***
На следующий день они принялись обставлять свою квартиру и спасать как можно больше вещей из старой квартиры Рэйвен; Кларк продала большую часть своих вещей, когда переехала, и поэтому у нее осталось лишь несколько коробок с книгами, художественными принадлежностями и одеждой, которые она могла принести в их огромную квартиру. «Несколько предметов мебели» Лексы оказались примерно тремя коробками с книгами и полным кожаным гарнитуром с диваном, двумя креслами и журнальным столиком, сделанных из мягкой бежевой ткани и украшенных деталями из темного дерева. Затем они обыскали практически все благотворительные магазины в городе в попытках найти неподходящие друг к другу предметы мебели и придумывая для них различные истории. Лекса отказывается обставлять свою квартиру мебелью массового производства — это напоминает ей о вкусе ее родителей, а она хочет, чтобы ее дом сохранял свою индивидуальность. Кларк совсем не против такого плана обстановки; во всяком случае, ей нравится сложность задачи. Не говоря уже о том, что только так она и умеет обставлять квартиру. Обычную простую кровать из главной спальни они перенесли во вторую спальню, чтобы освободить место для древнего деревянного каркаса кровати, на который они купили мягкий удобный матрас, и выбирали они его слишком долго, учитывая миллиард вариантов, предоставленных им в магазине. Каркас кровати резной и имеет царственный вид. Кларк уверена, что он существует уже как минимум несколько столетий. Лекса решает не озвучивать комментарий продавца о том, что каркас собрали в конце 1960-х, потому что мысль о том, что у них будет старинная историческая кровать, похоже, тешит Кларк. Кларк повесила балдахин над их кроватью из старых занавесок и развесила гирлянды, так что ночью их кровать выглядит так, будто стоит под звездным небом. Им удалось провести целых два дня в покое, тишине и объятиях, прежде чем в дверь постучалась реальная жизнь. Сейчас они лежат на диване на первом этаже. Кларк уютно лежит в коленях у Лексы, когда ее телефон звонит уже в сотый раз за день. — Думаю, тебе стоит ответить, — бормочет Лекса. — Этот человек тебе весь день названивает. — Или, может, мне весь день названивает огромное количество людей. — Просто возьми трубку. Кларк со стоном встает и берет свой телефон, сразу же узнавая имя звонящего. — Привет, мам. — С праздником, Кларк. Как ты? Кларк плюхается обратно на диван рядом с Лексой. — Хорошо. А ты? — Только вернулась с 48-часовой смены. — Тогда иди спать. — Уже собираюсь. Я позвонила спросить, когда ты приедешь на Рождество. — «Когда»? Не «если»? — Да, Кларк. Я жду тебя на Рождество. И твою жену, разумеется. Кларк посмеивается от одного этого слова и бросает взгляд на Лексу, которая, в свою очередь, наблюдает за ней с улыбкой на лице. — Хорошо. Когда можно приехать? — Ты не работаешь? — Пока что нет. — Кларк... — У меня собеседование после праздников. Поверь, у меня все под контролем. — Как скажешь, — вздыхает Эбби на другом конце провода. — В общем, я ухожу в отпуск в канун Рождества, а выхожу 27-го числа, так что можете приезжать когда угодно в это время. — Что, если мы приедем 23-го? Начнем готовиться к праздничному ужину, торты испечем и все такое... — Кларк, ты ужасно готовишь. Если только Лекса не секретный шеф-повар с мишленовской звездой, на кухню вы зайдете только для того, чтобы помыть посуду. Кларк ненадолго отрывает телефон от уха. — Ты умеешь готовить? — Наверное, — пожимает плечами Лекса. — Лекса умеет готовить, — говорит Кларк в телефон. — Нет, все нормально. У меня все под контролем. — Но тебе нужен отдых. — Кормить тебя, Маркуса и твоих друзей, которых ты решишь притащить с собой, — мой отдых, Кларк. Мне это нравится. Кларк кивает. — Справедливо. Думаю, Рэйвен, Октавия и