***
Пасифик-хайтс 166/64 Полночь. На улицах ни души. Лишь шумно журчащие потоки холодной воды. Никто из жителей близлежащих домов наверняка бы не стал выходить на улицу, как минимум до следующего дня. Но даже такой убийственный шторм, был не в силах остановить одного из них. В лёгком золотом ветерке, вооружённый Экскалибуром Вайет, появился за углом своего дома, чей нежный песочно-бежевый окрас, размыло дождём, из-за чего он обесцветился и стал каким-то грязно-серым. Что иронично, видок экс-Избранного также оставлял желать лучшего: свисающие, мокрые и спутавшиеся волосы, холодные, как льдинки глаза, сутулая спина, ушибы на мрачном лице и изодранная одежда. Это всё, что осталось у него от прежнего себя — жалкое внешнее подобие. Отныне он никто. Всё потеряно: власть, магия, уважение, даже единственный член семьи, которым он до сих пор дорожил, ополчился против него, как и остальные. И теперь, гонимый всеми, некогда всемогущий ведьмак, шагал по влажной грязной земле, как самый обыкновенный смертный человек. Но... не всё так ужасно и трагично, как могло быть. У парня по-прежнему была его любимая — единственный утешительный лучик тёплого света, во всеобъемлющей пучине тьмы, в которую он угодил. Да... пока она у него есть, он не пропадёт. Поскорей бы её увидеть. Приказав Экскалибуру исчезнуть, Холливел быстро направился к входу в здание, и, перейдя черту порога, оказался в богато-обустроенном вестибюле. Не теряя времени, он бесцеремонно пошагал к лифту, пачкая чистый пол густыми следами от грязных туфлей, и не обращая ни малейшего внимания на консьержа, что пребывал в шоке от увиденного. Впрочем, кроткого вида мужчина решил не лезть на рожон, ибо не понаслышке знал о горячем характере этого парня. Последний же, миновав вестибюль, зашёл в лифт, нажал на нужную кнопку, и стал подниматься на седьмой этаж. На это ушло всего несколько мгновений, и вскоре, бывший маг добрался до желаемого — до последней из своих отдушин. Выйдя из кабины лифта, он оказался вблизи дубовой двери, за которой находилась его квартира. А так как ключи он потерял ещё в Подземном мире, ему пришлось нажать на звонок. Прошло около полуминуты, но никакого движения по ту сторону дверей даже не послышалось. Холливел насторожился: -"Что не так? Почему Лиза не открывает"? Решив потерпеть, он несколько раз подряд ударил кулаком по двери, но никто так ему и не открыл, сколько бы он не ждал. — Что за чёрт?! — выругался парень и так мощно пнул по злополучной двери, что чуть не сломал себе пальцы на ноге. — Твою ж... — закусил он губу от боли. Теперь, подобные ощущения, сказывались на нём намного острее, чем до потери магии. Но, ни это его сейчас заботило... совсем не это. — "Спит она что ли?" — ломал он себе голову. — "Или нет? Проклятье, что происходит?!" — мобильника под рукой не было, а без магии, он не мог выломать столь крепкую дверь, на которую сам когда-то наложил защитные чары... Хотя, может быть поможет Экскалибур? Совершенно не волнуясь по поводу того, что подумают другие, если вдруг заметят, Вайет поднял руки и приготовился призвать свой волшебный меч, дабы разрубить входную дверь надвое, но тут на его глаза случайно попался дверной коврик, под которым выглядывал такой же небольшой конверт. Нехорошее чувство возникло внутри его живота. Опустив руки, Холливел подобрал его и вскрыл, после чего увидел спрятанные там ключи от квартиры и листок бумаги с аккуратно написанным текстом. Предчувствуя самое худшее, он развернул лист и прочитал послание с замершим дыханием:«Прости меня, Вайет, но я так больше не могу. Я любила тебя, и наверное люблю до сих пор, чего не вижу в тебе. Прости и прощай. Уверена, ты найдёшь своё истинное счастье».
«Прощай... прощай... прощай... прощай... прощай...» — эхом пронеслось в его голове. В этот момент, оцепеневшему Вайету казалось, что он очутился в первичном хаосе... во тьме и пустоте, из которых Творец позже сотворил весь окружающий мир. Но, конкретно этой пустоте, не суждено было впустить в себя хоть какой-либо живительный свет. Её участь оставалась неизменной и печальной. Чувствуя, как участилось сердцебиение, и по спине пробежал холодок, Вайет смял бумагу и выбросил её на пол. После, достав ключ из конверта, он грубо вогнал его в замочную скважину, повернул, и резким движением распахнул дверь квартиры... и увидел там сплошную темноту. Свет был выключен, а вокруг ни звука. Посему, быстро нащупав переключатель, Вайет вошёл в прихожую и включил освещение. Внутри всё было, как обычно: шкаф, тумбы, гладкие стены. Всё отдавало покоем и... запустением. Спохватившись, Вайет быстро помчался в спальню и ударом ноги почти что вышиб дверь с петлей. И всё что он перед собой увидел, это пустое помещение: кровать была аккуратно заправлена, журналы убраны в тумбу, мебель на своих местах. Идеальный порядок... но чуждый и безжизненный. — Нет... — пролепетал бывший ведьмак, не веря своим глазам. Сорвавшись с места, он метнулся в коридор и стал заглядывать в каждую из комнат, но не нашёл там абсолютно никого. Сердце в груди заколотило ещё сильнее. Неужели и вправду случилось то, что окончательно может свести его в могилу? Не зная, что делать, парень добрёл до прихожей и рывком схватил трубку стационарного телефона, дабы после набрать номер мобильника Лизы. Предсказуемо, вместо ответа, он услышал, что аппарат вызываемого абонента выключен. После этого, лицо парня побелело от ужаса, в белках глаз скопились капилляры, а руки не просто задрожали, а затряслись. — Не-е-е-т! — импульсивно прокричал он, и, швырнув трубку телефона о пол, вдребезги её разбил. Но на этом всё не закончилось. Разъярённый юноша, впав в истерику, принялся носиться по дому и крушить на своём пути. Ударом кулака он без раздумий снёс телевизор. Долбанув об дверь ногой, с лёгкостью выбил их со створ. Ещё один взмах рукой и от дорогой китайской вазы остались лишь воспоминания. Удар за ударом, грохот за треском, и вместо уютной квартиры образовался полуразрушенный коллапс. — Зачем?! — неистово гаркнул Холливел, снеся ногой журнальный столик. — Как ты могла?! — и следующим ударом разнёс дверцу шкафа. — Я любил тебя!!! — неудержимо размахивая кулаками, он всем сердцем желал испепелить тут всё огнём и молниями, но теперь, подобная мощь была ему недоступна. Этот фактор изрядно подогревал его беснования, но воспоминания о невесте — действовали гораздо хуже и больнее. Школа, свидания, тайные встречи от родителей. Парень не мог смириться с этим. Лиза не могла уйти от него, бросить его... тогда, когда больше всего была ему нужна. В груди стало щемить и колоть, голова закружилась, а кругозор расплылся. Извергнув из себя почти весь пыл, экс-Избранный остановился и схватился за сердце. Оно зверски белело, и отнюдь не только в метафоричном смысле. Столь тяжёлый нервный срыв не мог не отразиться на его здоровье. Сжав зубы и начав сдавленно хрипеть, перед глазами парня всё потемнело, терзающие его мысли ушли, и он просто свалился наземь. Но последнее, о чём он подумал, перед тем как потерять сознание, это о своём тотальном крахе. Отныне, у него нет ни силы, ни власти, ни семьи, и даже любимой девушки. Точка поставлена, раз и навсегда. И, был ли в этом промысел свыше, но как только Вайет отключился, в комнате в которой он находился, вдруг перегорела лампочка и самопроизвольно погасла, оставив парня лежать на полу совсем одного, в глубокой темноте. Повисло молчание.***
