The Marrying Type

      Следующая неделя проходит для четверых женщин совершенно по-разному. Кларк и Лекса посвящают эту неделю исцелению — Лекса дает Кларк личное пространство, которая та с радостью принимает; в конце концов, Лекса солгала ей, и, пусть она и простила ее за это, боль от этого не утихла. Не помогает и то, что на следующую неделю назначено предварительное слушание по делу родителей Лексы, из-за чего они обе переживают стресс — они не раз действуют друг другу на нервы из-за нарастающего беспокойства, но, к счастью, в их квартире достаточно места, чтобы побыть в одиночестве и остыть, а затем помириться тихими извинениями и поцелуями. Даже во время ссор они прекрасно осознают тот факт, что на самом деле не злятся друг на друга — злятся они в большей степени на родителей Лексы, и этот гнев только усиливается тревогой, стрессом и страхом, которые поселились в их сердцах.       Рэйвен тоже встревожена и напряжена, но по совершенно другой причине. Прошло уже шесть дней с ее визита с Синг-Синг, и в течение всего этого времени ей удается хранить свою тайну, хотя и не так успешно, как она надеялась. Аня замечает нервозность в ее движениях и словах, но все еще пытается определить причину такого поведения. Она предполагает, что это потому, что Рэйвен до сих пор не получила ответа по поводу работы, которую так хочет получить, а потому относится к ней с особой добротой, принося ей пиццу и пиво и удивляя ее поцелуями и объятиями, гораздо чаще, чем обычно.       Рэйвен жалеет, что не может рассказать о том, что сделала, Ане. Она бы хотела услышать слова утешения, чтобы быть уверенной в том, что ее не арестуют и не посадят в тюрьму за то, что она, по сути, нанесла удар репутации родителями Лексы.       Конечно, если все вообще получится. Это очередной источник ее беспокойства — она надеялась, что все произойдет быстро, что на следующий же день они пойдут ко дну, но ничего не произошло до сих пор.       К седьмому дню она настолько привыкает к этому постоянному состоянию легкого беспокойства, что уже спокойно засыпает. Аня снова остается у нее на ночь — ну, теперь она почти всегда остается с ней, так что Рэйвен считает абсолютно нелепым, что она все еще настаивает на сохранении своей квартиры, но позволяет делать ей так, как ей хочется. Пока она может сворачиваться калачиком в ее объятиях по ночам, Рэйвен не особо размышляет о том, куда доставляют почту Ани.       Она умиротворенно засыпает, совершенно не подозревая о том аде, в который они попадут буквально через несколько часов.

***

      Кларк и Лекса просыпаются около пяти утра от пронзительного звонка телефона Кларк. Лекса стонет и пихает блондинку, и та протягивает руку, чтобы взять телефон, а затем отвечает на него раздраженным рыком:       — Что?       — И тебе доброе утро, — саркастическим тоном отвечает Эбби.       — О, доброе утро, мам, — зевает Кларк. — Я думала, что это Рэйвен.       — Ну, а это я. Ты уже видела сегодняшние новости?       — Мам, на часах пять утра. Так что нет.       — Что-то случилось. Возможно, ты захочешь об этом почитать.       — Что случилось?       — Ты знаешь эту группу социальной справедливости, этих хакеров… кажется, они называют себя «Миссия»?       — Ближе к делу, мам...       — Они разоблачили Вудсов, Кларк. Вообще все. Новости гуляют по всему интернету, твои родственники... все довольно серьезно.       Кларк бледнеет.       — Погоди, что?       — Я тебе перезвоню, тебе нужно увидеть все самой.       Эбби вешает трубку через секунду, и Кларк немедленно открывает новости на своем телефоне. Лекса все еще в полусне, так что пока не понимает, что происходит, но, когда блондинка начинает пролистывать статьи, она начинает слышать тихие проклятия, срывающиеся с ее губ.       — В чем дело, Кларк? — бормочет Лекса.       — Прочти это.       Кларк подносит телефон к ее лицу. Лекса протягивает руку за своими очками для чтения, чтобы все разглядеть.       «РАЗОБЛАЧЕНИЕ Вудсов — падение империи Юридических услуг Вудс».       — Что? — ахает Лекса, выхватывая телефон из рук Кларк. — Что?!       Она читает дальше, бледнея все сильнее и сильнее с каждым прочитанным словом.       — Они... что?       