The Marrying Type

      Три дня спустя вся троица выздоровела, благодаря бдительному уходу и материнской заботе Ани. Огромное количество питательных веществ, продуктов питания и лекарств, которые она в них запихала, а особенно в Лексу, наверняка вылечило бы целую армию, но они не жаловались.       Так что в понедельник, в три часа ночи все они отправились провожать Аню в Африку. Кларк отказалась отпускать Рэйвен одну, а Лекса присоединилась к ним, потому что Аня и ее подруга. Накануне вечером они закатили небольшую прощальную вечеринку — Рэйвен настояла, чтобы Аня как следует оторвалась, в результате чего у последней все болело, а сон так и норовил взять верх.       Аня была практически готова к убийству — она ненавидела ранние утренние звонки и презирала полеты — а если добавить к этому тот факт, что она на целый месяц расстается с Рэйвен, ее раздражение можно понять. Она ненавидела, что Рэйвен выглядит такой подавленной, находясь на грани слез, и из-за этого бороться с собственным ноющим чувством в животе стало гораздо сложнее. В то утро не было ни остроумного подшучивания, ни язвительных комментариев или шуток. Рэйвен просто сидела рядом с ней на заднем сиденье машины, уткнувшись лицом ей в шею, держа ее руку в своей и вырисовывая большим пальцем круги на ее коже. Она нацепила на себя толстовку Ани, и Аня была более чем готова отдать ее в обмен на толстовку Рэйвен, которую заберет с собой в Африку.       Рэйвен дала ей даже две толстовки, потому что, по всей видимости, узнала, что ночи в Чаде могут быть очень холодными.       Аня же была уверена, что она зачерпнула эту информацию из сомнительных источников.       Кларк, Лекса и Рэйвен провожают Аню почти до самолета, и долгое время Аня и Рэйвен просто стоят, прижавшись друг к другу так, как будто и не собираются отпускать. Когда они все-таки отстраняются друг от друга, Ане прощается с Лексой, а затем снова заключает Рэйвен в свои объятия.       — Ты и глазом моргнуть не успеешь, а я уже вернусь, — нежно говорит Аня. — И я позвоню тебе, как только смогу, хорошо?       Рэйвен кивает.       — Не буду же я по тебе скучать или типа того, да?       Но шутка выходит не очень искренней. Аня ласково улыбается, обхватывает ладонями ее лицо и целует так глубоко, как только может. Она не любит проявлять свои чувства на людях, но этот случай — исключение. Мысль о том, что она не сможет касаться и целовать ее целый месяц не дает покоя.       Они знакомы всего пару месяцев, и все же расставание дается им с большим трудом. Аня знает, что будет скучать по ней — черт, она уже по ней скучает, хотя еще никуда и не улетела и все еще прижимается к ней губами и придерживает ее талию. Она скучает по ней, когда они спят в разных квартирах, а иногда скучает по ней даже тогда, когда утром она спускается за почтой.       Месяц расставания будет сущим адом.       — Ну, э-э, — бормочет Аня, как только они вновь отстраняются друг от друга. — Мне пора.       Рэйвен кивает.       — Не смей подхватить какую-нибудь дурацкую тропическую болезнь, ладно? Обещай.       Аня смеется.       — Не подхвачу, Рэйвен.       А затем она разворачивается, проходит через двери и исчезает. Рэйвен не шевелится, ссутулив плечи и стиснув зубы — она выглядит настолько маленькой, что Кларк не может не испытать к ней жалости. Она подходит к ней и обнимает за плечи. Рэйвен рвано выдыхает.       — Это глупо, — бормочет она.       — Согласна, — вздыхает Кларк. — Это глупо. Но она вернется через месяц.       — Знаю.       — Четыре недели.       — Слишком долго.       — Тридцать дней. Сегодня первый день. Осталось всего двадцать девять.