Повсюду блики и тени, мельтешащие в густых облаках серого тумана. Где-то там, вдалеке, в самом глубоком мареве, съёжившись, сидел хлипкий, худощавый и измождённый мальчик с потускневшими глазами и падающими на плечи русыми волосами. Он не понимал, где находится, как тут оказался и главное — почему... — "Где я? Что происходит?" — хоть он и не открыл рта, но его мысли звучали вслух и эхом разносились по всем просторам туманной бездны. — "Я никогда таким не был... Таким слабым. Эти тонкие руки без мускулов. Худые ноги. Впалая грудь. Это не могу быть я... Вайет Холливел... Избранный... Самый могущественный в мире маг... или уже нет?" В гуще тумана внезапно проявились человеческие силуэты. Они возвышались над хилым парнишкой и иногда бросали на него обвинительные взгляды. И в какой-то из таких моментов, мимо него проскользнула чья-то могучая тень и нанесла мощный удар прямо под дых, от которого у мальчика замерло дыхание. Принявшись отдыхиваться, он попытался подняться, но тут же получил пинка со спины и упал... упал куда-то вниз, в невесть откуда взявшуюся лужу грязи, растёкшуюся на твёрдой поверхности. Его содранные и перепачканные ладони щипило от боли, так же как и жгло колени. Не было сил даже опираться о землю... Он был так слаб... так унижен. Со всех сторон он слышал глумливое ржание и издёвки. Кто-то над ним потешался, хохотал и куражился, получая от вида его страданий воистину садистское удовольствие. — Пошли прочь! — надрывно возопил в пустоту некогда великий маг, но изо рта вылетел лишь детский тонкий голосок. — Иначе я... — Иначе что?! — перебил его чей-то грубый возглас, вслед за чем, последовал удар по лицу. Из губы бедного ребёнка тотчас брызнула кровь, после чего, откинувшись назад, он снова плюхнулся в лужу грязи, чуть было не захлебнувшись ею. Жалкий, немощный, беспомощный, униженный и растоптанный — он вынужден терпеть издевательства, ведь такими слабыми и тонкими ручонками сдачи дать не получится. — Или может, ты думаешь, что кто-то тебя защитит? — донёсся из тумана чей-то зловещий голос. — Полагаешь, что теперь ты кому-то нужен? Близорукие потускневшие глаза, заполнились слезами. Мысли мальчика вновь разнеслись в серой пустоте: — "Не я им не нужен, а они мне... С той силой, что я обладал раньше, я мог сделать что угодно... Но, что случилось? Как это произошло? Почему я так ослаб?" — он что есть мочи силился заглянуть в прошлое, но память выстроила чёткий барьер. Не пробить... даже не приблизиться. Вдруг, откуда-то донеслось какое-то шелушение, затем подул ветер, и впереди Вайета, в бликах мутного света, появились нечёткие образы его родных — отца, матери, брата и сестры. Стоящий на четвереньках ребёнок, протянул тонкую ручку в их сторону и слабо промолвил: — Помогите мне... пожалуйста. Губы Пайпер жалостливо скривились, но она не сделала попытки подойти к нему, только опустила глаза. Лео же, положив руку ей на плечо, отрицательно помотал головой. Казалось, будто они оба смирились с произошедшим и ясно понимали, что не в силах что-то изменить. После, с понурым видом, родители повернулись к сыну спиной и ушли куда-то вдаль, растаяв в густых клубах тумана. Мысли брошенного мальчишки не заставили себя ждать: — Что же я мог сделать такого, чтобы мои всепрощающие предки оставили меня одного? Ответа нет, а барьер лишь крепчает. Не сломать. Не вспомнить. Тело Вайета сковало холодной пустотой... скорбью и тоской. Но, может не всё потеряно? Брат и сестра всё ещё оставались на месте, и именно до них бывший ведьмак попытался дозваться: — Крис... Мелинда... — и потянул к ним руку. Но в ответ, он увидел лишь полный презрения взгляд со стороны Криса. Мелинда же не была настолько отчуждена. Её тёплые карие глаза выражали сочувствие, но, одного этого чувства, ей явно не хватало, чтобы вновь довериться брату. — Почему? — с натугой выдавил Вайет, сжигая брата и сестру пронзительным взглядом, но те ничего не ответили и также растворились в тумане. Опять всё то же самое. И снова не вспомнить... Хотя, быть может потому что и не хочется вспоминать? — Это они виноваты! — уверил себя Холливел, хмурясь, сжимая кулаки и бормоча себе под нос. — Они меня бросили... предали. Отвернулись от меня, когда я лишился магии. Значит, сам по себе, я им вообще не нужен. Ух, только бы вернуться себе силы, и уж тогда... Но не успел он закончить мысль, как в завесе тумана появилось некое светлое пятно. Оно было размыто и еле уловимо, но паренёк ощутил его присутствие, как что-то родное и сокровенное. Близорукие глаза не могли сформировать чёткую картину увиденного, но вскоре всё стало очевидно. Красивая, миловидная девушка находилась совсем рядом. Любимые бирюзовые глазки, нежные губки и аккуратный носик. Лиза... Как же он смог о ней позабыть. Его покинули не все. У него осталась его невеста. — Приди ко мне, — почти что шёпотом изрёк Вайет, протягивая ей дрожащую ладонь. Девушка печально отвела взгляд, а из её уст донёсся тихий мягкий голос: — Не могу... — Что? — сердце в груди мальчика сдавили ледяные тиски. — Почему? — выцедил он с горечью. Отягощёно вздохнув, Элизабет дала ответ: — Просто ты слишком много думаешь о себе, чтобы помнить ещё о ком-то. — Нет! — крик Вайета отождествлял всю его волю и протест. Вскочив с грязной лужи в которую он вжимал колени, мальчик помчался к любимой девушке и схватил её за руку. Но как только это случилось, Лиза сию же секунду растворилась в тумане, и всё что бывший маг успел увидеть, это её грустную прощальную улыбку. И снова одиночество, снова страх и безысходность. Все надежды обратились в прах. Во рту ощутился привкус тлена. Это конец. — Есть ли у меня какой-то шанс? — прискорбно прошептал мальчишка, упав на колени и закрыв лицо ладонями. Всё стало казаться пустым и бессмысленным. Его поникший, безутешный голосок угасал, становился всё тише и тише. — Что мне теперь делать? Столь желаемого ответа, подсказки или совета, что могли помочь отчаявшемуся мальчику, так и не последовало. Вместо этого, по бескрайним просторам туманной бездны пронёсся чей-то ледяной и раскатистый смех. Его жуткое и будоражащее кровь звучание не предназначалось для человеческих ушей, и тем более для ушей ребёнка. Ошеломлённый, напуганный и словно бы загнанный в угол, худощавый мальчишка стал в спешке озираться и пятиться назад. Он понятия не имел, кому принадлежит этот дьявольский хохот, и от того, пронизывающая неизвестность наводила на него ещё больше страха и трепета. И тут, сознание мальчишки воспылало, и не только фигурально. Яркая вспышка обожгла ему глаза и ввергла в состояние ужаса и паники. Вместо серого тумана, всё вокруг заполонило адским пламенем. Огонь взметнулся на недосягаемую высоту, и там, в небесном зените, его языки соединились вместе, создав закручивающуюся спираль, в самом эпицентре которого возник гигантский, затмивший всё пространство чёрный около-человеческий силуэт. Он был настолько огромным, настолько зловещим и беспросветно чёрным, что исходящая из него мощь, готова была свести с ума всякого, кто осмелился бы на этот силуэт взглянуть... и Вайет был не исключением. Его, и без того закипевший разум вот-вот мог взорваться от переизбытка эмоций. Не имея ни малейшего представления о том, кого или что он сейчас видит, заворожённый мальчишка стоял на месте, не в силах пошевелиться. — Так мал... — громоподобный чудовищный голос донёсся буквально отовсюду, вызвав у парализованного ребёнка ещё больший приступ страха и ужаса. — Так слаб... А затем, на самое короткое мгновение, Вайету показалось, что нависший над всем миром чёрный силуэт разводит руки в обе стороны, от