Беллами поедут с нами. Ну, и Линкольн, разумеется... — Нам понадобится больше матрасов. — Беллами поедет на своем фургоне, так что у него уже есть три дополнительных спальных места. Лекса нежно хлопает блондинку по бедру, чтобы привлечь ее внимание, и Кларк на секунду откладывает телефон. — А она может снова испечь яблочный пирог? Он был таким вкусным. Кларк мягко посмеивается. — Мам, Лекса спрашивает, можешь ли ты испечь яблочный пирог. — Это не совсем моя рождественская традиция. — Но пирог отличный. Кларк может только представить улыбку, которая играет на губах ее матери. — Справедливо. Но за мои старания я жду лучший рождественский подарок от Лексы. — Уверена, она что-нибудь придумает, — улыбается Кларк. — Но мне кажется, что ты вот-вот уснешь. Я пойду. — Увидимся через несколько дней, Кларк. — Да, мам. Увидимся. — Пока. — Пока. Кларк встает и возвращает свой телефон на стол. — Ну, теперь тебе придется купить моей маме подарок. — Что? — Она ждет от тебя подарок. — Но я ее не знаю. Я не знаю... Кларк смеется и перелезает на грудь Лексы, толкая ее на диван. — Все нормально. Мы можем вместе вручить ей подарок, раз мы женаты. Теперь это совершенно законно. Лекса нежно смеется. — Я пыталась почитать, знаешь. — Можешь продолжать, — бормочет Кларк, опуская голову на грудь Лексы. — А я подремлю. Лекса улыбается и слегка ерзает, а Кларк удовлетворенно вздыхает, закрывая глаза и полностью расслабляясь. — А ты классная, знаешь? Лекса тихо смеется. — Классная? Кларк, я твоя жена. Тебе не нужно обращаться ко мне, как к своему предмету обожания в седьмом классе. — Тс-с. Я устала. — Тогда спи, — нежно говорит Лекса. Она отрывает одну руку от книги и начинает водить ею по верхней части спины Кларк, вырисовывая круги с такой осторожностью, как будто по ее спине скользит перышко. Прикосновение расслабляет и уносит блондинку в другое измерение, и вскоре она крепко засыпает в руках Лексы.***
На следующее утро они отправляются к Октавии на воскресный бранч. Кларк знает, что Октавия не организовывает такие мероприятия и, вероятно, прожила бы всю свою жизнь, ни разу не устроив воскресный бранч, если бы это не было идеальным прикрытием, чтобы заманить Кларк и ее таинственную жену, на которой она женилась в Вегасе, в свой дом для тщательной проверки. Рэйвен, разумеется, предоставила Октавии множество фото-доказательств существования этой жены, но она горит желанием встретиться с этой таинственной Лексой. Как и Рэйвен, Октавия знает, что Кларк всегда была категорически против института брака и концепции любви — и вот теперь эта же женщина счастлива в браке и влюблена. Октавия не может дождаться встречи с ее женой. Кларк об этом известно, из-за чего она слегка переживает, когда воскресным утром они звонят в дверь квартиры Октавии и Линкольна. Октавия практически подскакивает к двери, и Линкольн не может скрыть своего осуждающего покачивания головой при виде своей жены. Октавия распахивает дверь и видит встревоженную Кларк, держащую за руку очень красивую шатенку с яркими зелеными глазами, в которых читается едва заметное и почти царственное хладнокровие. — С праздником, О, — улыбается Кларк, протягивая руки, чтобы обнять свою подругу. — И тебя, Линкольн. — С праздником, — отвечает Октавия. Линкольн вторит ее словам. — А это твоя жена? — Да, это Лекса. Лекса протягивает Октавии руку, и та нежно ее пожимает, даря ей дружескую улыбку, которая одновременно озадачивает и успокаивает Лексу. Мужчина, который стоит рядом с ней, положив руку на ее плечо, смотрит на нее с забавой и любопытством в глазах, но Лекса обнаруживает, что его присутствие ее не смущает. Как и его жена, он кажется дружелюбным. — Приятно познакомиться, Лекса. Они садятся за стол, за которым сервирован весь ассортимент блюд для