***

      Лекса вернулась на работу на следующий день, а Кларк осталась дома с намерением ухаживать за Рэйвен. Но та заперлась в своей спальне с твердым намерением не выходить за ее пределы, так что вскоре она почувствовала, что умирает со скуки.       В этом состоянии ее мысли начали блуждать и вскоре перешли к более компрометирующему характеру. На ее лице расплылась улыбка, когда она вспомнила быстрый секс, который у них был в душе, и засос, который ее жена оставила ей на шее.       Вздрогнув, она вспомнила о подарочной карте, которая была надежно спрятана в ящике ее тумбочки. И в следующее же мгновение мысли заполнила Лекса, распростертая под ней, пока она трахает ее игрушкой. Кларк содрогается от этой мысли, и жар, разлившийся внизу ее живота и между бедер, бесконечно ее возбудил.       Прошло уже слишком много времени с тех пор, как она в последний раз удивляла Лексу.       Таким образом, уже менее чем через час она оказывается в секс-шопе, ошеломленная практически всем ассортиментом и чувствуя себя одновременно возбужденной и немного напуганной.       Продавец, слава богу, оказался добрым молодым парнем, и, заметив ее очевидное отсутствие опыта работы с большинством предлагаемых товаров, подошел, чтобы помочь. С его помощью она вышла из магазина с совершенно новым страпоном и непреодолимым желанием немедленно его использовать. Но она подавила желание помчаться в офис Лексы. Она отправилась домой и побаловала себя долгой расслабляющей ванной, чтобы кожа была гладкой и мягкой и пахла манго и цитрусовыми, когда Лекса наконец вернется домой.       Домой она возвращается очень поздно, но в тот же момент, когда она входит в квартиру, она понимает, что ночь пройдет необычно. Кларк сидит на барном стуле в одном нижнем белье, с застенчивым взглядом и собранными в хвост волосами, который она не так часто видела — чаще всего они были убраны, когда они занимались сексом, так что намерения блондинки более чем очевидны.       — У тебя был... веселый день, — комментирует она. Кларк мычит, вставая, и подходит к ней, чтобы помочь снять пальто, уже оставляя невесомые поцелуи на ее шее. Лекса вздыхает и кладет голову ей на плечо, пока руки блондинки обвиваются вокруг ее талии и мучительно медленно начинают расстегивать пуговицы ее рубашки, которую после она бросает на пол, а затем тянется к молнии ее юбки, которая так же медленно покидает ее бедра.       Как только она оказывается в одном нижнем белье, Кларк берет ее за руку и ведет наверх. Она еще не сказала ни слова, но Лекса и не в настроении разговаривать.       Она может найти лучшее применение рту Кларк.       Кларк подводит ее к кровати и укладывает на нее, застенчиво ее седлая. Она завладевает губами Лексы, и Лекса счастливо вздыхает; она успела возбудиться от одного вида Кларк. Кларк такая... томная в своих поцелуях, такая медленная, но ее губы не покидает улыбка — она знает что-то, чего не знает Лекса, и с каждым застенчивым взглядом и лукавой ухмылкой ее любопытство невыносимо нарастает.       — Знаешь, — между поцелуев бормочет Кларк. — У меня для тебя сюрприз.       Лекса вздыхает и притягивает ее повыше, хватаясь за ее талию и прижимая к себе.       — Что за сюрприз?       — Я использовала подарочную карту.       Лекса удивленно и взволнованно таращится на Кларк.       — П-правда?       — Ага.       — А что...       Кларк усмехается и наклоняется, чтобы прикусить мочку ее уха.       — Я давным-давно говорила тебе, что возьму, и я сдержу свое обещание.       У Лексы перехватывает дыхание. Кларк усмехается тому, насколько ее будоражит эта мысль. Она оставляет поцелуй в нежном месте под ухом Лексы, прежде чем заговорить снова, но на этот раз низким и хриплым голосом, от которого, как она знает, у Лексы бегут мурашки.       — У тебя был долгий, напряженный день, — бормочет она. — А теперь я точно так же тебя трахну. Долго. Напряженно.       Бедра Лексы слегка приподнимаются.       — Пожалуйста.       Но Кларк цокает и снова целует ее в шею, но уже не нежно, а требовательно и страстно.       — Не торопись.       Кларк скользит рукой по ее ребрам, слегка впиваясь ногтями в кожу, пока не добирается до бедер. Затем она перемещает руку, чтобы обхватить ею пах Лексы, и более чем счастлива обнаружить, что та уже промокла насквозь.       — Настолько влажная? Уже?       Лекса краснеет.       — Возможно, на работе меня одолели... отвлекающие мысли.       — Да ну?       — Мысли о тебе.       — Поподробнее.       — Может, лучше ты меня трахнешь?       Кларк ухмыляется.       — Властная.       Лекса шевелит бедрами, слегка потираясь о руку Кларк.       — Скорее, нуждающаяся.       После этих слов она видит, как изменяется поведение ее жены — мягкость исчезает, сменяясь возбуждением и голодом, которых она никогда не видела, но более чем готова удовлетворить ее желания. Медленно, Кларк начинает доставлять ей удовольствие через тонкую ткань ее нижнего белья, не переставая целовать ее так, что в животе все переворачивается. Она мокрая, она готова и хочет, чтобы Кларк поскорее трахнула ее тем, что взяла по подарочной карте.       