тот говорит, но, ощутив боль в горле, стал истошно кашлять, выхаркав оттуда немало крови.
От вида его тщетных поползновений, Кайдемус снова тихонько рассмеялся, не открывая рта.
— Ариведерчи, Джерри! — простившись с ним и спрятав ключ-брусок обратно в карман, он пошагал в сторону взмывающей вверх лестницы, где его ждала верная ученица и личный воскреситель.
А что Джер? Он так и остался, пригвождённым, висеть на стене и истекать кровью.
Пытался ли он освободиться? Как? Каким образом? С каждой новой пролитой каплей крови, жизнь медленно его покидала. И он не мог этому помешать. Проклятые кандалы не позволяли воспользоваться магией. А мышцы за долгие недели голоданий практически атрофировались. В глазах плыло и темнело, уже было не так больно, как раньше. Становилось всё холоднее.
И лишь мысль о Мелинде сохраняла в парне жизнь... он беспокоился о том, что будет с ней.
***
Малое количество факелов, плохо освещали длинный мрачный тюремный коридор, и обычный человек вряд ли бы смог что-то в нём рассмотреть, в отличие от сверхъестественных существ, в частности адептов чёрной магии. Они всё прекрасно видели и различали, как кошки в темноте. И одним из таких являлся полудемон-полуведьмак Кайдемус, его спутница ведьма Ребекка и тёмный чаровник Нортак.
Стоя посреди того самого коридора, все они внимательно разглядывали томящихся в по обе стороны от них клетках чудовищ — самых жутких и страшных, которых могла породить преисподняя: клыкастые, рогатые, многоглазые, многолапые, крылатые, чешуйчатые и хвостатые. Некоторые из них были относительно человекоподобными, но с яркими звериными чертами, а другие вовсе не имели с гуманоидами ничего общего. Так же, одни вели себя спокойно, забившись в тёмный угол своей камеры, а вот кое-кто приглушённо рычал и фыркал, словно терпеливо выжидал спасения и всем видом демонстрировал свои намерения.
Кайдемус тем временем, в сопровождении свиты, шёл вдоль затенённого тоннеля и вглядывался в каждую встречную камеру, выискивая там кого пострашнее. Он наконец достиг своей цели, ради которой и явился в эту проклятую темницу, и теперь, готовился исполнить задуманное.
Первой на его пути, в ближайшей клетке, встретилась крылатая демоница, напоминающая хищную птицу со стоячими дымом чёрными волосами, небольшими тонкими рожками, серовато-выцветшей кожей, а также с согнутыми когтями на руках и на антропоморфных птичьих ногах.
Подойдя к уже знакомой круглой эмблеме на решётке, Кайдемус приложил к ней ключ-брусок и снял защитное поле. А как только золотая вспышка сверкнула и погасла, он направился к следующей камере, где сидело ещё более жуткое существо тёмно-болотистого цвета, схожее с осьминогом, но имеющее один крупный жёлтый глаз, как у циклопа, и множество мелких шипов на щупальцах. Без лишних раздумий парень открыл и эту клетку.
А затем он подумал:
"К чему это надуманное избирательство?", и, даже не осматривая узников, понёсся без оглядки вдоль череды тюремных камер, став поочерёдно приставлять ключ в каждую эмблему на решётках и снимать с них магическую защиту. Золотые вспышки, одна за другой, освещали темноту, а затем точно так же затухала.
Обежав по кругу весь коридор, полный энтузиазма Кайдемус нашёл в самом его конце вживлённый в торцевую стену рубильник, и, как по наитию, осознал, для чего он предназначен. Метнувшись к нему и схватив за ручку, полудемон потянул её вниз, от чего раздался металлический грохот и все решёточные двери камер синхронно поднялись вверх.
Приглушённое рычание, что медленной и тягучей волной распространялось по тюремному коридору, внезапно стихло, а всему виной, сидящие в клетках свирепые монстры, потихоньку осознавшие, что путь к свободе открыт. Все они, кто быстро, а кто с опозданием, высунули головы из дверного проёма своих каземат, и стали озираться, дабы точно понять, что происходит.
А происходило то, что в самом дальнем конце тоннеля, возле рубильника, стоял тощий бледнолицый подросток со светящимся во тьме красным глазом, что зловеще улыбался и манил к себе пальцем стоящих вдалеке, почти в самого входа в помещение, приспешников. Ребекка и Нортак всё ясно поняли, и, дабы не стать закуской для выбирающихся из камер чудовищ, быстро сиганули вдоль коридора, зайдя за спину своего хозяина, за которым, в данную минуту, было куда безопаснее.
И только после этого, гордо выпрямившись и широко раскинув руки, словно для объятий, Кайдемус триумфально заголосил:
— Друзья мои, вам долго пришлось томиться в этой засранной дыре, но, как гласит мудрость — всё в этом мире скоротечно! Час вашего освобождения настал! Ликуйте и вкушайте сладкий аромат свободы!
Звероподобные демоны захрипели, зарычали, издали жуткий клич и взорвались неким подобием хохота. Выходя и выползая из камер, они толпой забились в проходе между клетками, и все до одного, со страшным оскалом на морде
(не считая тех, у кого рта в принципе было не видать, к примеру у осьминога и у гигантского паука) стали идти в открывшиеся для них ворота, в дальнем конце коридора, противоположном тому, где находился их спаситель.