чего исходящее из-за его спины спиралевидное пламя начинает расслаиваться и разъединяться, становясь похожим... на три пары колоссально-огромных огненных крыльев. Далее, мелькнула новая слепящая вспышка и ошарашенный мальчик даже не успел опомниться, как земля ушла у него из-под ног и всё вокруг порушилось, сгинув в темноте. Но это стало лишь началом чего-то... иного. Более чем странного. Распахнув глаза, Вайет не мог понять, что происходит и в каком цветочном лугу он находится, но... его тело стало гладким, длинным, скользким и гибким. Обвившись вокруг ветки крупного дерева, где росли красные сочные плоды, он глядел вниз на незнакомую, и что интересно — нагую девушку, явно не стыдящуюся этого. Его раздвоенный язык был высунут, и от того, он отчётливо ощущал бродящий по воздуху человеческий запах. Это его злило, переполняло ненавистью, но он не понимал с чего бы? Почему он так сильно презирает столь миловидную голубоглазую девушку, явно не сделавшую ему ничего плохого. Ответа Холливел познать не мог, как бы не пытался. Вместо этого, его томило жгучее желание разорвать мелкую букашку на клочки... Но нет, слишком рано. Впереди другая — куда более важная задача. — Если хочешь быть свободной, так будь ею, — с ядовитой сладостью прошипел Вайет, как бы продолжая ранее начатый разговор. — Сорви и съешь, это же так просто. Любопытный взгляд девушки скептично покосился. Смахнув упавший на лицо локон светло-русых волос, что ниспадали до самых её бёдер, она боязливо проговорила: — Но если я сделаю это, то умру. Неистовая злоба ещё сильнее захлестнула Вайета, но вместе с этим, им овладел некий шальной азарт. Проскользнув на животе по стволу дерева, он пополз по душистой траве, а затем поднялся ввысь и снова устремил на девушку пристальный взор. — Ты не умрёшь, — размеренно прошипел он, растянув безгубый рот в ухмылку. — Смерть — это слово, которое тебе не понять... Но вскоре, твои глаза раскроются, и ты поймёшь абсолютно всё! — подавшись к ней поближе, Вайет аккуратно обвился вокруг тела милой девушки и, оказавшись за её спиной, прошептал ей в самое ухо: — Разве ты не хочешь познать всё на свете? — Всё на свете? — голубые глаза девушка расширились, щёки налились румянцем, а из уст, после недолгих размышлений, вылетел ответ: — Да... Начало было положено. Чувствуя нарастающий триумф, Вайет ещё шире растянулся в ухмылке. Он понятия не имел почему так доволен, но нутром чувствовал, что цель близка... Скоро всё свершится. А затем всё растаяло и вновь погрузилось во мрак... на несколько мгновений. Немногим спустя, темнота отступила, благодаря единственному источнику света — небольшому костру, что горел внутри пещеры. Словно бы слившись с царившей повсюду тьмой, Вайет зорко глядел на этот самый костёр, а также следил за греющимся около него человеком. Он был крепок, темноволос и приземист, лицо усеивалась косматой щетиной, скорее даже бородой, а тело покрывала звериная шкура. Его густые брови были нахмурены, губы поджимались, а полный желчи взор, устремлялся на лежащего неподалёку кудрявого юношу, что свернувшись калачиком, спал возле пещерной стены, на мягкой шкуре медведя. Этот дикий и неряшливый с виду мужчина, был обуян гневом и завистью, преимущественно к тому самому миловидному парнишке, спящему в сторонке. Подобно кислоте, эти чувства разъедали его душу, чему Холливел был безмерно рад. Он знал, что гложет этого ничтожного смертного и не собирался упускать столь удачного шанса. Как лёгкий порыв незримого ветра, Вайет медленно подлетел к спине косматого мужчины и елейно прошептал ему в левое ухо: — Пока он есть, никто не уделит тебе должного внимания... Он лучше тебя, более любим и более прекрасен. Тебе никогда не добиться той хвалы и славы, что уготованы ему небесами. Мужчина хрипло задышал, его кулаки крепко сжались, а тёмно-карие глаза налились ядом. Как прикованный, он не сводил ледяного взгляда со своего младшего брата и был настроен крайне решительно. Вайет же, глядя на это, зловеще скалился, а в его кромешно-чёрных глазах плясал адский огонь. Всё шло, как по маслу, и это великолепно... Но то ли ещё будет? Яркая вспышка от разверзших небеса разрядов молний, ознаменовал положительный ответ на сей вопрос. Вайет не успел и сообразить о случившемся, как его куда-то унесло. Перед глазами промелькнули множественные события, разглядеть которые он не мог при всём желании, а вот понять их суть, вполне да. Он узрел смутные образы кровопролитных битв, побоищ, распрей и смертоубийств. Также, сквозь призму мрака, он углядел тысячи людей, фанатично преклоняющих колени перед какой-то золотой статуей с рогами, возле основания которой лежали окровавленные тельца младенцев, очевидно принесённых в жертву. Далее, перед глазами парня полыхнуло пламя. Множество городов были пожраны огнём и обращены в пепелища. Ну, а в самом конце, когда потемневшее небо вновь разразилось грозой, Вайет понял, что парит высоко над уровнем необъятного океана, прямо под проливным дождём. Толщи воды простирались повсюду, молнии нескончаемо бились о её поверхность, суши было не видать, а напор дождя с каждой секундой становился всё сильнее и сильнее. Испытав невиданный ему ранее приток блаженства и удовлетворённости, Холливел взлетел ещё выше к помрачневшему небу и, запрокинув голову, триумфально прокричал: — Где же теперь твои любимые творения? А?! Ха-ха-ха-ха!!! — его зловещий ледяной хохот, гулким эхом разнёсся по всем бескрайним водным просторам, и даже заглушил собой раскаты грома. — Вот к чему всё в итоге пришло! Ну как, отец, ты доволен?! Ждать чьего-либо ответа долго не пришлось. Молнии засверкали ещё чаще и интенсивней, а затем, самая яркая из них ослепила парню глаза и тотчас поразила в самое сердце. Не в силах этому воспротивиться, сокрушённый Вайет ощутил на своей шкуре всю полноту небесной мощи, а после, взревев тысячью чудовищными воплями, стал камнем падать вниз. Но куда? Сквозь щелочки приоткрытых глаз, он увидел померкший мир с переливающимися тенями и чьими-то фантомами. Ему мерещилось, что он уже не падает, а неспешно плывёт по течению, всё дальше и дальше, в полную неизвестность. Все мысли и переживания стали постепенно покидать его разум, отчего парень понадеялся, что вскоре обретёт долгожданный покой. Но нет! Подувший из ниоткуда сильный ветер, снёс юношу с его плывущего положения и заставил кубарем покатиться куда-то вниз... Чтобы в конце, неожиданно стукнуться ногами о деревянный пол. Растерянный и обескураженный, он осмотрелся по сторонам и обомлел от того, где находится — на чердаке особняка Холливелов. Впрочем, эти чувства волновали его лишь первые незначительные мгновения. Затем, вид родимого чердака вдруг вызвал у него злость и враждебность. Но он не мог понять, почему? Это ведь его дом, место, где он родился и вырос, как можно его так ненавидеть? Подобные размышления только усугубили озадаченность парня, но то что последовало затем, повергло его в глубокий шок. Совершенно внезапно и случайно, смятенный взгляд экс-Избранного упал на пальцы его правой руки, где вместо ногтей, торчали острые когти. Но это было лишь полбеды. Позднее, Вайет повернулся и взглянул на себя в зеркало старого шифоньера, что стоял у стены, и в тот же миг его окатила леденящая волна ужаса. Он узрел не себя, а свою осквернённую злом версию. Кожа была бледна, словно осыпана инеем, лицо преобладало резкими острыми чертами, включая скулы, подбородок, уши и даже нос. Длинные тёмно-золотистые волосы ложились на плечи, и с виду казались