И она не просто хочет. Она в этом нуждается. У нее был долгий день, она невероятно устала и нуждается в разрядке, и если от одной мысли о том, как Кларк трахает ее игрушкой, у нее текут слюнки и она стонет, она даже представить не может, что с ней будет, если это произойдет на самом деле.       — Хочешь сюрприз?       Лекса смотрит в глаза Кларк.       — Хочу.       Кларк приподнимается и, оставив еще один томный поцелуй на бедре Лексы, направляется в ванную. Лекса лежит в ожидании, пока все ее тело разгорается от возбуждения и любопытства. Между ног все пульсирует, как и ее сердце, и ее охватывает желание удовлетворить себя прямо здесь и сейчас — но она не шевелится, а продолжает терпеливо ждать Кларк.       Лекса должна признать, что игрушка выглядит немного забавно, как и ремешок, но возбуждение накатывает с новой силой, когда Кларк выходит из ванной со страпоном между ног.       — Ладно, — бормочет Кларк, подходя все ближе. — Я никогда этим не пользовалась, но... это ведь не так уж и сложно, да?       Лекса смеется и ерзает на кровати.       — Как ты хочешь меня взять?       — А ты не помнишь, что я уже говорила?       Лекса кивает и встает перед Кларк. Она прижимает руку к ее щеке, завладевая ее губами в страстном, почти грубом поцелуе.       — Ты хотела взять меня сзади. Так сделай это. Возьми меня.       Кларк выглядит настолько удивленной ее резкими словами, что Лекса не может сдержать улыбку. Но в следующую секунду ее разворачивают и наклоняют над кроватью, и чужие губы принимаются покрывать ее плечо нежными поцелуями, пока рука блондинки настраивает игрушку под нужным углом. Первое прикосновение ощущается странно, но от предвкушения ее будто поражает электрическим разрядом. А затем, медленно, насколько это вообще возможно, Кларк начинает вводить игрушку внутрь.       Для Лексы это новое чувство, но не в коем случае не нежелательное. Кларк так осторожничает, что первый толчок выходит мучительно медленным, но затем, услышав довольный стон, сорвавшийся с губ шатенки, она становится все более и более уверенной в своих действиях. Зрелище перед ней опьяняет — она обожает спину и задницу своей жены, и теперь она может наслаждаться прекрасным видом и на то, и на другое, а пока шатенка нагибается под ней, игрушка глубоко погружается в ее влажность и тепло. Это грязно, это жарко, и боже, как же это заводит Кларк.       Кларк начинает двигать бедрами, сначала неспеша, чтобы освоить новую технику и дать шатенке время привыкнуть. Но после того, как Лекса толкается в игрушку и раздраженно стонет «еще» в подушку, Кларк ускоряет темп и вскоре трахает ее быстро и грубо. Лекса хныкает, время от времени вскрикивая, но звуки не указывают на боль, а только на удовольствие. Половина удовольствия идет от самого акта, от ощущения, как ее заполняет игрушка, но другая половина исходит от ментального аспекта происходящего. Кларк нагнула ее на кровати и подчиняет себе, вжимаясь в нее своими бедрами, и это кажется настолько грязным и сексуальным, что возбуждает до предела. Кларк впивается ногтями в ее талию, помогая себе толкаться в Лексу.       Она могла бы запросто кончить от одного только проникновения. Лекса это знает, как и Кларк, но Кларк полна решимости увидеть, как Лекса достигает кульминации. И поэтому она выходит из нее, переворачивает на спину и поднимает выше по кровати, а затем забирается на нее и снова входит. Лекса ахает от такого изменения угла, когда игрушка по-новому надавливает на ее точку «G», даря наслаждение. Кларк на ней и в ней; их губы сталкиваются друг с другом, словно машины на полной скорости. Лекса хватает блондинку за плечи, впиваясь в них своими короткими ногтями. Кларк заглушает своими губами ее довольные всхлипы, но не упускает из виду, как сокращается их интервал — Лекса уже близко, очень близко, и когда она закрывает глаза и царапают ее кожу, выпуская протяжный стон, Кларк понимает, что она достигла кульминации, и с благоговением наблюдает за ней, не прекращая делать толчки, но уже медленные и осторожные. Когда Лекса успокаивается, Кларк быстро расстегивает ремень и снимает с себя страпон, отбрасывая его в сторону прямо перед тем, как руки шатенки хватают ее лицо и притягивают к себе для страстного поцелуя. Лекса полностью истощена; легкий блеск пота поселился не только на ее теле, но и на теле Кларк. Лекса устало улыбается, нежно проводя пальцем по подбородку своей жены.       — Охуеть.       Кларк смеется и полностью ложится на Лексу, которая тоже заливается смехом, обнимает ее и переворачивает их, оказываясь сверху. Их губы снова встречаются, но Кларк не может не заметить, насколько устала Лекса.       — У тебя был длинный день, — бормочет она. — Тебе нужно отдохнуть.       — Но я хочу трахнуть тебя.       — Ты сможешь трахнуть меня, когда не будешь такой уставшей.       Лекса открывает рот, чтобы возразить, но не находит слов, которые бы опровергли заявление Кларк.       — Заткнись.       Кларк усмехается.       — Тебе понравилось?       Лекса мычит и кладет голову на грудь Кларк. Она могла бы поклясться, что все еще чувствует последствия своего оргазма.       — Это было потрясающе.       — Значит, ты не откажешься это повторить?       — Определенно.