The Marrying Type

      Через два дня наступает воскресенье. Кларк и Лекса собирались отоспаться, как и всегда делали в этот день, но около шести утра их будит дождь, барабанящий в окно. Даже Лекса просыпается от шума ветра и дождя, сотрясающего все здание, и они обе садятся на кровати, обнаруживая, что Нью-Йорк окутан серой стеной. Дождь льет с небес так сильно, что они даже не могут разглядеть Центральный парк, а температура в их квартире значительно понизилась.       — Как же красиво, — бормочет Кларк сидящей рядом с собой Лексе. — И так спокойно.       — М-хм.       — Ты когда-нибудь ходила гулять в Центральный парк во время дождя?       — Нет.       — Надо сходить.       — Кларк, нас могут ограбить.       — Уверена, что в такой дождь никто не выходит на улицу.       — Пойдем, когда он закончится.       Кларк смеется.       — Очевидно, ты никогда не видела такого дождя. Он будет идти еще несколько дней.       Лекса ворчит и утыкается лицом в шею Кларк.       — Значит, будем валяться в постели еще несколько дней.       Но Кларк снова смеется, выскальзывает из ее объятий и встает с кровати. Лекса хмурится, но ничего не говорит, пока не видит, как Кларк тянется к ручке балконной двери.       — Ты же не собралась наружу?       Кларк оглядывается через плечо и ухмыляется.       — Пойдем. Это весело.       — Кларк, там холодрыга.       — Пойдем, — уговаривает Кларк. — Поживи немного.       Лекса стонет.       — Но там хо-олодно. А тут так тепло.       — Ладно, а что, если после мы примем ванну? Тогда ты выйдешь?       Лекса делает вид, что обдумывает это предложение, хотя уже и приняла решение.       — Ладно. А ты сделаешь мне массаж?       — Мило, что ты все еще думаешь, будто должна просить об этом.       Лекса встает, подходит к двери, и они вместе выходят под пронизывающий мартовский дождь. На улице холодно, и они промокают за считанные секунды. Лекса ахает от холодка, пробежавшего по всему телу. Кларк же широко улыбается, наслаждаясь ощущением воды, и Лекса не может не восхищаться ею — даже сейчас, без макияжа, с растрепанными мокрыми волосами и промокшей одеждой, она — самое прекрасное, что она видела в своей жизни, и в этот момент она соглашается с ранними словами Кларк.       Поживи немного.       В этот момент она чувствует себя более живой, чем когда-либо, стоя под проливным дождем, пока вода обрушивается на землю и раскинувшийся перед ними город, стекает по стенам зданий и по коже, путается в волосах и посылает мурашки по всему телу, но ей все равно — она испытывает чистое, непорочное чувство, вот так отдаваясь власти земли. В этот момент она полностью понимает, что имела ввиду Кларк.       А затем Кларк хватает ее за талию и находит ее губы своими. Они такие теплые, в отличие от ледяной воды, стекающей по их коже. Лекса широко улыбается, прежде чем немного покружиться, топая босыми ногами по их балкону.       — Это ведь очень даже романтично, скажи? — спрашивает Кларк, все еще касаясь губ Лексы. — Поцелуй под дождем.       Лекса снова находит ее губы и нежно целует, прежде чем ответить.       — Меня еще никогда не целовали под дождем.       — И меня.       — Это правда очень романтично.       — Вот-вот.       — Но я начинаю замерзать.       Кларк смеется и отстраняется от нее, хватая ее за руку и утаскивая обратно в квартиру, а затем в ванную, где она тут же включает воду. Пока они ждут, когда наберется вода, Кларк поворачивается к Лексе с лукавой улыбкой на лице.       — Ты ведь знаешь, что твоя майка полностью прозрачна? — спрашивает она Лексу. Лекса опускает взгляд, но нисколько не удивляется, когда видит насквозь промокшую и прилипшую к своему телу футболку. Без удивления она отмечает и тот факт, что Кларк смотрит на нее с беззастенчивым восхищением, и слегла ухмыляется.       — Нравится то, что ты видишь?       Кларк мычит.       — Ты бы определенно выиграла в конкурсе мокрых футболок. Никто бы не смог составить тебе конкуренцию.       Лекса смотрит на промокший торс своей жены и футболку, которая точно так же прилегает к ее телу.       — Ты в этом уверена?       — В чем?       — Думаю, ты бы смогла составить мне конкуренцию.       Кларк смеется и прижимает ее к шкафчику и кладет свои руки по обе стороны от Лексы, наклоняясь за поцелуем.       — Или мы могли бы договориться ничьей.       — Ничьей?       Кларк стягивает с нее майку и начинает покрывать теплыми поцелуями ее холодную кожу.       — Как думаешь, у нас еще есть время, пока набирается вода?       Лекса бросает взгляд на ванну.       — Не-а. Уже чуть ли за края не переливает.       — Да блять.