какими-то жёсткими и металлическими. Во рту проглядывались клыки, немного схожие с вампирскими. Но самое страшное — это холодные, пронзительные глаза, обрамлённые мрачными тенями. Их склера была затемнёно-серой и практически незаметной, а вот радужки горели насыщенной лазурью, как два пылающих куска голубого льда. Самым же последним атрибутом, что увенчивал всю эту зловещую гамму, являлось его облачение — просторная чёрная ряса с широкими рукавами и откинутым назад капюшоном... Очень похожая на ту, что обычно носят Хозяева Подземного мира. — Что за... — только и смог изречь Холливел, как его голову обожгло болючими спазмами. Перед глазами всё накренилось и замерцало. А затем, сквозь боль и мутный барьер, он разглядел три озаривших помещение сгустка голубого света. Сосредоточившись и внимательней всмотревшись в них, он пришёл к одному выводу — перед ним стояли его тётки и мать. Двое из них, а именно Фиби и Пейдж, с неприкрытым отторжением глядели на племянника и явно были настроены к нему недружелюбно. Что до чувств Пайпер, вынувший из кармана брюк бумажный листок и развернув, то уровень её неприязни к родному сыну, значительно превышал тот, что испытывали к нему её сёстры. Вайет же поначалу не понимал, что они задумали, но вскоре, страшная догадка ужалила его голову, не менее болезненно, чем всякие спазмы и мигрени. Сорвавшись с места, он вознамерился помешать грядущей опасности... но на каком-то рефлекторном инстинкте, вместо защиты перешёл в наступление. Зажгя в руке ярко-синий огненный шар с вращающимися по кругу чёрными кольцами, он не раздумывая швырнул его в своих тёть и маму. Но последняя предвидела это и, выставив пятерню навстречу файерболу, взорвала его ещё в полёте. А далее, не став ждать повторного нападения, она подала сигнал стоящей подле себя младшей сестре. Пейдж всё поняла, взмахнула ладонью, и в свете голубых искр, окружила Вайета четырьмя энерго-кристаллами. Тотчас, из них вылетели светящиеся серебром прутья, и, соединившись вместе над его головой, заключили ведьмака в непробиваемую магическую клетку. Безуспешно пытаясь вырваться из ловушки, Холливел дотронулся до прутьев, и тут же отдёрнул опалённые руки. — "Вы не можете! Отпустите меня!" — хотел было он достучаться до родных, но из его уст, почему-то вылетело совсем другое: — Даже не пытайтесь! Вам не под силу справиться со мной! — Сейчас проверим, — парировала Пайпер, оставаясь хладнокровной и невозмутимой. Подняв развернутую бумагу на уровень своих карих глаз, она принялась синхронно с сёстрами зачитывать заклинание Силы Трёх:Силы света, силы любви и добра, в этот день и в этот час, мы взываем к нашему великому роду: Пруденс, Пенелопа, Патриция, Мелинда, Астрид, Елена, Лаура и Грэйс...
Зная, что сейчас произойдёт, понимая, что умрёт, и его погубят те, кому он верил и кого любил, Вайетом овладела паника. — "Не-е-е-е-т!!! Не надо!!!" — норовил он воскликнуть, но вслух, опять же, прозвучали совсем иные слова: — Ненавижу!!! Будьте вы прокляты!!! Тем не менее, все его потуги и рвения оставались тщетными. Одарив врага прощальным взглядом, Зачарованные завершили своё дело:Ведьмы Холливел, встаньте стеною; сотрём Источник зла с лица земли!
— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!!!!! Яростный крик протеста донёсся из уст Вайета, и уже в следующую секунду он полыхнул синим пламенем, засверкал пробивающими сквозь кожу электро-разрядами и погиб, взорвавшись в мощнейшей огненной вспышке, что ударной волной разнесла в щепки весь чердак и вышла за его пределы.***
— ААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!!!! Весь дом на Пасифик-хайтс, прямо посреди ночи, огласил истошный вопль. К счастью, никто не смог бы разобраться кому он принадлежал, и о лишних проблемах с шумным поведением, можно было забыть. Обливаясь холодным потом, Вайет подорвался с пола и с остекленевшими от ужаса глазами осмотрелся. Всё в поле зрения плыло, голова раскалывалась, а сердце больно щемило. Находясь в полудрёме, он пытался вернуться к реальности, пристально глядел сквозь темноту на учинённый им в квартире беспорядок и чуть ли не приказывал себе прийти в чувства. И вроде так оно и вышло... но не совсем. Отголоски ночного кошмара всё ещё терзали его разум, и это не говоря о физическом дискомфорте. Вайет тяжело дышал, словно заболев астмой. Мышцы сводило и покалывало, а во всём остальном теле отчётливо ощущалась слабость. Кое-как поднявшись на трясущиеся ноги, он на ощупь стал прокладывать себе путь вперёд, пока не добрался до кухни и не включил свет, найдя рукой переключатель. Яркий свет сразу ударил по глазам парня, заставив его зажмуриться. К счастью, это продлилось недолго. Спустя полминуты, бывший маг привыкнул к теперешнему освещению, и благодаря висящим на стене часам, узнал сколько сейчас времени — всего полчетвёртого утра. Прошло чуть больше трёх часов, а показалось, что целая вечность. Голова по-прежнему трещала по швам, и, чтобы хоть как-то унять эту боль, Холливел подошёл к холодильнику, достал оттуда бутылку с холодной водой и приложил ко лбу. Ну хоть немного полегчало, и то хорошо. Отведя бутыль от головы, бывший маг присел на кухонную скамью и продолжил отдыхиваться. Самочувствие пусть и немного смягчилось, но всё ещё оставляло желать лучше, а всё из-за дурного сна. Он казался столь же реальным, насколько и невероятным. Что за гигантское чёрное существо с шестью огненными крыльями, что за голая девушка в саду, что за дикий мужик в пещере, и что за дождь, гроза и потоп? И главное, почему в самом конце его убивают любезные тётушки вместе с родной матерью? Да, в этом сне он предстал в роли настоящего Хозяина зла, но неужели этого для них хватило, чтобы вынести своему сыну и племяннику смертный приговор? — Ну уж нет... — тихо прошептал Вайет. — Я вам так просто не дамся, — и, испив холодной воды из бутылки, отшвырнул её в сторону, точно так же, как и все мысли об ужасном сне. Сейчас, в первую очередь, его заботили насущные проблемы. Власть, могущество, сила... и, какая-никакая, но связь с родными и близкими, преимущественно с Мелиндой и Лизой — последними ниточками, что держали Вайя на свету, не позволяя кануть во тьму. Теперь же они оставили и его. Назад пути нет. Бывший всесильный ведьмак превратился в обычного смертного, притом одинокого. Так что же ему делать дальше? Сидеть и ныть над своим горем? Или всё же что-то предпринять, продолжить борьбу и не превращаться в ничтожную блевоту, наподобие того же Мёрдока? Да, именно так и следует поступить... Но каким же образом? Закрыв глаза и погрузившись в раздумья, экс-Избранный вспомнил и проанализировал обо всём пережитом за вчерашний день, и сконцентрировал внимание на причине своего сокрушительного поражения. Всему виной был Крис, волей-неволей, прочитавший заклинание. А откуда? Разумеется из Книги Таинств. Точно. И раз, благодаря этой книге можно забрать чью-то силу, то наверняка, с помощью неё же, возможно эту силу и вернуть. Всё для себя решив, Вайет воспользовался единственной оставшейся у него связью с магией и призвал Экскалибур. — "Глубокая ночь, родственнички не должны заметить", — подумал он и, не тратя время впустую, покрепче сжал в руке волшебный меч, после чего переместился в свой родной особняк Холливелов.***