завтрака. — Набрасывайтесь, — поощряет их Линкольн. Кларк не нужно повторять дважды. Она пропустила завтрак специально ради этого мероприятия и успела знатно проголодаться. Лекса тоже голодна, но еще не чувствует себя достаточно комфортно рядом с этими двумя друзьями Кларк, чтобы должным образом насладиться предлагаемой едой. Она чувствует, как Октавия изучает ее, а также практически незаметные взгляды, которые Линкольн бросает на нее при каждом удобном случае; хотя он и гораздо скрытнее своей жены, Лекса знает, что он интересуется ею не меньше Октавии. — Ну что ж, Кларк. Почему ты игнорировала мои звонки? Лекса замечает, как Кларк напрягается, и не может сдержать легкую улыбку. — Я не игнорировала тебя, О. — А у меня сложилось другое впечатление. — Просто ты звонила в очень... неподходящее время. — Я пыталась дозвониться до тебя два дня, Кларк. У тебя не было ни единой свободной минуты? Лекса приходится прикусить язык. Они определенно слышали звонки Октавии — ну, для них это были просто телефонные звонки, ведь звонивший был для них неизвестен и не важен — и они вместе приняли решение их проигнорировать. Последние два дня они провели в основном в постели, посапывая, обнимаясь и просто наслаждаясь друг другом. Это было разумно, учитывая, что они были в своем доме, где их в кои-то веке никто не прерывал — реальная жизнь тогда казалась мелкой и неважной по сравнению с перспективой провести весь день в постели со своей женой. — Мы... не знаю, мы просто уделяли время друг другу, понимаешь? Октавия недолго изучает Кларк, а затем улыбается. — Да, понимаю. Но со всей этой... юридической херней покончено, да? — Да, покончено. — Значит, ты жената. — Ага. — На ней. — Ее зовут Лекса. — Знаю, но я говорю с тобой. Я просто хочу убедиться, что ты понимаешь, что происходит, Кларк, потому что я могла поклясться, что на моем девичнике ты полчаса бормотала о том, что брак — это ложь, и никакой любви не существует. — Да ну? — вмешивается Лекса, бросая на Кларк любопытный взгляд. — И почему я не услышала об этом на следующий день после той речи? В день нашей свадьбы? Октавия в полном замешательстве таращится на Лексу. — Погодите. Вы поженились во время моего девичника? И теперь Кларк с таким же замешательством таращится на Октавию. — А ты не поняла? — Нет, я подумала, что ты около месяца назад съездила в Вегас и женилась на ней. Твою же мать, Кларк, ты женилась раньше меня! Линкольн посмеивается, и к нему сразу же присоединяется Лекса; Кларк и Октавия смотрят друг на друга, все еще потрясенные, и какое-то время никто ничего не говорит. — Ты думала, что я поехала в Вегас и женилась там в прошлом месяце, — начинает Кларк. — Почему ты так решила? — Ну, все, что ты мне сказала: «Я случайно женилась на какой-то женщине по имени Александрия Вудс» и все. Рэйвен периодически скармливала мне объедки информации, но она как-то забыла упомянуть дату вашей свадьбы. Она просто сказала: «Богатенькая девчонка с отменной задницей», а затем отправила мне множество фотографий, подтверждающих это. Лекса краснеет, и Кларк закатывает глаза. — Хочешь сказать, Рэйвен отправляла тебе фотографии задницы Лексы? — В основном ее лицо, но да, и немного ее... тела. Извини за это, — последнюю часть она адресует Лексе, которая только пожимает плечами. — Да ничего страшного. — Я их удалила, просто чтобы ты знала. — Спасибо. — Я прибью Рэйвен. — Думаю, Аня с этим справится, — размышляет Лекса. — Оказывается, Рэйвен вчера вечером вломилась в ее квартиру, чтобы удивить пиццей и пивом, когда она вернулась домой из больницы. Аня не совсем оценила часть с взломом. Октавия и Линкольн смеются над этими словами. — Рэйвен идиотка, — усмехается Линкольн. — А эта Аня, кажется, сможет взять под контроль ее идиотизм. — Ах да, Аня! Кто