***

      После долгой приятной ванны они спускаются на первый этаж, чтобы позавтракать тем, что найдут в холодильнике — Кларк съедает пиццу, как обычно делают, когда лень готовить, а Лекса подкрепляется фруктами. Хотя половину ассортимента, который она кладет себе на тарелку, крадет Кларк, Лекса все равно довольствуется тем немногим, что ей удается съесть — она не большая любительница плотных завтраков, а особенно в этот день. На сегодня у нее нет никаких планов.       — Знаешь, — начинает Лекса, — думаю, нам нужно выключить весь свет в доме.       Кларк смотрит на нее с озадаченным выражением лица.       — И зачем нам это делать?       Лекса пожимает плечами.       — Не знаю, чтобы притвориться, как будто у нас выбило пробки? Мы могли бы зажечь свечи...       — Ты как всегда со своими свечами, — смеется Кларк. — Дурашка.       — Грубо.       — Хотя мне нравится, когда отключают свет.       — Вот и я о том же.       На губах шатенки появляется легкая самодовольная улыбка, и Кларк снова смеется, наклоняясь, чтобы стереть эту ухмылку.       — Так ты хочешь притвориться, будто у нас в доме отключили свет?       — А что? Это же романтично.       — Возможно.       — Поверь мне, Кларк. Это будет романтично.       Кларк улыбается и запрыгивает на кухонный островок.       — Ладно. Порази меня.       — Ты ожидаешь, что я одна все устрою?       — Ага.       — С чего бы это?       — Тебя не было всю неделю, Лекса. И ты не пришла на ужин в четверг. Должна же ты это как-то компенсировать.       Лекса поднимает бровь.       — Так значит, все то, что произошло в ванной, не считается за компенсацию?       — Не совсем.       — Два оргазма, Кларк.       Кларк ухмыляется.       — Не-а. Я приготовлю закуски и какао. А ты устраивай свою романтическую сцену.       Лекса удаляется, а Кларк выполняет свое обещание. Она изо всех сил старается не смотреть на то, что Лекса делает в гостиной, а это довольно-таки сложно, учитывая, что в их квартире открытая планировка, из-за чего с любой точки кухни открывается вид на гостиную. Тем не менее, она сосредотачивается на расстановке фруктов, крендельков и других сдобностей, которые смогла отрыть в их шкафчиках, на красивый маленький поднос, пока Лекса не выключает везде свет и не подходит к ней.       Из-за того, что небо затянуто тучами, в их квартире становится темно, несмотря на то, что за окном день. Лекса зажгла все свечи, прежде чем выключить свет, и теперь вся гостиная освещается их тусклым, порхающим светом. В воздухе витает нежный аромат лимона и шалфея, и, направляясь к Кларк, Лекса не может не испытывать бесконечное расслабление. Она действительно нуждалась в таком дне, когда можно просто побыть в тишине и покое и насладиться дождем.       У нее выдалась тяжелая неделя, а после этого еще и вся эта ситуация с Аней. Лекса совершенно измотана, и ей правда не хватало времени на Кларк. У Кларк тоже плотный график, и иногда они виделись только ночью — Кларк все еще спала, когда Лекса уходила на работу, а когда та возвращалась — Кларк уже успевала отправиться по своим делам. Однажды вечером Кларк ушла в кино с Октавией, а вернулась только в полночь и обнаружила уже крепко спящую Лексу. У них мог состояться короткий разговор, после которого шатенка зевала и засыпала, не проходило и секунды.       Лекса активно работает над крупным делом, но не как самостоятельный адвокат, а больше как помощница Индры — в конце концов, Индра заправляет всем офисом, и поэтому большая часть бумажной работы падает на Лексу. И она вовсе не возражает. Дело будет закончено на следующей неделе, и тогда у нее появится больше свободного времени.       Но она знает, что Кларк скучала. Она подрабатывала в кафе неподалеку, но устроилась туда на неполный рабочий день. Лексе жаль, что она не могла проводить больше времени со своей женой, и поэтому она наслаждается этим днем, этим воскресеньем, когда она может сосредоточиться исключительно на Кларк, ну, и, может, на дожде, барабанящем по окнам.       — Пойдем, — бормочет она в ухо Кларк, обнимая ее сзади за талию. — Давай приляжем.       — Мы только что встали с кровати.       Лекса мычит и кладет подбородок на плечо Кларк.       — Не в кровать. Я построила нам крепость.       — Серьезно?       — М-хм.       — Только не говори, что поставила свечи в крепость.       — Не настоящие.       Кларк улыбается и потягивается за двумя кружками горячего какао, покрытым взбитыми сливками, шоколадным соусом и маленькими зефирками, и протягивает их Лексе.       — Ты возьми кружки, а я возьму поднос.       — Они выглядят как кошмар диабетика.       — Сегодня можно, Лекса. Мы обе этого заслуживаем. Я всю неделю питалась твоими веганскими закусками.       — Это просто полезная пища, — комментирует Лекса, направляясь в гостиную. — Полезнее, чем эта.       — Если я съем хоть еще одно кешью, то помру.       — Не помрешь. Проживешь дольше.       — Нездоровая пища — это хорошо.       — Конечно, — признает Лекса. — Но только в умеренных количествах.       — Ладно, ладно.       — Так ты хочешь стоять и болтать весь день или предпочла бы залезть в нашу крепость?       Кларк только тогда понимает, что они стоят перед искусно собранным фортом из подушек. Лекса установила метлу между двумя диванами так, чтобы она приподнимала полог из одеял на достаточную высоту, позволяя им пригнуться и попасть внутрь без особых трудностей. Внутри форта валяются почти все подушки, которые у них есть, а также покрывала и одеяла со второго этажа, как и разбросанные тут и там светодиодные лампочки, делящиеся с ними своим тусклым светом. Один конец форта оказывается открытым, благодаря чему они могут видеть окно, а за ним — дождливый Нью-Йоркский горизонт. Странное зрелище — смотреть на город, окутанный каскадами воды и облаков. Вершины самых высоких зданий теряются в тумане, а небо как никогда серое. Но в их маленьком и хорошо освещенном уютном гнездышке тепло и удобно.       Тут классно.       Лекса прижимается спиной к дивану и отставляет дымящиеся кружки с какао в сторону, позволяя Кларк сесть у нее между ног. Затем она притягивает блондинку ближе к себе, так близко, насколько может, и кладет голову ей на плечо, крепко обхватывая руками ее талию.       — Тут классно, скажи?       Кларк мычит и поднимает руку, чтобы нежно погладить шатенку по щеке.       — Да.       — Извини, что я была так занята в последнее время.       — Я все понимаю.       — Но тебе это не нравится.       — Да я и сама была занята. Мы просто не могли провести время друг с другом из-за разных расписаний, вот и все.       — Но я работала большую часть дня.       — Это да, — вздыхает Кларк. — Но я все понимаю. Первое крупное дело — ты хочешь показать Индре, насколько ты хороша. Я это понимаю.       — Конечно, понимаешь.       — Но мне правда кажется, что тебе следует побольше спать.       — Я бы отоспалась в четверг, но потом произошла вся эта история с Аней...       — Да. Дерьмово было.       Лекса слегка поворачивает голову и притягивает Кларк ближе к себе.       — Я рада, что с ней все хорошо.       — Я тоже.       — Рэйвен тоже выглядит счастливой.       Кларк смеется.       — О боже, как же жаль, что тебя вчера не было — я даже не знаю как, у нас ведь толстые стены и все такое, но, клянусь богом, я их слышала. Я хотела рассказать тебе об этом вчера вечером, но ты пришла домой и сразу рухнула в постель, так что я решила повременить...       — Слышала их? В плане...       — Ага.       — Насколько громкими вообще надо быть, чтобы это произошло?       — Достаточно громкими. Или, может, они занимались этим прямо рядом с нашей кухонной стеной.       — Скорее всего, прямо с ее обратной стороны, это так в духе Ани...       — Лекса! Мне не нужно слышать эти подробности, — вздрагивает Кларк. — Рэйвен — моя лучшая подруга, но я бы предпочла не представлять ее в таком свете. Не-а, нет. Фу.       