Особняк Холливел В особняке царила полная тишина. Все уже давно спали. После пережитого, им был просто необходим отдых, как физический, так и психологический. Что касается Бьянки, Ричарда, Пейдж и Кейтлин, то, сделав всё, что могли для своих родных, они дружно отправились по домам. Как полвека до этого, так и сейчас, убранство чердака заполоняли всяческие безделушки, сувениры и антиквариат, но в ночной темноте, всех их навряд ли можно было увидеть, разве что услышать, так как тишину ночи сопровождало тиканье старинных раритетных часов. И вдруг, спустя некоторое время, к ним добавилось колыхание ветерка, и на секунду озаривший помещение золотой блик, из которого вышел высокий, но ссутулившийся парень с мечом в руках. Оперативно оглядевшись, дабы убедиться, что он на чердаке один, без посторонних глаз, Вайет направил взор в сторону окна и, благодаря синеватому свету луны, мягко ложащемуся на пюпитр с водружённой туда Книгой Таинств, убедился, что достиг своей цели. Вот оно — то единственное, что может возвратить ему силы. Там столько знаний, столько подспорья и ведьмовского опыта предков, уж наверняка найдётся что-то, что поможет вернуть утерянное. Вздохнув и утерев пот со лба, Холливел уверенно пошагал к книге и потянул к ней руку. — Чего так поздно? — но тут, чердачную тишину внезапно нарушил посторонний голос. — Я уже порядком утомился тебя ждать. Не успев дотронуться до книги и чуть ли не подпрыгнув от неожиданности, Вайет обернулся, и сквозь темноту разглядел некого человека, сидящего у параллельной стены на старом красном кресле. Левая сторона его лица была накрыта пеленой ночи и слита с темнотой помещения, а вот правая — расположенная к окну, освещалась всём тем же синеватым светом луны. Что ж, ошибки быть не могло. Перед ним предстал его младший брат Кристофер. Поняв, что замысел провалился, экс-Избранный еле удержался, чтобы не шандарахнуть со злости ближайший шахматный столик. Да и вообще, не принимая в расчёт этот мелкий провал, ему гораздо больше претило, что он вынужден куда-то скрытно проникать, вместо того, чтобы как раньше, пойти напролом и взять своё силой... Отвратительно и мерзко. — И долго ты здесь сидел? — сухо пробрюзжал бывший маг, свысока глядя на брата. — Достаточно, — спокойно ответил ему тот и, дёрнув за верёвочку, зажёг старую настенную лампу, что тотчас осветила половину чердака. Во второй раз за сегодняшнюю ночь, лучи света поразили глаза Вайета. Зажмурившись и раздражённо их протерев, парень проморгался и успешно привыкнул к освещению. Затем, не став отмалчиваться, он отложил Экскалибур в сторону и с нарочитым пофигизмом изрёк: — Ну хорошо, и что теперь? — сложил он руки на груди. — Да, ты всё правильно понял, я пробрался в ваш дом, чтобы украсть Книгу Таинств, даже не стану отрицать. Оставаясь всё таким же безмятежным, Крис свёл пальцы обеих рук вместе и деликатно отметил: — Ваш? То бишь к своему, ты его не относишь? — Нет, — отрезал Вайет. — Уже нет... — Прискорбно, — вяло обронил Кристофер, а затем уместно добавил: — А не жалеешь об этом? Старший Холливел сомкнул губы и нахмурился. Раньше, на подобный вопрос он бы не раздумывая ответил "нет". Но сейчас, всё пошло как-то не так. Быть может, это следствие потери силы? Кто знает... Так или иначе, смотря на младшего брата, которого ещё вчера готов был удушить голыми руками, Вайет ощущал совсем несвойственную ему отходчивость. Глядя в серо-зелёные очи Криса, в которых нельзя было отыскать и капли враждебности, он просто... просто не хотел начинать заново всю ту же приевшуюся песню. Не было ни настроя, ни желания. Он даже хотел было солгать, но его почему-то пробило на искренность. — Немного, — кратко ответил бывший маг, после чего решил сам задать интересующий его вопрос: — Как ты узнал, что я тут покажусь? — Догадался, — пожал Крис плечами. — Я слишком хорошо тебя знаю, и могу предположить, что ты и дня не проживёшь без своих сил. Наверняка захочешь её вернуть. — А ты смекалист, — признательно хмыкнул экс-Избранный, опуская руки в карманы брюк. — Ну что ж, в таком случае, вернёмся немного назад: ты меня запалил, и что намерен делать дальше? — А что, в твоём понимании, я должен делать? — задал тот встречный вопрос, склонив голову набок. Фыркнув вначале что-то невнятное, Вайет в легкомысленной и небрежной манере исполнил: — Ну не знаю, допустим, остановить меня и предать суду великих и мудрых Старейшин? Слегка улыбнувшись, Крис завёл руку за кресло на котором сидел, и вместо ответа вытащил бутылку с пивом, после чего протянул её брату. Вайет аж опешил от такой неожиданности. — Э-э-э... — замялся он. — Спасибо конечно, но пить мне сейчас явно не к чему. Без каких-либо возражений, Крис поставил бутылку на прежнее место и вернулся к разговору: — Вайет, я не пытаюсь тебя останавливать и предавать суду, в твоём нынешнем положении, это уже не имеет смысла. Я просто хочу с тобой поговорить. Насторожившись, Вай присел рядом с братом, на соседнее кресло, и спросил: — И о чём же? — О тебе, — лаконично ответил Крис, не сводя глаз с лица Вайета. — Надо же какой поворот, — выдал последний, примерно понимая, к чему всё идёт. — А я думал, мы обсудим погоду. Никакой сарказм и ирония не были способны пошатнуть сосредоточенность Криса. После всего пережитого, он, видать, наконец решился обсудить с братом всё то, на что раньше не осмеливался. И только с глазу на глаз, без посторонних и какого-либо ещё. — Вайет... — начал он издалека. — Полтора месяца назад, ты возглавил Подземный мир. Искренне веря, что поступаешь правильно, ты изничтожил множество людей, но к чему всё в итоге пришло? Да, преступность снизилась, но сколь долговечно? Преступников больше некому стращать, а значит вскоре она вернётся к истокам. И что же делать потом? Снова проливать чью-то кровь, снова запугивать, мучить, а когда хватка случайно ослабнет, как в данном случае, опять возвращаться к убийствам, и так до бесконечности? — вздохнул маг, мотая головой. — В моём понимании, подобная возня не несёт за собой ничего, кроме банальной жестокости и напрасных страданий. Впрочем, я не собираюсь тебя в чём-то переубеждать, я лишь хочу узнать во что: как ты сам недавно признался, ты лишился всего — власти, магии, влияния, и даже любви со стороны собственной семьи. Откровенно говоря, тебя настигло заслуженное воздаяние. Так скажи же, ты действительно совсем не раскаиваешься в том, что натворил? Тебе и впрямь не хочется загладить свою вину перед близкими? Или ты предпочитаешь пасть ещё ниже, чем сейчас? Выслушав всё до конца, Вайета, как и следовало ожидать, пробрал гнев. — Повтори-ка ещё раз... — грозно процедил он, начиная приподниматься. Криса же, это ничуть не испугало. — Запросто повторю! Не в твоём нынешнем положении строить из себя крутого парня, — умело парировал он, намеренно задевая брата за живое. — Правда в том, что тебя обуяла гордыня. Ты напрочь перестал замечать кого-то кроме себя, и в результате разругался со всеми, с кем только возможно. И вот главный вопрос: что именно ты хочешь получить от жизни в дальнейшем? — Лишь то, что я считаю верным, — ответил Вайет, не сдавая позиций. — А что же ты считаешь верным? Помня, что несколькими часами ранее потерял сознание из-за нервов, Холливел унял всплывающую ярость и ответил более размеренно: — Я уже говорил тебе когда-то, при нашей последней встрече — миром правит только сила! И она даёт дорогу к абсолютной власти, к которой не стремятся лишь те, кто слишком слаб, глуп и труслив для этого. Прищурив глаза и снабдив голос ноткой предосудительности, Крис проговорил: — Вайет, но ты ведь уже обладал великой силой. Большей, чем кто-либо из нас. А затем ты решил взлететь выше головы, и вот результат. Ты всё потерял, однако остался жив, стало быть, тебе