The Marrying Type

      И вот два дня спустя они нервно, но с предвкушением стоят перед дверью, не совсем понимая, чего ожидать.       — Уверена, что мы справимся? — быстро спрашивает Кларк. — С щенком.       — Справимся, Кларк. И если он такой же милый, как ты утверждаешь...       — Это же щенок, Лекса. Конечно, он милый.       Лекса смеется.       — Ты права. Ну что, звоню в дверь?       — Погоди. Дай подышать.       После того, как Кларк достаточно успокаивается, Лекса протягивает руку и нажимает на маленькую кнопку рядом с дверью. В ответ на звонок они тут же слышат приглушенный лай, и Лекса понимает, что ей конец. Мгновение спустя дверь открывается, и на пороге появляется подруга Линкольна, причудливо выглядящая женщина с искусственным ирокезом, голубым с одной стороны и розовым с другой, и с невероятно краснющим носом.       — Кларк и Лекса? — спрашивает она. — Подруги Линкольна?       Кларк замечает маленького щенка, пытающегося протиснуться между ног Монро, и улыбается, прежде чем протянуть руку.       — Э-э, да. Я Кларк. А это моя жена Лекса.       — Жена? Здорово. У меня даже девушки нет, — улыбается Монро, пожимая руки Кларк и Лексе. — Заходите, но предупреждаю сразу — он очарователен и энергичен, но у него острые, как бритва, зубы.       Они переступают порог, видят щенка и сразу же в него влюбляются. Это золотистый ретривер, которому едва исполнилось десять недель, и этот крошечный пушистый комочек так рад видеть их обеих, что это просто ошеломляет. Лекса присаживается на корточки, и щенок мгновенно подбегает к ней, взволнованно скуля и пытаясь одновременно облизать и покусать ее пальцы. Она смеется. Это чувство так ново для нее, ведь все собаки, которых она встречала в своей жизни, были искусно обучены и больше выполняли роль аксессуаров, а не домашних животных. А этот щенок такой энергичный, невинный и такой милый, что она просто не знает, что делать.       Монро улыбается.       — Можешь его потискать, если хочешь. Ему нравится, когда его берут на руки.       — Правда?       — Да, не стесняйся.       Лекса озадаченно смотрит на щенка.       — А как...       Кларк опускается на корточки рядом с ней и быстро поднимает щенка.       — Вытяни руки.       Лекса так и делает, и уже через мгновение в ее руках оказывается комок шерсти, а розовый язык пытается добраться до ее лица. Она взвизгивает, но не роняет собаку, а только пытается увернуться от его проворного языка, но с треском проваливается. Кларк не может удержаться от смеха, как и Монро, а вот Лекса плотно сжимает губы, пока щенок продолжает облизывать ей лицо, и снова не знает, что делать.       — Он немного энергичен, — объясняет Монро. — Но он добрый.       — Он очарователен.       — Так вы его заберете?       Кларк недоверчиво смотрит на нее.       — Конечно, заберем. Если только ты не передумала?..       Монро чихает в ответ.       — Нет, он ваш. Я люблю его, но из-за него у меня из носа течет, как из крана. Я не могу оставить его себе.       — Слышал, Рыбка? — Лекса воркует с щенком, который принялся грызть шнурок ее толстовки. — Ты теперь наш.       — Хочешь, чтобы мы перевели тебе деньги сейчас, или...       — Да, было бы здорово.       Лекса остается сидеть на полу с собакой, пока Кларк отходит в сторону, чтобы уладить финансовый вопрос. Щенок такой маленький, такой пушистый, такой мягкий, теплый и очаровательный. У него такой крошечный носик, такой розовый язычок, и ее даже не беспокоят его слюнявые щенячьи поцелуи. Она всегда хотела щенка, но родители не позволяли ей завести собаку, а потом у нее просто не было такой возможности.       Но теперь она держит щенка, своего щенка, и он невероятно очарователен. Она уже так сильно его любит, что даже не понимает, как такое возможно, и не может контролировать смешки, то и дело покидающие ее горло.       — Не хочешь и мне дать потискаться с щенком, или...       Лекса поднимает глаза на Кларк и улыбается.       — Может быть.       Кларк улыбается ей в ответ и вытаскивает ошейник, который они ему купили. На кожаном светло-голубом переплете выведено золотыми печатными буквами имя — «Рыбка».       — Не шевелись, Рыбка, — смеется Кларк. — Господи, эта собака такая же прилипчивая, как и ты.       — Эй!       — Я не права?       — Я не так небрежно целуюсь.       — Может быть, — ухмыляется Кларк, забирая пса из рук шатенки и прижимая его к себе. — Ладно, Рыбка. Ты пойдешь с нами домой.       