The Marrying Type

      В поздний вечер среды они возвращаются в уже покрытый легкой снежной пылью город — Нью-Йорк. По приезду в квартире оказывается холодно, и Кларк тут же вытаскивает из сумки две пары шерстяных носков и швыряет одну пару Лексе.       — Я украла парочку у мамы. Она не будет против, моя тетя Бекка вяжет около десяти пар в месяц и присылает ей их по почте.       Лекса лишь улыбается и натягивает носки, наслаждаясь тем, как они защищают ее ноги от ледяного каменного пола. Не говоря уже о том, что ее жена надела носки, которые ей немного велики, и это просто, мягко говоря, очаровательно.       — Твоя очередь стирать, — ухмыляется Лекса. Она швыряет свою сумку в Кларк, которая едва успевает ее поймать, слегка взвизгивая, когда сумка качается у нее на руке и чуть было не падает на землю.       — В смысле моя? Я стирала в прошлый раз!       Лекса качает головой и смеется.       — Тебе это приснилось.       — Нет, я занималась стиркой за два дня до нашего отъезда к маме, я в этом уверена.       — Правда? Потому что я могу поклясться, что это я занималась стиркой за два дня до нашего отъезда в Балтимор.       — Лекса, я устала.       — А ты думаешь, я не устала? Ты меня в шесть утра разбудила, Кларк.       — Да ты и не особо жаловалась...       — Я не хочу сказать, что мне не нравится просыпаться в безбожный час ради секса, но час-то был правда безбожный, а уже почти одиннадцать. Я хочу спать.       — Но сейчас твоя очередь.       — Ты ошибаешься.       Лекса ухмыляется, когда видит, что она берет верх над Кларк; сегодня правда ее очередь, но она измотана и знает, что сможет подбить на стирку свою жену. И поэтому она делает шаг вперед, обнимает блондинку за талию и наклоняется, чтобы поцеловать ее чуть ниже уха.       — Если займешься стиркой, я с радостью отложу сон для кое-чего более... интересного.       Как она и ожидала, Кларк вздрагивает от ее слов. Лекса отстраняется и обнаруживает, что та смотрит на нее с широко раскрытыми глазами и слегка приоткрытыми губами.       — Обещаешь?       Лекса ухмыляется и притягивает ее в долгий поцелуй.       — Да, обещаю.       Лексу забавляет скорость, с которой Кларк хватает корзину для белья и их дорожные сумки. Она нежно смеется, когда блондинка практически выбегает из квартиры и несется по коридору в прачечную. Кларк уже как два дня на грани, и Лекса наслаждается каждым моментом. По словам Кларк, это происходит потому, что приближается «кровавый кошмар Сатаны», но шатенка лишь наслаждается невероятно расстроенной и нуждающейся женой, которую можно возбудить всего несколькими словами и удачно выбранным поцелуем.       Она неторопливо проходит на кухню и делает себе быстрый перекус, а затем хватает книгу, которую ей подарила Эбби, и устраивается на диване в ожидании Кларк. Да, ей хочется спать, но она дала обещание и намерена его сдержать.       Но проходит около получаса, так что она нетерпеливо откладывает книгу, решив немного поиздеваться над Кларк. Как можно быстрее она поднимается наверх в их спальню, где сбрасывает с себя всю удобную одежду, которую носила всю неделю, и надевает свой самый сексуальный комплект нижнего белья. По словам Кларк, именно этот комплект она носила в их ночь в Вегасе; темно-бирюзовый облегающий бюстгальтер с милыми кружевными вставками. Поверх она накидывает только короткий шелковый халатик, выходит из квартиры (конечно, оставив дверь незапертой, потому что она не собиралась запирать квартиру ради маленькой шуточки) и направляется по коридору в прачечную.       У Кларк отвисает челюсть, когда она замечает появившуюся в дверном проеме Лексу, одетую только в темно-синий шелковый халат.       — Лекса, что?..       Лекса лишь усмехается, подходит к столу, на котором сидит Кларк, и раздвигает ей ноги, чтобы встать между ними и жадно ее поцеловать.       — Ты слишком долго.       — Она будет стирать еще как минимум полчаса, — начинает Кларк, но ее слова растворяются в воздухе, когда Лекса вновь завладевает ее губами.       — Ничего страшного. Подождем.       Но Лекса и не думает пошевелиться; нет, она остается на месте, всего в дюйме от губ Кларк, с сияющими глазами, в которых плещется намек на веселье и вызов. Кларк находит это слишком соблазнительным, чтобы сопротивляться.       — Здесь? — спрашивает она.       Ответ приходит в виде руки, прижимающейся к центру Кларк, и губ, касающихся ее рта. Кларк стонет и прижимается к руке Лексы; в тот же миг к ней возвращаются желание и потребность без явного намерения уходить неудовлетворенными.       — Если хочешь.       