дался шанс на новую жизнь. Воспользуйся же им, отпусти прошлое, оглянись по сторонам и попытайся найти простое человеческое счастье. Пойми, сила и власть — это далеко не главное в жизни. — Кто бы рассуждал об отпущении прошлого, только не ты — тот, кто меня его и лишил! — буйно прорычал бывший ведьмак, не совладав с гневом. — И к чему вообще вся эта болтовня? Чего ты, чёрт возьми, добиваешься? — Я всего лишь хочу помочь, — тихо произнёс юноша. — Серьёзно? — цинично усмехнулся старший Холливел. — Не припомню, чтобы так когда-то обо мне заботился! — Всё меняется, — мирно промолвил полухранитель. — Я понял, что долгое время был излишне предвзят к тебе. Больше такого не повторится. Ты мой родной брат, Вайет. Брат по крови, и я правда хочу тебе помочь. — Да ну? — стена недоверия, что Вайет перед собой выстроил, казалось железобетонной. — Когда ты пробрался в мои владения под личиной стражника, ты вёл себя совсем не как любящий брат. Ты грозился остановить меня раз и навсегда, что определённо несёт однозначный посыл. — Да, это было так, но я ещё раз повторяю, сейчас всё иначе, — несгибаемо уверял того Кристофер. — Ты больше не несёшь опасности, угроза теперь идёт только со стороны наших исконных врагов, укравших твою силу. Но тебе не стоит об этом волноваться. Демонами отныне займутся мама с папой, а также тётушки, а вот для тебя война добра со злом окончена. Ты стал обычным человеком. Наберись смирения и живи спокойно. Ещё чуть-чуть и Вайет был готов взорваться. Пальцы на его руках крепко сжимались, а лицо побагровело. — Что? — продавил он сквозь зубы. — Что ты сказал?! — То, что ты услышал, — настоятельно ответил ему Кристофер, положив ладонь на деревянный подлокотник кресла. — Найди в своей душе смирение. Обуздай гордыню и уйми гнев, иначе обречёшь себя на гибель. Старейшины узнали обо всём, что ты совершил, и не дадут тебе поблажек, если продолжишь их провоцировать. Они покарают тебя всеми доступными им методами, и дать отпор ты уже не сможешь. Напряжение нарастало. Вайет понимал, что хочет сказать его брат, но попросту отказывался принимать это. Из всемогущего ведьмака превратиться в простого смертного? Такая перспектива казалась ему самой мерзкой, унизительной и постыдной. И уже тем более, он не мог вынести, что младший брат его сейчас третирует и поучает, словно нашкодившего ребёнка. — Я не буду прогибаться под этих старых маразматиков! — внушительно заявил экс-Избранный, поднявшись с кресла. — Я не доставлю им такого удовольствия! И вообще, чего ты добиваешься? Всерьёз полагаешь, что я так могу смириться? Смириться с поражением... с провалом?! — Да, Вайет! Чёрт тебя дери, да! — внезапно пробасил Кристофер, говоря не менее твёрдо. — Ради будущего, которое ещё можно спасти, ты обязан смириться со своей судьбой и перестать строить из себя Бога! — Нет! — порывисто исторгнул Вайет и, переведя дух, продолжил: — Я не собираюсь ни с чем мириться! Тем более с судьбой, которую вершу сам, а не покорно ей повинуюсь. Моё время ещё не пришло, и потому я не выйду из игры, покуда знаю, что могу в неё вернуться и заполучить своё по праву. И лишь моя смерть, моя окончательная и бесповоротная гибель, ознаменует факт моего неоспоримого проигрыша. Но сейчас же, как видишь, — распростёр он руки. — Я всё ещё живой. Укоризненно смотря на брата, полухранитель сказал: — И ради потворства своему эго, ты готов пустить под откос весь остальной мир? Ты ведь рискуешь не только своей жизнью, но и другими. Даже если ты каким-то чудом вернёшь себе силу, то власть и могущество вконец вскружат тебе голову и ты потеряешь способность здраво мыслить. Это повлечёт за собой множество невинных смертей. — Не лепи из мухи слона, — незатейливо процедил тот. — Пусть я и бываю излишне горд, но мой рассудок никогда не был настолько помутнён, чтобы я начал убивать всех без разбора. Кристофер отягощёно вздохнул и прикрыл глаза. Грусть и разочарование, буквально отпечатались на его лице. Решив поговорить с Вайем по-душевному, мягко, как брат с братом, он видимо понадеялся пробудить в нём остатки совести, трезвого разума... Но нет. Всё бесполезно. Наступила тишина. Никто из собеседников не решался снова начать диалог, пока младший, по происшествию минуты, всё же не сделал это: — Ты и в правду сюда пришёл ради эфемерной надежды, что Книга Таинств вернёт тебе магию? — Других вариантов я не вижу, — сухо произнёс Холливел. — Тогда вперёд, — махнул Крис рукой в сторону книги. — Иди и возьми её, я не стану препятствовать. Вайет подозрительно сощурился. Подобная уступка со стороны Криса, показалось ему весьма натянутой. Хотя... разве он — весь такой праведный и чистый, будет ему лгать и корыстно манипулировать? Нет, не может такого быть. Ничего не сказав и никак не среагировав, бывший ведьмак отвёл от брата бдительный взор и осторожно пошагал к пюпитру. Глядя на старый толстый фолиант с трилистником на тёмно-зелёной обложке, Вай снова потянул к нему свою руку. И вдруг случилось то, чего он совсем не ожидал. Книга сверкнула золотой вспышкой и, отпрыгнув с пюпитра, упала на пол, предварительно обдав ладони парня жгучим электрическим разрядом. Стоя на месте как вкопанный, Холливел смотрел на свои обожжённые руки и игнорировал боль. Как же такое случилось? И главное — почему? На радость или же к несчастью, ответ поступил стороны его младшего брата: — Об этом я тебе уже говорил, Вайет, ты доигрался! Отныне книга не признаёт тебя. Она видит в тебе зло, видит чужака, потому что ты сам, добровольно, отказался быть частью нашей семьи и соответственно всего нашего фамильного наследия. Такого поворота Вайет совсем не предвидел. С какого лешего, книга ему не даётся? Он ведь уж не маг — не тёмный и не светлый, а просто человек. — Но я ведь лишён всех своих сил, — резонно заметил парень. — Почему книга видит во мне что-то магическое? — Потому что, фактически, ты всё ещё связан с магией, раз владеешь Экскалибуром, — доступно объяснил ему Крис. — Собственных чар у тебя может и нет, но есть волшебное оружие, а значит Книга Таинств не относит тебя к простым смертным на все сто процентов. К тому же, ещё только вчера, ты являлся Хозяином Подземного мира и представлял собой чистое зло во плоти, пусть и пытался это отрицать. Вот собственно и ответ — для Книги Таинств, ты всё ещё типичный адепт зла. В этот момент, Вайету показалось, будто по нему нанесли сокрушительный удар. Он всегда знал и верил, что надежда умирает последней, и вот сейчас, по-видимому, случилось именно это. Чувствуя холодную пустоту в груди, давление в висках и тяжесть в участившемся дыхании, Холливел словно потерял опору. Ноги на мгновение подкосились, и ему пришлось приложить массу усилий, дабы не свалиться на пол. О чём же теперь некогда всемогущему магу было суждено размышлять? Предаваться унынию, которого ранее так усердно стыдился? Возможно и так, кто его знает. Во всяком случае, мысль о неотвратимости судьбы, о том, что он всё-таки не может её вечно вершить и самолично контролировать, поставила парня в тупик. Такого ли его окончание? Финал жизненного пути? Видимо так. Крис же тем временем, наблюдая за сломленным и поникшим братом, вновь попытался его образумить: — Вайет, ты должен пережить это. Я понимаю, будет трудно, но по-другому никак. Преодолей себя. Возвращайся домой, к Лизе, я уверен, она обязательно тебе поможет. — Не поможет, — отрезал Холливел, угрюмо смотря себе под ноги. — Она меня бросила и ушла из дома. Округлив глаза, Крис неловко замешкался, очевидно не ожидая