Лекса хихикает.       — Иногда я забываю, что у тебя такое визуальное мышление.       Кларк тянется за виноградом и предлагает одну виноградинку Лексе, которая с радостью ее принимает.       — Знаешь... я тут думала о Сан-Франциско...       — Хм?       — Мы заведем собаку?       Лекса удивленно смотрит на нее.       — Мы ведь это и планировали, нет?       — Ну, да... но вот в чем дело. В общем, у Линкольна есть подруга — Монро или типа того. Короче, она завела щенка примерно две недели назад, но оказалось, что у нее аллергия, так что теперь щенку нужен новый дом.       — И ты спрашиваешь, можем ли мы его забрать себе?       — Может быть?       — У тебя есть его фотография?       — Да, на моем телефоне, но он наверху...       — Нет, он тут, — говорит Лекса, протягивая руку за спину, чтобы взять телефон Кларк. — Я принесла сюда наши вещи, потому что решила, что мы проведем здесь весь день. Еще я взяла твой альбом для рисования и «Мир Софи» — ты ее все еще не дочитала.       Кларк хмурится на нее, принимая свой телефон, и начинает искать фотографию, которую ей отправили.       — Книга тяжелая, понятно?       — Вообще нисколько.       — Ладно, может, и не тяжелая, но все эти учебные сегменты... из-за них мне кажется, будто я в школу вернулась.       — Ты ведь понимаешь, что ты не обязана ее читать?       — Это твоя любимая книга. И она хорошая, если не считать тех частей, которые я не понимаю.       — Я могу объяснить их тебе.       — И я ловлю тебя на слове, — говорит Кларк, поворачиваясь к ней на коленях и показывая ей фотографию на своем телефоне. — Посмотри на эту милую мордашку. Мы просто обязаны его забрать.       Лекса не видит никакую милую мордашку, а только бледно-желтое пятно меха и то, что могло бы быть мордашкой, но это не точно, потому что щенок был в движении.       — У него есть имя?       — Нет, пока нету. Ну, она собиралась назвать его Рокки, но он еще слишком мал, чтобы запомнить свое имя.       — Где она живет?       — В Квинсе. Линкольн сказал, что она будет более чем счастлива отдать его нам за половину цены, которую сама за него отдала...       — Мы уплатим всю сумму. Она не должна терять и деньги, и щенка.       Кларк улыбается.       — Ты и твое доброе сердце. Ладно, значит, уплатим всю сумму? Это значит, что мы его берем?       Лекса наклоняется и запечатлевает на ее губах поцелуй, в котором читается и предвкушение и любовь, а когда она отстраняется, она улыбается, как маленький ребенок, и Кларк не может не усмехнуться.       — Да, мы его берем. Я его уже люблю.       — Как назовем?       Лекса пожимает плечами, снова опираясь на диван спиной и притягивая к себе Кларк.       — Не знаю. Давай дадим ему какое-нибудь нелепое имя.       — Банан?       — Мы не можем назвать собаку Бананом, Кларк.       — Котенок?       — Это странновато, — размышляет Лекса. — Может, Рыбка?       — Рыбка?       — Да, Рыбка.       — То есть, Банан — неприемлемое имя для собаки, а Рыбка — вполне?       — А что не так с Рыбкой?       — Оно... странное.       — И это проблема?       Кларк закатывает глаза.       — Нет, не проблема. Если хочешь назвать нашу собаку Рыбкой, ладно. Но ты будешь убирать его какашки.       — Это мы еще посмотрим.       — А, и я ни за что не буду выводить его на утренние прогулки в одиночку. Тебе придется научиться быть жаворонком.       — Ладно-ладно. Посмотрим.       — Нет, обещай. Прямо сейчас. Ты будешь выгуливать его как минимум три раза в неделю.       Лекса вздыхает.       — Ладно. Я буду выгуливать его три раза в неделю.       — И я буду выгуливать его три раза в неделю, а на седьмой день недели мы будем выгуливать его вместе.       — Так мы сможем выгуливать его вместе только по воскресеньями? — шутливо дуется Лекса, и Кларк прыскает от смеха, а затем целует ее глупое милое личико.       — Ты идиотка.       — Я просто пошутила.       — Я знаю.       — Значит, мы берем щенка?       — Мы берем щенка.