Лекса надевает на него поводок, и он, конечно, пытается укусить ее за руку, а затем и за поводок — он еще не привык ни к ошейнику, ни к поводку, и поэтому отвести его домой оказывается непросто. Лекса держит его на руках в метро, но позволяет ему гулять по улице. Конечно, из-за этого их путешествие занимает гораздо больше времени, потому что Рыбка еще не умеет ходить на поводке — сначала он тащился сзади, а затем начал тянуть вперед, все время пытаясь схватить первого попавшегося человека на улицах Нью-Йорка.       Кларк прекрасно проводит время, наблюдая, как Лекса пытается справиться с этим маленьким комочком шерсти, и от души смеется над каждой рожицей, которую Лекса корчит их собаке. Но роли меняются, когда поводок вручают ей. Кларк изо всех сил старается ни на кого не наткнуться, в то время как Рыбка, по всей видимости, изо всех сил старается задушить себя этим самым поводком.       — Божечки, — вздыхает Кларк, когда они, наконец, добираются до своей квартиры. — Он маленький монстр.       — Мы будем его дрессировать.       — Ага. Не думаю, что способна отказать этой очаровательной мордашке.       Лекса смеется.       — Как и я. Просто попросим помощи Ани. Она точно сможет сохранять хладнокровие.       Но, как оказывается, Аня определенно не может сохранять хладнокровие в присутствии Рыбки.       Аня полностью очарована маленькой собачкой и даже немного воркует с ним, удивляя тем самым не только Кларк и Лексу, но и Рэйвен. Конечно же, они ворвались к ним в квартиру, как только услышали, что они привели щенка, разумеется, не забыв про подарки — они купили ему маленькую симпатичную бандану, предназначенную для ношения на шее, потому что, по словам Рэйвен, «он может выглядеть мило, но он должен быть хоть немного крутым».       Рэйвен совершенно равнодушна к Рыбке. Она выросла с собаками и ведет себя с ним так расслабленно, что даже не вздрагивает, когда его зубы снова и снова впиваются в ее руку. Она просто ухмыляется, поднимает его мордочку к своему лицу и тихо просит отпустить — как ни странно, он отпускает ее руку из своей пасти и даже как будто выглядит немного виноватым.       — Как ты можешь быть такой... как ты можешь игнорировать эту грустную мордашку? — заикается Кларк. — Ты только посмотри на него, ты его чуть до слез не довела!       — Не доводила я его до слез, — смеется Рэйвен. — Вам нужно научиться игнорировать его очаровательность. Нельзя, чтобы он управлял вашими жизнями.       — Но он такой милый.       — Знаю. Он просто очарователен.       — Тогда как?       — Легко. Погодите, пока он не нагадит на ваш любимый ковер. Или еще лучше, погодите, пока не вляпаетесь в его дерьмо в два часа ночи.       — Ой, фу, мерзость какая, — жалуется Лекса. — Этого не произойдет.       — Произойдет, поверь мне.       — Он воспитанный щеночек, да? — воркует Лекса. — Да, ты такой воспитанный.       Рэйвен разражается смехом, привлекая к себе все внимание.       — Извините, я просто... боже, какими вы будете родителями? Лекса уже по уши влюблена в этот маленький комочек шерсти и дерьма, а Кларк заискивает перед ними обоими. Это восхитительно, но настолько приторно сладко, что у меня скоро разовьется кариес.       — Мы будем отличными родителями, — заявляет Лекса, вставая с Рыбкой на руках. — Мы будем замечательными.       Кларк гримасничает.       — Я, наверное, облажаюсь.       — Кларк, ты не облажаешься.       — Могу ведь...       — Но не облажаешься.       — Может, перестанем говорить о наших гипотетических детях? — спрашивает Кларк. — Мне всего 24. А это еще слишком рано для ребенка. У меня даже работы нет...       — Ты скоро найдешь работу, — успокаивает ее Лекса. — И не переживай. Никаких детей в ближайшее время.       — Не забывайте, я забила вашего первенца, — напоминает им Рэйвен.       — Что это вообще значит? Ты ворвешься в родильное отделение и заберешь нашего ребенка, или...       — Нет, это значит, что я буду крестной вашего первенца, и я буду самой крутой крестной в мире.       — Что, если мы не будем рожать? Что, если мы усыновим ребенка?       — Тогда этот ребенок все равно будет вашим первенцем. Так что не отделаетесь.       Аня, которая до сих пор гладила Рыбку, поднимает глаза.       — Вообще-то, я забила их первенца гораздо раньше тебя.       Рэйвен резко оборачивается и смотрит на нее с дерзким блеском в глазах.       — Э-э, нет, не забила.       — Лекса? — зовет Аня. — Может, скажешь, кто из нас прав?       Лекса гримасничает.       — Извини, Рэйвен. Аня правда забила моего первенца много лет назад.       Аня победоносно ухмыляется и щелкает Рэйвен по носу.       — Так-то. Еще в седьмом классе, кажется?       — Я тогда была в пятом классе, но да.       — Точно.       — А мы можем обе быть крестными? — спрашивает Рэйвен. — Я уже все спланировала — я куплю нам одинаковые кожаные куртки, буду возить ребенка в Диснейленд, и я буду такой крутой, и...       Аня затыкает ее быстрым поцелуем.       — Ты идиотка.       — Заткнись.       — Вы такие очаровательные, — вмешивается Кларк. — Кстати говоря, что насчет того двойного свидания? Прошла уже целая вечность...       — Кларк, я вернулась меньше недели назад, — указывает Аня. — Но да, я бы с удовольствием сходила с вами на двойное свидание. Рэйвен?       Рэйвен кивает.       — Да, конечно. Но лучше бы вам не фотографировать нас весь вечер, иначе кто-нибудь его не переживет.       — Ладно, ладно, — смеется Лекса. — Значит, пойдем на двойное свидание?       — Да. Но, может, чуть позже. У меня есть кое-какие дела по работе, — вздыхает Аня. — На самом деле, много работы. Может, на следующей неделе? Скажем, в пятницу?       — Звучит отлично.       — Ладно, а теперь нам, кажется, пора уходить, — говорит Рэйвен, тяня за руку Ани. — Маленький монстр выглядит так, будто вот-вот нагадит.       — Что? — спрашивает Лекса, оборачиваясь, чтобы посмотреть на Рыбку, который наворачивает круги по кухне. — О, нет...       Аня и Рэйвен исчезают за долю секунды. Рыбка действительно какает на пол, и Кларк гримасничает от неприятного запаха.       — Лекса, убери.       — Почему я?       — Ты ближе к бумаге.       — Это буквально худшее оправдание в мире.       — Ну, пожалуйста? Воняет же.       — Кларк, мы постоянно будем убирать его какашки.       — Знаю, но ведь нужно же с чего-то начинать. Так что давай. Окажи честь.       Лекса закатывает глаза и убирает какашки, а затем театрально гоняется за Кларк, угрожая своими «вонючими» руками — конечно, на самом деле они не пахнут, но Кларк все равно отказывается позволять ей прикоснуться к себе, хотя вскоре Лексе удается поймать ее в объятия и уложить на диван.       — Отвали, вонючка! — смеется Кларк. — Боже, какая же ты...       Лекса завладевает ее губами, не давая договорить.       — Заткнись.       — Нет.       Лекса снова ее целует.       — Тс-с.       — Не-а.       Их третий поцелуй прерывает Рыбка. Он тявкает и пытается забраться к ним на диван, неуклюже цепляясь крошечными лапками за его край. Лекса садится, чтобы оседлать бедра Кларк, а затем берет щенка на руки и прижимает к себе, широко улыбаясь.       — Знаешь, — говорит Кларк, наблюдая, как Лекса почти полностью игнорирует ее в угоду Рыбки. — Кажется, мы правда завели ребенка. Ты только взгляни на него, купается в твоих объятиях.       — Ой, перестань.       — Я серьезно. Взгляни на него. Мы убираем за ним дерьмо, кормим его, водим на прогулки, а еще никогда не остаемся одни...       — У тебя возникли сомнения?       — Нет, конечно, нет. Он просто очаровашка.       — Я уже люблю его.       — Ну, разумеется.       — И что это должно значить?       — Ой, только не говори, что не легко влюбляешься, потому что так оно и есть.       — А это плохо?       — Нет, конечно.       — Хорошо.       — В конце концов, ты же влюбилась в меня после четырехчасового разговора...       — Не правда!       — Нет, правда!       — Клянусь, не правда.       — Кажется, я уже влюбилась, — цитирует Кларк. — Ты сама так сказала.       — Но ты сказала, что на 90% уверена, что влюбляешься...       — И все же. Ты-то на тот момент уже влюбилась.       — Почему ты делаешь из этого соревнование?       — Не делаю, — мычит Кларк, садясь и обнимая Лексу за талию. — Я просто хочу сказать, что ты романтичная дурашка с огромным сердцем.       — Возможно.       — Это очаровательно.       — Перестань.       Лекса краснеет, и Кларк не может не наклониться через голову Рыбки, чтобы поцеловать ее. Конечно, Рыбке кажется, что и он должен поучаствовать, и поэтому начинает облизывать подбородок Кларк, вызывая у нее смех.       — Рыбка, я тебя люблю, но тройничок мы с тобой устраивать не будем.       Лекса прыскает от смеха.       — Боже упаси. Это просто неправильно.       — Может, выгуляем его?       — А он не устанет? Мы и так много прошли.       — Ты видишь этого щенка? Думаю, энергия у него никогда не иссякнет. Никогда.       Лекса смеется, когда Рыбка почти делает сальто, выпрыгивая из ее рук, чтобы погнаться за собственным хвостом, как будто услышав комментарий Кларк и почувствовав необходимость доказать ее правоту.       — Это правда.       — Мы завели себе кошмар.       — Очаровательный кошмар, — напоминает ей Кларк. — Который мы оба любим.       — Да, да. Но на этот раз ты убираешь его какашки.