услышать такой новости, и лишь затем, неуверенно обронил: — Прости... этого я не знал. Но знал тот это или нет, Вайету уже было безразлично. Отстранившись и направив мрачный взгляд на чердачное окно, за которым открывался вид ночного неба, усыпанного звёздами, он выдохнул через нос и тихим монотонным тоном провещал: — С самого детства я знал, что мне уготовано нечто большее, чем жизнь простого человека. Вы можете называть меня самовлюблённым и тщеславным, но это не меняет того факта, что я говорю правду. Я родился самым могущественным магом на свете. Я хотел помогать людям, не скрывая при этом своих возможностей, всё делать от чистой души. Но родителям такой подход не нравился. Я должен был подстраиваться под них, скрывать кто я, пользоваться магией лишь в случае нападения демонов и полностью отвергать свою природу. И ради чего? Ради сохранения какого-то там баланса, порядка и стабильности? Ну уж нет... — отрицательно помотал он головой. — Я знал себе цену, и никогда бы не стал прозябать жизнь в вечном ущемлении. Обдумав речь брата, Крис не стал поначалу лезть со своими комментариями. Лишь спустя время, он встал с кресла, подошёл к нему поближе и проговорил: — Знаешь, твой образ мыслей можно легко понять, но проблема в том, что в погоне за свободой, ты скатываешься в совсем иную крайность, где заканчивается своеволие и начинается беспредел и вседозволенность. — Возможно и так, — почти что шёпотом ответил бывший маг, прикрывая глаза. Споры и диспуты на одну и ту же тему, его уже не волновали. Всё это не более чем пустой трёп ни о чём. А вот кое-что другое... да. Оно не оставило его равнодушным. — Как там мама с папой? — с выдохом спросил он. Догадавшись в чём посыл данного вопроса, Крис ответил прямо и без утайки: — Если ты о том, каково им было после всего того, что вчера произошло, в особенности после лицезрения побоища, что ты устроил, то поверь — весьма неприятно. — А точнее? — переспросил Вайет, всё ещё смотря в окно. — Тебе так важны подробности? — хмыкнул младший ведьмак, сощурив взгляд. — Что ж, дело твоё, — и сразу приступил к изложению: — В общем, сразу после твоего ухода, случилось то, чего я больше всего опасался. У мамы случился приступ, и это чудо, что она выкарабкалась. Самочувствие отца тоже оставляло желать лучше. Столько разочарования и горечи на его лица, я никогда ещё не видел. И это я ещё не сказал о Мелинде... Услышав это имя, грудь Вайету словно бы прошиб удар, вслед за чем наступила тупая и ноющая боль. Чувствуя прирост жалящей тревоги, стыда и подавленности, парень напрягся, и с натугой изрёк: — А что Мелинда? Ответ поступил незамедлительно: — Когда маме поплохело, она сразу бросилась ей помогать, возможно благодаря этому ей и полегчало. А потом время подошло ко сну, и мы с Мел немного о тебе потолковали... Признаюсь честно — её высказывая в твой адрес были не самые лестные. Я бы даже приравнял их к проклинаниям. — Врёшь! — сгоряча рявкнул бывший маг, повернувшись к брату. Он не мог не поверить в услышанное. Мелинда никогда бы такое не сказала! — Нет, не вру! — настоял полухранитель, указав пальцем на выход из чердака. — Если не веришь мне, можешь прямо сейчас спуститься вниз, разбудить её и обо всём расспросить. А лучше, разбуди всех троих, включая маму с папой, и задай вопрос: не являешься ли ты главным их разочарованием и позором? Чёрным пятном во всей династии Холливел? Вайет не верил своим ушам. Такого просто не могло быть. Ноющая боль в груди переросла в настоящую давку, от которой защемило лёгкие. С тяжёлым дыханием, бывший ведьмак протёр со лба выступающий пот и приложил недюжинную выдержку, чтобы не сорваться. Мысли о семье, в частности о том, что они и впрямь могли так о нём отозваться, заставили парня покинуть ещё сильнее. На его осунувшееся лицо опустился мрак, а глаза покраснели и воспалились от стресса. Не зная, что делать дальше, и о чём ещё спросить, он озвучил первое, что пришло на ум: — А ты, Крис... Кем ты меня считаешь? Отринув всякую мягкость, Крис посерьёзнел и изложил ответ в гораздо более прямой и беспристрастной форме: — Скажу по справедливости: встретив тебя здесь, я надеялся дозваться до твоего разума, пробудить трезвый рассудок. Но судя по всему, ты и близко не намерен сворачивать со своего гибельного пути. И если это действительно так, тогда я умываю руки. Можешь поступать, как хочешь, но понимания от меня, ты не дождёшься. Ты спрашиваешь, считаю ли я тебя чёрным пятном нашей семьи? Да — считаю! Раньше, у меня ещё были сомнения, но теперь, поговорив с тобой с глазу на глазу, я убедился в этом. Ты всё тот же упрямый, честолюбивый и неблагодарный эгоист, помешанный только не себе. А может ты забыл, сколь много сделали родители ради сохранения твоей жизни и твоей хвалёной силы, которую ты сам же и просрал. Отец собственноручно уничтожил своего наставника, когда тот пытался убить тебя, а потом вовсе перекроил весь мир, присоединившись к Аватарам, и всё ради счастливого будущего для своих детей. Позже, конечно, он узнал какова цена сознанной им утопии и вернул всё назад, но сам чуть было не погиб при этом. Мама же в свою очередь, тоже не была в стороне, и открыто выступила против Чистильщиков, когда те собирались стереть тебя из реальности ещё младенцем. Она готова была умереть, но не отдать им тебя добровольно. В итоге они уступили, взяв с неё обещание научить тебя контролировать твои силы и держать нрав в узде. К сожалению, она не смогла исполнить это обещание, как ни старалась. Ты превратился в надменного гордеца, не ценящего ничьи чужие заслуги, не берущего в расчёт ничьё другое мнение, и даже не задумывающегося о том, что обязан многим, одним лишь фактом своего около-божественного положения. Впрочем, всё это осталось в прошлом, сейчас же, для тебя наступила чёрная полоса. Ты потерял силу, потерял близких, даже свою невесту, что отнюдь не удивительно, и неужели теперь, узнав, что не можешь прикоснуться к Книге Таинств, ты всё ещё планируешь строить какие-то идиотские планы о магической революции и покорении мира? — поморщился маг. — Это просто смешно. Вайете еле стоял на ногах, боясь в любую секунду рухнуть наземь. Страх, волнение, злость и обида... парень уже и не знал, что конкретно сейчас ощущает. Его голова пылала и раскалывалась. По итогу, забыв обо всё на свете, он вяло произнёс: — Что же мне тогда делать? Сделав ещё шаг вперёд, Крис ровно и чётко выговорил: — Иди к родителям, и на коленях проси у них прощения. Это всё, что я могу тебе посоветовать. "Пасть на колени"? — пронеслось в голове экс-Избранного. Нет, никакие усилия не были способны побороть его гордость в отношении этого. — Ни за что... — чуть ли не сплюнул он. — Это для меня слишком, — мрачно нахмурившись, бывший маг сделал шаг навстречу собеседнику и процедил: — Я никогда, ни перед кем, не упаду на колени, даже перед родителями. Получив вполне предсказуемый ответ, Крис бросил на старшего брата неодобрительный взгляд и негромко, но ясно ему донёс: — Дело твоё, однако знай: уйдя сейчас, даже не попытавшись покаяться, ты окончательно и бесповоротно отречёшься от нашей семьи. — Не велика потеря, — отчеканил Холливел, сужая холодные глаза. — Я уже давно от вас отрёкся, как и вы от меня, судя по твоим словам, — и хмуро продолжил: — И да, я чесслово не понимаю, на кой-чёрт ты мне всё это втираешь? Действительно хочешь помочь? А по-моему провоцируешь на очередной конфликт. И это немудрено, учитывая, что ты всю жизнь мне завидовал и тайно желал моего краха. Что ж, твои