Кларк стонет, обвивая рукой шею Лексы, и притягивает ее ближе к себе до тех пор, пока талия шатенки не прижимается к ее центру с достаточным давлением, чтобы она почувствовала пульсацию удовольствия в месте соприкосновения их тел. Кларк стонет в рот Лексы, а другой рукой развязывает пояс ее халата, обнажая свою жену, одетую в темно-бирюзовое нижнее белье, с которым она была уже очень хорошо знакома. Она немного отталкивает Лексу, и та полностью сбрасывает с себя халат, стоя посреди ночи в одном нижнем белье в прачечной их многоквартирного дома.       — Никто же не пойдет стирать вещи в такой поздний час, — пожимает плечами Кларк, стягивая через голову свою майку и отбрасывая ее в сторону. — И я не могу ничего не делать, когда ты так выглядишь.       Лекса лишь ухмыляется и делает шаг вперед, помогая Кларк снять леггинсы, попутно целуя ее в шею и подбородок. Ее руки блуждают по телу Кларк, надавливая на талию, грудь, бедра, пока внезапно Кларк не оказывается в объятиях Лексы. Но она слишком занята губами Лексы, чтобы заметить, что они двигаются, и поэтому, когда ее сажают на стиральную машинку, и она чувствует, как вибрации проходят через все ее тело, она испускает стон от удивления и удовольствия. Лекса слишком довольна своей идеей и внезапным румянцем, который подкрадывается к щекам Кларк.       — Хорошо?       Кларк прикусывает губу, пытаясь подавить желание потереться бедрами о легкие вибрации, пробегающие между ее ног.       — М-хм.       — Достаточно хорошо, чтобы обойтись без помощи?       Кларк недовольно стонет и рывком притягивает к себе Лексу, требовательно опуская ее руку вниз.       — Не смей меня дразнить.       Лекса победоносно ухмыляется.       — Ты ведь знаешь, так мне только сильнее хочется тебя подразнить.       — Лекса, пожалуйста... — выдыхает Кларк. — Я не могу... мне это нужно, ты мне нужна, я просто не могу остановиться. Не могу.       Эти слова слишком заманчивы, чтобы пропустить их мимо ушей.       — Тогда хорошо, что ты моя, — рычит она, притягивая к себе Кларк. — Моя, — повторяет она, и всхлип, который срывается с губ ее жены при этих словах, настолько опьяняющий, что вся комната начинает кружиться перед глазами Лексы. Она скользит рукой верх по бедру Кларк, другую прижимая к ее талии и слегка впиваясь ногтями в нежную кожу. Кларк тяжело дышит, предугадывая, куда направляются руки и пальцы Лексы, но Лекса перестает целовать ее шею и начинает касаться губами нежного места за ее ухом, того самого, которое заставляло ее терять всякий контроль над своим телом и просто отдаваться ощущениям; теплая дрожь, которая пробегает по ее спине, практически парализующая. Она почти не замечает, как пальцы шатенки отодвигают ее нижнее белье в сторону, или что ее рука оставляет ее талию и теперь раздвигает ее ноги еще шире. Кларк прикрывает глаза и приоткрывает губы, через которые выходят тихие всхлипы и стоны вместе с беспорядочными вдохами и выдохами, но затем пальцы встречаются с влагой, и стон, который эхом разносится по прачечной, принадлежит не Кларк, а Лексе.       — Блять, а ты мокрая.       Кларк не отвечает — она не может даже связно мыслить, когда Лекса медленно входит в нее не двумя, а сразу тремя пальцами без всякой прелюдии, но она жаждет большего, она жаждет, чтобы Лекса взяла ее настолько грубо, чтобы она забыла собственное имя — и поэтому Лекса лишь ухмыляется и замедляет движение своих пальцев, зная, какое мучение это приносит.       Ненадолго она перестает двигать рукой, глубоко погрузив пальцы в свою жену, а затем и вовсе полностью их вытаскивает и усмехается от разочарованного всхлипа, срывающемуся с губ Кларк. Лекса поднимает руку и не может удержать улыбку при виде своих блестящих от влаги пальцев, покрытых возбуждением Кларк. Установив зрительный контакт с Кларк, она засовывает один палец себе в рот и лукаво улыбается, когда замечает необузданную похоть, разгорающуюся на лице Кларк, пока она дочиста вылизывает свой палец, смакуя вкус.       — Лекса, пожалуйста...       Лекса затыкает ее пальцем, приложив его к ее губам, которые инстинктивно приоткрываются и позволяют ей просунуть его глубже. Кларк явно настолько возбуждена, что Лекса едва ли может сдержать собственные стоны.       — Что, не можешь выдержать немного дразнилок? — хрипло спрашивает она. Кларк встречается с ней глазами с измененным выражением лица. С него исчезла нужда, исчезло желание.       На нем осталось лишь требование, и когда Кларк открывает рот и произносит свои следующие слова, Лекса понимает, что больше не сможет отказывать ей в удовольствии.       — Трахни меня. Сейчас же.       И, разумеется, Лекса не может отказать своей жене.