она такая и что она делает с Рэйвен? — спрашивает Октавия. — Моя лучшая подруга, — начинает Лекса. — И мамина коллега в «Врачи без границ», — добавляет Кларк. — Точно. В общем, она моя лучшая подруга, и они с Рэйвен вроде как... встречаются, наверное? — продолжает Лекса, улыбаясь Кларк. — Встречаются? — Октавия выглядит озадаченной и удивленной. Лекса беспомощно смотрит на Кларк. — Я не знаю, как объяснить их отношения. Кларк качает головой. — А я как будто знаю. Я спросила об этом Рэйвен, и она сказала, цитирую: «Аня — сучка, и мне это нравится, так что я получаю удовольствие». Но я думаю, что это нечто большее, чем просто «удовольствие». — Она ведь вломилась к ней в квартиру с пиццей и пивом. А это показывает заинтересованность, — указывает Октавия. — А еще это очаровательно. — Аня... ну, об ее чувствах я тоже ничего не знаю. Когда разговор заходит о Рэйвен, она ведет себя очень загадочно. Она признает, что Рэйвен раздражает и приводит в бешенство, и что она засранка и идиотка, но мы видели их вместе. — И что вы имеете ввиду под «вместе»? Кларк смеется. — Да все. Они держались за руки, обнимались, целовались, обжимались, спали вместе... — Спали вместе? — Да. — То есть, занимались сексом? — И сексом занимались, и просто спали в одной кровати. — Рэйвен этого не делает. Теперь очередь быть озадаченной переходит к Лексе. — Что ты имеешь ввиду? Октавия улыбается. — Рэйвен ни с кем не делит постель. Конечно, она не против заняться сексом, но сразу же после этого она либо уходит сама, либо выставляет своего партнера. И она определенно не обжимается. Она говорит, что это не в ее стиле. — Значит, теперь это определенно в ее стиле, потому что в последний раз, когда мы жили в одном номере, они вместе спали — нет, обжимались — на односпальной кровати. Другая кровать была заправлена на следующее утро. У меня есть фотографии с доказательствами, смотрите, — говорит Кларк, доставая свой телефон. И Линкольн, и Октавия смотрят на фотографию, и Кларк с радостью отмечает их шокированные выражения лиц. — Блять, Лекса, что у тебя за подруга такая? Она приручила Рэйвен, твою же налево. — Я не знаю. Она немного холодна, так что я в таком же недоумении, как и вы. Но они, кажется, подходят друг другу, учитывая, какие они засранки и сучки и все такое, — пожимает плечами Лекса. — Думаю, это восхитительно. — Поддерживаю, — говорит Кларк. — Они очаровательны, и это отвратительно. Остальная часть бранча прошла с невероятной легкостью, и супружеская пара покинула этот дом с полным удовлетворением прошедшим днем. Лекса была рада узнать, что Октавия вскоре посчитала ее своей подругой, и еще больше обрадовалась, узнав, что Линкольн такого же мнения — она нервничала по поводу встречи с другими друзьями Кларк, но до сих пор все они были удивительно добры и дружелюбны по отношению к ней. На обратном пути домой они решили пройтись через Центральный парк. Легкая снежная пыль покрывает деревья и траву, и многие люди наслаждаются снегом, пока он не успел растаять. На небе ни облачка, но взошедшее солнце не дарит тепла. Кларк обнимает Лексу за талию, пока они в идеальном синхронном темпе идут между голых деревьев и открытому пространству. Они совершенно никуда не торопятся, и поэтому их ноги приводят их к извилистым тропинкам среди деревьев и полян, которые им еще предстоит увидеть. Они останавливаются у одной из таких полян, в центре которой резвится группа детей, играющих в футбол, и задерживаются на самом краю поля, глядя на происходящее перед ними. — Тут классно, да? — спрашивает Кларк. Лекса вздыхает; воздух из ее рта выходит в виде тонкого облачка, когда она кладет голову на плечо Кларк. — Да, классно. На какое-то время их окутывает тишина. — Холодно. Лекса усмехается. — Хорошо. — Классно. — Холодно.