мечты осуществились, — выдал он с пренебрежением. — Небось доволен, аж сладко на душе? Оттянув уголок рта, а затем, заведя руки за спину, Крис преспокойно обмолвился: — То, что ты постоянно видишь в чьих-либо наставлениях некий злой умысел, это в тебе говорит твоя прогрессирующая паранойя. Но, признаюсь честно, в одном ты прав. Теперь, мне действительно будет приятно знать, что после стольких лет непомерного бахвальства, заносчивости и высокомерия, ты наконец ощутишь, какого это быть простым человеком. Помедлив с ответом, Холливел ещё раз выдохнул сквозь ноздри и тщательней всмотрелся в глядящее на него лицо младшего брата. Оно было и не осуждающим и не добродушным, а совсем иным. Словно себе на уме. И тогда, не зная, что ему говорить и стоит ли, он выложил то, что твердило его сердце: — Крис, я уже говорил это, но повторю ещё раз: я не хотел с тобой враждовать. Сложись всё по другому, мы бы сражались бок о бок и улучшали этот порочный мир вместе. Вершили бы великие дела. Но всё пошло не так. Ты стал тобой, а я мной. Наши пути разошлись навсегда. Поэтому, впредь, нам будет лучше вовсе не встречаться. Выслушав его слова, Кристофер призадумался, еле заметно качнул головой и проговорил: — Вынужден согласиться. Какими бы великими в твоём представлении, не были наши с тобой свершения, мне они видятся отвратительными и ужасными. Прежде чем говорить о порочности мира, сперва следует начать меняться самому, а этого я в тебе не вижу и близко. Так что да... — сказал он с некой тоской. — Нам пора разойтись и не мозолить друг другу глаза. Вот теперь, Вайет осознал, что и впрямь всё кончено. С трудом переварив горький вкус пораженчества, он был вынужден свыкнуться с тем, что его ожидает — ровно ни с чем. Последняя попытка вернуть магию провалилась. Книга Таинств не признала его и отвергла. Всё. Пора заканчивать летать в облаках. Если у него и есть другой путь, то пусть всё случится так, как случится. Время всё решит и покажет. Подобрав приставленный к стене Экскалибур, бывший ведьмак ещё раз бросил на своего брата прямой, но полный горести взгляд, и вполголоса изрёк: — Передай родителям и Мелинде, что мне очень жаль. — Обязательно передам, — ответил тот. — Прощай, Крис, — простившись, Вайет сжал меч в обеих руках, вертикально вытянул его перед грудью, и в свете золотого ветерка, покинул особняк Холливелов, переместившись в неизвестное место, возможно к себе домой. На чердак вновь опустилась тишина. После столь тяжёлого разговора двух братьев, она казалась чем-то запредельно спокойным и умиротворяющим. Однако, было нечто такое, что будто омрачало устаканившуюся безмятежность. И этим чем-то, являлся Крис. Его лицо — оно было каким-то неестественным. Пристально взирая на то место, где совсем недавно исчез его брат, он лукаво улыбнулся и произнёс: — До скорой встречи... Вайет. После, сдвинувшись с места, парень устремил взгляд в пол и обнаружил там валяющуюся Книгу Таинств. Хорошенько её осмотрев, он подошёл к фамильной реликвии, нагнулся, и недолго думая, потянул к ней свою руку. В ярчайшей вспышке золотого света и электро-разрядов, фолиант тотчас отскочил далеко назад, ударившись об угол стены и снова упав на пол. Проследив за этим, лёгкая лукавая улыбка Криса превратилась в натуральную зловещую ухмылку. Снова направившись к книге, маг присел и опять потянул к ней руку. А так как та упиралась об угол стены, словно загнанный в тупик зверь, то вместо прыжка, окружила себя золотым энергетическим барьером. Он горел, пылал и искрился, причём так сильно, как никогда до этого. Казалось, барьер чувствовал от кого ему придётся защищать книгу, и был к этому готов... Но, к несчастью, всё прошло впустую. Стоило Крису приподнять ладонь и крепко сжать в кулак пальцы, как защитное поле книги моментально потухло, не справившись с противостоящей ей мощью. Подобрав потерпевший фиаско фолиант, полухранитель открыл его и стал бережно перелистывать страницы. — Такая мелочь, а столько возни... — тихо сказал он, просматривая содержащийся так текст и изображения. — Ладно уж, пусть дальше себе играют, — и одним небрежным движением, скинул книгу обратно на пюпитр. Между тем, столь немалое количество шума, глухих ударов, обрывков речи, и прочих посторонних звуков в ночное время, явно не могли не разбудить кого-то их жителей сего дома. По ведущей на чердак деревянной лестнице, уже во всю слышались чьи-то приближающиеся шаги. Уловив их, Крис обернулся в сторону двери, дабы увидеть того, кто сейчас через неё войдёт, и когда та открылась, он узрел... Криса. Да, именно так. Из открывшейся двери, на чердак вошёл сонный парень с тёмными взъерошенными волосами, и одетый в одну лишь майку, семейники, и домашние тапочки. Зевая от прерванного сна, он огляделся, но не увидел ничего кроме тёмного помещения. Ведь горевший в ней свет от настенной лампы, что недавно зажёг первый Крис, сразу же погас, как только второй открыл входную дверь. Да что там свет... глаза юноши, даже не смогли засечь своего же, стоящего в самом центре чердака, двойника, который также, пристально взирал на оригинала, только куда более коварно. Наверняка решив, что ему просто послышалось, Кристофер ещё раз зевнул, закрыл за собой дверь и спустился по лестнице обратно на второй этаж, где позже вернулся в свою комнату и снова лёг спать. В то же время, второй Крис, что некогда вёл занимательную беседу с Вайетом, гордо выпрямился, довольно улыбнулся, и в его почерневших глазах заплясали язычки адского огня. Дальше — больше. У его ног сгустились клубы чёрного дыма, поднялись вверх и обволокли всё остальное тело. Когда же чёрный дым рассеялся, то вместо молодого темноволосого юноши, предстала высокая и статная фигура, облачённая в чёрную просторную рясу с ниспадающими до самых колен рукавами, и широким капюшоном, внутри которого, в бездонной кромешной темноте, будто бы сосредотачивалось всё зло мира. С успехом выполнив свою задачу, Праотец покрылся взметнувшимся к потолку пламенем и исчез.***
Но вместо того, чтобы сгинуть в неизвестном направлении, он, в том же огне, возник прямо посреди уютной комнатки, принадлежавшей Мелинде Холливел. Пройдя по мягкому синему ковру, Праотец устремил скрытый во тьме взгляд, на совсем ещё юную девушку с длинными каштановыми волосами, что в эту самую минуту сладко спала на своей постели. Она сопела столь тихо и умилительно, что никто бы не посмел нарушить её сон, даже воплощение зла, что прямо сейчас возвышалось над её кроватью. В какой-то момент, вероятно увидев во сне что-то нехорошее, юная ведьмочка перевернулась с одного бока на другой, и тем самым случайно скинула с себя часть одеяла. Наклонившись, незваный гость заботливо подобрал с пола упавшее одеяло, после чего аккуратно накинул его на спящую девочку, чтобы ненароком не разбудить. Спустя же ещё энное время, жуткое существо повернуло закутанную в капюшон голову к стене и увидело висящую там застеклённую фотографию в деревянной рамочке, где были запечатлены трое счастливо улыбающихся детей: тринадцатилетний Вайет, одиннадцатилетний Крис и девятилетняя Мелинда. Все они стояли где-то в парке, среди листвы деревьев, и дружно глядели в камеру. Затем, вернув своё внимание к спящей Мелинде, Праотец тихо и безрадостно произнёс: — Как жаль... И тут же, полыхнув огнём, исчез в яркой вспышке. В тот же час, на стекле той самой фотографии в рамочке, что висела на стене, выше кровати Мелинды, образовалась трещина. Она проходила точно вдоль лица этой милой девочки, словно бы перечёркивала её.