***

      Рэйвен заходит в прачечную примерно в половине первого ночи, ожидая, что та будет полностью в ее распоряжении, а в итоге натыкается на Кларк, лежащую на стиральной машинке со слишком знакомой каштановой головой, запрятанной между ее бедер; с ее губ срываются стоны, а руки сжимают эти каштановые волосы и прижимают еще ближе к себе. Рэйвен застывает, как вкопанная, и все ее существо охватывает чистая радость при виде развернувшейся сцены. В ее голове возникает целая армия шуток, их настолько много, что ей с трудом удается выбрать только одну. Тот факт, что ни Кларк, ни Лекса не замечают ее присутствия уже почти минуту, слишком забавляет, так что в итоге она истерически прыскает от смеха, не в силах больше сдерживаться.       Кларк распахивает глаза и замечает стоящую в дверях Рэйвен, которая теперь разрывается от смеха. Она вскрикивает, приподнимается и отталкивает от себя Лексу.       — Твою ж мать!       Лекса подлетает к своему халату, а пока пытается его надеть, Кларк метается по комнате, пытаясь найти свою одежду. Все это время смех Рэйвен эхом отдается в тихом и безмолвном коридоре и прачечной.       — Поверить не могу, что вы были настолько озабоченными, что не смогли протащить свои задницы по коридору до своей спальни! — задыхается Рэйвен между приступами смеха, вытирая с глаз слезы. — Это просто потрясающе!       — Я занималась стиркой, — огрызается Кларк.       — Интересное прозвище для твоей жены — стирка. Хотя должна сказать, что в данном случае, стирка определенно занималась тобой.       Кларк недовольно стонет.       — Рэйвен, пожалуйста, заткнись.       — Кларк, дорогая, когда я вообще затыкалась?       — Просто никому не рассказывай.       — Что не рассказывать? — спрашивает другой голос.       Лекса готова умереть, когда из-за спины Рэйвен появляется растерянная Аня.       — Вы почему не спите?       — Стирка, — говорит ей Кларк.       Рэйвен поворачивается к своей девушке с ухмылкой на губах.       — Нет, они занимались не стиркой, а друг другом, да и еще так грязно, что это было прекрасно.       — Рэйвен, о чем ты, черт побери, говоришь? — спрашивает Аня. Но затем она переводит взгляд на Лексу и замечает, что та одета в один лишь шелковый халат, а на ее лице слишком виноватое выражение. — Ох, пожалуйста, не говорите мне, что вы трахались прямо тут.       Ни Кларк, ни Лекса ничего не говорят, и это достаточное подтверждение для Ани.       — Срань господня, Лекса. Сюда мог зайти кто угодно.       — Да-да, — стонет Лекса, закатывая глаза. — Конечно, ведь ты и эта засранка не занимались этим напротив дерева на заднем дворе мамы Кларк на Рождество.       У Ани расширяются глаза, а Рэйвен снова прыскает от смеха.       — Говорила же, что они нас заметили, — ухмыляется она.       — Рэйвен, я тебя прикончу.       — Не я настояла подышать свежим воздухом.       — Я тебя прикончу.       — Не я прижала себя к дереву. Нет, я отчетливо помню, что это была ты, и у меня на спине царапины от дерева, которые могут это доказать.       Аня бросает на нее свирепый взгляд, и, как ни странно, он ее затыкает.       — Поверить не могу, что вы предпочитаете трахаться в прачечной, а не в своей квартире, — вздыхает Аня, слегка качая головой в сторону Лексы.       — Ладно, мам, успокойся. Мы не ожидали, что кто-то войдет, — смеется Лекса. — Все было нормально, пока к нам не решила зайти Рэйвен.       — Да тут даже двери нет.       Кларк молчит уже некоторое время, пытаясь прийти в себя от разочарования из-за прерванного оргазма. Она была на грани, когда к ним внезапно ворвалась Рэйвен, и теперь она стоит рядом с Лексой, сгорая от желания, чтобы она закончила то, что начала.       — Кларк, ты в порядке? — с приподнятой бровью спрашивает Рэйвен. — Странно выглядишь.       Кларк бросает на нее убийственный взгляд.       — Я тебя прикончу. Но сначала... — она поворачивается и открывает стиральную машинку, быстро вынимая из нее все содержимое и закидывая в сушилку. — Отнесешь их к нам в квартиру, когда они постираются. Нас, вообще-то, прервали.       Затем она хватает Лексу за руку и уводит их из прачечной обратно в квартиру, слыша смех, эхом доносящийся за их спинами, несомненно, со стороны Рэйвен.       — Ох уж эта задница, — ворчит Кларк, закрывая за ними дверь. — Я ее правда прикончу.       Лекса только ухмыляется ей через плечо, прежде чем сбросить халат и повести свою жену вверх по лестнице, прекрасно понимая, что та не в силах оторвать глаз от ее тела, и наслаждаясь этим фактом. Она мучительно медленно раздевает Кларк, прежде чем толкнуть на кровать и одарить улыбкой.       — Итак... где мы остановились?