Она в шоке. Перед ее собственными глазами разворачивается то, о чем она мечтала годами — все секреты ее родителей раскрыты — налоговые махинации, шантаж, все их грязные делишки, и она уже видит, насколько серьезными будут юридические последствия.       — Это ведь хорошо? — неуверенно спрашивает Кларк. — Это же хорошо, да?       Лекса смотрит на нее, разинув рот, и несколько секунд просто моргает, прежде чем сформулировать связный ответ.       — Кларк, это... черт, это... я даже не знаю, что сказать...       Она снова переводит взгляд на статью, и Кларк ждет некоторое время, пока она полностью ее пролистает. Сама она прочитала только первый абзац, прежде чем поняла, что Лекса тоже должна все увидеть, и теперь с тревогой ждет, когда она закончит, чтобы услышать, что вообще произошло.       Но затем она видит, как удивление на лице шатенки сменяется шоком, а затем и страхом, и начинает беспокоиться.       — Что?       — Они... меня упоминают в этой статье.       — Что?!       Лекса дочитывает статью, а затем откладывает телефон слегка дрожащими руками.       — Я... я есть в некоторых документах.       — Ты?       — Я ведь их дочь, так что в этом нет ничего удивительного, но черт... боже мой, что, если нас втянут в этот скандал? В смысле меня, что, если меня...       — Лекса, успокойся. Позвони Индре, попроси ее помочь.       Лекса протягивает руку за своим телефоном, но тот тут же начинает звонить, показывая на экране неизвестный номер.       — Мне ответить? — спрашивает Лекса, выглядя немного напуганной. — Я...       — Я не знаю.       Лекса отвечает, но через мгновение вешает трубку.       — Это репортер, — выплевывает она. — Куда же без них.       Не успевает она зайти в свои контакты, как телефон снова звонит, и на этот раз она даже не утруждается взять трубку, прежде чем сбросить вызов. После этого сразу же следует еще один звонок. Сбросив еще около десяти последовательных звонков, она отказывается от дальнейших попыток.       — Господи, — вздыхает Лекса. — Можно я просто воспользуюсь твоим телефоном?       Она выключает свой телефон и отбрасывает его в сторону с явным раздражением. Кларк испытывает чувство сожаления, а больше всего растерянность, когда передает ей свой телефон, а затем встает, чтобы одеться. Пытаться заснуть смысла нет — она уже понимает, что день будет долгим, тяжелым и, скорее всего, изматывающим.       Когда она возвращается из ванной менее чем через минуту, Лекса уже сидит на кровати, разговаривая по телефону, и выглядит обеспокоенно и раздраженно, теребя прядь своих волос в той манере, которая указывает на задумчивость и нервозность.       — М-хм, — говорит она в телефон. — Значит, документы были обнародованы в полночь?       Кларк садится рядом с Лексой, которая переключает звонок на громкую связь, чтобы она тоже могла все слышать.       — Я перевела звонок на громкую связь, Индра, — говорит Лекса. — Кларк пришла. Думаю, она тоже захочет обо всем узнать.       — Доброе утро, Кларк, — отвечает Индра. — Вам, кстати, повезло, что я была в офисе — благо, на ночь была назначена телефонная конференция с сотрудниками за границей, иначе у репортеров был бы доступ и к номеру Кларк. Я договорилась о новых телефонных номерах для вас, и ваша контактная информация впредь будет храниться в секрете. Мне удалось скрыть номер Кларк, прежде чем пресса узнала о ситуации, так что думаю, что все должно быть в порядке. Репортеры будут названивать тебе только сегодня — я не могла этого избежать, так как твое имя было указано в документах, а в наши дни все легко можно найти в интернете...       — Ничего страшного.       — Я предлагаю вам остаться дома. Уверена, что за вашей дверью будут поджидать репортеры. Судя по всему, это будет скандалом года — компания твоих родителей связана со многими другими крупными компаниями, а средства массовой информации крепко вцепились в опубликованные документы. В них говорится о целой сети мошенничества, шантажа и просто грязного ведения бизнеса, так что для прессы день будет просто замечательным. Тебе повезло, что ты сменила имя — сейчас не очень удачно жить под фамилией Вудс, это уж точно.       Лекса даже усмехается от этого комментария.       — Но как это произошло?       — Документы слила хакерская группа социальной справедливости «Миссия». Они сняли об этом целое видео, я отправлю его вам по электронной почте. По сути, они заявляют, что поступки и преступления твоих родителей привлекли их внимание, и это потребовало совершения правосудия.       — Они ведь не ошибаются, — указывает Кларк. — Это ведь хорошо, да?       Индра вздыхает на другом конце провода, и Кларк понимает, что все не так просто, как ей казалось.       — Вы ведь не раскрывали никакую информацию об этом деле, так? Или о них?       — Нет, — говорит Лекса, поглядывая на Кларк. — Так ведь?       Кларк качает головой.       — Да, мы молчали. Ни слова не проронили.       — Вообще никому?       — Ну, мы рассказали обо всем Ане и Рэйвен (нашим подругам) и моей маме, но я знаю, что они ничего не раскрывали... — начинает Кларк. До Лексы доходит одновременно с Кларк, и Кларк запинается, тут же добавляя: — Хотя я в этом не уверена. Черт. Мне нужно поговорить с Рэйвен.       — Сейчас?       — Это ведь плохо, если мы каким-то образом связаны с утечкой, да? — спрашивает Кларк.       — Да, определенно, — подтверждает Индра. — Я бы хотела знать, если кто-то из вас раскрыл какую-то информацию прессе.       — Я пошла. А ты поговори с ней, выясни, что за чертовщина происходит, — говорит Кларк Лексе. — Мне очень жаль, что нам вот так испортили наш день.       — Ты ведь это не планировала и не имеешь в этому никакого отношения, — улыбается Лекса. — Иди.       Кларк поспешно выходит из квартиры, хватая запасной ключ от квартиры Рэйвен. Она даже не утруждается постучать, прежде чем врывается в спальню Рэйвен, обнаруживая, что в постели спят практически полностью обнаженные Рэйвен и Аня. Это ее не останавливает — она должна знать, должна услышать, чтобы Рэйвен сказала ей, что она не имеет никакого отношения к утечке.       — Рэйвен, вставай, — ворчит Кларк, пихая Рэйвен в плечо. — Давай, вставай.       Рэйвен стонет и пытается оттолкнуть ее.       — Дай поспать.       — Рэйвен, ты рассказывала кому-нибудь о деле?       Рэйвен поворачивается к ней и изо всех сил старается изобразить недоумение.       — ...нет?       — Уверена? Потому что если ты врешь, то я тебя прикончу.       — Я никому не рассказывала о деле, Кларк, — зевает Рэйвен. — Что происходит? На часах пять утра.       — Ну, кто-то раскрыл все грязные секретики родителей Лексы. СМИ сходят с ума. Типа, они совсем с катушек слетели. У Лексы разрывается телефон, и...       — Что, блять? — восклицает Рэйвен. — Что?       Аня шевелится во сне и переворачивается на другой бок, с недоумением обнаруживая пристально смотрящую на Рэйвен Кларк.       — Что происходит?       Кларк игнорирует ее вопрос, вместо этого фокусируясь на Рэйвен.       — Рэйвен, ты имеешь или не имеешь никакого отношения к тому, что происходит?       — Я ничего не делала, клянусь! — огрызается Рэйвен.       — Ты врешь!       — Не вру!       Кларк легонько шлепает ее по руке и прожигает взглядом.       — Врешь. Пожалуйста, Рэй, просто будь честной.       — Ну, ладно, допустим, я назвала их имена кое-кому.       — Кому?!       — Тебе не нужно знать. Я ничего тебе не расскажу, — ворчит Рэйвен, садясь. — Лучше тебе не знать.       — Почему?       — Если ты не будешь иметь к этому никакого отношения, то тебе не предъявят обвинения, если до этого дойдет.       — Рэйвен!       — Я не раскрыла никакой информации о деле. Все нормально.       — Не нормально! — огрызается Кларк. — Ты... боже мой, Рэйвен, ты вообще головой думала?..       — Да, Кларк. Думала.       — И как ты могла решить, что это разумный поступок?!       Аня по-прежнему наблюдает за их перепалкой в полном замешательстве. Она еще не до конца отошла ото сна, и поэтому большинство слов пролетает мимо ее ушей, но она улавливает сердитый тон Кларк и легкую дрожь Рэйвен — Рэйвен явно переживает, и даже слишком, так что она тоже начинает беспокоиться.       — Ладно, погодите, — начинает Аня, садясь рядом с Рэйвен. — Что сделала Рэйвен?       Кларк скрещивает руки на груди.       — Расскажи ей.       — Кларк, извини, но мне пришлось это сделать.       — Пришлось? Тебе просто пришлось рискнуть сесть в тюрьму?       — Тебе было больно! — огрызается Рэйвен. — Тебе было больно, Лексе было больно, да даже, блять, Ане... я сделала то, что должна была!       — Так ты рассказала кому-то о них?       — Я только предложила, — говорит ей Рэйвен. — Пожалуйста, Кларк, не злись на меня за то, что я попыталась решить твои проблемы.       — Решить? Как...       — Они бы никогда не остановились. И ты это знаешь.       — Были и другие способы...       — Клин клином вышибают, так? — вздыхает Рэйвен. — Кларк, ваши способы не работали. Они хитры, они умны, и иначе вы бы никак не смогли избавиться от них.       — Но...       — Я пошла на риск ради тебя, Кларк. Ты заслуживаешь счастья. Лекса заслуживает счастья. Я не собиралась просто стоять в стороне и наблюдать, как вы раз за разом страдаете от их рук.       Кларк некоторое время глазеет на Рэйвен, не видя ни капли забавы в ее глазах — она смертельно серьезна и так взвинчена, что сжимает в кулаках одеяло с такой силой, что у нее белеют костяшки пальцев. Если бы в комнате было больше света, возможно, она бы уловила намек на слезы в ее глазах или легкое подергивание ее губ — но она ничего не замечает, хотя и улавливает напряжение и боль в голосе Рэйвен. Кларк понимает, что не может злиться на нее.       — Рэйвен, ты... ты не была обязана этого делать.       — Нет, была.       — Нет, не была.       — Ты моя лучшая подруга. Так что я была обязана это сделать.       — Рэйвен...       — Кларк, возвращайся к Лексе и держись от этого подальше. Ты не имеешь к этому никакого отношения. Чем меньше ты знаешь о том, что я сделала, тем лучше. Тебя не смогут обвинить в том, к чему ты не имеешь никакого отношения.       — Ты говоришь так, будто убила их.       — Не убила, но я знаю, что на меня могут подать в суд или предъявить обвинения. Так что, пожалуйста, Кларк, ради всего святого, возвращайся домой и дай мне минутку. Мне нужно побыть одной.       Кларк долгое время внимательно ее разглядывает, прежде чем, наконец, двинуться к двери. Она останавливается на пути к выходу и оборачивается, чтобы подарить ей неуверенную улыбку.       — Спасибо. Наверное.       Рэйвен вздыхает.       — Извини.       — Ты идиотка, — улыбается Кларк. Она замечает, что Аня вытащила свой телефон; напряжение в ее плечах свидетельствует о нарастающем гневе. — Хотя тебя могут прикончить.       Рэйвен хмурится, а затем вспоминает об Ане, и по мере того, как Кларк удаляется из квартиры, Рэйвен все больше и больше осознает тот факт, что Аня в абсолютной ярости. Женщина рядом с ней заканчивает читать статью и отбрасывает свой телефон в сторону, издавая долгий и раздраженный стон.       — Рэйвен, ты...       Аня вскакивает с кровати и начинает расхаживать взад-вперед, кипя от раздражения, гнева и страха из-за того, что натворила Рэйвен. Проходит много времени, прежде чем ей удается взять себя в руки, чтобы говорить достаточно спокойно. Рэйвен терпеливо ждет все это время.       — Рэйвен, что ты наделала? — спрашивает Аня.       У нее слегка дрожит голос, несмотря на все ее попытки сохранить самообладание.       — Я... — вздыхает Рэйвен. — Я сходила к другу, у которого есть связи с подпольной хакерской группой, и сказала ему попросить их разоблачить родителей Лексы.       — И кто этот друг?       — Джаспер.       — Тот, который сидит в Синг-Синге?       — Да.       Аня вздыхает.       — Значит, тот тренировочный день?..       — Был ложью. Я ездила к Джасперу.       — Господи, Рэйвен... ты хоть понимаешь, насколько это было глупо?       Рэйвен ничего не говорит, в своем гневе Аня не замечает, какой хрупкой она выглядит в этот момент.       — Ты ведь, по сути, подписала себя на тюрьму этим поступком — есть записи, гостевые журналы, которые покажут, что ты навещала его, и если его смогут связать с утечкой, то свяжут и тебя, а затем свяжут и Кларк с Лексой...       — Его не смогут связать с утечкой.       — Ты в этом уверена? — требует Аня. — Уверена?       Рэйвен теребит свои руки и отводит взгляд.       — Нет.       — Поверить не могу, что ты могла на такое пойти... ты вообще думала, что может случиться?! Ты хоть использовала свою голову? Боже, Рэйвен, ты натворила много идиотских вещей, но это?!       Аня ожидала, что Рэйвен огрызнется на нее, будет язвить и защищать свои решения, но вместо этого она видит, как Рэйвен дрожит, а затем по ее щеке стекает слеза, и весь ее гнев моментально испаряется.       — Черт, Рэйвен, я...       Рэйвен всхлипывает и закрывает лицо руками. Аня бросается к кровати и, не говоря ни слова, забирается на нее, чтобы сесть рядом с Рэйвен, а затем осторожно притягивает ее к себе на колени, пока та плачет.       — Блин, Рэйвен... извини, я не хотела... прости. Пожалуйста, не плачь... — бормочет Аня. Чувство вины давит ей на грудь с такой силой, что у нее перехватывает дыхание. — Я не должна была кричать, прости, я просто... Господи, Рэйвен, я не хочу, чтобы тебя посадили в тюрьму. И я бы хотела, чтобы ты сразу обо всем мне рассказала...       Рэйвен шмыгает носом и вытирает несколько слезинок.       — Я не рассказала тебе потому, что знала, что ты будешь злиться на меня.       Аня вздыхает и крепче обнимает Рэйвен, притягивая ее еще ближе к себе и прижимая к своей груди ее голову.       — Я не злюсь на тебя, — вздыхает Аня. — Я не... я не злюсь. Мне просто страшно, Рэйвен. Я не хочу, чтобы тебя посадили или подали в суд за это...       — Мне было так страшно всю эту неделю, — бормочет Рэйвен. — Я сделала это потому, что знала, что это правильно, и что это сработает... но мне все еще страшно. Что, если утечку все-таки свяжут с Джаспером, а потом узнают, что всему виной я? У меня нет денег на хорошего адвоката и...       — Тебя будет представлять Лекса. Она хороша. Великолепна, — быстро говорит Аня. — Она справится.       — Но что, если на них подадут в суд? — спрашивает Рэйвен. — Я знала, что это возможно, но взвесила все «за» и «против» и решила, что стоит рискнуть, но теперь я не так уверена...       — Рэйвен... — стонет Аня. — Боже, ты идиотка.       Рэйвен смахивает очередную слезу.       — Я знаю.       — Ты не должна соглашаться со мной.       — Но я правда идиотка, — бормочет Рэйвен. — Я сделала глупость, а теперь я просто боюсь, что все пойдет наперекосяк... вообще, нет, я больше боюсь, что это навредит Кларк и Лексе. Я даже не представляла, что им будут названивать и, наверное, поджидать по углам... боже, я так сильно облажалась...       — Рэйвен. Ты не так уж сильно облажалась.       — Нет, сильно.       — Ты читала статьи? — спрашивает Аня.       — Нет. Я ведь только проснулась.       — Они на за что не оправятся от этого, — бормочет Аня, нежно проводя пальцами по подбородку Рэйвен. — Ты эффективно уничтожила их.       — Но я, по сути, ничего и не сделала.       — Рэйвен, прошло всего несколько часов, а СМИ уже разрываются. Просто подожди, завтра против них будут возбуждены судебные иски и уголовные обвинения — их вину ведь доказали не только в налоговом мошенничестве, но и в отмывании денег и шантаже. И бог знает в чем еще, у меня не было времени прочитать все полностью...       — Значит, я сделала доброе дело? — осторожно спрашивает Рэйвен. У нее неуверенный и тихий голос, как будто она совсем не верит в то, что слышит.       Аня улыбается.       — Ты совершила идиотский и глупый поступок, вот как. Но, наверное, это было самое умное, до чего мы могли додуматься, и я ненавижу тебя за это, но я вполне уверена, что это работает.       Рэйвен слегка перемещается на коленях Ани.       — Я не могу сесть в тюрьму.       — Ты не сядешь в тюрьму.       — Почему ты так уверена?       — Если тебе предъявят обвинения, мы возьмем твою машину и уедем в Мексику.       — В Мексику? Не в Канаду?       Аня качает головой и усмехается.       — Слишком холодно. И ты говоришь по-испански, так что...       — Справедливо. Так мы будем вне закона?       — Если до этого дойдет.       — Ладно.       — Хорошо.       — Я не сяду в тюрьму.       — Нет, не сядешь.       — Как думаешь, Лекса злится на меня?       — Наверное, — пожимает плечами Аня. — Но она это переживет.       — Кларк злится, — бормочет Рэйвен. — Она думает, что это было глупо.       — Ну, разумеется. Ты можешь пострадать от своих действий.       — Но ей... им... было больно. Я сделала то...       — ...что должна была. Знаю.       — Уверена, что не злишься на меня?       — Немного злюсь.       — Но не сильно?       — Нет.       — Извини.       — Не извиняйся. Ты сделала то, что должна была.       Рэйвен вздыхает и кладет голову на плечо Ани. Тревога и страх почти полностью отступают.       — Да. То, что должна была.