Смотря им вслед, упивающийся мыслями от предстоящего хаоса Кайдемус был на пике своего счастья. Его ужасающий оскал разросся от уха до уха, а левый глаз буквально пылал кровавым огнём. Но самое главное, всё его тело, включая оголённые участки кожи, облепили лоскутки чёрной слизи, а из плеч, груди, спины и рук вылезло не меньше десяти чёрных щупалец, что принялись извиваться и выгибаться, издавая при этом противное слуху шуршание, хлёст и шипение.
Но это было лишь начало: под очумевшие взгляды Ребекки и Нортака, обгоревший юноша окончательно потерял минимальные остатки человеческой внешности и, поднимаясь ввысь на своих щупальцах, стал превращаться в такое страшное чудовище, что любой монстр, которого он минутой назад выпустил на волю, просто мерк на его фоне.
Одежда Кайдемуса будто слилась с его телом, а лицо полностью залила чёрная смола и деформировала в ужасную череповидную рожу: вместо носа был провал с узкими плоскими ноздрями, из угловатых скул выпирали крупные заострённые желваки, на чёрной лысой голове не было волос, а единственный левый глаз имел загнутую форму полумесяца и горел красным пламенем, в то время как вместо правого зияла мерзкая щель-прогалина. Огромная пасть, чья нижняя челюсть расходилась на три отдельных половины, усеивалась четырьмя рядами острейших зубов, из которой высовывался столь же длинный и склизкий, как и прочие щупальцы, чёрный язык с бурой сеткой капилляров. Остальное тело потеряло свою костлявую худобу и заметно прибавило в росте и мускулатуре, став около двух метров, но при этом казалось немного непропорциональным, в основном за счёт неестественно длинных рук и крупных нижних предплечий, из которых росли острые костяные отростки, и такие же из самих плеч и локтей. Металлические когти на пальцах стали ещё длиннее, чем раньше, а кожа на них покрылась неким подобием чешуи, такой же как и на ногах, правда те когти были в разы меньше.
Наконец, на глянцево-чёрной плоти полудемона стала проглядываться что-то сродни паутины из ребристо-выпуклых кровеносных сосудов, как при запущенной стадии варикоза. Некоторые были такими же чёрными, как сама кожа, другие сероватыми, а ещё одни заметно выделялись багряно-красным оттенком. Отвратительное зрелище.
Выгнув длинную шею и разинув кошмарный рот, из которого полились густые слюни, адский бес указал своей дьявольской дланью на выбирающихся из тюремного коридора монстров, и дал наказ воистину нечеловеческим, пробирающим до мурашек, ледяным басом:
— Подите прочь из этих стен и поднимайтесь в мир смертных! Убивайте всех никчёмных людишек, коих встретите на своём пути! Не жалейте никого! Рвите их на части, жрите и терзайте! Делайте всё, что хотите! Их мир отныне ваш и только ваш!!!
Из толпы кровожадных чудищ, в знак солидарности полетели пучки огня и послышался громкий раскатистый рёв. После долгих столетий проведённых в заточении, каждый из них наверняка желал оттянуться по полной.
А тем часом Ребекка и Нортак продолжали офигевать от увиденного. Но если первая была поражена в положительном смысле, и могущество кумира очаровывало её всё больше и больше, то второй пребывал в состоянии паники и смятения. Он и представить не мог,
ЧЕМ является этот паренёк, что осмелился отправить дух Кроу обратно в мир мёртвых. Теперь-то чаровнику стало ясно, что Кайдемус вовсе не ребёнок, играющий в злодея. Он та сила, с которой стоит считаться абсолютно всем. Он уже превзошёл в магическом потенциале не только Кроу, но и возможно саму Аддилу. И это было по-настоящему страшно и завораживающе.
Из-за всего этого, он инстинктивно подогнул колени и пал ниц перед этим исчадьем ада, а вслед за ним, так же поступила и Ребекка, будучи преданной ему до глубины души.
Что до самого олицетворения зла, то, заметив в толпе монстров старую знакомую крылатую демоницу с рогами, которая ему сразу приглянулась ещё при первой встрече, он направил к ней руку и напустил на неё свою загребущую щупальцу. Поймав добычу, та мёртвой хваткой скрутила её в кольцах, подобно удаву, после чего, игнорируя доносящиеся от демоницы крики и вопли, притянула к своему хозяину.
— Это птаха нам пригодится! — с жутким потусторонним рёвом прогремел Кайдемус, взирая на пойманное создание, беспомощно брыкающееся и вопящее. — Прихватим с собой!
— Повелитель... — раболепным тоном промолвила Ребекка, чуть приподняв голову от пола. — А куда же мы пойдём теперь?
Кромешное чудище с множеством извивающихся из тела щупалец, растянуло вширь свою зубастую пасть, создав видимость кривой усмешки, а затем дало ответ:
— Домой, моя ягодка, домой, — облизнул он плоские губы склизким языком. — Мы идём наверх, в мир смертных, хе-хе-хе... — донёсся из его пасти гортанный смех. — Пришло время низложить закон и порядок. Пора внести в их жалкое общество щепотку абсолютного хаоса, ха-ха-ха-ха! — и вновь захохотал дьявольским смехом, множество раз отразившимся от стен в виде мощного эхо.
Ну и под конец, зацепив своими щупальцами, помимо крылатой демоницы, ещё и Ребекку с Нортаком, Кайдемус поднял их всех вверх, и возвестил:
— Возрадуйтесь, друзья, ибо ничто уже не будет, как прежде! Моя мощь сейчас в зените, а это значит, свобода и веселье только начинаются!
Вслед за сказанным, его разом захлестнул вихрь чёрного переливающегося месива и столб кроваво-красного огня, в симбиозе которых он и исчез вместе со своими приспешниками.
